Holding on to you like broken glass Every touch cuts deeper than the last I know I should leave But it feels so good to bleed Poison kisses lock us in this cage Our lives got twisted in this masquerade I can't seem to shake this incurable need This endless addiction I feed
Март 2015
Иван спускался медленно, часто останавливался, крестясь и целуя кольцо, озирался по сторонам, поправлял под гетрами щитки, затягивал шнурки на бутсах, приглаживал длинные волосы. Так медленно, что умудрился пропустить вперед себя трёх более нетерпеливых футболистов: и Андреса, идущего прямо в объятия Икера, и Пике, и Чави (1). Луке, стоявшему на верхней ступени лестницы Камп Ноу, казалось, что Иван ждал именно его. Нервная дрожь прошла по телу быстрой молнией, и Лука поймал себя на мысли, что стал похож на мальчишку на первом свидании, оробевшего при виде объекта своего обожания. Он в смятении стиснул руки, на мгновение испытав безумное желание ринуться навстречу, притянуть Ивана к себе, прижаться истосковавшимся телом… и пусть всё катится к чёрту! Ноги не слушались, дрожа от волнения, но сами вели к Ивану, и каждый шаг отдавался ударом в голове. Он чуть не захлебнулся радостью, когда широкие ладони с длинными пальцами бережно легли на спину, успокаивающе погладив, зарылись в волосы. Сердце стучало птицей, пойманной в силки, счастье густой тягучей волной потекло по венам. Он заробел, запутавшись в словах, плавясь от обращённой к нему сияющей улыбки: — Давай встретимся после матча, поговорим. Я хочу извиниться. — С чего ты решил, что мне нужны твои извинения? В подтрибунном помещении стоял гул голосов, похожий на рокот прибоя — кто-то с кем-то спорил, кто-то смеялся — но Лука отчего-то отчетливо услышал, как в звенящей пустоте разбились надежды («Но, ты же сейчас…»), и наступила жуткая пугающая тишина. — Ты считаешь, что я должен был отвернуться от тебя, когда на нас направлены все камеры, — по-прежнему сияя улыбкой, прошептал Иван, но глаза его стали злыми и колючими, — чтобы завтра газеты Каталонии и Мадрида растрезвонили, что два хорвата в ссоре? Нет, мой милый, мы медийные лица, так что улыбаемся и машем. Лука неверяще заглянул ему в лицо, потом отошёл, чувствуя, как к горлу подступил ком, затеребил замок спортивной куртки. Ему захотелось треснуть кулаком по стене, но сил хватило лишь на то, чтобы выдавить из себя жалкую ухмылку в ответ на какую-то реплику стоявшего позади Гарета. — Эй, Модрич, как твоя нога? — вдруг окликнул Иван. Улыбаемся и машем, говоришь…Лука одарил Ивана приветливой улыбкой: — Всё нормально, в футбол играть не разучился. Иван насмешливо вскинул голову: — Посмотрим. Лука хмыкнул без тени веселья, под бойкие звуки гимна каталонской команды сделав шаг навстречу сине-гранатовому морю. К пятнадцатой минуте матча «Реал» уже четырежды ударил по воротам «Барселоны», но Клаудио Браво раз за разом спасал свою команду. Вскоре Пепе завалил на поле Суареса, и «Барселона» тут же получила право на штрафной: Лео спасовал в сторону ворот, и Матьё, оторвавшись от Рамоса, головой затолкнул мяч в дальний угол. Лука встретился глазами со стоявшим рядом Неймаром, и стиснул от злости зубы, потому что увидел в них выплескивающуюся через край насмешку. Камп Ноу взревел, в едином порыве поднимаясь на ноги. Трезубец каталонцев, подгоняемый победной песней болельщиков, отчаянно рванул в атаку, пытаясь подобраться к воротам Касильяса. Иван с левого угла навесил в штрафную на Неймара, Икер поймал мяч, выбрасывая его далеко в поле, где, пользуясь легким замешательством каталонцев, его подхватил Лука, тут же перебросил Кариму, и тот, получив мяч спиной к воротам, пяткой отдал великолепный пас на Криштиану… -Ты куда? — остановил его Икер в перерыве. — Я должен подарок передать. Помнишь, я рассказывал? — Лука повертел в руках маленькую коробочку и вышел за дверь.***
Он, стоя в дверях раздевалки «Барселоны», осмотрел по очереди своих соперников, буквально физически ощутив зависшее в воздухе напряжение. — Модрич, ты дверью случайно не ошибся? — озвучил мысли команды Жерар, глядя на неожиданного визитера, и Лука еле заметно поморщился. — Жери, погоди… — Андрес перевёл усталый взгляд на Луку. — Что случилось? Лука, старательно отводя взор от сидевшего по правую руку от Месси Ивана, негромко ответил: — Я принес подарок для Лео. Месси взглянул на него, и обычное хмуро-безразличное выражение на его лице сменилось откровенным недоумением. — Подарок?! — в замешательстве он потёр переносицу. — От кого? — От маленького мальчика из Хорватии. Мы познакомились с ним в больнице. Это его любимая игрушка, — Лука достал заметно дрожавшей рукой из коробочки маленького плюшевого зайца. — Он просил передать тебе, что желает победы во всех играх. В раздевалке повисла тишина, нарушаемая лишь доносившимися из коридора голосами. — Странно слышать, что пожелание победы передает тебе враг, — не удержался от очередной колкости Пике, и Иван вскинулся, прожигая хмурым взглядом. Чави успокаивающе положил руку на плечо Жерара: — Здесь нет врагов, только соперники. Лео спокойно оглядел Луку с ног до головы, и протянул руку за игрушкой, неловко выдавив из себя улыбку: — Хмм, спасибо. Как зовут ребенка? — Желько. Говорящее имя, кстати… — Лука с вызовом всмотрелся в Ивана. Тот, прищурившись, выдержал взгляд, лишь скривил чётко очерченные губы в странной усмешке, глядя на него так, будто заглядывал в самую душу, и видел там нечто, не предназначенное для чужих глаз: — Желающий мира. Лука сосредоточено уставился на тонкую морщинку меж бровей, которую он так давно не разглаживал поцелуем, привычно прикусил губу, стараясь выровнять сбитое дыхание, затем кивнул и вышел, прикрыв за собой дверь. Команды вернулись на поле. Агрессивная каталонская троица страстно вожделела гола: Неймар, Месси, Суарес, и снова Месси раз за раз атаковали ворота Касильяса. Лука не нашёл иного способа прервать очередной проход Лео, нежели сбить его, даже ценой желтой карточки. После пары упущенных моментов «Реала», на пятьдесят шестой минуте случилось то, что должно было случиться уже давно. «Не забиваешь ты, забивают тебе» — старое футбольное правило подтвердилось в очередной атаке «Барселоны». После великолепной передачи Дани Алвеса, Суарес остановил мяч правой ногой, и Лука разочарованно выдохнул, увидев, что ни Пепе, ни Рамос так и не смогли помешать уругвайцу вторым касанием точно пробить мимо Икера в дальний нижний угол. Остаток матча каталонцы провели блестяще, перекрыв все возможные зоны, и не давая сливочным ни малейшего шанса организовать даже подобие атаки. «Барселона» победила в Класико, закрепилась на первом месте турнирной таблицы (2), и Лука угрюмо подумал, что удача покинула их команду вместе со смешным потрёпанным зайцем.Апрель 2015
Рамос прислонился к дверце шкафчика в раздевалке на Сантьяго Бернабеу: — Ну что, парни, победим в воскресенье Гранаду, и потом прошу всех ко мне, отмечать день рождения. Пилар с сыном уедет к родителям, так что дом в полном нашем распоряжении. Слова потонули в громких возгласах и радостных аплодисментах команды, не заметившей тоски ни в кривоватой улыбке, ни в мимолетном взгляде, брошенном на одноклубников. Лишь Лука пристально вгляделся в Серхио, найдя в его лице почти зеркальное отражение собственных эмоций и не удержался и выпалил: — Может, всё-таки объяснишь мне, что с тобой происходит, Чехо? Ты последнее время сам не свой. — С чего ты взял? — ворчливо поинтересовался Серхио. — Вижу… — Лука сверлил его глазами, ожидая, что Рамос ответит. Но тот, сделав непонятную гримасу, впился ответным странным взглядом: — А с тобой? Может, и ты мне расскажешь? Потом подмигнул так, словно знал обо всех мыслях, и Лука заткнулся, осознав, что пока не готов ни с кем делиться своими проблемами. Повисла напряженная тишина. — Понятно, — Серхио как-то горько улыбнулся одним уголком рта. — Думаю, нам с тобой не повредит немного развлечься, а то слишком уж муторно на душе. Ты же придешь? Лука без раздумий кивнул головой, в глубине души обрадовавшись предстоящей возможности вырваться из четырех стен и не метаться из угла в угол, сходя с ума от тоски и одиночества.***
Разгромная победа над несчастной «Гранадой»(3), так неудачно подвернувшейся после поражения в Класико, превратила вечер в шумную гулянку, пропитанную алкоголем и танцами. Многоголосая компания расползлась по дому кто куда: то тут, то там раздавался оглушительный хохот, надсадно барабанил по ушам старый добрый рок, на столе появилась очередная бутылка виски. Неугомонный Марсело вытолкнул Икера в центра комнаты: — Капитан, не будь букой, скажи что-нибудь торжественное… Лука поморщился от громкого голоса бразильца, поймал остановившийся на Касильясе взгляд Рамоса, всмотрелся чуть внимательнее и понимающе хмыкнул. — Мы с тобой такие дураки, Чехо, — грустно подумал он, делая глоток неуловимо отдающего печеным яблоком андалусийского бренди, потом, спохватившись, посмотрел на часы. Музыка на втором этаже была слышна не так сильно. Лука, прихватив с собой бутылку, мельком осмотрел гостевые комнаты, нашёл одну с огромным телевизором на стене, и плотно закрыл за собой дверь. Свежий весенний ветерок запутался в лёгких светлых занавесках, пробрался в комнату, заставив поёжиться. Он обессиленно откинулся на спинку дивана и наконец-то позволил себе застонать. Иван Ракитич сделал предложение Ракель Маури. Свадьба состоится в июне. Янтарный «Lepanto» отлично утолял жажду, но не тоску, сдерживаемое несколько месяцев какое-то щемящее чувство рвалось выплеснуться наружу. Выпивка горчила на языке, но голова была до странности легкая, а вот сердце…сердце готовилось разорваться на части. Сделал предложение… Свадьба в июне… Дверь за спиной почти бесшумно открылась. — Вот ты где. А я тебя битый час ищу, — Серхио расслабленно упал рядом, бросил беглый взгляд на телевизор и изумлённо хохотнул. — «Барселона»?! Неожиданный выбор для игрока «Реала». И не говори, что решил изучить тактические построения Лучо (4) Лука не пошевелился и Рамос обеспокоенно накрыл ладони своими: — Лукита, что с тобой? — Не надо, не зови меня так, — сквозь зубы процедил Лука. — Хорошо. Как скажешь, — с сомнением оглядев его, Серхио помолчал, однако кивнул покладисто. — Не хочешь — не буду. Они некоторое время смотрели друг на друга в упор, потом Лука, сделав глоток, нарушил тишину: — Давно? Серхио недоуменно вскинул брови: — Ты о чём? — О тебе… и об Икере. В глазах Рамоса на мгновение мелькнула растерянность. Он потёр пальцами висок и охрипшим голосом поинтересовался: — Давно ты догадался? Что, прям вот так сильно заметно? Он с таким волнением ждал ответа, что Лука улыбнулся и посмотрел на часы: — Догадался всего часа полтора назад. И нет, совсем незаметно. Но, Чехо, мне кажется, что нам есть о чём поговорить. Разом потухнув, Серхио отвернулся к окну: — Я не знаю, с чего начать … — Начни с самого начала. Серхио замялся не зная, как получше донести до товарища свои мысли — на лице появилось серьёзное, и, одновременно, растерянное выражение, — а потом заговорил короткими рубленными фразами: — Я люблю Икера. Но он не гей. Никогда им не будет. Он даже не би. Он знает о моей любви, но никогда не ответит взаимностью. И, что хуже всего, этот сезон в «Реале» для него последний. Дядюшка Фло не собирается подписывать с ним новый контракт. Ну, вот, собственно, и всё… Лука потёр подбородок, не зная, какие слова подобрать, потому, что какими бы они не были искренними, всё равно прозвучали бы фальшиво. Серхио, неправильно истолковав выражение, с вызовом уставился на него: — Только вот знать про это остальным совсем необязательно. И да, если тебе такое слышать неприятно, ты можешь послать меня к чёрту… «Луис Суарес покидает поле, вместо него выходит Иван Ракитич» — донеслось из телевизора. И чудовищная усталость тяжёлым весом вдруг навалилась Луке на плечи, прижимая к земле. Какое безумие — притворяться, что у тебя всё нормально, но на самом деле проживать в тупом оцепенении день за днем. И хочется напиться до полусмерти, чтобы ничего не чувствовать, чтобы всё провалилось в тартарары. — К чёрту? Я? Ты видишь Икера каждый день. Ты расстался с ним час назад. Ты увидишь его завтра, и послезавтра, и послепослезавтра. Он твой друг, а я… испортил нахрен абсолютно всё. И теперь вижу только так, — Лука зло ощерился, кивнув в сторону телевизора, — изредка всего лишь пять минут в неделю, потому как Лучо считает, что он должен выходить со скамейки запасных. Кuja! Рамос на мгновение застыл, переваривая услышанное, но когда Лука ударил кулаком о диван, он ловко перехватил руку и с силой сжал ему запястье. Лука озадаченно моргнул, приходя в себя, и наткнулся на сочувствующий взгляд. Серхио осторожно погладил по плечу: — Это Иван, да? Я почему-то так и думал, однако не был уверен до конца. Тише, успокойся. Не сходи с ума. Всё еще можно поправить… Лука вытянул руку из железной хватки, уткнулся пылающим лбом в ладони и зажмурился: — Нечего там исправлять. Мы расстались из-за моей тупости… Ревности…Июнь 2015
Лука со школы не любил математику. Уравнения никогда не решались так, как надо. Примеры казались слишком запутанными. А уж эти задачи… «Из пункта А в пункт Б одновременно выехали два автомобиля…». Однако вот уже несколько дней жизнь крутилась вокруг чёртовых цифр. И разбуди его ночью и спроси, сколько дней назад он занимался любовьюНоябрь 2015
Лука сидел, не зная, как начать разговор. Он старался подобрать правильные слова, чтобы Иван хотя бы ответил на мучавший вопрос. Но вряд ли такие слова вообще существовали. Поэтому он решился спросить про самое главное: — Скажи, между нами действительно всё закончилось? Да, я, наверное, выгляжу сейчас идиотом, но, пожалуйста, если тебе не трудно, повтори еще раз, что ты меня больше не любишь… Иван застыл на долю секунды, прежде чем невозмутимо ответить: — Да, между нами все закончено. Я женат, Ракель снова ждёт ребенка. Так что… — не дожидаясь ответа, слегка кивнул на прощание и вышел из номера Лука опустился на кровать, и запоздало прошептал в пустоту пересохшими губами: — Спасибо. — Вот так. На то, чтобы расставить все точки над «i», у нас ушло минуты три от силы, — закончил он свой рассказ, напрасно изображая беспечность. Он сидел в номере у Серхио. Рамос сочувственно похлопал по руке. И Лука понял, что обмануть друга своей беззаботностью ему вряд ли удалось. Но Серхио, внимательно обдумав услышанное, отчего-то удовлетворенно протянул: — Мне кажется, или он так и не сказал тебе, что разлюбил. Лука устало повёл плечом. — Мне хотелось бы верить в это, однако я прекрасно понимаю, что наши отношения когда-нибудь должны были закончиться. У нас обоих семьи, дети, — голос прервался и он в отчаянии махнул рукой. — Серхио, какой же я дурак! Я всё разрушил собственными руками, абсолютно всё…