Семь лет длиною в вечность

(Глава содержит ненормативную лексику)

Это был самый продолжительный и тяжелый педсовет в моей жизни. Вынужденные прервать долгожданный отпуск профессора явились в прескверном расположении духа, но, едва взглянув на директора, все сразу поняли, что тот вызвал их далеко не просто так. Еще ни разу на моей памяти я не видел Дамблдора таким взволнованным и расстроенным. Казалось, за прошедшие две недели он постарел на пару десятков лет. – Я благодарен вам, друзья мои, за то, что так быстро откликнулись на мой призыв, – поприветствовал он всех. – Прошу садиться. Вокруг директорского стола были заблаговременно расставлены удобные полукресла, а в центре находился сервировочный столик с чайным сервизом, коробкой с печеньем и сэндвичами. Впрочем, к угощению никто не притронулся. Все преподаватели молча заняли свои места, и лишь кентавр Флоренц остался стоять, прислонившись плечом к дверному косяку и скрестив на груди руки. – Боюсь, нам предстоит сегодня принять весьма нелегкое и, я бы даже сказал, судьбоносное для Хогвартса решение, – продолжил Альбус, – но сначала позвольте досконально объяснить вам ситуацию. Дамблдор зачитал вслух статью из «Ежедневного пророка», с которой наверняка все уже успели ознакомиться еще утром, а затем после недолгого молчания произнес: – Этой ночью меня вызвал Министр магии... Разумеется, он не имеет права вмешиваться в дела школы и навязывать нам свое мнение, но... Он обратился к нашему коллективу с огромной просьбой... приютить на этот учебный год некоторое количество учащихся из Дурмстранга. – Что значит «некоторое»? – настороженно осведомилась МакГонагалл. – Министр назвал точное число или речь идет лишь о нескольких студентах? Я вообще не понимаю, для чего их отсылают из страны! Разве не проще было бы оставить их в Дурмстранге, в привычной им среде, где их без труда будут навещать родители – ведь международные порталы далеко не всем по карману. По-моему, следовало бы полностью сменить преподавательский состав и не устраивать нам подобной головной боли. – Минерва, – Дамблдор укоризненно взглянул на своего заместителя, – мы говорим о подростках, пострадавших от жесточайшего психологического и физического насилия. На сегодняшний день в Болгарии просто нет специалистов, которые могли бы продолжить обучать их. Кроме того, не думаю, что дети предпочтут остаться в стенах школы, где с ними творили такие страшные вещи. – Ясно, – голосом, не предвещавшим ничего хорошего, протянула МакГонагалл, – похоже, решение уже принято без нас... – Мы с моей коллегой мадам Максим посчитали невозможным ответить отказом на личную просьбу Министра магии Болгарии. – Значит, Академия магии Шармбатон тоже согласилась принять студентов из Дурмстранга? – с надеждой спросил Флитвик. – Разумеется, груз ответственности за бедных детей будет разделен между двумя крупнейшими школами, – с готовностью кивнул Дамблдор. – В Шармбатон отправятся учащиеся с первого по третий курс, тогда как Хогвартс... – он помолчал, точно все еще не осмеливался взвалить на коллег подобное известие, – возьмет на себя обязанность заботиться об оставшихся студентах. – Альбус! – возмущению МакГонагалл не было предела. – Но ведь это порядка восьмидесяти подростков! Проблемных, озлобленных подростков! Да еще вступивших в пору переходного возраста и полового созревания! Они могут устроить в Хогвартсе настоящие бесчинства! – Сложность в том, что в Академии магии Шармбатон обучается около семидесяти пяти процентов девушек. Да к тому же среди них частенько встречаются вейлы. Будет слишком опасно посылать туда детей старшего возраста. Особенно учитывая все вами перечисленное, – твердо ответил Дамблдор. – Ну знаете!.. – от гнева у Минервы на глазах даже навернулись слезы, что было совсем не свойственно этой суровой женщине. – Значит, наших девушек вам не жалко? Пусть эта орава мальчишек делает с ними все, что вздумается?! Нет, я категорически против! Кроме того, я слышала, что болгары – страшные гомофобы. Как вы объясните этим детям, что декан одного из факультетов и профессор Артефакторики – супружеская пара? – Спасибо за поддержку, Минерва, но, полагаю, мы с Гарри и сами справимся с негативным отношением к нашей... инаковости, – негромко сказал Северус. – Лично я полностью согласен с мнением директора: этих детей нельзя оставлять в стенах Дурмстранга. Надеюсь, через год или два, когда мы сумеем помочь им осознать, что процесс обучения может и должен происходить без физического и морального насилия, они вернутся в Дурмстранг, естественно, при условии, что попечительский совет Болгарии найдет квалифицированных педагогов, но теперь, на мой взгляд, это совершенно невозможно. – А вы понимаете, что большинство студентов отправится именно на ваш факультет, если мы, конечно, будем производить распределение? – поинтересовался Люпин, с уважением глядя на Снейпа. – Я отлично понимаю это и потому прошу назначить Гарри помощником декана. Официально, – отозвался Снейп, обращаясь к директору. – Разумеется, – тепло улыбнулся Дамблдор. – Я очень благодарен вам за поддержку, Северус. Если Шляпа примет решение отправить большинство учащихся на ваш факультет, Гарри автоматически получит эту должность. Насчет прибавки к жалованию, к сожалению, ничего обещать не могу – подобные вопросы находятся в компетенции попечительского совета. – Я буду помогать Сев... профессору Снейпу и без всякой должности! – с горячностью воскликнул я. – В конце концов, мы все заинтересованы в успехе, а справиться с таким количеством новых студентов в одиночку просто нереально. – Замечательно! – Дамблдор слегка оживился и даже потер руки. – Итак, к делу. Послезавтра старшекурсники прибудут в Хогвартс. Всего около шестидесяти человек, но, возможно, и больше, если родители пожелают отправить их на летний семестр. – Простите, директор, но где же вы собираетесь размещать столько народа? – поинтересовался Флоренц, до этого выглядевший полностью погруженным в свои мысли. – В Хогвартсе тот, кто просит помощи, всегда получает ее, – назидательно произнес Дамблдор. – Уверен, замок выделит нам подходящее помещение для всех новых студентов, а затем, после распределения, трансформирует соответствующим образом и факультетские спальни. Я сегодня же переговорю с главой хогвартской общины эльфов и объясню им ситуацию. Насколько я их знаю, они с удовольствием помогут нам устроить новичков с максимальными удобствами. – Только не забудьте проинструктировать эльфов насчет еды, – я внезапно вспомнил скудную и грубую пищу, которую подавали в Дурмстранге. – Я провел там лишь две недели, но постоянно ощущал голод. Не думаю, что за прошедшие годы что-нибудь изменилось к лучшему. – Спасибо за подсказку, Гарри! – просиял Альбус. – Физический комфорт и хорошее питание – отличная база для создания у этих бедных детей хотя бы минимального доверия к нам. Теперь еще кое-что. Аргус, – обратился он к школьному смотрителю, – я знаю вашу любовь к порядку и дисциплине. Мы все очень ценим проявляемую вами заботу о замке, но в ближайшие месяцы я лично прошу вас: даже если наши новые ученики будут отправляться к вам на отработки, НИКАКИХ упоминаний о телесных наказаниях! Не забывайте: то, что для вас является своего рода ностальгией, для этих несчастных мальчишек до недавнего времени было страшной реальностью. Постарайтесь относиться к ним с терпением и тактом. Полагаю, на этом наше сегодняшнее совещание можно завершить. Я подозреваю, нам всем предстоят весьма нелегкие месяцы, но я верю, что вместе мы непременно справимся, правда, Минерва? Вместо ответа МакГонагалл лишь тяжело вздохнула и скептически поджала губы. *** Они стояли во дворе Хогвартса и щурились от яркого летнего солнца. Восемьдесят коротко остриженных подростков, одетых кто во что горазд. Несмотря на то, что большинство прибыли из дома, кое-кто по привычке нацепил на себя форму Дурмстранга, вероятно, так они ощущали себя менее беззащитными перед лицом неизвестности. Они стояли абсолютно тихо и неподвижно, точно солдаты, послушные приказам своего генерала, а не дети. Некоторые пошатывались, с трудом перенеся путешествие с помощью международного портала. Некоторые морщились и закрывали рукой рот, боясь наказания, если их ненароком стошнит. Мы – собравшиеся во дворе школы преподаватели во главе с директором – подождали, пока сработает последний, десятый, портал, доставив в Хогвартс еще восемь мальчиков, и лишь затем, наложив на всех чары многоязыкости, Дамблдор пригласил их в Большой зал, где уже накрыли к праздничному обеду четыре факультетских стола. – Добро пожаловать в Хогвартс! – обратился Дамблдор к нашим новым студентам и окинул их внимательным взглядом. Я заметил среди сидевших на скамьях старшекурсников несколько знакомых лиц – они приезжали с Каркаровым на Турнир Трех Волшебников. Я поискал глазами Костова, но не обнаружил его: либо он уже закончил школу, либо все еще находился в больнице. – На какое-то время это место станет вашим домом, а мы все – преподаватели, привидения и эльфы – постараемся, чтобы вы именно так себя здесь и чувствовали. Мы знаем, что вам пришлось многое пережить, и понимаем, как нелегко привыкнуть к абсолютно новым условиям, но, поверьте, мы искренне желаем помочь вам. Не хотел бы с первого дня отягощать вас правилами и ограничениями, но все же придется: в ближайшие месяцы вам нельзя покидать территорию замка. Начиная с октября, вы сможете вместе с остальными студентами посещать деревню Хогсмид. Кроме того, вам не разрешается ходить в Запретный лес без сопровождения преподавателя. Ну и самое главное: в Хогвартсе запрещено любое насилие, а применение некоторых заклинаний, в том числе Круцио, считается незаконным. За хорошее поведение и учебу вам станут начисляться призовые баллы, которые пока будут фиксироваться вот здесь, – Дамблдор указал на огромные напольные песочные часы, только вместо песчинок в них были фиолетовые ониксы. – После распределения на факультеты – а их в школе четыре – ваши баллы перейдут тому факультету, где вы будете учиться. Если у вас есть вопросы, можете задать их прямо сейчас. Мальчики молчали, вперив взгляды в пустые до поры до времени тарелки. Наконец, когда Дамблдор уже открыл было рот, чтобы объявить о начале пира, один из них осторожно поднял руку. – Сэр, а нам позволят играть в квиддич? – робко спросил невысокий четверокурсник. – Разумеется, позволят! – улыбнулся Дамблдор. – У вас ведь наверняка уже сформирована своя команда? Пусть так и остается. Это несколько против правил, но в данном вопросе от них можно и отойти. – Правила-хуярила! – процедил сквозь зубы здоровенный парень со шрамом на щеке, сидевший за самым крайним столом. – Мистер... – Дамблдор быстро пробежал глазами длиннющий список имен, – ...Димитров, ругательства в Хогвартсе тоже строжайше запрещены. В следующий раз с вас непременно снимут баллы. – Вот с этим студентом у нас будут проблемы, – на грани слышимости произнес Северус. – Только с этим? – невесело усмехнулся я. – Да вы оптимист, профессор Снейп! *** Проблемы с новыми студентами начались в первую же ночь. Как и говорил Дамблдор, магия Хогвартса позволяла замку, точно живому существу, подстраиваться под нужды его обитателей. После обеда, на котором большинство детей не притронулись к приготовленным эльфами вкуснейшим блюдам, мальчиков разделили по возрасту и отвели в четыре спальни, появившиеся на первом этаже. В каждой стояло по двадцать кроватей с пологами из зеленого бархата. С их помощью создавалась хоть какая-то иллюзия уединения. Мне поручили сопровождать самых младших учеников. Я видел, как они напряжены и напуганы, поэтому решил попробовать немного побеседовать с ними, прежде чем оставить их одних. – Меня зовут профессор Снейп-Принц-Поттер, – обратился я к застывшим возле постелей ребятам. Мне невероятно хотелось представиться своим именем, но с этими подростками следовало соблюдать субординацию. – Мы заранее приносим извинения за временные неудобства – ближайшие полтора месяца вы поживете все вместе, а затем, после распределения, мы поселим вас в факультетские спальни, по восемь человек в каждой, – я прекрасно понимал, что при таком огромном притоке студентов о комнатах на четверых придется пока забыть. Хогвартс, конечно, обладал удивительными свойствами, но его возможности были не безграничны. – Ваши вещи уже доставлены и находятся в сундуках возле кроватей. Располагайтесь, а через час я устрою вам короткую экскурсию по замку. Здесь запросто можно потеряться, – улыбнулся я, чтобы слегка разрядить обстановку. На лицах подростков сохранялось все то же затравленное выражение пойманных в ловушку зверей. Ни один из них не сдвинулся с места. – Если вам что-то понадобится, попросите эльфа позвать меня. Не стесняйтесь. В ближайшие полтора месяца я буду в вашем распоряжении и днем и ночью. *** Вероятно, я рано затеял эту экскурсию! Шедшие за мной гуськом подростки были тише инферналов и, кажется, не проявляли ни малейшего интереса ни к движущимся лестницам, ни к говорящим портретам, а от приветствующих их доспехов так и вовсе шарахались. Даже полтергейсту Пивзу, сопровождавшему нас, не удалось расшевелить их. – Да это просто сборище живых мертвецов! – воскликнул он наконец, когда издаваемые им не вполне приличные звуки не вызвали на лицах болгар ни единой улыбки. – И ради чего я тут так убиваюсь?! И он с громким хлопком растаял в воздухе. – У нас в замке нет ни привидений, ни полтергейста, – раздался вдруг тихий голос. – Он, вообще-то, забавный. Мне захотелось немедленно вернуть Пивза обратно, чтобы доложить ему о его несомненных успехах, но отважившийся заговорить со мной мальчик снова стал нем как рыба. После ужина, во время которого тарелки многих студентов так и оставались пустыми, невзирая на все старания хогвартских эльфов, я отвел своих подопечных в их спальню и, пожелав им спокойной ночи, поспешил в наши с Северусом апартаменты. За ужином я практически не успел перекинуться с ним ни единым словом и теперь жаждал расспросить его, как поживают вверенные ему шестикурсники. В камине весело потрескивали дрова – несмотря на лето, в слизеринских подземельях всегда было весьма прохладно. Я подвинул кресло поближе к огню и уселся ждать Северуса. – Не представляю, как мы справимся с этими детьми, – пожалуй, впервые за долгие годы нашего знакомства я видел Северуса таким измученным. – В них столько еле сдерживаемой агрессии, что любая мелочь может закончиться настоящей трагедией. На мой взгляд, их неплохо было бы попоить Умиротворяющим бальзамом, хотя бы для профилактики. Но Альбус выступает против этого. Он убежден, что нецелесообразно и просто опасно давать детям зелья в большом количестве. Ладно, посмотрим, кто прав, а кто нет, – он раздраженно махнул рукой. – Так или иначе, советую тебе сегодня спать в одежде. Интуиция подсказывает мне, что на полноценный ночной отдых в ближайшие дни рассчитывать не стоит. *** Северус, как всегда, оказался прав. Первый вызов от моих четверокурсников последовал, не успел я положить голову на подушку. Счастье еще, что я, вняв совету Снейпа, благоразумно не стал раздеваться, а лишь снял мантию. – Профессор Снейп-Принц-Поттер, – пропищал над ухом тоненький голосок молодого эльфа, – вас зовут новые студенты. Один из мальчиков плачет и кричит. – Хорошо. Я сейчас. Люмос... Выяснилось, что Северуса уже вызвали к его шестикурсникам. Вероятно, это произошло в те несколько минут, когда я заснул как убитый, утомленный сегодняшним днем. Не прекращая зевать, я рассовал по карманам брюк фиалы с заранее заготовленными зельями и отправился успокаивать вверенных моей заботе детей. Войдя в спальню, я остановился и прислушался. С одной из кроватей доносились негромкие всхлипывания: – Прошу вас, профессор Каркаров! Умоляю, только не Круцио!.. Нетвердой походкой я направился к кровати страдавшего от кошмаров мальчика. – Профессор Снейп-Принц-Поттер, – послышался робкий голос с соседней постели, – пожалуйста, не наказывайте Костова. Он и так переживает за старшего брата. Из-за полога показалось испуганное лицо светловолосого парнишки. – Вы не накажете его? – настойчиво повторил он. – Ваш директор обещал, что в Хогвартсе нас не будут бить за проступки. – Твоего приятеля никто не накажет, – твердо сказал я, восхитившись его смелостью. – Я принес зелья, которые помогут ему. Кстати, как его зовут? – Богдан, – тихо ответил мальчик, – а меня – Тсветан. – Красивое имя, – заметил я. – Вот что, Тсветан, если уж ты все равно не спишь, вызови эльфа и попроси его организовать для меня постель. Думаю, сегодня мне лучше переночевать здесь. Кое-как успокоив все еще тоненько подвывавшего Богдана и уговорив его принять Умиротворяющий бальзам, я растянулся на узкой койке, едва поместившейся в заставленной кроватями комнате. Впрочем, поспать мне удалось от силы полчаса. Справа от меня послышались возня и стоны, а затем истерические рыдания – кому-то из мальчишек снова снились кошмары. Громкие вопли разбудили других студентов. Они сдвинули в сторону пологи и встревоженно уставились на меня. Когда их товарищ затих под воздействием зелья, я остался сидеть возле его кровати, раздумывая, чем же хоть немного смягчить ожесточившиеся сердца этих детей? Как завоевать их доверие или хотя бы сделать маленький шаг на пути к этому? В конце концов я решился. Наверное, Северус не одобрил бы моих действий, а Минерва и вовсе пришла бы в неописуемый ужас, но иного выхода, кроме как послать к Мордреду субординацию, я не видел. – Вы можете звать меня Гарри, – обратился я ко все еще отказывавшимся лечь спать мальчишкам. – Берислав. – Благой. – Иоан. – Андрей... Я с облегчением выдохнул. Разумеется, это было только начало, но сегодня, кажется, я все сделал правильно.