Семь лет длиною в вечность

Перевернув последнюю страницу альбома, я прекрасно знал, что увижу там. Это колдофото я вклеил туда много лет назад. Мне хотелось навсегда запомнить близких мне людей – маму, папу, Розали, Драко, Тома, Беллу, Сириуса – именно такими, поэтому я и выбрал снимок начала двадцать первого века, где все они были молодыми и счастливыми, а смерть казалась чем-то непомерно далеким и не более реальным, чем детские страшилки. Я понимал, что это неизбежно, понимал, что все они рано или поздно покинут меня. Я даже малодушно подготовил себе путь к отступлению. Зимой две тысячи семьдесят восьмого года, во время нашего повторного путешествия в Новую Зеландию, я как бы невзначай обронил, что неплохо было бы поселиться где-нибудь здесь, в скромном уютном домике с видом на потрясающей красоты залив Милфорд-Саунд, который магглы совершенно справедливо называли восьмым чудом света (1). А два года спустя я с изумлением узнал, что Северус через подставных лиц приобрел участок земли в этом природном заповеднике и уже собирался нанять архитектора, чтобы построить для нас дом нашей мечты. И тут началась настоящая нервотрепка! В отсутствие подгонявших их хозяев, маггловские строители не торопились. Да что там! Они откровенно бездельничали, ссылаясь на выдуманные трудности и надеясь выманить у «недалеких заказчиков» как можно больше денег. Каждый раз, навещая «дом нашей мечты», мы убеждались – строительство движется поистине черепашьими темпами. Признаться, в какой-то момент я испугался, что Снейп, доведенный до белого каления нерадивыми магглами, позволит себе на секунду забыть, что после принятия Наследия никогда не пил человеческой крови, и пустит в ход зубы. К счастью, он ограничился лишь увольнением всей бригады, правда, рассчитывая горе-строителей, использовал такие выражения, что даже бывалые работяги краснели, как девицы на выданье. – Где ты научился так виртуозно ругаться? – со смехом спросил я его, когда возле недостроенного дома остались только мы вдвоем. – Поработай с подростками с мое – и не тому научишься, – с притворно серьезным видом ответил он. – Так я работаю с ними всего на каких-то шестьдесят с лишним лет меньше тебя! – возмутился я. – А у меня и в помине нет такого богатого словарного запаса. Вероятно, причиной служат твои вампирские сверхспособности! – сделал я единственно правильный вывод, за что тут же получил шуточный подзатыльник и жаркий поцелуй, от которого голова пошла кругом, а неоштукатуренные стены нашего будущего дома стали казаться настоящим дворцом. – Ну хорошо. Допустим, ты уволил магглов, что дальше? Научимся месить цемент и продолжим стройку сами? – Ни в коем случае! – ухмыльнулся Снейп. – Каждый должен заниматься своим ремеслом! Придется сообщить в банк Гринготтс, что мы с тобой приобрели здесь недвижимость, и передать чертежи им. Дальше они уже и сами справятся. – А почему ты сразу так не поступил? – прыснул я. – Собирался внести вклад в местную экономику? – Откровенно говоря, не желал раньше времени извещать гоблинов о наших планах покинуть Британию. А кроме того, будешь смеяться, но да, мне хотелось дать магглам шанс и посмотреть, что из этого получится. Фиаско с маггловскими строителями слегка остудило страсть Северуса к смелым экспериментам. Теперь он решил действовать по старинке, обратившись к гоблинам. В банке Гринготтс Снейпу довелось выслушать долгую и нудную лекцию об ответственности главы рода перед всеми прошлыми и будущими поколениями Принцев. Ему припомнили почти трехсотлетний сон, на протяжении которого никто не подпитывал родовой камень, а дела семьи пришли в упадок и запустение, и взяли с него магическую клятву впредь не забывать о своем долге. – Я сожалею, что ради моей прихоти ты фактически продался в рабство этим крючкотворам! – сказал я, не зная, куда деваться от стыда. – Не драматизируй, Гарри, – усмехнулся Северус, – раз в полвека являться в Принц-мэнор, чтобы напитать алтарь своей кровью, не составит для меня никакого труда. Тем более что и тебе наверняка захочется навестить могилы родителей. Через два месяца на объекте, окруженном чарами Ненаходимости и мощнейшими Магглоотталкивающими, полностью завершились строительные работы. Мне, разумеется, не терпелось посмотреть на наше новое жилище, но пришлось ждать окончания экзаменов – что ни говори, а жизнь преподавателей подчинялась определенному учебному ритму. Выйдя из подпространства и бросив взгляд на коттедж, видневшийся в глубине небольшого сада, я почувствовал, как у меня теплеет в груди. Здесь, вдалеке от Англии, Северус умудрился воссоздать для меня точную копию дома, в котором я родился и вырос. – Нравится? – осторожно спросил он, заметив мое замешательство. – Сев, – я еле справился с дрожавшим от волнения голосом, – ты просто потрясающий! Неважно, когда мы переедем сюда. Теперь я даже не сомневаюсь – мы будем тут очень счастливы вместе. *** В две тысячи девяностом году Драко вышел в отставку, чтобы проводить больше времени со своей семьей. – Сто десять лет – это не возраст, Гарри, – говорил он мне, не торопясь прогуливаясь по ухоженным аллеям Малфой-мэнора, – мы с Рози еще столько всего должны успеть сделать и увидеть! Он оказался совершенно прав. Судьба щедрой рукой отмерила Драко Малфою долгих лет жизни, подарив все, чего только может желать мужчина: любящую его семью, невероятно насыщенную карьеру, почет и уважение общества. А еще друга, с которым он не расставался практически с самого рождения и который горько оплакивал его смерть. *** Прошло еще тридцать два года. За это время мы не раз говорили с Северусом о том, что было бы неплохо немного пожить для себя. Мы оба очень любили свою работу и, как мне кажется, весьма успешно с ней справлялись, воспитав целую плеяду достойных волшебников. Возможно, мы просто устали жить по одному и тому же сценарию. Однажды, после церемонии награждения победителя очередного Турнира Трех Волшебников, Северус сказал мне: – Знаешь, по-моему, пришла пора уступить место другим. – Ты всерьез думаешь покинуть Хогвартс? – поразился я. Я не сомневался, что в ближайшие двадцать лет мы так и не продвинемся дальше разговоров о преимуществе абсолютной и окончательной свободы от школьной рутины. – Пожалуй, я вполне созрел для этого шага, – усмехнулся Северус. – Мне хочется украсть тебя у всех и провести не меньше года в путешествиях, получая от жизни удовольствие и занимаясь любовью, как в первый месяц нашего брака. Неужели мы с тобой не заслужили этого маленького приключения? – И когда ты планируешь подать в отставку? – я все еще не мог поверить собственным ушам. Иногда мне действительно до смерти надоедала размеренная, подчиненная строгому графику жизнь преподавателя и декана. Правда, я плохо представлял, как сообщу своим слизеринцам, что ухожу и передаю их в руки преемника, пусть и весьма компетентного. – Вообще-то, я собирался объявить о том, что в конце года мы с тобой покидаем школу, на пиру в честь первого сентября, – задумчиво произнес Снейп. – Впрочем, если тебе нужно еще время... – Нет, – уверенно сказал я, – полагаю, ты прав. Мы и так отдали Хогвартсу почти четверть из отведенного нам Магией срока и, разумеется, заслужили хоть немного пожить для себя. *** Наш с Северусом уход в отставку широко освещался магической прессой. Настолько широко, что я даже не стал вклеивать десятки посвященных нам статей в свой альбом. В газетах утверждалось, что Северус был лучшим директором Хогвартса за последние несколько столетий, переплюнув самого Альбуса Дамблдора, и что его преемнику – профессору Люпину (правнуку давно почившего Ремуса) – придется весьма непросто. Впрочем, несмотря на все апокалиптические прогнозы, «смена власти» в школе произошла довольно гладко, и в июне две тысячи сто сорок первого года – больше чем два века спустя после его появления в Хогвартсе в качестве преподавателя – Северус произнес прощальную речь. – Когда я впервые вступил под эти своды, многие из ваших пра-прапрадедов еще даже не родились, – обратился он к притихшим студентам. – Тогда я и не предполагал, что мне будет оказана величайшая честь – вернуться сюда профессором, а затем и директором. Я провел в Хогвартсе лучшие годы своей жизни, – он едва заметно улыбнулся мне. – И, надеюсь, смог кое-чему научить вас. Сегодня наши пути расходятся. Я желаю удачи вступающему в должность профессору Люпину и всегда буду помнить о вас! *** Покинув Хогвартс, мы с Северусом, как он того и желал, отправились в путешествие по Европе, начав его со ставшей полностью безопасной для нас Италии. Затем переместились во Францию, где провели совершенно сказочный сентябрь, наслаждаясь великолепными пейзажами Прованса, вкуснейшей едой и бурным сексом. В октябре мы странствовали по Испании и Португалии. Я, разумеется, не удержался и попросил Снейпа еще раз посетить Барселону с ее феерическими, волшебными фонтанами. К моему величайшему разочарованию, та потрясающая, врезавшаяся мне в душу песня уже не сопровождала яркое водное шоу. Теперь вместо нее звучали другие, вероятно, более популярные мелодии, и, когда все завершилось, я почувствовал легкую грусть от того, что мир вокруг нас так стремительно менялся. Рождество мы отметили в Германии, в уютном трактире, набитом студентами из магического университета Бремена. Это был один из немногих случаев в моей жизни, когда я не слишком хорошо помнил, как добрался до гостиницы, но зато с уверенностью мог сказать, как провел первое рождественское утро. Мы задержались в Германии до конца зимы, переместившись в город Лейпциг, где Северуса внезапно увлекло творчество маггловского композитора Баха (2). Честно говоря, я никогда не считал себя знатоком музыки, тем более маггловской, но после одного концерта, проходившего прямо в соборе, в очередной раз осознал, что магглы умели творить волшебство не хуже нас. Просто делали они это совсем иначе. Весной мы вновь побывали в Праге и прошлись по тем же местам, которые посещали с умершими несколько лет назад Гермионой и Виктором. – Иногда мне кажется, что нас окружают призраки, – признался я Северусу, лежа без сна в номере нашей гостиницы. – Это не призраки – это твоя память, – мягко сказал он. – Пока ты их помнишь, люди, которых ты любил, всегда будут рядом с тобой. – Ты тоже ощущаешь их присутствие? – я прижался к нему покрепче, точно испуганный ребенок. – Разумеется, – его рука ласково гладила меня по волосам и спине, – Вильям, Люц, Том, Белла... Они везде и всюду сопровождают меня. Просто со временем ты привыкаешь, и тогда становится не так больно. – Знаешь, когда я думаю о том, что из всех близких у меня осталась лишь Розали, то даже не представляю, как перенесу ее уход, – глухо произнес я. *** Моя сестра Розали пережила своего мужа на сорок лет. Она дожила до почтенного даже по понятиям волшебников возраста – ста пятидесяти пяти лет. Успела обзавестись внуками, правнуками, понянчила праправнуков, а три дня назад мирно скончалась во сне. Я, разумеется, предвидел, что так случится. Став супругом вампира, я обрел долгую жизнь, но вместе с тем обрек себя на горькую участь: похоронить всех, кто был мне когда-то дорог. Белла, Том, мама, Сириус, отец, Драко, а теперь и Розали. Все они ушли друг за другом, тогда как мне отмерено еще по крайней мере триста-четыреста лет. Я знал, что проведу их рядом с человеком, которого бесконечно давно выбрало мое сердце. Знал, что боль от утраты близких со временем притупится, и, хотя сейчас моя душа разрывалась на куски от боли и горя, был абсолютно уверен – я никогда не пожелал бы для себя иной судьбы, чем прожить невероятно долгую жизнь с самым удивительным волшебником – Северусом Снейпом. ______________________________________ 1. Ми́лфорд (Новая Зеландия) (англ. Milford Sound; майорийское название – Пиопиотахи (маори Piopiotahi)) – бухта в юго-западной части острова Южный в пределах национального парка «Фьордленд», расположенного в Те-Вахипоунаму. Назван Редьярдом Киплингом «восьмым чудом света». https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9C%D0%B8%D0%BB%D1%84%D0%BE%D1%80%D0%B4_(%D0%B1%D1%83%D1%85%D1%82%D0%B0)#cite_note-1 Милфорд-Саунд (Milford Sound) Знаменитый английский путешественник и писатель Редьярд Киплинг побывал однажды на берегах Милфорд Саунд и под впечатлением увиденного назвал этот фьорд восьмым чудом света. Милфорд Саунд – самый известный фьорд на юго-западной оконечности южного острова Новой Зеландии. Как и фьорды в северном полушарии, Милфорд Саунд – это результат многих тысяч лет деятельности огромных ледников. https://wikiway.com/novaya-zelandiya/milford-saund/ 2. Иога́нн Себастья́н Бах (нем. Johann Sebastian Bach); 21 [31] марта 1685, Эйзенах, Саксен-Эйзенах – 28 июля 1750 [н. ст.], Лейпциг, Саксония, Священная Римская империя) – немецкий композитор, органист, капельмейстер, музыкальный педагог. Бах – автор более 1000 музыкальных произведений во всех значимых жанрах своего времени (кроме оперы). Творческое наследие Баха интерпретируется как обобщение музыкального искусства барокко. Убежденный протестант, Бах написал много духовной музыки. Его Страсти по Матфею, Месса h-moll, кантаты, инструментальные обработки протестантских хоралов – признанные шедевры мировой музыкальной классики. Бах известен как великий мастер полифонии, в его творчестве барочная полифония достигла расцвета. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%91%D0%B0%D1%85,_%D0%98%D0%BE%D0%B3%D0%B0%D0%BD%D0%BD_%D0%A1%D0%B5%D0%B1%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C%D1%8F%D0%BD