***
Вальтер проснулся, ощущая боль в затекшей шее. Он не сразу сообразил, где находится, растерянно осматриваясь, пока не наткнулся взглядом на кровать сестры. События минувшего дня навалились тяжелой глыбой. Сквозь тонкие занавески просвечивало розоватое рассветное солнце. Свечи давно погасли, священник ушел. Сонная тишина нарушалась только едва слышным здесь пением птиц в саду. Вальтер вскочил, стряхивая остатки сна, со страхом всматриваясь в лежащую на кровати девушку. Бледная, замотанная словно мумия, и руки сложены крест-накрест. Прямо покойница. Кровь загудела в ушах, заглушая звуки. Вальтер наклонился ниже, стараясь уловить любое движение, хотя бы слабое дыхание. — Орфина… Вряд ли она его слышала, но в этот момент издала едва заметный вздох. Живая! Утро минуло, а Орфина всё так и оставалась на этом свете. Врач проверял девушку раз в полчаса и с каждым разом всё больше хмурился. Правда по необычной причине — больная всё никак не умирала. — Не понимаю, — хмурился он. — Перед самым рассветом у нее уже не прощупывался пульс и дыхания не было, но почему сейчас.? Вальтер ликовал. Сестра выиграла у смерти этот день. А потом ещё один и ещё. Почти что покойница пошла на поправку, чем озадачила родню и врачей. А Вальтер смог заняться расследованием самой трагедии. Род графов фон Фейрмур, семьи Нуоты уходил своими корнями в такую древность, что упоминался в самых ранних из сохранившихся хроник. Пускай сейчас они и были обедневшими аристократами, не особо участвующими в политических играх, но гибель всей семьи сразу весьма взбудоражила дворянство. Так что, когда Вальтер вызвался заняться этим делом, все согласились и с большим энтузиазмом стали наблюдать. Всё залито кровью, тела просто напросто искромсаны. Нападавший или маньяк-живодер или зверь, но звери не умеют вскрывать двери. Эта история быстро становилась байкой, передаваемой из уст в уста, обрастала кучей невероятных и невозможных подробностей. На пирах и балах, на охоте, на сборищах дворянских отпрысков и в дамских будуарах — везде говорили о резне в имении Фейрмуров. Это щекотало им нервы. Это было что-то выделяющееся. На месяц-другой вперед родовитым богатеям, изнывающим от скуки, будет, о чем поговорить. Несколько заинтригованных самоуверенных юнцов из детей знати даже вызвались в помощники, желая стать причастными к невероятной истории. Выжившие девушки пока не смогли рассказать ничего стоящего. И Вальтер, не тратя времени, отправился на место преступления. Особняк Фейрмуров громоздкий и неряшливый. Строители видимо не особо задумывались об архитектуре, из-за чего дом больше походил на форт, скрещенный с древней гробницей, какие строили на вершинах холмов. Из-за близости болот здесь всегда было влажно, и висел густой желтоватый туман. В жаркие годы трясина то и дело вспыхивала, и тогда туман заменяли дым, пепел и смог. Что же здесь произошло? Тела собрали, по возможности привели в благопристойный вид и быстро захоронили. Нуота, глядя на гробы своих родных, только молча роняла слезы и от этого немого отчаяния у Вальтера сжималось сердце. Да, он недолюбливал мужа сестры и его семейку, но эта девочка осталась совсем одна. Проявить сочувствие — то малое, что он мог сделать. Поместье Фейрмуров осмотрели, но так и не нашли ничего указывающего на убийцу.***
Вальтер тревожился. Этот стоящий на границе болот особняк действовал ему на нервы. Было в нем что-то тошнотворное, вызывающее брезгливость. Густой туман, казалось, лип, словно невидимый слизень. После пары часов здесь хотелось вымыться с ног до головы. Как тут вообще люди жили? Как здесь могла жить его сестра? Но не это вызывало беспокойство. Стоя на крыльце этой сторожевой гробницы, служившей домом Фейрмурам, Вальтер мог поклясться, что с болот на него кто-то смотрит. Осторожный, но алчущий взгляд. — Это ты убил их? — невольно произнес вслух Вальтер. Сколь ни силился что-то высмотреть в трясине, всё было тщетно. — Думаете, на болотах кто-то прячется? — спросил молодой барон, увязавшийся вслед за Вальтером. Откуда-то с юга, не особенно родовитый и выдающийся, так что тот даже имени его не запомнил. — Подходящая канава для преступника. Если он знает топи достаточно хорошо, то сможет прятаться там не один месяц. — А знаете, туда тропинка есть. Прямо от заднего двора. Ума не приложу, зачем. Вальтер хмыкнул. Это их владения, что удивительного, что хозяева проложили тропу? Болота, хоть внешне и непривлекательны, тем не менее, могут хранить в себе массу полезного. — Сходим посмотрим. Но, думаю, найдем лишь заросли каких-нибудь ягод или трав. Про нелюдимых Фейрмуров ходило много слухов. Древний род, обедневший и давным-давно лишившийся влияния, опозоренный забытьем, как тут не придумаешь пару-тройку призраков? Вот и придумывали то убитых жен, то двойников и самого черта в подвале. Вальтер же что раньше, что сейчас, обыскав сверху донизу дом погибших, видел в них лишь нищих, живущих не по средствам гордецов. Тропа начиналась прямо у заднего крыльца, хорошо утрамбованная и явно часто используемая. Углубляясь в топи, она петляла, старательно проходя по самым надежным кочкам и кое-где перемежаясь гатями. Вальтер взял с собой небольшой отряд и, пока день еще был в полной силе, отправился на разведку. Чей-то пристальный взгляд упорно преследовал Вальтера и, судя по нервозности его людей, их тоже. Самое скверное, что было совершенно невозможно понять, откуда. Казалось, смотрели сами болота. И взгляд этот не сулил ничего хорошего. Никто не торопился. Вальтер старался соблюдать осторожность, тщательно по мере сил прочесывая местность. Он ждал встречи с убийцей. Праведный гнев подпитывал его стремления. Но остальные в отряде, что слуги, что бахвалившиеся аристократы, не были столь переполнены энтузиазмом. Приставучая мошкара нещадно жалила, оставляя зудящие пятна. Солнце стояло в зените, превращая влажный болотный воздух в гниющий раскаленный суп. «Они скоро заноют», — смотря на хмурых молодых дворянчиков, понял Вальтер. Они пришли бороться и побеждать, но никто не говорил, что перед этим придется стаптывать ноги под напором мошкары. А дорога изматывала. Излишняя извилистость порой казалось подозрительно намеренной — даже на ровном и вроде бы устойчивом клочке земли тропинка шла змейкой. Правда, желающих срезать не нашлось. Всем известно, как бывают коварны болота. — Виконт Вальтер! Там, кажется, что-то есть, — с долей радости воскликнул один из баронов. — Что там? Что-то черное… — Может дерево? Нет, слишком ровное. — Нужно подойти поближе. В едином порыве отряд рванул вперед, едва не сваливаясь в болотную жижу. Неведомое нечто было хоть каким-то итогом безрезультатных мыканий по болотам. Это была колонна. Высотой в метра три-четыре, ровная, словно бы выплавленная из неизвестного черного камня. Ближе к вершине по кругу вырезаны жутковатого вида глаза — Это… У основания на деревянном постаменте стояла небольшая тумба с выдолбленным посередине углублением и стоком в сторону колонны. — Это алтарь. Вальтер подошел к тумбе. Там лежали венки засохших цветов, но под ними отчетливо просматривались темные пятна. Кровь. Жертвоприношения? Неужели Фейрмуры вызывали демонов? Колонна смотрела на людей своими каменными глазами. Воздух полнился трезвоном мошкары и кваканьем лягушек. Духота туманила рассудок, а смрад вызывал тошноту. Но сейчас, оглядывая с постамента топи, Вальтер задумался. А точно ли их убийца был человеком?