Умри и вернись.

— Мистер Поттер, мисс Грейнджер, — услышали они голос профессора Макгонагалл, едва переступив через парадный вход, — вы опоздали! Я вынуждена снять с вас по 5 баллов с каждого. Еще один момент, мистер Поттер, — сказала она, обращая на себя внимание подростков, которые уже хотели продолжить свой маршрут. — Чуть ранее директор попросил передать вам приглашение посетить его. — Извините, профессор, но сегодня я не настроен встречаться с директором, — спокойно ответил Гарри, а Гермиона вместе с профессором в шоке приоткрыли рты. — Что Вы имеете в виду, говоря, что не настроены? — Все еще находясь в шоке от такого открытого неповиновения старшим, спросила она. — Я немного устал. Видите ли, переговоры с гоблинами о наследии моих предков потребовали довольно много сил. И сейчас я нуждаюсь в хорошем отдыхе, между прочим, в мой законный выходной. — Вы покинули территорию Хогсмида?! И так спокойно заявляете мне, что нарушили правила? — уровень негодования в голосе женщины повышался с каждой секундой. — Вы неправы, профессор, — ответил студент, — Хогсмид не запрещается покидать, этого правила просто нет. Профессора так решили, потому что раньше этого никто не делал, но опять же, повторюсь: нет такого правила. По крайней мере, оно нигде не задокументировано. Кроме того, я признан совершеннолетним с момента подтверждения моего участия в Турнире для совершеннолетних волшебников, Верховным чародеем Визенгамота, Альбусом Дамблдором, а это так же означает, что я имею право проводить свои выходные так, как считаю нужным. Минерва Макгонагалл еще несколько секунд стояла, открывая и закрывая рот, не произнося ни звука, пока Гермиона бросала на Гарри взгляд, полный негодования. Немного собравшись с мыслями, профессор решила закончить спор. — И все же, мистер Поттер, как заместитель директора я вынуждена настаивать, чтобы Вы сейчас же направились в кабинет директора, — Гарри на это только закатил глаза в легком раздражении. — Заместитель директора, — решил он отплатить той же монетой, — тогда я бы хотел уточнить — там будет только директор? — Я не знаю, мистер Поттер, — громко выдохнув, ответила она, понимая, кого именно имеет в виду молодой человек. — Тогда я прошу Вас сопровождать меня на встречу, как главу моего факультета. — Вы считаете в этом есть необходимость? — спросила Минерва удивленно. — Лично я считаю, что это ваша обязанность, если ученик не говорит об обратном, но опять же — это нигде не задокументировано, — сказал он, слегка покрасневшей после этих слов Макгонагалл. — Попроси Винки сопровождать тебя, я ненадолго, — наклонившись к Гермионе, прошептал он, на что получил от неё кивок в ответ и обещание расправы в глазах, за отвратительное поведение с её любимым учителем. Путь к кабинету директора они прошли в молчании. Гарри периодически бросал взгляд на профессора и видел, как она иногда строит гримасы негодования, очевидно воспроизводя в голове их диалог. — Шипучие леденцы, — и горгулья аккуратно отъехала в сторону, освобождая проход. — Войдите, — раздался голос директора, после короткого стука в дверь. Открыв дверь и пропустив профессора перед собой, Гарри осмотрелся в кабинете, про себя отметив, что все серебряные приборы, завязанные на его кровь по-прежнему на месте, а это значит, что скорее всего разговор пойдет о первом туре.  — А, приветствую тебя, Гарри, — услышал он директора. — Добрый вечер, директор, — нейтральным тоном поприветствовал парень старика. — Минерва, спасибо что привела мистера Поттера, можешь быть свободна. — Сожалею, Альбус, но я вынуждена остаться. Мистер Поттер попросил сопровождать его на этой встрече, — на что получила откровенно удивленное выражение лица от Дамблдора. — Гарри? — Да, директор? — Ты считаешь, что нам необходим декан твоего факультета для простого разговора? — Ну, Вы же считаете присутствие главы не моего факультета на этом разговоре приемлемым… Так что да, считаю, директор. Фигура, отделившаяся от тени у дальней стены, не оставляла сомнений в том, кто именно этот человек. — Такой же высокомерный, как и Ваш отец. Вы думаете, что кого-то здесь должно заботить Ваше мнение, Поттер? — почти прошипел Снейп. — Северус, — сказал Дамблдор, не оборачиваясь, заставив того замолчать. Гарри не сводил глаз с преподавателя зелий, и этот взгляд, которым Поттер сейчас смотрел на Снейпа, заставил директора задуматься, как много парень знал о прошлом его доверенного лица. — Директор, Вы не ответили на вопрос, — сказал Гарри, все еще стоя в дверях, переводя взгляд на директора. — Почему этот человек присутствует на нашем «простом разговоре»? — Я доверяю профессору Снейпу, Гарри, — волшебник ответил так, словно бы это было само собой разумеющимся. — Очень рад, а я нет, — просто ответил он, поставив своим ответом оппонента в тупик. — Так когда он покинет кабинет? — Я бы хотел, чтобы он присутствовал при нашем разговоре. — А я нет, — так же спокойно и без эмоций ответил Гарри. — Так когда? — Директор, — решил вмешаться медленно закипающий Снейп, — я не намерен терпеть оскорбления от этого мальчишки. Он просто копия своего недалекого отца: такой же наглый и жадный до внимания, думает, что все вокруг должны плясать вокруг него по первой команде. Я Вам много раз говорил, что… — сказал он и перевел взгляд на самое ненавистное лицо, которое сейчас в ответ на его тираду нагло ухмылялось дерзкой улыбкой, которую он часто видел на лице своего злейшего врага. — Я сказал что-то смешное, Поттер? - О нет, я улыбаюсь не вашей глупости, Снейп, — сказал он, сохраняя улыбку, — меня откровенно забавляет, что здесь присутствуют два человека, близко знавших моего отца и наделенных полномочиями, чтобы предотвратить уже наконец бредни, идущие из того, что Вы называете своим ртом. Но, к сожалению, они молчат, позволяя Вам оскорблять его память в моём присутствии. Хотя не скажу, что я сильно удивлен, — закончил он, переводя взгляд с директора на Макгонагалл. — Мистер Поттер, я… — начала произносить, краснея от стыда, Макгонагалл. — Гарри, — прервав Макгонагалл и остановив ставшего уже красным Снейпа поднятой рукой, сказал Дамблдор, — во-первых, это профессор Снейп, а во-вторых, тебе нужно научиться прощать небольшие ошибки другим. У твоего отца с профессором Снейпом были не самые лучшие отношения, и поверь, я знаю о чем говорю. — Во-первых, пока я просто Поттер — это будет просто Снейп, директор. Правила для всех одинаковы, — сказал он с вызовом. — А во-вторых, исходя из Ваших же слов получается, что оскорбление моего отца, человека, который пожертвовал собой, чтобы защитить свою семью — это небольшая ошибка? Тогда ответьте мне на два простых вопроса: у кого из них в итоге на руке оказалось рабское клеймо, а кто из них отдал свою жизнь за идеалы, которые Вы сами стремитесь защитить? Так почему Вы позволяете оскорблять моего отца этому убийце и насильнику? — Да как ты смеешь!? — закричал вышедший из себя преподаватель зельеварения, выхватив палочку и нацелив её на Гарри. Но, к сожалению для него, ему очень быстро пришлось ощутить последствия своих действий. Дамблдор и Макгонагалл в шоке смотрели, как почти одновременно с движениями Снейпа, Гарри резким взмахом руки бросил в последнего «Экспелиармус», который превышал силу обычного минимум в два раза. Тот еле успел поставить щит, но из-за количества магии, вложенной в заклинание, он едва ли был заметен. Северус Снейп на огромной скорости был отброшен в дальнюю стену кабинета. Раздавшийся характерный хруст костей ознаменовал окончание этого небольшого конфликта. А Поттер нехотя поймал палочку Снейпа и бросил её на стол директору. Дамблдор, отходя от потрясения, подскочил к стонавшему на полу Снейпу и начал накладывать диагностические чары, попутно останавливая возникшие кровотечения. — Мистер Поттер, — начала было шокированная произошедшим Макгонагалл. — Да, профессор? — спросил парень со спокойным выражением лица. — Я назначаю Вам отработку каждый день по вечерам до конца года, за нападение на преподавателя! Гарри отвернулся от неё, и с громко вздохнув начал массировать пальцами переносицу. — Нет, — наконец сказал он. — Нет?! — переспросила она, широко раскрыв глаза. — Нет, — подтвердил он. — Директор, — обратился он к Дамблдору, — вызовите, в конце концов, мадам Помфри, — с очевидным рычанием в голосе произнес он. Директор, все еще находясь в шоке от предыдущих событий, через камин отлевитировал Снейпа мадам Помфри, кратко объяснив, что произошло. Вернувшись и усевшись в своё кресло, он устало потер виски, закрыв глаза. — Гарри, — обратился к нему старый волшебник, — ты не хотел бы объяснить свои действия? — Тут все вполне очевидно, директор. Профессор выхватил палочку, я себя защитил, выбив её из его рук. — Обязательно было это делать с такой силой? Любое недоразумение можно решить путем диалога, Гарри. Я очень разочарован. — Ну, ваше право, — коротко ответил парень, разглядывая висевшие на стене картины. Дамблдор, увидев в этом ответе откровенную насмешку над ним и не услышав сожаления или раскаяния, произнес: — Мне очень жаль, что к этому придётся прибегнуть, но ты должен научиться прощать небольшие ошибки, Гарри. Я вынужден подтвердить отработки профессора Макгонагалл и дополнительно снять с Гриффиндора 100 очков. — Я повторюсь, профессор — нет! И прежде, чем Вы скажете что-то по этому поводу, -сказал он, подняв руку, — я хотел бы ознакомить Вас с событиями моего сегодняшнего дня, чтобы предотвратить дальнейшие недоразумения. Макгонагалл снова начала хватать ртом воздух, задыхаясь от такого неуважения и уже хотела разразиться тирадой, которая заставила бы Молли Уизли завидовать ей, когда была остановлена поднятой рукой директора. — Что ты имеешь в виду, Гарри? — осторожно спросил он. — Сегодня я был в Гринготсе, — и увидев, как директор немедленно начал бледнеть, продолжил, — я ознакомился с тремя завещаниями и принял титулы, принадлежащие мне. — Но Гарри, ты слишком молод для этого! — Поттер ни секунды не сомневался, что именно такая реакция последует от Альбуса. — Пойми меня правильно, я не обсуждал этот вопрос с тобой, потому что это слишком большая ответственность для кого-то твоего возраста. Тебе следует, по крайней мере, временно передать эти дела кому-то более подготовленному! — А Воландеморт на первом и втором курсе вполне соответствуют моему возрасту по вашему мнению? Не дотягивает Темный Лорд до уровня, необходимого для ведения семейных дел — Вы это хотите мне сказать? Или, может, борьба с драконами и василисками тоже не дотягивает до уровня опасности управления семейными финансами? — Ты меня неправильно понял, мальчик мой… Я… — Я прекрасно Вас понял, директор, и я не Ваш мальчик! — чуть ли не кричал он. -Вы не мой опекун, не мой дедушка, Вы обыкновенный преступник, директор! Вы, зная волю моих родителей, сознательно пренебрегли ей, оставив меня ноябрьской ночью под дверью людей, которых не было в списке возможных опекунов, а значит, вы нарушили закон! — сказал он, и услышал, как за его спиной, Макгонагалл издала что-то похоже на всхлип ужаса. — И теперь это не ваше дело в любом случае. 31 октября, Вы лично признали меня совершеннолетним, обязав участвовать в Турнире, предназначенном для совершеннолетних волшебников. Так что мои личные дела и дела моей семьи теперь к Вам никак не относятся! Замолчав на мгновение, молодой волшебник снова заговорил: — А теперь вернемся непосредственно к итогам посещения Гринготса. Вот, ознакомьтесь, копия завещания Гриффиндора и его перевод, — сказал он, протягивая листок еще сильнее побледневшему Дамблдору. — А это, профессор Макгонагалл, специально для Вас, — обратился Гарри к женщине, протягивая ей копию завещания своих родителей. Профессора приняли документы из рук студента, все еще находясь в полнейшей прострации. — Я, с вашего позволения, пока приступлю к изучению своих новых обязанностей — Акцио «Устав Хогвартса»! Дамблдор, увидев вылетевший из задних комнат устав, нахмурился, решая, должен ли он что-то предпринять немедленно или нет, но Гарри не обратил на его дилемму ни малейшего внимания, молча схватив небольшую книгу и начав читать. Спустя пять минут он краем глаза заметил, что Дамблдор и Макгонагалл уже ознакомились с предоставленными им документами, и по взглядам Минервы, которые она периодически бросала на директора, было понятно, что его заместитель была очень недовольна магом. Дочитав список того, что из себя представляют его новые обязанности, Гарри был приятно удивлен. По сути, теперь совет управляющих исполняет при нем только консультативные обязанности. Теперь он единственный, кто сможет принимать решения касающиеся школы, её денежного содержания и соблюдения Устава. В целом, спектр его полномочий оказался еще шире, чем у директора, вплоть до отстранения последнего. Для принятия своих новых полномочий, ему достаточно получить подтверждение у распределяющей шляпы. Свод правил и прав для студентов и персонала, размещенный на последних трех листах, ввел его в минутный ступор, заставляя размышлять над вопросом — знал ли вообще кто-либо в этом замке свои права и обязанности? Но быстро пришел к мнению, что при Дамблдоре это определенно было скрыто, иначе вся эта война факультетов, травля некоторых учеников и абсурдное покровительство одного сальноволосого главы своему дому, никогда не появилось бы. Взмахом руки он наколдовал метровую стопку чистого пергамента и вторым взмахом руки скопировал правила на него. Дамблдор, наблюдавший за ним уже в течение пяти минут, был поражен и восхищен навыками Гарри в беспалочковой магии. По тому, что он видел, Поттер уже на порядок превосходил его собственные навыки в этой дисциплине. И это заставляло задуматься, почему этот молодой человек, ранее бывший откровенным середнячком, скрывал эти навыки? Почему решил раскрыть именно сейчас, сколько еще он скрывает? Но эти вопросы, из-за обстоятельств, были отложены на другой день. Сейчас же Дамблдор, используя свой довольно выдающийся ум, искал пути сохранения действующего школьного порядка, понимая, что как только сведения, содержащиеся в Уставе, станут общедоступны — разразится хаос, по крайней мере для него. И он не мог ничего придумать, чтобы этого не допустить. Исходя из их предыдущего диалога, Гарри определенно не питает к нему дружественных чувств, если не хуже, а он даже не может понять почему! По сути, если в дальнейшем Гарри решит его уволить, то он не сможет даже опротестовать это решение. А если при этом он еще огласит широкой публике то, что происходило в замке последние три года, то родители учеников сами вынесут его из школы вперед ногами. И его умения замалчивать неудобную информацию и скрывать некоторые события от всех сыграют против него злую шутку. Единственный его козырь на данный момент, это его личный контракт с кубком, как директора принимающей школы. — Гарри, — начал он снисходительно, заметив, что последний наконец закрыл устав. — Нам необходимо обсудить то, с чем ты сейчас ознакомился. Так как ты уже признан взрослым, и я лично уже давно отношусь к тебе как к таковому, ты должен понимать, что тебе не хватит опыта правильно распорядится полученными знаниями и надлежаще выполнять свои новые обязанности. Если бы ты позволил мне помочь тебе, мы могли бы обсудить и выбрать, что из написанного действительно следует ввести, а что разрушит уже существующий порядок. Гарри бросил на него взгляд, выражающий едва ли не презрение, и молча повернулся к Макгонагалл, заставив Дамблдора нахмуриться и впервые за много лет внутренне закипеть от проявленного к нему неуважения. — Как Вам содержание, профессор? — обратился Поттер к Макгонагалл. Та, продуктивно использовала время, предоставленное ей Гарри, ознакомилась с волей его родителей и немного поостыла. С холодной головой она еще раз сопоставила все данные и пришла к неутешительному выводу, что тринадцать лет назад её очень грамотно обвел вокруг пальца человек, которому она безоговорочно верила уже почти тридцать лет. Фактически же получилось, что согласившись с директором в том, чтобы оставить Гарри с Дурслями, она отказалась от всех прав на него, указанных в завещании. А отметка о том, что он присутствовал и при составлении воли и её чтении гарантировала, что он точно знал, что делал. — Я не знала, Гарри, — сказала она почти шепотом, смотря в пронзительные зеленые глаза, доставшиеся ему от его матери, — прости. — Произнесла она и опустила взгляд в пол, внутренне сгорая от стыда за то, что даже ни разу не навестила его за прошедшие годы. Пары слов её наставника в тот день было достаточно, чтобы выбросить мальчика из головы на целых десять лет. — Ну, как я ранее сказал директору, теперь это не Ваша проблема тоже, профессор. — Не выражая каких-либо эмоций сказал он. — Согласитесь, что если бы я не ознакомил Вас с этим документом, Вы бы никогда не поверили, что директор способен на откровенно подлые поступки, — сказал парень, краем глаза отмечая, что Дамблдор нахмурился еще больше. — На самом деле, я просто хотел дать Вам новый взгляд на вещи, которые для меня сейчас стали еще более очевидны. Ваша слепая вера в то, что наш директор не способен ошибаться, вполне могла стоить Вам поездки в Азкабан. — И увидев ужас и непонимание на её лице, продолжил, — если бы кто-то сообщил в ДМП обо всех случаях вашего пренебрежения жизнями учеников, начиная с тролля в замке и отправки нескольких студентов ночью в запретный лес на первом курсе… — Но я не знала, что наш завхоз додумается отправить вас с Хагридом в запретный лес! -прокомментировала бледнеющая Макгонагалл. — Вот именно! — не остался в долгу Гарри. — Вы даже не узнали в чем будет состоять суть этой отработки! Согласно вот этой книге, — сказал он, демонстрируя ей «Устав Хогвартса», -узнать причину, выслушать объяснения сторон, подтвердить или отменить отработку и лично назначить необходимое наказание — Ваша прямая обязанность как заместителя директора. Особо подчеркну, что это правило распространяется для всех факультетов Хогвартса! И согласно этому же Уставу, Вы не можете занимать одновременно позицию декана и заместителя директора школы. Удостоверившись, что сказанное дошло до адресата, Гарри предложил: — Вот, — заговорил он, протягивая мертвенно-бледной Макгонагалл, скопированный свод правил и прав для учеников и персонала, — ознакомьтесь, профессор. Дамблдор, сидя на своем троноподобном кресле, наблюдал за действиями Гарри и очень хотел все это срочно остановить. Его годами отлаженная система ведения школьных дел рушилась как карточный домик, а ведь это только один профессор, что же будет, когда остальных ткнут в их ошибки, произошедшие посредством его наставлений и рекомендаций? Но в данный момент он понимал, что и так находится в довольно невыгодном положении, и в итоге предпочел плыть по течению, со стороны наблюдая, куда все это приведет. — И пока профессор знакомится со своими настоящими должностными обязанностями, директор, — обратился он к Дамблдору, — я бы хотел, чтобы шляпа подтвердила мои новые права. — Гарри, надеюсь, что ты все-таки услышишь меня, — начал он своим любимым дедушкиным тоном, но в этот раз в его голосе были слышны ноты отчаяния, — тебе предстоит участие еще в двух испытаниях Турнира, на тебе сейчас и так слишком большая ответственность. Мы до сих пор не нашли того, кто бросил твоё имя в Кубок и не знаем, когда он снова ударит. Я бы посоветовал все же подождать, по крайней мере до наступления нового учебного года, к тому времени мы сможем плавно подготовить переход на новые правила и… — Директор, шляпу, — жестко потребовал Гарри. Тому оставалось только разочарованно вздохнуть и призвать древний артефакт из закрытого шкафа. Взяв из рук мага потертую шляпу, Поттер немедленно надел её на голову. — Ну наконец-то, — услышал он в своей голове, — я думала, что этот день никогда не настанет, Лорд Гриффиндор. Хотя, Вам для этого все же понадобилась вторая попытка. — Как ты прошла через мои щиты? — изумленно спросил Гарри. — Эй, это было обидно! — прокомментировала шляпа, — меня, в конце концов, создавали четыре волшебника высочайшего класса! Хотя, надо признать, что Ваши новообретенные способности и магическая сила действительно уже превосходят их собственные. Но не бойся, молодой Лорд, я никому не скажу то, что увидела. И не переживай, Годрик действительно гордился бы тобой! — Если ты про то, что я сделал в прошлый временной период, то знай — я ни секунды не сожалею о каждом убийстве, которое совершил! И это вряд ли соответствует его «высокому чувству справедливости». — А ты думаешь, что когда он отрезал головы своим мечом, он потом их обратно на место пришивал? Главным критерием для выбора было высочайшее чувство справедливости. Скажу даже больше: пару раз самому Годрику для достижения справедливости требовалось убить по несколько сотен человек, и знай, он не сомневался ни секунды, зная, что делает правильное дело! Да, в некоторых местах ты откровенно перегнул, но твои мотивы остались прежними. Так что я до сих пор считаю, что выбрала правильно! — Гарри в ответ на это промолчал. — Значит ты готов заявить о своих правах? — Да, пришло время исправить ошибки последних ста лет. — Знаешь, Гарри, я много раз говорила и Дамблдору и его предшественнику Диппету, что однажды им придется ответить за все, что они сотворили с наследием моих создателей, и наконец-то время пришло. Не подведи меня, Лорд Гриффиндор! Да, и удали портрет Диппета, он меня дико раздражает даже после смерти. В это время Дамблдор и Макгонагалл, сидя на своих местах, наблюдали за молчаливым диалогом, разворачивающимся перед ними. Менее чем через минуту татуировка Гарри, расположенная на тыльной стороне его правой ладони, начала переливаться цветами факультетов Хогвартса, а под гербом школы, расположенным за столом директора, появился развевающийся штандарт, дублирующий его татуировку. Еще через несколько секунд Дамблдор, почувствовал, как большинство его связей с замком насильно рвутся, оставляя возможности, предусмотренные непосредственно его должностью, что составляет едва ли четверть прошлых. Ему даже перекрыли создание портключей сквозь щиты замка. Оставив лишь каминный доступ в кабинет. — Защитник Хогвартса! — раздался крик распределяющей Шляпы по всему замку, заставляя студентов и персонал школы в недоумении крутить головой по сторонам. Одновременно с этим во всех помещениях, где были расположены герб Хогвартса или личные гербы отдельных основателей, помимо этого, появился штандарт домов Гриффиндор, Поттер и Блэк, что оставляло обитателям замка еще больше вопросов. — Спасибо за доверие, Шляпа, — поблагодарил Гарри, снимая с головы древний артефакт и передавая его директору. Его магическая татуировка постепенно переставала менять цвета, возвращаясь к своему обычному состоянию. Он молча осмотрел стену позади директора и найдя искомый портрет, пальцем послал заклинание «Инсендио». Обитатель картины едва успел скрыться в своём другом портрете, прежде чем картина с рамкой полностью сгорела. — Шляпа попросила, — прокомментировал он невысказанный вопрос двух профессоров. — Директор Дамблдор, профессор Макгонагалл, — начал он официально, — завтра, после завтрака, в девять тридцать, состоится собрание персонала и учеников в Большом зале. Прошу довести до студентов, чтобы они не покидали свои места после приема пищи, явка всех обитателей замка, включая домовых эльфов — обязательна! В десять тридцать пройдет отдельная встреча для персонала. Прошу также уведомить совет управляющих о приватной встрече в одиннадцать тридцать для ознакомления с их текущими обязанностями. Развернувшись к стопке наколдованного пергамента, со скопированным сводом правил и прав, он взмахом руки уменьшил её и поместил в карман, вместе с оригинальным уставом. — Доброй ночи, — сказал он напоследок, разворачиваясь к двери. — Гарри, — окликнул его директор, заставив остановиться и повернуть к нему голову. — Скажи, пожалуйста, правду — зачем ты все это делаешь? — этот вопрос заставил Гарри на секунду улыбнуться своим воспоминаниям, прежде чем он решил, что именно этот ответ будет отличным завершением дня. — Правду… — вздохнул Гарри. — Правда — это прекраснейшая, но одновременно и опаснейшая вещь, директор. А потому к ней надо подходить с превеликой осторожностью. Если бы в своё время Вы были честны со мной, сегодня я бы ответил на этот вопрос, но сейчас у меня достаточно веские причины для того, чтобы промолчать, — сказал он и развернувшись, покинул кабинет.