***
За дверью было тихо — ни гомона, ни смеха, — и братья стали волноваться, а действительно ли хозяин клуба здесь или же ушёл куда-нибудь. Кили приник к двери, прислушиваясь. Он надеялся, что никто не обнаружит его в таком положении, будто он что-то вынюхивал здесь, как доморощенный Шерлок. — Я зайду с тобой, — шепнул ему Фили. — Одного я тебя не пущу, даже не мечтай. Тот машинально кивнул, скорее всего, даже не слушая его из-за усилившейся нервозности, занёс кулак и постучал. — Кто там ещё?! — послышался грубый голос. Он был знакомым, кажется, и принадлежал здешнему руководителю, тому самому, с которым Кили уже однажды встречался. Братья переглянулись, мысленно подтверждая свою готовность, и вошли, раскрыв дверь, обитую шпоном, почти нараспашку. Проходить слишком далеко они не стали, остановившись почти у порога. Предусмотрительность и осторожность не помешают в данном случае — если что, будет возможность быстро сбежать. Бесцветные глаза хозяина клуба уставились на них так, что те помертвели от страха. Боковым зрением Фили заметил, как чья-то тень шевельнулась слева, у грязных занавесок, чуть повернул голову и увидел ещё одного мужчину, что стоял возле окна почти спиной к ним, и, не обращая никакого внимания на незваных гостей, блаженно выпускал изо рта дым. — Что-то мне не нравится, что ты зачастил сюда, парень, — произнёс хозяин клуба угрожающе, глядя на Кили. — Да и ты сам мне не нравишься. Закрой-ка дверь. — Я по делу, — поторопился с ответом тот, делая так, как его просили. — Передай Лесной Фее, что я приду за ней завтра. Меня бесит, что она думает так, будто я стану ждать её. У нас тут свои законы, которые нужно соблюдать, а кто так не делает, будет валяться в канаве со вспоротым брюхом. Кили вздрогнул. — Я т-тут как раз по этому поводу, — он обхватил пальцами ручку двери, чтобы в случае неминуемой опасности, можно было всё-таки дать из этого ужасного места дёру. — Я пришёл сказать, что она.. больше не вернётся сюда. Надбровные дуги хозяина клуба дёрнулись, и взгляд, опасный, очень-очень опасный, вновь вонзился в младшего из братьев. — Что ты сейчас сказал? — в глазах мелькнула ярость, а тон голоса не обещал ничего хорошего, и Кили ощутимо содрогнулся. — В-вы же слышали.. — Она не вернётся сюда только в одном случае — если сдохнет. Она мертва? — Н-нет. — Тогда она вернётся, и я сам лично этим займусь. — Послушайте, — в знак примирения Кили вскинул свою руку ладонью вперёд, — я пришёл поговорить. Я вам не угрожаю и хочу договориться. Что вы хотите в обмен на то, чтобы Лесная Фея больше сюда не возвращалась? Давайте совершим сделку, если вам угодно. — Хм.., — хозяин клуба отпустил свой угрожающий вид и задумался, наморщив лоб и сощурив страшные, водянистые глаза. — Тогда мне нужна неустойка, — продолжил он через полминуты, закидывая на стол свои мощные ноги, обутые в мощные ботинки с огромными протекторами. — Бабки плати за свою девку. — Сколько? — воодушевился было Кили, но едва услышав сумму, удивлённо округлил глаза. — Так много? — упавшим голосом переспросил он. — И не монетой меньше. Даю тебе срок в два дня. А не принесёшь деньги в понедельник, пойду искать её, и вытащу хоть из-под земли. За все те дни, что она на работу не выходила, будет пахать тут без выходных, подставляя свои дырки всем, кто пальцем ткнёт. Понял?! — Кили почувствовал, как рядом вздрогнул Фили, он и сам был близок к этому. — Я привезу вам деньги, — пообещал он твёрдо и решительно вразрез с тем, как в действительности дрожали его колени. — После этого вы навсегда оставите Лесную Фею в покое? — Оставлю, — гадко усмехнулся хозяин клуба, и не было понятно, врёт он или нет, но выбора не оставалось — приходилось верить на слово. — Хорошо, — кивнул Кили. — Договорились. До свидания. Он как-то резко повернулся, открывая дверь, и, пропустив брата вперёд, торопливо вышел следом. Мужчина, что безмолвно стоял возле окна, в очередной раз с блаженством выпустил в воздух сизую струю дыма и тихо произнёс, глядя на оранжевые огни фонарей за стеклом: — Ты ведь пошутил насчёт того, что оставишь её в покое, Азог? Злобная, противная усмешка вспыхнула на лице хозяина клуба . — От меня ещё ни одна шлюха просто так не ушла. Сначала обдирал её и заодно всех родственников, а потом всё равно тащил в клуб, где работа продолжалась. А уж тем более, если дело касается самой востребованной из всех. Я никогда не отпущу её. Разве что для тебя бы исключение сделал, если ты захотел бы забрать. Смауг повернулся к нему с кривой ухмылкой. — Я так похож на неудачника, влюбляющегося в блядей? Я не из рода Дуринов, к счастью. Работать Фее на тебя, пока она не утратит своей красоты. Но мне что-то уж совсем не нравится всё, что происходит. Шалава думает, что спряталась за спинами влиятельных людей, и, кажется, собирается кинуть меня с моим приказом. Пошли кого-нибудь следить за ней. За каждым её шагом. Может так статься, что Торин сам спалится с ней. Или хотя бы кто-нибудь из его глупых щенков. Хотя бы создадим им скандальную репутацию, что уже само по себе неплохо. — Сделаем, — и Азог схватился за свой мобильник. Кили открыл дверцу авто и плюхнулся на пассажирское сиденье. В его резких движениях угадывалось сильное раздражение. На этот раз Фили сел за руль, понимая, что во избежание проблем на дороге будет лучше, если сам поведёт автомобиль. Он смотрел на брата с сочувствием, с тем состраданием, способным делать его светлые глаза до трогательного грустными. Раньше ему даже в голову не приходило, что Лесная Фея шла в комплекте с такими серьёзными проблемами, сжигающими столько нервов и денег. Если бы они продолжили отношения, неужели ему пришлось бы столкнуться с тем же самым? Торин не зря гневался на то, с кем они связались, ведь его жизненный опыт подсказывал ему, что ничем хорошим это не обернётся. Торин был совершенно прав. — У меня на счетах есть кое-какая сумма, я отдам тебе, а ещё мои кредитки. — Спасибо, — машинально покивал Кили. — Сдаётся мне, что ты, бро, остался без того нового авто, о котором так мечтал. — Ничего, это всего лишь машина. Трандуил важнее. Но даже с этой суммой придётся брать в долг и в кредит, — он резко дёрнул ремень безопасности, вставляя его в пазу. — Я бы продал своё авто, но Торин тогда точно что-нибудь заподозрит. — Не хочешь у него попросить? — Нет, это не его проблема, и ты знаешь, он будет в бешенстве. Фили кивнул и завёл мотор.***
Утро выходного дня редко бывает плохим. Можно спать до обеда, а потом завтракать не спеша свежими гренками с джемом, потягивать из чашки кофе, наслаждаясь собственной безмятежностью и леностью, щуриться от солнечных лучей. Никуда не торопиться, не бежать, не мчаться и ни о чём не беспокоиться. Только медлительные движения и сонная нега. Обычно всё так и было, но не сегодня. И не для Кили точно, который всю ночь не мог сомкнуть глаз. Все трое — дядя и племянники — встретились за завтраком, повставав с постелей одновременно, что бывало по выходным весьма нечасто. Кили старательно намазывал джем на тост, хмуро сведя брови на переносице; Торин просматривал недельные новости на планшете и готовился поехать в офис, несмотря на воскресный день; Фили досыпал, оперевшись виском о ладонь. Тишина укрыла комнату своим звуконепроницаемым саваном, даже не было слышно тихих переговоров прислуги на кухне, как обычно бывало. Когда в проёме столовой обозначился ещё один высокий силуэт, Торин с досадой глянул на него и произнёс не самым гостеприимным тоном: — Проходи, садись. Или ждёшь особого приглашения? Стоило, наверное, пожелать доброго утра хотя бы, но пересилить себя оказалось слишком сложной задачей. — Я могу потом, если вам угодно. Или на кухне, — сонно потирая заспанные глаза, ответил Трандуил, смущённо поглядывая на него из-под ресниц и, очевидно, вообразив себе, что был здесь лишним. Торин резко развернулся к нему всем корпусом. Он уже не сдерживал рвущееся наружу раздражение, обволакивающее его, словно грозовой фронт. — Ты чего добиваешься? Чтобы я встал и для тебя стул отодвинул? — Пожалуйста, Торин! — взмолился Кили, глядя на широко распахнутые глаза Трандуила и на его напряжённое замешательство, способное развернуть и заставить сбежать. Тут же вскочив с места, он приблизился к гостю, взял за руку и подвёл к столу, пытаясь при этом оправдать дядю. — Торин не хотел грубить, он встал не с той ноги, только и всего. Глядя на хозяина дома с опаской, Трандуил в нерешительности протянул руку к спинке стула. — Да не съем я тебя, садись, — покачал головой Торин и вновь погрузился в чтение новостей, чтобы не смущать своим взглядом присутствующих. Однако сосредоточиться на получаемой информации больше не удавалось. Уткнувшись в планшет, он слышал, как воркует с гостем его младший племянник, как пытается снять напряжение и шутить, совсем неловко, преодолевая влюблённое смущение. Господи, какая ж стыдоба. Да если бы хоть кто-нибудь узнал об этом, скандала было бы не избежать, не говоря уж о сотни родственников, способных потом заесть до самоубийства в осуждении и непринятии таких вещей. К счастью, было кое-что, что грело его сердце. Что бы там не выдумывали племянники, а их по-прежнему тянет к женщинам. Это всё ещё имело место быть, к счастью. — Какие планы на сегодня? — нарушил их тихий разговор Торин, главным образом глядя на Кили. — Вообще-то есть дела, которыми нужно заняться, — поднял тот на него немного встревоженный взгляд и прочесал пальцами по затылку. — Скорее всего, нас с Фили не будет дома, — и, повернувшись к Трандуилу, посмотрел на него внимательно, словно извиняясь за то, что оставляет его здесь одного. Ему ужасно этого не хотелось, но огромная сумма с потолка не свалится — нужно было ограбить банк или ездить по друзьям и просить у них в долг. Кили выбрал второе. — Что ж, — Торина явно устроил этот ответ, ибо от одной только мысли, что племянники проведут целый день в обществе чёртового Трандуила, он по новой начинал раздражаться. — Вчера перед сном видел, как вы с Фили уезжали куда-то. Кили заметно напрягся, непроизвольно выпрямив спину. Его взгляд вновь сделался хмурым, потому что он чувствовал лишь страшное давление отовсюду. Слишком много свалилось на его плечи. Чересчур. А тут ещё дядя со своими выяснениями. — А..да.. там у друга произошло кое-что. Скажи, Фили, — он посмотрел на старшего брата с надеждой на то, что тот сможет на ходу придумать какую-нибудь правдоподобную историю, и тот тут же встрепенулся, открывая глаза. — У-у него с ключами была проблема, — покосился на Кили, — ну и мы-ыы ездили помочь. — Можете не сочинять, — дядя по-доброму усмехнулся, кивая головой, — так и скажите, что ездили по девочкам. — Да нет же! — Кили с отчаянием взглянул на Трандуила, который сидел, уткнувшись в свою тарелку, и молчал. — От твоей куртки за версту несёт женскими духами. И от куртки Фили тоже, — Торину, конечно же, импонировала мысль о том, что племянники ездили к нормальным женщинам, так что весь его вид был полным сдержанной радости и оптимизма. Ох уж эти проститутки, которые обожают льнуть и обжиматься, едва переступаешь порог клуба! Да ещё и надушены всегда так, будто тратят за раз по пол флакона духов. Кили не знал, что сказать в своё оправдание. Сам вперил взгляд в свой надкусанный тост, насупился ещё сильнее. Надо же было Торину заговорить об этом за столом — настроение и так ни к чёрту, так ещё и это. Внутри него скопилось столько тёмного и болезненного, и так не хотелось делиться этим с кем бы то ни было. Всё остальное время они провели в молчании. Кили с тревогой заметил, что за завтраком, — а это был уже поздний завтрак, — Трандуил почти ничего не съел, и, допив свой сок, извинившись, пошёл к лестнице, чтобы подняться и уйти к себе. Выглядел он каким-то очень подавленным, словно запрятал все болезненные эмоции как можно глубже, но это совсем не то, что было нужно для душевного равновесия и покоя, которых так хотелось от него добиться. Кили вскочил следом под неодобрительный взгляд Торина, поторопился за ним, чтобы успеть нагнать. Совершенно не понимал, зачем делает это, но чувствовал острую потребность объясниться. Догнал его уже в гостиной, схватил за руку, ощущая пальцами ледяную ладонь и мгновенно разразившуюся внутри сокрушительную битву. Нежность vs отчаяние. — Мы не ездили по девочкам, мы ездили по делам, — произнёс он, заглядывая в зелёные глаза, казавшиеся в эту минуту слегка потускневшими. Ему так хотелось коснуться его лица, погладить его ладонью по щеке, чтобы успокоить и дать хоть какое-то ощущение надёжности. — Почему ты оправдываешься передо мной? — Трандуил мягко высвободил свою руку, но выглядел при этом невозможно потерянно. — Из-за Фили, — буркнув, соврал тот. — Я хочу, чтобы ты знал, что Фили ни с кем не был. — Он свободен и волен делать то, что хочет, — голос тихий-тихий, с каждым словом угасающий. — Как и ты, - последняя фраза лишь вызвала беззвучные колебания воздуха. Опустив голову, Кили вслушивался в его шаги по ступеням. Отчаяние выиграло с разгромным счётом.***
Когда они вернулись домой, сумерки уже сгустились так, что налились переспелой черникой, и в небе заблестела россыпь блёклых звёзд. Торин как раз парковал свой автомобиль и был доволен тем, что его племянники только-только приехали, весь день пропадая где-то в городе. Он сам каждый час звонил им и узнавал, где они находятся. Контроль сейчас совсем не помешает, пока в доме находятся нежелательные гости, от которых ещё предстоит как-нибудь избавиться, и чем быстрее это сделать, тем будет больше возможностей обезопасить свою семью. Лучше перебдеть сейчас, чем потом корить себя за то, что своими руками устроил в доме Содом и Гоморру. Навстречу им вышла домработница, зажигая свет в холле, вежливо здороваясь и предупреждая о том, что стол уже накрыт, а ужин ждёт, томясь в духовке. Из кухни и вправду тянуло одуряюще аппетитными ароматами, и Кили только теперь осознал, как же сильно голоден. — А где Трандуил? — сразу спросил он, снимая куртку. Женщина махнула рукой в сторону столовой, и Торин с сарказмом подумал, что, наверное, тот отъедается мясом за всё время воздержания. Он отослал племянников переодеваться, а сам направился туда, так сказать, из чувства любопытства, и застыл на пороге, глазея на то, как гость искусно расправляет сложенные в кольцах салфетки. На нём были футболка, джинсы и толстовка Кили — никаких признаков проклятой Лесной Феи. И его встречный спокойный, смущённый взгляд это лишний раз подтвердил. Из кухни вышла вторая домработница с бокалами в руках и, поставив их на стол, тоже поприветствовала Торина. — Вы как раз вовремя, — мягко улыбнулась она. — Сегодня на ужин перепела с прованскими травами. Трандуил мне помогал сегодня,.. а-аах, — не смогла удержаться от накатившей нежности, потянулась и ласково потрепала его за щеку, — он такой душка. Торин нервно поджал губы, когда вдруг сзади услышал хихиканье Кили. Он оглянулся и увидел, с какими сверкающими глазами тот смотрит на их обнаглевшего в край гостя. Тут же тёрся и Фили. Всё это его в гроб загонит, как и его собственная слабость, послужившая поводом всего этого бедлама в их доме. Проблемы одна за другой появлялись на горизонте, а устранить их было делом чрезвычайно трудным, настолько, что придётся звонить тому, кого Торин категорически не переваривал до желания прибить. Это то, что касалось их фирмы, но с Лесной Феей он пока вообще не знал, что делать. — А ещё он сам стол сервировал, всё так изысканно, я так не умею, — не переставала нахваливать его домработница, глядя на Трандуила не менее влюблёнными, чем у младшего племянника, глазами. С той лишь разницей, что чувства в ней гость вызывал, скорее, материнские. Да что такое происходит?! Что это за чары, который хитро пускает в ход этот наглец?! — Вместо того, чтобы лежать и сил набираться, он тут хозяйничает, как будто у себя дома, — несдержанно проворчал Торин. — Медсестра была? — Была, — слегка побледнев, кивнул гость. — Что встали, рты раскрыв?! — рявкнул Торин на своих племянников. — Сказал, идите переодеваться! — и вышел из столовой первым. Кили подбадривающе подмигнул Трандуилу и вышел следом. Сегодня он понял, сколько много у него хороших и верных друзей, способных поддержать в трудную минуту. Никто, ни один человек, к кому он обращался, не отказал ему в финансовой помощи, даже те транжиры, которые, как правило, спускали огромные суммы на себя любимых. А самое главное, не лезли в душу с расспросами, для чего ему вдруг понадобились деньги. Это подбадривало и помогало верить, что всё получится, а Трандуила ждёт новая жизнь без всей этой грязи, которая имела место быть в прошлой. Вряд ли в ней найдётся место для Кили, как для кого-то большего, чем друг, но он готов был побороться. Теперь он готов на всё.***
Смауг расслаблялся в джакузи с бокалом виски. Это был поздний вечер воскресенья, почти ночь, а ему так необходимо было порелаксировать после сегодняшнего происшествия, когда одна дрянная шлюшка пыталась споить его, а потом вытащить всю наличку из портмоне. Он почти убил её, избив так, чтобы она наверняка запомнила, как делать не стоит. Он мог бы её действительно прикончить и хотел сделать это, но они устроили свои игрища в одном из отелей, владелец которого был давним партнёром Смауга, так что пришлось обойтись побоями, чтобы не доставлять ему проблем. В потаскушке не было и ста семидесяти сантиметров, маленькая и проворная, теперь её нескоро узнает даже родная мать. Она совсем не была во вкусе Смауга, к тому же ещё и рыжая, в коротком дешёвом платье из вискозы, без капли благородства во внешности, но вот глаза её синие, как августовское небо, привлекли его внимание. Трахать кого-то из-за цвета глаз невероятно глупо, но ведь та, заметив его заинтересованный взгляд, продемонстрировала лёгким движением чулки под платьем, поэтому сомневаться не приходилось. К тому же, в отсутствие Лесной Феи никому не удавалось его как следует удовлетворить. Он пробовал позвонить этой суке и высказать всё, что о ней думает, но мобильник оказался выключенным. Нужно навестить её и напомнить о себе и о том, что она должна сделать. Тупая шалава. Его собственный телефон неожиданно вздрогнул и зашёлся в вибрирующем припадке, едва не упав за край бортика джакузи. Легко подхватив его, Смауг нажал на кнопку ответа и поднёс к уху. — Слушаю. — Смауг Дракон, нужно встретиться и переговорить. Смауг даже сел ровно, так что воздушно-водяной поток стал бить прямо в спину. Это было больно, но он не замечал, как не заметил бы сейчас ничего, даже если б в него стали тыкать ножом. — Торин Дубощит? — его немало удивил столь поздний звонок, да ещё и на собственный телефон, чего раньше никогда не было. Глаза сверкнули неподдельным любопытством. — Чему обязан такой честью? — Прекрати паясничать, я по делу. — Погоди, — он отодвинулся от мощной струи, наконец, почувствовав её немилосердную расправу, — что у тебя? — Надо встретиться. — Прямо сейчас? — губы Смауга расплылись в хищном оскале. — Я в гидромассажной ванне с бокалом виски, хочешь, можешь присоединиться. Последовала пауза на несколько секунд, так, что Смауг даже заволновался, а вдруг Дубощит и правда принял сарказм за правду. Но голос Торина зазвучал спокойно, как и обычно. — Лучше встретимся через пару дней, я ещё наберу, и будь добр, не пей в ближайшие дни. — Ой, вот только не надо со мной своим грозным тоном, я тебе не один из твоих туповатых племянничков, — огрызнулся тот, заливая в рот небольшую порцию алкоголя. — И хоть скажи, о чём пойдёт речь, а то могу напридумывать себе разного. — О наших компаниях, о чём ещё? — настала очередь Торина огрызаться. Эти пошлые намёки от Смауга он ненавидел больше всего. — Хм. Всё-таки решил отдать мне свой «Эребор»? — Мой «Эребор» будет принадлежать только нашему роду, — отрезал Дубощит. — Это мы ещё посмотрим. — Завтра позвоню, будь в кондиции. Сброс вызова лишил Торина ещё одной остроумной шуточки. Смауг откинул телефон на бортик, но тот, соскользнув, упал на мягкий пушистый коврик, лежащий рядом с ванной. Любопытство щекотало его мозг, заставляя крепко призадуматься и закручивая в узлы все внутренности. Для чего же Дубощиту самому ему было звонить, просить о встрече?.. Он почувствовал, как напрягается член. И, как водится в последнее время, дрянной Феи нет рядом, чтобы удовлетворить. Раньше его устраивало, что стоит только свистнуть, и она ехала в клуб для него, как преданная собачонка. Он ни разу не привозил её сюда, к себе, и даже не собирался. Чтобы потом не возомнила о себе невесть что, будто он решил взять такую дуру себе в жёны. С неё сталось бы — могла и приезжать потом постоянно, выслеживать, караулить ну уж нет. А так она всегда была наготове, точно знала, что ему нравится, выглядела так, как ему нравится, а когда взбрыкивала, неизменно получала. Ему не хотелось признаваться себе в том, что он немного, совсем немного, но всё же. соскучился по ней. Точнее, по сексу с ней. Для другого такая тупица бы не сгодилась. Взглянув на свой маникюр, Смауг широко улыбнулся. Мысли вновь вернулись к Дубощиту и его неожиданному звонку.. Что же тот ему хочет сказать, что ищет встречи, а не говорит прямо по телефону? Весьма-весьма занятно. Он поднялся, оставляя пустой бокал на полку, вылез из джакузи и прямо так, не вытираясь, голышом прошлёпал в гостиную, оставляя на паркете мокрые следы и стекающие с тела капли. За панорамным стеклом темнело небо, и город сверкал огнями, устроив обычную ночную суету. Смауг смотрел на него сверху вниз, ощущая себя его господином и повелителем. Это было потрясающее чувство и единственное, которое могло так сильно будоражить его до головокружения. Проследив за полосой дыма, оставленной пролетающим самолётом, он усмехнулся, гадко и нехорошо. Сегодняшней ночью у него не было дел, он был предоставлен самому себе — мог делать то, что хотел, а хотел он, как правило, две вещи: кого-нибудь оттрахать и завладеть «Эребором». И если первое случалось не единожды в день, то со вторым было всё сложнее. Ничего, скоро, очень скоро Дубощита будет ждать позор, крах и все из этого вытекающие.***
— Прошу прощения, заявление рассматривается в течение недели, — девушка за столом, опрятная и ладная, смотрела на Кили с искренним сочувствием. Её большие карие глаза были широко раскрыты. Это был по счёту, кажется, седьмой банк.. или семьдесят седьмой, и везде ему говорили одно и тоже точно такие же милые девушки, и непременно с такими же печальными глазами и с сожалением в голосе. За такими же точно столами, по поверхности которых разложены стопками бумаги и папки с десятками, нет, даже сотнями заявлений на кредит. Тонкие, наманикюренные пальцы цепко держали его заявление, наскоро написанное корявым почерком, словно не желали расставаться с ним. — Но мне нужно сегодня срочно, это не может ждать, — молодой человек сложил руки в умоляющем жесте и посмотрел на неё так, что кот из Шрека нервно курил в сторонке. Он уже не ждал ничего хорошего, но шансов получить срочную ссуду за приемлемые проценты оставалось всё меньше и меньше. — Если бы только от меня что-нибудь зависело, я бы с превеликим удовольствием помогла вам, но я не могу ничего для вас сделать, — кредитный инспектор взглянула ему в глаза, думая о том, как было бы замечательно, если бы она могла решить его проблему, тогда, может быть, он попросил бы её номер телефона. Она сочла его очень привлекательным и была не прочь сходить с ним на свидание. Такие широкие плечи и такие красивые миндалевидные глаза оттенка горького шоколада. — Что ж, — сразу помрачнел Кили, — тогда не нужно, — и буквально выхватил у неё из рук свой лист с заявлением, а вместе с тем вписанный туда номер своего мобильника. Девушка ещё больше погрустнела и печально вздохнула, маскируя безнадёжность. Ей хотелось непременно ему помочь. Аура от него исходила такая приятная и добрая, да и к тому же он был на грани отчаяния, что было совершенно явственно видно. — Вы можете перейти на другую сторону улицы, там напротив есть банк, он сразу рассматривает заявление. Мгновенно, если точнее, — доверительно понизила она голос, опасаясь, лишь бы никто не стал её подслушивать, а иначе не добиться ей награды «лучший кредитный инспектор года» во веки веков. — Но ведь там чудовищно большие проценты, я был у них только что, — чуть не простонал Кили, и сотрудница банка с крайне жалостливым лицом пожала плечами. Ей было на самом деле его очень жаль, как и себя, ведь она осталась без красивого бойфренда. Другого выхода не было. Объездив хучу туеву банков, Кили понял, что никаких мгновенных кредитов под адекватные проценты в ближайшее время ему не взять. Оставалось воспользоваться услугами самого ужасного из всех и взять нужную сумму под большие проценты, но что ему оставалось? Следующую половину дня ему пришлось наблюдать за тем, как Торин с задумчивым видом ходит по офису. Один Двалин нехотя пытался навести порядки, но и он делал это без обычного рвения. Кили пришлось ездить по объектам, чтобы отследить всё то, что на него навесили, да только это ему было лишь в радость, ибо просто так спокойно сидеть за монитором он бы всё равно не смог. Всё внутри горело и трепыхалось, нервы были до предела натянуты, хотя в итоге он и собрал всю нужную сумму. Вечером они ехали домой все вместе, включая Торина, автомобиль которого пришлось срочно отогнать в ремонтную мастерскую — обнаружилась небольшая поломка. Ехать сзади Торину было непривычно, но Фили водил уверенно и по правилам, а большего нечего и желать. А вот Кили, напротив, его беспокоил. Сильно-сильно беспокоил. Очень нервно вёл себя сегодня весь день. Внешне это не слишком проявлялось, возможно, лишь большей, чем обычно, активностью, но постукивание пальцами, покусывание губ, дёрганье молнии — обычно такого проявления не бывало, и Торин заметил. Но пока молчал, лишь настороженно наблюдая за ним. Они ужинали все вместе, и Кили дивился, как быстро Трандуил влился в их семью, так, словно всегда тут жил, хотя ему и явно по-прежнему было некомфортно — это чувствовалось по скованным движениям, по тихому голосу, словно он старался держаться как можно незаметнее, особенно в присутствии Торина, который иногда вёл себя с демонстративным раздражением. Вот и сегодня дядя совсем не казался жизнерадостным, сидел, будто на колу, а не на стуле, источая злую обречённость, и изредка бросал на Трандуила неприветливые взгляды. — Завтра обещались приехать несколько родственников во главе с Даином, будьте добры вести себя прилично и без этих двусмысленных переглядок, — внезапно выдал он и пробуравил младшего племянника глазами. — Прям среди недели? — отозвался тот, положил в рот кусок шницеля и сразу же продолжил. — Тогда нам лучше вообще куда-нибудь свалить. Я бы Даина поостерёгся, уж очень он бывает остёр на язык. Долго у вас будет продолжаться застолье? Может, мы лучше посидим с Трандуилом в какой-нибудь кафешке? — Сколько тебе лет, что ты разговариваешь с набитым ртом?! — прогремел голос Торина. — Фили пойдёт с вами. — О, нет, Торин, — запротестовал старший племянник, откинувшись на спинку стула. — Ведь у меня тоже есть свои дела, не могу я всё время пасти их. Торин посмотрел на него крайне раздосадовано, но счёл аргумент весьма ёмким. Постоянно отсылать его проводить с ними время неправильно. От злости оставалось лишь скрипеть зубами. — Мы только посидим в ресторане, на то время, пока у тебя гости, — спокойно объяснил Кили, и в его тоне не было абсолютно никакого подвоха. Выслушав его, Торин нехотя кивнул. Пора бы уже научиться доверять, хотя, конечно, учитывая гены их матери, ветреной, непритязательной женщины, которые вполне могли передаться и её сыновьям.. это было сложно. Может, и правда перегорит всё, если не запрещать и не устраивать слежку. Да и Трандуил этот на коварного соблазнителя сейчас никак не тянул, скорее, на наивную, заблудшую овечку. Поэтому Торин не стал больше выказывать своего возмущения. — Хочешь, посмотрим сейчас какой-нибудь фильм у тебя в комнате? — предложил Кили гостю, глядя на него с ласковой улыбкой, за которой пряталась надежда. Тот кивнул согласно, и Торину вновь пришлось стиснуть зубы, хоть на душе у него кошки скребли.