Этот мир тёмный, как смоль

«Что вы будете делать, если случайно привлечете внимание чего-то ужасного?»

Собаку, что так яро разыскивали все стражники Данстара, я встретила на пути к секретному асасинскому убежищу. Лохматый пёс громко лаял и игриво размахивал хвостом. — Привет! — погладила животное по косматой голове. — Тебя тут вся королевская знать ищет и не может найти, — засмеялась. — Что? Не ответишь мне… — Как раз ты мне и нужна! — Заговорил со мной человеческой речью пёс. — Говорящий?! — Отпрыгнула от него в сторону и, потерявши равновесие, приземлилась на пятую точку. — Хочешь сказать, вернувшиеся в Скайрим крылатые змеи, огромные гиганты, двуногие кошколюди, тебя совсем не удивляют. А говорящая собака — да! Да, я говорю. И к твоему сведению, буду продолжать говорить. — Как так вышло, что я постоянно притягиваю всё необъяснимое? — Ворча и смахивая грязь, поднялась на ноги. — Пошли, — приглашая меня проследовать за ним, животное двинулось вперёд. — Мне потребуется помощь. — Например? Какого рода помощь может понадобиться псу? — Ты воссоединишь меня с хозяином. Мы шагали по каменной дороге, бредя всё глубже в лесную чащу. — А что с ним случилось? — Он превратился в камень! — Ясно. — Я резко остановилась. А не в ловушку ли меня ведут? — Сердце у него каменное! Метафора, понимаешь? Ох, уж эти люди, Клавикус Вайл, слышала о таком? — Опять Принцы? Вот скажи, неужели во всём Скайриме, не найдется других кандидатов на места посыльных у Даэдра? — Тебя зарекомендовали. — Животное лукаво посмотрело на меня. — Даже не хочу знать, кто... — К слову, ты так и не спросила, меня зовут Барбас. — А меня… — Кая! Я знаю. Хватит болтать, идём! — Барбас помчал вперёд, и мне ничего не оставалось, как последовать следом. Холодная заледеневшая пещера, покрытая толстым слоем льда, вот то место, куда меня привел пёс. Обитатели святилища Вайла, а именно вампиры, ну кто еще сможет жить в подобном месте, приняли нас за божественное подношение. Подумали небось, что это Принц послал им вкусный перекус. Но знаете, мне и не пришлось вступать в ожесточенную схватку. Барбас, как настоящий мужчина храбро рванул вперед, прыгая на упырей. Ах, с какой силой он рвал им глотки, разрывал грудные клетки и вонзал в их холодную плоть клыки. — Барбас, а ты не хочешь вступить в ряды охотников на вампиров? Я от стражников слышала, говорят, Стража Рассвета вновь вернулась в провинцию. — Ты думаешь, мне нечем больше заняться? — А кто должен людям простым помогать, опять я? Это вам простой народ молится, а не мне… — Хочешь, чтоб на тебя молились? — Спросил Барбас, и в голосе его отчетливо прозвучала насмешка. — Не-т, лучше я останусь никем, чем стану Богом. — Многие с тобой не согласятся. Святилище Исполнителя желаний выглядело простовато, заставленное горячими свечами, цветами и мисками, наполненными мясом различного рода животных. Скульптура высеченная из камня изображала красивого мужчину. Он стоял на возвышенности и держал над собой рогатую маску. — Исполнитель желаний? Хм, Лорд? — Ну-ка, ну-ка… Мне интересно, — заговорил, по всей видимости, сам Даэдра. — Я тебе обязан по крайней мере за то, что последнее желание моих почитателей исполнилось. Они так страдали от вампиризма, так просили меня излечить их. И тут приходишь ты и прекращаешь их страдания! — Это не совсем я. — Я бы сам лучше не придумал. Ну, так что твоей душе угодно? Какой договор мы заключим? — А что обычно у тебя просят? — Люди не блещут оригинальностью. Сила, власть, богатство… — Можешь Ульфрика Буревестника в петуха превратить? — блеща оригинальностью, поинтересовалась я. — Это тебе к Шеогорату. — Безразлично произнёс он. — Тогда покончи с войной, а то воюющие между собой стороны точно найдут простофилю, которому потом предстоит разгребать за ними последствия. — Если бы ко мне вернулась моя полная сила, то я бы с легкостью все решил. Щелкнул пальцами, и все бы в Скайриме умерли! И никакой тебе войны. — А можно драконов вернуть в состояние прежнего покоя? — Клавикус залился смехом, Барбас толкнул меня, уткнувшись носом мне в ногу. — Ладно-ладно. Если я выберу из предложенного… Ты честно исполнишь моё желание, без единого подвоха? — Скучно с тобой! — Хорошо, я хочу… Воссоединить тебя с Барбасом! — Я не разделяю Ваши с Барбасом стремления, даже не смотря на то, что застрял тут в храме у… кого-то там на куличиках! Но… Если ты добудешь мне Топор Скорби, то я обязательно подумаю над этим предложением на досуге. — А где мне его… — Но Принц уже исчез. «Все они такие засранцы?» — подумала я. «Бывают и похуже! Ха-ха!» — ответил мне Вайлд. — И где искать этот топор? — Достала из сумки потрепанную карту. «В морозной пещере, что находится на севере владения Хаафингар» — на бумаге невидимая сила прожгла нужное место, оставляя отметку. — Благодарю. «Видишь ли, оружие сейчас хранит у себя один мой знакомый Себастьян Лорт. Он хотел излечить свою чудесную доченьку от ликантропии… Смотрю, тебе эта проблема так же знакома. И, конечно же, я сразу исполнил его желание, дав ему этот топор» «Вот и вся суть лёгких желаний» «Не всё так печально» В пути к пристанищу убитого горем отца, я спросила у Барбаса: — История с топором, расскажешь подробнее? — Одна из шуточек Клавикуса! «Как грубо!» — его громкий голос эхом прозвенел в моей голове. «В моей голове так хорошо?» «Сойдёт» «Мои мысли — проходной двор» — У этого мага была дочь, поклонявшаяся Хирсину. Когда она превратилась в вервольфа, Себастьян обезумел. Мужчина не мог смириться с тем, что его кровинка каждую ночь превращается в дикого зверя. — И лучшим выходом стало убить её? — Не верь тому, что говорит Вайл. — Но, он же не приказал ему убивать. «Люди всегда сами выбирают и всегда могут отказаться» Поговорить с обеззубевшим магом не получилось. Себе на помощь колдун призвал огненного атронаха. Голем пришедший к нам из другого мира бросался мощными энергетическими шарами. Пришлось использовать все с трудом полученные свитки ледяных заклинаний. С тлеющего духа удалось собрать редкую, и хорошо стоящую огненную соль. Маленькие кристаллики, переливающиеся красным цветом отправились в магический мешок. Топор скорби — это тяжелая, примерно десяти килограммовая двуручная секира. Наточенное лезвие отблескивало на солнце. Острое, что не только оборотня, но и бога в два счета разрежет. На двух концах выкованных в виде полумесяца, были изображены волки, с широко открытыми пастями. Хорошо, что никому из представителей Серебренной руки не встретился данный топор. По возвращению в Святилище Принц не только похвалил меня, но и предложил совершенно другую сделку. — Как мне ни горько признавать, но твоя сила сейчас уже сравнима с моей. Но это только потому, что половина моих способностей сокрыта в этом блохастом моралисте. Цвета стали серыми, а время вокруг меня замедлилось. Слабо различимый силуэт неторопливо выплывал из скульптуры. Высокий мужчина с длинными волосами до плеч и рогами на голове. На нём была надета пушистая меховая жилетка, накинутая на голый торс и штаны. Фантомный Лорд улыбался. — Ты знаешь, что обычно тебя изображают в виде рогатого коротышки. — Меня это не огорчает. Даже в таком виде у меня много поклонниц, — он сложил руки по бокам. — Знаешь, есть вариант выгодный и для тебя и для меня… Убей Барбаса и забирай топор себе. — Оче-нь заманчивое предложение. Но мне ни к чему топор. — Разве некоторые члены круга не хотели изгнать волчий дух? — У меня есть ворожеевы головы. — Ты держись у себя отрубленные головы? Поражаюсь твоему извращению! Могу предложить ещё что-нибудь… — Я протянула Лорду секиру. — Забирай его и Барбаса в придачу! Время вернулось в привычный поток. С горечью и разочарованием Вайл сказал: — Уговорила, иди сюда животное! — Спасибо тебя Кая! — обрадованный Барбас вернулся к хозяину. И у статуи возникла недостающая фигура пса. — Трофей на память, — В моих руках материализовалась маска выполненная в виде закрытого рогатого шлема, с изображенным на ней человеческим лицом, усами и бородой. — Одень её и станешь привлекательней. Развлекайся! «Наслаждайтесь свободой, потому что в будущем Я и кое-кто ещё, со мной в придачу, изменим Нирн до неузнаваемости!» ◉◉◉ Дремора вышел из портала. Его рука сразу же потянулась к эфесу меча, клинок, спрятанный в ножнах был столь длинный, что им можно было перерубить сразу пятерых. Но заметив, что никакой опасности не предвидится и сражаться ему не придётся, опустил руку. Надела маску на себя, удивительно, но не смотря на отсутствие прорезей для глаз, я могла видеть, словно никакого шлема и не было. — Ну как? — Что как? — Моя внешность, видишь изменения? — Нет. Ты всё та же, ничем не примечательная женщина-полукровка. До сих пор не понимаю, чего уникального в тебе нашел хозяин. — Мне жаль, что Сангвин не разделяет твоих чувств, и ты всё время отрываешься на мне, но пока я жива, я твой хозяин. — Она не работает на Дреморах. — Но она работает? — Слышала легенду? — я отрицательно помахала головой. — Будучи ещё совсем юной дворянкой, девочку звали Авалея, её жестоко изуродовал слуга. Настолько, что на неё не могла смотреть даже родная мать. Авалея заключила сделку с Клавикусом Вайлом и получила от него маску. Она обрела и всеобщее уважение, и восхищение, и родовитого барона в придачу. Да спустя год после свадьбы, Вайлд забрал маску назад, а беременную баронесу с позором выгнали из поместья. — Вот как… — Это еще не конец, спустя двадцать один год её дочка нашла барона и отомстила за свою матушку. Вздернув его прямо перед поместьем, так он и провисел там неделю. Пока его не склевали вороны. Прекрасное зрелище! ◉◉◉ Бывает, хочешь что-то найти, но никак не удаётся. Потому, что никто никогда не ищет там, где уже смотрел. И если сразу же найдешь то, что искал, почувствуешь себя дураком. А бывает, что ноги сами будто под воздействием чей-то воли приводят тебя к нужной цели. Слившаяся со скалой дверь Братсва изучала меня черными глазницами выступающего из неё черепа. На лбу у него красовалась печать гильдии убийц. Я постучала. Хриплый старческий голос спросил: — Что есть музыка жизни? — Я... Я забыла! — раздраженно хлопнула себя по лбу. — Это же ты! Добрейшая душа! Ты помогла нам с матушкой! — обернувшись на голос, я встретилась с Цицероном. Тот шут, что вёз свою маму на похороны. И, что он сейчас стоит рядом со мной, около убежища убийц, лишь подтвердило мои прошлые опасения.