BobJun

Джунэ никогда не было рядом. Ни одного ебучего раза. Никогда. Дживон проводил в клубах ночи напролет. Трахал пластиковых кукол по темным углам и в заблеванных туалетах. Они стонали так громко, что даже оглушающая музыка не спасала от их визгливых голосов. А в голове звучал совершенно другой, музыкальный голос, на несколько актав ниже. Ни разу не раздражающий, но не менее громкий. Потом глупый Дживон шел заливаться алкоголем, закидываться «колесами». И как только не поймали? Блевал в туалете, на курилке, в такси. Доплачивал водителю за молчание и за испорченное сидение. За жалкий вид свой тоже отстегивал. И мечтал сдохнуть в подворотне. Потому что его никогда не было рядом. Дживон лежал в лихорадке, заходился сухим кашлем, курил в одной майке на балконе и плевал в цветочный горшок этажом ниже. Не слушал морали Ханбина, нравоучительное нытье Джинхвана, посылал нахуй менеджера, игнорировал понимающие взгляды Донхека и доставал своими упреками Чану. Пил горячий чай, что приносил Юнхен, извинялся перед Ханбином, жрал таблетки пачками и прислушивался к шагам за дверью. Но каждый раз это были не те шаги. Не его. Дживон лежал ночами без сна, сверлил взглядом потолок, включал лампу, писал песни. Слишком агрессивные, чтобы их когда-нибудь увидел мир. Под утро снова открывал окно, курил одну за одной, выхолаживал комнату до инея и шел в душ. Смотрел на собственное отражение, похудевшее лицо, острые скулы и красные глаза. Пытался проморгаться, но под веки будто песок насыпали. Шел завтракать раньше всех, сметал еду со стола и выбрасывал свое тело в новый день. Прямо в пасть огромному городу. На, прожуй и выплюнь. И город выплевывал. Под вечер. Или ночью. Хорошенько пропустив через все мясорубки urban city. Проведя через парочку кругов ада, а иногда даже в самое пекло. Его безразличие стало личным адом, десятым кругом, где только вороны и разорванная кожа на груди. Где обнажённое сердце и тысячи птиц. Выклюйте его, пернатые суки. Его не было рядом. Почему-то вообще никогда. Дживон просиживал ночи напролет в коридоре у закрытой двери, слушал мерные шаги, тихую музыку, скрип стула. А потом очень долго, на грани звукового диапазона, равномерное тихое дыхание. Дживон курил прямо на полу, снова посылал менеджера, приехавшего рано утром. Скидывал бычки в пустую пачку и повторял, что он - нормально. Его не было. Когда Дживон мерз на ветру, хлюпал носом уже третью неделю. Выходил в магазин только в тонкой футболке, покрывался гусиной кожей. Когда Джунэ предлагал куртку Джихвану, делился чаем с Ханбином, Дживон был далеко. Его не было рядом. Ни разу. Как Дживон ни старался.