A Shadow and a Wolf

Тайвин закончил писать королевский указ, передающий замок Риверран и все прилежащие земли его сестре и ее мужу, леди Дженне и лорду Эммону Фрею. По крайней мере, одна хорошая вещь выйдет из этого унизительного брака, который устроил его отец. Титос, возможно, любил всех своих детей, но он был глуп и слаб, что позволяло его знаменосцам издеваться над ним и внаглую бунтовать. Тайвин давным-давно сделал всё, чтобы этого больше не повторилось. И теперь, спустя столько лет, его Дом стал самым уважаемым и самым влиятельным во всех Семи Королевствах. Десница Короля убрал указ в стоящий на столе ларец и опечатал его, чтобы никто не трогал. Документ нужно будет подписать и закрепить печатью короля через два дня после его свадьбы. Тайвин подошел к столу в углу своего кабинета, где лежала карта Семи Королевств. Очень скоро каждое королевство окажется под контролем или влиянием Дома Ланнистеров. Однако чтобы достичь этого, необходима последняя вещь. Его сын Джейме, на которого он возлагал все надежды на будущее их Дома, отказался стать тем, кем ему было предназначено с самого рождения. Он предпочитал оставаться телохранителем мальчика-короля, вместо того, чтобы служить своей семье. Теперь он не был сыном Тайвина. Для продолжения династии требовался другой наследник. И поэтому как никогда было нужно, чтобы проклятый карлик выполнил свой долг. Тайвин уставился на карту, изучая каждое королевство. Все они должны быть каким-то образом связаны с Домом Ланнистеров и Короной. Проблемы разрешились с большинством из них, но не со всеми. Фактически, на два региона не хватало рук, и Тайвина бесило, что среди них были его собственные Западные Земли. Не успел он подумать о Тирионе, как тот появился на пороге. Тайвин хмуро уставился на позор своей семьи, идущий в его направлении. Тирион же, как ни в чем не бывало, сел за стол Малого Совета, на противоположном конце, как обычно, лицом к лицу с отцом. — Ты хотел меня видеть. Тирион на этот раз не принес своих бухгалтерских книг. Во всяком случае, Тайвин вызвал его сюда не для разговора о финансах. Это можно отложить до другого раза, а то Тирион опять разозлил бы его своими требованиями снизить стоимость королевской свадьбы. В любом случае, свадьба состоится завтра, и сократить расходы сейчас уже невозможно. Десница приказал сыну явиться для кое-чего гораздо более важного. Тайвин встал рядом со своим креслом. — По-моему, неделю назад мы снова говорили о твоих обязательствах перед семьей. — Да, я очень хорошо это помню. У меня короткие руки и ноги, а не память. Это был для меня единственный способ увидеться с вами и сообщить, что я нашел очень хорошего поставщика железного дерева. Дом Форрестер предоставит нам железноствол гораздо лучшего качества, чем когда-либо смогут Уайтхиллы. Надеюсь, вы не забыли о королевском указе, который я просил на прошлой неделе, когда мы обсуждали это. Тайвин вынул из бюро запечатанный пергамент с именем Форрестер. Внук не был склонен давать бывшим знаменосцам Дома Старков роль поставщиков железноствола для короны, но Тайвин не оставил ему выбора. Указ был подписан вчера. Он швырнул его перед Тирионом через весь стол. — Теперь, когда этот вопрос закрыт, — произнес он, — обсудим по-настоящему важные вещи. — Ну, я думаю, что восстановление королевского флота важно, — парировал Тирион, забирая указ. — Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. — Этот недомерок слишком сильно испытывал его терпение. — Я предупреждал тебя на прошлой неделе, что до королевской свадьбы у вас с женой есть возможность консумировать брак. Через неделю я узнаю, что девушка все еще невинна. — А может просто не было крови, когда я ее взял. Или может я сделал дело в другом месте, не на брачном ложе. Не обязательно нужна кровать, чтобы трахаться, ты можешь делать это во многих местах, где кровь не будет обнаружена. Тайвину не понравилось такое отношение. Опять это напомнило ему о ком-то. — Я уверен, Пицель сможет подтвердить мне после краткого осмотра, что твоя жена не была лишена девственности. Я знаю, что ты не сделал этого, поэтому не пытайся отрицать. Тирион вдруг стал серьезным. — И что, если не сделал? — Я дал тебе гораздо большую возможность, чем ты когда-либо заслуживал. — Тайвин больше не мог сдерживать свое разочарование по поводу Тириона. — Девушка — ключ к Северу. Тебе нужно только зачать с ней сына, чтобы управлять самым большим из Семи Королевств. А ты пускаешь на ветер все эти преимущества. Я дал тебе шанс быть полезным для семьи. Ты позорил Дом Ланнистеров достаточно долго. У тебя есть эта ночь, чтобы выполнить свой долг. — А если я откажусь? — Я найду способ заставить тебя сделать это следующей же ночью. Тирион, не мигая, уставился на отца. Тайвин узнал эти глаза. Решимость, отсутствие страха, непреклонность… Он не хотел видеть их на этом лице. — Ты не заставишь меня лечь с Сансой. Она моя жена, и я поклялся защищать ее, когда мы поженились. — Так ты считаешь себя ответственным перед ней? Ты ответственен перед своей семьей, перед Ланнистерами. Это все, что имеет значение. Семья. И ты выполнишь свой долг перед семьей, взяв под контроль Север. Тирион ответил не сразу. — Скажите мне, отец. Это так вам видится долг перед нашей семьей, что Талису Старк убили с ребенком в животе? А тело Кейтилин Старк, брошенное в реку? Или Элия Мартелл, изнасилованная сразу после того, как ее детей жестоко прикончили, а потом разрубленная пополам? Что это за обязательства перед семьей, если они заставляют вас убивать невинных детей и женщин? Его слова удивили бы любого, но Тайвин не проявил удивления. Он лишь посмеялся над глупостью карлика. — Я делаю то, что нужно. Я приказал Григору Клигану убить детей Рэйгара, чтобы доказать нашу преданность Роберту. Нам пришлось это сделать, так как мы присоединились к восстанию только в самом конце. Таким образом, мы оказали Роберту большую услугу, устранив возможную угрозу его правления и позволив ему не запачкать рук. Что касается Старков, я приказал Уолдеру Фрею и Русе Болтону убить Робба Старка и его ребенка. Ни больше, ни меньше. — О, так если я правильно понимаю, Кейтилин Старк, Элия Мартелл и Талиса Старк не должны были умереть? Это вы хотите сказать? — Я никогда не давал никаких указаний относительно них. Но поскольку ребенок Робба Старка находился в животе его жены, избавиться от него можно было лишь убив ее. Относительно Элии Мартелл, у меня тогда имелось более неотложное дело, чем присматривать за сиром Григором. Ее смерть была маленькой ценой за свадьбу твоей сестры с Робертом. Что касается Кейтилин Старк, я подумывал о том, чтобы перевезти ее в Утес Кастерли или в Королевскую Гавань и держать заложницей, чтобы обеспечить лояльность речных лордов. К сожалению, бывают несчастные случаи, и она умерла на Красной Свадьбе вместе со многими другими северными лордами, хотя Фреи и Русе Болтон были достаточно мудры, чтобы оставить некоторых для выкупа и в качестве заложников. — И, конечно, вы закрыли глаза на все это. Для семьи, — голос Тириона сочился ядом, когда он произносил последние два слова. — Смерть нескольких человек не имеет значения. Есть вещи, которые мы не можем контролировать, и мы должны просто принять их, если они идут во благо семьи. — Эти действия сделали нашу семью самым ненавистным и презираемым Домом во всех Семи Королевствах. Все хотят видеть нас мертвыми из-за злодеяний, которые вы совершили во имя семьи. Дорнийцы, жители Простора, жители Долины, простолюдины Королевской Гавани, северяне, жители Речных Земель. Даже в Западных Землях нас ненавидят за то, что вы сделали с Рейнами и Тарбеками. Мы запомнимся, благодаря «Рейнам из Кастамере». — Пусть ненавидят, — равнодушно сказал Тайвин. — Нам нечего взять от их любви. Пока другие дома боятся нас или нуждаются в нас, они не будут бунтовать. Вот что гарантирует их покорность. Нам нужно их подчинение и уважение, а не любовь. — А что будет в тот день, когда они больше не будут нуждаться или бояться нас? Вы никогда не думали об этом. Вы никогда не думали, что Ланнистеры не смогут сохранить власть, которую вы им дали, после того, как вас не станет. Джейме, Серсея и Джоффри не смогут удержать Королевство в своих руках. И как только я окажусь на Севере, первый же встреченный северянин убьет меня за то, что мы сделали в Близнецах. Наш нынешний король так же безумен, как и тот, которого вы свергли много лет назад. Он спровоцирует новое восстание, как только вас не окажется рядом. И когда наши враги поймут, что мы слабы, они обратятся против нас и уничтожат. Когда это произойдет, все люди Семи Королевств будут радоваться и танцевать на улицах. Это станет вашим наследием. Тирион прервал свою речь и, казалось, ждал ответа. Тайвин не собирался с ним спорить. Все эти слова не имели значения. Дом Ланнистеров останется сильным и после его ухода. Уж он позаботится об этом. То, что делал Тайвин, всегда было для семьи, он закладывал фундамент династии, которая может просуществовать тысячу лет. Поняв, что не получит ответа, Тирион продолжил: — Возможно, вы не понимаете этого, но вы не защищаете семью тем, что вы делаете. И заботитесь вы не о семье. Вас волнует только фамилия. — Как я однажды сказал тебе, дом, который ставит семью на первое место, всегда побеждает тех, кто ставит желания своих детей на первое место. — Видя, как это работает с вашими детьми, я не думаю, что ваш метод дал хорошие результаты. Меня больше не волнует, что случится с Домом Ланнистеров в будущем, возможно, вы уже приговорили нас к смерти тем, что натворили во имя семьи. Но я больше не дам причинять горе или боль Сансе. Вы уничтожили все, что у нее оставалось, и я не позволю вам навредить ей еще сильнее. Она моя жена. Теперь она Ланнистер. Это делает ее членом семьи. Вы можете попытаться принудить меня, но у вас ничего не получится, что бы вы ни делали. Я не стану ее насиловать. Тайвин остановился перед карликом, скрестив с ним взгляды. Он не знал, сколько они так смотрели друг на друга, но это продолжалось долго. Тирион осмелился поставить под сомнение все, что он сделал в течение жизни, чтобы вернуть к величию Дом Ланнистеров, после глупостей своего отца. Все, что он делал, было ради этого, ради семьи. И этот монстр, это ходячее недоразумение, которому он позволил жить, осмеливался усомниться в его мотивах и его действиях. Причем делал это с тем выражением, которое Тайвин так ненавидел на его лице. Тайвин поставит его на место. Похоже, данного когда-то давно урока оказалось недостаточно. Понадобится еще один. Если то, что Серсея сказала ему утром, было правдой, у него имелась возможность преподать Тириону очень хороший урок. Карлик выполнит свой долг. Тайвин позаботится об этом. — У тебя есть эта ночь, чтобы завершить ваш брак. Если завтра Санса Старк все еще будет девственницей, я приму меры, чтобы она не осталась таковой на следующий день. И позабочусь о том, чтобы именно ты взял девицу и заделал ей сына. А теперь иди. — Тирион остался сидеть, не двигаясь, все еще бросая ему вызов. — Иди. Наконец он поднялся и ушел, не глядя на Тайвина. Перед тем как он покинул комнату, Тайвин обронил последнее предупреждение. — И помни. Следующая шлюха, которую я найду в твоей постели, будет повешена. — И даже более того. Однако, в отличие от прошлого раза, карлик не остановился послушать его. Тайвин вернулся к карте. Все было на месте, дело оставалось лишь за Тирионом, чтобы обрюхатить Сансу Старк. Он это сделает. Внук Тайвина, Джоффри, сидел на Железном троне. Его внучка Мирцелла станет принцессой Дорна, когда умрет Доран Мартелл. Вскоре Серсея выйдет замуж за сира Лораса Тирелла, и внуки Тайвина однажды будут править Простором. Томмену будет отдан Штормовой Предел, как только он достигнет совершеннолетия. Крепость все еще держалась против осады Тиреллов, но это не продлится долго. Речные Земли скоро будут принадлежать его сестре, а его племянники станут повелителями Риверрана. Только у Арренов не было семейных связей с Ланнистерами, но они были одни. Единственное, Тайвину нужно было позаботиться о Западных Землях и Севере. Дети Тириона и девчонки Старк однажды будут править Севером, но теперь Тириону было еще важнее иметь детей, поскольку Джейме отказался быть Лордом Утеса Кастерли. Тайвин никогда не позволил бы Тириону унаследовать Утес, но он мог позволить внуку от него и Сансы быть его наследником. Ради семьи Тайвин заставит Тириона завершить свой брак завтра, если это не будет сделано сегодня вечером. Будущее Дома Ланнистеров зависело от этого. Тайвин задумался, почему боги так карают его. Тирион был позором для Дома Ланнистер. Несмотря на свои способности, он не был достоин носить фамильные цвета и стать Лордом Западных Земель после отца. Тайвин никогда не позволил бы этому недомерку сменить его. Он не мог. Не после всего, что случилось. Не после смерти его жены. Этот маленький монстр убил женщину, которая подарила ему жизнь. Он убил жену Тайвина. Сам не осознавая того, Тайвин вызвал в памяти день, когда Тирион появился на свет. Он всегда избегал вспоминать об этом, а тут совершенно внезапно все, что случилось в тот день, более тридцати лет назад, встало перед глазами. Тайвин прибыл из Королевской Гавани несколько дней назад. Письма мейстера Крейлена предупреждали его, что состояние жены ухудшается. Когда он, наконец, прибыл, все оказалось еще хуже, чем рассказывал мейстер. Его жена едва могла шевельнуть рукой, схватки заставляли ее кричать днем и ночью. Настойки и снадобья, которые ей давал мейстер Крейлен, не приносили желаемого эффекта. Следующие три дня Тайвин оставался у кровати своей любимой жены и запретил всем остальным входить в ее комнату, включая их детей. Джейме и Серсея все время спрашивали, почему их мать так кричит. Тайвину было все равно, что думали близнецы. Только Джоанна имела значение. На четвертый день его жена, наконец, начала рожать и произвела на свет сына. Нет, не сына. Монстра. Тайвин увидел это, как только вышла его большая голова. Затем последовали маленькие руки, тело и ноги. Все это время его жена истекала кровью. Кровотечение было таким сильным. Мейстер сделал все, что мог, чтобы остановить его, но все было напрасно. Монстр убивал ее, чтобы прийти в этот мир. Тайвин отправил ребенка в подготовленную детскую. Он разберется с ним позже. Когда, наконец, стало очевидно, что его любимая жена не выживет, что бы они ни делали, Тайвин отослал слуг, сиделку и мейстера. Он хотел быть единственным, кто разделит последние моменты с Джоанной. Тайвин держал ее за руку, чувствуя, что силы ее покидают. Он вспомнил, как счастлив был в день их свадьбы, она стала единственной отрадой в его жизни, целиком посвященной процветанию Ланнистеров. Единственной, кто мог убедить его сделать что-то, с чем он был не согласен. Он любил ее. Внезапно Тайвин почувствовал, как ее рука сжала его ладонь. Он посмотрел на ее лицо и увидел, что ее глаза слегка приоткрыты. Зеленые глаза, которые он так любил. — Тайвин. — Ее голос был таким слабым. Это был едва ли не шепот. — Джоанна. — Тайвин никогда не плакал, но в тот момент ему хотелось зарыдать. Его жена, единственный человек, которого он любил в мире, умирала, а он ничего не мог поделать. — Где мой сын? — Вопрос поразил Тайвина. Она умирала и спрашивала об этом? — Я хочу видеть моего сына. Тайвин не мог поверить, что его жена желала увидеть монстра, который подвел ее к краю могилы. — Тебе не стоит беспокоиться об этом. Он карлик. Мейстер говорит, что он не проживет долго. Он постарался закрыть тему, но как бы не так. В глазах жены вспыхнул гнев. Тайвин пришел в отчаяние. Он не хотел, чтобы она смотрела на него так в свои последние минуты. — Я хочу видеть своего сына. — Ее голос по-прежнему был слабым, но Тайвин чувствовал решимость, непреклонность, отсутствие страха и многое другое. И мог видеть это в ее глазах. Тем же взглядом много лет спустя будет смотреть Тирион, противостоя ему. Тайвин неохотно подошел к двери и попросил слугу принести монстра своей жене. Он, конечно, выразился иначе. Назвал чудовище ребенком, но это не изменяло того, кем тот был на самом деле. Однако раз об этом просила его жена, Тайвин не мог отказать. Он всегда делал все для Джоанны. Тайвин вернулся к ней и взял ее за руку. Она была бледна и слабо дышала. Они не разговаривали, пока слуга не вернулся и не вложил младенца в руки матери. Когда Джоанна взяла ребенка и посмотрела на него, Тайвин увидел шок на ее лице, но быстро превратившийся в грустную и мягкую улыбку. Она держала сына перед своим лицом, тратя все свои силы на маленького монстра, обрекшего ее на смерть. Джоанна поцеловала его в лоб и крепко прижала к груди. Маленькие ручки пытались дотянуться до ее лица или шеи, но безуспешно. — Он скоро умрет. Крейлен говорит, что долго он не протянет. Тайвин пытался прояснить ситуацию своей жене, прежде чем ее не станет. Взамен она одарила его взглядом, холоднее, чем лед. — Почему? Потому что ты собираешься убить его? Тайвину не стоило удивляться. Джоанна всегда была умна. И знала его лучше всех. — Даже если я этого не сделаю, он скоро умрет в муках. Быстрая смерть будет милосердием, а это гораздо больше, чем он заслуживает. — Как ты можешь говорить такое? Он мой сын. Твой сын. — Когда она сказала это, Тайвин встал и направился к окну. Но прежде чем он успел дойти до него, жена остановила его фразой. — Он Ланнистер. Тайвин остановился как вкопанный, но не повернулся к ней лицом. Он не мог смотреть ей в глаза. Знал, что увидит в них. — Он убивает тебя. И не имеет права жить. — В самом деле? Он убийца? — Тайвин не ответил на это. — Ты всегда говорил, что важна только семья, больше ничего не имеет значения. Он является частью семьи. Твоей семьи. Тебе так трудно это увидеть? Тайвин наконец повернулся лицом к своей любимой жене. — Он не мой сын, — произнес он холодно и без эмоций. Или, по крайней мере, он надеялся, что не проявил никаких эмоций. Сейчас был один из очень редких моментов, когда ему с трудом удавалось сдерживать свои чувства. Его жена тихо рассмеялась. — Конечно. Проще всего это отрицать. Это все, что ты можешь сделать. Ты никогда не оказывался в такой ситуации раньше. — О чем ты говоришь? Что за ситуация? — не понял Тайвин. Его жена говорила с ним, как будто ей было жаль его, но в то же время она смотрела на него так, как обычно, когда не одобряла то, что он делал или собирался сделать. — Ты никогда не сталкивался с этим до сих пор. — Она действительно жалела его сейчас. -Ты всегда делал все для Дома Ланнистеров, но тебе никогда не приходилось делать трудного выбора. Никогда. — Ее лицо изменилось, стало злым и обвиняющим. — Скажи мне, тебе пришлось хоть раз что что-нибудь сделать вопреки своим интересам, чтобы послужить семье? Назови хоть один случай. У Тайвина не было ответа. Наверное, единственный раз в жизни он стоял, разинув рот, не зная, что ответить. Его жена была права. Он всегда делал все для семьи, но никогда ему не приходилось действовать против своей воли. Все это соответствовало его собственным желаниям. Тридцать лет спустя кто-то другой с теми же глазами и таким же взглядом задаст ему тот же вопрос, и тогда у Тайвина будет ответ. Но пока у него ничего не было. Именно в этот момент его жена начала сильно кашлять. Тайвин снова подошел к ней, взял за руки. Ему удалось сделать это так, чтобы не коснуться монстра, который стал причиной всего. Когда кашель прекратился, ее дыхание стало слабее, чем когда-либо. Она снова посмотрела на Тайвина. Джоанна говорила таким слабым голосом, что Тайвину пришлось изо всех сил вслушиваться в ее речь. Но, к сожалению, он все понял. — Не… убивай его… Тайвин… Пусть живет… Не убивай… Тириона… Обещай мне. С этими словами она испустила последний вздох, успев дать имя своему сыну. Леди Джоанна из Дома Ланнистер, Леди Утеса Кастерли и Западных Земель была мертва. В первый и последний раз Тайвин плакал в тот самый ужасный момент своей жизни. И сквозь слезы смог проинести только два слова: — Я обещаю. Тайвин держал свое обещание в течение тридцати трех лет. Он так и не убил Тириона. У него был долг перед своей женой, а Ланнистеры всегда платят долги. Но на этом отцовские чувства заканчивались. Он ничего не должен Тириону. Он дал ему образование и жизнь, достойную Ланнистера, сына Лорда Утеса Кастерли, но не более того. Он только пообещал оставить его в живых. Тайвин всегда хотел, чтобы Тирион однажды умер, но этого не произошло. Тот отказывался умирать. Боролся за жизнь со дня своего рождения до настоящего времени. К отчаянию Тайвина, карлик продолжал жить, унижая гордый Дом Ланнистеров, который он возродил из пепла после неудач своего отца, лорда Титоса. Тирион всю свою жизнь позорил имя Ланнистеров. Его акробатические фокусы в залах и обеденных комнатах Утеса (еще одна отличная идея его брата Гериона). Его женитьба на шлюхе. Его посещения борделей. Его пьянство. Его азартные игры. Его шутки. И теперь этот отказ консуммировать очень важный для будущего Дома Ланнистеров брак. Тем не менее, Тайвин должен был признать, что уважал и даже восхищался волей Тириона к жизни. Несмотря на все свои недостатки, тот не был дураком, и Тайвин нуждался в нем. Серсея верила, что она столь же умна, как и ее отец, а может даже больше, и одно это доказывало ее глупость. А Джейме… Тайвин никогда не думал, что его старший сын, его наследник, так сильно его подведет и отвернется от своей семьи, чтобы служить сумасшедшим и пьяным дуракам. Тирион был теперь всем, что осталось. Как бы ему не хотелось это признавать, Тайвин нуждался в этом позоре семьи больше, чем когда-либо. Все будущее их рода зависело от него. Тайвин сел за стол, взял кусок пергамента, чернила и перья. Затем начал писать. Я, Тайвин Ланнистер, сын Титоса, Лорд Утеса Кастерли, Щит Ланниспорта, Лорд Западных Земель, Хранитель Запада и Десница Короля, настоящим заявляю, что мой старший сын, сир Джейме Ланнистер — наследник всех моих титулов, земель и замков. Если мой сын Джейме не сможет вступить в наследство, все мои титулы, земли и замки должны принадлежать моему старшему внуку от лорда Тириона Ланнистера и леди Сансы Ланнистер из Дома Старк. Если мой наследник не достигнет совершеннолетия, чтобы править, когда придет моя смерть, сим я назначаю своего брата, сира Кивана Ланнистера, Регентом Утеса Кастерли, пока мой наследник не вступит в возраст. Тайвин поколебался, прежде чем добавить следующую строку. Он не хотел писать это, но должен был. Если его брату суждено умереть, нужен кто-то, способный править Западными Землями, пока его внук не станет достаточно взрослым. Голос другой женщины, которую он любил, зазвучал в его голове. Ту женщину он любил не так, как свою жену, но как дорогую сестру, пока она не разочаровала его. Твой истинный сын не Джейме, а Тирион. Тайвин выкинул эту мысль из головы и снова взялся за перо. Если мой наследник не достигнет совершеннолетия, чтобы править, когда придет моя смерть, и если сир Киван Ланнистер не будет в состоянии взять на себя регентство, я поручаю моему сыну, лорду Тириону Ланнистеру, действовать в качестве регента Утеса Кастерли до совершеннолетия моего наследника. Тайвин записал также много прочих незначительных указаний, в том числе распорядился, какое наследство должно достаться каждому из членов его семьи, от собственного старшего сына до кузенов супруги. Когда он закончил, запечатал завещание воском и приложил свою печать Лорда Утеса Кастерли. Затем он открыл сундук, спрятал в него документ и снова запер. Завтра он отправит его в Утес Кастерли своему брату Кивану, чтобы тот хранил его до тех пор, пока не придет время. Тайвин устал от прошедшего дня. Ему вдруг захотелось, чтобы Джоанна была сейчас жива, чтобы помочь ему. Он отбросил эту мысль, едва она пришла ему в голову. Его жена была мертва, и ничто не вернет ее к нему. Был уже поздний вечер. Тайвин осушил чашу вина, несколько часов назад лишь пригубленную и оставленную на столе, затем отправился спать. Уснул он очень быстро. Ему приснился свадебный пир. Тайвин видел Тириона, который, как всегда, язвил и вел себя недостойно, позоря свою семью. Знакомое поведение и такое ненавистное. Этот карлик был ходячей насмешкой. Сон длился долго. Когда он закончился, Тайвину Ланнистеру уже больше ничего не снилось той ночью.