Созданный для моей любви

      Удар. Это бьётся сердце. Удар. Гонит кровь по венам и артериям. Удар. В мозг. Дышать. Удар. Не думать. Просто глубоко и спокойно дышать. Удар. Не думать обо всём сразу, иначе можно просто умереть от того же разрыва сердца. Удар. Или инсульта. Воспринимать всё частями. Как в мозаике. Или калейдоскопе. Удар. А то сам себя загонишь, сам себя убьешь. Нет. Не дождётесь. Не на такого напали. Не на таких.       Нужно сконцентрироваться на чём-то одном. И Гарри выбирает пальцы. Пальцы у Драко всегда такие холодные. Он всегда их согревал. Дыханием, поцелуями, просто теплом своего тела, своей души.       Нужно думать о них. Они, наверняка опять ледяные. А еще грязные и исцарапанные. Наверняка. Нужно будет их согреть.       Трансгрессировать нельзя, это понятно. В таком состоянии, не представляя точно места и что там сейчас на этом месте творится. Поэтому Гарри просто летит. Нет, летит то, что не так давно было Гарри, а сейчас это практически ветер. Ветер, который невозможно ни задержать, ни, тем более, остановить.       Сто семнадцать шагов до последнего фонаря. Гарри столько раз слышал от Драко, как он считает эти шаги, но сам никогда этим не занимался. Не стал и сейчас. Просто пролетел мимо фонаря, мельком подумав — увидит ли он его ещё раз? Будет ли сегодня обратный путь?       Адское пламя это не просто пиромагия, которой овладевает каждый выпускник. Это особый раздел магии тёмной. Это разумный огонь, который будет преследовать жертву, пока не уничтожит её, попутно сжигая на своём пути всё, что ему подвернётся.       Если кто-то натравил его на Драко… нет, об этом не думать. Не представлять. О пальцах, да только о них. Отогревшись, они становились такими нежными. Они всегда умели сделать Гарри приятное. Они умели прикасаться тысячью разными способами: щекоча, лаская, дразня, обхватывая, чуть сжимая. Они умели приносить наслаждение гладя снаружи и пробираясь внутрь.       То, что когда-то было Гарри, продолжало нестись вперёд. Оно не замечало ничего по сторонам, оно не реагировало на окрики. Оно видело перед собой цель — столб чёрного дыма.       Вызвать Адское пламя может только очень сильный волшебник. И лучше бы ему уметь его контролировать, потому что в противном случае… Гарри доводилось видеть смерть вызвавшего, от своего же заклинания. И только чудом эта же участь не настигла тогда его и его друзей…       В Хогвартсе не изучают как остановить это, как нельзя остановить Аваду Кедавру — смертельное проклятье, или Круцио — пыточное заклинание страшной боли. Даже Дамбладор использовал против Адского пламени Арктиc Мембурус — чтобы всего лишь сделать проход в стене огня.       Драко не может умереть сегодня. Нет, только не в день, когда Гарри, наконец проснулся и готов к свершениям ради них двоих. Потому что без Малфоя двоих уже не будет. Останется только один… Он один, до конца своих дней, которые он предложил разделить с Драко. И в горе и в радости. Пока смерть не разлучит их…       Это не может, не должно случиться в один день. Обещание и разлука. То, что было Гарри, даёт ему мысленный пинок. А о куче других созданий, что заперты сейчас в пылающем Аду подумать не судьба?       Гриффиндорцы — люди действия. И несясь сюда по зову… Гарри даже не знал кто пришёл к его дверям. Того, говорившего, он не узнал, хотя знал уже многих, на остальных просто не обратил внимания. И не сможет их вспомнить. Да и того он не особо разглядел. Только глаза да ресницы. И крик: «Помоги, маг!.. Адское пламя…» Откуда он узнал, что именно это заклинание и…       Рынок уже выгорел. Выгорел дотла, пока они бежали к дому Гарри, даже если выдвинулись сразу, как кто-то пустил это заклинание. Поттер видел и знает, как быстро движется этот огонь. Там не мог выжить никто. Эта мысль должна была остановить сердце. Разом. Но она замедлила бег. Не сразу остановила, нет, Поттер, бывший спортсмен, знал как нужно останавливаться после такой бешеной гонки.       Когда-то давно, ещё в школе, Драко сказал, что Гарри склонен к размышлениям и философствованию, не свойственному Гриффиндору. Да. Малфой слишком высоко оценил умственные таланты Поттера, если он так легко повёлся. Просто всю его хвалёную соображалку отключило, едва он представил Драко в опасности.       Черный дым застилал полнеба. Разило гарью. Гарри пробормотал какое-то заклинание, для защиты дыхания и тут же забыл его. Теперь он шёл медленно. Растрёпанный. Взмокший. По снегу в домашней обуви и в одной только мантии. С палочкой в правой руке. Он шёл вперёд, туда, где ждала беда. Но где уже не было видно огня. Нужно было сообразить раньше…       Гарри вышел на торговую площадь, за которой начинался рынок и сразу увидел всё. И понял тоже всё. Что надежды нет. Но продолжил идти.       Местные жители, большинство которых едва доставали ему до пояса, расступились, пропуская. В центре живого волнующегося полукруга, на снегу, такой же расхристанный и полураздетый сидел Драко. Живой. Он был живой, значит всё остальное ерунда. Живой и перемазанный сажей. С руками, заведёнными за спину. Наверняка магические кандалы. А за его спиной, между ним и черными остовами сгоревших лавок, палаток и лотков стояли полукругом они. Двенадцать Мракоборцев. И их палочки были нацелены на Гарри. У всех двенадцати на него.       Среди них был и Рон. И тот типчик, что приходил с ним, осуществлять проверку. Гарри кивнул им как старым знакомым. Остановился.       — Рад видеть тебя, Рон. Хотя обстоятельства этому не способствуют.       Обычно легко краснеющий Уизли побледнел так, что даже стал похож на Драко.       — Ко мне… ко мне нужно обращаться… адепт академии Мракоборцев… Уизли… мистер Поттер.       — Прости… те. Учту. — Гарри несколько мгновений смотрел в глаза своего лучшего друга. Тот не опускал взгляд, пока Гарри сам не отвернулся от него. Приготовился слушать.       — Согласно постановлению о надзоре, — прокашлялся один из Мракоборцев, покрытый сажей с головы до ног, — за сознательное и целенаправленное сожжение рынка и попытку совершить тем самым убийство множества жителей города, тёмный маг Драко Малфой берётся под стражу и будет препровождён в Азкабан. Для отбывания им определённого ранее срока. Его поручитель, маг, Гарри Поттер…       — Имеет право задать пару вопросов! Разве был суд? Разве его вина доказана?       — Тише, тише, мистер Поттер, — тот типчик, наставник Рона, вышел вперёд, — Мы получили сигнал о применении вашим подзащитным магии, что ему было строжайше запрещено…       — Объяснял уже, я пытался погасить огонь! — крикнул Драко, но один из Мракоборцев выдал что-то приличествующее случаю, Малфой согнулся как от удара и замолчал.       — Мы поспешили сюда. Воевали с огнём. Всё потушили. Опросили потерпевших и свидетелей. Что в данном случае одно и то же. Все опрошенные единогласно показали, что между тёмным магом Малфоем и одним из торговцев случилась перепалка, после которой его лавка вспыхнула. А так как на рынке нарушены все возможные нормы…       — Драко — не идиот! Он бы не стал!..       — Мистер Поттер, понимаю ваше огорчение и разочарование, но ваш подзащитный действовал на эмоциях. Уверен, сейчас он глубоко раскаивается. И у него для этого теперь будет достаточно времени. Как, впрочем, и у вас. Вашу палочку, прошу…       — Подождите! Кого именно вы опросили? Когда успели? Они по английски не говорят почти никто! — Гарри обернулся к местным, — С кем?! С кем из вас у Драко вышел конфликт?!       По обращённым на него лицам Гарри видел, что Мракоборцы ни у кого не вызывают добрых чувств и доверия. Может удастся…       — Жители Солянки! — легко перекричал его наставник Рона, — понимаю, как вам сейчас нелегко! Но уверяю вас — никто не будет забыт, никто не будет обижен! Времена, когда вас преследовали и ни во что не ставили уже давно в прошлом! Сейчас, вы такие же граждане магического мира, как и маги!       Никем пока не остановленный, Гарри подошёл к Драко, помог ему подняться на ноги и крепко обнял, пытаясь согреть и согреться сам. Никаких заклинаний он произносить не рискнул.       — Они провели нас, — шепнул Драко, — развели как детей. Прости… Нет… не прощай. Я такой дурак… я не заслуживаю тебя…       Гарри закрыл ему рот поцелуем. Какие же ледяные у него губы.       — Загорелось у того, кто дал мне вчера платье. Вспыхнуло как свечка. Ты же готовился к поступлению… я читал иногда твои проспекты и записи… рискнул на беспалочковую магию, для тушения… Гарри, он был в кольце огня, не мог же я просто смотреть как он горит заживо…       — Конечно, нет, Драко. Ты всё сделал правильно.       — За каждую сгоревшую доску! — надрывался Мракоборец, хотя вокруг стояла гробовая тишина, — за каждое яблоко, вы получите компенсацию. Да. Сейчас мы составим список у кого что погибло в огне, и всё это будет вам возмещено из фамильных денег семей Поттер, Блэк и Малфой, чьи счета теперь переходят в собственность министерства по надзору. Кто понимает английский — переведите остальным! Полная компенсация! Разумеется, при условии, что тёмный маг и его поручитель окончательно и безоговорочно признаются виновными.       — Может допросите Драко? — повернулся к нему Гарри, — как полагается? С сывороткой правды, например?       — Хорошая идея, мистер Поттер. Мы бы и сами рады, по протоколу так сказать. Но вы же знаете — запасы сыворотки были истрачены во время судебных процессов над приспешниками Волан-Де-Морта, а приготовить новую, увы, некому. Большинство опытных зельеваров погибло в этой ужасной войне. Взять хоть вашего прежнего учителя, Северуса Снейпа. А доверять мешанине какого-нибудь вчерашнего выпускника, увы, Мракоборцам не с руки.       — Всё это…!       Драко чуть толкает Поттера плечом и тот замолкает. Всем всё понятно. Нет смысла воздух сотрясать. Нужно что-то иное.       — Вы посадите нас в одну камеру?       Наставник Рона смеётся. За ним подхватывают ещё несколько. Жители Солянки хранят молчание. Палочки Мракоборцев ненавязчиво направлены и на них.       — Это против всех правил.       — Но я же всё-таки Гарри — покусай вас всех Фестрал — Поттер! Должна же быть от этого имени хоть какая-то польза? Я единственный в мире человек, выживший после Авады! Дважды! Значит, я вполне могу стать первым в истории узником Азкабана, у которого будет сокамерник!       — В одной камере вы двое… думаете, как на курорте будете? В отеле для молодожёнов? Да вы на второй день зубами друг другу глотки порвёте. Спросите мистера Малфоя, он знает, что Азкабан с людьми делает. Мы расселим вас по диагонали. Одного на первый этаж в северном крыле, второго на последний в южном. Во избежание так сказать. Эксцессов. Вашу палочку, Поттер. Обычно я дважды не повторяю.       Мракоборец где-то в пяти шагах. И как-то медленно он идёт. Как под водой. И так же медленно тянет руку за названным объектом. Будто кто-то замедлил само время. Для них. Для последнего разговора.       — Трансгрессируй, — шепчет Драко.       — Нет!       — Не глупи! Они экранируют, но местные так фонят сейчас, что экран нестабилен, рвётся то и дело… я за эти полгода без палочки наловчился чувствовать… ты же Гарри — заморозь их василиск — Поттер! — Малфой в точности копирует интонацию, — Ты сможешь! Куда-нибудь, чтобы я места не знал. И не возвращайся.       — Мы решили пожениться! Значит, в душе уже пообещали, и в горе и в радости! Только смерть разлучит нас с тобой, Драко! А значит… если я не могу вытащить тебя отсюда… Эти кандалы чтоб их… Я…       — Гарри, вот поменяйся мы местами, ты бы чего от меня хотел? Я смогу это вынести, только если буду знать, что ты жив. Что ты меня ждёшь. А не свихнулся где-нибудь на другом этаже. Прошу!       Мракоборец по-прежнему движется медленно, но он уже в двух шагах.       Полмига они смотрят друг другу в глаза. Наставник Рона уже в одном шаге. Он уже почти положил руку Гарри на плечо.       — Я буду с тобой, — шепчет Поттер, — рядом. До последнего вздоха. До последнего удара сердца. Ты только дождись меня. Я буду с тобой, — и от его рук, всё ещё сомкнутых вокруг Малфоя, расходятся волны вполне ощутимого тепла. Видимо, какое-то заклинание, что в Хогвартсе не изучают. Без палочки, без слов. Только волей сердца.       Драко понимает, что Гарри и вправду был бы счастливее в ледяной камере, но вместе с ним, чем на любом курорте мира, но один. Потому что он сам чувствует также. И он обещает.       — Я дождусь. Давай.       Время возобновляет свой привычный бег. Рука Мракоборца хватает пустоту.