Young dead bird. Not me.
Стемнело окончательно и бесповоротно, словно время вдруг приняло куда более быстрый оборот, а быть может, причина была в заслонивших полную луну тучах, как-то подозрительно быстро скучковавшихся над их головами. И тишина… Ранее наполненное всяческими звуками болото резко затихло. Даже жабы лишились голоса сейчас. А улица принесла с собой новые страхи и опасения, ибо Наруто, едва вздохнул полной грудью, закричал так громко, как мог. Сперва просто вопил, а потом стал трясти Учиху, с трудом выговаривая более-менее связные слова. Саске удивленно уставился на него, попытался отцепить чужие руки со своих плеч, но по итогу таки сдался, позволив трепать себя, как тряпичную куклу. — Вы. Хоть. Понимаете. Что. Произошло?! — выговаривал блондин в это время по слову, переводя бешеный взгляд с брюнета на девушку, сейчас тяжело дышащую и брезгливо отряхивающуюся от пыли. — На нас напал мертвый Неджи! Гребаный Неджи пытался выцарапать Учихе глаза! Это же с ума сойти! Просто свихнуться! Саске ничего не ответил. Он, не мигая, смотрел подростку в лицо, не в силах толком осмыслить произошедшее. Голову занимало только одно. Он снова увидел Итачи. Он видел брата. В его проклятой красной куртке, с этими жуткими глазами, мальчик снова видел его в этом доме. И Итачи спас его. Помог сбежать от непонятной твари, в которую превратился умерший здесь ребенок. Об этом ли его предупреждали? О скитающихся в домах отшельников мертвяках? Голова пухла от множества тревожных мыслей и вопросов. Ему было почти физически плохо, словно внутри черепной коробки поселился рой пчел. Нужно прилечь. Уснуть. И желательно не просыпаться, черт возьми, никогда. — Наруто, хватит! Отпусти его! — очнувшаяся Харуно вдруг отпихнула его от Учихи, посмотрев на обоих почти по-родительски грозно. — Что бы это ни было, мы не можем сейчас паниковать. Неизвестно, погибло ли оно в той дыре и, если нет, как скоро оттуда выберется. А мы, я напомню, почти на краю города у самого болота, потому что одному идиоту захотелось поиграть в ловлю призраков! — А я знал, что ли, о… таком?! — Узумаки махнул рукой в сторону дома, его губы тряслись от холода и страха. — Мы ходили туда три раза, и ничего такого не было… ты! — на сей раз тычок в сторону Учихи, — он гнался за тобой! — Вовсе нет! — Сакура ахнула. — Оно просто… просто… ах, я не знаю! Саске слабо качнул головой, подавив внутри приступ тошноты. Какая гадость. Теперь вонять сыростью стало еще сильнее. Учиха поморщился. Колено разболелось до неприятной ломоты. Пешком домой ему не добраться, а с учетом того, что, по словам девчонки, Неджи мог выжить, даже упав в пропасть — тварь могла выбраться из дома и наброситься на них снова. — Сакура дело говорит. Слушайте… Он… может выбраться? Кто-нибудь знает, что там в этих катакомбах? — тихо спросил подросток, смахнув со лба мокрые от пота пряди. На болоте снова что-то завыло. Наруто поежился, опасливо глянув в сторону звука, находившегося где-то в стороне от лесополосы, а затем покачал головой. — Разве что Неджи. Можешь спуститься к нему и спросить! — вдруг ответил он яростно, но тут же был перебит девушкой, таки отдышавшейся и сейчас деловито сжимавшей в руках красный телефон. — Никто никуда не спустится! Я уже позвонила в полицию и родственникам Саске, сейчас кто-нибудь нас заберет, а заодно узнает, кем был… этот нападавший, — девушка проигнорировала ошалелые лица подростков, но те резко метнулись к ней с явным недовольством на лицах. Саске почти услышал как они оба воскликнули что-то вроде «а?!». — Полицию?! Ты свихнулась?! И что мы им скажем?! Извините господа полицейские, но на нас напал призрак мертвого мальчика — так ты себе это представляешь?! — возмущенно закричал Наруто, сжав руки в кулаки и размахивая ими, будто экспрессивный итальяшка. — Да и когда ты успела вообще?! — И почему именно моим родственникам?! — добавил Саске обреченно. Сакура тяжело вздохнула, будто бы обьясняла простейшую задачку по математике маленьким детям. Ветер снова засвистел над их головами, и подростки тревожно оглянулись на дверь заброшенного дома, однако она была плотно закрыта. Быть может, Неджи не решался нападать на открытом пространстве? — А что мне было делать?! Вы пропали, стоило мне отвернуться, я почти весь дом обшарила, пока искала вас! Потом вышла на улицу, а тут тоже никого! Не знаю, были ли это дурацкие шутки, Наруто, но я действовала, как должна была в такой ситуации, мало ли что могло случиться! — отмахнулась Харуно, а потом виновато посмотрела на Учиху. — Прости… Просто родители Наруто или мои бы убили нас за вылазку сюда, а твой дядя, кажется, не слишком ответственный опекун, поэтому… Саске обреченно вздохнул. Он совсем не был в восторге от того, что постоянно доставлял Обито и Мадаре проблемы, но в этот раз произошедшее, отдающее могильным холодом и ужасом, могло восприняться как еще одна дурацкая шутка неблагодарного мальчишки. Черт. Хоть бы они не слишком злились. Уже в который раз он об этом просит. А темнота не спешила отступать, смыкаясь над детьми темными клубами болотных туманов. Они, в свою очередь, еще какое-то время кричали друг на друга и спорили, выясняя все новые и новые обстоятельства того, что произошло в этом доме, при этом держа безопасное расстояние от возможной угрозы внутри, стоя прямо у грязной дороги и ежась от холода. И в разговоре всплывали все более странные подробности, как мог заметить потирающий окоченевшие руки Учиха. Сакура рассказала, что потеряла Наруто и Саске в том же коридоре, едва они отошли на пару шагов, но на улице не обнаружила даже компанию Наруто — прошло минут двадцать по ощущениям с тех пор, как они скрылись в доме, видимо, оставшиеся банально испугались лезть в заброшенный дом и разбежались по домам вместе с костылем Учихи. Опять. Наруто же говорил, что услышал чье-то рваное дыхание и звериный рык и поспешил спрятаться, обронив фонарик где-то в лабиринте из коридоров. Ну, а Саске сообщил о силуэте на картине и странных зеркалах, манящих к себе, заставив побледнеть Узумаки еще больше. Мальчик нервным жестом вытер рот рукой, обернулся на старый дом, заглянув в одно из черных окон. Его глаза пристально выискивали какие-то движения внутри, но их не было. Сейчас это место пустовало. — Зеркала… Их ведь раньше не было в той комнате, — прошептал он севшим голосом. — Это значит, что кто-то принес их туда. Однако в тот момент их тревожный разговор прервал гудок машины и накрывший всех троих свет фар. Саске поморщился, выставив вперед руку. Полиция? По спине у него коротко пробежал холодок — связь с кем-то из службы безопасности могла здорово подпортить ему жизнь в случае, если семья ищет его по всей Франции, а это явно не то, чем хотелось закончить эту сумасшедшую вылазку в этот не мене сумасшедший город. Только не сейчас. Свет тем временем выключили, и из таки опознанного детьми Альфа Ромео вышел знакомый всем троим силуэт. — Что на этот раз, мелкий? — Мадара скептично поднял бровь, осмотрев всех троих дрожащих и грязных подростков, и Саске вдруг смутился. После той драки с призраком он, весь вывалянный в пыли, выглядел так, будто вел бездомную жизнь. Впрочем, Наруто, и уж тем более Сакура, выглядели не лучше, но подумать об этом Учиха не успел. На него налетели с пассажирского сидения, схватив за плечи и снова едва не тряся на манер Наруто. — Господи, Саске, что с тобой случилось?! — на него уставилось бледное и встревоженное лицо Обито. Парень покраснел, протянув слабое «эээ», когда голос мужчины будто бы повысился на пару октав: — Как только мне позвонила Сакура… Что вы тут забыли, у вас вообще мозги есть?! Там же посгнивало все к чертям, вы могли провалиться вниз и сломать что-нибудь, неужели интереснее занятия не нашлось?! И где опять твой костыль?! — Черт возьми, мамочка, не ори ты так, — Мадара положил ладонь Обито на плечо, насмешливо повернувшись к перепуганным детям. — Выкладывайте, что случилось, — но как только все трое одновременно заговорили, мужчина тяжело вздохнул и вскинул руку. — По одному, малявки. По одному. Обито лишь что-то проворчал в ответ, но таки нетерпеливо кивнул, так же ожидая маломальского рассказа. Саске, не особо понимающий, что именно говорить, оглянулся на Сакуру и пожал плечами. Никто не знал, как начать щепетильный разговор, к тому же, по очень недовольному лицу дяди было видно, что слова о призраках он будет воспринимать в последнюю очередь. Мужчина с трудом заставил убрать свои руки с чужих пыльных плеч, неловко отвел взгляд в сторону. Саске заметил, что на нем была все та же черная водолазка, что и в первый день знакомства. — Мы понимаем, что это покажется абсурдным, но… мсье Учиха, мы видели мертвеца… — начала было Сакура, но потеряла рвение, как только оба мужчины скептично скривились в лице, посмотрев друг на друга с недоумением. — Мертвеца… ага, — протянул Обито, и его лицо разом сменилось с беспокойного на привычно флегматично-саркастичное. Наруто резко вскинул голову и с паническими нотками в голосе продолжил: — Мы не врем, правда! Мы были в том доме, когда оно… напало на нас, и это был Неджи! Помните его?! Он накинулся на Саске, потом на меня, а потом снова на Саске… и… у него были трещины на лице, как у куклы из фарфора, и еще глаза полностью черные… даже белки! — говорил он, глядя взрослым в глаза, но те не выказывали ни единого признака веры. Лишь изредка перекидывались скептичными взглядами да хмыкали. Когда же Наруто закончил, оба мужчины помолчали какое-то время, а затем старший из них с нарочитой расслабленностью заговорил: — Белки у яиц, малыш. У вашего же мертвеца, очевидно, черными были склеры, — Мадара раздраженно цокнул языком, будто бы ошибка в слове — единственное, что вызвало у него интерес в чужих словах. Узумаки нерешительно замолк. Они все помолчали какое-то время, и затем, когда стало ясно, что Саске не собирается продолжать гнуть общую линию, Мадара заговорил снова: — Значит, Неджи… — пробормотал он, а затем строго посмотрел на племянника. — Ну… и где же этот ваш Неджи сейчас? — В катакомбах. Он погнался за мной и упал вниз, — закончил их рассказ Саске, и мужчина кивнул. — И это причина, по которой нельзя ходить по подобным местам! — Обито снова вклинился в разговор, скрестив руки на груди и старательно игнорируя ухмылки второго Учихи. Он прикрыл глаза, положив на лоб ладонь. — Oh, Dios mío*. Кем бы ни был этот псих, надеюсь, его травмы или смерть не повесят на двенадцатилеток. — В каком смысле «кем бы»? — полуудивленно спросил его Мадара. — Тебе же ясно сказали. Это был Неджи. Теперь очередь удивляться была как троих молча наблюдающих за спором детей, так и недоумевающего Обито, едва не ударившего себя по лицу ладонью, но в последний момент сдержавшегося, чтобы терпеливо промолчать, не называя родственника идиотом хотя бы при детях. — Неджи мертв, Мадара, — устало ответил он. — Ну, они и сказали, что он был мертвецом, — парировал тот, прищурившись от широкой улыбки. Обито едва не открыл рот от смеси шока и раздражения. Его голос понизился: — Ты не можешь верить в подобное. Ради бога, скажи, что ты шутишь… — Но почему нет?! Это же как в том сериале… — Мадара, мы не в гребаном сериале про ниндзя! — Откуда ты знаешь? Может, вся наша объективная реальность — это иллюзия главного злодея из этого самого сериала! — Эм… прошу прощения… — голос Сакуры прервал чужой спор. Оба мужчины обернулись к девушке. На лице Мадары было раздражение, на лице Обито — усталость. — Может, вы… ну, уже очень поздно, и… — Черт, простите-простите. Так… ладно, давайте… садитесь в машину, и мы отвезем вас по домам, — указал Обито себе за спину, а потом взглянул на заброшенное поместье, — после… после того, как проверим, кто там за вами гнался. Саске не нравился этот план, тогда как остальные облегченно вздохнули. Он схватил выпрямившегося Обито за рукав, смущенно отведя взгляд. Банально боялся за обоих родственников, сейчас собирающихся отправиться в тот же проклятый дом, но не хотел признаваться в этом ни себе, ни им. К счастью, и не потребовалось. Едва Обито открыл рот, чтобы сказать что-то, как раздался визг сирены, и всю компанию ослепило новыми фарами вдобавок к красно-синей мигалке. — Черт, легавые! — зашипел Мадара, глядя на черно-белую машину с враждебностью. Обито тоже нахмурился, толкнул детей назад, когда оба Учихи вышли к остановившемуся авто. Едва снова раздался визг сирены, пусть и совсем короткий, мужчина, будто бы наученный горьким опытом, медленно вскинул ладони вверх. — Идиот, опусти руки! — шикнул на него ошалелый Обито, ударив по плечу. Сакура и Наруто в страхе отступили к машине Учих, а Саске остался стоять на месте, не желая оставлять родственников разбираться с полицией одних. В какой-то момент напряжение достигло своего апогея. Фары слегка погасли, а тишину прерывал лишь шум от обеих заведенных машин. Саске сделал шаг ближе, пытаясь углядеть за чужими спинами хоть что-то. Наконец, из полицейской машины вышли двое мужчин, как он мог судить, примерно тридцати лет. Учиха прищурился, чтобы получше рассмотреть их в свете фар. Один был со странным бинтом на носу и пучком черных волос, другой — с банданой и не менее черными, спускающимися к плечам и немного кудрявыми прядями. Чудные. Но, наверное, обычные для Тенсея. Ну хоть оба в форме. Ужаса такие полицейские очевидно не наводили. Мужчины в это время с будничной скукой на лице подошли к ним, нарочито медленно и неохотно, будто бы возвращались на работу с сиесты*. — Лейтенант Котецу и лейтенант Изумо, — бесцветным тоном представился тот, что с банданой, а затем поднял взгляд на ухмыляющегося Мадару, устало закатив глаза, и, откашлявшись, посмотрел ему через плечо на дрожащих детей. — Та-а-ак. Понятно все. Ладно. Давайте так… Не будем тратить ваше и наше время… Итак, кто же из вас стал жертвой Мадары Учихи? Но прежде, чем возмущенный таким вопросом Мадара успел ответить, Сакура вдруг осмелела и толкнула обоих подростков вперед, кивнув в сторону взрослых. — Это я вам звонила! — крикнула она и, снова толкнув одноклассников в сторону полицейских, испуганно затараторила: — И Мадара здесь ни при чем! Это… дело в том, что мы были в том доме, и… — она махнула рукой в сторону особняка, — в общем, там на нас напал какой-то тип… — Неджи, — добавил Наруто деловито, и был одарен насмешкой как Учих, так и лейтенантов. Судя по лицу Харуно, она была на волоске от попытки врезать тому по лицу, но держалась, как могла. — Не был это Неджи! Не слушайте его, хорошо? Это… был кто-то… с черными глазами, да и… выглядел, как зомби, но… знаю, звучит абсурдно, и вы, наверное, не верите мне, но… — девушка растерянно пыталась вспомнить хоть какие-то детали, которые помогли бы доказать существование нападающего, но — ах — полиция Тенсея никогда не отличалась особой тактичностью и старательностью. — В точку, — кивнул Мадара устало вздохнувшему Обито. Котецу переглянулся со своим напарником, и оба мужчины покачали головой. — Хорошо… давайте по порядку. Вы забрались в заброшенный дом, и там на вас напал зомби с черными глазами? Это ваша версия. Я правильно понимаю? — деловито спросил второй полицейский, никак не выказывая своего удивления. Дождавшись кивка, он скучающе глянул на часы на запястье и посмотрел на мужчин. — А вы-то что тут делаете? Потворствуете чужим шуточкам с ложными вызовами? Обито возмущенно выдохнул, уперев руки в бока. Предвзятость к Учихам даже с подобной стороны его неслабо бесила, а проблема ведь заключалась лишь в одном человеке. Мадара улыбнулся ему, пожав плечами. Сакура же, что-то начавшая лепетать, обернулась к Саске и Наруто, всем видом показывая, что ей нужна помощь. — Поверьте нам! Зачем врать о таком? Это был Неджи! Неджи, восставший из мертвых! — вмешался уже Наруто. Саске лишь неуверенно кивнул. — Восставший из мертвых? Типа как… как в зловещих мертвецах, да? — хмыкнул один из лейтенантов, качая головой. — Ну даете… Изумо молча взглянул на свой блокнот, но так и не сделал ни одной записи. Видимо, он не то чтобы не верил в призраков в доме. Он не верил, что на подростков вообще кто-либо нападал, посему не удостоил ответом никого из присутствующих. Обито виновато извинился, сказав, что они оба только-только приехали сюда сами и понятия не имеют, кто там что видел и в какой именно момент внутри подростков разыгралось детское воображение на почве страха темноты и скрипа дерева в старом прогнившем доме, но, видимо, проверять и узнавать никто ничего не собирался. — Ладно, — наконец заговорил один из полицейских буднично-скучающим тоном, — мне зачитывать вам лекцию о том, как плохо донимать полицейских по пустякам вроде «я видел призрака» и как это может сказаться на вашем будущем, если дядя лейтенант оформит бланк на тебя, Наруто, тебя, Сакура, и?.. — он уставился на Саске, сморгнув, потом медленно перевел взгляд на Мадару и ошалело посмотрел на подростка снова. — О, нет. Ты еще и размножаешься… — обреченно пробормотал он Изумо вполголоса, но потом прокашлялся и снова занял привычную строгую позицию: — Я хотел сказать, что ложь полицейским — это совершенно немыслимый поступок и… — Но это правда! Послушайте… — перебила его Сакура, в свою очередь тоже оказавшаяся отпихнутой на второй план. — Да, послушайте, — вклинился в разговор Обито, толкнув девушку назад, неловко улыбнулся, — зачем нам заполнять какие-то бланки… бумажки… и усложнять и вам, и нам жизнь? Дети не хотели ничего плохого, видно же. Они пошли в этот жуткий дом ночью под рассказы о мертвом мальчике, увидели там что-то в темноте да придумали себе мертвецов с черными глазами… Детское воображение, сами понимаете, — улыбнулся Учиха, раздраженно отмахнувшись, когда Мадара снова произнес «склерами». — Давайте вы просто… поедете себе спокойно по вашим… важным делам, а мы уже прочитаем им лекцию о том, что полицейские — это не охотники на привидений и все такое… — Но… — А ну замолкни, Узумаки, — рявкнул на него Мадара, и парень испуганно замолчал. Полицейские еще смотрели на них какое-то время, размышляя над словами Обито. Однако, в конце концов переглянувшись, медленно кивнули, бросив пару неласковых напоследок, и направились к машине. Мужчина вежливо махал им вслед с дежурной улыбкой, пихая плечом мрачного как туча родственника. — Надоело. Одно и то же каждый раз, только вызов — а там так или иначе замешан Мадара, — прошептал Изумо другу, открывая дверь машины. Его напарник охотно кивнул, бросив взгляд на уже второго приветливо машущего мужчину с жутким оскалом, и раздраженно вздохнул. — И как только успевает… — А мелкого видел? Копия Изуны. Что это вообще получается? Сперва Обито, теперь этот… Клянусь тебе, с каждым годом этих Учих здесь все больше, скоро они заполонят весь Тенсей… — ворчливо отозвался Котецу, перед тем как захлопнуть дверь. Мадара с Обито дождались, пока те включат фары. Полицейская машина посигналила мигалками и, с трудом развернувшись на грязной дороге, умчалась прочь, оставляя лишь взрытую шинами землю и завывание ветра вдалеке. Обито тяжело вздохнул, протерев глаза. Повернулся к подросткам, смерив взглядом каждого. — Verrückt machen*, — пробормотал он, а после холодно обратился к детям: — Вы, все трое. В машину, живо. Саске и Наруто незамедлительно подчинились, поспешив к автомобилю, а вот Сакура застыла как вкопанная, недоверчиво и злобно уставившись на Мадару. — Ну уж нет! Моя мама убьет меня, если узнает, что я добровольно села в машину к Мадаре Учихе, — громко запротестовала она. — Вы вообще в курсе, что не иметь общих дел с вами — это первое, чему учат детей их родители в Тенсее?! — Предполагаю, — рассмеялся мужчина в ответ, а затем указал на грязную, заросшую болотной травой дорогу. — Тогда приятной прогулки в полной темноте по топи. Смотри не потеряйся, милая. Сакура разом побледнела и нехотя уставилась на кромешную тьму впереди, после чего, сглотнув, что-то тихо забормотала и мигом поспешила к машине. Дело сделано. Мужчины посмотрели друг на друга, а затем, словно по команде, их взгляд приковал заброшенный дом, все еще одиноко стоящий посреди болота. Дом старого отшельника. Эту историю слышали и Мадара, и Обито, причем Мадара и вовсе был научен горьким опытом пребывания здесь — Изуну сюда как магнитом тянуло в его самые сложные годы. Быть может, он и был первым, кто обнаружил катакомбы. Кстати о них… — Подумать только, — Обито вздрогнул, когда где-то со стороны леса закаркал ворон. — Только познакомился с этим Наруто, как тут же влип в разборки с полицией. От этих Узумаки одни проблемы… вся их порода такая. — И не говори… — Мадара взглянул на одно из заколоченных окон, уперев руки в бока. — Интересно, что малой там увидел… Неужели правда Неджи? — И ты туда же? Веришь им, что встретили чертового мертвеца? — раздраженно спросил его второй мужчина. — Мадара, они же дети. Увидели там какую-нибудь крысу и придумали себе призрака. У нас нет ни одной причины верить в этот бред. Мадара не сразу ответил, сперва смерив родственника проницательным взглядом и улыбнувшись одними уголками губ, будто бы довольный кот перед миской сметаны. — А если Саске пожалуется на то, что Орочимару трогает его за коленки, тоже скажешь, что у него фантазия разыгралась? — язвительно произнес он, и Обито густо покраснел, отведя взгляд. — Это другое… — Учиха младший кивнул тихо сидящим на заднем сидении детям. — И что ты предлагаешь? Мадара молча направился к машине, открыв переднюю дверь и порылся в бардачке, выудив фонарик. Старый, тех времен, когда они еще выглядели, как игрушечные. Саске виновато поджал губы, глядя на родственника, но тот только подмигнул ему, приказав всем троим оставаться в машине. Захлопнул дверь, вернувшись к скрестившему руки на груди от холода Обито. — Для начала посмотрим, кто у них там навернулся вниз, — улыбнулся он, включив фонарик, и спокойно направился в дом, и второму Учихе не оставалось ничего другого, кроме как фыркнуть, но таки пойти за ним следом. Наруто резко повернулся к заднему стеклу, сев на сидении коленями, и проводил их встревоженным взглядом. Здесь казалось безопаснее, но наличие дома так близко уже заставляло всех ежиться от страха. Сакура пихнула его в бок, приказав сесть нормально. Саске мысленно взмолился, чтобы с его родственниками ничего не случилось, пусть даже это будет означать, что они не поверят ни одному его слову, а он снова окажется слишком большой проблемой. Подумать только… Какой тягостью стал он для них обоих. — Черт, а если эта тварь уже выбралась? — встревоженно прошептал Узумаки. Саске не знал ответа. В мыслях мелькали образы того, как существо выбегает из дома всё в крови и пытается пробраться к ним в машину. Холодок пробежал по коже, но он старался отогнать мерзкие образы. Пока ничего не случилось… В доме не оказалось ничего, кроме следов борьбы, что и заинтересовало Мадару, подошедшего к лестнице. Судя по местам, свободным от пыли, осевшей на полу многовековым слоем, и сломанной доске — с кем-то детишки да дрались. Вопрос только с кем? С забравшимся сюда енотом или поехавшим бродягой? Мужчина нагнулся, подсветив фонариком дыру в доске, и нахмурился. — Что? Скажешь, что они от мертвеца отбивались? — удрученно произнес Обито над ухом. Мадара только равнодушно пожал плечами, поднявшись на ноги. Оба зашли в соседнее крыло и остановились напротив почти развалившегося коридора. Мадара улыбнулся, углядев ту самую дыру в полу. Свежую. Видать, и правда кто-то туда провалился. Мужчина снова сел на корточки и подсветил новую яму. Луч фонарика был достаточно сильный, чтобы позволить рассмотреть даже серое дно катакомб. Абсолютно пустое, если не считать старых покоцанных досок, пепла и чего-то блестящего, совсем крохотного, скромно лежащего на земле. Может, кольцо? — Это что за поебистика? Это ми-сти-ка*, — пропел Мадара под нос, выключив и включив фонарик. Неровные каменные стены заиграли блеклыми красками под лучами света. Обито только закатил глаза, буркнув «не смешно», и отвернулся к соседнему коридору. Яма по-прежнему пустовала. Ни следа от мертвеца, призрака или чего-то еще. Кого бы ни встретил Саске, оно ушло. — Ладно. Видать, Неджи куда-то убежал. Может, спустимся да догоним? Он-то со сломанной шеей далеко вряд ли бы ушел, что скажешь? — Скажу, что ты идиот. Тебя это удивит? — отмахнулся Обито, направившись прочь от ямы. — Пойдем уже. Нет тут никого. Мадара в последний раз помотал фонариком, выискивая среди трухлявых досок что-то странное, но по итогу все же сдался и, тяжело поднявшись, со стоном выпрямил спину и последовал за Обито. Что бы ни случилось тут с детьми — отголоски выглядели неубедительно. Тени проводили оба силуэта неровными полосами. Дверь за мужчинами захлопнулась, и дом погрузился во мрак. Силуэт на Дикой охоте незримо наблюдал за ними даже сквозь давно сгнившие деревянные стены.***
Они ехали уже минут пять в полном молчании, и только легкая, едва слышная музыка из радио для абсолютно спокойного Мадары, напевающего себе под нос слова песни (судя по всему, это был Элвис. Черт, сколько лет было дяде, что он слушал такое старье?), и шум двигателя сопровождали их всю поездку — Обито вывез их на нормальную дорогу и сейчас неторопливо ехал вдоль домишек с потушенным светом в окнах. Саске взглянул на цифры, светящиеся в полумраке салона красным. Полпервого. Подумать только. Они пробыли в этом треклятом здании так много и даже толком не заметили этого. Парень оглянулся на притихшую Сакуру, сверлящую взглядом свои грязные колени. Затем посмотрел на нервничающего Наруто и вздохнул. Видимо, очередь говорить и оправдываться была его. — Обито… — скромно попытался он начать не самый легкий для всех присутствующих разговор, но его уже в который раз отказались слушать. Обито нервно перебил его, к досаде Мадары сделав музыку потише. Взглянул на зеркало заднего вида, дабы встретиться с племянником взглядом. Его лицо было бледно. Брови свелись к переносице. Саске считал, что Обито в общем-то не слишком строгий опекун, но, видимо, парень заставил его поволноваться. — Allora che diavolo state facendo? * Что вы трое забыли в доме Джирайи? — но, не дав и слово вставить, запричитал с новой силой. — Вы вообще в своем уме?! Здесь умер ребенок вашего возраста, который тоже однажды решил, что будет весело побродить по гнилым доскам над пропастью, а вас это даже задуматься не заставило?! — Мы просто… — Сакура тут же замолкла, смутившись. — Тобой я вообще разочарован, Харуно. Ладно еще Саске. Ему, видимо, шило в заднице досталось по наследству от дяди, ладно Наруто — он просто идиот, а ты? Это то, чем сейчас занимаются старосты класса и лучшие ученицы? Мотаются по заброшенным домам? — девушка едва не рыдала над таким суровым вердиктом. Обито устало вздохнул. — Повезло еще, что никто из вас не полетел вниз и не разбился, а что могло бы быть в таком случае, вы подумали? — Ладно тебе, Обито, — второй Учиха хмыкнул, согнув два пальца, будто бы держал горошину. — Тебе вот столько осталось до заботливой мамочки. Остынь. Ничего же не случилось. — Не случилось? — мужчина посмотрел на него с холодной яростью. — Ты хоть представляешь, что было бы, провались Саске в катакомбы? Он бы покалечился? Умер? Ты бы за это отвечал, Мадара. Перед его родителями и, на секундочку, перед законом! Хочешь попасть в тюрьму на старости лет? Но второй Учиха лениво отмахнулся, снова включив музыку погромче, и на этом все препирательства кончились одним лишь его: — Я не боюсь переступать закон ради близких. Ты ведь знаешь. Обито разом помрачнел, отвернувшись к окну. Луна снова вышла из-за облаков, освещая им дорогу. На миг ее белоснежный диск отразился в его глазах. — К сожалению или к счастью… Сакура тихо попросила остановить, когда они приехали почти к центру, и указала на большой каменный дом, неровно идущий под горку. Девушка поблагодарила Обито за поездку и, убедившись, что взрослые не собираются идти к ней в дом и жаловаться ее родителям, облегченно вздохнула. Впрочем, от этого, по сути, не было ни холодно ни жарко: в окнах ее дома горел свет и, очевидно, впереди Харуно ждал серьезный разговор с родителями с приложением в виде наказания. Однако… после того, как она ударила гнилой доской мертвеца, настолько бытовая мелочь как ссора с родными казалась чем-то пустяковым. Сакура в последний раз посмотрела на молчавших подростков. — Увидимся в школе… — тихо попрощалась она и захлопнула дверь. Обито дождался, пока девушка скроется во внутреннем дворике, и только потом нажал на педаль газа. Саске и Наруто переглянулись. Оба предчувствовали выговор дома. Через какое-то время они остановились и у цветных домиков Узумаки, и хмурый мужчина жестом приказал Наруто выйти. Тот незамедлительно послушался, прошептав однокласснику просьбу о встрече на первой же перемене, и, захлопнув дверь, побежал домой. Мадара улыбнулся, глядя ему вслед, а затем ехидно посмотрел на Обито, в очередной раз зная куда больше подозрительного мальчишки на заднем сидении. — Что? Даже не проведаешь своего Минато? — рассмеялся он, не отрывая взгляда от удаляющейся фигуры подростка. Обито лишь мрачно уставился на дорогу, поехав дальше.***
Саске и не думал, что путь домой его сморит, хотя от Узумаки до Учих, казалось бы, было не далеко, а ему же стоило сидеть как на иголках и ждать выговора. Вместо этого Учиха тихо притаился на заднем сидении, толком не заметив, как задремал. А когда проснулся, уже узнавал очертания домов во мраке и сиянии луны, но все равно не мог окончательно проснуться, пребывая в полудреме. Должно быть, тот кошмар в доме высушил его начисто, и сил не было даже на то, чтобы дойти до кровати самому. Сквозь сон до него доносились голоса обоих родственников. Строгие и сухие — кажется, они о чем-то спорили, но орать друг на друга им мешал спящий на заднем сидении ребенок. — Иногда меня от тебя тошнит… — голос Мадары был осуждающий. Саске поежился от непривычных стальных ноток в нем, будто бы они с его вторым дядей резко стали врагами. — Ты не можешь судить. Просто поставь… — тон Обито же был полон какой-то смутной боли. Мальчик закрыл глаза и провалился во тьму, но вынырнул, едва Мадара слегка повысил голос снова. — Бред это все. Инвалиды могут быть счастливыми, бездомные могут быть счастливыми, даже гребаные смертельно больные могут быть довольными жизнью, — он возился с ключами от машины. — А взгляни теперь на нас: у меня нетрудная работа, огромный дом и хорошие друзья, но, по-твоему, я счастлив? А ты? Ты-то вообще на моей шее хорошо так устроился, только вот не видно, чтобы ты был этим шибко доволен, не так ли? А все потому, что не важно, на самом деле, сытная у тебя жизнь или нет, есть у тебя проблемы или ты как сыр в масле. Если вот тут, — он потыкал себе в висок пальцем, — все плохо, то и жить ты будешь плохо. — Хочешь сказать, что я или он сами выдумываем себе проблемы вместо того, чтобы, как дурачки, радоваться каждому дню? — Обито помедлил с ответом. — Ты не можешь так. И я не могу. — Не можешь почему? Потому что когда-то с крыши сиганул без причины? — оба Учихи опасливо посмотрели на спящего, но затем вернулись к диалогу, убедившись, что их не подслушивают. Почти. Мадара вышел из машины, Обито последовал за ним. — Когда в покере тебе выпадают неудачные карты, ты пытаешься сбросить две и подобрать удачную комбинацию, а не ноешь о том, какая ты несчастная жертва роковой судьбы. И имеешь все шансы выиграть, в отличие от придурка с фулл хаусом, из-за плохого опыта боящегося поставить ставки. — Тебе ли это говорить? Не хочешь подумать о том, что раньше рисковые шаги приводили его лишь к проигрышу? — Обито захлопнул дверь, устало покачал головой. В куртке звякнули ключи. — Он сдался не просто так, даже пусть и не говорит об этом. Разве можно его судить? Он заслужил, как минимум, жалости. — Слабаков жалеть — себя не уважать, — отрезал Мадара, а затем аккуратно взял спящего ребенка на руки, захлопнув дверь машины ногой. — Чем, по-твоему, заниматься в покере еще, кроме как пытаться выиграть? Вот что он будет делать? Сидит только место занимает. Обито молча направился к двери, всунул ключи в замок. Повернул их трясущимися руками. То ли от холода, то ли от чужих слов. Прихожая по-прежнему хранила в себе запах чего-то съедобного, смешанного с деревом. Мадара, взявший племянника получше, указал кивком на лестницу. — Не знаю… Наверное, ждать чего-то… — Обито безразлично пожал плечами, последовав за мужчиной тенью. Стоило отнести Саске в спальню, что бы ни случилось в доме отшельника — страх отнимает много сил. Особенно моральных. — Чего? Принца на белом коне, которому почему-то не плевать? Старости и смерти он дождется, вот что я тебе скажу. Дождется и поймет, что его жизнь вообще ничего не стоила, потому что он боялся и себя, и других, — Мадара обернулся к тому на лестнице. — Поэтому возьми уже яйца в руки да поговори с Какаши, пока еще можешь узнать хоть что-то. Пока вы оба еще можете, — он насупился. — Ну, а Тобирама… плевать я хотел на его чувство вины. Пусть хоть вторым отшельником станет — я его не прощу. На этом разговор окончен. Обито не ответил, оставшись стоять в коридоре, глядя на удаляющуюся наверх фигуру снизу вверх. Он вдруг подумал, что далеко не один устал от своего вечного соседа по дому, но и Мадара мог изрядно устать от своеобразного характера родственника. Интересно, думал ли он когда-нибудь о том, чтобы просто выгнать его и жить диковатым одиночкой, как жил до его появления, или же ему не дало бы это сделать банальное чувство вины из-за событий прошлого? Обито насупился. У него не было желания продолжать разговор посреди ночи, но одну вещь стоило уточнить со всей серьезностью. — Думаешь, они там правда что-то видели? — прошептал он, спрятав руки за спиной. Мадара не обернулся, поэтому мужчина не мог понять, какие эмоции вызвал этот вопрос. — Черт его знает. Может, видели, а может, и нет, — неопределенно отозвался он, перед тем как оставить Обито в темном коридоре одного. Наедине с тяжелыми безрадостными мыслями и напряжением, все так же витающим в воздухе.***
С тех пор, как Саске проснулся посреди ночи от очередного кошмара, — не мог уснуть снова, хотя причина крылась не в ужасающем холоде, настигшим его в одну из подобных ночей. Учиху мучили мысли о произошедшем, потаенный страх внутри сознания, пробуждающийся лишь только при воспоминании о твари, накинувшейся на него в темноте. Луна ярко освещала его комнату, а он дергался при любом звуке снаружи, покрываясь нездоровым ознобом, иногда вставал, просто чтобы выглянуть на улицу, и прятался под одеялом, подрагивая от зловещего предчувствия. И снова, закрывая глаза, мальчик видел страшный дом перед собой, провалившегося под пол мертвеца и Итачи в бледном свете луны, выглядывающей белым диском из заколоченного окна. Это не могло быть неправдой. Ему не показалось. Но что же это было? Если этот Неджи — мальчик, что когда-то погиб там, почему он жив? Или не жив… но такой? И почему он напал именно на него? Что вообще там делал? Саске не знал, был ли он призраком или же зомби, восставшим из могилы, но все, что случилось, — ненормально, и это все было как-то связано с тем жутким домом. Безумие. В этом городе явно творились странные вещи. Странные, даже по меркам мальчика, которого преследует призрак покончившего с собой брата. Учиха поежился от холодка по коже. Мысли снова вернулись к потрескавшемуся лицу твари и ее бездушным черным глазам. Учиха вдруг подумал, что она могла сейчас стоять под дверью его комнаты и сипло дышать, словно он снова прячется за зеркалом, стараясь заглушить стук собственного сердца. Тем не понятно откуда взявшимся зеркалом… Саске облегченно выдохнул. Никакого сиплого и мертвого дыхания слышно не было, как бы он ни прислушивался. Саске еще раз решил про себя, что непременно поговорит с Наруто и Сакурой об этом в школе, и медленно перевернулся на бок, чтобы встретиться со знакомыми черными глазами. Саске замер, почувствовав, как его одарило могильным холодом. Тварь улыбнулась своей острой зубастой пастью, а затем издала до жути знакомый вопль. — А-а-а-а! — Учиха резко принял сидячее положение, едва не упав с кровати. Растерянно оглянулся, в ужасе сверля взглядом каждый угол в комнате и морщась от лучей солнца, проникающих через окно. Зецу, в это время спящий где-то под его боком, по инерции полетел на пол и, возмущенно замяукав, спрятался под кроватью. Господи… Это был… Учиха яростно протер глаза. Поправил пижамную рубашку, стараясь привести себя в чувства. Всего лишь сон. Всего лишь сон и… утро. Саске удивленно посмотрел на старые часы, стоящие на прикроватной тумбочке, и сморгнул. В горле у него пересохло. — Почему никто меня не разбудил?! — раздался крик, едва только он оказался на кухне, застав лишь сонного, потирающего голову Обито. Мадара, судя по всему, уже давно уехал на работу, не удосужившись разбудить племянника и пнуть его идти в школу, что, впрочем, было неудивительно, но все равно обидно. Мужчина включил кофеварку, посмотрев на парня с легким удивлением. — Ты разве не по будильнику встаешь? — миролюбиво спросил он, а затем, обойдя подростка, открыл ближайший шкафчик и достал чашку. Саске проводил его озадаченным и почти обиженным взглядом. — Встаю. Но если не просыпаюсь с ним, то родители будят. Обито улыбнулся так хитро, будто бы готовился подорвать короля Англии* вместо того, чтобы позавтракать, но через секунду его взгляд снова стал флегматичным и отсутствующим. Мужчина налил в чашку кофе и с удовольствием вдохнул аромат, исходящий вместе с паром. — Мой совет, приятель: никогда не рассчитывай на Мадару в таких вопросах, — протянул он, будто бы и не жил с ними обоими в одном доме. Саске разочаровано простонал, скрестив руки на груди. Черт, а ведь он уже мог встретить Наруто в школе. Интересно, что они думают об его отсутствии? Саске подозрительно нахмурился, подойдя к столу. Что-то с сегодняшним настроением Обито было не так, и то ли он изящно издевался, старательно избегая того, что сам мог разбудить спящего, то ли впал в неясную меланхолию. Кто знает, что хуже? Заметив чужую растерянность, Обито таки смягчился. — Ладно тебе. Проспал и проспал. До школы тебя все равно подкинуть некому, так что… можешь считать этот день выходным, — мужчина отпил немного кофе. — Проведи время с пользой. Погуляй. Познакомься с местными. Ну, или… не знаю, чем сейчас занимаются дети твоего возраста? — У меня нет костыля. Он у Кибы, помнишь? — Саске недовольно насупился, угрюмо усевшись за стол. — Да… Нехорошо вышло, — на лицо Обито появилась смесь задумчивости и дурашливости, он вдруг резко направился прочь из кухни. — Ладно. Сейчас утрясем. Саске недоверчиво поморщил нос, но ничего не сказал. Он медленно наклонился, поправив ортез, и глянул на вернувшегося Учиху исподлобья, густо покраснев, едва увидел в его руках дедовскую трость. О черт. Учихе захотелось провалиться под землю, но он, натянуто поблагодарив, взял ее. Попробовал упереться, досадливо скривившись. Совсем не так удобно, как костыль. Слишком длинная. Не подходит ребенку. Костыль у Кибы все-таки придется забрать. Но в целом сойдет, хотя вопрос, чья она, оставался открытым. Отца Мадары? Для Саске, по сути, главное — третья нога, а вид… он представит, что в свои годы с такой палкой ходить вовсе не глупо. Обито спросил, пойдет ли ему хотя бы на сегодня, и парень кивнул, а затем удивленно посмотрел на мужчину. — И ты даже не отчитаешь меня за вчерашнее? — Мне казалось, я всыпал вам достаточно еще в машине. Сомневаюсь, что вы осмелитесь сунуться туда снова, особенно если то, что ты говоришь о напавшем на тебя человеке, — правда, — Обито пожал плечами, отставив чашку, Саске посмотрел на него встревоженно, когда улыбка мужчины исчезла с его лица. — Мы с Мадарой проверили ту яму. Там никого не было, Саске. Ни живых, ни мертвецов. Учиха подавлено опустил взгляд. Дядя явно не верил в его историю. И нет никаких сомнений, что Мадара был с ним согласен. Что ж, мальчик не мог их судить. На их месте он бы тоже не поверил сам себе, если бы не видел Неджи своими глазами, но это также значило, что разбираться с произошедшим предстоит лишь ему. Ах, был бы Саске кем-то другим, то пытался бы доказать свою правоту, но он был мальчиком, который ходил к психологу, потому что видел повсюду мертвого брата, и прекрасно понимал, каким кажется сумасшедшим со стороны. — На вас могло напасть животное, которое жило там. На здешних болотах полно тварей. Одно из них могло поселиться в доме и… — мужчина вздохнул, когда Саске нехотя кивнул на его предположения. — Geh da nicht hoch, Saske.* Обито повторил это и на французском, дабы до подростка дошло, и, дождавшись угрюмого кивка, снова жутковато улыбнулся, подойдя к племяннику вплотную. — Лучше помоги мне! — ухмыльнулся он. — Скажи, пахнет от меня клубникой? Саске озадаченно открыл было рот, не понимая такой резкой смены настроения, а затем медленно принюхался и покачал головой. Нет. Он не чувствовал ничего, кроме кофе. Тогда Обито пододвинулся еще плотнее, наклонившись к побледневшему мальчишке, но и тогда Учиха не почувствовал ничего, и мужчина победно улыбнулся. — Обито Учиха — один, дешевые фирмы женских кремов — ноль, — усмехнулся тот, взяв кружку, направился в коридор. — Пора забирать свои деньги. Обито что-то пропел под нос, удалившись из кухни и оставив недоумевающего подростка одного. Саске долго смотрел ему вслед, чувствуя себя последним дураком, не способным понять даже родственника и однофамильца, но делать было нечего. Ни Мадара, ни Обито не были заурядными людьми, и к их странностям, порожденным одиночеством и изоляцией не только от большого мира, но и собственного города, стоило привыкнуть. Up jumped the swagman and sprang into the billabong, «You'll never catch me alive», said he… Парень выглянул в окно. Тучи понемногу возвращались с севера, угрожая излиться дождем если не вечером, то на следующий день точно, посему ему и правда стоило хотя бы прогуляться, пока погода оставалась располагающей. Даже… Он взглянул на трость в своих руках. Даже если подросток будет выглядеть как последний идиот. Саске вздохнул, почесав макушку. Наруто и Сакуру наверняка наказали за вчерашнее возвращение домой в час ночи. Сегодня им точно не встретиться, раз уж он пропустил школу. Может, и к лучшему. У них будет время обдумать все до завтра и, может, собрать информацию. Стоило этим заняться хотя бы ради вечно прячущейся истины. Если не среди семьи, то среди кого-то из жителей города он мог бы найти того, кто знал о Джирайе и странных катакомбах под его домом больше. Подросток направился в комнату, все еще слыша, как его родственник напевает под нос Матильду* And his ghost may be heard as you pass by that billabong, «You'll come a-Waltzing Matilda, with me».***
Неказистая прогулка в одиночестве привела его в старый город — Саске мог сказать это абсолютно точно: деревянные дома вдруг сменились каменными арками, плоскими крышами и белым камнем, будто бы он оказался в старой деревне на краю Испании, а не в городе посреди болот. В целом эта прогулка выходила тихой и бедной на проходимцев. Быть может оттого, что Саске гулял в рабочие для всех часы? Трость глухо стучала о булыжники, когда он вышел на какую-то широкую улицу, пока еще залитую слабым не греющим солнцем и побрел дальше, разглядывая пестрые витрины магазинов. Где-то продавали цветы, где-то одежду и книги. Пару раз он находил глазами кондитерские и бакалейные лавки. Все как в обычных городах, разве что старое и обветшалое. Даже забавно. Тенсей сперва казался зловещим и изолированным, но впечатление оказалось абсолютно обманчивым. Жизнь здесь кипела, пусть и почти сельская и весьма тихая. Никакой городской суеты и постоянной спешки. Размеренно и спокойно. Для многих Парижан такое навело бы скуку, но парень чувствовал себя здесь почти комфортно. Учиха, в какой-то степени, даже дышал тут свободнее. Быть может, в буквальном смысле — машин в Тенсее тоже было немного, а по центру они и вовсе не ездили — может, было запрещено, а может, чревато. Хороший город. Красивый. Жаль только, скрывает под собой слишком много зловещих тайн и слишком часто оказывается связан со смертью. Саске скривился от боли в колене, когда прошел через маленькую арку, и решил перевести дух, постояв на месте, — трость все же была плохой заменой костылю, Саске, из-за его почти атрофировавшегося умения ходить без помощи, постоянно неправильно наступал на больную ногу, спотыкался и часто останавливался, однако даже это давало ему странную надежду, ведь… как там врачи говорили? Психология? Если он может ходить без костыля по улице, значит, он не так уж и нужен, верно? В этом было что-то одновременно тоскливое и одновременно нет. Саске кивнул своим мыслям, снова представив себя, выигрывающего соревнование по бегу, насмешливо глядящего на Наруто со словами «кажется, тебя только что обыграл инвалид!», и мрачно улыбнулся одними уголками губ. Такие желания казались абсурдными и даже в чем-то постыдными. Саске не считал себя ребенком уже давно, а не ясно откуда взявшееся желание выиграть хоть где-то, подкрепленное одобрением Обито, выглядело для него самого ужасно детским. Эх. Ладно. Пока на его колене ортез, даже думать об этом нет смысла. Мальчик хотел было пойти дальше, но тут на его глаза попалась цветастая вывеска книжного магазина, буквально напротив. Точнее даже не вывеска — она не слишком отличалась от других таких же в старом городе и примечательна была лишь символом какого-то глаза, похожего на египетский иероглиф*, — больше внимание подростка привлекла скромно таившаяся на стеклянной двери записка. Учиха подошел поближе, не веря своим глазам. Пару раз сморгнул, прочитав ее снова, как только дверь оказалась перед самым носом, и нахмурился. «Учихам вход воспрещен. П.С. Да, это для тебя, Мадара!» Мальчик почти уткнулся в нее лбом, прочитав в третий раз, а потом недовольно сделал шаг назад. Так, ну это уже было нечестно. Что бы ни сделал его дядя в этом городе, нельзя просто написать подобное и запретить приходить в магазин целой фамилии! Саске упер руки в бока, с вызовом посмотрев на вывеску магазина, а затем, переложив трость в другую руку, с трудом открыл тяжелую дверь и протиснулся внутрь. В нос сразу ударил запах старой бумаги, клея и чего-то карамельного. Снаружи было теплее, чем здесь. Быть может от зачем-то работающего вентилятора на потолке. Саске нерешительно остановился напротив нескольких деревянных (примерно с рост высокого взрослого) стеллажей с книгами и журналами. Все были заполнены цветными корешками самого разного чтива, и на каждой секции располагалась небольшая голубая табличка с жанрами. В общем-то, обычный книжный. Ничего особенного. Разве что большие коробки со старыми комиксами тех времен, когда Учиха даже не родился, вызывали интерес. Парень оглянулся на виднеющуюся пустую кассу и медленно побрел вдоль стеллажа с пометкой «мистика» и остановился напротив одной из коробок, полной цветных журналов. Саске хмыкнул. Еще раз осмотрелся по сторонам, удивленно заметив, что магазин был полностью пуст, и схватился за один из журналов. Однако, как только открыл его, тут же испуганно вздрогнул от чужого голоса. — Давно не виделись, Учиха Саске, — хохотнул кто-то за спиной. Подросток резко обернулся, выронив и трость, и журнал да едва не врезался в ту же злополучную коробку. Смущенно застыл как вкопанный, покраснев, едва его оппонент показался на глаза. — Сай… Парень держал в руках небольшую коробку с книгами в бурых обложках и Золотыми надписями. Должно быть, то была классика. Ну, обычно она выглядела, как старье, даже в новых изданиях. Саске удивленно подметил, что на нем не было его экстравагантной около готской и рокерской одежды. Напротив. На Сае была застегнутая на все пуговицы рубашка цвета зелени и с вышитым на левом кармане кадуцеем* и черные брюки, будто бы он собрался на свидание к девушке с крайне строгими родителями, пытаясь произвести впечатление пай-мальчика или вроде того. Глаза уцепились за сережку в ухе — единственное, что осталось от образа, в котором он предстал перед мальцом впервые. — Не бойся, не бойся. Не скажу боссу. Можешь смотреть, что хочешь, — подмигнул Сай, а затем, что-то насвистывая под нос, направился к соседнему стеллажу. Саске еще помолчал какое-то время, прежде чем поднять лежащий на полу журнал и положить его на место. На щеках проступил румянец. Черт. Пугается, будто преступник. Саске нервно засунул журнал обратно в коробку. Когда очередь дошла до трости, он вдруг подумал, что Сай ужасно красивый и смутился еще сильнее. А еще чем-то похож на него, верно? Учиха не решился двигаться с места, так и стоял какое-то время как вкопанный, с широко распахнутыми глазами и поджатыми губами, чувствуя, как гулко сердце бьется в груди. Ладно. Все нормально. Это просто Сай. Саске осторожно выглянул за стеллаж, незаметно наблюдая за тем, как парень расставляет книги. — Почему не скажешь? — подозрительно спросил он, слегка сведя брови. Все еще не знал, как относиться к Саю. Тот казался странным, будто прибывшим из совсем другого мира крутых взрослых, которые могут позволить себе курить, распивать алкоголь и выглядеть хорошо даже в дурацкой кофейной рубашке, и будто бы был на голову выше и Учихи, и всех его одноклассников. Это притягивало и заставляло смущаться и нервничать, словно он снова маленький ребенок перед крутым и умным старшим братом, которым когда-то был Итачи. Сай смерил его долгим взглядом, после чего его темные глаза медленно перешли на палку в чужой руке. — Длинноватая для тебя трость. Неудобно ходить. Волей не волей опираешься на больную ногу, — слегка улыбнулся он, продолжая расставлять книги по полкам. После буквально минуты тишины он взглянул на Саске снова, будто бы только вспомнил его вопрос. — Ты не похож на нашего Мюнхенского дракона*. Поэтому мне незачем относиться к тебе так же. Сай резко замолк, едва слышно просвистел какую-то мелодию и вернулся к коробке с книгами, решив, что дал исчерпывающий ответ. Что ж, так оно и было, но если на этом они просто разойдутся и займутся своими делами, как типичные знакомые, будет тоскливо. Однако… боже, сколько уже лет он не завязывал знакомства с собственной инициативы? Учиха сверлил взглядом чужой профиль, судорожно ища темы для разговора, но все неизбежно сводилось к Мадаре — единственной связывающей их ниточке на данный момент. М-да, явно не лучшее решение. Сай записал что-то на лист бумаги и упрятал его в коробку. Саске хотел было окликнуть его снова, но где-то вблизи кассы раздались тяжелые шаги, и мальчик обернулся к новому лицу в их беседе, наткнувшись на достаточно высокую и широкоплечую фигуру незнакомого ему мужчины. — О Мадаре говорите? — на лице того появилось легкое раздражение, словно рядом с его ухом прожжужал комар. Кто это? Хозяин этого места? Второй продавец? Учиха подметил, что он был относительно молод. Может, едва исполнилось тридцать. У мужчины были короткие светлые волосы, широкие плечи и чертовски похожий на совиный взгляд, пробирающий до глубины души. Подросток невольно отошел подальше, не в силах выдержать зрительный контакт слишком долго. Впрочем, незнакомец не выглядел враждебно. — Я безмерно благодарен тому, что он таки вырос из своих идиотских шуточек. Хотя бы Тенсей спит по ночам спокойно. Сай на миг прошелся глазами по названию книги у себя в руке и всунул ее в проем между двумя другими, будто бы разом забыв о Саске. Что ж, он и правда не собирался «сдавать» его, хотя Учиха бы с радостью поспорил об уместности той приписки на двери, касающейся его фамилии. — Мадара не из тех, кто взрослеет. Думаю, дело было в буре, — отозвался парень. Саске нахмурился, даже не пытаясь сделать вид, что подслушивает их беседу. Буря? Кажется, Обито тоже говорил о чем-то таком. И, судя по всему, об этом явлении знала большая часть жителей города, но что именно было скрыто под этим простым природным явлением? Сай вдруг махнул в его сторону. — Знакомься, кстати, это Саске. Новенький в городе. Саске, это Ямато, мой начальник. Мужчина доброжелательно кивнул. — Приятно. С семьей приехал? — с легким удивлением спросил он и, получив кивок, почесал голову. — Знаешь… поймал себя на мысли, что никогда не слышал, чтобы из Тенсея уезжали или приезжали. Население, в основном, одно и то же… — После того, как в этих местах похолодало, сюда пропал смысл ездить, — пожал плечами Сай и потряс пустой коробкой. Ямато кивнул, тогда как Саске толком не понял, о чем идет речь, и захотел узнать немного больше. — Эти места раньше были жаркими? — спросил он озадаченно, толком не осознавая глупость вопроса, заданного людям, живущим на юге Франции. Глаза Сая просияли, словно бы Учиха дал ему лучшую тему для разговора из всех возможных, а Ямато шутливо закатил глаза, забирая у него коробку и направляясь к кассе. И… кажется, попадание действительно было точным. Подросток выглядел куда более заинтересованным в разговоре, чем был до этого. — Ну давай, Сай. Похвастайся своим дипломом архитектора. И… теориями заговора, конечно, — рассмеялся Ямато, устало садясь за кассу. Впрочем, с момента попадания сюда Саске, никто так и не зашел в магазин. Видимо, это место не пользовалось особой популярностью, а быть может, сейчас было самое свободное от посещений время. Сай проигнорировал сарказм начальника и загадочно улыбнулся, наклонившись к мальчишке поближе. — Мы находимся на границе с Испанией. Зимы здесь должны быть теплые, минимальная отметка — одиннадцать или десять градусов. Осень жаркая вплоть до ее конца, про весну и лето говорить даже не приходится. Наша местность была типичной для такой погоды. Засушливой. То, что нужно для выращивания фруктов и даже производства вина из местных пород винограда… Да, горная возвышенность на севере… раньше там были поля виноградников и мандаринов, но сейчас — ничего, кроме топей в низинах и уродливых лесов… — Сай понизил голос под тяжелый вздох своего босса, уткнувшего кулак в щеку. Перевел дыхание, указав вдруг на картину, висящую у кассы. Ха. Саске ее не сразу заметил. Кажется, там был нарисован старый город, залитый лучами солнца. — Это — первоначальный Тенсей. Его построили, как ты можешь догадаться, на испанский манер. Все здания из белого камня, и у большинства плоская крыша. Для провинций это нормально, так дома не нагреваются за жаркий день, но сохраняют ночной холод на утро. Однако здания, построенные многим позже, — преимущественно деревянные. На северный манер. Знаешь почему? Саске покачал головой. — Потому что в Тенсее давно уже не было жарко. Как видишь, сейчас здесь холодные осени, постоянно туманно и облачно, зимой выпадает снег едва не по пояс, словно бы живем где-то на окраинах Румынии, — голос Сая был таким, будто бы парень раскрывал перед мальчишкой какую-то тайну, при этом не забывая умничать, — из-за постоянных дождей пустынные районы, где раньше выращивали виноград, затопило, и они быстро превратились в болота. Погода словно сошла с ума. Теперь мы самая холодная местность во всей южной Франции. Саске попытался собрать все его слова в кучу и осмыслить, но пока выходило плохо. Получается, раньше это был обычный провинциальный город с южным климатом, а сейчас, почти за пару лет, наступило похолодание? Но к чему ему эта информация? Быть может… — Это случилось из-за бури? — неуверенно спросил он. Сай оглянулся на стеклянную дверь с таким видом, будто бы рассказывал то, чего не должен был. — В точку, — ответил он тихо. — Давно. Может, лет десять назад, может, больше. Тенсей погрузился во мрак. Это был обычный день, ничего не предвещало беды, как вдруг с севера налетела куча туч, и все небо стало черным, словно ночью. Нас затопило многочисленными дождями, вода текла реками по улицам, ветер был такой сильный, что сносил дома и вырывал с корнем деревья. Страшное зрелище. Ну… представь себе только! Молнии сверкают тут и там, гром такой… кажется, еще немного и оглохнешь. Все паникуют, пытаются найти близких, понять, что происходит… удивительно, что никто не погиб в те дни. Ямато прокашлялся в кулак, посмотрев на обоих подростков с полуулыбкой. Быть может потому, что Сай в своих попытках нагнать напряжения почти уткнулся в мальчишку лбом. А тот был и так весь красный от смущения. А может, от самого рассказа, поданного в слишком драматичном соусе. Парень вдруг замолчал, шутливо ткнул его в лоб пальцем и отстранился, спрятав руки за спину. — Ну, в общем, поэтому у нас тут так холодно, — как ни в чем не бывало, пожал он плечами с ухмылкой. Саске открыл было рот, дабы уточнить волнующие его детали во всей этой истории, но Ямато вдруг громко прокашлялся, посмотрев на парня с укоризной. — Ты закончил детей пугать? — усмехнулся он, кивнув в сторону пустого стеллажа неподалеку от кассы. — Тогда будь уж добр — вернись к работе. Сай только нехотя хмыкнул, подмигнув Учихе, и поспешил в кладовую за новыми коробками, оставляя подростка наедине с начальником. Саске долго смотрел ему вслед и смог собрать мысли в голове лишь только тогда, когда тот исчез в двери за кассой. Ха… В голове вдруг созрело некой подобие смутных догадок и планов, пока не оформившееся в полноценные измышления, но уже ставшие хоть какой-то мотивацией для познания происходящего вокруг. Саске остановился напротив кассы, задумчиво прикусив ноготь на большом пальце. Его взгляд был обращен к картине. Происходящее в Тенсее казалось разрозненным и странным. Буря, Неджи, провалившийся в странные катакомбы жуткого отшельника, умершего давным давно. Картина с Дикой охотой, каким-то чудом сохранившаяся в заброшенном доме. Зеркала с чем-то неясным внутри, жуткие игры со временем, силуэт на вокзале и на картине, Итачи и смерть Конохамару, его могила на болоте и существо в трубе. Все эти события никак не связаны на первый взгляд, но все ненормальны для обычного городка. И ведь не только он это замечает. Сакура, Наруто — они столкнулись с подобным впервые, Саю кажутся странными перемены в погоде, Мадара и Обито, тоже с весьма мутным прошлым, постоянно о чем-то молчат. Никто из них не говорил о буре, да даже о смерти Изуны они молчали до последнего и так и не рассказали, как именно это произошло! Невозможно. Повсюду тайны и замалчивания, о которых его предупреждала Ино, но как узнать правду в таких условиях? — Никто не знает, из-за чего произошла эта буря? — задался он вопросом, и Ямато покачал головой, что-то набирая на кассе. Саске хмыкнул, рассеянно оглянувшись по сторонам, и вдруг в его голове родилась еще одна вызванная обидой от непонимания идея. — Давно это случилось. Тогда особо не разбирались. Главное было восстановить разрушенное и уберечь близких, — пожал он плечами, посмотрев на Саске. — Как я помню, охватило тогда не только Тенсей, но и пару ближайших пригородов… да, кажется, так оно и было. Саске замолчал на миг, а после с живым интересом в глазах наклонился к стойке, глядя на Ямато снизу вверх. — А про Джирайю вы что-нибудь слышали? Или про Изуну? — понизил он зачем-то голос. Мужчина устало размял шею, на миг погружаясь в собственные мысли. — Изуну? Брата Мадары? Кажется, он погиб в аварии, но не могу быть уверен, — пробормотал Ямато, оглянувшись на дверь кладовки, когда Сай уронил коробку с книгами. — Милый был мальчик. Не то что его брат. Его чуть ли не весь Тенсей обожал. — Правда? Почему это? — вдруг выглянул подросток с большой картонной коробкой. Ямато пожал плечами. — Кто знает. Он не был душкой с ангельским характером. Просто умел… скажем так, обворожить, — подавил он смешок, когда Сай с трудом донес коробку до пустующих полок. — Нет, тут у нас исторические. Неси ее до второй. — Ладно-ладно, — вздохнул парень и понес ее дальше, грузно уронив на пол через пару шагов. Ямато только цыкнул языком, скрестив руки на груди. Затем его глаза вернулись к Саске. — А Джирайя… мало что о нем можно сказать. Кажется, в городе у него не было ни близких, ни родных, — Ямато наблюдал за Саем, с трудом подавляя ухмылку на лице, — просто стра-а-анный старикан-язычник. Сай вернулся к стойке, с интересом вклинившись в их разговор. Его рука легла почти на то же место, где находилась ладонь Учихи, и мальчика от этого бросило в дрожь. Черт, ему стоило перестать воспринимать как абсолютную крутость все, что делает этот тип. Но, черт возьми, он кажется действительно крутым и умным на фоне одноклассников и его странных родственников. Саске отступил от кассы, нахмурился, мрачно глядя себе под ноги. — Значит, снова никто ничего не знает… — тихо проговорил он, таки взвесив в голове те не многие выводы, что успел сделать, а потом оглянулся на обоих продавцов. — Простите… Мне пора уже. — Уже? — почти разочарованное от Сая. Саске невольно захотелось остаться, чувствуя, как что-то давно похороненное в груди всплывает на поверхность снова. Кажется, он начал понимать, почему так реагирует, но легче от этого не становилось. Черт. Тяжело признать такое, но… Что-то в нем напоминает Итачи, но пока не поймешь что. Может, эта взрослая непринужденность, ощущающаяся как просветленность, может, уверенность в себе, может, хорошее первое впечатление — невозможно сказать точно. Учиха сглотнул, с трудом оторвав взгляд от чужого бледного лица, и поковылял к выходу. Ямато недоуменно вскинул бровь. — Да, я… — мальчик открыл дверь, оглянувшись назад почти с досадой, — должен, наконец, выяснить хоть что-то.***
Дорога назад заняла еще больше времени, к тому же у Саске сильно разболелась нога, что добавило еще пару очков к раздражению по приходу домой. На улице совсем стемнело и похолодало. Сквозь толстый слой тяжелых туч едва заметно прорывался тусклый лунный свет, едва-едва освещающий дорогу вместе с редкими фонарями. Ледяной ветер, треплющий обнаженные деревья, пронизывал насквозь даже через теплую кофту. Видимо, сегодняшний день был последним более-менее теплым в этом году, и с завтрашнего вечера снова придется донашивать куртки Изуны и ждать зимы, которая, по словам Сая, будет холодной и снежной. Саске вздрогнул, раздраженно потер коченеющие руки, стоя на пороге своего дома. Изуна… Изуна, Изуна, Изуна. Все о нем. Все в этом городе сходится только к его упоминаниям, но при этом все будто его и не знают совсем. Или просто не хотят говорить Саске слишком много. Учиха снова вспомнил слова Ино и вставил ключ в замочную скважину. Тихо повернул, прошмыгнув в прихожую. Свет там не горел, зато он горел на кухне, оповещая о том, что кто-то был дома. Судя по тихим голосам, находились там сразу оба его родственника. Мальчик осторожно закрыл за собой дверь, оставшись стоять на месте. Он помнил, что доски здесь скрипят в некоторых местах, а выдавать себя не хотелось, потому что Учихи снова шептались о чем-то неясном и тревожном, скорее всего — не для его ушей (если может быть иначе). Судя по всему, в сопернических тонах. — Я не обвиняю тебя ни в чем. Просто… хочу убедиться, что ты не собираешься повторять ту же историю… — раздался тихий голос Обито. Учиха замер. Длинная тень одного из мужчин шевельнулась в тусклом свете лампы. — Все еще вспоминаешь? Я же извинился, черт возьми, Обито. Зачем ворошить прошлое? — Мадара, казалось, был более взбешен, чем обычно. В его тоне скользило нетерпение. Мальчик осторожно отложил трость и прислонил ее к стене, сняв с плеча рюкзак. Тихо положил его на пол и сделал шаг в сторону кухни. О чем таком секретном говорили его родственники? Было ли это связано со вчерашним днем? — Саске — это не Изуна, Мадара. Не нужно тебе совершать те же ошибки. Собственное дыхание казалось слишком громким. Он с трудом подавил новый приступ злости, ступая у стены. Казалось, что находящиеся в комнате давно заметили присутствие третьего и сейчас искусно издевались над мальцом, подкидывая все новые и новые поводы поломать голову, чтобы в итоге снова умолчать о чем-то важном. — Не делай из меня конченного психа! — мужчина слегка повысил голос. — Знаешь же, в каком состоянии я тогда был… Сейчас по-другому все. Саске — это Саске. Он не заменит мне брата. — …Но, он похож, да? — Похож на что? — Abschrift*. Просто копия Изуны. Куда лучшая, чем я… — Обито, хватит. Подросток снова застыл на месте, когда доска под ногой слегка скрипнула. Поджал губы, чувствуя кожей холодный сквозняк, витающий по всему дому. Словно в ту ночь… Что-то в голосе Обито, какая-то ледяная зачарованность заставила его всерьез испугаться. — И все эти его слова про призраков. Кажется, ты это уже слышал, верно? — тон мужчины был почти заговорщическим. Тень снова колыхнулась. — Не говори ему ничего. Если Саске сойдет с ума так же, как его брат… Упоминание Итачи заставило выйти из себя окончательно. Подросток резко заглянул к ним на кухню, остановившись у проема двери. Учихи удивленно обернулись, разом позакрывав рты и уставившись на племянника с вопросом в глазах. А вид у того был решительный. Обито нервно улыбнулся и хотел было поприветствовать Саске, но тот вскинул руку, заставив его замолкнуть. — В каком это смысле сойдет с ума, как Итачи? Из-за чего?! — громко спросил он, яростно глядя на обоих родственников. Мрачный Мадара взглянул на него почти понимающе, но отвечать не спешил. Обито побледнел, неуверенно что-то пробормотав, но Учиха не стал покупаться на чужую смущенность. — Вы достали! Вечно что-то утаиваете, будто я не имею право знать ничего о том, что творится! — Мы ничего не скрываем, Саске. Просто это дела минувшего и… — он замялся. Учиха раздраженно закатил глаза. — Мы говорили о том, что слышали: у Итачи тоже были проблемы с… тем, как он видел… ну… В общем, это никак не связано с твоим братом! А другое… — Другое не стоит того, чтобы его обсуждать, — закончил за него Мадара, облокотившись о тумбу. — Некоторые скелеты стоит держать в шкафу. Ничего личного, малой. Итачи. Значит, даже до самых дальних родственников донеслись слухи о якобы безумии его брата. Прелестно. Но если дело не в нем, то в чем? — Как раз это и личное! Здесь происходит не пойми что! На меня нападают мертвецы, я постоянно слышу разговоры о каких-то жутких вещах, которые творились здесь когда-то. А вы! Вы оба что-то прячете от меня и старательно избегаете говорить о моем брате — зачем? — яростно посмотрел он на них, обвиняюще указав пальцем на Мадару. Лицо того стало похоже на непроницаемую маску. Обито отвел глаза. — Думаете, мне от этого легче? Или, может, легче от того, что никто из вас даже не соизволил рассказать об Изуне? — Саске, это не был мертвец, говорил же. Это просто… — Как я могу вам верить?! Вы же постоянно молчите обо всем! Почему я должен верить, что вы правда так думаете, а не умалчиваете в очередной раз? — Мы вовсе не умалчиваем! — встрепенулся Обито. Его рот захлопнулся, как капкан, от одного вида раскрасневшегося лица подростка. Он выглядел почти растерянно. Наконец, мужчина взял себя в руки и, посмотрев на пожавшего плечами Мадару, продолжил. — Просто… не считаем нужным заваливать тебя мрачными подробностями, и все. Ты можешь спросить что хочешь, и мы ответим, честно! — О, неужели? — Саске издевательски улыбнулся. С вызовом вскинул голову, сжав губы в тонкую полоску, и яростно выплюнул: — Тогда скажите мне, как умер Изуна! На этом вопросе кухня погрузилась в удушающую тишину, где гулко стучало лишь его собственное сердце. Обито побледнел еще сильнее, приставив ладонь ко рту. Мадара вздрогнул, а потом опустил взгляд в пол, в холодной злобе сжав руки в кулаки. Взрослые не спешили отвечать, но мальчик не сдавался. Он не сделал и шага назад, как и не показал, что может спустить им попытку игнорировать вопрос. Повисло молчание. За окном окончательно стемнело. В окно ударялся мотылек, стремящийся выбраться из уличного мрака к свету тусклой лампочки, прикрытой старым абажуром. Пока шло незримое противостояние, Саске мысленно успел пересчитать количество царапин на серой плитке кухни. В кои-то веке обратил внимание на декоративные тарелки на верхних полках, где были нарисованы поля виноградников. Тех, что были в Тенсее, пока погода не сошла с ума. Наконец, Мадара тихо прокашлялся, посмотрев на парня исподлобья. — Какая разница? Зачем тебе это знать? — грубо спросил он. — Нет в этой истории ничего примечательного. Нет и не было… — Мадара, — Обито посмотрел на него с укором, сделав шаг к подростку. В нынешнем свете его лицо выглядело почти болезненным. — Он тоже Учиха. Имеет право знать. «К тому же, у него тоже погиб брат», — вертелось у всех на языке, но никто не решился сказать это вслух. Мадара только раздраженно отмахнулся. Тогда второй мужчина посмотрел Саске прямо в глаза почти тоскливым, отсутствующим взглядом. Мальчик ощутил, словно почва уходит из-под ног. Голос Обито тоже был безучастный и слабый, будто бы эта история по-своему отзывалась у него болью в сердце. — Это случилось в один из самых обычных дней. Никто не был виноват, и… — Обито замолк, когда поймал на себе убийственный взгляд дяди, и нерешительно продолжил спустя пару секунд: — Изуна нес кота к ветеринару. У них с Мадарой тогда жил один… но часто пропадал и его постоянно приходилось искать по всему городу… Но это так. Они шли по довольно оживленной улице, кот испугался шума, выпрыгнул из рук и убежал, Изуна погнался за ним, боясь, что он попадет под машину… Саске слушал. Что-то в голосе Обито все еще продолжало пугать, но он старался не придавать этому значения. Перед глазами словно ярким фильмом проносились события. Саске представил светлую улицу с кучей шумящих машин. Белого кота и счастливого парня прямиком из фотографии у него в спальне. Он мог видеть его черные лисьи глаза, улыбку на пухлых губах и тревогу в голосе, едва юноша заметил, как кот удирает от него на дорогу, где ездят автомобили. Саске на миг задержал дыхание, когда перед взором пронеслись чужие растрепанные черные волосы и свист ветра. Изуна бежит за котом и кричит ему остановиться. Шутливо, но обеспокоенно. Он не смотрит по сторонам и не видит ничего, кроме своего питомца, вот-вот готового пропасть из виду. От дома далеко. Он бежит сперва вдоль каменной ограды, сворачивает за угол. Кот почти в его руках, когда парень оказывается на дороге за пару шагов от него. Резко оборачивается, на лице застывает изумление… Голос Обито идеально ложится на эту картинку. — …Изуна не успел заметить машину. Они с котом выбежали из-за угла, а водитель гнал очень быстро и… Мадара закрыл глаза, словно так же прогоняя воображаемое событие в мыслях. Кот успел убраться с дороги, Изуна — нет. Саске представил, как брат Мадары успевает обернуться к автомобилю. Как его волосы треплются в воздухе. Как расширяются от ужаса глаза. На миг зрачки сужаются. Глухой удар, не похожий ни на что другое. Невозможно понять, что он сломал, по нему. Мешает шум тормозов. Тело Изуны отлетает на несколько метров. Падает на бок. Саске смотрит на это скрепя сердце. Юноша лежит, скрючившись так, будто у него болит живот. Глаз не видно. Обито переводит дыхание. — Кто был водителем? — осипшим голосом спросил Саске. Мадара злобно сощурился. — Тобирама Сенджу, — прорычал он сквозь зубы, и мальчик почувствовал, как в горле пересохло. «Он у нас больше известен как убийца…». Обито взглянул на мужчину с пониманием. Его тень заслоняла собой мальчишку. — Тобирама вел машину. Хаширама сидел на пассажирском… Они… спешили отвезти отца в больницу. У того произошел сердечный приступ… в тот день он тоже погиб. Но поэтому они позволили себе ехать быстро, — закончил Обито, но второй мужчина озлоблено шикнул. — Это его не оправдывает. Не оправдывает то, что он сделал дальше. — Что сделал? — тихо спросил Саске. Он думал, на этом история и кончится. — Что он сделал, Обито? — Любой идиот со школьной скамьи знает: нельзя трогать пострадавших в аварии. Любой, но не этот ублюдок! Этот сукин сын. Долбаный выродок, убивший моего брата, — в сумасшедшей злости рычал Мадара, вцепившись руками в тумбу. Его голова была низко опущена. — Мой брат… мой Изу был бы еще жив, если бы эта мразь хотя бы пыталась думать остатками своих мозгов! Это еще не все… Саске удивленно посмотрел на Обито, и тот грустно вздохнул. Нервно заламывал пальцы, сперва посмотрев на Мадару, кипящего от ярости, затем на мальца. Почему-то стало физически нехорошо. Тьма, пришедшая из полумрака углов сгустилась возле них. — Понимаешь… Врачи сказали, что Изуна умер не во время столкновения, а… ах, — он с трудом перевел дыхание. Подбирал слова. У Учихи нехорошо скрутило желудок. — Он сломал себе шею в момент удара о машину, но все еще был жив… Его… можно было спасти, если бы никто его не трогал. Людей с такими травмами очень опасно двигать и пытаться поднимать, и… — Обито понизил голос. Тревога отразилась в его глазах. — Тобирама и Хаширама стояли перед выбором, помочь ли ему или отвезти отца в больницу. Тогда мимо проезжал Минато, и он предложил свою помощь. Хаширама поехал дальше, а Тобирама… он… — Что? — Саске не чувствовал желания знать ответ. Он его пугал. Как и напряженный взгляд Обито. Как и ярость Мадары, подавляемая столько лет. — Он взял Изуну на руки. Саске шокированно выдохнул, предполагая, чем закончится эта жуткая история. Перед глазами снова предстали два силуэта. Скрючившегося на дороге парня и возвышающегося над ним мужчины. Глаза Изуны широко открыты, но он не может пошевелиться. Черный зрачок смотрит на тянущуюся к нему руку Сенджу. Бледная кожа того отражается на темной радужке. Все происходит слишком быстро. Поспешно. Секунда, и вот уже мужчина медленно поднимает худое тело на руки. Лиц обоих не видно. Голова Изуны падает на бок под собственным весом. Челка разливается по щеке. — Тобирама хотел отнести его в машину Минато, но… — Обито дал время Мадаре успокоиться, тот яростно ударил кулаком по тумбе. — Как я и говорил… Врачи, обследовавшие его после, сказали, что Изуна был еще жив, пока лежал на дороге, но… когда Тобирама поднял его… сломанный позвонок в его шее сместился окончательно и задел продолговатый мозг. Смерть наступила мгновенно. Хруст. Ужасно громкий и тошнотворный внутри чужого тела. Мир окрасился в красный. Цвет крови. Голова Изуны сместилась, и в бордовой темноте Саске видел лишь его широко распахнутые в шоке глаза и суженные зрачки. Больше не дышал. Учиха вздрогнул, прогнав картинку, стоящую перед глазами, в ужасе заглянул в лицо Обито. — Но почему? Зачем Тобирама взял его на руки? — в ужасе спросил он. Мадара хмыкнул. — Потому что он всегда ненавидел Изуну. Этот ублюдок прикрылся своим идиотизмом и просто воспользовался предоставленным шансом, — выплюнул он эти слова. Обито лишь покачал головой. — Тобирама был в панике и аффекте. Он хотел быстрее отвезти Изуну в больницу и не отдавал отчет своим действиям. Минато пытался остановить его, но не успел, — Обито прошел мимо Саске. Обернулся. — Это… вся история. Теперь ты веришь нам? Саске медленно кивнул, опустив глаза в пол. Ему стало стыдно перед обоими. Оставалось еще много вопросов, в том числе и к этой истории, но сейчас в голове и на душе было пусто. — Тогда иди уже спать, приятель, — раздалось усталое. — Или завтра снова не проснешься в школу. Он вновь кивнул, направившись в коридор, но тут его окликнул Мадара. — Спасибо, — вдруг произнес мужчина, но, увидев непонимание на чужом лице, уточнил: — За то, что тебе это правда интересно. Обито вернулся к дяде, положив тому руку на плечо, но ее небрежно стряхнули. Саске слабо, безрадостно улыбнулся и ушел из кухни, погрузившись в темноту прихожей. Предстояло о многом подумать, но сейчас хотелось просто запереться в комнате и стараться не вспоминать ни жуткого могильного голоса Обито, ни застаревшей злости Мадары. Что ж, стоило радоваться хотя бы тому, что ему рассказали, но сейчас Саске ощущал себя так, словно его окатили холодной водой, а после столкнули в прорубь, где он безуспешно стучится в толстую кору льда, а в тело впиваются маленькие раскаленные иглы. Кошмар. Теперь он понимал ненависть Мадары к Тобираме, как и подавленность и незаметность младшего Сенджу. Должно быть, он винил себя в произошедшем до сих пор, и это отразилось на его жизни не лучшим образом. Каково быть известным в маленьком городе как убийца одного из любимых всеми жителей? Должно быть, ужасно — с моральной стороны. Саске представить не мог, как Тобирама одинок, но теперь что-то таки складывалось в этой сложной мозаике. И хоть его родственники не ответили на все вопросы, один прорезался над оставшимися достаточно ясно. Что, черт возьми, происходит в этом городе и как с этим связана их фамилия?