Пускай вершат над ней обряд — поют за упокой! — О самой царственной скорбят — о юности такой — Вдвойне умершей гимн творят — умершей молодой.
Утро встретило Саске недовольным голосом дяди, тяжело топающего по лестнице вниз, пронзительной дрелью дверного звонка, скудной жалобой Обито из далекой спальни (оба мужчины спали в соседних комнатах, и каждый раз Учиха слышал их ругань по утрам — быть может оттого, что деревянные стены да старые обои были плохим звукоизолятором) и, что удивительно — легкими лучами солнца, словно еще вчерашняя гроза снова ненадолго ослабила свою хватку. Тучи ушли далеко на север и виднелись лишь на горизонте, куда уходил густой болотистый лес. Почему-то Саске, с трудом вставший с кровати, не сомневался, что они вернутся. — Кого там принесло… — ворчал Мадара, накидывая на себя черный халат и наспех завязывая пояс, подходя к двери. Саске, снова забывший взять свой костыль, кое-как хромая, спустился по лестнице, но остановился почти у ее конца, дабы посмотреть, кто был их незваным гостем, но при этом не выдать себя слишком рано. Мужчина тем временем оглянулся на племянника с мрачной ухмылкой, будто бы говоря: «В этот дом ни свет ни заря лезет только один человек», — после чего резко открыл дверь: — Хаширама, я тебя в прошлый раз вроде достаточно отделал, чтобы ты… Саске осторожно выглянул из своего укрытия, сонно протерев глаза. Вообще-то он не намеревался шпионить, но и уходить на кухню, не узнав, кто же пришел так рано, не мог. К тому же Обито так и не поднялся с кровати, а значит, и завтрак откладывался на неопределенное время. Просить приготовить что-то Мадару было смерти подобно. Не потому что откажется, а потому что будет ворчать и тыкать племяннику на его несамостоятельность еще очень долго. После одного такого раза мужчина и вовсе угрожал подростку позвонить отцу и прокричать в трубку: «Твой сын ни хрена не умеет!». А делать что-то самому было накладно для второго его дяди, не любящего, когда кто-то готовил на кухне, кроме него, неизбежно оставляя после себя грязь. Но это другое… Саске удивленно замер, когда Мадара резко замолк, и зазвучал совсем иной, звонкий девичий голос. — Добрый день, мсье Учиха! Меня зовут Сакура Харуно, я ученица школы… — Из которой меня грубо вытурили сразу после выпускного, я знаю, — грубо прервал ее Мадара, посмотрев на незваную гостью исподлобья. Саске тихо прыснул от смеха. Он помнил девчонку. Кажется, они даже учились в одном классе, хотя не обмолвились ни словом за эти дни. Сейчас Сакура стояла прямо напротив его дяди по струнке, ниже на головы так четыре. В идеально отглаженной рубашке и черной юбке до колена да высоких гольфах. С красным бантиком на голове она напоминала бы и вовсе первоклассницу, если бы не пыталась краситься так, чтобы состарить себя хотя бы еще на пару лет. Кажется, нервничала. Это было видно по слегка подрагивающим плечам. В ее руках были какие-то буклеты и бланки вместе с блокнотом, и Учиха невольно удивился тому, что это все вместилось в ее маленьких ладонях. Мадара насупился еще сильнее. Его волосы после сна выглядели как вставшие иголки дикобраза. — Ну и что ты тут забыла? Печенье продаешь или еще какое дерьмо, дабы набить кошелек Цунаде? Сакура поморщила свой маленький носик при слове «дерьмо», но дежурной улыбки не убрала, хотя по слегка выпученным глазам и показной бодрости было видно — она таки боится. Как и на многих в городе, черный дом с его обитателями наводил на нее недетский ужас. — Вы ошиблись, мсье. Я ничего не продаю. Госпожа Цунаде считает, что вмешательство в школьную жизнь капиталистического «деньги-товар» вредит развитию учеников и настраивает их на ненужный лад, — беспристрастно отчеканила Сакура, гордо вскинув подбородок. — Я собираю статистические данные, опрашиваю семьи учеников и информирую о будущих мероприятиях. Харуно вдруг наклонилась вбок, дабы посмотреть за спину мужчины. Саске с трудом успел спрятаться, резко выдохнув. Черт. Заметила? Мадара меж тем озадаченно покачал головой, став еще угрюмее. — Какие слова заковыристые знаем в двенадцать… Мой словарный запас в твои годы начинался только с «пошел ты, Хаширама» и заканчивался на «отсоси, Хаширама», — протянул он, громко зевнув. После чего удрученно взглянул на девушку, когда та так и не сдвинулась с места. — Ты не уйдешь, пока не добьешься своего, да? — дождавшись довольного кивка не отступившей ни на шаг Сакуры, мужчина тяжело вздохнул. — Ну валяй, раз пришла. Сакура тут же вздрогнула, с видом победителя прокашлялась, начав говорить еще громче. Саске невольно поморщился. Все в Харуно выдавало отличницу-зазнайку: от идеально опрятной одежды до повадок. — Итак, вы сейчас видите меня на пороге своего дома, потому что я от имени школы собираю советы старшего поколения нам, будущим молодым людям, только начинающим делать первые шаги в своей жизни… — Мадара, скрестивший руки на груди и облокотившийся о дверной проем скептично вскинул бровь, пока девушка продолжила. — Быть может, вам есть, что сказать? Посоветовать? Передать свой жизненный опыт детям? Мужчина хмыкнул, посмотрев на школьницу, как на ненормальную. То ли он тупой, то ли лыжи не едут. Что хотела от него девица, во все зеленые глаза глядящая на него, осталось где-то за гранью понимания. — Не соображу никак… Ты, что ли, старперские советы ходишь записываешь? — протянул он и, когда девушка снова кивнула, оскалился. — Школьникам уже совсем нечем заняться? — мужчина невесело усмехнулся. — И что ж тебе советуют? Кипятить банки перед тем, как огурцы закатывать? Или что попроще? Мужчина почувствовал острый укол досады. Цунаде — глупая старушенция, любящая втягивать своих учеников во всякий бред, будто бы они к ней не учиться ходят, а активизмом заниматься. И конечно же заниматься им глубокой (по его скромному мнению) ранью, когда нормальные люди спят глубоким сном. — Опыт у всех очень разный, мсье Учиха! И его я записываю вот сюда, — она помахала у него перед носом (ну, насколько позволял рост) блокнотом, хитро прищурившись. — После чего моя группа оформит его в красивые цитаты и сделает стенд на будущее мероприятие в школе… — Группа? Ты у нас еще и президент студсовета, небось? — помрачнел мужчина. — Конечно! — Сакура охотно кивнула. — Президент студсовета, староста класса, одна из лучших учащихся школы, активная… — Да, да, да… А я-то надеялся, что хуже Мито уже никого не встречу, — Учиха закатил глаза, а потом потянулся к ручке двери, дабы закрыть ее прямо перед носом у Сакуры, но та резко сделала шаг вперед, будто бы намереваясь войти, отчего провернуть трюк не получилось бы, не ударив девку дверью по ноге. — Нет у меня для тебя опыта, проваливай. — Но мсье Учиха! Это ведь вклад в следующее поколение! Неужели не дадите хотя бы один небольшой совет?! — встревоженно воскликнула школьница, помахав блокнотом снова. — У вас же тоже теперь есть ребенок! И он учится в нашей школе, ваш священный долг — делать все возможное, чтобы помочь ему и направить по верному пути, а помощь школе — как раз помощь и ему. Мадара вдруг замер, отведя взгляд в сторону, будто бы терзаемый тяжелыми мыслями. Незаметно обернулся, встретившись взглядом с выглядывающим с лестницы племянником и снова зловеще оскалился. Да так и сохранил этот оскал — Сакура испуганно отступила, едва не упав со ступенек. — Ладно. Дам я тебе один полезный совет, лишь бы ты убралась отсюда, — хмыкнул мужчина, растянув губы в улыбке, но потом его лицо снова вернулось к привычному угрюмому недовольству. — Если твой лучший друг предложит тебе, скажем так, «поэкспериментировать» — не соглашайся, если не хочешь оказаться у проктолога с диагнозом «ушиб прямой кишки». На этих словах он резко захлопнул дверь, дернув замок, после чего, недовольно ворча под нос, удалился на кухню, по пути потрепав Саске по голове. Парень невольно улыбнулся, оглянувшись на дверь. Кажется, Сакура, донельзя сконфуженная, все еще стояла у них во дворе. — Я… не уверена, что подобное можно цитировать в стенах школы, но постараемся привести ваш совет в удовлетворительный вид! — неуверенно крикнула она. — Я… Я оставлю вам одну брошюрку на крыльце, хорошо? Хорошего… дня. Мальчик дождался, пока она уйдет, перед тем как подойти к двери. А на кухне уже гремел чайник. В коридоре запахло крепким кофе. Волей не волей, а даже экстренное пробуждение вынуждало двигаться дальше, начиная утро на два часа раньше. Как только силуэт Сакуры исчез из вида, Учиха приоткрыл дверь, подобрав лежащую у порога брошюру. В лицо ударил свежий утренний воздух. Все еще влажный от недавнего дождя, но теплый. Кажется, вставшее солнце обещало прогреть Тенсей достаточно, чтобы забыть о верхней одежде хотя бы сегодня. Хороший день. Таких все меньше в свете наступившей осени. — Что за шум с утра? — зевнул Обито, спустившийся с лестницы. Саске пожал плечами, закрыв дверь. Пробежался глазами по небольшим отрывкам текста, заметив скудный перечень спортивных секций и состязаний, запланированных через пару недель. Взгляд почему-то уцепился за бег на длинной дистанции, будто бы Учиха имел шанс хотя бы принять в подобном участие, не то что выиграть медаль, какую тут крупным шрифтом обещали. Быть может, причина была в упоминании прошлого победителя. На кухне стояла почти умиротворенная атмосфера, смешанная с запахом французских тостов, посыпанных сахаром, кофе и яичницы, даже несмотря на то, что оба его опекуна снова сцепились из-за абсолютно дурацкого повода — завтрака. Обито тогда напевал что-то под нос, ставя перед мужчиной и племянником тосты, когда второй Учиха вдруг возмутился тому, что его не спросили, хочет он такой завтрак или нет, и со словами «я тебе не муженек, чтобы есть твою стряпню» приготовил яичницу. В конце концов, обменявшись обидными комментариями, оба мужчины недовольно сели за стол, молча принявшись за еду, а к тостам Саске прибавилась еще и пресловутая яичница, отчего нормальный завтрак быстро превратился в чрезмерный. Но хуже всего: когда мальчишка притрагивался к чему-то одному, на него тут же смотрел кто-то из опекунов, смеряя убийственным взглядом, и тут уже было не до аппетита. В конце концов, Саске не нашел ничего умнее, кроме как положить яичницу на сладкие тосты и съесть все вместе, давясь от смеси соленых яиц и кленового сиропа с сахаром. Что ж. Готовили, в общем-то, неплохо оба Учихи, что делало ситуацию еще глупее. Но кто он такой, чтобы гадать о настоящих причинах вечных склок между двумя родственниками? Оставалось только делать вид, что ничего не происходит, и спокойно завтракать за беседами ни о чем. — Интересуешься бегом, Саске? — спросил его вдруг Обито, указав вилкой на брошюру. Тот неловко кивнул в ответ, толком не прожевав. — Состязание в рамках фестиваля, да? Помню, их устраивали, еще когда я в школу ходил. Тоже постоянно участвовал, но всегда проигрывал… проигрывал… Мужчина резко замер, а его взгляд разом опустел. Саске хотелось помахать рукой у него перед лицом, но тянуться бы пришлось далеко. — Какаши. Ты проигрывал Какаши, — хмуро напомнил ему Мадара, и лицо Обито просияло. Старший Учиха посмотрел на племянника с сомнением. — Брось, мелкий. Для бега нужны две рабочие ноги, а ты таким похвастаться не можешь. Да и бред это все. Беготня на дистанцию и прочее дерьмо. Таким только идиоты занимаются. То-то этот отпрыск Минато выигрывает уже какой год… — Эй! Я, между прочим, раньше жить не мог без утренних пробежек! — осадил его Обито, скрестив руки на груди. — Не слушай его, Саске. Это вполне себе достойное увлечение. Здорово, что тебя оно заинтересовало. К тому же… — мужчина повысил голос, испепеляя взглядом родственника. — У бегунов оч-е-ень развитые бедра. Знаешь, они могут сжать их так сильно, что расколят гребаный арбуз. Представь, что будет с твоей тупой башкой, Мадара. — А вот со слов о моей тупой башке между твоих бедер поподробнее, — ехидно улыбнулся тот в ответ, вскинув брови, чем вызывал у Обито лишь усталый вздох отвращения, а у его племянника брезгливое непонимание. Хотел что-то сказать, но тут в дверь снова позвонили. Саске оставил свою тарелку, вытерев крошки с губ, и удивленно посмотрел на рывком поднявшегося Мадару. — Так, если это опять эта выскочка… — мужчина решительно направился к двери, скрывшись в коридоре. Обито равнодушно дожевал тост, посмотрев на Учиху за столом с сожалением. Зачем-то понизил голос. — Тебе необязательно участвовать. Будет достаточно просто пробежек по утрам. Уверен, твоему колену это пойдет только на пользу, — кивнул он на ортез. — К тому же, из-за этого идиота мы бы не смогли даже прийти, чтобы тебя поддержать. Цунаде тут же бы выставила нас из школы. Саске медленно кивнул, хотя идея с подобным состязанием все равно плотно засела в голове, как и соблазн утереть нос Узумаки хотя бы в этом. Ах, если бы только его нога и правда была здоровой. Но она болит. Болит каждый день, хотя и терпимо. Иногда Саске вспоминает слова врачей о психологии и тренировках, но правда ли это даст ему вылечить ее полностью или он все же инвалид на всю жизнь? Саске посмотрел на дату фестиваля. Три недели. Мог бы быть такой срок достаточным? — Почему ты перестал бегать? — вдруг спросил он, и Обито грустно покачал головой. — Это случилось, когда я вернулся в Тенсей. Знаешь… Я перестал заниматься многими вещами, которые хоть немного делали меня Учихой Обито, — честно признался он, и от его тоскливого тихого голоса сломанного человека Саске защемило сердце. Парень поджал губы, желая осыпать мужчину новыми вопросами, но вместо этого лояльно промолчал. Так они и просидели, пока в коридоре не раздался знакомый голос после щелчка замка. — Мадара! Дорогой мой друг! — воскликнул Хаширама. Послышался шум какой-то заварушки и недовольное кряхтение Учихи. — Да не облизывай ты меня, Сенджу! Какого черта вообще в такую рань приперся?! Саске и Обито посмотрели друг на друга с пониманием в глазах и тихо рассмеялись. Утро окончательно наступило в их доме. Как оказалось, друг дяди оставался у них до обеда, занимая тот небольшой кусочек дивана, что располагался прямо между Обито и Мадарой, отчего последнему-таки пришлось сесть поскромнее, дабы его немаленький приятель хоть немного смог вместиться. Саске, в общем-то, было все равно. Хаширама был приятным в общении, к тому же всегда приносил вкусную еду. Как и в этот раз, Учиха смог положить в сумку пакет с парой закусок с фуршетного стола, перед тем как собраться в школу, шаря в поисках ключей в карманах серых брюк и прогоняя в мыслях будничные обязанности. Когда всё-таки было собрано, Саске, набросивший свободный бурый свитер, взял портфель с костылем и направился в зал, дабы вежливо попрощаться, но у телевизора застал только Обито и Хашираму. Его дядя таки соизволил подняться с дивана и пойти искать ключи от машины. — Обито… — Сенджу не заметил стоявшего в прихожей ребенка, а посему обращался к мужчине со всей взрослой пошлостью, склонив голову на бок. Его красивые длинные волосы аккуратно спадали из-под плеча. Сегодня на нем был аккуратный чёрный гольф с широким вырезом. Учиха решил, что Хаширама, пожалуй, единственный из их компании, кто хоть немного умеет одеваться. В отличие от его родственников, его одежда не выглядела, как с барахолки. — М? — Обито не оторвал взгляда от телевизора, даже когда мужчина положил локоть на спинку, тихо посмеиваясь. Когда молчание затянулось, а странная улыбка Сенджу не исчезла с его лица, он нетерпеливо обернулся к собеседнику. — Ну что? Хаширама таинственно помолчал еще немного, после чего жутковато захихикал, словно застал собеседника за чем-то неприличным. — А правда, что ты позволяешь слизывать с себя сливки за деньги? — ехидно спросил он, подсев поближе, будто желая в чем-то убедиться. На лице Обито сперва появился шок, затем злость и в итоге — досада. — Дай угадаю. Это Мадара тебе такое сказал? — недовольно спросил он, резко отсев от подозрительно улыбающегося мужчины. — И не прогадал, надо же! И правда клубникой пахнешь! — восторженно воскликнул Сенджу и полез на Обито с новой силой, будто бы желая понюхать того еще немного. Обито злобно и одновременно панически вскричал «Мадара!», а Саске, исказившись в лице, предпочел забыть эту сцену, поторопившись схватить костыль, открыть дверь и прошмыгнуть во двор, дабы подождать Мадару с ключами от машины там. Пора было идти в школу. Ни столько учиться, сколько узнать, чем же в итоге кончится его с Кибой и Наруто история. Учиха тяжело вздохнул, посмотрев на участки неподалеку от черного дома и, поставив костыль, спустился с порога.***
«Не дрейфь, малой. Если будут трогать — скажи, что Учиха, мать его, Мадара спустит с них шкуры. Сработает. Вот увидишь». С этими словами, сказанными Мадарой напоследок, Саске ходил пол учебного дня, сверля взглядом то и дело мелькающие лица в толпе. Все принадлежали компании Наруто и все неизменно глядели на него враждебно и заговорщически, словно бы подготавливая себя к очередной мерзости, вот-вот готовой случиться за школой. Саске находил это ужасно напрягающим, но старался не придавать подобным вещам значения, как бы внутреннее чутье ни трубило: Киба ничего не понял, а его послание не более чем уловка, чтобы помучить Учиху еще сильнее. И несомненно, худшее, что он может сделать — прийти к этим придуркам прямо в руки после занятий. Но если нет, если он струсит, то все, что по итогу получит, — очередной бойкот в новой школе, ставящий крест на хоть каких-то попытках подружиться с одноклассниками. Саске тяжело вздохнул, посмотрев в окно. Какаши что-то говорил, держа в руках книгу и тщетно пытаясь привить своим ученикам любовь к французской литературе, но все это проходило далеким фоном и казалось незначительным. Юноша тяжело размышлял над предстоящими разборками с Узумаки, раздражался от назойливых взглядов Сакуры, постоянно поднимающей руку и отвечающей с таким лицом, будто бы она изобретает лекарство от старости, а не отчеканивает вызубренный материал. Но что еще более важно — его заботило очередное оставление после уроков. Уже от Хатаке, не от Цунаде, но это не было причиной беспокоиться меньше, потому что осознание того, что с попаданием в этот город его проблемы не просто не исчезли, нет, к ним еще и добавились постоянно растущие новые, — терзало ум. Иногда Саске думал, а стоило ли вообще поддаваться уговорам дяди и приезжать? В конце концов, он надеялся, что узнает хоть что-то об Итачи, но Мадара будто и не видел его брата никогда. Молчал. Игнорировал свое письмо, делая вид, что племянника ему навязали. Странно и неприятно. Саске чувствовал, как с каждым днем на него сваливается все больше неприятностей, а разочарование от попытки наладить жизнь хотя бы таким образом растет. В конце концов, просиживание словно на иголках вознаградилось, когда прозвенел звонок и большинство учеников тут же повскакивало со своих мест, за считанные секунды оставляя класс полностью пустым. Почти. Саске встретился взглядом с мрачно кивнувшим ему Кибой, словно говорящим о запланированной встрече, и сел за первую парту. Сперва получить очередную выволочку. Конечно. Хатаке придирчиво осматривал ровные белые листы с их прошлыми тестами, дожидаясь, когда мальчишка выйдет в коридор. Было почти неловко в этой тишине с этим странным человеком. Учиха не до конца понимал, как относиться к достаточно спокойному и флегматичному учителю, зная об их странных отношениях с его дядей, к тому же какая-то недосказанность сквозила даже в его сторону. Будто бы Какаши чего-то от него ждет. Быть может, поэтому… ох. Саске понял причину оставления уже от одного тяжелого вздоха мужчины, после которого тот молча протянул ему один из листов, исписанных… очевидно, его почерком. Мальчик поежился. Под кучей перечеркнутых дат, утверждений и вариантов ответа стоял неутешительный вердикт. Какаши кивнул, заметив недоумение на чужом лице. — Очень плохо, Саске. Это уже второй раз, когда ты явно не понимаешь, что происходит в книге, потому что даже не открывал ее, — строго заговорил он, пока подросток стыдливо сверлил взглядом свою фамилию на тестовом листе. — Почему? Мадара и Обито запрещают тебе пользоваться их библиотекой? Мешают читать? Нагружают работой с утра до вечера? Почему ты не можешь найти время для моего урока? Парень сконфуженно отвел глаза, положив тест на парту. За окном раздался чей-то смех. Очевидно, компания Наруто понемногу собиралась. Только вот для чего? — Тебе плохо дается чтение? — предположил Какаши снова, не дождавшись ответа. На его лице вновь был тонкий шарф, будто бы он преступник в розыске или болеет чем-то заразным. Саске подумал вдруг, что в его стремлении скрыть лицо от мира было что-то жуткое. — Или не хватает усидчивости? Обито вообще проверяет, делаешь ли ты уроки? Нет. Саске покачал головой. Ни Мадаре, ни Обито нет до этого дела, да и причина не в них. Просто подросток, давно забывший о школе, с трудом привыкал к тому, что каждый божий день его нагружали все новыми заданиями, которые утрачивали смысл и ценность с приходом очередных, вынуждая делать то же самое снова, и снова, и снова. Это вызывало скуку, надоедало и просто не имело ничего общего с настоящей учебой. Саске предпочел бы слушать истории Мадары в гостиной, нежели корпеть над учебниками. — Это неправильно. Ты еще ребенок и взрослые должны следить за тобой, а не оставлять расти, как траву, — Хатаке, ранее мрачный, вдруг просиял, будто бы загоревшись какой-то идеей. Пока не озвученной вслух. — Обито ведь не работает. Почему бы ему не позаниматься с тобой по учебе? И снова он лишь пожимал плечами, но уже с большим раздражением. Меньше всего хотелось получать эти дурацкие, знакомые ему, жалостливые взгляды со словами «ты же глупый ребенок!», особенно отвратительные на фоне Мадары, разговаривающим с Учихой так, будто они ровесники. Воцарилось молчание. Какаши посмотрел в окно. В его глазах отразились одинокие лучи солнца, проникающие в кабинет через жалюзи. Подросток готов был поклясться, что увидел в черных зрачках, почти слившихся с темной радужкой, тень хитрой мысли. — Ну вот что. Я загляну к вам на днях и поговорю с Обито о твоей успеваемости, — прищурился Какаши в улыбке. По телу парня пробежали мурашки. — Уверен, он, в отличие от твоего дорогого дяди, хорошо понимает, насколько важна успеваемость в школе. Вот уж в этом Саске не был уверен, но спорить не стал. Они поговорили еще немного перед тем, как Хатаке таки отпустил его, снова напомнив о предстоящей встрече, о которой, как ни странно, просил опекунам пока не рассказывать. Был ли это странный сюрприз или же Какаши хотел быть уверен, что застанет Обито дома? Саске решил, что иначе быть не может. Его учитель всегда невольно волновался при одном только упоминании своего бывшего друга, и это трудно было не замечать. Интересно, чего он хочет от самого Обито. Неужели возобновить их дружбу? Саске только вздохнул, медленно шагая по украшенному к будущему фестивалю коридору. Тут и там стояли стенды со столпившимися учениками. Где-то кучковались и галдели только девочки, где-то мальчики. За общим потоком шума не было слышно разборчивых фраз. Саске подошел к одной из самых маленьких компаний, осторожно протиснувшись мимо кучкующихся. Удивленно остановился, не обращая внимания на толкнувшего его мальчишку. За столом с красной скатертью и в окружении кучи бумаг сидел тот рыжий парнишка с темными кругами под глазами. Он встретил Учиху апатичным взглядом, пододвинув к нему один из бланков. — Хочешь записаться на соревнование по бегу на длинные дистанции? — протянул он безразлично и хмыкнул, будто бы это была смешная шутка. Отчасти и так. Пальцы Саске сжали костыль сильнее. — А можно? — с равнодушным интересом спросил он, сам не уверенный в своих желаниях. В общем-то раньше он любил бегать. Тогда, когда Итачи был жив, а его ногу не сковывал ортез. Перед глазами снова предстало залитое летним солнцем поле с подсолнухами. Сохранил ли он ту же детскую скорость? Парень (судя по значку на кармане рубашки, звавшийся Гаарой) только устало стряхнул пылинку с плеча. Откинулся на стуле, глядя на растерянного одногодку. «Тише!» — крикнул еще кто-то, когда галдеж у соседнего стенда стал слишком громкий. — Я просто принимающий. Должен записывать всех желающих, — пожал он плечами, — записал бы тебя, будь ты хоть паралитиком. А вот на самом конкурсе уже смотреть не станут — увидят костыль и сразу вышвырнут на скамейку для неудачников. Саске неприязненно фыркнул. Абсолютно пустое отношение к своему делу Гаары заставило Саске вспомнить Какузу с его вечно недовольной кислой миной. Они бы поладили. Наверняка. Только вот Учиха покупаться на все это не собирался, а посему с усмешкой спросил: — А если приду без костыля? Гарра посмотрел на него чуть более удивленно, хотя толком не поменялся в лице. Его круги под глазами, кажется, стали еще темнее. — Так записывать тебя или нет? — вместо ответа задал он новый вопрос, показывая всем видом, что его действительно не слишком волнуют такие вопросы. Саске отвел взгляд, посчитав, что настолько случайно всплывшая в голове идея не заслуживает существования. Да, любил с братом бегать в детстве. Любил. А теперь он спокойно ходит без третьей ноги только по помещению, какой уже бег? Глупо. Парень махнул рукой, с трудом пробравшись через поредевшую толпу, но тут же замер, стоило только Гааре внезапно окликнуть его. — Учиха! Подожди секунду… — он помахал ручкой. Знал имя. Неудивительно. Фамилию Саске тут слышали все. — Учиха Саске! — Чт… — Тебя же уже записали, — хмыкнул тот. — Только вспомнил. Саске быстро вернулся к нему, смеряя подозрительным взглядом свое имя на бумаге. Почерк явно был не его. Да и не стал бы Саске записываться на конкурс, в котором заранее бы проиграл, не ступив на стартовую полосу. Но тогда кому это нужно было? Наруто или кому-то из его шайки, не так ли? Интересно, как давно они спланировали такое мерзкое издевательство. — Кто… кто это был? — удивленно спросил он, и Гарра пожал плечами. — Какой-то старшеклассник. Рыжий такой. Имени не знаю. Запомнил его только потому, что фамилию твою написал, — Гаара посмотрел на него с насмешкой. — Пошутил, наверное. Мне вычеркнуть? — Эм… я… нет, — вдруг ответил Саске, нервно облизнувшись. — Не нужно. Оставь как есть. Гаара все так же безразлично кивнул, подозвав к себе следующего. Мда, этому парню вообще было абсолютно все равно, кого записывать в участники, даром хоть по возрастам на группы делил, судя по бланкам. С другой стороны, это ведь не турнир трех волшебников* или вроде того. Всегда можно отказаться. Саске озадаченно покачал головой и направился дальше. Ладно. Ему не стоит удивляться подобным вещам. Вся школа относится к нему предвзято, интересно только, чего же именно добивался красноволосый таким поступком и был ли он тем, о ком Учиха сразу подумал. Парень махнул рукой на эти мысли. На самом деле, это может оказаться и не важным, а вычеркивать он себя не станет всем назло. Нога в ортезе словно отозвалась в ответ на его мысли тянущей болью.***
И все же Саске не был трусом, и вместо того, чтобы не попасться на изуверскую хитрость и пойти домой, сбежав от грядущих проблем, подросток, собрав все мужество в кулак, отправился к месту встречи. На улице темнело. Сердце тревожно билось где-то за ребрами, пока он с трудом ковылял по парковочной дороге, провожая взглядом Сакуру, одиноко идущую мимо. Та, кажется, увидев его, хотела было что-то сказать, но стыдливо покраснела, поспешив удалиться прочь и скрыться за ржавыми школьными воротами. Боялась ли она разговаривать с ним из-за недавнего инцидента с Мадарой или причина и вовсе была в другом, знать не приходилось. Не важно. Саске наткнулся на Кибу почти сразу, едва свернул за угол. Его костыль чуть не врезался тому в ногу, но вовремя замер в воздухе. Оба уставились друг на друга без тени улыбок. Повисло неловкое молчание. — Знал, что придешь. Ты смелый, — вяло подал голос тот, а потом равнодушно махнул рукой, — идем. Саске удивленно нахмурился, не поверив своим ушам. Киба только что похвалил его? Вот так, с трудом огромным, но похвалил! Парень осторожно поковылял следом навстречу виднеющейся на площадке за школой компании. После сказанного стало немного поспокойнее, словно бы кто-то внутри его тревоги резко повернул рубильник в сторону отключения. Учиха замер, едва собаколюб остановился, выглянул из-за его спины. Все были здесь. Все, кого он помнил и кто принимал участие в нападках. Стояли, глядя со всей враждебностью, словно детишки из повелителя мух, так и видно напряжение в лицах. Саске внимательно оглядел каждого. Шикамару, скрестившего руки на груди, с (о боги!) сигаретой в зубах он прекрасно помнил, как и его дурацкие угрозы в классе; толстобрового парня, выглядящего вполне дружелюбно на фоне остальных, — тоже, а вот толстяка он узнал не сразу. Кажется, тот не принимал участие в травле. А может, Саске забыл? И напоследок, помимо Кибы, в центре всей этой компании стоял Наруто, глядя на одноклассника исподлобья. На его плечах болталась все та же оранжевая куртка. Саске хмыкнул. Хаширама говорил, что оранжевый — самый позитивный цвет в спектре. Он символизирует радость жизни и противоположен черному, когда речь заходит об эмоциях. Также Учиха обратил внимание на нашивку на его рукаве в виде спирали. Кажется, Сенджу упоминал и эту деталь. «Спираль — символ непрерывности и цикличности. По сути — второй уроборос, не имеющий ни начала ни конца, словно солнце, что умирает каждую ночь и возрождается с первыми лучами…» Драматично молчащий Наруто явно не знал о такой трактовке знака на его куртке. Уж он-то точно не походил на любителя всякого мистического, и истинное значение нашивки для него оставалось скрытым. Саске обернулся по сторонам. Дети, хранившие гнетущую тишину, обступили его со всех сторон. — Значит, пришел все-таки! — громко объявил Узумаки, уперев руки в бока. Подросток не ответил, вяло пожав плечами. Пришел. И что теперь? Его судить собрались? Взгляд упал на мрачного Кибу. Тот посмотрел на Наруто и неохотно кивнул, после чего парень продолжил: — Киба рассказал мне, что случилось. Что? Саске не знал, что сказать на такое, потому что совершенно не ожидал подобного исхода событий. В воздухе повисло недолгое молчание. Холодный ветер принес с севера запах тины. — И? — невольно спросил он, слегка удивившись. Этот придурок признался в своей вине? Даже самому парню было бы стыдно рассказывать подобное друзьям, а он таки взял и признал ошибки? Видимо, Учиха недооценил собачника, раз едва не поперхнулся воздухом минутой назад. Не так он представлял себе свою экзекуцию. — И… мне жаль, — пробормотал тот с трудом. Извинение далось едва не титаническими усилиями. Саске сухо кивнул. Ладно. Что было, то было. Вопрос в том, что будет теперь? Подросток посмотрел на Кибу со снисходительной улыбкой. — Щенок-то хоть в порядке? — натянуто поинтересовался он, но ответ Кибы, открывшего было рот, оказался перебит Шикамару. — Эй! Если в тот раз ты оказался не при делах, это не значит, что мы все с тобой друзья! — холодно пресек он, выплюнув сигарету прямо на землю, а потом бросил взгляд на все еще хмурого друга в оранжевой куртке. Саске недоуменно поморщился. Почему? Раз он не виноват, то почему не может наконец сдружиться хотя бы с одноклассниками? Узумаки, кажется, не был против такого мнения, и Шикамару это прекрасно понимал, оттого победно придавил дымящий бычок кроссовком. — Верно. Если хочешь дружить с нами, придется это заслужить, — улыбнулся Наруто и, немного помолчав, добавил: — Скажем, пройти обряд инициации. Вот так. Что? Саске чувствовал себя так, будто его пытаются надурить. Быть может потому, что в свои двенадцать он понятие не имел, что значит слово «инициация», а читать книги Мадары и Какаши все же стоило бы хоть иногда. Парень оперся на костыль, медленно отходя с чужого пути, когда Наруто резко зашагал вперед, деловито сцепив руки за спиной, словно был не ребенком, а начальником, отчитывающим подчиненных. Нелепо. Мальчишка слегка повернул голову. В голубых глазах играли задорные огни, блестящие в свете зажегшихся фонарей. Стемнело. — А так как ты Учиха, то обряда должно быть даже два! — хмыкнул Шикамару, пихнув в плечо парня в зеленом комбинезоне. Тот пожал плечами, не решаясь возразить. Хотя, судя по взгляду, не спешил одобрять действия друзей. Толстяк посмотрел на Шикамару удивленно. — Но почему? Мы же узнали, что он не сделал ничего плохого, правда, Ли? — проговорил он, а потом заговорил на чистом испанском: — Se merece elogios, no la culpa…* — Верно. Наруто, Шикамару. Может, и не надо никаких двух обрядов? — поддакнул тот самый бровастый, и Шикамару, видя сомнения на лице Узумаки, цокнул языком, махнув перед ними руками. — Да о чем вы? Он Учиха, але! То, что он не накосячил в первый свой день в школе, не значит, что он хороший! — не унимался Шикамару, глядя на молчавшего друга. Тут уже не выдержал Саске, но прежде, чем открыть рот и спросить, с чего они вообще взяли, что он стремится занять свое место в их компании, вдруг подумал: а почему бы и нет? Саске не помнил, чтобы когда-нибудь имел даже одного хорошего друга, о большой группе не шло и речи. В этом городе он всего на год, верно? Почему бы не выйти из образа ужасного одиночки, привязавшегося к нему после смерти Итачи, и не попробовать иметь те же веселые вечера, что и Мадара? — А что это вообще? Надеюсь, ничего сложного делать не надо, — максимально спокойно ответил он, отчего Шикамару едва не заскрипел зубами. Недолюбливал его. Как и Киба когда-то. — Это наше особое таинство, — улыбнулся Наруто. Саске был удивлен такому устаревшему слову, но ведь таков был Тенсей. Большая половина жителей здесь говорила со странным диалектом и акцентом, другая пользовалась старыми выражениями и словами, будто бы недавно вернулась из средневекового сна. — Пройди его. Докажи свою храбрость, и мы подружимся. — Так, может, тогда и одного хватит? — вдруг подал голос Киба за спиной у Учихи, спрятав руки в карманах. — Трудно прямо на ходу придумать достойное… — А я уже придумал, — хмыкнул Шикамару, подойдя к Узумаки. Наклонился, прошептав что-то тому на ухо. Саске раздраженно вздохнул. Ну что за придурок. Хорошо хоть не угрожает. Наруто, слушающий друга, вдруг вскинул брови и ухмыльнулся. — Вот что, — сказал он, — Учиха, если хочешь быть нашим другом, покажи, что ты не боишься заглянуть в глаза… самому змеиному королю! На этих словах все демонстративно вздохнули, будто бы речь шла о чем-то действительно страшном, вроде монстра, живущего на болоте или кровожадного вампира из склепа. Саске равнодушно пожал плечами. Он, как и прежде, не принимал все это серьезно, но поучаствовать был готов. В толпе послышались шепот и тихие завывания. Все повторяли имя змеиного короля, переглядываясь почти напуганно. Саске показалось, что и обступили его мальчишки плотнее, но виду не подал. — А это не слишком… а вдруг он… — неуверенно проговорил Ли, но был перебит Шикамару. — Не слишком. Если уж ваш Учиха такой полезный, почему бы ему и мне не помочь? — хихикнул он, и Наруто устало покачал головой. Было не ясно, как он относится к своему другу и его поведению, но идея явно пришлась ему по вкусу. — Ты готов, Учиха? — драматичным шепотом спросил он. На миг глаза Саске поднялись к снова посеревшему небу, понемногу утопающему в чернильной ночи. Стоило одолжить телефон у кого-то из них, позвонить Мадаре и попросить не забирать его сегодня. Зная его дядю, едва ли тот даже спросит, куда это Учиха собрался после уроков. И хорошо. Саске бы ответил — валять дурака, пытаясь заслужить хорошее отношение, потому что друзья — это действительно то, чего еще с ним не случалось. Да. Мальчик знал, какой выбор сделает, как не осуждал бы его за это воображаемый голос мертвого брата. Тяжелый вздох, взгляд на столпившихся и тихий вердикт, пока не ясно, куда способный привести: — Валяйте.***
Солнце успело зайти за горизонт полностью, забрав с собою даже одинокие оранжевые лучи, служащие последним напоминанием уходящих теплых дней. Близился декабрь, но холод и заморозки пока ощущались лишь по ночам и ранним утром узорами на окнах. Так и сейчас, стоило только дню окончиться синеватой тьмой, подул промозглый ветер, заставив поежиться всех прячущихся за большими кустами сирени детей. Теплая куртка была только у Наруто. — Тот дом, — тихо хохотнул мальчишка, пихнув Учиху локтем. Саске измученно вздохнул, осторожно выглянув из ненадежного укрытия. Там, сразу за скромным, но ухоженным газоном, стоял одинокий старый двухэтажный домишко, немного повернутый боком к кустам с сиренью, которая и служила неухоженным забором для местных жильцов. Точнее жильца. Как и сказал Шикамару, этот дом являлся пристанищем одного из самых жутких для местной детворы личностей — его учителя биологии, Орочимару. Учиха вернулся в укрытие, поежившись от мурашек, пробежавших по коже, — кажется, в единственном горящем окне на первом этаже промелькнул силуэт. — Тебе так тяжело самому забрать свою тетрадь? — Учиха посмотрел на Шикамару, скептично изогнув бровь. Кто-то случайно ударил его плечом. Прятаться было неудобно — компания постоянно пихалась и ворочалась, стараясь занять как можно меньше места за кустом, дабы не выдать своего присутствия. Идиоты. Одни их беспорядочные движения у пожухлой сирени уже выдавали с головой. — Забравшись в логово змея? Я еще не сошел с ума, — хмыкнули через какое-то время в ответ, так, что Саске невольно сжал руки в кулаки. — Это испытание на храбрость. Для тебя. — Эй, ну кто там толкается! — тихо буркнул Чоджи между делом. — А потом будет второе? — вздохнул парень, обернувшись к Шикамару, тот кивнул. — Да. Для всех. — И что же я должен буду делать там? — Узнаешь, когда пройдешь это, пошел! — Наруто толкнул его в плечо, заставив выйти на дорогу, оказываясь напротив самого дома. Саске выпрямился по струнке, нервно сглотнув. Невольно обернулся назад, ища поддержки, но за кустом прекратились любые движения. Все ждали, что же произойдет после того, как Учиха добровольно принесет себя в жертву змею — или вроде того. Саске поджал губы, неуверенно шагнул к дому, не решаясь вытаскивать из кустов свой костыль. Ничего. Доковыляет. Так или иначе сбежать в его состоянии не выйдет даже с третьей ногой. И все же… Кроме ветра не слышалось больше ничего, но почему-то он был уверен, что все затихло из-за хозяина дома, заметившего его через темное окно. Саске зажмурил глаза, вслушиваясь в эту давящую тишину, а затем-таки уверенно зашагал к двери, подталкиваемый морозным ветром. Ладно. Ладно, пусть будет как будет. Это просто учитель биологии, он ничего ему не сделает. А дом, в сущности, не выглядел угрожающим и не походил на обиталище нелюдимого педофила, коим окрестили Орочимару друзья Наруто и Кибы. По сравнению с черным особняком Мадары, он и вовсе был самым типичным для французских пригородов. Совсем небольшим квадратным домиком с белыми колоннами у входа, покрашенными в зеленый панелями и темной крышей. Обычно. Ни рыба ни мясо, потому что в нем отсутствовали как французские мотивы (в отличие от их готичного жилища), так и испанская каменная и светлая легкость, присущая старому городу. Наверное, такие дома стояли у офисных клерков на участках где-нибудь в Айдахо или вроде того — Саске не старался рассматривать дотошно, потому что даже дверь из светлого дерева с продолговатым окном казалась интереснее: на ней были нарисованы белые змеи с желтыми глазами, расползающиеся с углов проема. Красиво. И жутковато, пожалуй. Теперь понятно, откуда у него взялось это странное прозвище. Учиха неуверенно постоял на крыльце, не решаясь ткнуть пальцем в звонок, но когда за спиной послышался громкий напуганный шепот и пролетело уже пару минут, таки позвонил, чувствуя, как все сжимается внутри от подступающего страха. Не то чтобы он свято верил в гнилые слухи из школы. Напротив, стоило отрицать их всеми силами, учитывая, что похожие ходили и вокруг его дяди, но ведь подобные вещи не рождаются на пустом месте, даже когда речь идет о том же Мадаре. Саске громко вздохнул. Ладно. Хватит глупых мыслей. В конце концов, если бы они были правдой, Орочимару не смог бы работать в школе, вот и все на этом. Внутри дома какое-то время было тихо, но потом, прямо за дверью будто бы что-то упало, раздался детский смех и топот маленьких ног, после чего — тяжелые шаги к двери. Саске невольно сделал шаг назад, натянув горло толстого свитера к подбородку, когда дверь открылась, явив хозяина дома в белом махровом халате. Мужчина удивленно уставился на ученика, тогда как Саске потерял дар речи и стоял ни жив ни мертв. — Саске! Какой приятный сюрприз! — наконец тихо прошипел он, словно змея, и желтые глаза оценивающе смерили мальчишку с ног до головы. Орочимару улыбнулся. Его черные волосы были убраны в длинный хвост. — Без костыля. Ничего себе. — Добрый… день, мсье Орочимару, — неуверенно протянул Саске, заправив прядь за ухо. Стоя на этом крыльце и глядя на высокого мужчину напротив, он казался себе маленьким шестилетним ребенком, просящим на Хэллоуин конфеты у ворчливого старика из старого покинутого всеми дома. Орочимару вопросительно приподнял брови, слегка согнув голову, словно спрашивая причину визита в мыслях, но прежде, чем вопрос оказался озвучен, Саске неловко перебил его, запинаясь: — Я тут… пришел за кое-чем. То есть не кое-чем, а чем-то конкретным. То есть… тетрадь Шикамару из моего класса. Он забыл ее у вас в кабинете, и вы отнесли ее домой. А потом забыли принести в школу… и потом снова, и он просил, но… — Помню, помню. Я попросил его навестить меня и забрать самому, потому что все время забывал привезти ее в школу, да… — он улыбнулся почти виновато. — Дырявая память. Что поделать, таков возраст, — тихий смешок. Орочимару посмотрел на мальца немного удивленно. — Почему же он сам не пришел? Саске пожал плечами, буркнув что-то о просьбе, и учитель понимающе кивнул. Открыл дверь, отойдя в сторону: — Почему бы тебе не войти? А вот и час икс, если можно так судить. Он нехотя замер, сверля внезапно появившееся перед собой темное пространство пустым взглядом. В тени коридора виднелась тумбочка с едва-едва светящимся старым абажуром. Войти. Ему предложили войти, но у Саске совершенно не было никакого желания общаться с Орочимару с глазу на глаз на его территории, а если змей и вовсе закроет за собой дверь, парня прямо тут и хватит инфаркт. Саске нервно поежился, снова коротко оглянувшись назад. За кустом по-прежнему не было ни движения. Боятся, что учитель своим проницательным взглядом заметит их, углядев даже намек на возню, — и Учиха прекрасно их понимает. Желтоватые глаза мужчины и правда делали его проницательнее, чем он мог бы быть. «Соберись…» Саске кивнул, неохотно войдя в коридор. В нос тут же ударил запах резких духов и, скорее всего, запеченной рыбы, очень плохо сочетавшихся друг с другом. Вдох. Спокойно. Ничего с ним не случится. Змеи кусаются, только если их потревожить. «А еще если находят маленького беззащитного мышонка…» — злорадно подсказал ему голос Итачи, и внутри парня все уже в который раз за день сжалось. Орочимару взял его за плечо, подтолкнув к широкому, бездверному проему прихожей с изумрудными диванчиками и креслами у камина. Забавно. Не считая полумрака, здесь было даже уютно. Светлые обои с зелеными узорами у потолка, проемы дверей и окон из красного дерева, кремовые шторы, тумбочки, полки, пушистые старые ковры — ничего зловещего и подозрительного. Наруто описывал жилище учителя биологии как какую-то сырую пещеру со статуями змей. Ну… Они были, но только в банках, стоявших на полках, словно медицинский эксперимент. Противно. Но помимо этого... Ничего такого. Ну, что ж… с другой стороны эти придурки долгое время считали, что в доме Мадары живут злобные инопланетяне по имени Зецу, ведь таким жутким именем не назовешь больше никого. Саске никогда не забудет лицо наивного Чоджи, когда он объяснил, что Зецу — это просто кличка для всего, что попадает в дом к Мадаре, и пока означает собой лишь двух белых котов и алоэ на подоконнике Обито, а иногда даже племянника, когда мужчине хочется позлить того, сделав вид, будто бы не помнит его имя. — Подожди минутку, Саске. Я принесу ее из кабинета, — Орочимару подмигнул ему, указав ладонью на зеленый диван, на котором лежали узорчатые подушки с кисточками. — Посиди пока тут, хорошо? Подросток неуклюже кивнул, садясь на самый краешек, будто бы готовый в любую секунду сорваться с места. Орочимару это веселило. Он насмешливо покачал головой, убрав за ухо выбившуюся из хвоста прядь волос, и исчез в коридоре, оставляя Саске наедине с подрагивающими огоньками свечей и тихим тиканьем часов. Учиха нервно огляделся, не решаясь встать с места, будто бы примерзнув к злополучному дивану. Взгляд инстинктивно нашел старинные часы на камине, наткнувшись и на фотографии. Несколько стояло в аккуратных деревянных рамках. На каждой — хозяин дома в окружении подростков разных возрастов. Мальчик напряг зрение, силясь разглядеть каждого по отдельности. Орочимару на всех фотографиях выглядел одинаково, словно и не старел ни на год, тогда как дети на его снимках ощутимо взрослели. Саске заметил девочку в очках, где-то совсем маленькую, с короткими рыжими волосами, где-то уже взрослую девушку, а рядом с ней юношу со светлыми, почти белыми волосами и широкой улыбкой, да скромно стоящего позади троих высокого рыжего парня. Как он и сказал. Где-то они были помладше, где-то старше. На одной из фотографий и вовсе к ним добавился шестой… совсем маленький с виду ребенок с почти такими же пронзительными, как и у хозяина дома, глазами. Учиха вздрогнул почувствовав на себе чей-то взгляд. Поднял глаза к виднеющейся лестнице на второй этаж и пораженно замер, когда углядел там сидящего на коленях ребенка со светлыми кудрявыми волосами. Совсем маленький, лет семь, может. Глаза светлые, те самые — почти как у самого Орочимару, но на этом сходства заканчивались. Не он ли был на фото? Должно быть, его шаги Саске слышал, когда только постучал в дверь. Мальчик воззрился на него слегка испуганно, словно олень на опушке леса, Саске даже ощутил себя чужеземцем, вторгшимся в его мирок и наведшим шуму. Он хотел было что-то сказать, но тут на втором этаже дома послышался топот и крики, отчего ребенок поспешил подняться обратно наверх. Странно. Саске пристально наблюдал за лестницей, ощущая, как ругань стремительно приближается. — Сейчас же отдай мне телефон, идиот! — раздался женский голос, и Саске увидел, как, перепрыгнув сразу несколько ступенек, на лестнице очутился тот самый парень с фотографии, одетый в черную рубашку и пляжные штаны, будто бы на дворе стояло лето под сорок, а никак не середина ноября. Учиха с трудом выдохнул. На снимке не было видно, какие же у него яркие васильковые глаза. Незнакомец, может, лет так семнадцати встретился с ним взглядом, ехидно улыбнувшись, помахал красной раскладушкой в руке и поспешил спуститься и скрыться в другой комнате, пока за ним молнией не устремился новый силуэт. — Суйгецу! Рыжая девушка замерла лишь на миг, поправив очки, как только заметила подростка в прихожей, но тут же вернула внимание вору, бросившись за ним в другую комнату. Саске пораженно замер. Он не ожидал, что в таком маленьком доме может жить столько народу, к тому же в чьем?! В доме змея с педофильскими наклонностями — если слушать, что говорят в школе. От непонимания пухла голова. Парень не решился пойти за парочкой и посмотреть, что они делают. Оставалось слушать шум драки и натужного смеха, после которого девушка вернулась в прихожую, деловито откинув рыжие пряди волос с плеча. В ее руке был тот самый телефон. — Карин, за что так больно-о-о, — буркнул голос за стенкой. Та лишь довольно хмыкнула, посмотрев на Саске. — Нечего читать чужие переписки, — холодно отрезала она, поправила черное платье, а затем вдруг обратилась к сидящему, смерив его неприязненным взглядом. — Ты? По делу к Орочимару? Саске глянул на нее и смутился, почесав ортез. Хотел было кивнуть, но рыжая, поморщив нос, перебила его, кивнув в сторону окна: — Твои друзья, которые думают, что их не видно за кустом, тоже? Тут подросток густо покраснел, потупив взгляд в пол. Попытался привести смущенные мысли в порядок, пока блондин с волосами почти до плеч надменно хихикал, выглядывая из соседней комнаты. Учиха решил было, что эти двое брат с сестрой, но уж слишком они казались разными. Девушка тем временем нахмурилась, в ее карих глазах читалось осуждение. — Тупые чертовы дети. Думаете, нам очень весело каждый вечер находить рядом со своим домом малолеток, которым так интересно поглядеть на педозмея? — строго выговорила она каждое слово, поправляя очки. — Верите дурацким слухам, хотя сами понятия не имеете, кто такой мсье Орочимару и чем… — Не нападай на него, Карин. Он прекрасно знает, что такое дурацкие слухи. Это же Учиха, — снисходительно протянул Суйгецу, и девушка удивленно вскинула брови, уперев руки в бока. Ее взгляд стал мягче. Саске медленно кивнул, словно подтверждая догадки. Откуда только этот парень его знает? Учатся в одной школе? Ну, да. Тут уж без вариантов. Саске стало до крайнего неловко. Все его мысли, пристыженные девицей, тут же обернулись в вуаль позорного. Магия. Если до этого он боялся Орочимару, то после такой выволочки от его внезапно появившихся родственников готов был умолять простить его на коленях, называя себя последним дураком. — Учиха? — теперь рыжая выглядела заинтересованной. Она смерила мальчишку неясным насмешливым взглядом, а затем посмотрела на своего друга. — И что с того? Их черный особняк графа дракулы за километр обходят. Это нам приходится гонять детвору каждый божий день, пока они не додумались бросать камни в окна. Суйгецу только весело рассмеялся, подойдя к сидящему, и плюхнулся на диван рядом, закинув руку на спинку. Этим он походил на Мадару, любящего занять собой как можно больше пространства в комнате. Саске бы не удивился, если бы узнал, что и спит дядя на своей огромной кровати исключительно морской звездой. — Меня Суйгецу звать, — представился юноша, оскалившись. — А эта истеричка — Карин. Мы детишки твоего учителя. — Дети? — Саске ошалело уставился на него. Парень задорно кивнул. — Приемные, — деловито поправила Карин, в возмущении скрестив руки на груди. — А ты думаешь, откуда слух-то пошел о его… пристрастиях? Просто нашим умным горожанам показалась странным, что мужчина средних лет усыновил так много детей. За этим же явно ничего хорошего не стоит, так вы думаете? Наверняка он что-то делает с нами этакое! — С нами нет, — ухмыльнулся Суйгецу, подмигнув покрасневшему мальчишке. — Но может, тебе повезет больше… — Суйгецу! — Шучу, шучу… — парень зарылся пятерней в волосы, пихнув замершего мальца локтем. — А ты какой-то тихий для Учихи. От Мадары в течение минуты становилось душно. Откуда взялся? — Париж, — дернул плечом Саске. — Я приехал к дяде на год. — О, Париж — город любви. Наверное, нелегко привыкнуть к нашей полусельской жизни после столицы, да? — хмыкнул парень, посмотрев на облокотившуюся о стену Карин. Саске пожал плечами. Да в общем-то нет. Вполне себе самобытно и неплохо. Он искал покоя и не нашел его здесь, но умиротворенным это место можно было назвать точно. Если не считать… пары странностей. — Нормально, — таки выдал он, вызвав новые непонятные улыбки. — Но-о-о-ормально, — покривлял его Суйгецу и рассмеялся. — Не дрейфь, Саске. Наш город ничего такой. Если не обращать внимания на слухи и быть чуть умнее Карин. — Эй! Оба подростка взглянули друг на друга неприязненно, давая немного отдохнуть от распросов. Всмотревшись в фотографии, Учиха смог сделать вывод, что видел уже троих из большого семейства учителя биологии. И что? Все четверо — приемные? — Ну, а вы? Все здесь родились? — недоверчиво спросил он. Карин резко отвернулась, на что Суйгецу равнодушно пожал плечами. — Меня брат сюда из Барселоны привез, до того, как наш папаша в тюрьму угодил. Карин тут родилась, Джуго из Каркасона. А тот мелкий, — блондин покивал головой в сторону лестницы, — Орочимару в Париж как-то мотался… Сказал — на улице нашел. Так и живем. — Ты не много ли болтаешь? — раздраженно спросила вдруг Карин. — А ты не много ли выделываешься? — парировал Суйгецу. Но едва-едва готовая разгореться стычка утихла. Оба замолчали, как только раздались новые шаги и в комнате оказался Орочимару, сжимающий в руке пресловутую тетрадь. Он вежливо улыбнулся Саске, пока его воспитанники насмешливо переглянулись. Кажется, они не чувствовали себя не в своей тарелке рядом с мужчиной. Это был хороший знак. — Надеюсь, не обижаете моего ученика. Гнев обоих его дядей — это последнее, что я хотел бы испытать на себе в такие годы, и вам бы не советовал, — хохотнул Орочимару доверительно, после чего протянул парню тетрадь. — Прошу прощения за ожидание. Шикамару не появлялся так долго, что я успел засунуть ее в дальний ящик. Саске благодарно кивнул, взяв ее в руки, и поспешил подняться, но едва не упал, поморщившись от боли. Колено предательски стрельнуло. Карин и Суйгецу посмотрели на него с сочувствием, а вот Орочимару удивленно вскинул брови. — Так… А где твой костыль, Саске? Неужели сюда так пришел? — тихо спросил он. — Мне казалось, без него ты как без рук. Парень помрачнел. Говорить, что он оставил его в кустах, было как-то совсем неловко, но и врать про его бесполезность не вышло бы под пронзительными желтыми глазами учителя. Все равно бы ведь догадался. — Не совсем. Я хожу без него нормально на короткие расстояния, а вот длинные даются тяжело. Бегать и вовсе не могу, — признался он честно, посмотрев на всех троих виновато. Будто бы извинялся за травму, но он привык видеть презрение на месте жалости. А то и вовсе вместе с ней. Ужасное сочетание. — Это… трудно объяснить. Травма не такая уж и ужасная, просто ноет, бывает, от неправильного шага и ходить тяжеловато, но… вот. — Не можешь бегать? Но я видел твое имя в списке участников конкурса по бегу, — удивленно спросил Орочимару. Блондин присвистнул, посмотрев на Карин с насмешкой. — Рисковый парень, — одобрительно фыркнул он, за что получил подзатыльник. — Заткнись, — шикнула на него девушка, пока Орочимару закрыл рот рукой, казалось, что-то обдумывая. Учиха стыдливо потупил взгляд, неловко улыбнувшись. Сколько еще ему предстоит краснеть и стыдиться в этом доме? Рука крепко сжала треклятую тетрадь. — Да, но… Врачи говорили мне, что если заниматься понемногу спортом, то можно полностью восстановиться. Я… надеюсь, что у меня выйдет, — Саске умолчал о том, что необходимо заниматься каждый день, не говоря уже о терапии и препаратах. Победа и участие в гонке казались чем-то утопичным. Мечтой без надежды, но даже она уже прочно засела в голове. Саске хотел выиграть. Он не знал почему. Просто хотел. Быть может, дело было в Обито, обожающем бег, но отказавшемся от него как от части своей личности, может, из-за желания утереть нос Наруто, а может… может, потому что в этом городе он чуточку, совсем немного начал жить и хотел сделать шаг к выздоровлению не ментальному, но физическому хотя бы ради какого-то прогресса. Орочимару смотрел на него долгим взглядом, а потом тихо произнес: — Так хочешь победить? — и, дождавшись кивка, прикрыл глаза, слабо улыбнувшись. — Приходи ко мне завтра или послезавтра. Я немного разбираюсь в, скажем так… некоторых медицинских практиках. Посмотрим, что у тебя там с ним. Саске ошарашено открыл рот, не заметив вовсе, как его уже выпроваживала за дверь Карин. Девушка довольно кивала, пока змей рассказывал что-то об иглоукалывании, Суйгецу все никак не мог перестать отпускать дурацкие шутки, а Учиха… Учиха чувствовал вину, умиление, неловкость и неуклюжую благодарность, если не за попытку помочь, то хоть за развенчание слухов. Стоило ли идти к Орочимару завтра — вопрос был другого порядка, но больше он не боялся. Если все четверо детей у него приемные, то, само собой, хочется спросить причину их появления здесь, но ответом явно послужит не чужое извращение. Каким-то странным образом он знал это наверняка. — Спасибо, — Саске остановился у крыльца, улыбнувшись мужчине. — Сперва вылечим твое колено. Потом поблагодаришь, — улыбнулся Орочимару, обернувшись. — Суйгецу, Карин, попрощайтесь с Саске. — Молись, чтобы иглоукалывание тебе делала не Карин! — Заткнись, придурок! Орочимару тихо рассмеялся, посмотрев на Саске, и махнул рукой. Они коротко попрощались, и, едва за ним закрылась дверь, Учиха решительно побрел, волоча ногу к кустам сирени, с мыслями о том, что, скорее всего, Наруто и его компании уже и след простыл. Однако был приятно удивлен. Блондин, сидящий на корточках, смотрел на него изумленно и немного даже… разочаровано. — Долго вы, — сказал он, когда Саске бросил ему тетрадь. В глазах стояла детская обида. — Ладно. В этот раз было совсем не трудно. — И не страшно, — подал голос Шикамару, взяв тетрадь и сухо кивнув Учихе в качестве благодарности. — Однако я справился. Уж простите, что без шоу, — равнодушно пожал плечами Саске, когда толпа школьников заметно притихла. Наруто усмехнулся. — Ну ладно. Это была так… разминка. Готов пройти через настоящий ужас? — улыбнулся он заговорщически, скрючив пальцы, словно зомби. На этих словах на него с трепетом и страхом уставились все друзья. Разве что только Саске скептично скрестил руки на груди. — Испытать свою храбрость на прочность. Узнать страшную тайну Тенсея и быть навсегда повязанным с нами? Готов?! — И что же это за испытание? — Учиха улыбнулся. Наруто, спокойно вышедший из кустов, выглядел забавным с таким показушным видом. Киба и Шикамару переглянулись. Парень с толстыми бровями провыл, словно привидение. Целый миг их тишину не прерывал даже ветер. Наруто улыбнулся так таинственно, насколько смог, сделав к парню шаг. — Советую уже начинать бояться, потому что мы идем в заброшенный дом… — И? — скучаще протянул Саске, но парень недовольно пресек его. — В заброшенный дом вдалеке от других домов, где когда-то погиб один человек… А вот тут Саске замер, пораженно уставившись на Узумаки. Какая-то неожиданно всплывшая догадка встала в горле плотным коном, едва он прокрутил слова Наруто у себя в голове снова. Нет. Не может быть. Неужели он говорил об Изуне? Почему-то это казалось вполне вероятным, учитывая, каким ореолом таинственности была покрыта смерть младшего брата Мадары. Но… умереть в каком-то заброшенном доме при странных обстоятельствах, о которых говорил Обито? Это казалось натянутым и невозможным, но, черт возьми, этот город состоял из подобного. «Первое, что он тебе скажет, это то, что Изуну убили…» Однако компания Наруто ведь должна была упомянуть, что погибший был братом его дяди в случае чего, верно? С его-то фамилией тот же Шикамару укорил бы его в этом, а значит, шанс на подобное был минимальный. Да? Правда? Саске хотел было спросить, как звали этого человека, погибшего в том доме, теперь служащем страшилкой для местной детворы, но, видимо, его удивление было настолько красноречивым и так явно отражалось на бледном лице, что Наруто поспешил прервать его с улыбкой: — Узнаешь все по дороге, Учиха. Ты ведь не струсил? — Саске обернулся к дому учителя биологии. Холодный ветер безмятежно трепал его волосы в темноте. Совсем темно, но хуже того — они находились так далеко от старого города, что дорога не была освещена ни одним фонарем, а значит, и идти предстояло в темноте, ведь даже луна скрылась за тучами. Какой кошмар. А ведь еще немного, и под ногами не будет видно ни зги, странно, что Карин смогла заметить их за этими кустами. Может, это дар всех очкариков? Учиха медленно кивнул, хотя в его глазах читалась нерешительность. Он не знал, выкинет ли эта шайка что-то дурацкое или их инициация и правда чистая монета во плоти, но струсить сейчас — лишиться шанса даже на минимальное уважение и на открытие пусть даже такой тайны. Друзья Узумаки одобрительно зашептались. Чоджи даже хлопнул его по плечу, и компания медленно направилась по темной дороге в еще более дальние от их домов места. Где-то над их головами тревожно каркнула ворона, сорвавшись с фонарного столба.***
Когда бы ни строили это место, заброшенным оно было давненько, и не то чтобы это удивляло. Больше домов в округе не было. Даже дорога обрывалась где-то на подступах к нему, и едва ли эту дыру, стоящую у самого болота с мелькающей на горизонте лесополосой можно было назвать Тенсеем. Слишком уж далеко от цивилизации, будто бы в этом особняке, ничем не уступающему черному дому, жил какой-то одичалый отшельник, ненавидящий людей настолько, что предпочел им общество комаров да лягушек. Саске, с трудом ступающий за остальными по неровной дороге из жидкой грязи, слышал кваканье жаб и всплески воды. Странно. Будто бы дежавю. Учиха уже бродил по подобному болоту, когда только приехал сюда, и кончилось для него это нахождением какой-то жуткой могилы. Правда это, кажется, сторона, противоположная центру. И на том спасибо. Саске не знал бы, что с ним случилось, наткнись он на подобный дом в первый же день приезда. — Здесь раньше жил Джирайя. Странный злобный старик, только и делающий, что проводящий все время на болоте, — тем временем говорил Наруто, старательно нагнетая обстановку. — Папа говорил, он был совсем маленький, когда тот умер. Никто не помнит, от чего и почему. Говорят, его похоронили в безымянной могиле, потому что перед смертью он завещал не писать его имя на надгробной плите, чтобы его дух не смог остаться в городе… Саске взглянул на здание снова, будто бы пытаясь представить, каким оно было до смерти своего хозяина. Древнее, но не викторианского типа. Слишком уж простое для него, да и крыша большая и угловатая. Доски сгнили и обветшали, окна были разбиты и заколочены на обоих этажах и чердаке, краска — возможно, белая — потрескалась и посерела. Все здесь выказывало лишь омертвление и заброшенность. — Так значит, погибшим был Джирайя? — спросил Саске, пока мальчишки о чем-то шептались, доставая спички из коробка, столпившись полукругом. — Не, когда люди умирают в своих домах — это так. Ничего особенного. Но однажды здесь испустил дух еще кое-кто, — тихо ответил Киба, покачав головой и показав свою спичку: — Длинная. — У меня тоже, — кивнул Шикамару на свою с насмешкой. Саске открыл было рот — спросить, зачем это все, но ответ пришел в голову сам, а что было более важно — сзади компании послышались тихий ойк и шум высокой травы, будто бы кто-то неудачно упал. Все тут же озадаченно обернулись на чужой голос, ошалело уставившись на девичий силуэт, выпрыгнувший из камышей. Кто-то в компании удивленно присвистнул, едва темнота расступилась, позволяя заглянуть в чужое бледное лицо да разглядеть розовые волосы. Харуно смущенно потупила взгляд, но потом только хмыкнула, гордо вскинув голову, будто бы и не была поймана с поличным за шпионством. — Что… Что ты тут забыла, Сакура?! — недовольно воскликнул Наруто, пока девушка деловито стряхивала грязь с колен. На ней была все та же форма, что и с утра, сейчас, правда, мокрая и грязная. Видимо, она упала, пока следовала за ними и, может, не раз… Как же давно Харуно шпионила и зачем? Саске нахмурился. Если она расскажет, чем они тут занимаются, Цунаде, та вышвырнет его из школы без суда и следствия. — Да! Ты что, следила за нами? — изумленно спросил Киба, переглянувшись с бровастым парнем. Сакура, сперва стыдливо дувшаяся, упрямо посмотрела на одноклассников, демонстративно вытерев тину с щеки. — А вы-то тут что забыли? Шляетесь так поздно непонятно где, думаете, госпожа Цунаде бы одобрила это?! — громко воскликнула она, укоризненно ткнув в каждого пальцем. Учиха мог бы только поаплодировать ее умению переходить от защиты к нападению. — Еще и новенького втянули в ваши глупые игры! Снова вздумали издеваться? — Не лезь в наши дела, учительская подлиза! — осадил ее Киба, а потом кивнул на Саске. — Никто над ним не издевается. Мы проверяем, достаточно ли он храбрый для Учихи. Сакура посмотрела на растерянных мальчишек так сурово, как только могла со своим детским лицом, после чего ее глаза встретились с глазами виновника торжества, и она тут же покраснела и, немного помедлив, решительно направилась к компании, остановившись напротив помрачневшего Наруто. — Проверяете, посылая его в это дом?! Вы хоть понимаете, как это опасно?! — громко отчитала она их, посмотрев тому за плечо. Здание молчаливо наблюдало за ними дырами окон с заколоченными досками. — Помните, что случилось с Неджи? — Неджи? — Саске взглянул на Узумаки вопросительно, но тот лишь отмахнулся. — Мы уже были тут пару раз, Сакура. Ничего не случится, — устало протянул он. — К тому же, — он поднял вверх руку, демонстрируя короткую спичку, — с ним иду я. Вот те на. Саске хмыкнул. Будто бы судьба. Если, конечно, Харуно им ничего не испортит, настроив против него одноклассников еще сильнее. Сакура поморщила лоб, уперев руки в бока. Что бы ни двигало ее желанием шляться по болотам за одноклассниками — опасения за новенького или же желание настучать, — помешать она им не сможет, это читалось во взглядах всех присутствующих. — Нет, не идешь! И он тоже не идет! — взвилась девушка, поправив выбившиеся из аккуратной прически пряди. — Вы вообще, что ли? Валяете дурака, подвергая чужие жизни опасности! — Это ты дурака валяешь. Таскаешься тут за нами непонятно зачем. Хорошие девочки разве не должны уже быть в кроватях? — прошипел Шикамару, на что получил от нее лишь молчаливый убийственный взгляд. Саске вздохнул, получше взяв костыль. Ему не хотелось идти в этот жуткий дом, но и стоять тут всю ночь напролет было не лучшей идеей, верно? Однако в словах девушки кое-что таки наводило страху. — Я не понимаю, о чем вы все толкуете! Почему ты думаешь, что там опасно? — понизил он голос, на что девушка тут же испуганно замолчала. В ее глазах был неподдельный страх. — Не ходи туда, — тревожно прошептала она. У Саске тошно екнуло в животе. — Доски пола прогнили так, что легко ломаются под чужим весом. А внизу катакомбы старого отшельника. Однажды мальчишка, который первым забрался в этот дом, провалился и сломал себе шею… Неджи. Вот кто стал второй жертвой заброшенного убежища отшельника и его злой воли. Чоджи испуганно поежился при этих словах, толкнув парня в зеленом комбинезоне плечом. — Ребята, вы решайте скорее… Уже совсем темно. Домой бы… Наруто посмотрел на Учиху с вызовом, сделав шаг к некогда внутреннему двору, заросшему камышами и голыми дикими деревьями, высоко вздымающимися и опутывающими стены и крышу дома по бокам длинными ветвями. Выглядело так, будто растения медленно его пожирали. — Неджи провалился в одной из комнат левого крыла. А мы отправимся на второй этаж и вернемся. Ты со мной, Саске? — дождавшись нерешительного кивка Учихи, он улыбнулся и махнул рукой. Но стоило только обоим парням сделать первые шаги, как дорогу им преградила Сакура. — Если уж так, то берите меня с собой! — деловито высказала она. — Я хочу проследить, чтобы ты не наделал глупостей, Наруто. — Вот еще! Девчонкам там не место! — начал было Ли, но тут Наруто громко вздохнул, покачав головой. — Ce que femme veut, dieu le veut*, — произнес он, но потом грозно посмотрел на нее, включив фонарик и бросив его Учихе. — Только учти, никто там с тобой нянчиться не будет. Сакура хмыкнула, скрестив руки на груди, но ничего не сказала. Все трое в последний раз посмотрели на дом и скрепя сердце решились начать местный безумный обряд. Саске, как тот, кто должен был идти первым, протянул свой костыль Кибе и, осторожно ступая, направился к заброшенному крыльцу дома. За ним, на расстоянии двух шагов, побрели и Наруто с Сакурой. Первая ступенька серого порога натужно проскрипела, слегка подогнувшись под его весом, но выдержала. Учиха медленно забрался на крыльцо, неуверенно оглянувшись назад уже в который раз. Наруто кивнул на дверь, мол, открыто, тогда как напуганная девчонка лишь снова принялась оттирать с коленей грязь. Ха. Судя по столпившимся детям, напряженно наблюдающими за ними, — даже с учетом того, что они уже были тут несколько раз, все всё равно боялись, как в первый. Ладно. Как и в случае с Орочимару, повода, на самом деле, не было. У страха глаза велики, и ничего более. Учиха осторожно прикоснулся к холодной дверной ручке и толкнул внутрь старую дверь, тут же поддавшуюся с противным скрипом. Впереди оказался узкий серый коридор. Пустой. Ни фотографий, ни вещей. Лишь старые доски на полу. Саске глубоко вздохнул и заставил себя войти. Тьма и удушающий запах плесени и сырости тут же обступили его со всех сторон, отчего подросток даже закашлялся. — Если не появимся в течение десяти минут — бегите, — пошутил Наруто как-то вяло, кто-то окликнул его на улице, но подросток уже захлопнул за собой дверь. Сакура испуганно выдохнула, почти прижалась к плечу Учихи, но тот нелюдимо отшатнулся, едва не стукнувшись спиной о деревянную стену. «Куда дальше?» — читалось на его лице. Узумаки постоял немного, собираясь с силами. Кажется, его сердце тревожно билось в такт еще двоим таким же здесь. Блондин протер ладонью подбородок и указал в сторону коридора с закрытыми дверями. — Если окажешься здесь один — в те комнаты не заходи. Там все сгнило и способно обломаться в два счета. — То, что там все сгнило, не значит, что не сгнило здесь, — шикнула на него Сакура, следуя за брюнетом тихой тенью. — Вы когда тут в последний раз были? — Не помню. — Не помнишь?! — Может… два года назад… — Наруто смущенно отвел взгляд, осторожно шагая за ними обоими. Подросток с фонариком застыл, вскинув голову. Кажется, он слышал какой-то шум наверху. Оттого толстый слой пыли посыпался на их головы. Сакура хлопнула ладонью по лбу. — Наруто! Тут же за два года могло вообще все перегнить! А если под нами тоже катакомбы?! — прошептала она, но тут Саске тихо вскинул руку. Они оказались в просторной комнате с широкой грубой лестницей. Здесь уже были намеки на старую развалившуюся от времени мебель, прикрытую грязными мешками. Луч света медленно перемещался от предмета к предмету, Саске не знал, что он хочет увидеть, но любой намек на призраков или тому подобное мог бы вывести его из хлипкого равновесия в два счета. Парень снова закашлялся. Пыль витала в воздухе едва ли не клубами. — Вы это слышали? — тихо произнес он, направив фонарик на потолок. И правда. С него снова осыпалась стружка и пыль, будто бы что-то наверху надавило своим весом. — Может, просто ветер, — пожал плечами Наруто, толкнув парня идти дальше. — Сейчас и проверим. — Ты серьезно?! А если там бездомный, или маньяк, или сатанисты! Нам точно не стоит проверять, что там может ходить! — громким шепотом упрекнула их девушка, схватив обоих за руки. — Если там правда кто-то есть, то из-за твоего «шепота» он нас уже давно обнаружил, — прошипел Наруто. — И вообще, если так боишься… — Тихо! — Саске у лестницы устало вздохнул, посветив обоим в лицо. — Доски вполне могут проседать под собственным весом. Не паникуйте раньше времени. Наруто удивленно замолк, тогда как Учиха осторожно наступил на первую ступеньку, проверив ту на прочность. Раздался скрип, но древесина выдержала. Парень почувствовал смесь облегчения и досады, осторожно поправил прядь у щеки. Могли бы не идти, будь эта лестница неладна, но теперь отвертеться не получится. Он снова громко выдохнул, стараясь восстановить дыхание. Шаг. Еще. Наруто и Сакура побрели за ним, ориентируясь лишь на свет от фонарика, скользящий по ступенькам. Здесь было ужасно темно и холодно. Здание протяжно стонало от налетавшего на него то и дело ветра. — Откуда здесь вообще катакомбы? — решился разбавить гнетущую тишину Учиха. Наруто помолчал какое-то время. Слышалось лишь его рваное дыхание и чертыхание — в какой-то момент подросток едва не споткнулся, но успел схватиться за деревянное перило, покрытое пылью и паутиной. — Ай!.. Кто его знает. Может, и Джирайя их построил. Говорю же, странным он был стариком. Язычником, — пробормотал Наруто совсем тихо, — верил во всякое… — Например? — скептично протянула Сакура позади. Они почти поднялись наверх. — Да не знаю! Думаешь, я такой любитель бредятину всякую помнить? Саске остановился у коридора второго этажа, идущего прямо и сразу налево. Давно слезшие со стен, выцветшие обои оголяли серые и дырявые в некоторых местах доски. Кое-где стояли одинокие тумбы, покрытые паутиной. На полу рядом с ними лежала разбитая лампа. И больше ничего. Сплошной серый лабиринт впереди, и все же… Он удивленно нахмурился, направив на стену напротив луч фонарика, когда глаза зацепились за единственный нетронутый временем в этом доме предмет интерьера. За красивую позолоченную раму, внутри которой — огромная картина со скачущими по болоту всадниками на мертвых конях, под темным, грозовым небом. Многие из них были закованными в латы скелетами, кто-то больше походил на мертвецов с провалами глазниц и впалыми щеками на зеленовато-белой коже, однако, как минимум, две лошади на заднем плане были без наездников. В ногах коней, разметая болотную грязь, бежали псы с обнаженными клыками. Бежали, словно бы стараясь выбраться из картины… Дикая охота. — Чего ты встал? — шикнул ему в затылок Наруто. — Снова что-то услышал? Сакура тут же пихнула его в плечо, приказав замолчать, дабы не мешать новенькому прислушиваться. Странно. Парень затаил дыхание. Теперь странный скрип половиц у самой дальней комнаты. Там, где и находилась жуткая картина. Саске тяжело сглотнул, не отводя от нее фонарика. — М-может, пойдем уже назад? — опасливо поежился он, не решаясь сделать ни шага дальше. Наруто обреченно вздохнул, а потом толкнул его в сторону, забрав фонарик из рук, и снова направил свет им под ноги. — Ты картины, что ли, испугался? — надменно спросил он, а потом спокойно, будто бы ранее не оглядывался в страхе сам, пошел по коридору. — Не будь трусишкой, Учиха. Этот звук издают крысы, и все. Смотрите… — Наруто, куда ты пошел?! — тревожно прошептала девушка, когда храбрившийся Узумаки стремительно преодолел коридор, поскрипывая гнилыми досками пола, и оказался у жуткой картины, сейчас едва виднеющейся очертаниями во мраке. Саске замер, недовольно глядя на бледного ухмыляющегося подростка, прикрыл глаза рукой, едва тот направил на них луч фонарик. — Видите? Ничего такого… Просто дурацкая картина. Просто дурацкий дом. Может, уже пора… — но он резко замолчал, а свет от фонарика вдруг разом исчез, оставив двоих детей в кромешной темноте. — Наруто! — испуганно взвизгнула девушка, вцепившись Учихе в плечи. Тот пораженно застыл, чувствуя, как сердце уходит в пятки при осознании произошедшего. Знакомое ощущение могильного холода, от которого кровь стыла в жилах, пронзило все его существо в тот же миг, не давая ясно мыслить. Что-то было не так. С этой картиной, с этим домом. Если Наруто исчез, он… Воцарилось угрюмое молчание, после которого раздался пронзительный вопль, и Харуно в ужасе закричала, едва не задушив Саске в крепких объятиях. Их резко озарило столбом света под подозрительно знакомый громкий смех. — Чт… — Сакура резко отпустила парня, залившись краской, а потом разъяренно заорала, сжав руку в кулак: — Наруто, долбаный ты идиот, ты хоть понимаешь, что меня чуть инфаркт не хватил?! — Видели бы вы свои лица! — громко смеялся Узумаки, а потом, кривляясь, продолжил включать и выключать фонарик, направив его на свое лицо. — Что, Учиха, страшно?! Но Саске было не до смеха и не до ругани. Он пораженно застыл, широко открытыми глазами глядя на картину, в которой теперь появился новый элемент, скромно притаившийся у ее самого края, где за скачущими всадниками виднелся кусок болотного пустыря в окружении блуждающих огоньков. — Хватит так делать, придурок! Это не смешно! Клянусь, Узумаки, как только выберемся отсюда — я тебе врежу! — продолжала сокрушаться девушка, пока Наруто заливался смехом, снова и снова включая и выключая фонарик. — У-у-у, страшно, Сакура? — веселился он, показывая ей язык. — Я ста-а-арый злой отшельник, бойся ме-е-еня-я-я… Он стоял слишком близко к картине. Саске, словно погруженный в прострацию, наблюдал за появившимся на том самом пустыре худым силуэтом с сияющими красными глазами. Так похожим на… его брата. — Нам нужно уходить отсюда… — прошептал он, но его голос потонул в резко наступившей тишине, когда Наруто выключил фонарик и замолк. Снова, но на этот раз его смех стих так, будто бы в его голосовых связках резко сели батарейки и остатки звуков нагло сожрала тьма. Сакура испуганно екнула, схватив Учиху за руку, но вела себя уже куда более уверенно. — Опять? Мы не купимся на один и тот же трюк дважды! Кончай издеваться, Узумаки! — но в ответ не получила ничего, и девушка всерьез обеспокоилась. В ее голосе ясно слышалась дрожь: — Наруто? Наруто, хватит, я серьезно! Они нерешительно постояли еще немного, вслушиваясь во тьму. Не видно было ни картины, ни маломальских очертаний стен, словно бы подростки резко ослепли на оба глаза. Саске невольно задержал дыхание вместе с девушкой, но ничего, кроме завывания ветра снаружи, не было слышно. Наруто либо старательно прятался… либо пропал. На этот раз по-настоящему, но могло бы такое случиться? С ним? Саске набрал в грудь побольше воздуха. Сердце билось как сумасшедшее. Ему совсем не хотелось приближаться к зловещей картине, но оставить этого идиота тут было бы неправильно, верно? Будто бы в такой ситуации есть правильные решения. Будто бы он не преодолевал страх уже тысячу раз. Саске сделал пару нерешительных шагов к развилке коридора, вслушиваясь в скрип гниющих досок под ногами. Сакура неохотно отпустила его руку, оставшись стоять на месте. — Думаешь, он просто шутит? — севшим голосом спросила девушка позади. Ее частое дыхание помогало осознать, что он не умер и не сошел с ума. Саске буркнул что-то вроде «надеюсь», перед тем как сделать еще один шаг, медленно вытянув руку. Картина зловеще поглядывала на него из темноты, заставляя кровь стынуть в жилах. С виска упала капелька пота. Все хорошо… Сейчас, еще пару шагов, и он доберется до того места, где стоял Наруто, и коснется его куртки кончиками пальцев. Сейчас этот придурок снова напугает их обоих, и они облегченно вздохнут. Сейчас… Но мыслям Учихи не дано было претвориться в реальность. Все внутри него обмерло, когда рука коснулась шершавой поверхности широкой рамы картины, отдающей почти могильным холодом. Саске потер пальцы между собой. На них осталась пыль. Учиха поежился, стараясь не думать о силуэте на картине рядом, вытер руку о кофту и взглянул на темный коридор, оставленный позади. — Его нет, — тихо отозвался он, обернувшись к месту, где осталась Сакура. Воцарилось молчание, мальчик сперва решил, что она просто напугана и думает, что им делать дальше, но тут в голову пришло еще одно осознание. Ее частое дыхание пропало. Парень был в этом доме один. Саске остановился, как вкопанный, борясь с подступающей паникой. Черт. Нет, нет. Этого просто быть не может. Ему кажется. Правда же? Что ему теперь делать? Неужели это опять мертвый привет от его брата или же что-то совсем иное? Ноги словно приросли к полу. Старому деревянному полу, снова начавшему скрипеть. А ведь у него даже телефона нет, чтобы позвонить хоть кому-нибудь. — Сакура?.. В ответ на его тихий зов что-то в правом коридоре заскрипело. Парень осторожно обернулся, углядев словно бы ветром открытую дверь в самом конце коридора. Оттуда легкой дымкой сочился лунный свет, будто бы завлекая в единственное более-менее освещенное место в этой западне. Каким-то странным чутьем подросток понимал: единственное, что он может сейчас сделать, — пойти туда. «Или мы могли бы просто спуститься вниз и помчаться со всех ног прочь. Если только эти чертовы призраки позволят нам это…» Саске словно во сне вскинул руку, вытерев рукавом кофты проступивший на холодной коже пот. Ноги не слушались, предательски подгибаясь, в этом жутком месте хотелось быть как можно меньше и незаметнее и плевать, сколько раз уже Итачи пугал его подобным образом. Это… это было иное. Саске чувствовал, что прямо сейчас за ним следит что-то очень злое. Быть может, из той самой картины. Тенсей понемногу открывал свои зловещие тайны, но Учиха не был уверен, что готов к ним. Где же Наруто? Сакура? Что произошло с ними? Учиха попытался собрать остатки мужества в сердце и с вызовом посмотрел на картину в последний раз. Через какое-то время он таки осмелился пойти на попятную перед призраком и сделал шаг к двери. В ответ тут же раздался знакомый скрип, вынудивший двигаться быстрее. Шаг, еще… Учиха мысленно считал их до тех пор, пока не оказался у подсвеченного участка, поморщив глаза от света. Тихо заглянул в комнату, удивленно приоткрыв рот. Все внутри было заставлено высокими, завешанными старыми тряпками и перевязанными веревкой в деревянных рамах зеркалами. Какие-то стояли у стен, какие-то покоились на старых каркасах. Их было так много, что их скопище невольно создавало ощущение лабиринта, при этом старательно скрытого и завешанного. Кто бы ни оставил их здесь — он позаботился, чтобы ни одного зеркального участка не было видно. Учиха вошел в комнату, остановившись у ближайшего большого зеркала. Оно было прикрыто старой грязной простыней, как и другие, но что-то в нем невольно притягивало взгляд. Огромное. Если упадет — накроет Учиху с головой. Саске и не заметил, как рука потянулась к нему, осторожно взяв за краешек простыни. Затем замерла. Подросток зачарованно ахнул. По спине прошел озноб. Там что-то было. Не его отражение. Другое. Смотрело на него даже сквозь ткань и чего-то ждало. Саске ощутил чужое присутствие так явно, что сердце словно пронзило спазмом. В горле пересохло. Учиха сверлил взглядом место, где должно было быть лицо его отражения, но был более чем уверен — когда он снимет простыню, глаза, что он увидит, будут принадлежать не ему. О, боже... Этому невозможно сопротивляться. Рука слегка потянула ткань, почувствовав слабое сопротивление. Еще немного — и он узнает, что скрывает это зеркало, и тогда… Саске бы закричал, как только чьи-то холодные руки схватили его сзади, но ладонь легла на его губы, а неизвестный потащил упирающегося подростка за собой вглубь комнаты. Пришлось мычать сквозь зубы, пытаясь оцарапать чужие руки, благо его отпустили, как только утянули за одно из стоящих посреди комнаты зеркал и повернули к себе. Подросток пораженно замер. На него смотрел бледный как смерть Наруто, приложив дрожащий палец к губам. Какого? Саске хотел было что-то прошептать, но Узумаки дернул его вниз, и оба мальца оказались на коленях, после чего блондин осторожно указал на открытую дверь, всем своим видом умоляя сохранять молчание. Что? Что он здесь делает?! Это снова дурацкие шутки?! И что именно он должен услышать? Парень с трудом поборол возмущение, пришедшее сразу за облегчением, и нехотя прислушался. И тогда Саске услышал. Тогда он услышал скрип половиц и чей-то протяжный тихий вой вместе с шаркающей походкой, медленно приближающейся к их комнате. Что… Что это? Сакура? Судя по чужой панике — отнюдь. Брюнет незаметно выглянул из укрытия, в шоке широко раскрыв глаза, стоило лишь взглянуть на третьего в комнате. Нет. Нет, это просто сон! Юноша ощутил как его тело немеет, словно погружаясь в холодную талую воду. В паре метров от него в проеме двери стоял парень, повернутый к ним полубоком. Выглядел он, словно воскресший мертвец: стоял, низко опустив голову и согнувшись, руки дрожали, а сам он, дергающий головой, бормотал под нос что-то неразборчивое. Господи, что здесь происходит? Незнакомец был их возраста — судя по росту, не разобрать точно, лицо закрывали грязные спутавшиеся волосы, почти что достигающие пояса. Саске вдруг подумал, что этот человек странными повадками напоминает ему существо из трубы. Наруто крепко сжал его плечо, умоляя не шуметь. Неизвестный тем временем, постояв еще немного, издавая странные щелкающие звуки, медленно поплелся к одному из зеркал, не поднимая головы. Его тело качалось из стороны в сторону, будто бы он был ужасно пьян. Быть может, дело было в его шее, вывернутой под странным углом, как при несчастном случае, а может быть, в другом — невозможно понять. Не в такой темноте. Оба подростка замерли, задержав дыхание, и прижались к друг другу. Тварь пристально смотрела на то же зеркало, что ранее зачаровало и Саске. Он решился снова слегка выглянуть из укрытия, пораженно разинув рот. На лицо незнакомого парня таки упал лунный свет, и Учиха углядел его абсолютно черные глаза, и тут мальца словно окатило ледяной водой. Вне всяких сомнений, этот человек был мертв. По его лицу расползались трещины, и каждый раз, когда он снова дергал головой, они становились все длиннее и шире, а кусочки кожи сыпались на пол, словно потрескавшийся фарфор с лица куклы. Саске видел уже такое. Наруто сжал зубы, чтобы не закричать от страха. Существо медленно прошлось по комнате, на сей раз остановившись у их зеркала, словно бы чувствовало живых за ними. Что-то в его горле заскрипело. Прошло несколько минут, а оно продолжало сверлить взглядом их укрытие, никак не желая уходить. Учиха зажмурил глаза. Его ноги предательски затекли от сидения на коленях в таком ужасном положении, но он не смел двигаться. В какой-то момент все застыло, и тишина стала почти густой. Оба парня зажмурили глаза, затаив дыхание под щелканье и стоны мертвеца. Черт. Он вот-вот их обнаружит. — Саске? Наруто! — тревожный голос Сакуры показался зовом из совсем иной реальности и стал чем-то вроде спускового сигнала. Саске резко поднялся на ноги, сморщившись от боли в колене как раз тогда, когда тварь тоже обернулась на крик, оскалившись в жуткой улыбке. У него было лишь пару мгновений. — Что ты… — Наруто пораженно уставился на Учиху. Тот резко толкнул тяжелое зеркало на мертвеца, а то, поддавшись чужой силе, полетело вперед. Раздался звук бьющегося стекла, заглушенный нечеловеческим воплем. Существо не придавило, но веса зеркала хватило, чтобы лишить того равновесия. Узумаки схватил подростка за руку, потянув за собой. — Бежим! Оба выбежали из комнаты, не сообразив закрыть дверь, когда перед ними оказалась удивленная Сакура. — Вы… вы где были?! — возмущенно вскрикнула она. — Я вас час искала, вы вообще думаете, что… — Сакура, беги! — крик Наруто смешался с воплем твари, отряхивающейся от осколков. Саске обернулся назад. Шум падения. Кривой силуэт мертвеца осветили лучи луны, с трудом пробирающиеся через вколоченные доски. Девушка испуганно взвизгнула, бросилась обратно к главному коридору, едва не уронив телефон в руке. Они успели свернуть, когда мертвец ударился о стену, но радоваться было рано, потому что всего секундный бег — и Саске почувствовал, как ногу обожгло болью, и она подкосилась от неправильного шага. Парень упал на колено, вскрикнув от неожиданности. — Вставай, Учиха! — Наруто схватил его за локоть, заставляя облокотиться о себя, и они с трудом, но добрались до лестницы. — Я не могу! Больно, — Саске скривился от неприятных ощущений в ноге, но старался идти как можно быстрее. Этого явно было недостаточно, тварь напрыгнула на них как раз тогда, когда они лишь наполовину спустились с лестницы. Саске ощутил, как что-то толкнуло его в спину, и громко выдохнул — ступеньки ушли из-под ног, и его вырвало из хватки Узумаки. Сакура громко закричала. Секунда — плечо обожгло болью, когда они с призраком скатились с лестницы. Саске упал на спину, вскрикнув от боли. Повезло — не сломал шею, если можно было так сказать при его гудящих от синяков ногах. Или если можно было так сказать при существе, напрыгнувшим на него сверху и едва не вцепившимся руками с отросшими когтями в горло. Его волосы грязными клочьями разметались в воздухе. Саске в ужасе уставился в лицо монстра, сейчас находившегося неприлично близко. С трудом схватился за оба его запястья, мешая навредить, однако скинуть шипящую тварь уже сил не хватало. — Помогите! — несколько кусочков кожи от твари упали на его потное от напряжения лицо. Саске замжурился и отвернул голову, не желая смотреть на его абсолютно черные глаза и ужасающие трещины по всему телу. Монстр тем временем дергался, пытался вырвать свои руки или хотя бы дотянуться ими до шеи подростка, его голова металась из стороны в сторону. Звуки ломающейся снова и снова шеи заглушали даже яростный крик Сакуры, ударившей тварь гнилой доской по голове. Та зашипела, резко обернулась к побледневшей девчонке и одним рывком оказалась у ее носа. Сакура вскрикнула, выставила перед собой доску как раз тогда, когда его рука метнулась к ее глазам. — Dieu merci*! — Сакура в ужасе уставилась на когтистую руку, проломавшую дыру в ее хлипкой доске и заорала с новой силой. Господи. Этого просто не может быть. Господи. Саске почувствовал как адреналин заставляет его сердце танцевать танго прямо в ребрах. Наруто резко налетел на мертвеца, оттолкнув его и заставив упасть на пол, задергавшись в агонии, но стоило только Учихе кое-как подняться на ноги и сделать шаг к отступлению — он тут же переключился на него, бросившись на подростка с новой силой. Саске с трудом увернулся от твари. Черт. Черт! Что ему делать?! Взгляд поймал коридор того самого левого крыла, куда Наруто совсем недавно строжайше запрещал выходить. Боже. Абсурдно. Но были ли вообще варианты? Учиха бросился прочь, кривясь от боли в ноге. На пару шагов его должно было хватить. — Саске! — Наруто и Сакура ошарашенно посмотрели на погнавшуюся за ним тварь. Рывок. Перед глазами кромешная тьма правого коридора вдруг расступилась перед лунным светом. Учиха замер на несколько мгновений, пораженно глядя на темный силуэт с красными глазами. Знакомый, но… нет. Это был… Итачи. Как только тот оторвал одну из приколоченных к окну досок, бросая ее на пол и давая место свету, Саске узнал его мертвое лицо. Он… Призрак кивнул в сторону пола и тут же ушел во мрак соседних комнат без дверей, и Саске все понял. Пол выглядел хлипким и ненадежным. Подгнившие доски явно могли обрушиться под чужим весом, и это было опасно хотя бы потому, что в щелях меж ними угадывалось только темное пустое пространство, и один только дьявол знает, как глубоко было внизу. Однако даже если там были катакомбы, такой лаз не мог быть слишком большим, верно? Стоило ли слушать Итачи? Времени на раздумья не осталось. Саске резко оглянулся, узрев бегущего на него мертвеца, вскинул в страхе перед собой руки, но, как только тварь бросилась на него, резко ушел в сторону, давая той пролететь вперед и упасть прямо на ненадежный пол. Учиха успел встретиться с ее глазами — яростными и абсолютно пустыми, после чего она взвыла и под скрип досок полетела вниз. О, боже! Звук глухого удара и наступившая с ним мертвая тишина стали финалом в этой истории. Это... это... оно мертво? Почему так тихо? Учиха, уставившийся в зияющую пропасть под гнилыми досками, ошалело покачал головой. Это… все? Все закончилось? Ему казалось, что он все еще борется с мерзким монстром, бьющимся о гнилые доски. Царапины от чужих ногтей на запястьях саднили. Саске не мог оторвать взгляда от дыры. В тишине и тьме не было ни движений, ни шума. Стало быть...Все. Это все… Произошедшее не укладывалось в голове даже сейчас. Хоть кто-нибудь может сказать ему, что это было? Прошло немного времени, как в прихожей начали раздаваться голоса. Сакура испуганно спрашивала, в порядке ли Учиха. Он ответил, что да, с трудом узнав свой глухой голос. — Черт… Черт, это… это ведь был Неджи… — изумленно шептал Наруто, останавливаясь рядом с Учихой. Тело, словно чужое, не слушалось. Наруто протер глаза трясущейся рукой. — Мы… вы видели Неджи… С ума сойти. Это ведь его труп был? Это был его гребаный ходячий труп! Они трое еще постояли вокруг дыры, пытаясь хоть как-то собраться с мыслями. Сакура и Наруто не решались озвучивать очевидное вслух. Саске мог их понять. Он бегал от Итачи черт знает сколько, а они, видимо, столкнулись с подобным впервые. Посему и начать надо было ему. Саске, едва отошедший от ужаса, прокашлялся, посмотрев на обоих одноклассников. — Итак… Мы увидели призрака, — начал было он, глубоко дыша, но Сакура тут же возмущенно прервала его. — Призрак?! Какой еще призрак, нам же не по десять лет! — залепетала она, испуганно посмотрев на дыру. — Это был… не знаю! Одичалый… бездомный ребенок, выросший с волками, что угодно, кроме тупого призрака! — Это был Неджи… — тихо прошептал Наруто, пустым взглядом пугающий девушку. — Готов поспорить, он и был. — Наруто, Неджи погиб давным-давно. Здесь и погиб, — ответила Харуно. Ее голос напоминал дрожание стекла. — Это не мог быть он. — Мог, если он был мертвецом. — Мертвецы не нападают на людей, — девушка обреченно посмотрела на обоих шокированных подростков и, собравшись с духом, продолжила: — Вот что… Идемте. Идемте отсюда на улицу. Ну же! Давайте, хватит смотреть на эту дыру! Она взяла парней за руки и потащила за собой к главной лестнице. Саске, не в силах отвести взгляд от черной бездны под полом, послушно поплелся за ней, ежась от пробирающего холодка. Внизу ничего не было слышно. Быть может, это странное создание, так похожее на человека, снова сломало себе шею, но ведь оно уже было мертвым. Нельзя умереть дважды, если тебя зовут не Ленор, а значит, тварь могла лишь притаиться, ожидая, пока доверчивые детишки повернутся к пропасти спиной, чтобы напасть сзади. Сакура открыла дверь, кивнув им на выход. Учиха еще раз оглядел главный зал заброшенного дома, в свете полной луны кажущийся уже не таким страшным, и все же… Что-то в нем было не так, что-то было не так в этих странных катакомбах, и все трое это чувствовали, хотя и не давали панике затуманить разум. Пока. Наруто потянул его за рукав, испуганно умоляя наконец-таки выйти отсюда, и как только Саске оказался на улице — снова ощутил на себе взгляд чьих-то кровавых глаз. За лесным пологом что-то сипло взвыло, и подросткам лишь оставалось надеяться, что то были не адские псы бегущих по топи мертвых всадников.