***
Уоллес летел по коридорам как сумасшедший. Впереди бежал Стив, показывая ему дорогу. В руках адъютант Лондуэла держал небольшой чемоданчик, на который Юджин всё время смотрел и надеялся, что Стивен ничего с ним не сделает. Ну, например, случайно не отпустит ручку или ещё что-то. Там был важный компьютер, где хранилась не менее важная расшифровка, что при подсоединении к основной базе солнечника даст нужный эффект. Почему он доверил столь ценную ношу Стиву, оставалось лично для него загадкой. Может, потому что в руках Уоллеса всё поместиться не могло, поэтому Стив взял первую попавшуюся вещь и быстро направился к выходу? Оказавшись в ангаре, Юджин, не оглядываясь по сторонам, последовал за Стивом дальше, вошёл в небольшой аппарат и был не слишком учтиво усажен в кресло. Здоровый мужик забрал у него все нужные вещи, и Юджин успел только открыть рот и протянуть руки, как его тут же опутали ремнями безопасности и вернули всё назад, а сверху положили тот самый чемоданчик. Некоторое время он сидел и не дышал; когда понял, что задыхается, выдул из лёгких воздух, сделал хриплый вдох, пожевал губами, кивнул своим мыслям и принялся разбирать наваленное на него очень важное барахло. Всё аккуратно, с любовью и с каким-то особым трепетом. Когда он закончил, аппарат загудел двигателями, заурчал системами подачи кислорода, охлаждения и прочими вентиляциями. Уоллес снова выдохнул, затем вдохнул, посмотрел перед собой и заметил Лондуэла. — С вами всё в порядке? — учтиво спросил адмирал, и Уоллес тут же расплылся в улыбке, кивнув головой. Всё же Лондуэл красивый, собранный, ухоженный, всегда аккуратный. Будто картинка. За время их знакомства и общения Уоллес проникся к адмиралу не только симпатией. О чём, конечно же, надо молчать и стараться себя не выдавать. — Доктор Уоллес, — позвал его Лондуэл. — Что? — спросил Юджин, продолжая улыбаться и смотреть на адмирала во все глаза. — С вами всё в порядке? — с расстановкой повторил Лондуэл. — А-а, — протянул Уоллес. — Конечно, конечно. Всё просто замечательно. Сейчас мы прилетим на поверхность, и, желательно без замедления, нужно попасть внутрь корабля. Я установлю системник в основную базу корабля и начну тщательную работу. — Ещё раз, сколько это займёт времени? — уточнил адмирал. — Точно не могу сказать и сейчас. От десяти часов до двадцати четырёх. Главное, чтобы в этот момент нам никто не помешал. — Вы имеете в виду того, кто управляет этими кораблями? — больше говорил, нежели спрашивал Лондуэл. — Да. — Будем надеяться на лучшее. — Но у меня для этого припасены кое-какие штучки, — ещё сильнее заулыбался Юджин, — так что не волнуйтесь. Всё пройдёт как по маслу. — Будем верить, — уголком губ улыбнулся адмирал и отвернулся к небольшому иллюминатору, за которым открывался величественный космос.***
Стояла тишина, непривычно разрываемая редкими стонами, матами, разговорами, больше похожими на бурчание. Иногда этот покой нарушали те, кто остался за проходом. Хозяева этой части Фрайкса не хотели мириться с тем, что их лидер неожиданно загнулся, один саркофаг удалось вывести из строя, вход закрылся, но этого хватило, чтобы они не смогли пройти дальше порога. Попытки были. Противник продирался через нанобарьер, обжигал кожу, ломал стальной скелет. Органы взрывались, лопались сосуды, тела отбрасывало назад. Крики, проклятия и ненависть в глазах. За их спинами иногда маячили жиряки, и тогда люди отступали или ввязывались в бой с представителями местной фауны. После того как Спенс окочурился — правда, надолго ли? — жиряки перестали различать «свой-чужой». Не наблюдалось и великанов. Того мертвеца, который частично завалил проход, убрали, и теперь лишь барьер мешал противнику пересечь линию. — Ты думаешь, Спенс умер? — через пару часов такого простоя спросил один из противников. Его зловещий вид не говорил ничего хорошего и зубы у него были заострённые, металлические. — Как бы не так! Спенс — бессмертный. И многие из нас — тоже. Скоро он придёт в себя, починит саркофаг, восстановит строй, и мы прорвём вашу ничтожную оборону. — Побольше мечтай, — хрипло отозвался Декстер и ухмыльнулся. Отвернувшись, направился к противоположному выходу из зала, тому самому, за которым располагались другие корабли. Ранены были все. Кто сильно, кто не так страшно. Самыми неудачливыми оказались Капки, Долтон и Морган. Последний вообще лежал без сознания, метался в горячке, которую ничем не удавалось сбить. Декстер тоже еле двигался, но он, как командир отряда, держался. Он и порог пересёк последним, будто капитан, покидающий тонущий корабль. На последнем издыхании влетел в проём, и в тот самый момент случился взрыв. Тонкие нити бывшего энергетического коридора тянулись к выходу, переплетались наверху, шли по стенам и колонам. Но особого спокойствия это не приносило. Впрочем за это время Поллак починил ионки, вернул жизнь датчикам движения, прибору «частота импульса» — существование. Ребята взбодрились. Даже появилась связь, правда, дерьмовая. Но Нокс сказал, что можно попробовать письменные контакты, и Декстер полчаса назад отправил первую «записку». Чуть позже Фрэнк уточнил, что послание может идти до Фрайкса час, а то и больше. Радости это не принесло, но Декстер отчаиваться никому не позволил. Нокс тоже был плох. От обгоревшей руки Фармер, Декстер и Бокх долго отрывали прилипшие и оплавившиеся пластины скафандра. Перед этим они вкололи Фрэнку два шприца обезболивающего и приступили к «операции», смачивая пальцы и кинжалы в медицинском спирте. Когда обгоревшая рука осталась без единой пластины и ткани, нанесли большое количество мази, перебинтовали. Но Декстер так и сказал: «Рана стрёмная». Нокс ничего не ответил, только затянулся никотином, его лицо выражало отрешённую усталость. Пожалуй, из всех ребят более-менее в хорошем состоянии был Швитич. Том получил порезы, ушибы, ссадины, синяки, даже умудрился потерять шлем, но в целом был в порядке. Что это: удача или рефлексы? Или, быть может, Бог так над ним издевается: мол, сейчас я тебе сохраню жизнь, а завтра заберу её? В этой удушающей пустоте и противной тишине в голову лезло много мыслей, от которых становилось тошно. А ещё страшно. Ребята ранены, даже Карт сильно пострадал, Нокс может лишиться руки. Рана на ноге тоже не айс. На лице ожоги, впрочем волдырями на физиономии отсвечивал и Швитич. А противник то и дело ошивался рядом, ждал, когда придёт в себя их командир. Так что отделяет их от смерти? — Том, — позвал капитан, и Швитич обернулся. Тот поманил его рукой, и Томас, оставив свой пост, подбежал к Бокху. — Оставайся здесь, если придёт ответ от Базы, сразу же крикнешь, — сказал Бокх и, поднявшись, вместе с Поллаком и Декстером пошёл к основной группе. Швитич посмотрел на устройство, нашёл место, где должен будет высветиться ответ, и, удобнее усевшись на полу, стал ждать. Время, монотонное и тягучее, отсчитывало минуты слишком медленно. Иногда не успеваешь уследить за временем, а тут не в силах его поторопить. Но если так разобраться, то что виновато: время или система, которая доставляет сообщение слишком долго? Декстер и Бокх продолжали решать проблемы. Первый вопрос, который волновал многих: что делать с тяжелоранеными. То ли отправить их с парнями домой, то ли подождать, пока минует угроза. А если угроза окажется летальной? Морган, новичок Долтон, Капки. Хорошие мужики, почти семья. Их жалко, так сильно жалко, что слёзы выступают на глазах. А о Ноксе Том вообще думать не хотел. Стоит только подумать о самом худшем, так сразу ком в горле встаёт. Как же так, как же Фрэнк будет без руки? Это значит, что его отправят на пенсию? Или в другой отряд? Или ещё куда? Есть протезы, но смогут ли они заменить настоящую руку?.. Движение в стороне Том заметил сразу же. Удивиться не успел, только сработал рефлекс. Правда, если бы не ионка, получил бы и он рану. И приличную. Инстинкт сохранения заставил выставить руку вперёд, на защиту антенны. Когда кинжал противника ткнулся в персоналку, окутавшую его руку, то на мгновение застрял. Швитич поднял глаза и обнаружил, что на него смотрит изуродованное лицо одного из противников. Как? Когда? Ведь всех убили, добили и разок прошлись по двум кораблям в поисках сбежавших засранцев. Если таковые были. Таковых не нашлось. Где же ты прятался?! Испугаться Швитич так и не успел. Человек дёрнул кинжал назад, Томас потянулся за ним, неудобно вставая на одно колено, но смог схватить противника за руку, перехватить второй подмышку и бросить через себя на пол. Крепко держа запястье врага, он вытянул из кобуры пистолет и приставил дуло к глазу. Секунда промедления, и этого хватило, чтобы чужак захватил шею Швитича ногами и бросил его через себя. Быстро вскочил и ринулся в сторону входа в другой корабль. Каким-то чудом Томас успел схватить его за ногу. Тот завалился вперёд, прямо на антенну. Цель была достигнута, правда, непреднамеренно. Связь пропала. Но в тот момент Том об этом не думал. Подлетевший к ним Бокх взял противника за шкирку, откинул прочь, вытянул из ножен кинжал и встал в стойку. Капитан был ранен в плечо, на виске красовался хороший порез… Фармер, отпрыск врачей, сумел кое-как зашить раны парней. Мечтал стать хирургом, но так и не осуществил свои желания, родители запретили, но иголку, нитки и кое-какие лекарства носил с собой. Пока что это спасало жизнь Моргану, Капки и Долтону… Швитич тут же вскочил на ноги, Поллак подлетел к антенне. Матюгнулся и сразу же облегчённо выдохнул. Том понадеялся, что антенну можно реанимировать. Враг к тому моменту уже успел обменяться с Бокхом парой ударов, уйти от опасности, на шаг приблизиться к входу. Швитич вытянул свой кинжал, вступил в сражение. Обмен, так сказать, любезностями, но инициативу резко забрал подоспевший Карт. Бокх пугнул противника к здоровяку, а тот сжал его в железных тисках и приподнял над полом. Швитич выставил руку с пистолетом, упёр дуло в глаз и выстрелил. На самом деле всё произошло быстро, никто толком не успел понять, что случилось. Некоторое время они смотрели друг на друга, тяжело дышали. Декстер оценил дерьмовую ситуацию и приказал осмотреть корабль ещё раз. Том, исчезая в тёмном коридоре, услышал только одно: — Ответ пришёл…***
Нокс медленно подошёл к Поллаку, Декстеру и Бокху. Полковник, капитан и друг недовольно на него посмотрели. Сейчас ничего не болело, лишь лёгкие отголоски, и те можно было списать на усталость. Однако нога плохо функционировала, о правой руке можно было забыть напрочь. То, что случилось несколько минут назад, он не мог игнорировать. Том снова чуть не пострадал, и Декстер отправил его вновь туда, где, возможно, опасно. Это слегка напрягало и бесило, ещё волновало. Несмотря на успокоительное и болеутоляющее, Нокс чувствовал неудовлетворенность от приказа полковника, но естественно ничего против сказать не посмел. Но к антенне подошёл, пнул по дороге труп врага. В отместку за Швитича. — …Гледворк просит продержаться ещё немного, — услышал он Мэтта. Замер рядом с видом «я здесь постою, а вы поговорите». Поллак вздохнул и продолжил: — Подмогу уже выслали, с ними врач. Я так понял, они всколупнули один из ящиков солнечника и расшифровали Сместитель. Если удастся перепрограммировать Сместитель на нас, то эту дверь можно будет закрыть снова. — А саркофаги? — Если Сместитель перепрограммируют и сдвинут бочку хотя бы на пару метров, то энергия саркофагов пропадёт, — сказал Нокс. — Но между первым и вторым кораблём смещения нет, — сказал Декстер. — Энергетический коридор Спенса рассчитан до миллиметра, — пояснил Фрэнк. — Я понял, как он действует. Первый раз, когда он запустил систему, проверял, сколько нужно энергии для определённых километров. Это была своего рода проверка боем. Не факт, что первый выброс не дотянулся до второй пары саркофагов. Всё дело в миллиметрах. После первого выброса, рассчитав нужную длину, он сжал несколько кораблей, а может, и один, рассчитал расстояние коридора снова, сопоставил с выбросом энергии и запустил процесс. Если мы сожмём бочку хотя бы на пару миллиметров, то генератор внутри саркофага даст сбой. Энергия замкнётся и случится небольшой бада-бум. Ну, может, и большой, а может, его не будет и вовсе. Короче, коридор отрубится. Теперь мы будем управлять бочкой. Если Спенс её не взломает снова. — Какая оплошность, — пробормотал Декстер, и Фрэнк понял, о чём он думает. — Спенс вообще оплошал, — сказал Бокх. — Он плохо подготовился к встрече гостей. Дерьмовый приём. — Думал ли он, что мы расшифруем Сместитель? — кивнул словам капитана Декстер. — Рой сказал, что они верили в то, что после уничтожения многих технологий древними человечество откинет в эпоху волосатого мужика с палкой в руках, — встрял в разговор Поллак. — Он явно нас недооценил. — Благодаря очкарикам, которые всё никак не могли расшифровать даже пары слов, — зло буркнул Декстер. — Оттого и ждал, когда закончится у персоналок энергия, — буркнул Бокх, сунув сигарету в зубы. Свою достал и Нокс, из-за уха, чиркнул зажигалкой. — Ладно, пиши: «Поторопитесь, ёбаный в рот». Последние слова обязательны. — Так точно, — хмыкнул Поллак, вбивая в маленькое окошко послание. Антенна не сильно пострадала, погнулась, но функционировала. Правда, надо бы кое-что подпаять, и Нокс вернулся к своему месту. Вот только рюкзак остался у саркофага.***
Корабль был пуст. Впрочем холодильная камера, представлявшая собой лабиринт коридоров с трубами и проводами, опасности никакой не несла. Проверив каждый закоулок и уголок, ребята вернулись ни с чем. И как раз в тот момент, когда великан, подхватив парочку жиряков, пытался их протолкнуть через барьер, а пятеро других жиртрестов кусали гиганта за ноги и отгрызали синтетическую кожу, впиваясь в металл скелета острыми зубами. Бокх, Декстер, Фармер, Хейз и Маккени безжалостно замочили великана, но жиряков пока трогать не стали. Те вышли из-под контроля, сейчас они их союзники. Что касается великана, то связь над ним утеряна не была. Может, Спенс восстанавливается, мелькнула в голове мысль. Через час, когда на Фрайкс начала опускаться ночь, противник решил пойти в атаку. Быстро растянув странного вида сеть рядом со входом, они отступили на несколько метров. Декстер приказал быть начеку. Том, чувствуя усталость, сжал винтовку, моргнул сонными, полными песка глазами, кашлянул и подумал о том, что забыл проверить ионку. Но прежде чем он посмотрел на руку, впереди раздался взрыв, и противник ринулся в атаку. Но так и не смог пройти через барьер. Враг обжигал кожу, ломал металлические руки и ноги. Кто-то всё же протиснулся, но, переступив порог, упал, согнутый и сжатый неведомой силой. Его добили выстрелом в глаз. Протиснулся ещё один, ему удалось пройти несколько шагов вперёд, он торопился к выходу. Но ноги подвели. Металлические кости были свернуты пружинкой, правая сторона смята, как если бы он врезался в большегруз. Он повалился на пол и умер. А ещё через час коридор пропал. Линии полностью исчезли, но перед этим громко затрещали, преломились пару раз и растворились в привычном полумраке, оставив ребят в тишине. За минуту до этого пришло сообщение от Лондуэла: «Возвращайтесь». Больше связи не было.***
Дорога назад казалась трудной и в тот же момент лёгкой. К ночи пришёл в себя Морган, температуру сбить удалось, но говорить о его положительном состоянии было ещё рано. Носилки сделали из скафандров, благо они могли себе такое позволить. Собирались всю ночь. Декстер долго наблюдал за противником, не желавшим свыкаться с тем, что шанс на побег был так близко, он бесился всё сильнее и сделал ещё три попытки прорваться. Затем попросил Нокса прикрыть основную дверь. Швитичу дали время отдохнуть, но он потратил его на помощь Фрэнку. Спокойно подошёл, присел рядом и сказал, что тот может на него рассчитывать. Нокс так посмотрел, что под ложечкой заныло, и вдруг захотелось, чтобы Фрэнк его поцеловал. Прямо тут и в этот момент, и пусть весь мир, нет, вся вселенная на них смотрит, сейчас Томасу было всё по барабану. Но он, конечно же, этого не сделал и не предложил, потому что не время, и ещё… всё-таки не по барабану! Поллаку Декстер поручил прикрыть вторую дверь, которая отделяла амбар от корабля. Затем собрал всех в кружок и сказал, что двигаться будут по мере возможности и без остановок и перерывов. Поэтому всем надо собрать яйца в кучу, не ныть, не пыхтеть, а идти вперёд. — Хуй знает, когда этот Спенс очнётся. Может, он уже открыл глаза и разумеет. А у нас путь примерно в трое суток, с раненными и то больше. Если он застанет нас где-нибудь на полпути, может ввинтить свой Сместитель, и тогда мы станем мумиями. Воды мало, так что экономим, а то придётся ссаки пить. Еды тоже мало. Галетами сыт не будешь, синтетикой тоже. Так что не шикуем. Сигарет вообще дефицит, так что курим кружочком, может, кому-то достаточно будет и дыма. — Шутка ли это была или нет, никто не понял, да и реагировать не стал. Устали, вымотались. Ещё дорога назад, но почему-то это грело душу. — И ещё, может, враг и остался там, и вроде как впереди чисто, но мало ли что. Персоналки отрубаем только по надобности. Я знаю, аккумуляторов до конца не хватит, единственное, что разрешаю, это приглушать мощность ионки. Я всё же не хочу притащить домой труп. Мне хватает и той троицы. Есть вопросы? Вопросов не было. В путь отправились сразу, едва небо начало светлеть. Поскольку Швитич не был ранен, он стал ведущим. Шёл впереди, за ним Декстер, Нокс, Поллак и Хейз, а далее Бокх и остальные несли носилки и замыкали строй. Такая ответственность Тома поразила, но он вмиг собрался, окинул взглядом винтовку, проверил боекомплект, выкурил со всеми по сигарете, взвалил на плечи рюкзак, куда были запиханы кое-какие вещи других ребят, приглушил защиту ионки, чтобы энергия сохранялась подольше, и по приказу Декстера двинулся в путь. Вёл Том легко, сначала было волнение, но потом оно пропало. Узкие или плохо проходимые участки коридоров представали словно преграда, немного тормозили шаг, но мужики справлялись с ней неплохо. Иногда Долтон и Капки поднимались с носилок, уверяя всех, что смогут идти дальше сами. Но, проходя трудный отрезок, заваливались снова на скафандры и уже молчали в тряпочку. Раны серьёзные. Фармер даже на них покрикивал. — Так чего ты во врачи-то не пошёл? — спросил Фармера Таллер, когда Декстер приказал остановиться на привал. Пройденный путь Поллак отсчитывал слабой системой скафандра. Она работала с перебоями, но это лучше, чем ничего. — Мать и отец были против, — ответил Фармер, грызя печенье. — Так наоборот же, идти по стопам предков и прочее, это ж типа круто. — Ну, отец был гинекологом, а мать лором, — мужики подавились смешками, кто-то свистнул. Фармер коротко пожал плечами и хмыкнул. — Но они сказали так: в нашей семье больше не будет врачей, потому что это неблагодарная работа. — И тогда ты ушёл в спецназ? — спросил Стоун, тихо посмеиваясь. Томас тоже улыбнулся. — Да. Отомстил, — растёкся в широкой улыбке Фармер, и все загоготали, даже Долтон с Капки, хватаясь за раны. — Ну, а вообще, я хотел стать ветеринаром. И даже на курсы ходил. — То есть, — захрипел Морган, — ты, блядь, сука, вхерачил в меня тонну лекарств, которыми коров лечил, что ли? — А то. Смотри, ожил и выглядишь здоровее любого племенного быка. Снова ржач, а Морган, пыхтя от боли и слабости, пообещал кастрировать Фармера, но тот согласился только на «приласкать яйца», за что получил дрожащий фак от больного. Через двадцать минут поднялись и пошли дальше. На этот раз Томас не волновался. Не отвлекался на поиски пути — он помнил дорогу и заблудиться мог только… в очень сложном лабиринте. А вообще, нигде. Декстер, когда они решили передохнуть снова, похвалил его, но попросил не расслабляться, и Том кивнул, закурив с мужиками. Заняв место в образованном парнями круге, решил ограничиться двумя сигаретами, которые передавали из рук в руки. Чтобы сэкономить драгоценный наркотик, лишили подобного удовольствия Моргана, Долтона и Капки и тем самым подписали себе смертный приговор. Морган так и заявил: «Кончу, нахуй, всех!» — и отрубился. Капки сказал, что готовит кинжал, чтобы пустить кровь каждому. Декстер пнул его в ногу и заметил, что поножовщина будет только тогда, когда Капки сдаст нормативы. А с его ранами типа эти нормативы придётся долго сдавать. Капки пообещал полковнику три бутылки коньяка, и Декстер неожиданно согласился, но только на мордобой. Все снова засмеялись. Смех подзаряжал, и вроде как идти было полегче. За время пути корабли ни разу не сдвинулись с места, системы солнечников оставались неактивными. Когда оказались в одном из старых кораблей, Нокс предложил Декстеру найти рубку и достать из него внутренности. Полковник согласился, а Том подумал о том, что им надо торопиться. Рука Нокса выглядела отвратительно. Когда Фармер её бинтовал, он тихо сказал Фрэнку, что началось заражение и теперь конечность уже не спасти. Швитич почувствовал боль и страх и почему-то захотел забиться в тёмный угол, свернуться в позу эмбриона и поплакать. Сильно, навзрыд. Чтоб только стены слышали. После очередного отрезка пути немного поспали. Швитич вырубился сразу, а когда проснулся, быстро перекусил, сделал глоток воды, выкурил сигарету и двинулся со всеми дальше. Ближе к середине их путешествия столкнулись с группой парней, отправленных Гледворком. Отрядом из двадцати человек командовал Келлер, было странно видеть этого слегка заносчивого и явно не соответствующего Фрайксу капитана в боевом скафандре, с винтовкой и большим рюкзаком за спиной. И сразу отпустило. Носилки доверили мужикам из группы Келлера, напились воды, наелись нормальной еды, хотя круасаны от Луи и куски копчённого мяса в этот момент не казались вкуснее галет. Накурились тоже вдоволь. Томас сам скурил три сигареты подряд. Мужики смилостивились, и пока Фармер не видел, сунули по сигарете тяжело раненым. Когда Швитич ступил на песок Фрайкса, когда вышел из тёмной бочки и грудью вдохнул душный воздух ставшей родной планеты, ощутил невероятную радость. На улице стояла ночь, россыпь звёзд усеяла небо, казавшееся таким далёким и очень близким. Большой серп полумесяца освещал территорию, укрытую ионным куполом. Биоломы, Картер и Николсон, даже бросившийся им навстречу Кесседи — были такими родными и близкими, что хотелось плакать и кричать, а ещё танцевать и пинать песок, жёлтый и горячий, словно раскалённый диск солнца. Сначала увозили тяжелораненых. Когда на горизонте появилось солнце, Томас с остальными загрузился в «Ревуна», откинулся на спинку кресла и всю дорогу смотрел на голубое небо, щурился от ярких лучей, обливался потом, смотрел на родной песок и думал. Думал о том, какой он, однако, счастливый парень, и что Фрайкс, будь он искусственной планетой или куском космического камня, опасен или же безопасен, тюрьмой или курортом — всё равно останется лично для него домом. Домом, где есть семья, друзья, товарищи и… Нокс. Нокс обязательно останется, он в это верил!