BobJun

- Ну что я могу тебе сказать, мой друг, - медленно произносит Ханбин. - Ты в жопе. Бобби кивает, не поворачивая головы, и делает новую затяжку. Медленно выпускает дым через нос. Смотрит на улицу, на пустую дорогу, которая, конечно же, пустая в четыре-то утра, на сереющее небо вдали, на уходящую ночную темноту он тоже смотрит. Цепляется в нее мертвой хваткой, не хочет отпускать. Потому что, сука, страшно. Потому что как только она уйдет, начнется новый день. Всего через пару часов приедет менеджер, который уже почти хронически уставший, поднимет их с постели и заставит загрузиться в машину. Повезет по расписанию. Дживон не хочет этого - проживать еще один до пизды трудный день. Он не уверен, что справится. Да он готов побиться об заклад, что в этот раз не выведет. Ханбин становится рядом, задевает плечом - мол, какого хуя я лицезрею - и вытаскивает сигарету из почти пустой пачки. Забирает у рэппера его, подкуривает от дымящегося конца, не утруждая себя поисками зажигалки. - Че не спишь? - сипит Бобби. - Только пришел, - отмахивается Ханбин. Дживон переводит на друга взгляд. У Ханбина черные круги под глазами, покрасневшие белки, шелушащаяся кожа и прыщи на скулах. - Говно выглядишь, - честно припечатывает Дживон. - Я посмотрю на тебя завтра ночью. Рэппер думает, что мне бы твой оптимизм. Я не знаю, не откинусь ли до обеда. Тотализатор можно даже замутить. Со ставками. Десять к одному, блять. - Спать будешь? - спрашивает Ханбин после третьей сигареты. Небо на горизонте уже стало почти голубым, из комнаты почти ушел полумрак. А Дживон почти нашел силы жить новый день. - Похуй на сон, - отмахивается Бобби. - Пошли пожрем. Бобби думает, что еб твою мать. Поскорее бы домой. Запереться в комнате и не высовываться оттуда до начала мирового апокалипсиса. Или хотя бы - до завтрашнего дня. Потому что завтра по расписанию - запись шоу, потом - съемки для рекламы, выступление и вечером еще репетиция в агентстве. Съебаться или передохнуть - нет времени. Это даже и к лучшему. Это значит, что будет меньше времени для мыслей. Это значит, что он будет настолько уставшим, что облепившая его темнота не будет ощущаться так сильно. Не будет душить. Не будет заползать под кожу и выжирать подчистую мозги. Можно не задумываться над тем, как сделать следующий вздох. Но это - только завтра. А сегодня - запись на радио, где Дживон почти не слушает, какую ахинею несет Донхек напару с Джинхваном, и считает. Раз. Делай вдох. Два. Три. Четыре. Выдыхай. Пять. Вздохни. Медленно. Шесть. Семь. Восемь. Выдыхай. И так по кругу. Бобби смотрит на часы, отсчитывающие оставшееся время в эфире. Задумчиво чешет подбородок, пытаясь сообразить, почему они сломаны. Ведь не могло пройти всего двадцать минут. Как минимум пару дней. Или лет. Несколько сотен лет в котле с раскаленной лавой. Потому что рядом сидит Джунэ и смеется. Вставляет фразочки своим музыкальным голосом. Слишком часто, по мнению Ким Бобби. Потому что от каждого звука со стороны Джунэ рэппера пробирает до костей. Мурашки многотысячной армией маршируют вниз по спине и умирают где-то в районе поясницы. У Бобби на висках выступает пот. Джунэ хрипит. Он немного простыл на днях. Оно и не мудрено - с таким-то расписанием. Нет, Бобби не жалуется, просто... Просто последние три дня, когда в комнате дальше по коридору раздается кашель сквозь сон, Дживон подрывается с кровати и летит к двери. Хватается за ручку, останавливая самого себя. Швыряет уставшее тело к окну и курит. Курит, курит. Потом возвращается в кровать и даже немного окунается в дрему. Но через какое-то время - снова эти звуки. И все - на повторе. Вопрос Ханбина прорывается сквозь плотную завесу мыслей. Пробивает ее напролом, оставляя зияющую уродливую дыру посередине. Оттуда немного задувает свежий ветер. Дживон судорожно вдыхает и даже частично приходит в себя. Резко вскидывает голову, смотрит на Ханбина, как смотрят на оживших святых. Лицо его немного расплывается, приобретает черты Пантелеимона Целителя. Бобби быстро промаргивается и снова смотрит. Губы святого движутся, стараются достучаться. Задать вопрос. В глазах плещется понимание, милосердие и любовь ко всему живому. Но больше всего там обнаруживается угрозы. Целый немой океан обещания сожрать с говном, как только камеры выключатся. Дживон окончательно приходит в себя. Встряхивает головой, извиняется, по обрывкам фраз остальных парней догадывается, что лафа закончилась и пришло его время отдуваться. Послушно несет всякий бред в микрофон, изредка поглядывая на Ханбина, мол, ничего же лишнего не сболтнул. Сорян, дружище, я сегодня немного не в адеквате. В принципе, как и вчера. Лидер следит своими огромными зрачками так пристально, что у рэппера начинает чесаться шея. Он неловко шутит, вбрасывает парочку заезженных шуточек, над которыми все весело гогочут. И даже расслабляется. Но потом рядом шевелится Джунэ, и Бобби снова схватывает ступор. Неуклюже поднимается следом за вокалистом, цепляется футболкой за стул, ударяется рукой о стойку микрофона, путается ногой в проводах. Но в конце концов становится рядом с Джунэ. Отворачивается на мгновение, чтобы сделать вздох. И поёт. - Это была самая ебнутая твоя идея из всех тех ебнутых идей, которые когда-либо втрахивались в твою голову, - недовольно выдыхает в окно дым Дживон. Голову не поворачивает: и так ясно, кто мог припереться в его комнату посреди ночи. Ханбин молча подплывает к Бобби, недовольно цыкает языком и тянет сигарету из пачки. - Завязывай с этим, - тихо просит друг. - Иначе расскажу все менеджеру. Или директору. - Тогда хуй нам, а не камбек, - сипло напоминает Бобби. - Это точно, - послушно соглашается Ханбин, даже не думая перечить. Молча курит рядом. - Не делай больше этого говна, - нарушает тишину Дживон, ведя замерзшими лопатками. Из открытого окна ощутимо дует, но рэппер даже и не думал накинуть футболку. - Но вышло же неплохо, - лениво не соглашается Ханбин. - Судя по рейтингам. Бобби думает, что да, рейтинги они сорвали. Как и его внутренности. Просто всмятку. До кровавой кашицы. Как только пол не заляпал? - У вас на следующей неделе будет еще одно совместное шоу, - забивает последний гвоздь в крышку гроба Ханбин. - Так что настраивайся. А я пойду посплю. - Триебенистый говнюк, - беззлобно бросает вслед Дживон и идет в душ. Нужно отогреться перед новым днем. И пожрать тоже бы не помешало. Ибо еще неизвестно, когда снова выпадет возможность нормально перекусить.