A Shadow and a Wolf

В крыле для прислуги, располагавшимся с другой стороны замка, молодая черноволосая женщина с темными глазами лежала на простой кровати среди прочих обитателей людской. Шая получила возможность отправиться ко сну прежде других служанок, поскольку ее госпожа оставила свадьбу раньше всех остальных. Но она была там на протяжении всей церемонии, пока не наступило время для провожания. Она была там, когда король угрожал прийти ночью и изнасиловать Сансу, в то время как ее будут держать двое гвардейцев. Шая даже подумывала, не всадить ли кинжал, спрятанный у ее лодыжки, в горло монстра. Но это было бы самоубийственно и оказалось ненужным в итоге. Не она спасла бедную девочку. Это сделал Тирион, пригрозивший оскопить короля, когда тот стал настаивать на церемонии провожания. Шая видела все, что происходило на помосте. Она испугалась за жизнь Тириона, когда в зале повисла тишина, однако все закончилось довольно быстро. Тирион выкрутился, делая вид, что пьян гораздо сильнее, чем был на самом деле. Шая видела Тириона пьяным очень часто. Она знала, когда он достигал своего предела и как вел себя, когда был действительно пьян. Все это было игрой. Все, кроме угрозы оскопления. Он защищал Сансу, как и раньше. Шая никогда об этом не переживала. Тирион устроил ее личной горничной Сансы вскоре после того, как они прибыли в Королевскую Гавань, потому что Шае было скучно. Но он также поручил ей приглядывать за Сансой, чтобы с той не случилось чего-нибудь плохого. Шая не жаловалась. Ей понравилась девушка. Потерявшая все и всех, кого любила, Санса напоминала Шае ее саму в этом возрасте. Она стала наперсницей юной леди и помогала Тириону следить, чтобы Джоффри не причинил той вреда. В этот период Шая чувствовала себя полезной. Она делала что-то хорошее, что-то помимо того, чтобы трахаться за деньги. Затем однажды Тирион пришел к Сансе. Он попросил разговора наедине, вызвав у Шаи сильное недоумение. Она громко озвучила свои протесты и отказалась уйти, как ей велела Санса. Тириону пришлось объясняться при ней, и Шая узнала сокрушительную правду: они поженятся. Не я и Тирион. Санса и Тирион. Хорошо еще, что Санса была шокирована не меньше, иначе девушка могла бы заметить, что между Шаей и Тирионом что-то есть. Она не могла в это поверить. Но это была правда, сегодняшняя свадьба стала этому вполне убедительным доказательством. Так не должно быть. Она и ее лев должны были быть вместе. Тирион был ее. А Шая была его. Они сказали это друг другу незадолго до битвы при Черноводной. Шая никогда не смогла бы забыть эту ночь. Она ждала в Башне Десницы. Тирион жил здесь до того как отец выгнал его, когда вернулся. Шае нравилось спать с Тирионом в кровати Десницы. У нее создавалось впечатление, что она обладает некоторой властью. И эти ночи с ним… они были прекрасны. Когда она впервые встретила Тириона, то не была уверена, чего от него можно ожидать. Шая в то время была при военном обозе, служила одному из рыцарей в армии Тайвина Ланнистера. Она даже не помнила его имени. Затем в один прекрасный день она услышала, что сын лорда Тайвина (второй, которого называли «Бесом», а не красавец старший, которого Шая один раз случайно увидела в начале кампании) прибыл с тремя тысячами дикарей из горных племен долины Аррен. Шая не обратила на это внимания. Но несколько дней спустя, когда они приблизились к Зеленому Зубцу, к ней подошел какой-то наемник, пока она стирала рыцарскую одежду. Они начали болтать о том, о сем. Шае он понравился. Затем он объявил, что она годится. Сначала Шая отказалась. Он был всего лишь наемником, и хотя казался довольно забавным и состоятельным, она не могла согласиться. Он никогда не предложит ей больше, чем ее рыцарь. Но он хотел ее не для себя. Для господина, которому служил, Тириона Ланнистера. Тогда Шая была ошарашена. Она слышала много слухов о Бесе, порой ужасных, порой очень забавных. Что ее ждет? Хотя, казалось, это был разумный риск. Он был сыном Тайвина Ланнистера, самого богатого человека в семи королевствах. Ей заплатят по меньшей мере в десять раз больше, чем она получала до этого. Это может даже быть для нее шансом оставить через некоторое время блуд. Она бросила мокрую одежду и последовала за Бронном в палатку Тириона. И когда рыцарь попытался остановить ее, Бронн сломал ему руку. Шая некоторое время ждала в удобной и богато украшенной палатке Тириона. Многие предметы здесь были сделаны из золота, меха покрывали землю. Когда вошел Тирион, он оказался не таким, как ожидала Шая. По слухам, он был очень уродлив. Вместо этого она увидела карлика с серебряными волосами и зелеными глазами, ростом примерно ей по грудь. Она догадалась, что его можно считать довольно красивым для карлика. Тирион казался чем-то расстроенным, но был трезвым. Полная противоположность пьяному кобелю, которого все описывали. Хотя он начал пить, как только вошел. Решение, служить ему или нет, далось нетрудно. Похоже, ему приглянулась ее таинственная иноземная красота, и он не был намерен ее обижать. У нее будет безопасность на время, которое она проведет с ним, а по окончании этого времени больше золота, чем она сможет потратить за всю свою жизнь. Ланнистеры всегда платят свои долги. Тогда Шая не думала о нем плохо. Он не обижал ее, даже, казалось, заботился о ней. Он был не лучшим человеком, с которым ей довелось проводить время, но далеко не самым худшим. Хотя, надо признать, несомненно, лучший полумуж из тех, с которыми ей доводилось столкнуться. Ей удалось узнать о нем больше. Для нее это было лишь способом лучше угождать своим клиентам. У всех мужчин была печальная история, чтобы оправдать тот факт, что они посещают шлюх. Но у Тириона была такая, какую Шая совсем не ожидала. Ей стало жаль, что так случилось с ним и его женой, и было жаль до сих пор. Хотя в то же время она считала его поступок глупым. Однако в столице ситуация стала меняться. Шая хорошо понимала Тириона. Он хотел большего, чем шлюху, которую можно трахать ночами. Он хотел кого-то, кто вел бы себя так, словно любит его: говорил с ним, жил с ним. Шая без проблем приняла новые правила игры, Тирион был святым человеком по сравнению с ее отцом. Но их взаимные чувства со временем изменились. Не только чувства Тириона к ней. Ее собственные чувства к нему начали меняться. Во-первых, их ночи отличались от тех, которые она проводила с другими мужчинами. Тирион не только хотел, чтобы она понравилась ему. Он желал также угодить и ей. Это было необычно, но Шая играла свою роль. Она делала вид, будто была счастлива в постели. Со временем ей не пришлось больше играть, так как Тирион действительно вознес ее на небеса. Это было такое серьезное изменение, учитывая, что она трахалась годами только за деньги. Она вновь открыла для себя радость. Во-вторых, миссия присматривать за Сансой дала ей цель и заставила Шаю чувствовать себя нормальным человеком, за что она была благодарна Тириону. В-третьих, она разглядела в Тирионе очень хорошего человека и заинтересовалась им по этой причине. Она больше не пыталась понять его ради денег. Просто хотела узнать его получше. Но при этом она отвергала какую бы то ни было мысль о романтических отношениях между ними. Несмотря ни на что, Шая знала, что она всего лишь шлюха, и что Тирион прогонит ее, как только ему станет скучно. До той ночи. Он ворвался в комнату, выкрикивая ее имя. С момента его последнего визита прошло больше времени, чем в предыдущие вечера. Чтобы чем-то занять себя, Шая начала читать книги. Это была одна из его многочисленных книг о драконах, фрагмент «Неестественной Истории» какого-то септона Барта. Она научилась читать давно, во время пребывания в Дорне. Мужчины там открыто содержали любовниц, живя при этом со своими женами и детьми, поэтому один человек взял ее в качестве содержанки. Поскольку Шая была низкого происхождения и неграмотна, дорниец позволил одной из своих дочерей научить ее читать и писать. Шае понравилась девочка, почти так же, как ей нравилась Санса, хотя она была намного моложе, чем девица Старк. Спустя несколько месяцев мужчина устал от нее и отослал прочь. У Шаи было достаточно времени, чтобы оставить маленькое послание в комнате девчушки, попрощаться с ней и поблагодарить. Она больше ее никогда не видела. Казалось, Тирион был в панике, словно боялся, что с ней случилось что-то плохое. Он говорил с ней так, как никогда раньше. Но больше всего Шаю смущали его глаза. В них не было похоти, никакого желания. Шая не понимала, что это. Никто никогда не смотрел на нее так. Была ли это любовь? Она не могла точно знать. Шая никогда не знала, что такое любовь. Ее родители отказали ей в этом, как только она появилась на свет. Как всегда, она играла свою роль, и когда Тирион спросил ее, она произнесла те слова. Я твоя, а ты мой. В ту ночь Тирион не оставил ее, как в большинство других. После секса он обычно одевался и большую часть ночи сидел, читая отчеты или книги, а Шая возвращалась в комнату прислуги. В эту ночь они просто спали вместе, его голова в кольце ее рук. И в эту ночь Шая подумала, что сможет остаться с ним дольше. Ничего более. Затем началась битва при Черноводной. Шая боялась за Тириона во время битвы, но не слишком сильно. Ему всегда удавалось избегать неприятностей. И у нее не было времени беспокоиться о нем, так как ей пришлось беспокоиться о Сансе. Шая не стала молиться вместе со всеми, желая оставаться настороже, чтобы можно было быстро отреагировать в случае неприятностей. После битвы она узнала, что Тирион был тяжело ранен и, вероятно, близок к смерти. В ней что-то изменилось. Она беспокоилась о нем, так как она никогда не беспокоилась ни о ком другом в своей жизни. Когда Санса отправилась молиться в септу, Шая сопровождала ее, как обычно, но на этот раз не подделывала свои молитвы. Она молилась по-настоящему. Чтобы Тирион выжил. Обращалась не к Отцу и к Матери (ей самой они не дали ничего хорошего, так с чего бы что-то сделали сейчас?), а к Воину и Старице. Наконец через несколько дней после битвы к ней подошел Варис и сообщил, что ее Тирион выживет. Какое она почувствовала облегчение! Это продолжалось несколько дней, пока она наконец не увидела его. Половину его лица скрывала большая повязка, а когда Шая сняла ее, лицо Тириона выглядело так, будто было разрезано напополам, а затем две части снова собраны. Он говорил с ней как со шлюхой, что никогда не беспокоило ее раньше, поскольку именно такой она и была. Но на этот раз это задело ее. Она была тут не ради золота. На самом деле она не знала, зачем пришла. Но поняла это во время спора. Шая хотела уехать и начать новую жизнь. С ним. Но Тирион отказался идти. Его единственный талант — использовать свои умственные способности против плохих людей. Шая не уехала бы без него. Она принадлежала ему, и он принадлежал ей. Поэтому она снова произнесла те слова. Я твоя, а ты мой. На этот раз она действительно имела это в виду. И впервые увидела слезы Тириона. Когда он обнял ее, Шая впервые поняла, что такое любовь. И почувствовала это. Все это произошло всего несколько месяцев назад. И вот теперь она размышляла о том, насколько была глупой. Прямо сейчас Тирион трахал бедного ребенка, делая то, что он должен был делать только с Шаей. Шае было так жаль Сансу. Она и ревновала немного, если честно, но в основном было жаль. Бедная девочка уже достаточно страдала, теперь ей пришлось пройти еще через это. Но больше всего гнев наполнял ее. Прямо сейчас ее глаза были темнее от гнева. Они оба сказали те слова друг другу. И все же Тирион принес клятвы другой женщине перед десятками людей. Редкая красота, как однажды сказал ей Тирион. Шая должна была стать той, кто обвенчается с ним. Они могли избежать этого. Сбежать в Пентос или любой другой из Свободных городов и начать заново. Но нет, Тирион должен был остаться из-за своей глупой фамилии. Наверное, он также хотел трахнуть Сансу. Он перебрал за свою жизнь так много шлюх, конечно, он не мог быть удовлетворен только Шаей. Он обязательно вернулся бы к ней, но также спал бы со своей женой и завел с ней детишек, а Шая оставалась бы шлюхой, которую он будет трахать время от времени, когда ему надоест Санса. Какое ужасное и презренное маленькое существо, полное похоти и извращений. Как Шая могла быть так слепа, чтобы поверить, что он действительно любил ее? И такой дурой, чтобы влюбиться в него? Она провела ночь, думая об этом, ее мысли становились все темнее и темнее с каждым часом, пока приближался рассвет. Вскоре ей придется принести завтрак новобрачным и собрать пропитанные кровью простыни, которые докажут свершение их брака. Отнеся простыни в прачечную, она должна будет вернуться, чтобы опорожнить горшки, затем одеть свою госпожу, расчесать ей волосы, обрезать ногти и делать все, чтобы она могла быть самой красивой женщиной для своего мужа. Шая не заплачет. Она будет словно каменной, будто ничего и не было, не проявит никаких эмоций. Если Тирион хочет, чтобы она плакала, потому что он предпочел ей другую женщину, а точнее сказать, ребенка, ему придется остаться разочарованным. Наконец наступил новый день. Шая поднялась с постели, не проспав ни одного часа за всю ночь, но она совсем не устала. Она подошла к кухне и взяла поднос с хлебом и множеством фруктов, чтобы отнести все это в комнату Тириона. Тирион и Санса. Грусть начала наполнять ее сердце, когда она шла вперед. Что она найдет там? Их двоих, спящих в объятьях друг друга? Нет, это было глупо. Санса никогда не стала бы спать таким образом с Тирионом. Если только она не решит понравиться ему. В конце концов, он спас ее и помог ей не один раз. Она даже молилась за него во время битвы при Черноводной. Санса недавно призналась в этом Шае. Она истощила весь свой гнев ночью, и теперь настало время отчаяния. Но неудачное время. Дверь была всего в двадцати футах впереди. Шая снова обрела самообладание, прямо как камень. Если ей придется плакать или стонать, это будет позже. Пока она должна показать, что ничто не может выбить ее из колеи. Она будет действовать также как и всю свою жизнь. Когда она вошла, Тирион лежал на диване, красное одеяло поверх него, две подушечки и халат Сансы под головой в качестве подушки. Вероятно, он отправился спать после того, как удовлетворил свою страсть с Сансой. Девушка спала в постели по другую сторону комнаты. Она проснулась и поднялась, когда Шая вошла в комнату, а Тирион едва шевельнулся и хрюкнул: «Тебе надо научиться стучать». Он все еще был пьян от вчерашнего вина. — Я принесла ваш завтрак, — тупо сказала Шая, бесцеремонно вытягивая халат, отчего голова Тириона брякнулась на подлокотник дивана. Безусловно, это поможет ему проснуться. Помогая Сансе надеть пеньюар, она бросила взгляд на Тириона. Теперь он сидел, глядя на нее. Решив не показывать ему своих истинных чувств, она повернулась к нему спиной и пошла собирать простыни. Проклятые кровавые простыни. Хотя, когда она вытащила верхние, единственный увиденный цвет был белый. Что-то пошло не так. Санса ведь была девственницей. Кровь должна быть. Если только… Шая вопросительно взглянула на Тириона. Незаметным движением головы он рассказал ей то, что она хотела знать. Шая собрала простыни, затем вышла из комнаты в уборную. Перед уходом она послала маленькую улыбку Тириону. Внезапно она почувствовала себя легче. После этого все прошло гладко. Она принесла чистые простыни слугам, ответственным за их стирку, где тут же начались расспросы, как там молодожены. Служанки хотели знать все подробности о том, как они выглядели после брачной ночи. Шая не обратила внимания на сплетниц. «Спросите простыни, они ответят лучше всего», — сказала она им. Шая никогда не сближалась с другими служанками. Она хранила секреты Сансы, как если бы они были ее собственными. Затем она вернулась в покои. Тириона там не было. Санса сидела одна за столом, молча завтракая. Шая была немного растеряна. — Где Тирион? — спросила она больше себя, чем кого-либо еще. Санса услышала ее, однако, и подумала, что вопрос был адресован ей. — Он ушел вскоре после того, как ты забрала простыни. Мой лорд муж сказал, что у него, как Мастера над Монетой, есть важные обязанности. Шая почувствовала, как в ней внезапно родилась ярость, когда Санса назвала Тириона «своим лордом мужем». Он не твой муж. Он мой возлюбленный. Но она сдержалась, вовремя вспомнив, что Санса так говорила только потому что была обязана, а также предвидя последствия, если Санса узнает об особых отношениях между Тирионом и ее служанкой. Она подошла к окну, чтобы выплеснуть содержимое ночного горшка. Интересно, получил ли кто-нибудь себе это на голову за все то время, что она опустошала горшки подобным образом. Хотя бы раз-то уж точно. Возможно, сама королева-регент оказалась прямо под окном в тот самый момент. Санса тем временем покончила с завтраком. Она не ела много. Поднос остался почти заполнен нетронутой едой. Шая помогла Сансе надеть лиловое платье, одно из ее любимых. Затем стала расчесывать ей волосы. Какое-то время, когда Санса думала, что выйдет замуж за Лораса Тирелла, она приказывала Шае укладывать ее волосы в стиле Простора. Шая считала Сансу такой глупышкой. Вероятно, она была единственной в Красном замке, игнорировавшей особые вкусы сира Лораса. Тем не менее, Шая была рада за Сансу. Впервые за все время та казалась действительно счастливой. По крайней мере, она сможет уехать из Королевской Гавани. На ее месте Шая была бы более чем счастлива променять чудовищного племянника Тириона на человека, которого интересуют только мужчины. С обеих сторон Узкого моря было намного хуже. И Рыцарь цветов был также намного лучше, чем лорд Бейлиш. Конечно, все это было до того, как она обручилась с Тирионом. Теперь Санса вернулась к более простым косам, модным в столице. Сегодня она решила распустить волосы, оставив их по обе стороны ниспадать на плечи. Это не заняло много времени, но позволило Шае немного поговорить со своей госпожой. — Миледи в порядке? — Да, всё хорошо. Спасибо, Шая, — ответила Санса. Шая никогда не задавала личные вопросы Сансе, только самые простые. Если бы Санса хотела поговорить о чем-то более важном, тогда Шая поддержала бы разговор, но она никогда не должна была начинать. У нее не было таких прав. Даже Санса могла стать подозрительной, если бы она слишком сильно стала лезть в ее дела. — Я думала, ваш муж позавтракает с вами, — добавила Шая. Это был замаскированный вопрос, чтобы узнать, почему Тирион ушел так быстро утром. — Он сказал, что не голоден. И что в его состоянии еда, вероятно, покинула бы чрево не тем путем. — Что, в самом деле так и сказал? — скептически переспросила Шая. — Нет, он сказал, что будет блевать, пока горшок не станет чище, чем пол. Шая тихо рассмеялась. В этом разница между Тирионом и Сансой. Тирион всегда будет прямо говорить как есть, в то время как Санса, действуя как настоящая леди, всегда найдет способ изложить события в какой-то правильной форме. Когда смех вырвался из горла Шаи, она на полсекунды увидела в зеркале, что-то наподобие робкой улыбки на губах Сансы. На мгновение Шае захотелось сказать Сансе, что ее служанка была единственной, кто мог смеяться над шутками Тириона. Но она снова сдержалась и ничего не сказала. Как глупо. Санса ведь не собиралась влюбиться в Тириона только потому, что ее немного повеселила одна шутка. Не так ли? И Шая даже не могла быть уверена, что это действительно была улыбка. Это было так мимолетно. Возможно, она это себе навыдумывала. И стекло не дало идеального отражения. Покончив с прической, Санса пошла заниматься рукоделием, как она делала каждый день, а Шая убрала со стола, чтобы затем вернуть еду на кухню. Какая расточительность. На улицах было так много голодных людей, а Красный Замок каждый день тратил все больше денег. Неудивительно, что лишь несколько месяцев назад произошел бунт. Когда Шая уже заканчивала уборку, раздался стук в дверь. Она открыла. На пороге стояла молодая женщина, облаченная в одежду Хайгардена. В столице их было все больше и больше, по мере того как приближалась королевская свадьба. Вскоре Простор наводнил Королевскую Гавань своими людьми и пищей. Но в этой девушке было что-то такое, что беспокоило Шаю. Она была такого же роста, на несколько лет моложе (можно смело утверждать, что не старше восемнадцати), очень стройной с зелеными глазами и черными волосами, заплетенными так же, как и у всех Тиреллов, белокожая, с легким румянцем на щеках. Но то, что действительно насторожило Шаю, было то, как она говорила. — Пожалуйста, извините меня. Я — служанка леди Маргери Тирелл. У меня есть сообщение для Леди Сансы. Она говорила с акцентом, который Шая прежде никогда не слышала. А ведь она за свою жизнь побывала во всех Свободных Городах объехала более половины Семи Королевств. Шая никогда не была только в Долине Арен и на Севере, но даже и в этом случае она встречала людей из всех королевств и могла рассказать об их происхождении только по тому, как они говорят, одеваются или ведут себя. Но здесь она не могла разобраться. Это расстроило ее. Шая не могла доверять этой девушке. Она чувствовала, что с той что-то ненормальное. — Хорошо, отдай его мне. Я передам сообщение моей госпоже. — Шая не была перестраховщицей, но и не хотела рисковать. — Мне очень жаль, но леди Маргери велела лично передать сообщение леди Сансе. Она говорила монотонным тоном, без эмоций. Это напомнило кого-то. Кого-то, кого Шая слишком хорошо знала. Санса! Она говорила так же, как Санса, когда надевала свою броню учтивости. Зачем? — Хорошо. Если это исходит от будущей королевы, тогда у меня нет выбора. Она широко распахнула дверь и позволила загадочной девушке войти, все время наблюдая за ней. Санса поднялась, когда служанка поклонилась ей. — Миледи. Возможно, вы меня помните. Я одна из служанок леди Маргери. Санса посмотрела на нее, очевидно, пытаясь вспомнить. — Да, кажется, я видела, как ты разговаривала с ней несколько дней назад. — Меня зовут Мира, миледи. Мира Форрестер. Внезапно на лице Сансы отразился шок. — Форрестер? — спросила она дрогнувшим голосом. Это имя было знакомо Шае тоже. Она где-то его слышала, но не могла вспомнить, где. Шая напряглась, готовая ко всему. Почему Сансу так потрясло это имя? — Моя семья присягнула вашему знаменосцу Гловеру из Темнолесья. Мой отец и старший брат сражаются вместе с вашим братом. Через пару секунд Шая поняла. Мира была северянкой. Вот почему она не могла решить, откуда взялась эта девушка. То, как она говорила, было смешением акцентов Простора и Севера, и она носила одежду Простора, будучи по внешности северянкой. Конечно, она провела несколько лет в Хайгардене и приняла новую манеру говорить, не полностью утратив северный акцент. Шая расслабилась. Посетительница не представляла вреда. Ее семья дала присягу семье Сансы, а честь была не пустым словом на Севере, насколько Шая знала. Она также понимала, почему девушка говорит в такой похожей на Сансу манере. Она тоже должна была прятаться под броней учтивости здесь. Хотя Шая призадумалась, как северянка могла оказался в свите Маргери. — Я помню, — сказала Санса. — Мой отец однажды посетил Железный Холм. Он сказал, что этот замок почти так же впечатляет, как Винтерфелл. — Я рада слышать это. В то время я была очень молода, но прекрасно помню вашего отца. Он был хорошим человеком. Многим в моей семье было очень грустно, когда они узнали, что он мертв. Санса ответила не сразу. — Мой отец был предателем. — Она снова облачилась в свои доспехи. — Конечно. Шая не видела выражения лица Миры, так как стояла за ее спиной, но в ее голосе, казалось, была какая-то грусть и сожаление. — Простите, миледи. Я не должна была говорить о прошлом и возвращать темные воспоминания. Леди Маргери хотела бы узнать, не желали бы вы заняться шитьем в ее саду. Она будет очень рада провести время с вами. Сейчас она одна. — Да, это очень понравилось бы мне. Позволь мне только взять свое рукоделие. Подожди меня снаружи. — Конечно, миледи. Мира Форрестер вышла из комнаты, а Санса схватила то, что ей нужно. — Закрой дверь, Шая. Шая подчинилась, все же не понимая, почему надо закрывать двери, если госпожа уйдет через минуту. — Я, вероятно, собираюсь провести большую часть дня с Маргери, так что у тебя будет свободное время, как только закончишь свою работу. — Санса подошла к двери, а затем остановилась, уже потянувшись к дверной ручке. Она повернулась к Шае. — Ты можешь съесть завтрак, Шая. Обе девушки обменялись улыбками, когда Санса выходила из комнаты. Это была любимая часть работы Шаи как служанки. Когда Санса не была голодна, она позволяла ей есть хорошую пищу, предназначенную для госпожи, если поблизости не было других служанок. Когда Шая стала наполнять свой желудок хорошим хлебом и вкусными фруктами, она сказала себе, что этот день будет прекрасным, наконец. Единственное, чего не хватало для полного совершенства, это остаться хоть на короткое время наедине с Тирионом.