***
Первыми полезли Швитич, Чертер и невысокий, но крепкий Хейз. Приоткрыв люк, Поллак сообщил, что проход не достаточно широкий. Вот и выбрал Декстер самых миниатюрных. Швитич боялся, чувствовал, как боялся Чертер, а вот Хейз, обладатель раскосых глаз и тёмных волос до пояса, кажется, тоже элитарий и тоже молчаливый, как Нокс, быстро юркнул в проём без особых вдохов-выдохов. Следом за ним пошёл Швитич, укорив себя за трусость: «На тебе скаф и персоналка, хватит ссать». Люк отошёл вниз, повиснув на мощных петлях и чуть слышно скрипя. Толстые стены проёма были обиты теплоизоляцией и ещё какой-то дрянью, кое-где торчали провода. Хейз быстро прошёл проём и оказался в узком пространстве. Перед тем как шагнуть внутрь, винтовку забросил за спину, сменив её пистолетом. Стоило сделать пару шагов, включились лампочки в коридоре. Шлюз осветился неприятным холодным светом. Томас последовал примеру Хейза, сменил винтовку на пистолет. Проход был не таким уж и узким, в нём мог поместиться здоровый парень вроде Бокха или Робинсона. Просто потолок был низким, даже Тому с его метр восемьдесят два приходилось слегка пригибать голову. Единственное, что напрягало, это то, что по коридору они шли спокойно, будто тот располагался не вертикально, а горизонтально! И шли они предположительно по полу, а не стене или потолку. Стоило ли на этом зацикливаться, Швитич не знал, просто шёл за Хейзом, попутно осматриваясь. Коридор закончился примерно через десять метров ещё одним люком. Чертер метнулся назад, сообщить, что всё нормально и что у них новое препятствие. Вскрывать эту перегородку вызвался Нокс. Сделал он всё быстро и без заморочек, Швитич осознал, что посмотрел на Фрэнка только тогда, когда люк с шипением подался вперёд, а потом отошёл в сторону. Вздрогнув от неожиданности, он приготовился стрелять, направив, как и многие, ствол пистолета в тёмный проём. В коридоре они стояли цепочкой, и первым был Нокс. Осторожно поднявшись на ноги, Фрэнк перешагнул высокий порог, держа пистолет наготове. Том выдохнул и вдруг понял, что волнуется не за себя, а за Нокса. И волнуется слишком сильно. Мысли отошли в сторону, когда они проникли в ещё один проход. Тот был просторнее и выше. Ничем не отличался от предыдущего: так же пусто, тихо и тускло. Некоторое время они шли по нему, потом поднимались по лестницам, снова по коридору. Тот закончился высокой двустворчатой дверью, и Нокс снова приступил к работе. Сколько времени прошло, Швитич не знал. Электронные часы на щитке шлема остановились, искусственный интеллект выдал серию цифр и слов, которые должны были сказать Швитичу причину такого поведения часов, но он вдаваться в подробности не стал. Режим ночного видения работал, и это было уже хорошо, как и то, что персоналка продолжала функционировать без сбоев. Минуя коридоры и лестницы второго солнечника, они оказались в коридорах третьего. Четвёртый показался смутно знакомым, но Швитич не стал заморачиваться. Пятый снова представлял коридоры и лестницы. Когда они вскрыли очередной люк и оказались в кукольном домике, Декстер приказал отдыхать. Вода, лёгкий перекус, парочка сигарет, снова вода. Помочиться было негде, туалетных комнат здесь не предполагалось, поэтому мочились в углах, мысленно прося прощения у тех, кто построил такие внутренности очередного корабля. Швитич рассматривал кукол и мягкие игрушки, цеплял носком ботинка прикрепленные к полу шарики и кубики. Домик был просторен, даже чем-то напоминал замок, и кровать тут была, и кресла, и даже столики со стульчиками. Будто кто-то специально сделал это место для них, чтобы они смогли спокойно отдохнуть после длительной дороги. Через сорок минут отправились дальше. Детская комната сменилась ещё одной комнатой, потом третьей и четвёртой, пятая представляла собой некую развлекательную площадку с горками, песочницами, батутами, бассейном, каруселями. Потом снова коридор, лестница и ещё одна детская комнатка, заставленная большими люльками. Она представляла собой сонное царство, вот только в люльках никого не было. Швитич подумал о том, что глупо делать таким корабль: либо у кого-то извращённые мысли, либо ещё не вышел из детского возраста. Атмосфера не расслабляла, а угнетала, и Том чувствовал себя не в своей тарелке. Почему-то вспоминались мать, детские годы, ненависть братьев и снова мать со своим комплексом. Примерно через четыре часа они оставили кукольный корабль и оказались в очередном коридорно-лестничном солнечнике. Наверх, потом влево, затем направо, потом снова наверх. Казалось, этот корабль — лабиринт, проходы были узкими, недлинными, с низкими потолками. Попадались и такие места, где продвигались вперёд ползком. Через неопределённое количество времени оказались в просторной комнате, свод которой поддерживали спиралевидные колонны. Наверху зиял люк, и до него нужно было добраться. У всех сложилось такое ощущение, что если правильно сдвинуть колонны, то можно сделать лестницу. Сначала пытались двигать их вручную, но Нокс быстро нашёл рычаг управления. Декстер его похвалил, и ребята тоже, а вот Швитич прошёл мимо молча, чувствуя, что не прав, игнорируя Нокса. Очередной солнечник новую галактику не открыл. Снова коридоры, лестницы… От всего этого начало уже тошнить, но когда они оказались в длинном помещении, больше напомнившем больничную палату, сделали очередной привал. Вода, еда, сигареты, туалет, мысли о том, что бы всё это могло значить. — Этот старый, — буркнул рядом присевший Поллак. Швитич обратил на него внимание и понял, что на другом краю кровати сидит Нокс. Настолько ли Том привык к тому, что Нокс в последнее время не только смотрит, но и всегда рядом, что перестал это замечать, или что-то ещё? Наверное, «что-то ещё» — это его воображение, разыгравшееся за время пути. Солнечники сменялись друг другом, прошли они только десять, Том специально считал. Понимал, что со временем может сбиться, но всё равно считал. И если так подумать, то они должны были уже достигнуть атмосферы. — Двадцать четыре года. — Откуда знаешь? — спросил Томас, понимая, что Поллак разговаривает с Ноксом, который курил, молча глядя перед собой. Но стоило Швитичу заговорить, как он повернул в их сторону голову. Поллак сел между ними, будто барьер, и Швитичу не совсем это понравилось. — Оттуда, — Поллак показал ему какой-то приборчик, на котором был изображён солнечник, его внешний и внутренний вид, а также цифры. Потом снова повернулся к Ноксу. — Долго он пролежал на этой планете. Хотя дальше будут ещё старше. Что думаешь? Фрэнк закусил фильтр и несколько секунд смотрел на Поллака, потом скользнул взглядом по Швитичу и снова уставился перед собой. — Думаю, надо поспать, — ответил он, и в этот момент Декстер отдал приказ отдыхать. Поллак кивнул, поднялся, перешёл на другую койку. Нокс некоторое время смотрел на Швитича, дымил сигаретой, потом встал и завалился на рядом стоявшую, повернувшись к нему спиной. Некоторое время Том буравил взглядом широкую спину, чувствуя что-то странное и противное, потом вытянул из рюкзака пачку сигарет и закурил. К чёрту всё!***
Шли долго. Делали остановки, перекуры, перекусы. Воды пили мало, вскоре стало чуть прохладнее, и все предположили, что коридор вывел в космос. Настроение было дерьмовое, часы сбились, связь пропала, начали дохнуть и приборы ночного видения. Включили фонари, но они тоже работали с перебоями. Настрой в группе был один: работа, ничего более. Фрэнк всё больше думал о коридоре, сопоставлял факты. Схема с солнечниками у него была тоже, он сверялся с ней, выстраивая в отдельном окне коридор. Зачем он это делал, когда орбита им уже скинула подобную сборную солянку, Нокс не знал. Просто нужно было чем-то заняться, чтобы в свободное от работы время не думать о Швитиче, но потом понял, что желание отвлечься привело к кое-каким результатам. Кстати, возвращаясь к Тому: о нём вообще думать было противопоказано, потому что чем дальше в коридор, тем больше Нокс волновался за него. А эти странные и липкие ощущения Нокса нервировали, особенно сейчас, когда впереди неизвестность. Путь Ноксу казался бесконечным, и смотря на виртуальный коридор, он понимал, что идти придётся ещё очень долго, если… Оставив позади очередной солнечник, проходы которого были увиты трубами и цепями, оказались в каком-то отеле. Прошли, как положено, люковое отверстие и попали в просторное трёхъярусное помещение. Этажи делились на несколько отдельных комнат без дверей, в которых нашлись и кровати, и столы. Правда, Ноксу это помещение напоминало тюремные блоки. В комнату под номером шесть Нокс завалился с Поллаком и Швитичем. Позже им подбросили Чертера. Душа и туалета не было, но кровати оказались вполне удобными. Уснуть смог только через час, вслушиваясь в тихие шаги выставленного Бокхом караула. Перед тем как завалиться спать, Декстер попросил поставить датчики движения. Иногда они тихо пищали, отчего Том постоянно вздрагивал. В итоге Нокс попросил мужиков не ходить туда-сюда, а сидеть тихо в своих уголках. Через три часа встали, покушали, попили, перекурили и двинулись дальше. И снова одно и то же. Конца этого путешествия ждали как манну небесную, уже готовые на что угодно, лишь бы увидеть цель. В очередном солнечнике, напичканном стеклянными шарами с креслами и столиками, Фрэнка позвал Декстер. Уединившись в одной из таких сфер, полковник и капитан обсуждали дальнейшие действия. — Мы вот здесь, — Декстер ткнул пальцем в столешницу, и голограммный коридор подмигнул им золотистым светом. Полковник вывел на экран тот солнечник, в котором они находились. — Уже давно вышли в космос и миновали орбитальную станцию. Наш друг коридор ведёт нас к самому солнцу. Но это только лёгкая видимость, что до светила совсем ни хуя. Я понимаю, что мы будем идти вечность, но если верить программе, мы сейчас должны быть вот здесь. Декстер ткнул пальцем в тот солнечник, что располагался в нескольких километрах от станции. — Грубо говоря, мы миновали каким-то образом дохера кораблей, когда должны были пройти двадцать, не больше. Бокх, опираясь локтями на столешницу, молча курил, щурился и смотрел на голограмму. — Есть предположения? Нокс хотел спросить, почему Декстер спрашивает об этом именно его, он всего лишь программист-взломщик, но промолчал. В принципе, полковник прав, кто, как не он, разбирающийся в компьютерных мозгах всего космоса, мог бы ответить на этот вопрос. Фрэнк нахмурился, поймал мысль и тут же посмотрел на Декстера. Полковник откинулся на спинку и закурил. — Скорей всего, здесь Сместитель. На лице Декстера отразилась маска полного непонимания, и Нокс даже не соизволил глянуть на капитана. Тот сто процентов копировал полковника. — Это сжатие, — попытался в своей манере «делай много, говори мало» объяснить Нокс. — Временные порталы и прочая хрень созданы фантастами, что пишут книжечки о будущем и других вселенных. Тут концепция, так сказать, другая… Понимая, что на словах долго придётся объяснять, Фрэнк убрал в сторону голограмму от персонального комма Декстера и положил на столешницу свой. Включив окно, он быстро открыл голограмму срисованного им коридора. — Смотрите, мы, например, здесь, — ткнул он пальцем, а потом сделал солнечник больше. — Пройдя его, мы окажемся вот здесь и войдём вот в этот. Сместитель — это программа, которая позволяет сжимать пространство до одного шага, сантиметра, метра. Программа уникальна, её синхронизируют с инженерией кораблей и вводят в систему управления. Она может сжать любое пространство или же вернуть его, грубо говоря, на место. Тот, кто скидывал на планету звездолёты, заранее придумал этот план, и теперь мы преодолеваем путь за короткое время благодаря Сместителю. — Короче, портал времени, — сказали в голос Бокх и Декстер. — Нет. Это иное, — покачал головой Фрэнк и пояснил другими словами: — Здесь должны быть задействованы все системы корабля. И не только того, чьё пространство надо сжать. — Ты сможешь такое провернуть? — Нет. Чтобы взломать программу, нужно невъебенное количество сильного оборудования. — Я никогда не слышал про этот Сместитель, — буркнул Бокх и потупил взгляд, потому что чувствовал себя идиотом. Нокс это понимал, но зацикливаться на подобном не стал. Ему до чувств капитана особо не было дела. — Это давнишняя программа, есть мнение, что она перешла к нам в наследство от древних. Но так как была слишком затратной, её прикрыли. Написать десять томов цифр и букв — это одно, а совместить её с техникой — совсем другое. Да и толком не доработанная. — Недоработанная? — Да. — Опасна для жизни? — насторожились Декстер и Бокх. — И нет, и да. Не всегда срабатывает. Пространство — это путь. Ну, вообразим его пружиной. Представьте, что её сжали, сила должна держать её так, чтобы вышел нужный итог. И эта сила должна быть мощной, потому что само пространство — тоже серьёзная штука. Если сила будет маленькая, пружина вернётся в свой изначальный вид резким выбросом. Человек, угодивший в этот момент в сжатость, не умрёт, но превратится в овощ точно. — Так или иначе, дело дрянь… — Но здесь, — перебил Бокха Нокс, — всё по-другому. Система на солнечниках выстроена и откорректирована так, что не подкопаешься. Я уверен, здесь Сместитель доработан до совершенства. Фрэнк прокрутил голограмму того куска коридора, что он сам составил, потом явил миру тот коридор, который отсканировала орбита и скинула им на коммы. Составив коридоры, подсветил их разными цветами, отмечая третьим цветом сжатое пространство. — Мы прошли половину пути, — продолжил Нокс. — Вот эти корабли оказались сжаты до шагов. Коридор имеет тенденцию. Закономерность. Счёт. Каждое сжатие происходило через четыре солнечника. Значит, следующее нас ожидает через один. Закурили. Декстер молча взирал на коридоры, иногда тыкал в них пальцем, перемещал из стороны в сторону, крутил вокруг оси, разглядывал со всех сторон. Бокх гладил лысину, иногда делал глотки из бутылки, дымил, выкуривая сигарету несколькими глубокими затяжками. Нокс наслаждался никотином, думал о коридоре и сжатии, ждал, когда полковник что-нибудь надумает. — Что можешь предложить? — наконец спросил Декстер. — Могу установить уравнитель частот, — после короткой паузы ответил Нокс. — И что он делает, твой уравнитель частот? — Много чего, но в данном случае может считать частоту сжатия. — То есть определяет, какой корабль сожмётся? — Ага. — Есть в этом смысл? — Думаю, что нет. Он только предупредит, определит и ничего больше. Декстер затянулся сизым дымом, докуривая тем самым сигарету до золотистого фильтра. Кинул окурок на пол, убрал одним движением руки голограмму, толкнул пальцами комм к Ноксу, откинулся на спинку стула. — Ладно, попробуем один раз. Говоришь, сжатие, предположительно, через корабль? Нокс кивнул головой. — Сколько времени это займёт? — Декстер спрашивал не о сжатии, а про установку уравнителя, Фрэнк это понимал. — Минут сорок. — Мы не торопимся, — через три секунды ответил Декстер, и они дружно встали.***
Установка уравнителя частот и правда заняла сорок минут. Система определила сжатие и гнусавым гудком предостерегла о том, что пространство за люком сжато. Декстер занёс это в ручной комм, Нокс продублировал полковника, быстро сделав запись у себя. Сместитель прошли легко и просто, как проходили его до этого десять раз. Дальнейший путь ничем не отличался от предыдущего, но Нокс всё равно выстраивал свой коридор, информация о котором оказалась нужной и полезной. В следующий раз ночлег устроили на гамаках, толстыми цепями прикреплённых к стенам, колоннам и потолку, в огромной комнате, увешанной плакатами о жарких странах. Нокс окинул всё пристальным взглядом и ощутил себя не в своей тарелке. Какой продуманный ход. До изящества составленный план умного человека. Или же не человека. Скинуть на Фрайкс корабли, потом выстроить их по порядку в коридор, создать сжатие пространства и управлять всем откуда-то из другого мира, который явно находится… в солнце? Или за солнцем? А может, в другой вселенной? Почему именно сейчас Нокс об этом подумал? Сердце вдруг забилось быстрее, он понял, что нервы натянуты. То легкомыслие, что было на Фрайксе, испарилось, и сейчас ему на смену пришло нечто большее. Опасность ощущалась кожей. Предчувствие, что ждёт их явно не добродушный приём, было настолько острым, что Нокс захотел вернуться назад. Словно потерянный, он пошарил по пространству взглядом и нашёл Швитича. Совсем рядом. Расстояние в три вытянутые руки, сделай нужное количество шагов — и вот он. Можно поймать, заключить в объятия, поцеловать, погладить по непослушным грязным волосам, снова поцеловать, провести по небритой щеке пальцами, губам, языком… Можно просто остаться рядом… Но не здесь! Не в этом чудовищном коридоре, который ведёт их явно не к прекрасной жизни. — Чего замер столбом? — сказал Том. Голос его был хриплый и уставший, но удивил не он, а то, что Швитич обратился к нему. — Ложись давай. — И он толкнул Фрэнка к гамаку, а сам перехватил винтовку и сунул в рот сигарету. — Я в карауле сегодня. Нокс проводил его взглядом, почувствовал, как сердце сделало кульбит, а потом затрепыхалось в груди, будто раненная птица. Стало и хорошо, и дурно. Захотелось прыгать и смеяться — вот удивительно! — и в тот же момент, схватить Швитича и свалить отсюда подальше, куда-нибудь за грёбаные дали, где их никто никогда не найдёт и не втянет в круговорот этих событий. Только он и Том. Томас. Выдохнув, Нокс плюхнулся на гамак, закинул ноги на толстую цепь и закурил. Идея хорошая, и, возможно, ему позволят это сделать, но Швитич никуда не уйдёт, а Нокс всё равно будет чувствовать себя последней скотиной и жить с этим всю жизнь. Жить с чувством предателя. Да, ему будет на это всё равно, но Том ни в чём не виноват. А ведь поступок Нокса обязательно отразится и на нём. Этого Фрэнк пережить не мог. Уже не получалось. Если раньше равнодушный образ жизни был вполне себе нормален и обыден, то теперь его сердце не холодное, оно горячее, и Фрэнк знает, ради кого этот орган бьётся. Вот как-то не совсем это приятно, осознать подобное в солнечнике, который висит в космосе одной из составляющих дебильного коридора; в комнате, увешанной дурацкими плакатами и гамаками, на которых разве что свиньям удобно, потому что свиньям вообще-то всё равно, где спать!.. Путь закончился совершенно неожиданно. Ориентируясь по орбитальной фотографии, Нокс отсчитал ещё двенадцать солнечников. Они были совсем близко к солнцу и чувствовали жар. Воздух накалился, стало душно. Можно было бы предположить, что они сжарятся, стоит только открыть следующий люк, но, проникнув в соседний корабль, угодили в морозильную камеру. Гудение систем было чуть слышное, фильтры работали исправно. Тусклый свет освещал коридоры, одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что стены, пол и потолок покрывает лёгкий иней и ледок. Пройдя бесконечные лабиринты корабля, вошли в другое помещение, где не стояла минусовая температура и было тепло. Пройдя ещё метров тридцать-сорок, оказались у высоких дверей. Нокс долго с ними возился, не мог никак вскрыть, параллельно с этим Поллак устанавливал уравнитель частот. И когда наконец металлические створки начали расходиться в стороны, Фрэнк не моргая уставился на уравнитель, задницей чувствуя, что вот и закончилась их нескончаемая дорога. Прибор частот гудел как обычно, по маленькому экрану основной базы неустанно бежали цифры и буквы, открывались и закрывались окна, автоматически вскрывались пароли, благодаря чему появлялись новые окна. Нокс глянул на Декстера, и тот коротко свистнул. Ребята и так были начеку, а после этого, быстро распределившись, напряглись ещё сильнее. Двери разъезжались медленно, будто нехотя, иногда останавливались, тогда уравнитель ускорялся, пульсируя окнами и цифрами, от которых в глазах рябило. В итоге, когда створки разошлись примерно на шесть метров, взгляду открылась ещё одна комната. Декстер отдал короткий приказ, Нокс остался на месте, быстро отключая уравнитель и обращая внимание на то, что в группе первых был Швитич. Сердце Нокса предательски остановилось. Бросив уравнитель, он уже протянул руку, чтобы притормозить Тома, но Поллак, заметив его движение, положил руку на плечо. Фрэнк метнул на него взгляд. Понял ли Поллак его намерения или истолковал их по-своему, Нокс не знал, но рука товарища неожиданно успокоила. Выдохнув, он вернулся к работе, а через пять долгих, бесконечных, адских минут Бокх вернулся. — Чисто, — сообщил он и отступил в сторону, пропуская вперёд полковника и остальную группу. Нокс переступил порог, не боясь встретить врага. Первым делом он нашёл Швитича, тот стоял, держа винтовку наготове — напоминал натянутую струну, которая вот-вот лопнет. И только потом окинул место, куда они прибыли, быстрым взглядом. Вот тут он точно осознал, что они дошли до цели, до точки «Б».