A Shadow and a Wolf

Путь от Королевской Гавани до Утеса Кастерли занял у них два месяца. Многочисленная свита из лордов и леди, огромная повозка, в которой они ехали, и плохая осенняя погода сильно замедляли продвижение. Тириону не терпелось добраться до Утеса. Прошло так много времени с тех пор, как он в последний раз видел его, то место, где он родился, где вырос. Его дом. Тирион хотел показать его Сансе. Там она будет счастливее, чем в столице. Уж он-то позаботится об этом. Тирион никому не позволит заставить Сансу чувствовать, что ей не рады в резиденции Дома Ланнистеров. Каждый должен принять ее как свою госпожу, и без разницы, что там у кого в голове. Они могут быть недовольны тем фактом, что новая леди Утеса Кастерли — из рода Старков. Они могут опасаться, что она ничего не знает о жизни на юге. Они могут видеть в ней дочь предателя, сестру человека, который грабил Западные земли. Они могут думать, что она недостойна своего положения. Они могут воспринимать ее как выскочку, которая оказалась замужем за нужным человеком в нужный момент. Но они будут оказывать ей уважение, которого она заслуживает. Санса достойна своих титулов больше, чем кто-либо другой, и никто не посмеет сказать обратное. По мере того, как продолжалось их продвижение по Западным землям, все больше и больше дворян оставляли кортеж, чтобы вернуться в свои владения. Тириона это не расстраивало. Ему теперь приходилось проводить меньше времени со своими людьми, а значит, он больше внимания мог уделить жене. Он постарался, как мог, подготовить ее к тому моменту, когда они прибудут в Кастерли. И вот, этот момент наступил. Как-то поздним утром к Тириону подошел один из его людей, чтобы сообщить, что они будут на месте до наступления темноты. Из замка к ним навстречу выслали отряд рыцарей во главе с его кузеном Люционом, сыном кастеляна Дамиона Ланнистера. Дамион был не худшим выбором на эту должность, хотя и не лучшим. Однако, когда Утесу Кастерли понадобился кастелян, вариантов особо не было. Киван находился в Королевской Гавани, Стаффорд Ланнистер был мертв, Давен возглавлял осаду Риверрана, а своего дядю Эммона Фрея Тирион никогда не поставил бы кастеляном. Муж тети Дженны был бездарной личностью, и что еще хуже, он был Фреем. Тирион теперь не скоро позволит Фреям занимать хоть какие-то должности в Утесе Кастерли, если это вообще когда-нибудь случится. Как бы то ни было, Тирион прекрасно знал, что настоящим кастеляном была его тетя Дженна. Он одновременно хотел и боялся снова увидеть ее. Люцион согнул колено перед ним без колебаний, но когда подошел, чтобы выразить свое почтение Сансе, явно замешкался. Всего лишь на какой-то миг, но все равно это было заметно. В итоге он повел себя достаточно любезно и поцеловал руку Сансы, как требовал этикет, но не разговаривал с ней больше, чем было необходимо. Ланнистерам понадобится некоторое время, чтобы действительно признать Сансу своей леди. Для большинства сородичей она все еще была сестрой Робба Старка. Санса не никак не отреагировала на недоверие Люциона. Возможно, просто его не заметила, хотя Тирион в этом сомневался. Санса была очень наблюдательна. После вызванного этой встречей короткого перерыва, они вскоре возобновили движение. День подходил к концу, Тирион видел, что солнце уже садится за горизонт. Если повезет, и они прибудут в Утес Кастерли достаточно скоро, он сможет показать жене, как прекрасна вечерняя заря над Закатным Морем. Тем временем он все смотрел на Сансу, пока она занималась рукоделием. Ее волосы сияли в лучах угасающего солнца, которые делали их еще рыжее, чем обычно. Через какое-то время Санса, казалось, заметила его пристальный взгляд и подняла глаза от своей работы, глядя на него с улыбкой в уголках губ. — Ты так и будешь смотреть на меня, пока мы не приедем? — игриво спросила она. — Если тебя это беспокоит, я конечно, могу смотреть на что-нибудь менее красивое. За этот ответ он был вознагражден краской, залившей ее щеки. Санса отвела глаза. Тириону такая реакция понравилась, поскольку, зардевшись, Санса стала еще прекраснее. Она снова вернулась к шитью, но Тирион мог видеть, что она краснеет все больше и больше. Не в первый раз уже он так долго, а порой и пристально смотрел на нее, но раньше он делал это, когда она спала или не подозревала, что он смотрит. Несколько раз он, правда, на этом попадался и всегда отводил взгляд. Только на этот раз он решил не отворачиваться. Ему хотелось смотреть на нее и смотреть, как прошлой ночью. Санса заснула вчера на животе, лицом к лицу с Тирионом, на губах была легкая улыбка, а левая рука покоилась на его груди. Тирион был совершенно очарован этим, как и каждую ночь: ее тело всегда поддерживало физический контакт с его собственным, иногда прильнув к нему во сне. Тирион никогда не спал очень много, и не из-за кошмаров. Во всяком случае, сначала не из-за них. С момента своего рождения он был лишен возможности овладеть мечом или луком. По крайней мере, он смог научиться ездить верхом, но только в особом седле и в основном на специально обученных лошадях. Поэтому Тирион использовал все доступное ему время, чтобы учиться. Он оттачивал свой разум, не имея возможности точить меч, и разум стал для него надежным оружием. Он начал проводить целые ночи за чтением, находя это занятие гораздо более приятным и полезным, чем сон. Где-то в шестнадцатилетнем возрасте его стали мучить кошмары, и он читал ночи напролет, чтобы избежать их. Однако даже для него проводить время лишь за книгами стало скучно. Поэтому он начал искать другие удовольствия. Например, в выпивке. Вино помогало ему не видеть снов. А еще через несколько месяцев он начал посещать бордели. Женщины, вино и книги временно позволяли забыть о своей жалкой и бесполезной жизни. Затем он встретил Шаю, в которой после Битвы при Черноводной обрел причину жить дальше. Теперь смыслом его жизни стала Санса. С тех пор, как они с Сансой стали ложиться вместе, ему спалось намного лучше. С ней под боком Тирион мог сладко проспать всю ночь. Однако он всегда просыпался раньше жены. Порой Тирион проводил долгие минуты, а то и часы, наблюдая за тем, как она спит, особенно с тех пор, как они покинули столицу. Там было полно дел, но зато теперь времени имелось больше. Он выбирался из кровати, стараясь не разбудить Сансу, и тихо садился рядом в кресло. Начинал читать, но часто поглядывал на жену, наблюдая, как мирно она спит. Прошлой ночью он вообще не смог погрузиться в чтение. Просто сидел, глядя на Сансу в лунном свете. Даже спустя столько времени Тирион все еще не мог поверить, что это его супруга. Она столь совершенна во всем. Нельзя и желать лучшей женщины, чтобы провести жизнь вместе. Тирион не мог отвести глаз, пораженный осознанием того, как она изменилась. Вспомнилось, какой она была, когда он приезжал в Винтерфелл более двух лет назад. Всего лишь девчушка, ребенок, который, вероятно, справил именины лишь тринадцать раз. Тогда она уже была высокой и очень красивой, хотя и красотой ребенка, а не женщины. Всегда всем улыбалась, вела себя согласно этикету, уже держалась как аристократка, несмотря на возраст. Прекрасная юная леди. Тирион заприметил ее в Винтерфелле, но не более того. Во всяком случае, ему было жаль ее. Санса казалась такой милой, такой невинной, а ей предстояло выйти замуж за Джоффри, у которого уже тогда были признаки безумия. Тирион не ожидал счастливого будущего для нее, но ничего не мог поделать. Он даже не разговаривал с Сансой, пока гостил в Винтерфелле, в основном общаясь с ее младшей сестрой и их сводным братом Джоном. Вскоре после этого ему также довелось переговорить с ее братом Браном, который стал калекой. Дело рук его собственного брата. Наверное, Тириону никогда не хватит смелости сказать ей правду о причине того, что случилось. Первый раз он заговорил с ней, когда явился в Королевскую Гавань занять пост десницы. Его потрясла перемена в ней. Исчезла та милая улыбчивая девочка, которую он встречал на Севере, счастливая от перспективы выйти замуж за принца и стать королевой. Единственное, что он видел в ее глазах теперь — страх и отчаяние. Тирион постарался найти для Сансы добрые слова. Ее отец только что погиб, она оказалась вдали от своей семьи и стала самой настоящей заложницей. Ответ, который она дала, поразил его. Мой отец был предателем. Мои мать и брат тоже предатели. Я верна своему возлюбленному Джоффри. Ее губы говорили одно, а глаза совсем другое. Тирион заметил, что она боялась Джоффри, и даже, вроде, не знала, как ей реагировать на соболезнования. В тот момент он еще не представлял, насколько жестокому и ужасному обращению подвергает ее Джоффри. Позже Тирион узнал, что Джоффри обещал Сансе пощадить отца, а затем казнил того прямо на ее глазах, и что приказывал королевским гвардейцам избивать ее всякий раз, когда она делала или говорила нечто, вызывающее у него недовольство. С тех пор Тирион стал присматривать за девушкой, устроив к ней в услужение Шаю. А когда Джоффри сорвал с нее одежду и избил перед всем двором, это было уже слишком. Паршивец мог бы в тот день распрощаться с жизнью, не будь он племянником Тириона. После этого Джоффри больше не смел трогать Сансу, по крайней мере, физически. Но он по-прежнему истязал ее морально, и с этим Тирион ничего не мог поделать. Тогда он заключил сделку с ее матерью, в надежде, что сможет услать ее подальше от Джоффри и одновременно спасти Джейме. А кончилось все тем, что ее помолвка с Джоффри была расторгнута, и отец заставил жениться на Сансе самого Тириона. И вот она здесь, его жена, спит рядом. Просто чудо, насколько она изменилась с тех пор, как покинула Винтерфелл, или даже с их первой встречи в столице. Санса теперь выглядит такой спокойной и счастливой. Часто улыбается, но без детского возбуждения. Улыбка не маленькой девочки, а женщины, которая просто чувствует себя хорошо. Она стала женщиной за то время, что провела вдали от Винтерфелла. В ней появились уверенность, зрелость, сообразительность, осознанность и сочувствие, которых всегда недоставало многим женщинам и постарше нее. Санса выглядит более зрелой, чем Серсея в том же возрасте, да хоть даже и сейчас. Королевская Гавань забрала у нее детство, но Санса смогла распроститься с прошлым самым наилучшим образом. Однако она выросла не только как личность. Ее тело тоже созрело. В лунном свете Тириону хорошо было видно, как она подросла за последнее время, как развились ее формы, а красота из детской стала женственной. Обычно, когда Тирион так разглядывал женщину, его член начинал шевелиться в штанах. Иногда это случалось и в присутствии Сансы, но не на сей раз. Он просто смотрел с восхищением, какой она стала красивой и совершенной. Во время своего визита на Север Тирион и подумать не мог, что однажды женится на ней. Что бы он ответил своему отцу, если бы в тот момент услышал от него о предстоящем браке? Наверное: «Да она же ребенок!» Как бы отреагировали Джон Сноу, Арья или Бран? Или отец Сансы? Ее брат Робб? И самый главный вопрос, как поступила бы ее мать? Вероятно, Тирион сейчас был бы мертв. Кейтилин Старк никогда бы не позволила своей дочери выйти замуж за Беса, и ее нельзя в этом винить. Порой он задумывался, успела ли леди Старк перед смертью узнать о свадьбе своей старшей дочери. Какова была ее реакция? Тирион просто не смог бы объяснить или выразить в полной мере, насколько удачным и счастливым оказался для него этот брак. У Сансы было все, что он когда-либо искал в женщине. И даже больше. Порой даже казалось, что она его любит, так же, как он любит ее. Тирион больше не мог отрицать свои чувства. Он любит Сансу. Да, она на двадцать лет моложе, она прекрасна, в то время как он уродливый карлик, его родня уничтожила ее семью, но он любит ее. Пусть даже будучи, наверное, последним человеком, который имеет на это право или заслуживает ответной любви. Он не знал, когда полюбил ее, но это случилось. Тирион не собирался влюбляться в Сансу, когда они поженились. Просто хотел ее защитить. В тот момент единственной женщиной, которую он любил, была Шая. Но теперь образ Шаи постепенно угасал в его разуме и сердце. Чувства к ней с каждым днем все больше и больше превращались в простое воспоминание, в то время как Санса заполняла собой все пространство его души, прежде занятое таинственной красой чужеземки. Тирион полюбил Сансу. И ему все равно, любит ли она его или нет. Хотя, нет, конечно, не все равно. Очень хочется, чтобы и она испытывала ответные чувства, но Тирион будет любить ее независимо от того, насколько это взаимно. Санса его супруга, женщина, которую он станет защищать любой ценой и с радостью проведет вместе с ней остаток своей жизни. Стук в дверь кареты вернул Тириона к реальности. Санса оторвала взгляд от своего шитья. Только сейчас Тирион понял, что они остановились. Поднявшись с мягкой скамейки, он открыл дверцу и обнаружил стоящего за ней Подрика. — Мой господин, то самое место, — сказал сквайр. Тирион не сразу сообразил, что парень имеет в виду, но затем вспомнил: он сам отдал приказ остановить кортеж в определенном месте на Золотой Дороге. — Хорошо. Он покинул карету и огляделся. Весь кортеж стоял, как вкопанный. Перед ними простиралось Закатное Море. Солнце уже почти зашло за горизонт. Придется подождать еще один день, чтобы показать Сансе красивый закат. Но и сейчас будет на что посмотреть. Тирион вернулся обратно. — Санса, я хочу тебе кое-что показать. Идем. — Он протянул супруге руку, та оперлась на нее и вышла вместе с ним наружу. Тирион сопроводил Сансу на вершину холма. Когда они поднялись, он не смог удержаться, чтобы тайком не понаблюдать за ее реакцией. Санса замерла потрясенная, с открытым от удивления ртом. Такой Тирион раньше ее не видел, но и она, вероятно, никогда ни с чем подобным прежде не сталкивалась. — Добро пожаловать домой, — просто сказал ей Тирион. Утес Кастерли, дом его предков, возвышался перед ними, похожий на задремавшего в лучах заката льва. В высоту около двух тысяч футов — примерно в три раза выше, чем даже Стена, длиной более мили, он был высечен в огромной скале у Закатного Моря. Ворота, стены, сторожевые башни и форты вкупе с естественной защитой делали Утес неприступным. Но хотя Кастерли выглядел внушительным и огромным снаружи, это было ничто по сравнению с тем, что располагалось внутри. Сотни, может быть, тысячи шахт, часть из которых все еще эксплуатировались. Однако большинство из них, опустошаемые тысячелетиями, заполнили внутреннюю часть Скалы. Выработанные шахты теперь стали туннелями, подземельями, кладовыми, хранилищами, казармами, залами, конюшнями, лестницами, внутренними дворами, балконами и садами. В недрах Утёса можно было найти пещеры, ставшие водоёмами, а также камеры и клетки, где когда-то содержались львы. Кастерли также имел свой собственный порт с причалами, доками и верфями. Тирион вновь оглянулся на Сансу. Она стояла, не шевелясь, по-прежнему глядя перед собой. Красный Замок уступал размерами Винтерфеллу, где выросла Санса. Кастерли же был намного крупнее этого величайшего замка Севера. Тирион подумал, не упадет ли она в обморок, когда узнает, что фасад не дает представления об истинном размере Утеса. Наконец, Санса пришла в себя. — Ты… ты не говорил мне, как он… насколько он огромен. — Хотел сделать тебе сюрприз, — улыбнулся Тирион. Затем указал рукой на юг. — Это Ланниспорт. Величайший город Западных земель. Он меньше, чем Королевская Гавань, но гораздо опрятнее. По крайней мере, там не воняет. Санса бегло взглянула на город в тени Утеса, затем снова вернулась к рассматриванию замка. Казалось, она не верит своим глазам. Тирион позволил ей вдосталь насладиться видом, но в конце концов им пришлось вернуться в карету — хотелось прибыть на место до наступления темноты. Их кортеж продвигался по Золотой дороге, пока не достиг Львиной пасти. Золотая дорога начиналась у Львиных ворот в Королевской Гавани и заканчивалась здесь, у главного входа в родовое гнездо Ланнистеров. Теперь это его замок. Тирион остался в карете вместе с Сансой. Та сохраняла самообладание, но было заметно, что она нервничает. Он успокаивающе положил руку жене на плечо. — Не волнуйся. Моя родня не состоит из одних только монстров, вроде отца и сестрицы. В основном они хорошие люди и не собираются тебя изводить. Просто позволь мне сказать им пару слов, а затем выступи вперед, когда я дам знать. Тебе нечего бояться. Он ободряюще улыбнулся своей жене и увидел благодарность в ее голубых глазах. И даже на миг показалось, что нечто большее. То, что когда-то давным-давно излучали глаза другой девушки… Тирион прогнал эту мысль из головы. Они проехали через Львиную пасть. Тирион должен был признать, что сам он вовсе не ощущал той уверенности, которую хотел внушить Сансе. Он прекрасно знал, что даже будучи теперь законным Повелителем Утеса Кастерли, он по-прежнему оставался карликом и вторым сыном старого Лорда. Истинным наследником Кастерли всегда считался Джейме. Тирион получил этот титул только потому, что брат не захотел. Теперь он возвращается сюда после загадочной смерти своего отца. Возвращается человеком, изгнавшим собственную сестру, королеву-регента, из Западных земель. Но хуже всего может быть воспринята жена, которую он привез с собой. Как бы высоко Тирион ни ценил Сансу, та была дочерью Эддарда Старка, бывшего Десницы, который пытался свергнуть короля, внука Тайвина Ланнистера. Она также была сестрой мятежника, который разграбил Западные земли во время войны и погубил, прямо или косвенно, многих Ланнистеров. Хуже того, именно она публично унизила Серсею и рассказала всем о ее порочной связи с другим Ланнистером. Хотя о более скандальной связи она умолчала, а то все было бы намного хуже. И вот он женат на этой юной даме, чей Дом был врагом, с которым они сражались, и теперь собирается представить ее всем как новую Леди Дома Ланнистеров. Как-то родственники примут его? И еще более непонятно, как они примут Сансу? Ему придётся быть настороже и проявить дипломатический талант, если кто-нибудь позволит себе бестактный комментарий или еще что-то неуместное. Насчет Сансы можно было не переживать, она знала, как вести себя в наихудших ситуациях. Но реакции некоторых своих родственников Тирион опасался. Интересно, то, что Санса одета не в цвета Дома Ланнистеров — это хорошо или плохо? Единственным символом Ланнистеров на ней был медальон, который он подарил ей на именины. Знали бы родственники, что там на самом деле… У него не было времени, чтобы портнихи из Королевской Гавани успели пошить ей платье, соответствующее новому титулу. Как бы там ни было, он никому не позволит обидеть Сансу. Карета остановилась. Тирион немного подождал, давая Подрику было достаточно времени, чтобы поставить табуретку перед дверью. Затем в последний раз повернулся к Сансе с ободряющей улыбкой, и она нервно улыбнулась в ответ. Санса хорошо скрывала свою тревогу, но Тирион провел с ней достаточно времени, чтобы научиться распознавать ее доспехи учтивости. Сейчас она снова их надела. Он ненавидел эту броню, но в такой момент она могла ей понадобиться. Тирион толкнул дверь и вышел, чтобы встретиться со своей семьей. Собравшиеся были представлены всеми родственниками, кто проживал сейчас в Кастерли, а также наиболее значимыми слугами (абсолютно всех домочадцев Утёса двор просто не вместил бы). Едва ступив на землю, Тирион протянул ладонь Сансе, все еще находившейся в карете, чтобы помочь ей выйти. Та приняла его руку и поставила ножку на табурет, спускаясь со всем достоинством благородной дамы. Она довольно хорошо скрывала свою неуверенность. Все люди во дворе преклонили колено перед сюзереном, потупив глаза. Только жители Западных земель должны были преклонять колено перед Тирионом. Всем остальным в Семи Королевствах достаточно было склонить голову. Тирион подошел к первому ряду людей, где стоял его троюродный брат Дамион, исполняющий обязанности кастеляна замка, а также ближние родственники. Санса осталась позади, около кареты. Тирион остановился перед кастеляном. — Сир Дамион? — спросил он так, будто подзабыл, кто это такой, и предоставил кузену самому что-нибудь сказать. Дамиону не пришлось особо задирать голову вверх из-за роста Тириона. — Мой господин. Добро пожаловать в Утес Кастерли, — произнес он почтительным тоном, не поднимаясь с колена. Тириону было забавно наблюдать, как люди, столь пренебрежительно разговаривавшие с ним прежде, теперь проявляли глубокую почтительность, потому что он стал их лордом за одну ночь. — Надеюсь, ты хорошо заботился об Утесе во время моего отсутствия. — Не волнуйся, Тирион. Об Утесе заботились как следует, хотя и не он. — Этот голос Тирион узнал бы где угодно. Если и был здесь кто-то, чье отношение к нему останется прежним, как во времена, когда он был просто карликом и сыном Старого Льва, так это сестра его отца. Леди Дженна Фрей поднялась на ноги и посмотрела на него. Это был вовсе не тот презрительный взгляд, что у отца. Дженне вполне нравились все ее племянники и племянницы, но она была единственной, кто имел хоть сколько-то близкий к Тайвину авторитет. Тирион улыбнулся своей тете: — Рад тебя видеть, Дженна. — Та слегка поклонилась и пристально посмотрела на него, как будто хотела пробуравить его глазами. Тирион попытался сделать вид, будто этого не заметил. — Ну что ж, всем спасибо. Можете больше не держать головы опущенными, а колени в грязи. А то у вас разболятся и шеи, и ноги. Окружающие стали подниматься, возвращаясь в обычное положение. Странно, что люди считали очень важными такие мелочи, как надлежащее поведение в присутствии своего лорда. Тирион поприветствовал каждого присутствующего члена Дома Ланнистеров. Большинство из них просто кланялись в ответ, произнося с уважением: «мой господин». Некоторые выразили свои соболезнования в связи с кончиной его отца, некоторые клялись ему в верности (например, сир Эммон Фрей). Оказались среди них и те, кого он был действительно рад видеть снова. Джой, незаконнорожденная дочь дяди Гериона, выразила искреннюю радость от встречи. Это было двенадцатилетнее дитя, милое, но одинокое. Она проводила некоторое время с Тирионом, еще когда он жил в Кастерли, и, поскольку они оба были изгоями, среди всех своих кузенов Тирион любил ее больше всего. Также присутствовал Мейстер Крейлен, который с большим энтузиазмом отнесся к его назначению Лордом Утеса Кастерли, и Тирион знал, что он, вероятно, искренен. Как только он закончил с приветствиями, наступила самая трудная часть. Тирион повернулся к Сансе, приглашая ее выдвинуться вперед. — Моя дорогая родня, мои дорогие друзья, я представляю вам свою жену, леди Сансу, Леди Утеса Кастерли. Санса подошла к нему, в то время как его родственники и домочадцы склонились перед новой Леди Утеса, некоторые не без колебаний. Санса произнесла несколько приветственных слов: — Я рада встрече со всеми вами. Знаю, что я вам сейчас незнакома, но я надеюсь, что узнаю вас всех поближе и заслужу ваше доверие. — Доверие? Почему бы не доверять лютоволку, раз уж на то пошло? Комментарий поступил от троюродной сестры Тириона, Мириэль Ланнистер, дочери Стаффорда. Она прошептала это своей сестре Серенне, но недостаточно тихо. Тирион расслышал ее очень хорошо. Санса не показала никаких признаков того, что услышала замечание. Она была в своих доспехах. Тирион решил, что не может этого допустить. — Мириэль, я сделаю вид, будто ничего не слышал, и я уверен, что остальные поступят так же, но советую тебе больше никогда не делать таких комментариев. — Кузина Тириона побледнела, и больше никто не посмел сказать ни слова. — Дамион, путешествие было утомительным. Не мог бы ты показать наши комнаты моей леди? — Да, конечно, милорд, — охотно отозвался кастелян. — Миледи, пожалуйста, следуйте за мной. — Я скоро к тебе присоединюсь, — прошептал Тирион Сансе, затем повернулся к своему оруженосцу. — Подрик, Бриенна, пожалуйста, сопроводите леди Сансу вместе с сиром Дамионом. — после чего обратился ко всем остальным. — Вы можете быть свободны. Приветствия окончены. Люди стали расходиться, возвращаясь к своим обязанностям, какими бы они ни были. Тирион понял, что ему еще предстоит разговор. Его тетя отослала своего мужа, сыновей и внуков, а затем двинулась в направлении Тириона, и все расступались на ее пути. Не было сомнений, кто в действительности правил Утесом Кастерли, пока он был в Королевской Гавани. Леди Дженна Фрей была одной из самых крупных женщин, которых Тирион когда-либо видел. Ее муж рядом с ней смахивал на зубочистку. Дженна была замужем за сиром Эммоном Фреем, одним из многих сыновей Уолдера Фрея, и имела четверых сыновей и двоих внуков. Она была всего на три года моложе отца Тириона, которому на момент смерти исполнилось шестьдесят четыре. Подойдя, она пристально посмотрела на Тириона изучающим взглядом. — И что, это все? У тебя ничего нет для твоей тети? Ни объятий, ни поцелуев через столько-то времени? — Уж извините, дорогая тетя, но для этого вам придется встать на колени. Я не Джейме. — Нет, ты не Джейме, и это хорошо. — Дженна согнула колени и крепко обняла племянника своими большими руками. Тирион едва смог ответить таким же объятием. — Нам нужно поговорить, — сказала она, снова вставая. — Да я только что приехал! — взмолился Тирион. — Нам нужно поговорить, — тетя не оставляла ему выбора. Ее голос был полон власти, как и голос его отца. Тирион проследовал за ней в замок, и они оказались в коридорах Кастерли, среди гобеленов, статуй, щитов и украшений, сделанных из золота, серебра и лучших шелков. Возможно, он теперь лорд, но для Дженны он всегда будет ее племянником. — Итак, это правда. Тайвин мертв? — спросила Дженна, когда они отошли подальше от любопытных ушей. — Да, увы, — подтвердил Тирион. — Сожалею о твоей утрате, — какую бы сильную печаль ни испытывала тетя, в ее голосе это не проявилось. — Учитывая, как сильно мы с отцом любили друг друга, я думаю, что вам нужны соболезнования гораздо больше, чем мне. — Действительно, — в голосе Дженны не было осуждения. — Как он умер? В письме, отправленном с последним вороном, Киван сообщал, что во сне. — По словам Серсеи, я его отравил, но она неправа. Мой отец умер от сердечного приступа в своей постели. — Так же, как до этого его собственный отец. Тайвин, наверное, негодует там, в загробной жизни, если она есть. Он хотел отличаться от нашего отца, в чем только возможно, и все же скончался так же, как лорд Титос. По крайней мере, он умер мирно. У многих людей такой возможности нет. Умер мирно. Тирион едва смог сдержать усмешку. Кончина Тайвина Ланнистера не была мирной. Он умер, планируя навязать своему сыну изнасилование четырнадцатилетней девочки. И эта девушка теперь ваша Леди, дорогая Дженна. Впрочем, Тирион оставил свои мысли при себе. — Сожалею о вашей утрате, Дженна, — произнес он и, немного помолчав, задал вопрос, который беспокоил его. — Вы любили его? Дженна Ланнистер (она всегда оставалась Ланнистер, независимо от того, за кого она вышла замуж) странно посмотрела на него. — Мне было семь лет, когда Уолдер Фрей убедил моего лорда-отца отдать мою руку Эмму. Своему второму сыну, даже не наследнику. Отец сам был третьим ребенком, а младшие дети жаждут одобрения от старших. Фрей почувствовал эту слабость в нем, и отец согласился лишь ради того, чтобы угодить ему. О моей помолвке объявили на пиру, где присутствовала половина лордов Запада. Эллин Тарбек рассмеялась, а Красный Лев в гневе покинул зал. Остальные сидели, проглотив языки. Только Тайвин осмелился выступить против этого брака. Мальчик десяти лет. Отец побелел, как кобылье молоко, а Уолдер Фрей задрожал. Как я могла не любить его после этого? Каждой маленькой девочке нужен старший брат, который бы ее защищал. Тирион понимающе кивнул. Его отец был холодным и жестоким человеком, но для его холодности и жестокости существовали свои причины, даже если они не оправдывали всего, что он творил. Тирион подумал о своей первой жене и о том, как Санса посмотрела на него после того, как узнала о Красной свадьбе. Тем не менее, этот мужчина был его отцом, человеком, который много о нем думал и позволил ему жить. Я воспитал тебя как моего сына. Потому что ты Ланнистер. — Как насчет остальных наших родственников в Королевской Гавани? — сменила тему тетя, давая им обоим отвлечься от размышлений. — Что ж, — резюмировал Тирион, — Джоффри был отравлен одним из своих королевских гвардейцев во время первой брачной ночи. Мирцелла окружена змеями в Дорне. Серсею изгнали из Западных земель и Королевской Гавани, а перед этим она дважды пыталась убить меня. Лансель отправился в сообщество монахов на Тихом острове после того, как все узнали, что он трахал мою сестру. Джейме теперь является безруким лордом-командующим Королевской гвардии. Единственные хорошие новости в том, что Томмен теперь король, Киван — его Десница, а я женат. — Многие вещи произошли, как я вижу. Вы должны были приехать еще несколько недель назад. — Все претензии к Джоффри и Оберину Мартеллу. Именно они решили умереть без предупреждения. — Я не в претензии, Тирион. Просто констатирую факт. Вы должны были приехать намного раньше. Лорды Запада должны чувствовать твое присутствие, чтобы они могли уважать и бояться тебя, так же, как уважали и боялись твоего отца. Кстати, я надеюсь, что ты не забыл привезти его кости. — Ни в коем случае. Отец бы восстал из гроба, если бы я забыл о нем. — Тирион сам почти поверил в это, сказав. Он произнес более мягким тоном. — Его кости находятся в одной из наших повозок. Они обретут упокоение в Зале Героев. Я позабочусь об этом. Впрочем, он сомневался, что его отец когда-нибудь обретет покой, особенно теперь, когда Домом Ланнистеров руководят его сын-карлик и северянка. Тирион не присутствовал на церемонии прощания в Королевской Гавани. Она произошла вскоре после прибытия Кивана, и в тот момент Тирион находился в камере. Интересно, как отец выглядел в гробу? Теперь-то уж они никогда не увидятся снова. При последнем разговоре они сцепились из-за брака Тириона, так и не консумированного. Хорош последний разговор между отцом и сыном, хотя беседы Тириона с Тайвином никогда не были теплыми. По крайней мере, он устоял перед отцом в тот последний час, вместо того, чтобы покорно уползти выполнять его приказы. Тирион попытался перевести разговор в другое русло. — В Западных землях не было проблем после смерти отца? — Ни одна из них не была вызвана его смертью. У нас все те проблемы, которые обычно бывают, когда по твоей земле протопталась чужая армия, хотя ничего серьезного. Чего я боюсь, так это возможных последствий всех этих бед, свалившихся на нас за последнее время. Если наши позиции были катастрофически ослаблены после того, как твой брат попал в плен, а его армия была разбита, представь себе, каково сейчас. Тайвин и Джоффри умерли в течение двух месяцев. Серсея опозорена и сослана. То же самое с Ланселем. Ты должен как можно скорее укрепить свой статус Повелителя Запада. Удостоверить, что твои знаменосцы остаются лояльными и уважают тебя, пока они не решили, что при твоем правлении могут делать то, что им нравится. — Не волнуйся. Я знаю, как держать людей в узде. Уже приобрел некоторый опыт. Тетя помолчала мгновение, затем произнесла: — Я слышала, ты правил довольно хорошо в Королевской Гавани. Однажды я сказала Тайвину, что он тебя недооценивает, однако он не послушал. Он слушал только Кивана. Возможно, потому что тот всегда говорил то, что думал твой отец. В любом случае, я рада, что теперь, когда Тайвин мертв, лордом стал ты. Джейме и Серсея не смогли бы сохранить то, что построил Тайвин. Тирион не ожидал таких слов от своей тети. — Полагаю, я могу принять это как комплимент. — Можешь. Принимай, как хочешь. Однако есть еще один вопрос, который требует внимания. Твой брак будет очень сильно все усложнять. — Киван все тебе рассказал? — вздохнул Тирион. — Да. Тирион был не в настроении говорить об этом. — Я уже обсуждал это с Киваном, и не хочу начинать все сначала, Дженна. Так что позволь прояснить все раз и навсегда, — он остановился и посмотрел своей тете прямо в глаза. — Санса моя жена. Она Леди Утеса Кастерли и Леди Запада, а также Леди Винтерфелла. Мне все равно, что члены ее семьи были изменниками, что ее брат сражался с нашими армиями или что она с Севера. Я не потерплю никакого неуважения к ней. Я не собираюсь отказываться от нее ради другой невесты, и не буду принуждать ее к завершению нашего брака. Я запрещаю всем делать ее жизнь сложнее, чем она есть, а те, кто попытаются, будут сожалеть о смерти моего отца сильнее, чем могут себе представить. Тетя Дженна, тоже остановившись, слушала его речь без единой эмоции на лице. Когда Тирион закончил, она какое-то мгновение испытующе смотрела на него. Наконец улыбнулась, и Тириону показалось, что губы ее издали тихий смешок. — Не волнуйся. Я ничего не имею против твоей жены, тем более, не собираюсь что-либо предпринимать против нее. Я не злюсь на нее из-за того, что мой сын погиб в бою. Не она сражалась с нами, не она начала эту войну. Однако тебе нужен наследник, чтобы укрепить свои позиции. Ты не можешь остаться без сыновей, особенно теперь, когда твой родной брат — королевский гвардеец, а все двоюродные братья по отцовской линии, носящие имя Ланнистеров, изгнаны или мертвы. — Об этом я тоже не буду говорить, — твердо заявил Тирион. — Хорошо, хорошо, — вздохнула Дженна. — Я просто хочу блага для Дома Ланнистеров, Тирион. Эта девушка — Леди Утеса Кастерли. Все, чего я хочу, это чтобы она выполняла свои обязанности и служила нашему Дому. Мне нужно поговорить с ней. — Мы только что приехали, — устало повторил Тирион. Разве нельзя им с Сансой просто отдохнуть вечером? — Я не говорила о встрече с ней прямо сейчас. Пригласи ее в мои покои завтра утром. У нас состоится завтрак между дамами Ланнистер. Все, что я хочу, это помочь ей, ради блага нашей семьи. Она также должна отобедать в полдень со всеми твоими кузинами. Сансе стоит встретиться с ними как можно скорее. Ей придется приложить много усилий, чтобы завоевать всеобщее доверие. Тирион не мог этого отрицать. Даже для того, чтобы Санса была полностью принята в одном только Кастерли, понадобится некоторое время, а на всем Западе — еще больше. Выходка Мириэль всего минуту назад даже в малой степени не отображала всего того, что ее ожидало. Для нее было бы лучше начать прямо сейчас. Тирион пожалел о том, что не может дать ей немного времени для себя. — Договорились. Я скажу ей встретиться с тобой утром. — Хорошо. Теперь я оставлю тебя, пока ты не решил, что я несносна. Дженна свернула к своим апартаментам, а Тирион проследовал вдоль богато украшенной галереи, которая вела к покоям Лорда и Леди Утеса Кастерли. Его личные комнаты находились в конце коридора за тяжелыми золотыми дверями с геральдическим изображением льва. Двое стражников стояли по бокам и открыли ему двери, как только он подошел. Их с Сансой нынешние апартаменты были просторными и включали прихожую, ванную комнату, библиотеку (небольшую, по сравнению с огромной библиотекой замка, располагавшейся в другом месте), кабинет (хотя у Лорда Кастерли был еще один на верхнем этаже Утеса), гардеробную и гостиную. Но самой просторной комнатой была спальня с большим окном и балконом, выходящим на Закатное море, и кроватью, настолько широкой, что в ней могли бы с комфортом разместиться шесть человек. В остальном апартаменты мало отличались от прочих комнат Утеса Кастерли, где повсюду взгляд поражала роскошь, присущая Дому Ланнистеров. Золотую и серебряную отделку можно было увидеть в каждой комнате и в каждом коридоре: от дверей до кроватных изголовий и столов, от портьер до оконных витражей. Естественно, комнаты лорда не были исключением. Едва войдя в спальню, Тирион опустился в кресло — он чувствовал себя измотанным после долгого пути от Королевской Гавани и всего этого дня. Интересно, где Санса? Она, вроде, должна быть здесь. Тирион услышал звуки, исходящие из купальни. Та напрямую примыкала к спальне, и дверь оказалась приоткрыта. Тирион подошел к ней и заглянул внутрь. Санса сидела в ванной, спиной к Тириону, прислонив голову к краю. По ее коже цвета слоновой кости стекали капли воды. Тирион на мгновение замер, заглядевшись, затем опомнился и отошел. Он не хотел отнимать у нее время отдыха своим неуместным в такой ситуации вниманием. И без того уже с прошлой ночи только и делает, что смотрит на нее. Они провели два месяца на пыльных и грязных дорогах, поэтому неудивительно, что Санса хотела поскорее избавиться от всей этой грязи. Чтобы дать ей больше уединения, Тирион направился в малую библиотеку. Для этого нужно было пройти через кабинет, а затем еще через одну дверь, отгораживающую комнатку с книжными полками. Это было самое дальнее помещение, куда он мог забраться, не покидая общих апартаментов. Тирион раскрыл книгу, которую никогда не читал раньше: «Оптимальное количество денег и другие очерки» мейстера Фридмана, служившего в Утесе Кастерли во времена завоеваний Таргариенов. Сейчас, став Лордом Кастерли, Тириону придется управлять очень большим количеством золота. Деятельность мастера над монетой можно было считать игрой в бирюльки по сравнению с теми суммами, которыми распоряжался Лорд Запада, поэтому Тириону нужно было ознакомиться с финансами Дома Ланнистеров чем быстрее, тем лучше. Он должен управлять деньгами, а не транжирить их. Его отец никогда не был щедр к своим детям, за исключением случаев, когда речь шла о деньгах. Спустя некоторое время он покинул библиотеку и вернулся в спальню. Санса уже давно вышла из ванны и теперь спала, ночная сорочка из голубого шелка идеально облегала ее тело. Губы Тириона тронула улыбка. У него не было возможности пошить новые платья для Сансы в Королевской Гавани, но он вороном отправил мерки портным в Утес Кастерли, чтобы те могли начать готовить ей гардероб. Эта вещь была одной из обнов. И Санса выглядела в ней прекрасно. Тирион отвернулся и пошел в ванную, чтобы тоже помыться. Он не стал задерживаться и постарался производить как можно меньше шума, чтобы не разбудить Сансу. Затем переоделся на ночь и лег в постель. Необходимо было поспать после утомительного путешествия. Однако едва он нырнул под покрывало, Санса придвинулась к нему и положила голову ему на плечо. — Извините, миледи. Я не хотел вас будить. — Ты меня не разбудил. Я не спала. Ее голос был тихим и мечтательным. Она казалась полусонной. Тирион обнял ее за плечи, как часто делал в последнее время. Он провел рукой по ее спине, ладонью ощущая мягкий шелк ее платья, хотя не такой мягкий, как ее кожа. — Я рада быть здесь, — произнесла она после долгого молчания. — Я тоже рад, что ты здесь, — ответил Тирион. Ему показалось, что он услышал улыбку Сансы, если только можно услышать, как кто-то улыбается. Больше они ничего не сказали друг другу, и вскоре Тирион уснул. Всю ночь он проспал спокойно и крепко, забыв о своих проблемах со сном.