Семь лет длиною в вечность

Драко, Крэбб, Гойл, Нотт и Забини вернулись только под утро. За это время я несколько раз пытался уснуть, но, взбудораженный неожиданными открытиями, сделанными благодаря подаренной мне книге, так и не смог сомкнуть глаз. Впрочем, меня бы все равно разбудили громкие разговоры и смех. – Поттер, ты не спишь? – послышался из-за полога голос Драко. – Даже если бы и спал, вы топаете, как стадо кентавров, – раздраженно отозвался я. Прикроватный балдахин был тут же отдернут в сторону, и Малфой с размаху плюхнулся на мою постель. – Ты себе не представляешь, какая она красавица! – выдохнул он. – Я так понимаю, речь идет о Флер? – ухмыльнулся я. – Естественно! – Значит, сердце Драко Малфоя отдано вейле? – подколол я его. – И что по этому поводу скажет твой отец? – Вот еще глупости! – Драко посмотрел на меня с легкой жалостью, как на сумасшедшего. – Мне не нужна девушка, в которую будут влюбляться все кому не лень. Да я изведусь от ревности, наблюдая, как у окружающих едет крыша при одном взгляде на нее! – Фу, какой ты, оказывается, прагматик, – засмеялся я. – А я был уверен, ты поддался всеобщей истерии и совершенно потерял голову. – Ты так плохо обо мне думаешь? – презрительно фыркнул он. – Одно дело – танцевать на балу с самой красивой девчонкой, и совсем другое – рассматривать эту девчонку как потенциальную жену. Ты же знаешь, Малфои абы на ком не женятся! – Тогда я за тебя спокоен. А теперь, когда мы выяснили все о твоем будущем браке, может, расскажешь о бале? – Мне показалось, тебе не интересна эта тема. – С чего бы это? Я всю ночь не спал, не мог дождаться твоих впечатлений! – Какая же ты, однако, язва, Поттер! Точно как наш декан Снейп! – Не заговаривай мне зубы, Малфой, – отозвался я, чувствуя, что при одном упоминании имени Снейпа на душе у меня теплеет, – рассказывай и пойдем уже спать. Драко еще с полчаса подробно описывал мне праздничное убранство Большого зала, невероятно вкусное угощение («Сливочного пива было – хоть залейся!»), отличную музыку («Они даже группу «Ведуньи» пригласили, представляешь?!»), кто с кем танцевал («Наш бывший профессор Хагрид не отходил от мадам Максим – похоже, втрескался по самое не хочу. Седрик Диггори отхватил себе в пару Чжоу Чанг – тоже вполне себе красивая, впрочем, ты хорошо ее знаешь, она – ловец в команде Когтеврана. Филч, бедняга, судя по всему, получил от ворот поворот у мадам Пинс и танцевал исключительно со своей кошкой. Но самый большой сюрприз преподнесла нам наша Гермиона... Не поверишь, она пришла с Виктором Крамом!»). – А Снейп? – невольно вырвалось у меня. – Снейп? – Драко наморщил лоб, припоминая. – Кажется, в зале я его не видел. Нет, определенно не видел! По-моему, он патрулировал коридоры и гонял влюбленные парочки. Но он точно не танцевал. А почему ты спросил про него? – Просто интересно было, кого он выберет в пару, – нарочито безразлично пожал я плечами. В действительности мне хотелось петь от радости: Снейп, оказывается, тоже не ходил на бал. Разумеется, это могло ровным счетом ничего не значить, но у меня на душе почему-то сразу сделалось легко и спокойно. *** Рождественским утром среди горы подарков Драко обнаружил ту же самую книгу, которую несколько дней назад получил и я. Складывалось впечатление, что наши отцы покупали их вместе, или же, не сговариваясь, решили просветить нас насчет всевозможных аспектов сексуальности. Я решил пока ничего не говорить о своем экземпляре, который все еще тщательно прятал даже от лучшего друга. Впрочем, буквально через пару дней Драко дождался вечера, подсел ко мне в укромном уголке полупустой в этот час слизеринской гостиной и, укрыв нас от посторонних глаз и ушей чарами Конфиденциальности, сказал: – Я закончил читать присланную отцом книгу. – Рад за тебя, – слегка напрягся я, предчувствуя, о чем сейчас пойдет речь. – Теперь я понял, почему ты совершенно равнодушен к девчонкам и почему на тебя – единственного из моего ближайшего окружения – не действуют чары вейл. – Не хочу тебя разочаровывать, но я уже изучил эту книгу и знаю ответы на все твои вопросы. Надеюсь, тебе не будет страшно делить спальню с геем? – произнес я с горечью. – С ума сошел, Поттер?! – искренне возмутился Драко. – Ты, видно, невнимательно читал и пропустил абзац, в котором говорится, что большинство магов по своей природе бисексуальны, а партнерские союзы до сих пор считаются очень крепкими. Кстати, мы с тобой оба прекрасно знакомы по меньшей мере с двумя невероятно сильными волшебниками-геями. – И кто же это? – начал лихорадочно прикидывать я, попутно отметая Хагрида, Филча и Флитвика. – Ну ты даешь, Поттер! – снисходительно улыбнулся Драко. – Не знать таких элементарных вещей! Я был о тебе лучшего мнения. Это же Дамблдор и декан Снейп! Про похождения нашего директора в молодости Рита Скитер в свое время издала весьма занимательную книжку. Отец как-то позабыл убрать ее в Запретную секцию – от меня прятал, разумеется. А я воспользовался его забывчивостью и прочитал. И, к слову, почерпнул из нее массу интересного. Оказывается, в юные годы его любовником был Гриндевальд. Тот самый, который потом сделался Темным Лордом и наводил страх на всю Европу, пока после поединка с бывшим возлюбленным его не упекли в Нурменгард. Он сидел там Мордред ведает как долго и умер лишь несколько лет назад. А что до Снейпа... Летом, на каникулах, я подслушал один прелюбопытнейший разговор между отцом и Министром магии мистером Риддлом. Речь, похоже, шла о семейных наследиях и продолжении рода. Правда, они говорили очень тихо, а в середине беседы вообще закрыли наглухо дверь библиотеки, но я успел услышать, что Снейп уже много лет живет совершенно один, потому что ждет своего Избранного. Заметь, Поттер, Избранного, а не Избранную. Так что Снейп тоже, без всякого сомнения, гей. – Хорошо, со мной мы разобрались. А про себя-то ты понял? – спросил я, чтобы хоть как-то отвлечься от только что полученной информации о Снейпе, от которой мне вдруг стало немного не по себе. – А для меня все это не имеет ни малейшего значения, – грустно улыбнулся Драко. – Видишь ли, Малфои обычно не женятся по любви. Так что пару, будь то мужчина или женщина, мне все равно выберет отец. Но, чтобы чуть-чуть тебя успокоить, признаюсь, что, по-моему, у меня нет ярко выраженных предпочтений. Так что отцу будет легче легкого подобрать мне супруга или супругу. – Но неужели тебе совсем безразлично, с кем прожить целую жизнь? – возмутился я его абсолютной сыновней покорностью. – Брак моих родителей был оговорен их семьями, когда они еще даже не родились. И брак моего деда. И прадеда... И прапрадеда, уверен, тоже. Все они жили долго и по-своему счастливо с выбранными им родителями супругами. Тебе этого не понять, Поттер. Радуйся, что ты не Малфой... *** Сделанные мной во время рождественских каникул открытия по поводу собственной ориентации и отношения к Северусу (пусть я пока и не решался назвать свои чувства любовью) никак не отразились ни на моем поведении, ни на успеваемости. Пожалуй, наоборот. Теперь мне больше, чем когда бы то ни было, хотелось заслужить похвалу моего строгого декана. Я находился в том прекрасном возрасте, когда тело еще не жаждало физической близости с объектом страсти, и я вполне обходился мокрыми снами, героем которых, разумеется, неизменно был Снейп. Естественно, я усердно скрывал ото всех – в том числе и от лучшего друга – свою тайну. Изредка, чтобы ничем не отличаться от любого нормального подростка, мне приходилось для отвода глаз даже хамить Снейпу. Впрочем, я и не надеялся на то, что мне повезет отбывать отработку в его обществе. В тот год Снейпу почему-то совершенно не требовался ассистент для нарезания флоббер-червей и чистки котлов, так что я занимался уборкой школьных помещений под неусыпным взглядом тощей кошки завхоза миссис Норрис и нескончаемое брюзжание самого Филча. Вот уж кому иностранные гости были точно поперек горла. Он и нас-то практически не переваривал, а тут – сразу столько новых лиц. – Понаехали! – ворчал он, придирчиво проверяя, тщательно ли я отполировал кубки в Зале трофеев. – Ходят по замку, следят, гадят. Целуются за доспехами! Никакого почтения к старшим! Эх, подвесить бы их всех за большие пальцы или отхлестать в подвале розгами, мигом бы желание лизаться отпало. И добро бы парни с девушками, как в природе заведено, – он распалялся все сильнее, казалось, не обращая на мое присутствие ни малейшего внимания, – нет, вчера на втором этаже шуганул двоих... Распустились! Совсем совесть потеряли: руки друг дружке в штаны засовывать! Думают, раз ночь на дворе, так и не увидит их никто? Ну уж нет! Дудки! Филч все видит! Только они к делу-то приступили, так я их мокрой тряпкой по самым интересным местам! Ну и задали они деру! Лишь задницы голые замелькали! Жаль, не приметил я, кто эти наглецы, не то сегодня была бы у тебя, Поттер, – тут он впервые заметил, что находится не один, – компания. В одиночку, поди, скучно драить-то. Зато в другой раз поостережешься перечить профессору Снейпу! Вот кого уважаю! Кремень, настоящий кремень! Не дает вам, паразитам, спуску! А заодно и мне помогает замок в чистоте держать! Пока Филч разглагольствовал, я, занятый нудной механической работой, размышлял о том самом Снейпе, которого так превозносил наш завхоз. И мысли мне в голову закрадывались весьма нерадостные. Я сравнивал себя со своим деканом, и получалось, что ничего общего (кроме, пожалуй, ориентации) у нас быть не могло. Помимо невероятной разницы в возрасте – ведь если книга из библиотеки Малфоев не врала, Снейп был старше меня на триста семьдесят пять лет! – нас разделяла настоящая пропасть. За плечами Снейпа стоял колоссальный жизненный опыт. Он обладал острым умом и многими талантами как в области зельеварения и артефакторики, так и в ментальных науках. А я... Я был четырнадцатилетним сопляком, абсолютно заурядным волшебником. Что, скажите на милость, я мог предложить такому удивительному магу, как Снейп?! К тому же Драко ясно слышал: Снейп не связывал себя никакими обязательствами, потому что ждал своего Избранного. И уж на эту роль я не годился совершенно точно! И вот тогда, полируя до блеска очередной кубок школы, я решил больше не терзать себя мечтами о человеке, который ни при каких обстоятельствах не будет моим. «С этой минуты, – приказал я себе, – ты станешь относиться к профессору Снейпу как подобает студенту его факультета: с уважением, но и только! Ты прекратишь мучиться глупыми сомнениями, грезить о нереальном и начнешь приглядываться к кому-нибудь из твоих ровесников. СНЕЙП НЕ ДЛЯ ТЕБЯ! Усвой уже это раз и навсегда!» Настроившись на подобный лад, я принялся в уме прикидывать, кого бы хотел видеть рядом с собой всю оставшуюся жизнь. Разумеется, первым и единственным непререкаемым кандидатом на место моего партнера был Снейп, но ведь я сам вознамерился вычеркнуть его из своего сердца окончательно и бесповоротно. После Северуса (как я иногда мысленно позволял себе называть моего декана) с огромным отрывом шел, естественно, мой лучший друг Драко. Судьбой которого единолично распоряжался его отец. Несмотря на то, что ко мне с некоторых пор довольно активно подбивали клинья однокурсник Забини и гриффиндорец Симус Финниган, эти двое не вызывали в моей душе решительно никакого отклика. *** Целых четыре месяца мне героически удавалось не думать о Снейпе в том самом смысле. Но это, разумеется, днем. Ночью же творилось подлинное безумие. Снейп бесцеремонно вытеснил все прочие сны, и теперь я видел исключительно его одного. Умом я понимал, что и в Большом зале, и на квиддичных трибунах, и на уроках должны были теоретически присутствовать другие люди, но для меня они не существовали вовсе. Только один Снейп. Запретив себе мечтать о нем как о потенциальном партнере, я впал в настоящую одержимость им. Просыпаясь почти каждое утро на мокрых простынях и с прилипшими к телу пижамными штанами, я ненавидел себя за собственную слабохарактерность. Турнир подходил к концу. Все жили предвкушением третьего завершающего тура, фаворитом которого считался Седрик Диггори. Его предыдущее блестящее выступление, когда он раньше остальных участников «спас» из рук тритонов и русалок Чжоу Чанг, я практически пропустил, поглощенный печальными мыслями о собственных невеселых перспективах на будущее. Наша школа впервые за много веков готовилась праздновать победу в Турнире Трех Волшебников, но я не замечал ничего вокруг. Я изо всех сил пытался не думать о Снейпе. Я боролся с самим собой, но понимал, что постепенно проигрываю в этой войне. Меня тянуло к Снейпу, словно магнитом. Уважение сменилось преклонением, а затем и влюбленностью. Я осознал это полностью лишь к началу июня и пришел в неописуемое смятение. Пожалуй, мне неимоверно повезло, что в связи с последним туром в Хогвартсе отменили все экзамены. Вряд ли я сумел бы сосредоточиться на подготовке, когда все мои мысли занимал исключительно один-единственный человек. Сколько бы я ни старался не думать о нем, с каждым днем получалось все хуже и хуже, и в итоге я сломался. Его голос, руки, походка... Все это просто сводило меня с ума. Бедный Драко не выдерживал никакого сравнения с ним. Малфой был замечательным другом, и я чувствовал по отношению к нему глубокую привязанность. Но и только. А между тем я неизвестно по какой причине убедил себя, что отец именно его захочет видеть рядом со мной, особенно когда узнает о моей ориентации. *** 24 июня 1995 года Сегодня завершился Турнир Трех Волшебников. Вполне предсказуемо выиграл Седрик Диггори. Он стоял у выхода из лабиринта, держа в руках кубок, и все смотрели только на него. Все, за исключением меня. Я не мог оторвать взгляда от Снейпа. Я не представляю, как проведу без него целых два месяца! Я не хочу уезжать из Хогвартса! Это действительно невыносимо: любить человека и осознавать, что он никогда – НИКОГДА! – не будет твоим. Наверное, кто-то скажет: тебе еще рано думать о настоящих чувствах. Но в том-то и дело: то, что я ощущаю по отношению к Снейпу... к Северусу... это настоящее... Подлинное... Я долго не понимал, что происходит, но сейчас знаю. Я люблю Снейпа. И мне не нужен никто другой, кроме него. А я, по всей видимости, совершенно не нужен ему. И как мне теперь жить?