Иногда все не такое, каким кажется.

It's been a long time coming And the tables' turned around Cause one of us is goin' One of us is goin' down I'm not runnin', it's a little different now Cause one of us is goin' One of us is goin' down! Sick Puppies - You're Going Down (Acoustic)

Мышцы гудят от интенсивной тренировки. Приятная расслабляющая боль растекается по телу. Оливер переодевается и собирается пойти домой. Рой и Диггл о чем-то увлеченно болтают, не обращая на него внимания. Бросив взгляд на пустующее кресло перед мониторами, в груди почему-то защемило. Ее отсутствие сильно ощущалось, несмотря на то, что команде в последних делах хватало и своих знаний. Было слишком тихо, слишком пусто, слишком спокойно, не хватало ее болтовни, хихиканья и улыбок. Мужчина уже и забыл, как они с Дигглом вначале справлялись без Фелисити. Она стала душой их команды, словно луч света в царстве тьмы. И без этого света Оливеру было не по себе. Он чувствовал, как она отдаляется от них, хотя девушка продолжала приходить каждый раз, когда они ее звали. А ведь раньше ее не нужно было просить о помощи – она всегда была рядом, все свое время посвящая общему делу. Хотя Оливер прекрасно знал, что дело было не только в общем деле. Было невозможно не заметить ее взглядов, ее заботу, ее переживания, которые она, впрочем, не особо и прятала. Но теперь ничего нет. Он лишился всего этого в один миг, когда ее теплая ладошка коснулась холодного шприца… Теперь он ее практически не видит. Место в компании он давно потерял, а если Фелисити и приходит в Логово, то старается уходить до его возвращения с миссии, сводя все общение на «нет». Он не винил ее, он знал, что не имеет на это права. Куин заплатил эту цену за победу над врагом, которого не мог одолеть самостоятельно. И будь у него другой выбор, он никогда бы не причинил боль этой маленькой, хрупкой и нежной девушке. Придя домой и не застав сестру дома, он даже обрадовался, сегодня у него не было желания натягивать фальшивую улыбку, дабы избежать ненужных вопросов. Настроение было просто поганым! И относительно спокойная обстановка в городе мужчину никак не ободряла. Хотелось выпить, причем не просто выпить, а напиться до беспамятства, чтобы в голове не осталось никаких мыслей, а сердце не сдавливало чувством вины. Налив в стакан виски, Оливер закрыл глаза, наслаждаясь согревающим ощущениям в горле. Через несколько часов, пропустив уже несколько стаканов напитка, он понял, что алкоголь лишь обострил его боль, и отмахнуться от вереницы мыслей стало только сложнее. Контроль был утерян. Он чувствовал, как тонет, и, задыхаясь, опускается на самое дно. "План был хреновым! Не стоило так поступать. Стоило найти другое решение! А теперь Фелисити, погруженная в царство боли, возводит между ними стены, ненавидя мужчину за его слабость…" Он мог вновь и вновь просить прощения, но она оборвала все его слова, стоявшие в горле, еще до того, как они вылились наружу. Там на острове она сказала, что прощает его. Смоук знала, как и он, что ничего, кроме «извини» он сказать не может. Но действительно ли это было так? Действительно ли ему было больше нечего сказать этой смелой и самоотверженной девушке, которая всегда могла его заставить улыбнуться, разрядить напряженную обстановку, которая не боялась высказать свои мысли вслух, у которой речь опережает мысли, отчего она частенько говорит лишнее, но на которую было невозможно злиться? Действительно ли он готов молча пожертвовать их дружбой «или не дружбой?», лишив себя радости каждый день видеть ее улыбку, слышать звонкий смех, вдыхать легкий аромат ее духов, чувствовать ее руку в своей, когда она заботливо выслушивает его тяжелые мысли, ощущать ее присутствие рядом, когда вокруг сгущаются тучи? Не слишком ли высока цена? Оливер знал ответ, но был не готов что-то изменить. Не сейчас. Ему очень хочется верить, что время лечит, что обиды отпустят Фелисити, и все станет как прежде. А заодно, возможно, время вылечит и его…