Hello Harkness, my old friend

За все годы жизни Доктор никогда не замечала за собой сентиментальности, во всяком случае излишней. Бывало конечно, накатывали эмоции, контролировать которые было особенно трудно, однако довольно немногое из того, что ей довелось перевидать, могло довести Доктора до подобного состояния. И тем страннее было то, что одной из таких вещей оказалась ничто иное как шинель капитана Джека Харкнесса. На своём веку Джек сменил уже не одну шинель, и всё же в своих привычках оставался неизменен, так что каждая последующая в точности повторяла предыдущую, из-за чего возникало ощущение, что многострадальная шинель воскресала вместе со своим капитаном и в едином воплощении пережила столько же, сколько он сам. Конечно, такое ощущение совсем не соответствовало реальной действительности, но всё же было в этой излюбленной детали капитанского гардероба что-то такое, чего не могло быть в обычной вещи — отголоски давних историй, которые Доктор улавливала, если контактировала с шинелью достаточно долго. А происходили эти контакты периодически. Довольно часто они оказывались в таких местах, где погода была откровенно неподходящей для того тоненького плаща, который обычно носила Доктор, поэтому Джек бывало одалживал ей шинель, чтобы таймлорд могла согреться. Та почти никогда не отказывалась от этой нехитрой помощи, но почему-то ещё ни разу не упомянула о том, что может контролировать температуру своего тела и повысить её при необходимости, чтобы не чувствовать холода. Иногда ей не хотелось дожидаться подходящего случая, а просто попросить у Джека шинель, но она никогда не решалась. Самое большее, таймлорд могла украдкой взять шинель оставленную Джеком в одной из гостиных ТАРДИС, там, где их компания иногда проводила время, и то Доктор почти сразу возвращала вещь на место, стараясь убедить себя, что не сделала ничего достойного осуждения. Для неё это было странно — не просто чувствовать привязанность к вещи, но ещё и стыдиться этой привязанности, стремится не показывать её своим спутникам. Хотя Райан, Грэм и Яс, кажется, действительно не обращали на это внимания, а вот Джек... Он прожил слишком долго для человека и научился видеть и замечать намного больше, в том числе и едва заметные изменения в поведении Доктора. Ей это не нравилось. Таймлорд не привыкла быть открытой книгой для кого бы то ни было и в попытке скрыть свои чувства делала это настолько тщательно, что в итоге всё становилось ещё более очевидным. Не трудно представить, каково было смущение Доктора, когда после очередного путешествия, к ней, одиноко сидящей на ступеньке в консольной, подошёл Джек и накинул на её опущенные узкие плечи свою шинель. Погрузившись в задумчивость, таймлорд невольно вздрогнула и слегка напряглась, чувствуя ладони капитана Харкнесса обхватившие её предплечья, а после его дыхание на своей макушке. Джек присел позади неё на корточки. - Можешь брать, когда захочешь, - пробормотал он, почти касаясь носом взъерошенных светлых волос Доктора. - Я не возражаю. Таймлорд кивнула и, помедлив, добавила: - Спасибо... Она повела плечами и прикрыла глаза, чувствуя, как её окутывают отголоски давно прошедших историй, а ещё... запах. Знакомый и почему-то успокаивающий запах Джека, который хранила на себе ткань. Доктор невольно вдохнула глубже, склонив голову и зажмурившись. Более развитые органы чувств, кажется, ещё больше обострили восприятие, так что сейчас она улавливала все оттенки чужого запаха. Вплоть до ненавязчивого аромата феромонов, неподдающегося описанию, будоражащего, словно лёгкая щекотка. Доктор на секунду задержала дыхание, выдохнула. С дыханием как будто что-то случилось, и выдох получился совсем не таким, каким должен был быть — до неприличия глубокий, дрожащий, с еле слышным коротким стоном, так что таймлорд сейчас же смущённо притихла, успокаивая дыхание. Помогло не очень, потому что тактильные рецепторы обострили восприятие вслед за обонятельными, из-за чего прикосновение к грубоватой ткани едва не заставило Доктора вздрогнуть. Жёсткие короткие ворсинки кольнули ладонь, словно кто-то пустил от кончиков пальцев до локтей слабый электрический заряд. В любом другом случае это могло бы быть болезненно, но только не сейчас. И хотя от шерсти не приходилось ждать ни гладкости, ни мягкости, но Доктору казалось, что ничто из этого не было бы ей приятнее, чем лёгкая шероховатость тёплой ткани, которую она чувствовала, водя пальцами вдоль переднего шва и купаясь в ощущениях. Над самым её ухом раздался тихий смешок. Джек улыбнулся, обнял Доктора, притянув её к себе и слегка изменив позу, так что теперь он сидел не позади, а рядом с ней. От этого чересчур тесного и внезапного контакта таймлорд уже не смогла сдержать дрожи, покрываясь мурашками и чувствуя буквально всё, начиная от ровного дыхания Джека и заканчивая теплом, исходящим от его тела. - Не знал, что ты её так любишь, - ласково промурлыкал капитан, даже не догадываясь о том, как звук его голоса моментально подействовал на Доктора. Всего лишь звук, но такой бархатистый и мягкий, словно в контраст с жёсткой тканью, коснулся чуткого слуха, принося столько удовольствия, сколько не принесла бы самая интимная ласка. Доктору захотелось застонать от полноты ощущений, от того насколько они все были ей приятны, но только выдохнула в ответ: - Да... Она у тебя очень уютная... Вот уж, что правда, то правда. Сейчас таймлорд действительно чувствовала уют, а ещё ей очень нравилось то, какой шинель Джека была вместительной изнутри и снаружи, почти как отдельная комната. Два глубоких передних кармана, два внутренних и даже один потайной. Доктор любила карманы, так что их удобство на шинели капитана Харкнесса ей было сложно не оценить. - А ещё через неё... знаешь, - задумчиво добавила таймлорд, - я как будто слышу эхо тех событий, в которых тебе довелось побывать. - О, тогда лучше не прислушивайся, - хмыкнул капитан. - Событий много, но вряд ли хотя бы половина из них хорошие. А вот это... - он коснулся кончиками пальцев шеи Доктора над воротником, - однозначно будет одним из лучших. И снова его голос понизился, пробрав до костей, а прикосновения к оголённым участкам кожи выбили из колеи окончательно. Доктора повело, каждая клетка её тела была настроена на восприятие, а чувства возбудились настолько, что больше она могла просто не выдержать. С тихим вымученным вздохом таймлорд уронила голову Джеку на плечо, судорожно облизнув губы, а потом внезапно развернулась и с явным усилием преодолевая неуверенность, обняла капитана за шею. От этого движения шинель едва не соскользнула у неё с плеч, но Джек успел вовремя поправить её, не давая Доктору отстраниться сразу и без колебаний даря ей ответные объятия, прикосновения и ласку. Не было ни флирта, ни ставших привычными для капитана двусмысленных намёков, но легче от этого не становилось. Наоборот, таймлорд чувствовала его широкую ладонь между своих лопаток так остро, как если бы Джек касался обнажённой кожи. - Ты только скажи, если тебе будет что-нибудь нужно, - тихо проговорил он, почти целомудренно целуя Доктора в щёку. - Не только шинель — что угодно. Я сделаю... Обещаю, я сделаю для тебя всё. Смутившись, таймлорд опустила голову, спрятав лицо у Джека под подбородком и что-то невнятно простонав в ответ. На такое нечего ответить, если не отвечаешь взаимностью, а она не могла. Не могла сделать для него всё, не могла исправить свои ошибки, не могла даже простить себя. Единственное, что сейчас было в её силах — это надеяться, что Джек не почувствует лёгкого поцелуя в шею, чуть выше кадыка, а собственная совесть простит ей эту далеко не минутную слабость.