Однажды Бог остановит тебя

Before a moments glory The light begins to fade. Прежде чем наступает миг блаженства, Свет уже начинает угасать. The Hat (feat. Father John Misty & S.I. Istwa) – The Angry River

Следующие дни прошли без приключений. Джеремайя не выходил из квартиры, давая ранам на лице хоть немного зажить, Дина же с головой погрузилась в размышления. Одна ее часть, та, которая всю жизнь ждала своего соулмейта, не хотела покидать Валеску. Другая же, та, что именовала себя «внутренним голосом», уверяла, что дальше будет только хуже. Если она останется здесь – Джеремайя потянет ее на дно. Ему нужна была помощь. Но на ее предложение покинуть Готэм, чтобы врачи исправили последствия газа безумия, Джеремайя кричал, что его не надо исправлять, он в порядке. Тогда Дина велела ему заткнуться и поправила разошедшиеся швы. – Не смей затыкать меня, – процедил парень, стараясь не тревожить швы. – Я тебе не лакей Билл. Дина метнула взгляд в Джеремайю, надеясь испепелить его на месте. – В следующий раз после истерики сам себе будешь поправлять швы, – Дина бросила иголку на стол и пошла в другую комнату. – Надеюсь, зашьешь себе рот навечно. Больше они в квартире не пересекались, не разговаривали. Дина строила план побега. Уйти ночью, набрать еще денег и ценностей из бункера и других хранилищ, найти того, кто переправит ее на материк. Звучало довольно просто. Саттар зашла в спальню, выключила свет и притворилась, что спит. Несколько раз она слышала, как Джеремайя останавливался у прохода двери, наблюдая за ней. Она надеялась, что парень не подозревает о ее плане. Впервые за долгое время она снова молилась, чтобы все прошло гладко, чтобы она смогла выбраться из дома. Чтобы Джеремайя закрыл дверь на замок, который она сможет открыть изнутри. Но даже если у нее не получится открыть замок, у нее была идея, как выбраться. Однако вскоре пришлось экстренно корректировать планы. Дина услышала, как кто-то вошел в квартиру и заговорил с Джеремайей. По голосу она поняла, что это была Экко. Саттар, стараясь не шуметь, легла на пол и подползла к выходу, чтобы слышать лучше. Вдруг они говорят о ней. Вдруг Джеремайя убьет ее во сне, а Экко расчленит ее тело и раскидает по готэмским помойкам. Мороз прошел по ее коже, и она, приникнув к полу, прислушалась. – … он в городе. Мы схватили его и заперли на старой сахарной фабрике. Мы все правильно сделали? – Экко, ты мой самый ценный соратник, – послышался мягкий голос ее соулмейта. – Ты все сделала правильно. А теперь пошли. Хансен, должно быть, нас заждался. Дину придавило к полу, словно на нее упала гигантская плита. Она часто дышала, стараясь успокоиться. Услышав, как Валеска встает со своего места, она заставила себя доползти до своей кровати и легла, укрывшись одеялом. Внутри все дрожало и требовались неимоверные усилия, чтобы притворяться дальше спящей. Билл у них, черт возьми! Какого черта он вообще прибыл в Готэм?! Это она виновата, не надо было звонить ему. Джеремайя подошел к ней, проверяя ее сон, и, видимо оставшись довольным результатом, вышел из комнаты. Дина выждала десять минут после их с Экко ухода, изнывая от нетерпения, и кинулась к двери. Конечно, замок изнутри не открывался. Дина сжала кулак и выдохнула. В прошлый раз, когда она осматривалась здесь, Дина заприметила в ящике для инструментов кувалду. Она снесет эту стену к ебеням. Пот тек ручьем. Она долбила стену рядом с дверью уже двадцать минут, ругая излишне качественное строение. Понемногу дело продвигалось, но усталость брала свое. Плечи, шея, руки – все было в огне. Дина кричала с каждым ударом. Трещины увеличивались, сыпалась бетонная крошка. Она опаздывала от Джеремайи уже на полчаса. Дина не переживала, что он убьет Билла, нет. Не так быстро. Наверняка, Валеска еще задумал какие-то пытки. Удар. Удар. Удар. Трещина начала разламываться, и кувалда наконец пробила стену. Девушка рассмеялась от облегчения, усталости и переживания. Дальше пробить проем было легче. Дина взяла с собой свой рюкзак, все оружие, какое разумно было унести. Вложила складной нож в ботинок и двинулась на сахарную фабрику. Она пробралась в здание по пожарной лестнице и оказалась на втором этаже. С лестницы открывался вид на освещенный холл: по периметру были установлены прожекторы. Хансен был привязан к стулу. Она сразу узнала его высокий светловолосый силуэт. Джеремайя расхаживал вокруг него, а Экко стояла в тени, с остальными психами. Валеска ударил Билла, и Дина сжала кулак. Стараясь двигаться тихо, что было нелегко на металлической лестнице, она выставила вперед пистолет и двинулась вниз. Теперь она смогла разобрать голос Джеремайи. – Тебе не говорили, что засматриваться на чужих соулмейтов – плохой тон? – он снова ударил парня, на этот раз в грудь. – Пошел нахуй, – выдавил Хансен, закашлявшись. Холодный смех Джеремайи прошелся вибрацией, как ток по телу. – Неправильный ответ. Прежде чем он успел еще раз ударить ее друга, Дина убрала пистолет с предохранителя и нацелилась на своего соулмейта. – Убери от него свои руки, – голос вышел твердым, даже притворяться не пришлось: Дина была в бешенстве. Джеремайя повернулся к ней и раскинул руки, приветствуя ее. Он улыбнулся и сделал приглашающий жест, даже не обратив внимание на оружие, направленное на него. – Мы тебя заждались. Особенно Билл, да? – он схватил блондина за челюсть, а затем снова повернулся к ней. – Ты так долго искала ключи, душа моя? Дина почувствовала тяжесть в плечах, а голову словно сдавило. Какие к черту ключи? Руки подрагивали от усталости, но она не опускала пистолет. Видимо, поняв нерешительность в ее взгляде, Валеска рассмеялся. – О, дорогая, ты что, же, не нашла их, когда перерыла нашу квартиру? Сердце Дины упало. Он знал. Но почему он сразу не сказал ей? Не было никакого «ее» плана, она лишь следовала плану Джеремайи. Он выстроил весь маршрут и заманил ее в ловушку. Глупая, глупая Дина. – Ну и как же ты вышла? Расскажи, нам всем интересно. Неужели у тебя здесь есть помощники? – он продолжал, несмотря на ее молчание. Дина расправила плечи, не обращая внимания на боль, и вздернула подбородок. – Пробила стену. Валеска смотрел на нее, не веря ее словам. А потом разразился громким смехом, хлопнув себя по ногам. Дина понимала, что он высмеивает ее, чтобы подавить ее волю, побороть в ментальной битве. Но таких баранов как она не сломить. Джеремайя продолжал хохотать, несколько психов присоединились к нему, тыкая в ее сторону пальцем. – Я переоценил твои умственные способности. У тебя ведь мозгов кот наплакал! Но я восхищен твоей грубой силой, – подметил он и подмигнул, корявый шрам дернулся на щеке и застыл. – Я тут не о своих мозгах говорить пришла, – спокойно ответила Дина. – Отпусти Билла. Джеремайя несколько раз кивнул ее словам. – Нет, Дина. Тебе придется сделать выбор. – Не слушай его, Дина! Уходи. Он не отпустит тебя никогда… – Валеска развернулся и залепил Биллу пощечину, прерывая его речь. – Не лезь в чужой разговор, – Валеска ткнул ему в лицо пальцем. – Билл, не зли его. Мы уйдем отсюда только вдвоем. Джеремайя посмотрел на нее, удивленно вскинув брови. «Да что ты такое говоришь?» читалось в его взгляде. Дина прямо посмотрела на него. Все или ничего. Либо они уйдут вдвоем, либо умрут. Втроем. Она ни за что не простит своего соулмейта за смерть Билла. Девушка пыталась передать все свои мысли через взгляд, и Валеска ухмыльнулся. – Итак, – он хлопнул в ладони. – Игра: «Соулмейт или чужак». Правила очень просты: тебе следует выбрать, кто из нас умрет, – она покачала головой, но парень продолжил. – Через минуту я отдам приказ убить твоего друга. Ты можешь помешать мне. Джеремайя кивнул на пистолет в ее руках. Дина сглотнула вязкую слюну. Здесь тоже должен быть подвох. Или нет? – Время пошло. Дина стояла, не двигаясь. Пистолет в руке дрожал. Все вокруг сохраняли тишину. Экко, подавшись вперед, следила за всем действием, а Джеремайя, не отрываясь, смотрел на Дину со спокойствием во взгляде. Она перевела взгляд на других психов, но те лишь глядели на все, будто на какое-то представление по телевизору. Кто с безразличием, а кто, поймав взгляд девушки, показывал ей разные жесты. – Тридцать секунд. Дина прикрыла глаза, не сдержав гримасу. Она чувствовала, как капля пота стекает по ее виску. Шорох среди наблюдателей. Голос Билла. – Не надо, Дина. Это сведет тебя с ума. – Пятнадцать секунд. Дина опустила палец на курок, открыла глаза. Спокойное лицо Джеремайи. Тело начало трясти. Ее соулмейт или Билл? Если бы игра была честной, и Билл бы точно остался живым, Дина не раздумывая пустила бы пулю себе в голову. – Десять секунд. Все тело корежит, позвоночник словно скручивается в спираль. Желудок готов вывернуться наружу. – Пять секунд. Джеремайя не улыбается. Билл застыл, с жалостью наблюдая за борьбой Дины. – Три. Дина поднимает взгляд к небу, но видит лишь ржавые железные балки. – Два. Она заставляет себя нажать на курок, но тело ее не слушается. Руку свело судорогой. – Один. Дина кричит, опуская пистолет. Кричит, выпуская всю ярость и боль. Кричит, чтобы небеса наконец услышали ее. Теперь Джеремайя улыбается. Он оказался прав. Его слова подтвердились: Дина не может убить его. Валеска с превосходством наблюдает, как Билл рвется к Дине, но все бесполезно: связан он крепко. – Даже перед лицом смерти своего друга, ты не можешь выстрелить в меня. Это ли не прекрасно? – не дождавшись ответа, Джеремайя продолжает. – Твой соулмейт дороже всего на свете, верно? Дина поднимает на него взгляд и кривит губы в отвращении. Перед глазами словно белая пелена, а сердце стучит в бешеном ритме. – Я ненавижу тебя, – Дина сказала это тихо, без бравады. Джеремайя лишь покачал головой. – Брось, мы все здесь знаем, что это не так, – он повернулся к своим людям. – Убить их обоих. Прежде чем первый псих подошел к Биллу, Дина уложила его пулей в грудь. Сила снова вернулась в ее тело, свободно текла по рукам. Превращая ее в машину. Она выстрелила еще в одного, заметив, что Джеремайя уходит в тень. Дина пустила пулю в толпу, не целясь, просто чтобы выиграть время и достала из ботинка нож. Пришлось несколько раз отвлечься, но она все же разрезала веревку на руках Билла. Вручив ему нож, чтобы он освободил ноги, она встала рядом, страхуя. Психов было больше, и сколько бы она не отгоняла их выстрелами, круг сужался, и они подходили все ближе. Билл уже дрался с двумя. Дина бросила пистолет, потому что перезаряжать не было времени, и достала новый. Однако выстрелить не успела. Какая-то девушка пинком выбила его из рук. Дина блокировала ее следующий удар и с силой пнула девушку в грудь. На место упавшей тут же пришел новый псих. Саттар встала в стойку, примеряясь, как бы ловчее атаковать, но кто-то сзади схватил ее под подбородком за шею и начал душить. Дина била локтем назад, пытаясь вырваться, и пинала другого психа, не давая ему подойти к себе ближе. Кислород поступал с трудом. Просунуть ладони под захват не получалось. Спереди ее ударили в живот, и девушка выдохнула весь воздух. Голова кружилась. Как только захват с шеи пропал, Дина повалилась назад и упала на пол, пытаясь отдышаться. Кто-то сел на ее бедра, безостановочно обрушивая на нее удары. Она смотрела, как кулак снова и снова прилетает ей в лицо. Все пылало. Еще один удар пришелся в глаз. Дина повернула голову: Билл тоже пал под натиском нападавших и лежал на полу. Голова была готова расколоться, как арбуз. Тошнило, сознание затуманилось. – Я же велел не бить ее по лицу, – раздался знакомый голос. Выстрел. Тяжесть падающего тела. Здравствуй, темнота, моя старая подруга.