***
Но всё же в их жизнь приходит утро. Утро, которое Гарри впервые за долгое время встречает с улыбкой. Накормив Драко завтраком и проводив его до порога, он возвращается в дом, довольно оглядывает комнату. Вчера он не только подарил себе и Малфою волшебную ночь — вот когда можно порадоваться что ваш дом стоит на отшибе, и можно не сдерживаться — но и сжёг последние листы своих работ для академии Мракоборцев. До того, как придут первые клиенты с разными разностями для починки, есть ещё немного времени и Гарри хочет использовать его наилучшим образом. Он достаёт несколько чистых листов пергамента и устраивается за их единственным столом, как рабочим, так и обеденным, и письменным. Шепчет «Люмус», так как зимой по утрам ещё темно. И начинает сочинять запрос в министерство по надзору, стараясь получше обосновать, почему им с Драко нужно починить этот дом. Он почти уверен, что с первого раза ничего не выйдет. Ну да у кого что выходило в этой жизни с первого? Гарри до краёв полон благодарности к Драко. После этой его затеи с платьем, в душе Поттера всё изменилось кардинальным образом. Он был как автомобиль, что застрял колесом в яме, пыжился, разбрызгивая грязь, но продолжал буксовать на месте, и мог терять так время и силы еще невесть сколько. Малфой сумел вытолкнуть Гарри и показать, что кроме этой лужи, вокруг есть целый мир, который видно и из неё, нужно только оторвать взгляд от грязной воды и осмотреться как следует. Даже здесь видно небо. Даже здесь есть добрые… м… не совсем люди, да это и не важно. Здесь рядом самый дорогой человек, который понял Поттера лучше, чем он сам. Закончив, Гарри стал думать, как теперь это отправить в министерство. Совы-то у него больше нет. Ладно, нужно будет спросить у кого-нибудь из тех, что придут чинить что-нибудь. Хотя по английски тут разговаривает хорошо если пять жителей (из них и составили первую делегацию в своё время), но Гарри уже научился немного понимать и местный сленг. Поттер, полный воодушевления, был уверен, что с этого дня у них с Драко начнется совершенно новая жизнь. Вот только не мог и представить — на сколько. В дверь постучали. Точнее даже забарабанили, резко и отчаянно. Прежде такого не было. Видимо, сломалось что-то очень важное. Всё еще улыбаясь, Гарри открыл. И долго не мог ничего понять в какофонии звуков то ли пяти, то ли семи постоянно мельтешащих жителей Солянки. Наконец один рыкнул на остальных, посмотрел на Поттера огромными глазами в пушистейших ресницах и прокричал: — Помоги, маг! Беда!!! Кто-то закрыл выход-вход на рынок и пустил вдоль рядов огонь! Адское пламя!Глава 5. После тебя
26 ноября 2018 г. в 04:09
Смех бывает разный. Он может быть очень обидным, от которого хочется или умереть на месте или убить смеющегося. Он бывает заразительным, когда даже не зная причины, не можешь удержаться, чтобы не присоединиться. Он бывает просто восхитительно красивым и мелодичным, что хочется слушать его снова и снова. Он может быть ещё тысячу раз разным даже у одного единственного человека.
Драко был готов к любому смеху, он не собирался обижаться. Но вот к чему он не был готов, это что Гарри смеяться не будет. Вообще.
Что он сначала просто молча будет смотреть расширенными почти во всю радужку зрачками, оглядывая его сверху вниз, потом медленно встанет с дивана и скажет:
— Не дрожи так. Не бойся.
— Я — боюсь?
— Видимо, да, — и улыбнётся, — Исцеляющие слёзы Фоукса… Драко… знаю, странно такое слышать парню в платье… но ты прекрасен. Знаешь, ты так прекрасен сейчас, что я не понимаю даже, почему это считают исключительно женской одеждой…
А потом Гарри сделает ещё шаг и нежно проведёт Малфою по щеке, одновременно обнимая его за талию.
— Знаешь… ты прав, Драко.
— В чём?
— Хватит мне хандрить. Понимаешь, всё это время что мы здесь, я жил будущим. Я думал только о том, что мы будем делать когда выберемся отсюда. Помнишь: я поступлю в академию, мы поженимся, бла-бла-бла. Всё это лишь слова. Которые так и остались словами. Надо жить настоящим, тем что сейчас. Да, сейчас у нас не очень простые времена, но… мы же вместе. Ты рядом со мной. У нас есть дом, работа. Кто знает, наступит ли оно, то будущее… Наступит ли вообще хоть какое-нибудь…
Гарри наклоняется и чуть целует Драко, одновременно его руки чуть гладят Малфоя по спине.
— Эта ткань просто нечто волшебное. И не шёлк, и не атлас… не могу понять, что это. Знаешь… мне очень хочется тебя попросить… чтобы ты иногда надевал его. Для меня. Сможешь?
— Хоть каждый день, если тебе нравится. Знаешь… на мне не только платье. Под ним ещё…
— Да?
— Стыдно сказать… хотя, казалось бы, куда ещё. Я тебе на ухо шепну.
— Что? — Гарри, наконец, чуть прыскает, — серьезно? Чулки? Белые?
— Ага.
— Мммм… в сеточку?! — пробиваются первые ростки смеха. Драко тоже начинает улыбаться.
— Нет. Сплошные. Но полупрозрачные. И доходят почти до… ну… трусиков. Кружевных. Тоже белых. И они соединяются с чулками такими ленточками… кажется, они называются подвязками.
— Ммм… ох... я должен… — Гарри выпускает Драко и делает шаг назад, практически падая на диван. Его глаза просто искрят, так, что Малфой опасается, не случился бы пожар, — ...должен это увидеть… Прости… прости… я… не могу… я только как представлю это!…
Вот теперь Гарри срывается не просто в смех, в хохот. Он хватается за живот, у него брызжут слёзы. Драко в жизни не видел чтобы он так смеялся. Чтобы хоть кто-нибудь так смеялся. И этот смех не обидный от слова «совсем». Он чистый, искренний и заразительный.
Малфой сам не помнит, как он плюхнулся рядом, оказался в объятиях Поттера и они хохотали, хохотали вдвоём. Затихая на миг, передохнуть, встречались взглядами и принимались снова. Пока у них не закончились силы.
— Ох прутья клетки феникса! — стонет Гарри, — всё. Конец хандре навечно! Она просто сгорела сейчас! Драко, — он поворачивается к Малфою, — посиди тут минутку, хорошо? Также, закрой глаза. Я тоже хочу сделать тебе сюрприз. Не такой роскошный, как твой, но…
Драко, ещё переводя дыхание, зажмуривается. Он чувствует как Гарри встаёт. Слышит шаги. Вот что-то двигают, что-то скрипит, шуршит, падает и, кажется, вдребезги разбивается. «Репаро» — говорит Поттер. В его голосе слышатся остатки этого дикого хохота. Но вот он приближается обратно к дивану и говорит:
— Можешь смотреть.
Гарри просто стоит перед сидящем на диване Драко. Пышная юбка пенится вокруг. Но вот Поттер медленно встаёт на одно колено, и Малфой уверен, что теперь зрачки расширяются уже у него. Он не может этого видеть, но наверняка так и есть.
В руках у Гарри оказывается маленькая бархатная коробочка, удивительно красивого тёмно-синего цвета. Он открывает её. Внутри мерцает золотое кольцо. Плавные, текучие линии, ненавязчивый блеск благородного металла.
— Драко Малфой, окажешь ли ты мне честь, согласишься ли ты стать моим мужем?
На миг Драко забывает как дышать. Вот буквально сидит и думает, что вот так, наверное, и умирают от счастья. Он слегка кашляет и лёгкие вспоминают о своих возможностях и обязанностях, наполняясь воздухом. Малфой делает несколько пробных вдохов-выдохов.
— Ты хотел сделать предложение, когда мы выберемся отсюда?
— Да. Сто раз представлял где и как. То хотел в парке, то в ресторане, то в нашем с тобой доме.
— Но теперь, раз мы живём настоящим?..
— Да.
— И мы сыграем свадьбу здесь?
— Не знаю, будет ли она считаться настоящей в министерстве… но она будет вполне настоящей для нас. Уверен, кто-нибудь в этом городке имеет право женить. Сами же они как-то это делают.
— Ох… Гарри...
— Гори оно всё Адским пламенем! Мы живём здесь, и мы поженимся здесь. Я напишу запрос в министерство, чтобы дали разрешение нормально починить этот дом. И начну копить деньги на ремонт… так, я опять живу будущим. Прости.
— Ты готов остаться здесь? Возможно навсегда?
— Не будем загадывать. И ты не забыл мой вопрос? Да или нет? У меня уже колено болит так стоять.
— Ох, — Малфой подрывается с дивана, подхватывает Поттера под локти и помогает ему встать. — Да! Конечно же да. Я буду твоим мужем. А ты — моим?
— Разумеется. — Гарри вынимает кольцо из его гнёздышка и осторожно надевает Драко. — Удобно?
— Идеально.
— Это не фамильное. Я купил его сам. Для тебя. Я хотел чтобы у нас с тобой была новая страница. Чистая. Только для нас.
— Будет. Уже есть. Ты хотел увидеть что у меня под платьем?
— Да. — Гарри снова чуть целует Драко, — И, если ты не возражаешь, не только увидеть, но и потрогать. Может немножко поцеловать.
— Я не против. Только разбери диван.
Обычно бывший гриффиндорец делает это вручную, но сегодня использует палочку. Ею же он застилает диван свежайшим, высушенным на морозе, а потом уже прогретым в доме бельём. Драко не отрывая глаз следит за плавными движениями рук. Он обожает смотреть как Поттер колдует.
— Готово. Можно я помогу тебе снять это платье?
— Я сам бы и не справился. Там на спине десятка два крючков.
Гарри не спешит. Он расстёгивает крючки так медленно, целуя Драко то в шею, то в постепенно обнажающуюся спину. Малфой уже чуть ли ни сам готов умолять его ускориться. Но вот застёжки побеждены.
Даже расстёгнутое платье держит его так плотно, что Драко опасается, что выбраться из него будет трудно, но напрасно. Гладкая ткань под руками Гарри легко выпускает его. Поттер ласково оглаживает льнущее к его ладоням чудо, идёт к шкафу и устраивает его там. Как принцессу в деревенской гостинице. Извиняясь за неудобства, раздвигая остальные их вещи, чтобы дать платью больше места и вроде даже шепчет какие-то защитные заклинания.
Малфой уже чуть не плачет от ожидания, и начинает поглаживать себя. И чуть стонать. Гарри наверняка это слышит, потому что на его лице улыбка, когда он, наконец, оборачивается. И смотрит на Драко. И повторяет опять:
— Ты прекрасен… ох… чем я заслужил такую красоту…
Расстояние от шкафа до дивана он преодолевает в рекордно-короткие сроки, наверное даже быстрее, чем если бы трансгрессировал.
Гарри осторожно проводит ладонями от щиколоток Драко до бёдер. Сначала снаружи, потом внутри.
У Малфоя почти нет волосков на теле, да и те что есть светлые и совсем незаметные. Но в чулках его ноги просто неимоверно гладкие и кажутся ещё более стройными.
Вот губы Гарри касаются ткани.
— Ты здесь влажный.
— Прости. Ты так долго расстегивал… И возился у шкафа… и…
Гарри не снимает с него трусики, а лишь чуть сдвигает ткань в сторону, чтобы добраться до самого сокровенного. Драко уже не может ни о чём думать. Он просто вскрикивает под ласками будущего мужа и мечтает, чтобы эта ночь подольше не заканчивалась.