***
Первая заря уже окрасила редкие облака в розоватые оттенки. Небосвод, что нёс на себе россыпь звёзд, начинал светлеть, разряжая тьму. Йокогама стояла на пороге восходящего солнца, готовясь к новому дню. С места Мори Огая весь город был словно на ладони. Бывший врач и нынешний глава Портовой Мафии сидел в своём бордовом кресле и смотрел в панорамные окна. Его тёмный взгляд был отправлен куда-то за горизонт, но в то же время совершенно ничего не видел. Сомкнутые в замок руки в белых перчатках свидетельствовали о том, что босс о чём-то размышлял. Носок его ботинка подёргивался, возможно, в такт беспорядочным мыслям. Светловолосая девчушка в новеньком алом платьице с аккуратными рюшами ползала по полу и водила ручкой, в которой сжимала восковой мелок. Элис, подопечная Огая, бессовестно рисовала на мраморной плитке, прекрасно зная, что ей за это не влетит. Шуршание позади Мори не напрягало его. Мычание Элис не отвлекало от методических размышлений. Первые дерзкие лучи солнца, что уже падали на лицо главы, не раздражали. Казалось, что босс чего-то ждал. И это ожидание не могло прервать ничто. И, наконец, оно подошло к концу. Тяжёлые двери из тёмной древесины распахнулись, впуская в покои Мори Огая юношу. Элис заинтересованно подняла взгляд, и её ручка неаккуратно мазнула по нарисованной картинке. Огай прикрыл глаза, ощущая терпкий и, главное, свежий запах крови. В предутренней тишине можно было даже расслышать, как алые капли разбивались о пол. И босс это слышал. Осаму Дазай держал на руках раненую тёмноволосую девушку, что истекала кровью. Бордовое пятно на такой же цвета блузке росло и темнело в районе живота. Бинты, что окутывали руки юноши, впитывали кровь, и та расползалась по ним. Но, несмотря на такую, казалось, экстренную ситуацию, лицо Дазая сохраняло спокойствие, а разум — холодность. Мори скосил взгляд на Осаму, стараясь скрыть свой интерес к неожиданной ситуации. Все в покоях продолжали молчать, словно игнорируя то, как жизнь из девушки утекала с каждой каплей крови, которые разбивались о пол. И лишь Элис продолжала рисовать интересные картинки на плитке. — Дазай, — наконец протянул Мори Огай, — ты обычно так рано ко мне не заходишь. Но, — он устало откинулся на спинку кресла, — вижу, что не по своей воле тебе пришлось нанести мне визит. Итак? — Господин Мори, — ровным и совершенно спокойным голосом начал Осаму, — как один из Глав Исполнительного комитета и ваша непосредственная правая рука, прошу, — он сделал шаг вперёд, ступая на узорный ковёр. — Прошу, чтобы вы спасли эту девушку. — Вот как? — Огай не скрыл своего удивления. Он заглянул за кресло и увидел, как Элис взяла красный мелок. — Не было бы разумнее отвести её в больницу, Дазай? — Это небезопасно, — отрезал юный Глава Исполнительного комитета Портовой Мафии. — Я знаю, что вам по силам такое тяжёлое ранение. Пуля застряла в брюшной полости. — Ты мне льстишь, Дазай, — устало улыбнулся Мори, а затем поднялся со своего места и приблизился к юноше, на руках которого медленно умирала девушка. — Это твоя новая подчинённая? Слышал, у неё занятный дар. — Банко, — глухо произнёс Осаму чужое имя, что придумал сам. — Она способна копировать чужую способность, босс. — Вот как? — удовлетворенно протянул Мори. — Интересно. Что ж, — он посильнее натянул перчатки на кисти, — тогда мне стоит постараться. Элис взялась за чёрный мелок, когда гангстеры начали мельтешить по покоям. Мужчины готовили необходимые принадлежности, технику и препараты для предстоящей операции. Кто-то из них подкатывал столик со всякими инструментами, другие готовили поверхность, на которую должны были положить пострадавшую, иные — подсоединяли провода для техники и освещения. Когда операционная была сымпровизирована, и Мори Огай облачился в белый халат, маску и перчатки, тогда Дазай положил Банко на металлический стол. Её кожа бледнела на глазах, а губы уже принимали синюшный оттенок. На пиджаке, рукавах и даже на плаще Осаму осталась чужая кровь. Глава Портовой Мафии начал настраивать оборудование, игнорируя стремительную кровопотерю пациентки. Дазай же не спешил уходить. Мори, как казалось Осаму, целую вечность возился с инструментами, проводами и прочими мелочами. Он несколько раз проверял пульс девушки и, убеждаясь, что та всё ещё жива, продолжал прицеплять к её телу датчики. Но юноша не смел перечить своему боссу, поэтому он продолжал тонуть в молчаливом ожидании. Кровь стекала на стол, скапливалась у края и вязкими каплями тянулась к полу. Элис взяла белый мелок, когда в руках Огая блеснул скальпель. Мужчина приложил лезвие к горлу Банко, и его не менее острый взгляд полоснул по Дазаю. — Назови мне хоть одну причину, — холодно произнёс глава Портовой Мафии, — по которой я должен бороться за жизнь той, что пыталась убить тебя, Дазай. Разве это не равносильно предательству? Осаму развернулся, взмахнув плащом, и направился к выходу. Однако, уже на пороге ответил: — Я назову вам три причины, босс, — юноша взялся ладонью за ручку двери. — Первая — это неразумно. Вторая — вы потеряете ценный источник информации. И, наконец, — он потянул её на себя, открывая, — третья — вы наживёте себе новых врагов. Осаму не обернулся, но знал, что Мори убрал скальпель от шеи девушки. — Хорошо, Дазай, — довольно кивнул Огай. — Я доверюсь твоему решению.***
Я вновь тонула. Погружалась в свои ощущения, путалась в чувствах, и что-то тянуло меня на дно, не давая сделать глоток свежего воздуха. Что-то тяжёлое, тёмное, больное, но в то же время родное и необходимое. Воспоминания. Мне виделся старый пятиэтажный дом, вокруг которого тянулась сломанная ограда. Везде серый пейзаж, изморозь дождя била по лицу, а ноги промокли и мёрзли. Я видела детей, что мелькали в окнах здания, но меня внутрь почему-то не пускали. Я слышала голос позади, что звал меня. Звал по имени. Я обернулась, но силуэт человека был размыт и исчезал в тумане. Он был высок и худощав, кажется очень молод. Я пошла к нему навстречу, чтобы рассмотреть его, но ноги утопали в лужах и грязи. Мне не добраться. — Со… — горло саднило, и громкость собственного голоса вдруг оглушила меня, —…ня. Я открыла глаза, стараясь удержать в голове образ человека, зданий и пейзажа, но те растворились, словно сахар в чае. Чувство потери сковало грудную клетку, и я вновь выдавила из себя: — Соня… Я обязана была зацепиться за это имя, не позволить ему кануть в пучину пустоты. На секунду мне показалось, что какая-то частица собственного «Я» вернулась ко мне, словно дополняя пазл. Очередной вдох дался болезненно, и после того, как мне удалось пошевелить пальцами, осознала, что лежала в кровати. Комната, в которой я находилась, была достаточно тёмной, без окон. Поэтому её границы терялись где-то во мраке, и, казалось, что я была где-то между жизнью и смертью. Приглушённый свет освещал мою постель, позволяя мне видеть многочисленные провода, что шли от моего тела к очередному медицинскому аппарату. Понимание приходило ко мне, позволяя лишь частями вспоминать минувшие события. Но когда я вспомнила вечер в ресторане, разговор с Дазаем и намерение его убить, которые закончились моим ранением, то чувство сладкого неведения смыло, как волной прибоя. Я скривилась, ощущая фантомное чувство боли от того, как пуля входит в спину и застревает у меня в теле. Тогда, в ту секунду, когда я ощутила ударную волну от выстрела, то мне показалось, что меня пробило насквозь. Но, видимо, это мои органы тогда сильно шмякнулись внутри и я вместе с ними. Теперь шов на моём животе остро ощущался, ведь он стягивал кожу и горел. Я потянула к нему руку, но та вдруг оказалась невероятно тяжёлой и слабой. От этого, казалось, обыденного действия у меня закружилась голова, и помутнело в глазах. Внезапное ощущение жажды сковало горло, и я не смогла выдавить и звука. Словно песка в глотку насыпали. Глухие шаги откуда-то из темноты болезненно воспринимались мною. Я нахмурилась и устало прикрыла веки, не в силах разглядеть пришедшего человека. — Быстро ты оклемалась, — сквозь белый шум послышались чьи-то слова. — Я удивлён. — В… во… Мой слабый хрип был еле слышен, и я боялась, что просьба о помощи не дойдёт до незнакомца. — Да-да, знаю, Банко, — он что-то делал с проводами, а потом приподнял мою голову, и та отозвалась судорожной болью. — Пей. Прохладная, свежая жидкость коснулась моих губ и обожгла их, а затем потекла по глотке. Я не могла оторваться от кружки и пила до тех пор, пока та не опустела. — Неудивительно, — я смогла различить смешок, — Ты потеряла очень много крови. Но Дазай всё же правильно рассудил, раз принёс тебя ко мне. Звук знакомого имени застыл в воздухе, но я не смогла отреагировать. Липкая тьма вновь протягивала ко мне щупальца, роняя во мрак.***
Здесь было темно. Лишь редкий и тихий писк разрезал тишину, давая понять, что девушка всё ещё жива. Дазай Осаму приблизился к кровати и опустил взгляд на Банко. Она спала. Её веки мелко подрагивали, а сухие, но всё ещё бледные губы, были приоткрыты. Грудная клетка девушки тяжело вздымалась и опускалась под одеялом. Кожа, что в тусклом свете принимала мраморный оттенок, практически насквозь просвечивала ниточки вен и выделяла каждую мелкую царапину или ушиб. Тёмные, чуть ли не атласные волосы Банко рассыпались по подушке и плечам. Осаму дольше, чем нужно задержал взгляд на чужих губах. Он прикрыл глаза, возрождая в памяти тот момент. Быстрый, но от того врезавшийся в память поцелуй, который чуть не стоил ей жизни. И, если бы она в тот момент не засомневалась, то, возможно, сейчас бы именно он был бы на этой койке, присоединённый к аппаратам. Позади скрипнула дверь и раздались приглушённые шаги. Мори Огай, всё ещё облачённый в медицинский халат, обошёл постель. Он, даже не бросив взгляда на своего подопечного, начал проверять данные на мониторе, а потом принялся менять пузырёк на капельнице. Осаму молча наблюдал за действиями босса. — Её жизнь вне опасности, — наконец заговорил глава Портовой Мафии. — Пока что. Дазай увидел, как холодно блеснули глаза босса. — Я благодарен вам, — отозвался юноша. — Да, это, конечно, донельзя льстит мне, но… — Огай присел на край кровати, снимая датчики с руки Банко. — Ты теперь должен отплатить мне, Дазай. У меня уже есть для тебя поручение. — Слушаю, — бросил мафиози. — В Йокогаме всегда было неспокойно, чего уж скрывать, — мужчина поднялся и теперь смотрел точно на Осаму. — Однако, насколько мне известно, в городе появился новый одарённый. Совсем ещё дитя, с весьма пугающей способностью. — Вы ведёте к массовому убийству, что произошло несколько дней назад на бумажной фабрике? — уточнил Дазай. — Верно, — кивнул Мори. — Хотя, вопрос о том, что это было убийство — спорный. — Он замолчал и опустил взгляд на девушку. Та нахмурилась во сне, но затем расслабилась и слегка повернула голову в сторону юного мафиози. — Кажется, мы тревожим леди. Ей необходимо набираться сил. Пройдём, Дазай. Глава Портовой Мафии прошёл к выходу и остановился в дверях, ожидая своего подчинённого. Дазай позволил себе задержаться ещё на пару секунд, чтобы быстро оглядеть Банко. Наконец, он развернулся, и мелкий порыв ветра от его плаща, тронул её волосы. Ресницы девушки задрожали, а веки еле-еле приоткрылись. Но она не смогла разглядеть уходящий силуэт и вновь погрузилась в дрёму. После долгого разговора с боссом, Осаму направился на место преступления. Он получил прямой приказ от Огая заполучить ребёнка со способностью живым и привести лично к нему. Мафиози прекрасно понимал намерения Мори: ведь такой дар может сыграть на руку Мафии, но в то же время способен нанести огромный ущерб. Дазай предполагал второй вариант, потому что был уверен, что дитя не захочет добровольно сотрудничать с подобной организацией. Дети-эсперы в Йокогаме, да и по всему миру, чаще всего оказывались сиротами, изгоями или просто одиночками. Если способность ребёнка была разрушительной, и тот не мог её контролировать, то от таких, как правило, спешили избавиться. Дазай знал об этом. Он сам когда-то нашёл такого же, Акутагаву Рюноске. Он принял этого мальчишку в Мафию, сделал своим подчинённым, потому что рассмотрел потенциал в его силе. Остальное оставалось за самим Акутагавой. Детьми было манипулировать легко. Особенно теми, кто терял всё: семью, дом, друзей и самих себя. Стоило поманить пальцем и сказать, что их ждёт то, чего они желают — рыба заглатывала крючок. И, чаще всего, так и было. Дазаю практически не приходилось врать, юные члены Мафии быстро находили себя и применения своим талантам. А потом получали то, чего так желали. Так было и с Ясуши, младшим братом Хьюго. Мальчишка стал профессиональным киллером, когда Осаму научил того правильно использовать свою способность — управление световыми лучами. Однако, когда юнец почувствовал вкус силы и захотел продвинуться по карьерной лестнице, занять место Дазая, тогда он перешёл черту. Ясуши смог совершить лишь одну попытку покушения на своего босса, а затем гангстеры расстреляли того, превратив в решето. Дазаю и делать ничего не пришлось, но именно по его приказу мужчины спустили курки. А потом он ждал того момента, когда Хьюго захочет отомстить. И пусть спустя полгода, но снайпер решился на это, и Осаму вновь не прогадал. Однако, из-за появившейся девушки, дело с предателем затянулось. А теперь Хьюго томился в подземной тюрьме Мафии и ждал своего приговора. Машина остановилась, и Дазай вышел. Заводское предприятие по производству и переработке бумаги находилось за городом, ближе к лесу и рекам. Ограждённое металлическим забором, оно напоминало большую серую коробку с несколькими длинными трубами. Из них не валил дым, как это обычно бывает, поэтому Дазай понял — завод не работает. Периметр оцепили люди Мафии, а не полиция. В этот раз Мори Огаю пришлось лично встретиться с главой местной безопасности и убедить того, что происшествие на предприятии стоит оставить Портовой Мафии, ведь убийца был далеко непростым человеком. Осаму знал, что боссу пришлось обнулить один из подпольных счётов, чтобы властитель закона окончательно согласился. Не успев зайти внутрь, как до него сразу же донёсся затхлый запах крови. Пол был усеян людьми в светло-голубой форме, которая теперь принимала алый оттенок. Окинув взглядом несколько тел, что валялись рядом с ним, Дазай не увидел ни пулевых, ни ножевых ранений. Подойдя ближе, убедился в том, что рабочие разорвали друг друга голыми руками. Среди трупов стоял Чуя. Он следил за тем, как его подчинённые осматривали место бойни. Казалось, юноша брезговал дотрагиваться до подобного, поэтому его ладони в чёрных перчатках покоились в карманах брюк. Осаму приблизился к Накахаре, и тот, не оборачиваясь, произнёс: — Приперся-таки? — У меня личное поручение от босса, — Дазай бродил взглядом по телам, пытаясь подметить хоть что-то странное. — А ты здесь что забыл? — У меня тоже личное поручение, не задирай носа, скумбрия! — насупился Чуя. — И вообще, я думал, ты уже сдох давно. — Планы изменились, — усмехнулся Осаму. — Что-то нашли уже? — Эй, — рыжеволосый развернулся к напарнику и схватил того за ворот пиджака, — не думай, раз приехал сюда весь из себя такой важный, то можешь командовать всеми! — Чуя, — протянул он и отнял чужую руку от себя, — я лишь поинтересовался, не воспламеняйся раньше времени. Накахара недовольно фыркнул, а затем как-то странно покосился в сторону. От Дазая также не скрылось движение справа от них. Напарники переглянулись. Один из рабочих, что до этого, казалось, был мёртв, вдруг начал предпринимать попытки подняться. Чуя приблизился к нему и присел на корточки, желая оказать помощь раненому. Осаму встал за его спиной. — Вы можете говорить? — спросил Накахара. В ответ послышались странные мычания, и человек протянул руку к юноше. Дазай нахмурился, замечая подозрительное пятно на запястье рабочего. Накахара дал свою ладонь в ответ и помог подняться мужчине на ноги. Тот странно кряхтел, а затем, схватившись за куртку парня, повис на нём. — Эй! — крикнул Чуя. — Здесь жив… Чёрт! Чужие пальцы сомкнулись на шее Накахары, сдавливая горло. Безумные глаза рабочего, из которых текли капли крови, смотрели в лицо парня. Он что-то одержимо бормотал, но разобрать было невозможно. Чуя, не рассчитывая на помощь напарника, ударил коленом в живот и оттолкнул от себя безумца. — Чёрт тебя дери!.. — выругался он, откашлявшись. — Какого дьявола здесь происходит? Рабочий, несмотря на сильный удар, вновь поднялся на ноги, только уже направлялся в сторону Дазая. Гангстеры, заметив угрозу для босса, тут же направили оружие в его сторону, но мафиози лишь крикнул: — Не стрелять! Осаму ловко увернулся от хватки мужчины, и тот, споткнувшись об очередной труп, упал в лужу крови. — Какого чёрта ты с ним играешь? — негодовал Чуя. — Он же двинутый! — И единственный выживший, — парировал Дазай, подставляя подножку безумцу. — Как мы, по-твоему, должны узнать о том, что здесь произошло? — Не уверен, что мы сможем выбить из него что-либо, — Накахара недовольно наблюдал за тем, как напарник просто издевался над мужчиной. — Он и двух слов связать не может. — Думаю, — юный босс отпрыгнул назад, — это последствия способности. Видишь?.. Ого! — он успел вовремя наклониться, иначе получил бы по голове куском арматуры. — Это было близко! Видишь, у него странная метка на левом запястье? Напоминает след от ладони. Видимо, это как-то связано с даром мальчугана. — Допустим, — Чуя, устав от кривляний, ударил ногой в спину рабочего и прижал того к полу. — Свяжите его! — приказал он. — Ну, раз он под способностью, то дотронься до него. Ты же у нас ходячий выключатель. — Я коснулся его, но… — Осаму развёл руками. — Скорее всего, нужно дотронуться до носителя способности. — Ладно, больше здесь делать нечего, — бросил Накахара, когда безумца увели гангстеры.***
Темнота нагнетала, но более яркий свет вредил глазам. Не знаю, сколько прошло времени с тех пор, как я оклемалась. В этой палате не было окон, поэтому я окончательно потеряла связь со внешним миром. Даже не знала, день сейчас или ночь. Шов на животе больше не пылал, но жутко чесался. Голова более не кружилась, однако слабость и редкие боли не отпускали. Я уже не лежала плашмя, а смогла приподнять подушку и позволить себе полусидячее положение. Кто-то каждый раз оставлял на тумбе еду, к которой я никак не хотела притрагиваться. Кусок в горло не лез. Мне было страшно за себя: я не знала, какой приговор мне уготовил Дазай. Несмотря на то, что в последний момент я и выпустила из рук нож, но всё же, хотела убить его. Думаю, этого достаточно, чтобы расценить меня, как предателя. Интересно, Хьюго в этот раз поймали или же ему вновь удалось ускользнуть? Я устало прикрыла глаза, когда дверь скрипнула. Кто-то вошёл в палату, заставляя меня напрячься. Мне не хотелось смотреть на гостя, возможно потому, что я боялась увидеть Осаму. Но что-то подсказывало мне, что это был вовсе не он. — Ты снова ничего не съела, — огорчённо протянул незнакомый мужчина. Я помнила его голос. Он практически всё время сопровождал меня, пока спала. Судя по всему, именно этому доктору я обязана жизнью. Открыв глаза, увидела высокого мужчину в белом халате. Его длинные волосы были зачёсаны назад, а лёгкая небритость и мешки под глазами, выдавали его усталость. Видимо, ему пришлось повозиться со мной. — Где я? — мой хриплый голос всё ещё был слаб. — В сердце Портовой Мафии, — спокойно ответил он. — А вы?.. — Мори Огай, — улыбнулся он. — Простой врач. Я кивнула и устало откинулась на подушку. Что ж, значит, мне не удастся сбежать, раз я находилась прямиком под носом у Главы мафиози. Интересно, как выглядел человек, который руководил столь могущественной и тёмной организацией? Он был стар и имел седые волосы, что говорили об его мудрости? Или же, он был молод, подобно Дазаю, и импульсивен?.. А, быть может, это была женщина, что могла склонить к своим ногам любого мужчину? Однако, мне меньше всего хотелось узнавать ответ на этот вопрос. — Скажи, Банко, как твоё самочувствие? — поинтересовался врач. Я вздрогнула, услышав это имя. Мне захотелось исправить его, ведь в моём сознании точно отпечаталось моё настоящее имя. То, которое было дано мне при рождении. — Уже намного лучше, — прохрипела я. Помимо всего прочего, у меня на языке вертелся ещё один вопрос. Мне хотелось спросить у врача, навещал ли меня Дазай Осаму, но что-то останавливало это сделать. Хотя, я прекрасно знала, что именно: чувство вины. Мори Огай покинул мою палату, настоятельно посоветовав поесть. Я лишь недовольно скосила взгляд на кусок свежей рыбы с овощами и большой стакан сока. От вида пищи у меня совершенно не появилось чувство голода, но я осознавала, что мне необходимо питаться. Иначе я могла задержаться здесь куда дольше, чем хотелось бы. Слабой рукой я потянулась к тарелке и, чудом её не уронив, переместила к себе на колени. Столовые приборы уже были предусмотрены, однако, ножа не было. Неудивительно. Взяв вилку, я наколола на неё аккуратные кусочки моркови и горошка. И стоило мне поднести её ко рту, как дверь вновь скрипнула. Я уронила прибор на тарелку, и тот зазвенел, больно ударив по ушам. Дазай Осаму стоял на пороге и всматривался в меня нечитаемым взглядом. Выдохнув, я аккуратно подняла вилку, к счастью, овощи не разлетелись по постели. Парень приблизился и, взяв стул, что стоял в углу, поставил рядом со мной. Он, не обронив ни слова, присел на него, закинув ногу на ногу. А я теперь понимала, что не смогу и кусочка проглотить под его взглядом. — Рад, что ты пришла в себя, Банко, — спокойно проговорил он. — Соня, — тут же вставила я. Дазай посмотрел на меня, приподняв брови. — Моё имя — Соня. — Со… ни… я? — медленно растянул Осаму, словно пробуя на вкус моё настоящее имя. — Сония? — Со-ня, — по слогам произнесла я. — Хм-м-м-м, — задумался он. — Имя русское, насколько я понимаю. Соня… А Банко мне нравится больше. Буду звать тебя так, если позволишь. — Будешь звать? — удивилась не на шутку. — Разве… — Ха? — довольно усмехнулся тот. Я всё ещё не могла привыкнуть к резким сменам настроения этого парня. — Ты уже успела напридумывать себе всякого, я прав? Что ж, это и неудивительно, — он откинулся на спинку стула. — В твоём-то состоянии, Банко. — То есть, — я нахмурилась и сжала в руке вилку, — мне ничего не будет за это? — О? — мафиози уставился на меня так, словно видел впервые. А затем залился уже знакомым мне смехом. — Хах, Банко, мы уже почти как супруги. После того-то поцелуя… Я возмущённо открыла рот, хотела выкрикнуть, что это был обманный манёвр, и вообще ничего не значило, но Дазай не дал этого сделать и продолжил: — Кстати, — он полез во внутренний карман пиджака и выудил оттуда уже знакомый мне конверт, благодаря которому снайпер промахнулся. — Ты ведь так и не открыла его. Приняв из рук мафиози плотный свёрток, я нахмурилась. Он был куда больше, если бы предназначался для денег. Значит, там лежало что-то другое. Дрожащими пальцами начала разрывать шуршащую бумагу и, словно как назло, умудрилась порезать палец. О бумагу, чёрт возьми! Мало с меня того, что и так достаточно много крови потеряла? Я одёрнула руку и поднесла ранку ко рту, чтобы не запачкать белые простыни. Этот конверт, что, проклят, что ли? — Ну и ну, — Осаму пододвинулся ко мне и отнял мою ладонь ото рта, рассматривая порез. — Твоё тело в последнее время настрадалось. Думаю, мне нужно будет дать тебе оплачиваемый отпуск. — У мафиози бывают оплачиваемые отпуска? — искренне удивилась я, пока Дазай зажимал своими пальцами мою ранку, чтобы остановить кровь. Парень лишь хмыкнул и поднёс свободную руку к своему рту, находя кончик бинта на запястье. Слегка отмотав ткани, он перекусил её и принялся заматывать мой палец. Я не смогла ничего сказать, только молча наблюдала за ним. Впервые за всё время мне удалось испытать заботу от этого человека. И на душе от того стало невероятно тепло. — Спасибо, — тихо пробормотала я. — И всё же, — не могла пока отпустить вопрос о моём псевдо-предательстве, — что же теперь со мной будет? — Для начала, тебе нужно встать на ноги, — закрепив бинт на своей руке, Дазай откинулся на спинку стула. — Открывай. Он кивнул на конверт, который уже был надорван. Теперь же мне удалось без вреда себе расправиться с бумагой. Показалось что-то чёрное, а на ощупь оказалась приятная атласная плотная ткань. Я нахмурилась, вытаскивая один… чулок? Перевела озадаченный взгляд на Осаму, а тот лишь довольно прикрыл глаза и произнёс: — Добро пожаловать в Мафию, Банко. — Я не буду это носить, — отрезала и недовольно убрала подарочек на тумбу. — Посмотрим, — заговорчески протянул он. — К слову, о твоей дальнейшей судьбе. Босс Портовой Мафии оставил решение за мной, и я его принял: ты остаёшься. — Дазай замолчал на несколько секунд, заставляя меня томиться в вязком ожидании. — Я понимаю обоснование твоего выбора. Хьюго выдал мне условия сделки, — его здоровый глаз опасно потемнел, а я сглотнула. — Ты сделала приоритетом свою память. Разумно. Скорее всего, я поступил бы так же. Однако, — Осаму поддался вперёд, кладя локти на свои колени, и внимательно посмотрел на меня. — В последний момент ты изменила своё решение и поставила в приоритет мою жизнь. Почему, Банко? — Не знаю, — опустив голову так, чтобы волосы упали на моё лицо, прохрипела я. — Что ж, — видимо, он разочаровался в том, что не получил обоснованного ответа. — Тогда я задам тебе другой вопрос: тебе удалось вспомнить что-то ещё? — Лишь имя.