***
Выбравшись наружу, я сделала глубокий вдох, отчего нос наполнился освежающим запахом хвои; теплый ветер обдал лицо, убаюкивая. Ужас, окутывающий меня, не дал и понять, как мы сбежали вниз по склону, оказавшись на небольшой поляне. Малиновый, с оттенками оранжевого, закат догорал на небесах. Я прислонилась к стволу сосны и, упершись руками в колени, опустила голову. Я не могла надышаться! — Пять, шесть, семь… восемь. Бифур, Бофур… десять… Фили, Кили! Двенадцать. И, конечно, Бомбур. Тринадцать, — прокряхтел Гендальф. — А где Бильбо? Где наш хоббит?.. Где наш хоббит?! — он встревожился. Сердце кольнуло, стоило лишь подумать, что Бильбо остался там, во власти ужаса или чего хуже, погиб. — Чтоб этого полурослика! Он что, потерялся?! — Я думал, что он с Дори! — Я тут ни при чем! — Когда вы видели его в последний раз? — Волшебник терял терпение. — Кажется, он ускользнул, когда нас схватили! — Что именно там произошло? Говорите! — гневался он, и взгляд его бегал по сторонам, отчаянно выискивая полурослика. — Я скажу, что произошло, — не упустил возможности Торин. — Мистер Бэггинс воспользовался своим шансом. С самого начала похода он думал лишь о мягкой постели и тёплом очаге. Мы больше не увидим нашего хоббита. Он уже далеко. Злоба охватила меня. — Ты глубоко ошибаешься, — прокашлявшись и отбросив гнев, начала я спокойно. — Бильбо не настолько бесчестен, чтобы бросить товарищей в беде. Гендальф охнул. — Эрианэль! А ты откуда?! — икнул старик. — Эй, я здесь! — вскричал хоббит откуда-то из-за деревьев. Как камень с души… — Я вас еле догнал! — Его голос трепетал. Лицо мага украсила безмерно счастливая улыбка, от чего искрящиеся добротой глаза скрылись за морщинами. Позабыв обо мне, он облегченно вздохнул. — Бильбо Бэггинс! Я никому в жизни так не радовался! — рассмеялся чародей. — Мы уж простились с тобой, — махнул рукой Кили. Торин сдержался, чтобы презрительно не фыркнуть. — Как ты проскочил мимо гоблинов? — удивился Фили. — И правда, как? — прищурился Двалин. — Да какая разница! — усмехнулся Гиллиан. — Главное — он вернулся! — Гиллиан, и ты здесь?! — Глаза мага полезли на лоб, на что эллон лишь помахал ему ладошкой. — Нет, это важно. Я хочу знать. Зачем ты вернулся? — перебил Дубощит. — Он и не сбегал, — шепнул Гиллиан, но Дубощит не придал этому значения. Он смерил хоббита надменным, полным недовольства взглядом, на что Бильбо понимающе закивал: — Ты сомневаешься во мне. Я знаю, всегда сомневался. — Хоббит, расправив свой пиджачок, подбоченился. — Ты прав: я часто вспоминаю дом, скучаю по книгам, по моему креслу и саду. Да, моё место там, это мой дом. — Он выдержал короткую паузу. — Поэтому я вернулся, ведь… у вас его нет — дома. Его отняли у вас. И я помогу вам его вернуть! Все вокруг стихло. Слышен был лишь вой ветра и шелест листвы. Губы предводителя гномов дрогнули, едва не растянувшись в улыбке. Кто-то не сдержался и шмыгнул носом. Казалось, воздух наполнился этим дивным чувством облегчения, словно все вокруг вмиг наладилось и встало на свои места. Дубощит открыл было рот, чтобы что-то ответить, как вдруг вдалеке раздался протяжный вой. Я замерла в оцепенении, чувствуя, как содрогается земля от приближающегося топота, слыша отрывистый животный рык. Азог Осквернитель явился по первому приглашению… Ему явно не хотелось упустить свои трофеи. — Как вовремя-то! — простонал эллон, откинув голову назад. — Ну вот из огня… — начал Дубощит. — Да сразу в полымя! — закончил Митрандир. — Бежим! Не медля, мы бросились на утёк. Я мчалась со всех ног, давно позабыв про больное бедро. Закат сменился сумерками, скрыв от нас дорогу, но быстро воссиявшая луна осветила путь. Грозное рычание зверей раздавалось прямо за спиной. Вдруг над головой промелькнула черная тень и приземлилась в нескольких метрах от меня. Хищник, тощий и ободранный, взревел, глядя свирепым, изголодавшимся взглядом, и бросился вперёд, разинув пасть. У меня будто отказали все конечности разом — я не сумела дотянуться до клинков и вжалась спиной в булыжник, пораженная ядовитым страхом. Не в силах даже закрыть глаза, я с ужасом взирала на приближающегося варга, как вдруг стрела с треском пронзила череп твари, готовой вот-вот вонзить свои клыки в мою глотку; зверь пал рядом со мной. — Эрианэль, не останавливайся! — вскрикнул Гиллиан. Я судорожно кивнула и вновь бросилась вперед. Гномы умело расправлялись с животными. В их движениях не было и намека на изящность и гибкость — цирк, да и только! Но силы им, и впрямь, не занимать! Коротышки пронзали зверей клинками, отбрасывали в стороны гигантскими молотами и дубинками. Впереди виднелся выступ, за которым следовала пропасть. Гендальф, не мешкая, громко приказал: — Лезьте на деревья! Без промедления гномы ловко попрыгали вверх, цепко хватаясь за ветви и сучья, пробирась все выше и выше. Я принялась взбираться, перескакивая с ветки на ветку, но из-за склизких, вымазанных в гоблинской крови подошв, оступилась и соскользнула вниз, успев ухватиться за толстую ветвь почти у самой земли. Варги окружили нас, прыгали вокруг, жадно толкаясь. Силы стремительно покидали, руки слабели, и казалось, что сейчас я сорвусь вниз, на растерзание изголодавшихся зверей. Травма вновь дала о себе знать, кольнув бедро. Гиллиан что-то громко кричал, но его слов было не разобрать. Подо мной вился варг, утробно рыча и клацая зубами. Он изо всех сил старался уцепиться за мои болтающиеся ноги, которые я то и дело поджимала, в надежде не угодить в тиски его челюстей. Держаться было все тяжелее — пальцы немели от боли. «Нет! Нельзя вот так просто сдаваться! — пронеслось в голове. — Категорически нельзя! Если я умру прямо здесь, прямо сейчас, какой же это будет позор! Невеста Лесного принца, сбежавшая от брака и погибшая от лап смердящего варга, спустя несколько дней! Ну уж нет, Леголас, я тебя еще переживу!» Собравшись с мыслями, я опустила взгляд вниз: зверь как раз готовился к очередному прыжку. В голове родилась безумная, но единственная спасительная идея. Варг напрягся, готовясь к прыжку, и я вновь поджала колени; оторвавшись от земли, зверь с силой хлопнул пастью прямо подо мной — я резко разжала ноги и оттолкнулась от шерстистой морды, подтянувшись вверх. Обхватив руками и ногами толстую ветвь, я попыталась отдышаться, прежде чем поняла произошедшее. — Слава Эру! Я ведь мог не успеть! — последнюю фразу Гиллиан произнес с укором, подскочив ко мне. Он присел на корточки, ухватился за сучок и протянул руку вперед, помогая мне. Приняв помощь, я, уже более осторожно, стала взбираться выше. Возня внизу прекратилась, варги замерли в ожидании, глядя назад, тихо поскуливая. Все обратили свои взоры к нему. К бледному орку, что горделиво восседал на своем не менее бледном варге. Его тело покрывали витиеватые узоры — шрамы от многочисленных битв; голубые хищные глаза неистово блестели, внушали ужас. Охотник, загнавший добычу в угол. Голубые зрачки бегали в поисках Дубощита. Я невольно обернулась, чтобы увидеть Торина: глаза его не верили, просто не хотели верить… — Не может быть… — шептал он одними губами, но голос его звучал отчетливо. Осквернитель довольно оглядел Дубощита, а затем покосился в мою сторону. По позвоночнику прошла дрожь, заставляя судорожно передернуть плечами, стоило этому безжалостному взору остановиться на мне. Азог прорычал что-то, указывая своей булавой в сторону Дубощита, и звери молниеносно кинулись взбираться по деревьям, ломая ветви, стряхивая нас вниз, копали ямы, пробираясь к корням. А мне слышался горький плач. Плач деревьев, их душераздирающие крики и мольба о помощи. Сердце забарабанило в груди, откликаясь на угасающие древесные голоса, как одна за другой исчезают души. Я вжалась в толстую ветвь, еле удерживаясь на ногах. Вопли вновь наполнили округу, закладывая уши. Гиллиан покачнулся, чуть не свалившись назад. Земля вдруг сменилась черным, с редкими звездами, небом — древо покосилось назад. — Прыгаем! — заголосил Гиллиан. По команде я кинулась вперед, перескакивая с ветки на ветку, вновь и вновь, пока мы, наконец, не оказались над бездонной пропастью. Одинокая сосна, последняя, росла прямо над обрывом. Стоны погибших деревьев стихли, превратившись в хриплые вздохи. Сердце безумно колотилось, не давая вздохнуть. А варги все кружили под нами, будто плясали, насмехались над нашей беспомощностью. Послышался низкий утробный гогот Осквернителя. Его и правда забавляла картина неминуемой смерти. Гиллиан толкнул меня в бок, указывая наверх. Я подняла взгляд, в надежде увидеть там любое спасение. И, наше счастье, оно там оказалось: Митрандир — на то он и маг — сорвал шишку и, начинив её пламенем, запустил снаряд к лапам варгов. Шишка вспыхнула ярким пламенем, заставляя тварей отпрыгнуть назад. — Ловите! — Голос у мага был сухим, но четким и громким. Заполучив огненные шишки, Гиллиан не удержался от веселого «Получайте!», метко стреляя в звериные морды. Языки пламени кусали животных, отчего те испуганно скулили и мчались прочь. Я осмелилась взглянуть на Осквернителя — точно демон верхом на страшном звере, он принял оранжевый окрас от окружившего его зарева, на изрезанном лице проступили желваки, он скалил зубы и по-кошачьи щурился. Рёв орка слился с треском огня. — Да! — победно вопили коротышки. Гиллиан тоже подхватил их радость и стал гордо, бесстрашно махать руками, едва ли не показывая Осквернителю неприличные жесты. Но победа была еще далека… Взгляд Бледного орка, полный насмешки, опустился ниже, изрезанные губы широко растянулись в зловещей улыбке-оскале. Я опустила взгляд и ужаснулась: корни дерева, сожженные дотла, рвались наружу, отпуская ствол. Резкий толчок отрезвил всех. — Эру всемогущий! — пролепетала я от страха. — Мистер Гендальф! — завопили гномы в один голос, привлекая к себе внимание. Они, удерживаясь из последних сил, готовы были сорваться вниз. Маг ловко подцепил их своим посохом. Но вот он — бесстрашный, гордый, — Торин Дубощит, поднялся, чтобы лицом к лицу встретиться со своим врагом, чтобы раз и навсегда покончить с Осквернителем. Пропустив мимо ушей отчаянные крики Балина, он ринулся вперед, ведомый ненавистью. На миг воцарилась гнетущая тишина. Дубощит мчался к Осквернителю, готовый одержать верх. Но его бесстрашие сыграло с ним злую шутку — ослабленный и измотанный после битвы в гоблинских пещерах, он пал под лапами белого варга, под гибельным ударом булавы. И внутри все вдруг оборвалось. Лес полыхал, дымился, стонал от боли и шептал мне на ухо предсмертные слова, молил меня бежать, спасаться. Его плач, скорбный и измученный, точь-в-точь мамин… И вновь меня накрыла пелена воспоминаний, горьких и далеких… Светлое лицо матери, её чудесные глаза и слезы, бегущие по худому, точёному лицу. Я, ревущая во весь голос; Элладан и Элрохир с мрачными, опустошенными взглядами; Арвен, чьи руки тряслись от страха; и отец. Отец, в глазах которого читалась боль… Это из-за орков — из-за этих изуродованных порождений Мелькора! — я лишилась матери! Они поплатятся! За все поплатятся! Стиснув зубы, я поднялась, сжала в руках клинки и гордо вскинула подбородок. Орк оторвался от Дубощита, грозно и с неподдельным интересом оглядывая меня. Дьявольский смех Азога разразился точно гром. По левую сторону от меня вырос Гиллиан. Его, как и у Осквернителя, надменный взгляд устремился прямо к орку, заставив его азартно оскалиться. По правую сторону оказался хоббит — наш храбрый хоббит. Осквернитель гоготнул, приказав что-то своему варгу, и тот незамедлительно впился зубами в обмякшее тело Дубощита. Хриплый крик Торина резал уши. Зверь сильнее стиснул пасть, а затем отбросил гнома в сторону. Бильбо бросился вперёд. Не теряя ни минуты, мы ринулись за ним. Гномы, обретя силы, поспешили на помощь своему королю. Битва в огне — не на жизнь, а на смерть. И вновь меня окружали вопли, страшные, изуродованные, смертельные. Вновь мои глаза видели кровь, смолисто-черную, но кровь. Снова лязг и звон орудий, снова рев и смерть. Вокруг лишь смерть. И виной этому Азог Осквернитель — преемник смерти. Он несет её в себе. И его смерть очистит этот мир от грязи. Бледный орк, шипя и скалясь, медленно приближался к Бильбо, отчаянно махавшему своим горящим клинком, защищая Торина. Его отважные глаза дрожали. Но орка лишь забавлял маленький воин. Я присела на корточки, крадясь к Азогу. Сзади его ничто не защищало, а значит, я могла нанести ему смертельный удар. Прикончить его за мою мать… За Торина, за Бильбо, за всех пострадавших, за всех лишившихся жизни. Орк победно возвышался над хоббитом, готовый занести над его головой булаву. Палач, что убивает ради удовольствия. Но не в этот раз. Подобравшись достаточно близко, я взмыла в воздух, целясь прямо в затылок орка. Но месть, движущая мной ранее, сменилась ужасом, когда бледный орк, резко развернувшись всем корпусом, нанес роковой удар прямо в грудь, отчего я забыла как дышать. В глазах потемнело, и, пав наземь, я не смогла даже закашлять — вот она, сила Бледного орка. Смертельная сила. Азог подошёл ко мне, яростно рыча, схватил за загривок своей гигантской рукой и приблизился к моему лицу. Я зажмурилась, не в силах даже закричать от боли. В груди щемило — кажется, переломаны все рёбра. Наконец разлепив глаза, я узрела два алмаза, злобных, хищных, прожигающих насквозь. Они вынуждали слабеть, ощущать себя ничтожеством пред этим монстром… — Священная Эриан, — прошептал он грубо. — Неужто это ты, та самая Владычица природы? Все что мне удалось — хрипло вздохнуть. — Докажи мне, что это ты, — он вновь зарычал, — иначе я убью всех вас! Я ничего не понимала. Почему он назвал меня Владычицей природы?.. Почему просил доказать ему это? Ведь я даже не знаю как! Ведь я не она… Но если я скажу ему правду, он без промедления убьет и меня, и Торина, и храброго хоббита Бильбо… Я покачала головой и сипло выдавила: — Не дождешься… Орк ухмыльнулся и сощурился. Не отрывая от меня лукавого взора, Осквернитель провел по моему лицу своей рукой-пикой, спуская ниже, слабо надавливая, играясь. Он опустился к бедрам, легко коснулся ушиба и, заметив моё болезненное шипение, вонзил острие и рявкнул: — Покажи мне свой дар! — Он покрутил острие и сильнее надавил на рану. Я раскрыла рот в немом вскрике. — Отпусти её! — Грозный голос эллона раскатисто прозвучал над нами. Встретив взглядом быструю, мелькающую в огне фигуру, я позволила себе облегченно вздохнуть. Осквернитель затих, прислушиваясь к легким движениям эльфа. Но не успел он и выхватить оружие, как стрела вонзилась в его голень, заставив орка отпустить меня и пасть. Воспользовавшись моментом, я отползла к булыжнику. Осквернитель зверски взревел, когда новая стрела пронзила его предплечье. Гиллиан бесшумно вился вокруг, танцуя смертельный, победный танец. Орк без раздумий двинулся ко мне, подтягиваясь рукой-пикой. Дело плохо… Нужно было срочно что-то придумать, но сил становилось все меньше и меньше, все вокруг размывалось в ярких языках пламени. Осквернитель, подобравшись ко мне достаточно близко, замахнулся для удара. Изрезанное лицо орка скривилось злобно, ненавистно и… с удовольствием… — Не сдавайся, дочь моя. — Нежный голос Эриан окутал меня. Звезда вздохнула, обдав тело легким ветром. Вдруг, начинаясь на кончиках пальцев, разрастаясь все больше и больше, меня обволокла неведанная мне ранее сила. Она наполняла каждую клетку, затягивала раны, и я, ведомая чем-то неизвестным, легко взмахнула кистями рук. Поднялся страшный ветер — ураган, сметающий все на своем пути. Варги, орки, выкорчеванные деревья, все взмыло в воздух лишь по велению моих рук. Я видела Осквернителя, его загадочное лицо и лукавую, изрезанную улыбку. Ветер отбросил врагов далеко назад — к пещерам. Сила полностью поглотила меня: все вокруг помутнело, темнея, и вскоре я отключилась.***
Легкая щекотка и протяжные орлиные крики заставили меня проснуться. Открыв глаза, я увидела коричневые перья, принадлежавшие гигантской птице. Позади, сжав меня в плотном кольце рук и тихо посапывая, расположился Гиллиан. Он спал крепко — нескончаемые битвы кого хочешь свалят с ног. Впереди парили другие орлы, на чьих спинах располагались гномы. На горизонте горела красная, понемногу желтеющая полоса рассвета; в лицо бил прохладный, освежающий ветер. Минутная безмятежность накрыла с головой, давая насладиться собой. Я вдохнула полной грудью и не заметила ломящей боли, а рана на бедре и вовсе затянулась, оставив после себя лишь дыру на брюках. Но решив не забивать голову раздумьями, я опустилась на мягкую спину орла и предалась спокойствию. Вот только слова Азога колоколом звенели в голове: — Владычица природы… Вновь перед глазами промелькнул ад, где я, раненная и измученная, управляю ветром — свободным и неподвластным ни единой душе ветром. Снова на кончиках пальцев приятно кольнуло. Владычица природы… Неужто я и правда богиня?.. Вскоре мы приземлились. Орел, несший в своих когтистых лапах тело Дубощита, бережно опустил его на камень. — Торин, — звал Митрандир, но ответа все не следовало. Гиллиан, еще немного сонный, обеспокоенно глядел на происходящее. Гендальф вновь попытался воззвать к Дубощиту, но не услышав ответа, накрыл его лицо ладонью и принялся шептать заклинание. Гном медленно разлепил веки и устало взглянул на мага. — Как полурослик? — первое, что изрек Торин. — Все в порядке, — кивнул одобряюще Гендальф. — Бильбо здесь, и он невредим! — А эльфы? — шепнул он. Гиллиан добродушно улыбнулся и, усмехнувшись в своей манере, прохрипел: — Мы-то живы-здоровы! Гномы помогли своему предводителю подняться на ноги. Даже избежав верную смерть, он ровно стоял на ногах, почти не качаясь. — Вы трое! — обратился он к нам злобно. Бильбо испугался и изумленно разинул рот. — Какого Балрога вы полезли туда? Вы ведь могли погибнуть! Митрандир насторожился. Гномы, не менее удивленные, чем мы, косились на Дубощита недоумевающе. — Я говорил, что вы станете обузой? Не выживете в походе? — Он приблизился к нам. Гиллиан злостно сощурился, готовый пнуть гнома. У меня намокли глаза. Взгляд предводителя гномов потеплел: — Я никогда так не ошибался в своей жизни! — Его мрачный голос стал громче и радостней. Торин прижал к груди Бильбо, затем попросил наклониться нас с Гиллианом и тоже крепко обнял. Не сдержавшись, я всхлипнула и расплылась в широкой улыбке, как и Бильбо, а Гиллиан и вовсе рассмеялся. — Дубощит, — эллон, присев на корточки похлопал гнома по плечу, — умеешь ты страху напустить! — Эрианэль! — обратился ко мне Бильбо. — Я хотел спросить… Как ты создала этот ураган? Я услышала загадочный смешок Эриан. — Я и сама, признаться, не знаю, — солгала я, пожав плечами. — Спасибо, — поклонился Дубощит. — Вы были готовы пожертвовать собой ради меня и моих братьев. — Он выдержал короткую паузу, а затем вновь начал: — Для меня честь плечом к плечу с вами пройти этот тяжкий путь. Теперь вы настоящие участники похода, друзья мои! Гиллиан радостно присвистнул: — Благодари Бильбо, это его идея! Дубощит замер на миг, глядя за спину эллона, позади которого, на горизонте, виднелись слабые очертания Одинокой Горы. В розовом теплом свете она почти размывалась вдалеке, но гномы, казалось, видели её отчётливо. — Эребор. Одинокая гора — последнее из великих королевств гномов Средиземья, — констатировал Гендальф. — Наш дом, — улыбнулся Дубощит. — Глядите, ворон! Птицы возвращаются к горе! — воскликнул один из гномов. — Дрозд… Добрая весть, — заметила я. Бильбо кивнул. — Ты права, — шмыгнул носом полурослик. — Я уверен, что худшее уже позади.