Семь лет длиною в вечность

Много позже, когда мы уже стали супругами, я в шутку часто упрекал Северуса в том, что после нашего с ним знакомства я перестал ждать каникул, подобно каждому обычному школьнику. Нет, разумеется, я по-прежнему скучал по своим родителям и по младшей сестре Розали, к которой, несмотря на глупую детскую ревность, привязывался все сильнее и сильнее, просто в Хогвартсе я чувствовал себя гораздо комфортнее, чем дома. Будь на то моя воля, я бы проводил в школе все праздники, но, не желая обижать своих близких, я трижды в год с неимоверным сожалением покидал замок и возвращался в Годрикову впадину. Естественно, до шестнадцати лет я не понимал, отчего это происходит, и искренне считал, что со мной что-то не так. Когда я наконец узнал правду, я в очередной раз был неприятно поражен самодурством моего отца, запретившего Северусу сообщать мне о проведенном в январе тысяча девятьсот девяносто второго года обряде односторонней помолвки. Многие мои сокурсники – особенно если это касалось студентов из чистокровных семей – заключали магические союзы в раннем детстве. Никто и не думал скрывать от них имя нареченной или нареченного. Я же довольно долго полагал, что моим супругом станет Драко Малфой, и мучил себя вопросом: если судьбе угодно соединить нас, почему я абсолютно ничего, кроме дружеского расположения, к нему не чувствую? Как бы там ни было, в начале сентября тысяча девятьсот девяносто второго года я с огромной радостью вернулся в школу, а уже через неделю все мои помыслы были заняты ошеломляющей для любого мальчишки новостью... *** 7 сентября 1992 года Нас с Драко приняли в школьную команду по квиддичу! Его – охотником, а меня – ловцом. Я так счастлив, что не удержался, помчался на перемене в совятню и послал отцу сообщение об этом. Хоть мы так толком и не помирились после той глупости с Дурмстрангом, но мне показалось – это должно его обрадовать, ведь он и сам был ловцом. Правда, в команде наших соперников. Не понимаю, к чему вообще это деление на факультеты? Нет, я, конечно, знаю про четырех основателей Хогвартса и все такое, но получается, что мы вечно соревнуемся и постоянно стараемся выдрать один у другого Кубок школы. Межфакультетской дружбе это никак не способствует. Скорее наоборот. А если еще вспомнить, что Слизерин был темным волшебником... Хорошо, хоть директор Дамблдор не подчеркивает это, а то нас бы и вовсе боялись. Вот в Дурмстранге деления на факультеты нет совсем – нет и бессмысленного соперничества между студентами... Впрочем, и отношений нормальных среди них я тоже не заметил. Совершенно не представляю, как они могут там находиться! Мне до сих пор иногда снится директор Каркаров. Он поднимает палочку, и меня пронзает невыносимая, почти реальная боль. Драко говорит, что с тех пор, как я вернулся в Хогвартс, я изредка кричу во сне. А еще он говорит, что я сильно изменился и даже как будто повзрослел. Я и сам это чувствую. Мне уже не так, как раньше, хочется лезть во всякие опасные авантюры. Беспокойство, вынуждавшее меня непрерывно делать глупости и искать приключения на собственную задницу, куда-то улетучилось. Надеюсь, в этом году я обойдусь без отработок и не стану мотать нервы декану Снейпу, я и так за прошлый год заставил его неслабо поволноваться. *** Как там говорят магглы? «Благими намерениями вымощена дорога в ад». Я действительно прибыл в тот год в Хогвартс с твердым решением больше не нарушать школьную дисциплину. Мы с Драко с головой погрузились в учебу, да и тренировки по квиддичу отнимали у нас много времени и сил. В общем, первые полтора месяца прошли относительно спокойно, и я уже полагал, что наши опасные шалости навсегда остались в прошлом. Но так уж получилось, что незадолго до Хэллоуина мы с моим закадычным приятелем снова оказались втянутыми в очень рискованное приключение, едва не стоившее Малфою жизни. Косвенным виновником того, что мы с Драко опять сбились с «пути истинного», стал Кровавый Барон – призрак факультета Слизерин. На это жуткое, облаченное в окровавленную мантию привидение изредка находили приступы необъяснимой сентиментальности. В такие минуты он появлялся в слизеринской гостиной и рассказывал студентам о давно ушедших днях, как правило, собирая вокруг себя практически весь факультет. В один из холодных осенних вечеров он завел разговор о чудовищах, в древности населявших Англию. Он с упоением разглагольствовал о драконах и василисках, но когда какой-то первокурсник с благоговейным ужасом спросил его: «Ведь василиски уже вымерли, правда?» – усмехнулся и внушительно изрек: – Никто из ныне живущих не видел Короля Змей. Раньше волшебники владели магией, которая позволяла им управлять этими грозными, смертоносными чудовищами. Кланы змееустов разводили их на специальных фермах. Естественно, подобное занятие было сопряжено с немалым риском и человеческими жертвами, но маги прошлого, не в пример современным, не боялись волшебных существ. Они повелевали ими, как великий Салазар Слизерин повелевал своим собственным василиском. – У Салазара Слизерина был ручной василиск? – испуганно охнул кто-то. – Разумеется, – с гордостью, словно речь шла о его ближайшем родственнике, ответил Барон. – Это общеизвестный факт. Странно, что, обучаясь на факультете, основанном великим Слизерином, вы не знаете элементарных вещей. – А где держали... Короля Змей? – решился задать вопрос покрасневший как рак первокурсник. – Здесь. В замке. В одном из подземелий, – сделав таинственное лицо, произнес призрак. – Так, наверное, он уже давно умер, – с явным облегчением выдохнул кто-то из студентов. – Ошибаетесь, милорды, – усмехнулся Барон, – эти древние чудовища живут тысячи лет, а змей Салазара Слизерина был тогда совсем еще молод. Так что... – Вы хотите сказать, что он и сейчас жив, в смысле, василиск? – пискнул перепуганный первокурсник. – Может, вы даже его видели? – Нет, для того чтобы проникнуть в Тайную комнату, необходимо знание парселтанга, коим я – увы! – не обладаю, – при этих словах Драко, старательно притворявшийся, что его все это совершенно не интересует, многозначительно посмотрел на меня. – Впрочем, я абсолютно уверен: Король Змей жив и поныне. Более того, мне доподлинно известно – не спрашивайте откуда, это не моя тайна! – что вход в его обиталище расположен в самом неприметном месте и помечен изображением змеи. В ту ночь Драко никак не мог заснуть. Я слышал, как он все ворочался на постели, и в конце концов не выдержал: встал, откинул полог его кровати и, присев на ее краешек, спросил: – Что-то произошло? – Нет, ничего особенного, – прошептал в ответ Малфой. – Это все Кровавый Барон... – Вот уж не думал, что тебя станут мучить кошмары из-за глупых россказней хвастливого привидения, – прыснул я и тут же получил увесистый тычок в ребра. – Ой! С ума сошел? Давай еще подеремся из-за дохлого василиска, пусть и принадлежавшего Салазару Слизерину! – Да хоть бы и самому Мерлину! – огрызнулся Драко. – Василиск жив, и я не успокоюсь, пока не увижу его! – Да как же ты откроешь проход, дурья твоя голова?! – сердито произнес я. – Даже если предположить невероятное и поверить Кровавому Барону, то мы, во-первых, не имеем ни малейшего представления, где находится вход в логово Короля Змей, а во-вторых – и это гораздо важнее – не владеем парселтангом, а значит, не сможем открыть тайник. – За себя говори, Поттер, – прошипел Драко. – Если в вашем роду не передаются особенные магические способности, то в нашем через два поколения на третье обязательно рождается змееуст. Это у меня от мамы, ведь она – урожденная Блэк. – Ты намекаешь... – я прижал руки ко рту. Владение парселтангом приписывали исключительно сильным темным волшебникам. Не случайно же основатель нашего факультета как раз и был одним из первых известных истории змееустов. – Именно, – подтвердил мою догадку Драко. – И давно ты об этом знаешь? – Нет. Этим летом в парк заползла змея. Даже не представляю, откуда она там взялась. Мы с мамой сидели в беседке, как вдруг она появилась прямо перед нами, раскрыла свою пасть и явно приготовилась к нападению. Мама очень испугалась и закричала, а я... Я велел змее убираться прочь... И она меня послушалась. – Может, она просто раздумала нападать? – спросил я, все еще отказываясь верить ему. – Да? А голос, раздававшийся у меня в голове, мне, конечно, всего лишь почудился? – обиделся Драко. – И что же он сказал? – Вы и ваши близкие – в полной безопасности! Я передам своим сородичам, чтобы они обходили этот парк стороной. – Вау! – только и смог вымолвить я. Разумеется, будь я хоть немного старше, слова Малфоя показались бы мне детской фантазией: мало ли что померещится от страха! Но для двенадцатилетнего мальчишки они звучали довольно убедительно. – И что ты предлагаешь? – заинтересованно осведомился я. – Найти это самое «неприметное место», о котором говорил Барон, отыскать василиска и подчинить его себе. Ну или хотя бы просто посмотреть на него... – А... зачем тебе василиск? Что ты собираешься с ним делать? К тому времени я прочитал несколько книг о магических существах и знал, что василисков разводили преимущественно для редчайших ингредиентов – в основном чешуи и яда – ценившихся зельеварами буквально на вес золота. И, как совершенно справедливо утверждал Кровавый Барон, занятие это было сопряжено с огромным риском. Король Змей являлся наиболее агрессивным и смертоносным магическим существом, способным убивать лишь одним взглядом. Даже драконы и те считались менее опасными. И вот с этим чудовищем так стремился встретиться мой лучший друг? – Драко, – осторожно сказал я, – если ты посмотришь на василиска, то ведь и он может на тебя посмотреть. Ты представляешь, что тогда случится? Эти зверюги – не обычные безобидные змейки, с которыми приятно мило побеседовать в парке. Это – монстры. Настоящие убийцы. Ты бы хоть книжку о василисках почитал, что ли, прежде чем соваться в логово одного из них. С ним тебе никакой парселтанг не поможет. Полагаешь, твои папа и мама обрадуются, когда их единственный сын погибнет такой идиотской смертью? – Да ты, как я погляжу, трус, Поттер, – от злости Драко зашипел не хуже змеи. – А знаешь, что? Если ты так боишься, возвращайся в постель и забудь об этом разговоре. Я сам найду вход в убежище Короля Змей. Только не вздумай настучать на меня декану или кому-нибудь из профессоров. Сделаешь так – и нашей дружбе придет конец. Весь следующий день Драко демонстративно не общался со мной. Он даже попытался отсесть от меня на занятиях по трансфигурации, но суровая профессор МакГонагалл прикрикнула на него: – Малфой, я, кажется, не разрешала вам выбирать место по своему усмотрению. Сядьте рядом с Поттером, или я лишу Слизерин баллов. Драко скрепя сердце подчинился, хотя за целый урок не сказал мне ни единого слова. Я оказался в крайне неприятном положении. С одной стороны, я ни при каких обстоятельствах не хотел прослыть ябедой и доносчиком. С другой, боялся, что Малфой начнет самостоятельно искать вход в Тайную комнату и, если ему «улыбнется удача», попадет под смертоносный взгляд василиска. В обоих случаях я рисковал потерять лучшего друга. *** 28 октября 1992 года Я вообще не знаю, что мне делать! Драко вбил себе в голову совершенно идиотскую идею: отыскать вход в логово василиска и посмотреть на Короля Змей. Сколько бы я ни твердил ему, что это опасно и может закончиться очень скверно, он и слушать ничего не желал. В результате мы впервые в жизни поссорились. Теперь он со мной не разговаривает и даже не глядит в мою сторону, но это еще не самое плохое. Я боюсь, что он начнет вести поиски самостоятельно и в итоге это чудовище – если оно, конечно, еще живо – попросту убьет его. Я мог бы пойти к декану Снейпу, но тогда Малфой посчитает меня предателем, и я потеряю друга. Сегодня он появился в спальне за пять минут до отбоя. Наверняка уже рыщет по замку и пытается найти то самое «укромное место», о котором говорил Кровавый Барон. Решено! Завтра скажу ему, что согласен искать вдвоем. Может, хоть так мне удастся уберечь Драко от глупых поступков!