«Paints Of Love. С чистого листа...»

Мы не виделись с Ронни месяц. Целый месяц без моей лучшей подруги. Она ездила в Нью-Йорк со своими родителями по их делам. Я скучала. В тот момент, у меня не было никого, кто мог бы поддержать меня в тот нелегкий для меня момент, кроме мамы, хотя ей было хуже чем мне, и... и Кевина с Шерил. Кевин, он очень хороший, но он сам недавно пережил почти тоже самое, поэтому я не хотела нагружать его своими проблемами. А Шерил, мы хоть с ней и не враждуем, как это делали раньше, но все же, мне кажется, что доброго слова от нее просто так не дождешься. Ну, это ведь Шерил. Целый месяц я была одна. Одна одинешенька. У меня не было никого. Сейчас же, когда мы с Вероникой наконец-то встретились друг с другом, она просит рассказать ей, что нового и интересного произошло со мной в ее отсутствие, но я просто понимаю плечами в ответ, потому что мне совершенно нечего ей рассказать. Ну, почти.                              * * * Это была жаркая середина лета. Мне было совершено нечем заняться, а мама в то время усердно хлопотала на кухне. Она считала, что так она сможет позабыть о неприятных вещах случившихся в ее жизни, и полностью погрузится в дела. Мне следовало брать с нее пример. Я спускаюсь, и вижу маму. Чувствую божественный аромат, и стону от удовольствия. — Мама, что ты готовишь? Аромат просто божественный! — Пирог, по особому рецепту, — она делает акцент на слове ''особый'', — моей бабушки, твоей прабабушки. — Звучит здорово, когда можно попробовать? — нетерпеливо спрашиваю я. — Через несколько минут все будет готово и... — Ура! — воскликаю я. — И ты угостишь наших соседей напротив, — дружелюбно говорит мама. — К-к-кого? Соседей? Напротив? — шокированно произношу я.   — Да, Эндрюсов, — улыбается она. Я выкидываю левую бровь. — А это обязательно? — неохотно спрашиваю я. Это не из-за того, что я жадная, и мне жалко пирога. Нет. Я просто не хочу лишний раз попадаться на глаза Арчи, хотя из-за пирога тоже. Я не хочу объяснять эту причину маме, она и без этого должна меня понять. — Бэтти, я знаю, что в прошлом году вы с Арчи поссорились, и тебе было очень тяжко из-за этого, но разве не помнишь, когда он пришел к тебе просить прощения? — Помню. — Тем более они очень помогли нам с похоронами папы, и будет очень некрасиво, если мы их не отблагородим. Эндрюсы помогали нам с похоронами? Наверно, я чересчур была замкнута в себе, чтобы запомнить это. Мама победила. Мне придется пойти к Эндрюсам и угостить их пирогом. Не хочу видеться с Арчи, совсем не хочу. Весь прошлый месяц я провела дома, поэтому видела Арчи только пару раз, когда выходила проверить почту. Он сидел на ступенях и играл знакомые мне мелодии, а когда он замечал меня, я отводила взгляд и быстро возвращалась домой. Было очень неловко. А что будет сейчас? Я взяла себя в руки, и отправилась выполнять миссию. Куртка мне не понадобилась, потому что... ну, потому что июль. Пирог пах изумительно, не помню, чтоб мама готовила что-то в таком роде. Мне казалось до того момента, как я дойду до пункта назначения, не выдержу и слопаю весь пирог, оставив лишь крошки, но я держалась молодцом. Я пришла в нужное место (говорю так, будто это был такой большой путь). Набрав больше воздуха в легкие, я хотела постучать, как услышала музыку, прекрасные мелодии, доносившиеся откуда-то... стоп, откуда они? Ну, конечно это Арчи. Музыка всегда была всем в его жизни. Он играл, когда ему было плохо, играл, когда было радостно, играл всегда... Это своего рода, успокоительное для него. Я поставила пирог на стол и пошла по звукам. Нет, ну зачем? Почему я это делаю? Я бы могла просто передать пирог и прийти домой, но нет, мне все обязательно надо усложнить. Если бы я знала, что из этого в итоге получится, я бы не пошла на это, наверное...  Арчи играл на гитаре напевая слова песни себе под нос. Он пишет песню, на это так приятно смотреть со стороны. Я улыбаюсь. Он видит меня, улыбается, и начинает петь текст песни еще громче. Закончив, он спрашивает меня:  — Ну, как тебе Бэтс? — спрашивает он, но я его не слышу, так как полностью погружена в свои мысли, — Мне кажется немного не то... нужно еще много работать над этой песней, так как эта песня очень важна для меня, она очень личная... — Арчи, она прекрасна... — перебиваю я. — Споешь со мной? И вдруг, прозвучали эти три слова. Спеть с ним? Зачем? Я ведь даже текста не знаю. — Прости, нет настроения. — Бэтти, ну пожалуйста, я так хочу услышать твой голос. — Но я едва слышала песню, и текста не знаю, так что, я не хочу портить такую важную для тебя песню, своим пением... — мне ужасно неудобно было с ним петь, поэтому,  напридумывала разных отговорок, хотя я отлично запомнила слова песни, а мелодия глубоко засела у меня в голове. — Пожалуйста, — просит он. — Эмм... ну, ладно, так и быть. Я подхожу к нему ближе. — Вот текст, — он достает блокнот, где записан текст песни, и кладет его на пюпитр. Я изучаю текст глазами, и пытаюсь запомнить. — Готова? — я киваю. Мы начинаем петь. Я пытаюсь петь правильно, и не фальшивить, получается не очень, но мне почему-то нравится. Арчи же, конечно замечает мои ошибки, и хихикает сквозь песню, но меня это не волнует. Я пою свободно, и мне кажется, что я прочувствовала эту песню всем сердцем. Мы заканчиваем, и я улыбаюсь. Мне понравилась песня. — А мы звучим вместе, — отмечает он, и я не могу с этим поспорить. Он смотрит мне в глаза, и я проклинаю себя за то, что смотрю в его глаза в ответ. Неловко. Очень неловко. Я пытаюсь оторвать взгляд, но он хватает меня за подбородок и притягивая к себе, оставляет мимолетный поцелуй. О. Боже. Мой. — Зачем ты это сделал? — я хмурюсь. — Прости, просто хотел узнать, остались ли чувства.  — И как? Остались? — я одариваю его взглядом, будто мне совсем безразлично что он скажет, но на самом деле, мне очень интересно, что он скажет. Он ухмыляется в ответ.                               * * * — Тебе точно нечего рассказать? — надеясь на отрицательный ответ спрашивает подруга. — Да, нечего. И тут я пытаюсь найти новую тему для разговора.