Reason to Live

      Фриск прошел на кухню, и Папайрус поставил перед ним стакан воды и тарелку спагетти с мясным соусом. Пахнет… неописуемо. Мальчик склонил голову над тарелкой и тут же закрыл рот. — Ты неправильно ешь спагетти, Фриск, — сказал Папайрус, упираясь плечевыми костями в спинку стула. — Ты пытаешься съесть их вместе с тарелкой. Ты, должно быть, провел на улице слишком долго, поэтому забыл, как есть такую прекрасную еду. Не волнуйся. Я принесу тебе салфетку и новую посуду, и покажу что да как делать.       Когда Папайрус ушел, Фриск оглядел кухню в поисках мусорного ведра, что стояло в углу, чтобы выбросить спагетти. К несчастью, он опоздал: высокий скелет уже вернулся назад с салфеткой и ножом с вилкой. — Салфетка должна лежать у тебя на коленях, вот так, — Папайрус положил салфетку на колени мальчика, а нож и вилку дал ему в руки, начиная разрезать длинные макаронные изделия. — После того, как ты порезал спагетти, ты можешь их есть понемножку. Давай, попробуй.       Папайрус отпустил руки человека, и Фриск, перехватив нож с вилкой поудобнее, продолжил разрезать спагетти, как показал ему Папайрус, хоть ему и не нужна была помощь. Он разрезал все очень медленно, чтобы как можно дольше избегать болезненного и неизбежного вкуса макарон. — Хорошая работа, Фриск, — сказал Папайрус. — Теперь ты можешь съесть так много, как захочешь сам. Мы же празднуем! — Что празднуем? — спросил Фриск смущенно. — Хочешь сказать, что ты не заметил, человек? Твои HP увеличились на одну единицу. Это значит, что ты на шаг ближе, чтобы выздороветь.       Скелет взмахнул рукой, и душа Фриск выскользнула из его груди. Мальчик посмотрел на красное сердечко и с удивлением осознал, что его очки здоровья действительно увеличились на одну единицу. — Но… как? — спросил сам себя мальчик вслух. — Я дал вам причину для надежды, — сказал Папайрус гордо. — Вот почему, нье-хе-хе! Это все из-за моей дружбы к тебе и из-за того, что я теперь твой старший брат! Я дал тебе немного любви и поддержки, поэтому ты стал немного счастливее, чем раньше. Ты на шаг ближе к тому, чтобы снова полюбить жизнь. — Спасибо, — сказал Фриск. — Я всегда хотел старшего брата. — Я тоже всегда хотел брата, который бы ценил меня и не высмеивал каждые десять секунд, как это делает ДРУГОЙ брат. Получается, мы оба в плюсе.       И Фриск впервые за последнее время искренне улыбнулся. — А теперь, — Папайрус подвинул тарелку ближе к человеку, — давай, ешь свой обед. Я уверен, что это увеличит твои HP еще больше. — Я вдруг осознал, что не особо голоден, — Фриск отодвинул от себя тарелку, немного скривившись. — Кажется, я плохо себя чувствую. — Тебе меня не одурачить, Фриск, — сказал Папайрус, вновь подвинув тарелку к нему. — Я много прочитал о депрессии, и потеря аппетита — один из симптомов. Поэтому я настаиваю, чтобы ты съел все на тарелке. Тебе будет лучше. — Пойду-ка я, прилягу, — сказал Фриск, вновь отодвигая тарелку. — Давай же, съешь хотя бы чуть-чуть. Только кусочек. Пожалуйста. — Я не могу. — Съешь. — Нет. — Съешь! — Нет! — СЪЕШЬ! — НЕТ! — Оставь его в покое, Папс, — донесся голос прямо за дверью кухни. — Ну и где же ты пропадал?! — спросил Папайрус, раздраженно скрещивая руки на груди. — Был у подруги, а потом зашел к Гриллби, — ответил Санс, заходя на кухню с пакетом с едой из бара «Гриллбиз» и садясь на стул напротив Фриск. — Ты должен был купить зубную щетку! — Так и знал, что я что-то забыл сделать. — Ты такой безответственный, брат! Пока ты бездельничал, я сходил в магазин за продуктами и сам смотрел за человеком! Хоть все было не так уж и плохо, но он все равно был подавлен! — Но ты же справился. Тебе не нужна была моя помощь. — Разумеется. Ведь я, Великий Папайрус, лучший в мире нянька для человека! Теперь это мой долг перед королевской гвардией! Мне так Андайн сказала. — Без шуток. Она знает о нем и не возражает, что пацан останется с тобой? — Пока он не поправится. Я уговорил ее, чтобы она не убивала его. По крайней мере, это будет нечестно — убивать врага, который не хочет жить. — Сложно было? — Ну, не совсем… Она, кажется, не хотела его убивать после того, как человек встал на колени и умолял Андайн убить его. — Понятно. Молодец, Папс! — Спасибо! Нет, подожди, я все еще злюсь на тебя. — Как поживаешь, Фриск? — спросил Санс, не обращая внимание на Папайруса, что бесился около плиты. — Неплохо выглядишь. Честно говоря, моя одежда великовата для тебя, но не думаю, что это страшно. Тебе даже может подойти, если наберешь в весе. Кстати об этом, я купил тебе немного еды.       Санс достал коробку из пакета, поставил ее на стол и пододвинул к Фриск. Мальчик открыл ее и увидел бургер с картошкой фри. — Спасибо за старания, Санс, — саркастически протянул Папайрус. — Но в этом не было необходимости. Как видишь, я приготовил для него спагетти. Он их не ест…       Фриск не смог сдержаться. Он схватил бургер и начал поедать так быстро, как мог. Это было лучше любого гамбургера, что он ел до этого. Фриск так наслаждался едой, что ему было откровенно все равно на то, что происходит вокруг. — Ого, — удивленно произнес низкий скелет. — Спокойно, малыш. Ты ешь так, будто не ел нормально несколько лет. — Боюсь, это так, — сказал Папайрус. — Он живет на улице уже три года. Человек мне сам так сказал. — Серьезно? — спросил Санс и в его зрачках залегла жалость. — Да, но… он же всего лишь ребенок. Он не взрослый. — Да, я в курсе. — Получается, что он может стать еще больше, чем сейчас. — Скорее всего. — О, я узнал еще кое-что. Его родители умерли, и у него не было других родственников или близких людей, которые смогли бы о нем заботиться. Он жил на улице, Санс, и ему было очень-очень одиноко. Это объясняет его подавленность хотя бы немного. Но я смог восстановить ему еще один HP! — Здорово! Как ты это сделал, бро? — Я ЕГО УСЫНОВИЛ!       На мгновение Санс и Фриск застыли. Воцарилась абсолютная тишина, нарушенная тем, что Фриск проглотил гамбургер у себя во рту, а потом бросил его в коробку. Затем они посмотрели на Папайруса и хором спросили: — ЧТО?! — Я сказал ему, что буду ему другом и просто потрясающим старшим братом, поскольку у него нет родных братьев, Санс, — взволнованно сказал Папайрус, поднимая Фриск на руки. — Это же как-то связанно с усыновлением, да? Ну же, Санс! Я позабочусь о нем! Это значит, что ты его самый старший-старший брат, но ты никогда ничего не делаешь, так что это не должно быть проблемой для тебя. Я всегда хотел младшего брата! Он еще ребенок. Мы не можем бросить человека одного. Мы с тобой должны позаботиться о нем, пока он не вырастет. — Я уже достаточно взрослый, чтобы позаботиться о себе сам! — крикнул Фриск, безуспешно пытаясь вырваться из костлявых рук Папайруса. — У меня уже три года все хорошо! — Да? — скелет изогнул надбровную дугу. — Какой возраст зрелости для вашего вида? — Десять лет! — Лгунишка! — с улыбкой сказал Санс. — Люди не могут считаться взрослыми, пока им не исполнится хотя бы восемнадцать лет. Нужен кто-то, кто будет приглядывать за тобой до этого момента, малыш. — Это значит… — сказал Папайрус возбужденно. — Да, мы можем оставить человека, — беззаботно сказал Санс. — Я имею в виду, что нам нужно для начала выяснить, но он может здесь остаться. Нужно просто придумать, что ты скажешь Андайн, бро.       Папайрус перестал радостно вертеться и задумчиво произнес: — Ну, она не сможет с ним драться, если он никогда не уйдет отсюда… — Подождите! — вскрикнул Фриск, вырвавшись из рук высокого скелета и приземлившись на пол. — Я сказал, что хочу быть твоим другом, но я не говорил, что останусь тут навсегда. Вы сказали, что мне можно уйти, если мое самочувствие «улучшиться»! Я не могу остаться здесь навсегда! — А почему бы и нет? — спросил Санс. — И что ты будешь делать, если мы тебя отпустим? Насколько я помню, в последний твой план включал в себя только одну вещь — умереть.       Фриск глянул на пол грустным взглядом. Он пытался придумать что-то в ответ, что-то осмысленное, но в голову ничего не приходило. — Давай же, Фриск! — сказал Папайрус, пытаясь ободрить мальчика. — Это место не похоже на сиротские приюты на Поверхности, от которых ты держался подальше. Здесь будет очень здорово, особенно если твои друзья тоже сироты! Мы будем самой лучшей в мире семьей! Ты увидишь все Подземелье! Подожди, у меня есть идея.       Папайрус повернулся к Сансу, начиная что-то оживленно говорить, и Фриск осознал. Шанс. Это был его шанс. Фриск тихо подкрался к двери и взялся за ручку.       Мальчик хотел быть другом Папайруса, но он не хотел оставаться здесь навсегда. Он не хотел заново жить в этом доме. Единственный его дом — рядом с родителями. И если они умерли, то…       Душа резко окрасилась в синий, и его притянули обратно на кухню, сажая на стул. — Неужели ты забыл, что я могу так делать? — весело спросил низкий скелет.       Мальчик скрестил руки на груди, утыкаясь в них лицом. Он глушил злые слезы, а его всхлипы терялись в ткани толстовки. — Что на тебя нашло, Фриск? — Папайрус снова потер его спину. — Я думал, что ты хочешь быть нашим другом.       Фриск вытер глаза, задрал голову и прошептал: — Я не хочу, чтобы вы заставляли меня жить.       Папайрус взял вилку, полную спагетти, в руку и сунул мальчику в рот. Затем он прижал руку, обтянутую красной перчаткой, к его лицу, и Фриск через силу проглотил. Его глаза вновь заслезились. Все произошло так быстро, что Санс даже не успел отреагировать. Желудок мальчика горел огнем. — Ты зачем это сделал, Папс? — недоверчиво спросил Санс. — Он отказывался есть мои спагетти, — сказал Папайрус. Кожа Фриск побледнела, а глаза налились кровью. — А что мне еще оставалось делать? Если он остается жить здесь, то Фриск нужен… Фриск?       Человек вырвался их хватки скелета и побежал к мусорному баку. Это был всего лишь один кусочек, но Фриск чувствовал, что вместе с едой наружу выйдет и его желудок. — О Боже! — воскликнул Папайрус. — Фриск, ты должен был сказать, что у тебя аллергия на спагетти! Почему он ничего не сказал?! — Он, наверное, боялся задеть твои чувства, бро, — ответил Санс. — Черт! Я был старшим братом всего лишь тридцать минут, а уже чуть не убил его! Может быть, я все-таки не создан для этого. Что же мне делать, Санс?! Он сейчас умрет! — Не, Папс, не парься, никто не умрет. Успокойся. С ним все будет в порядке, просто надо кое-что сделать. — Ладно, что нужно? — Когда он вырвет, ему понадобится вода, — Санс поскреб подбородок. — Так, что еще? — Ему нужно что-то от желудка. Все, что угодно, с имбирем будет прекрасно. — Подожди, у нас есть имбирь? — Придется идти в магазин, бро. — Ладненько. Не волнуйся, Фриск! Ты будешь… где он? Фриск! — Он у входной двери. — Ой!       Фриск сидел на холодном дереве, упираясь в ледяное крыльцо коленями, а головой прислонился в дверному косяку. Мальчик сгреб в ладони свежий снег и засунул себе в рот. Едва снег попал внутри рта, его треснули по голове, из-за чего белоснежная хрустящая жижа выпала обратно на улицу. — Нельзя! — упрекнул его Папайрус. — Не ешь этот снег! Ты же не знаешь, где он лежал! — Он свежий, — отозвался Фриск, все сильнее прижимаясь головой к косяку. — И не грязный. — Мне все равно! Тебя будет тошнить! — Меня уже тошнит. — Мы же не хотим, чтобы тебе стало еще хуже. Вот, держи, выпей воды.       Фриск схватил из рук Папайруса стакан и осушил его. — Отлично, Фриск! Я обязательно скоро вернусь и принесу тебе немного имбирного эля! — крикнул Папайрус, выбегая на улицу. — Только не умирай!       Фриск поставил пустой стакан на крыльцо и продолжил сидеть, глядя на снег. — Прости Папайруса, — сказал Санс, садясь рядом. — Он просто слишком переволновался и обрадовался тому, что теперь ему есть, кого кормить, хех. — Все хорошо, — ответил Фриск.       Они некоторое время молчали, пока Санс вновь не решился заговорить: — Насчет «усыновления», — скелет отвел взгляд. — Полагаю, что я нашел компромисс, который тебя устроит: Папайрус и я говорили об этом тогда, и он согласен тебя отпустить, когда твое самочувствие улучшится, исследовать Подземелье, но ты должен будешь вернуться. Такой компромисс тебя устраивает?       Фриск ничего не ответил. Санс скользнул взглядом по его рукам, и зрачки зацепились за до этого незаметные шрамы. — Как по мне, звучит неплохо, — сказал Санс чуть приглушенно. — Я действительно не против, если ты будешь рядом. Ты делаешь Папса по-настоящему счастливым и, судя по твоему HP, он делает тебя счастливым тоже. Это… странно. В первый раз мы встретились с тобой вчера, когда ты убегал от меня и Папайруса, но у меня складывается ощущение, что я знаю тебя гораздо дольше…       На последней фразе Фриск напрягся, что не ускользнуло от внимательного взгляда низкого скелета. — Причина, по которой меня не было, заключается в том, что я был у той леди из Руин, — сказал Санс, что заставило ребенка напрячься еще больше. — Я в курсе, что ты ее знаешь. Она беспокоилась о тебе и рассказала мне все, что произошло между вами. Ты начал говорить странные вещи. Странные вещи о том, что делал, хотя не должен был, или о монстрах, которых еще не должен был знать. Ты заставил ее сильно напугаться, плюс еще твоя предсмертная записка.       Фриск начало трясти. — Слушай, парень, я не сержусь на тебя, — Санс положил костлявую руку на его плечо. — Я не хочу делать тебе больно, но ты должен перестать вредить другим. Ты очень сильно навредил Ториэль тем, что натворил. Ты сбежал, хотя она просто хотела тебе помочь, только и всего. Это не очень хороший поступок, и я полагаю, что ты делаешь так не в первой. Не так ли? Я верю в то, что ты рассказал. В то, что у тебя нет семьи, что твои родители умерли, но ведь был кто-то, кто заботился о тебе. Разве нет?       Слезы стекали по щекам, когда Фриск вспомнил о Элли. Он вернулся домой, чтобы повидаться с ней, но… — Был, — признался мальчик. — Но она тоже умерла. — Знаю, — Санс вздохнул и встал, сунув руки в карманы. — Обычно я понимаю, когда люди бывают не совсем честны. Давай я поднимусь наверх и попробую найти что-нибудь от твоего желудка. У меня есть еще пара вопросов к тебе. Тебе не обязательно убегать. Я не буду надоедать тебе расспросами, если ты к ним еще не готов. Тебе незачем меня бояться. Я просто хочу помочь тебе.       Санс растворился в воздухе с характерным хлопком. Фриск облокотился всем телом о дверной косяк, борясь с тошнотой и соображая, что же делать дальше.