***
Антон во второй раз пожалел, что надел кожаную куртку. Нина дрожала, уткнувшись в него лицом, и молчала, прислушиваясь — тип не хотел уходить. Антон же сосредоточился на собственных ощущениях. Его ладони чуть опустились и легли на талию. Запах клубники, шампуня и чистого тела Нины будоражили воображение. Как он ни пытался не думать, но в голове нарисовалась весьма пикантная картина. Следом ещё одна, и ещё. Антон всерьёз забеспокоился. Быть пойманным, как какой-то подросток, очень не хотелось. Нина дёрнулась, но, словно овладевая своей волей, его руки сильнее стиснули напряжённое тело. Он шёпотом напомнил ей, что любое движение выдаст их с головой. Нина послушно замерла, но продолжала дрожать. Слова утешения завертелись у Антона на языке, только вслух произнести их не решился. От Нины исходило тепло, которое приятно согревало и умиротворяло. Хотелось запустить руку в ещё влажные волосы, притянуть перемазанное киселём лицо и прижаться к губам. Антон помнил, что верхняя губа у неё чуть более полная, чем нижняя. И это привлекало точно так же, как и глаза-хамелеоны. Задержись инспектор дольше, чем на пять минут, то он бы не сдержался. Но незваный и нежеланный гость всё же ушёл. И как только за ним захлопнулась дверь, Нина вскочила на ноги в поисках полотенца. Антон же вставать не спешил. Он наслаждался уходящим теплом и понемногу остывал, сжимая одеяло руками. Постепенно до него начал доходить весь комизм сложившейся ситуации — и он засмеялся.***
Сердце Нины стучало так сильно, что, казалось, оно вот-вот выпрыгнет прямо в ноги Антону, который почему-то продолжал лежать. Она отыскала злосчастное полотенце, завернулась в него и потуже затянула концы. Смех Антона застал её врасплох. — И что же вас рассмешило, позвольте спросить? Нина старалась говорить как можно непринуждённее, будто это не она десять минут назад распласталась на нём в чём мать родила. — То есть, для вас ситуация более чем повседневная? — выдавил он сквозь смех. «А ведь правда, нелепее со мной ничего в жизни не происходило раньше. Блядь, если бы Осипов, да даже Глеб, нас увидел, то это был бы пиздец!» — Да это просто ужасно! И вам пришлось бы, ох, как несладко, если бы на месте Осипова был мой муж или жених, например. — А у вас есть муж или жених? — Вас это не должно волновать. Нина сама не знала, почему бросила шпильку в ответ на обычный вопрос. Её насторожил живой интерес, так явно сквозивший в его голосе. И ей определённо не нравилось, что он до сих пор оставался в горизонтальном положении. — И всё же? — Нет. У меня никого нет, но иногда, особенно после сегодняшнего случая, я жалею об этом. И тут Нина не лукавила. Порою горькие мысли и самокопание одолевали настолько, что надёжное мужское плечо было бы кстати. «Но у меня есть Серёга — мой маяк, который в любых жизненных коллизиях готов оказать посильную и не очень помощь». — А что вы не поделили с Лёвой? Резкая смена вопроса смутила Нину. Ей отчаянно хотелось рассмеяться ему в лицо и в то же время просто объяснить как есть. — Лёва этот ваш излишне пафосен. А вообще в ваше отсутствие я не имею права показывать вашу машину посторонним лицам. — Оу. Даже так. Простите, не знал. Но и вы могли предупредить, конечно. А вот тут Нина не чувствовала стыда. — Неужели? Вы должны быть в курсе, если читали договор. И, не видя выражение его лица, Нина могла предположить явное удивление в карих глазах. — Антон, простите, конечно, но где-то на кровати лежит моё нижнее бельё. Вы не могли бы посторониться? До Нины донеслась тихая возня. Она осторожно придвинулась и на ощупь начала обыскивать покрывало, стараясь не задеть Антона. — Нина, по-моему я нашёл… — он сделал паузу, видимо определяя, что ему попалось, — ваш лифчик. — Я не просила вас искать его! Просто встаньте и выйдете отсюда к чёртовой матери! — А вы мне дверь откройте сначала. «Ах, он ещё и пререкаться будет?» Напряжение требовало выхода. Нина с грохотом распахнула дверь, да так, что от силы удара об стенку из замочной скважины вылетел ключ и покатился куда-то под шкаф. — Прошу. — Нина услужливым жестом показала за порог, растягивая губы в язвительной ухмылке. Антон поднялся на ноги, потянулся, разминая конечности, и с жутко довольным видом прошёл мимо. С чувством выполненного долга Нина закрыла за ним дверь. Правда, опасения оставались, потому что искать ключ, ползая на корячках перед ним, она точно не собиралась. И он это прекрасно осознавал. Натянув трусики со штанами, она внезапно сообразила, что бюстгальтер остался у него. «Невыносимый человек! Да за что мне всё это!» Просить Антона вернуть треклятый предмет одежды было не то чтобы неловко, а просто возмутительно. Ситуация итак слишком интимная — нервы Нины звенели в ушах и вторили частому пульсу на висках. И всё бы, конечно, ничего, но вот надеть белую майку в обтяжку без бюстгальтера стало настоящим вызовом для неё. И не в характере Нины сдаваться из-за пустяковых, по сути, вещей. Поэтому она вышла из каморки с гордо поднятой головой и не менее гордо торчащими сосками.***
Антон и сам не знал, почему решил пошутить, просто ответ Нины был достаточно и неожиданно резок. «Подумаешь, злюка. Как бы не так!» И, повинуясь порыву, убрал весьма привлекательную вещицу в карман куртки. Он не сомневался, что она ни за что не станет просить его вернуть пропажу, и от этого становилось лишь смешнее и в некоторой степени возбуждающе. Хихикая в кулак, Антон пытался представить выражение её лица, но получалось слабо. «Я ведь возбудился, ё-маё! И она наверняка заметила. Что ж, небольшая шутка разрядит обстановку». Но он не учёл самого главного: как она будет выглядеть без пресловутого бюстгальтера. Когда Нина выплыла из каморки, Антон готов был откусить себе язык вместе с губами, с которых сорвался непроизвольный свист. Очаровательный румянец плавно перетекал с щёк на шею и зону декольте, ещё больше приковывая его взгляд к просвечивающим сквозь майку вершинам. Он судорожно сглотнул от нахлынувших фантазий. Кровь опять ударила в причинное место, заставляя ягодицы сжаться от болезненного ощущения в паху. «Блядь! Что же делать? Надо уходить, срочно! Иначе я за себя не ручаюсь». — Э-э, я, наверное, пойду, тренировка, а опаздывать нельзя. Мы с Лёвой сегодня вечером приедем, хорошо? Завтра мы улетаем из Москвы. Буду только в четверг. Ненужные слова сами собой вырывались из него, превращая его в стеснительного подростка. Но хотя бы он всё же смог отвести глаза от пикантного зрелища. Нина смотрела прямо на него и, казалось, забавлялась происходящим. — Конечно, разве я могу вас задерживать? Приезжайте, как вам будет удобно. — Договорились. До встречи!***
Он ушёл, а Нина всё продолжала стоять вытянувшись по струнке. От напряжения майка на спине намокла и противно холодила кожу. Она хотела спрятаться от своих мыслей, которые лавиной обрушились на неё. Было стыдно и очень больно признаться себе, что организм впервые за долгие годы дал сбой. Нина не помнила, когда вот так просто могла возбудиться от жадного взгляда или касаний. Все мужчины перестали существовать для неё после осознания своих чувств к Юре. А произошло это лет в пятнадцать. «Но ведь он — сопляк! Зелёный юнец! А я? Тоже хороша! Нужен допинг». Нина включила телефон и быстро настрочила Серёге, чтобы он заехал по пути в магазин и прикупил вина. Немного подумав, отправила второе сообщение с угрозой расправы, если он вдруг не захочет угодить горячо любимой подруге. Мысли всё громче роились в голове и росли в геометрической прогрессии. «Ничего, окаянные, щас добрый дядя Серёжа привезет жидкость, которая потопит всех вас до единого!» Ждать Серёгу пришлось полчаса, что для Нины равнялось бесконечности. Но зато полный пакет с позвякивающими бутылками немного притупил зуд. — Я обожаю тебя, дорогой! — Нина чмокнула друга в щёку и с благоговением приняла из его рук заветный «допинг». — Я спасена! — Нин, ты тут будешь? — Куда я от вас, блядь, денусь. Но меня нет, особенно для Тимура, мать его, Анатольевича! — Окей, пьянь ты моя несчастная, — посмеивался он ходу. — Вали давай, трезвенник, не зуди, и без того хуёво. Пробка с хлопком вышла из горлышка, знаменуя начало сегодняшнего конца. И Нина была более чем рада этому. «Никаких, в жопу, идиотских мыслей!» Но от смакования первого бокала её отвлекла вибрация телефона. «Да чтоб тебя, сука! Ну и чё я его вообще не отключила обратно, а?» Увидев имя звонившего, Нина в ужасе отставила бокал в сторону, чувствуя, как волосы шевелятся на затылке. «Тебя мне только не хватало! Да что ж за день такой уёбский!» Она знала, что он не отстанет, пока не дождётся ответа. Нина махнула бокал в несколько глотков для храбрости, потому что именно этот человек вызывал в ней первобытный страх. — Какие люди! И чего вам от простой смертной понадобилось? — Афанасьева, а ты, я смотрю, ни черта не меняешься. Звоню про жизнь твою весёлую узнать. Жизнерадостный тон Терентьева Ярослава весьма неумело прикрывал сочившийся из каждого слова сарказм. Нина всегда представляла его хладнокровным хищным ящером: зло сощуренные глаза, тонкая линия губ и длинные кривоватые пальцы — всё это вызывало отвращение на физическом уровне. Он умело находил в людях слабые места и без зазрения совести бил туда. Сейчас он занимал какую-то очень важную должность в администрации восточного округа Измайловского района. Ей казалось, что после смерти Юры его брат исчезнет из её жизни, но Ярослав наоборот старался при каждом удобном случае обвинить Нину и вылить на неё как можно больше грязи. Как она ни пыталась оставаться невосприимчивой к его речам, ничего не выходило. Ведь в глубине души Нина считала себя отчасти виновной в гибели Юры. Ярослав лишь подливал масло в огонь, словно зверь, чуя слабую жертву. — Ну что я могу тебе сказать? Ничего хорошего в моей жизни не произошло и вряд ли произойдёт. Морщин всё больше, задница всё толще. Ты рад? Лающий хриплый смех ударил по ушам, отчего Нина невольно поёжилась. — Ты чересчур самокритична. А вот у меня дела идут неплохо, знаешь ли… — звонок стационарного телефона прервал его излияния. — Да, Терентьев слушает. Что там у вас случилось? Бешеный рык Ярослава вызвал улыбку. Было приятно, что и у него сегодня не совсем удачный день. — Пока, Нин. Отложим наш разговор до лучших времён. Что поделать, если вокруг меня одни дебилы работают. Нина не стала прощаться, просто дождалась, пока тот отсоединится, и отбросила от себя телефон подальше. «Нет, сначала выключим на хуй!» Отключив телефон, она наполнила бокал и приступила к потоплению шальных мыслей, к которым добавились чёрные как ночь мысли о Терентьеве-старшем. Ребята прикроют от навязчивых клиентов, а сестра, если припрёт, позвонит Серёге, чтобы убедиться в её целости и сохранности. Поэтому никто не помешает ей бороться со своими демонами в одиночку. Нина достала пачку сигарет и, чиркнув зажигалкой, с удовольствием затянулась. День только начался, и всё самое интересное ждало впереди. «К дьяволу Миранчука! К хуям Терентьева!» Пробуждение было не из приятных. Голова словно колокол звенела, эхом ударяя по ушам. До неё не сразу дошло, что визги морской сирены, пытавшейся утащить её в пучину, превратились в монотонное: «Нина, Света на проводе». Серёга ловко всучил ей свой телефон и по-быстрому смылся из кабинета. Нина часто заморгала, прогоняя остатки сна и морщась словно от лимона, приложила аппарат к уху. — Да? — Что да, Нина? Что да? То, что ты вконец охренела? Или то, что опять бухаешь по-чёрному? — Фу, как грубо. Ты же женщина, мать двоих детей, ну. — Нина, ты почему телефон отключила? Сегодня только понедельник. Нина схватилась за голову, глазами ища хоть какую-то жидкость поблизости — во рту пересохло и говорить было трудно. — А можно потише? Наконец, на диване она заприметила бутылку минеральной воды. «Да ты моя сладкая, иди сюда». С трудом поднявшись, Нина, держась за край стола, подошла к дивану, взяла заветную бутылку, но открыть её не получалось. От резких движений телефон выскользнул из-под подбородка и со стуком упал на пол. — Блин. Выпить водички хотелось сильнее, поэтому она сначала всё же отвинтила крышку и залпом осушила половину бутылки. Только потом снова поднесла телефон к уху. — Повтори, не расслышала. — Издеваешься? Я думала, что фамилия Панфилова для тебя как для быка красная тряпка. — Продолжай. — Если ты скажешь, что ела сегодня. — Вот прямо сейчас и поем. Ну, говори, не дай умереть голодной смертью. Света рассмеялась и поцокала языком. — Ты безнадёжна. Короче, приглашает тебя твой Панфилов на ужин сегодня. Там все редакторы «Буктайла» соберутся. После таких слов почти весь хмель выветрился из головы. Нина запрыгала по кабинету, словно молодая лань в брачный период. — Спасибо, это отличная новость. — Я и не сомневалась. Записывай адрес.***
— Лёв, ну ты чего? Антон уже минут десять пытался уговорить друга по-быстрому сгонять в автомастерскую. Но тот упирался и всё. — Я к этой ненормальной не поеду. Она меня сглазила. Вон расстройство кишечника подхватил. Ведьма она. — А кто мне говорил, что проверить нужно обязательно? Мол, вдруг чё лишнее припишут, а? Кидаешь друга, значит, в беде? Лёва вздохнул, издавая страдальческий стон, но всё-таки согласился. — Тогда в восемь часов встречаемся у сервиса. Тренировка далась легко, несмотря на серьёзный настрой тренеров. Антон улыбался весь день, из-за чего над ним подшучивали одноклубники. Но это нисколько не портило настроение, скорее наоборот. Он упивался воспоминаниями о гладкой коже, сияющих глазах и обтягивающей майке. Такого с ним давно не бывало. Нет, не все девушки, с которыми он иногда встречался, прыгали в постель в первый же день. С некоторыми он знакомился ближе, прежде чем заняться сексом. Но всё проходило рано или поздно. Антон не знал, насколько глубоко запала в душу Нина. Она ему нравилась. От неё веяло какой-то сумасшедшинкой, которая не казалась наигранной или отталкивающей. Хотелось увидеть её снова и узнать другие грани. Благо, и повод был. Усталый, но счастливый Антон вышел из такси и помахал недовольному Лёве. — Ты чего такой кислый? — А мне что, улыбаться этой придётся? Она ж неадекватная. — Вот взъелся-то. Идём. — Зато ты, смотрю, аж светишься, блядь. Запал на неё что ли? — А вдруг? — Да ты отбитый. Лёва расхохотался, услышав ворчание Миранчука. Ему даже стало интересно посмотреть на это. Они вошли в открытую дверь и чуть не оглохли от смеха. Мастера пили чай, устроившись за одним столом, и что-то бурно обсуждали. Антон отметил, что Сергей сидел чуть поодаль и задумчиво поглядывал на дверь кабинета. Сердце ёкнуло и забилось быстрее. «Она здесь». От волнения Антон провёл пятернёй по волосам и натянуто улыбнулся заметившему их Сергею. — Добрый вечер. Вот, наконец, смогли с Лёвой вдвоём приехать, раз Нина запретила показывать машину без меня. — Она девушка с юмором, но в таких делах не до шуток. — Сергей пожал руку Антону и Лёве и повёл их к машине, которая была почти готова. Лёва наклонился к Антону и зашептал на ухо: — Я бы сказал с прибабахом. — Да уймись уже, а, — отмахнулся тот. — Направь своё внимание к моей тачке, хорошо? Их пререкания прервал Сергей. — Я тут обнаружил миниатюрную трещину на лобовом стекле. Вы вроде не указали это в перечне повреждений во время первичного осмотра. Но могу с уверенностью заявить, что образовался дефект при аварии. — Это мы сейчас посмотрим. Как и всё остальное, — уверенно отрезал Лёва. — Ну, что ж, приступим. Почти целый час Лёва осматривал машину и задавал вопросы. Его всё устроило, кроме пресловутой трещинки. Он позвал Антона, которого угостили чаем другие мастера. — Я закончил. Хорошую работу проделал Сергей. Только вот насчёт трещинки не уверен. — Ой, да забей ты на неё. Когда треснет ещё больше, тогда и заменю. — Смотри сам. Я бы… О, нет! — закатил он глаза. — Пора сматываться отсюда. Антон повернулся, чтобы увидеть, что так расстроило друга, но звучный голос Нины объяснил всё гораздо раньше. — Ребята, нужна срочная реанимация! — Лёв, отличный повод прояснить недоразумение и наладить отношения. — Что-то мне подсказывает, что ты не прав, Тох. Нина, не замечая гостей, сняла со стены пару оцинкованных вёдер и погремела ими, выставляя руки вперёд. — Ну, кто хочет быть моим реаниматологом сегодня? Парни засмеялись в голос, когда её взгляд остановился на Антоне с Лёвой. И если последнего она предпочла не разглядывать, то на первом задержала своё внимание. — Пардон. Я не зала, что вы тут. Уже осмотрели машину? — Да, осталось обговорить кое-какие нюансы. А вам плохо? Теперь рассмеялась Нина. — Наоборот очень хорошо, — воскликнула она и, чиркнув глазами по Лёве, обратилась к Сергею: — Выбираю тебя. Ведь ты принёс мне такие замечательные новости. На. Всучив ему вёдра, Нина потёрла ладони, прошлась ими по плечам, будто растирая мазь, и собрала волосы в тугой пучок. Сергей послушно прошествовал в душевую и вернулся оттуда с полными вёдрами воды. — Пошли. Антон проводил их недоумевающим взглядом, пытаясь разгадать происходящее. — Я ж говорил, что она неадекватная. — Я бы сказал, странная или многогранная личность. — Ну-ну. Многогранная неадекватность подходит больше. Я думал, что у тебя вкусы на девушек получше будут. Найди нормальную обычную девчонку и не забивай себе мозги. Немного помедлив с ответом, Антон усмехнулся, засовывая руки в карманы брюк. — Скукота, Лёва. Так совсем неинтересно жить. Друг покрутил пальцем у виска и достал телефон, который вдруг разразился какой-то слащавой современной мелодией. — Да, котик? — А, ну Рита у тебя совершенно нормальная и без заскоков, ага, — саркастично выпалил Антон и поспешил на выход, чтобы посмотреть, что же там происходило.