- o0o -
Проклятие Два года его жизни, два чертовых года… Когда у него, наконец, хватило мозгов воспользоваться невнимательностью мерзавца и сбежать, он, незнамо как, очутился в такой глуши, где местные, похоже, не знали ни один из языков, которыми он владел. Ни английского, ни французского, ни хинди, ни арабского. Обычные крестьяне, рабочие и шахтеры, все они выглядели одинаково обескураженными, к кому бы он не обратился. Еще они таращились на необычную прическу и одежду, но особенно на крылатого золотого голема, нарезающего круги вокруг его головы, словно какая-то сумасшедшая канарейка. Он спокойно переносил внимание, но невозможность общаться морально убивала его, а язык жестов не мог помочь. С другой стороны, сказать на языке жестов «Я потерялся и хочу, чтобы вы подсказали мне, как побыстрее попасть в Париж» довольно сложно. Если бы у него была карта, он бы просто показал куда ему нужно попасть и получил бы желаемое, но почему-то у него было предчувствие, что здешнее население вряд ли когда-то покидало свою родину и вообще видело карту Европы. Поэтому он решил попытать счастья, ориентируясь по солнцу и звездам, пытаясь отыскать путь домой. Я попаду домой. Ни за что не вернусь к тому мерзавцу. Черт побери.- o0o -
Железнодорожная станция… Он был почти готов бросится целовать землю перед ним, но было уж слишком грязно и слякотно, так что он сдержался. Вместо этого он порыскал по карманам, выуживая те крохи, что «позаимствовал» у своего учителя, а тот, в свою очередь позаимствовал их у ростовщиков, а те послали за ним коллекторов, ведь эти деньги отдавать никто и не собирался. Ненавижу этого парня. …И, похоже, у него не хватало на билет на поезд. Ну что ж, придется «одолжить» еще немного.- o0o - – Тимоти! Не делай этого! - o0o -
Эмилия, дочь инспектора Гальмара – человека, упекшего за решетку его ублюдочного папашу – всегда считала себя воплощением совести и морали. Прошло уже два года с тех пор, как они виделись в последний раз, два года он не слышал ее поучающего голоса, хоть он и мог легко воспроизвести его в своей голове. Его раздражала ее назойливость, но, вместе с тем, ему нравилось, как девушка о нем заботилась. Он был готов выносить бесконечные часы лекций, лишь бы вернуться туда, в приют, где жизнь была проста, а остальное не имело значения. В его жизнь до Кросса. Он хотел вернуться. Очевидно, он никогда не сможет вернуть те два года, которые провел в компании этого презренного человека, но он все равно может наверстать упущенное, если ему удастся попасть обратно, если ему удастся вернуться в приют. Старая матрона и остальные будут так удивлены, увидав его. Он мог рассказать им все о своих приключениях и солгать так много или мало, как хотел, придумывая для них великолепную сказку. Другие дети, несомненно, будут восторгаться, вне себя от зависти. Большинство из них даже не покидали город раньше. Взрослые, скорее всего, не поверят ему, но это не имеет значения, он вернется, и этого будет достаточно. Теперь ему нужно было только добраться туда. Он снова посмотрел на деньги в руке, пытаясь определить, сколько еще ему понадобится, сокрушаясь, что не уделял побольше внимания попыткам Эмилии научить его математике, вместо того, чтобы пытаться полапать ее грудь. Ох, что ж, легче просить прощения, чем дозволения, поэтому, позже он исповедуется и скажет пару раз Аве Мария, и, вероятно, будет прощен, по крайней мере за те "одолженные" деньги. Он поднял глаза, заметив внезапное отсутствие голема, который кружил вокруг головы. Почти мгновенно он заметил, как создание слабо бьется в пасти грязного, лохматого кота, который тут же ускользнул со своим призом. Он сразу же бросился вслед за ним, прежние мысли были отодвинуты в сторону, парень сосредоточился на поимке кота до того, как тот: а) съел голема и б) испарился в неизвестном направлении. – Тимкампи! – кричал он на бегу, бурча проклятия себе под нос. – Почему тебя постоянно пытаются съесть, стоит мне отвлечься хоть на пару мгновений, ты, никчемный голем?! Черт, этот кот – быстрый. Он срезал угол и побежал за животным, когда тот исчез в другом переулке. Он продолжал кричать, перемежая это проклятиями всех языках, которые знал. – Подожди, глупый кот! Твой желудок будет болеть, если съешь эту штуку! – Он завернул за угол и оказался один на грязной улице, а кота нигде не было видно. Он снова выругался, на этот раз по-французски. Тимоти спросил себя, почему он вообще беспокоится об этом глупом големе, но это создание практически стало его единственным "другом" за все годы, проведенные с тем мерзавцем, поэтому он не мог просто бросить его сейчас, не так ли? – Тупой… кот… Он снова остановился, глаза метались из стороны в сторону, ища цель, пока он пытался восстановить дыхание. – Куда он… делся?- o0o -
Аллен, сидя на подоконнике в съемной комнате на верхнем этаже, несколько удивленно уставился на неопрятную кошку, которая запрыгнула ему на колени, держа во рту что-то золотокрылое и сопротивляющееся изо всех сил. Он протянул руку ладонью вверх, чтобы принять несколько странный дар от кошки, которая послушно отдала вещь в обмен на почесывание под подбородком. Нечто с золотистыми крыльями и совершенно – отвратительно – знакомое упало в руку.- o0o - Вспышка золота. Руки на шее. Душат. Холодная сталь упирается в висок. Красные волосы. Запах сигарет. Красное вино. Белая полумаска. Генерал экзорцист. - o0o - – Стань экзорцистом. - o0o - Кросс Мариан. - o0o -
Он ощущал, как нарастает с каждой секундой желание разбить что-нибудь или ударить кого-нибудь. Голем, будто чувствуя неприязнь, пытался высвободиться из его хватки. Тем временем он задавался вопросом «когда и почему кошки стали так дружелюбны с ним?», продолжая рассеяно чесать кота, что принес ему последний, пусть и не очень желанный подарок. Тем не менее, это все-таки лучше, чем брошенная на колени крыса в качестве дружеского дара или странного подношения по неведомым причинам. Внезапный звук снизу насторожил его, и только после него парень заметил паршивца в лохмотьях и с повязкой, стоящего на улице и смотрящего на него с выражением, которое было трудно истолковать. Раздражительность, возможно, вызванная легким недосыпом, заставила слова слететь с губ, прежде чем здравый смысл успел остановить их. – На что ты, черт побери, вытаращился?- o0o -
Будучи в несколько более паршивом настроении чем обычно из-за того, что ему напомнили о событиях и людях, которые он предпочел бы забыть навек, Аллен хмуро наблюдал новоприбывшего в полку обуз его жизни. Парень, о котором шла речь – Тимоти Херст – слегка ерзал, как из-за дискомфорта, так и из-за недружелюбного взгляда. К счастью, Кроули, по-видимому, знал мальчишку, встретив его раньше, когда тот путешествовал в компании некого Мариана Кросса, который посещал замок графа, чтобы привезти какое-то плотоядное растение. Беглый ученик Мариана Кросса, если можно было верить словам мальчишки. Впрочем, если парень не лгал, то Аллен считал, что тому можно аплодировать за одно лишь бегство от учителя, ведь этот поступок был проявлением здравого смысла. Но появление этого человека было не к добру. Сказать так было даже серьезным преуменьшением. Поэтому, несмотря на то, что Тимоти Херст, по-видимому, был ребенком, и хотя Аллен в принципе очень мало любил детей, Аллен действительно сочувствовал ему, принимая во внимание их соответствующие обстоятельства и все остальное. Тимоти был пойман на том, что, используя свою Чистую Силу, овладевал людьми. Был загнанной в ловушку крысой. С другой стороны, сам Аллен сталкивался с Кроссом, по крайней мере, дважды: один раз когда был вместе с Маной и еще раз после его смерти. В первом случае Кросс – казалось, беспричинно – схватил его за горло и ударил о стену, приставив пистолет к виску, неистово допрашивая мальчика, чем породил самую сильную неприязнь, которую Аллен испытывал к кому-либо со времен Козимо. В последний же раз Кросс продолжил предыдущие действия, но при этом требовал, чтобы мальчик стал экзорцистом или что-то в этом духе, и Аллен в основном сделал то же, что и раньше. Другими словами, укусил мужчину, послав пару метких ударов в пах и голени, а локтем добавив по солнечному сплетению, используя зубы и ногти, лишь бы вернуть себе свободу и нанести как можно больше урона своему противнику. Он вышел из боя с синяками по всему телу и вывихнутым запястьем, но одержал победу, сумел скрыться и, таким образом, не стал несчастным учеником этого распутного мерзавца-пьяницы. Когда он коротко и бескорыстно передал эту информацию нынешнему ученику, недружелюбные взгляды последнего постепенно преобразились в нечто сродни благоговению. Он слишком поздно понял, что его последнее его действие стало причиной, из-за которой к нему прицепится еще один репей. Ему действительно лучше держать рот на замке в подобных ситуациях. Аллен со вздохом закрыл глаза.- o0o - Он возмущенно фыркнул, вытирая рукавом слюну с лица. – Козимо избил тебя? – Заткнись. Убирайся. - o0o - – У тебя совсем нет друзей? Он хотел ударить его, ударить сильно и несколько раз, попытаться вбить хоть какой-то разум в, очевидно, бестолкового мужчину. – Мне не нужны друзья. - o0o -
"Мне не нужны друзья", – мысленно повторил он, глядя на весело болтающую троицу слева от него, пока они стояли, ожидая поезда, который отвезет их еще дальше на восток. Я одиночка, команда из одного человека… Они выглядели почти как семья, счастливое маленькое сборище неудачников, рассказывающих бессмысленные анекдоты, совершенно не заботящихся об остальных. Не присягающие в верности и не подчиняющиеся ничьим приказам… Что, черт возьми, он должен был делать с этими людьми, с теми, кто временами смотрели на него, будто на Мессию или пример для подражания? "Я должен был ускользнуть в ночь, когда у меня была возможность", – быстро заключил он, когда прибывающий поезд появился в поле зрения. – "Это обязательно повлечет за собой неприятности…" Они решили следовать за ним по собственной воле. Он действительно не должен чувствовать себя ответственным за них, если они в конечном итоге пойдут навстречу своей гибели. Кроме того, глупость с их стороны вряд ли можно считать его виной, не так ли? Но, раз уж он оказался пастырем этих паршивых овец, то, как и положено пастырю, должен нести за них ответственность. Так или иначе, они были стаей, и как вожак он должен был признать свое лидерство. Но, учитывая тот факт, что он абсолютно ненавидел мысль о соответствии ожиданиям, он предпочел бы ничего такого не признавать. Все же, он свободен идти куда хочет, когда хочет и как хочет, и если они смогут идти в ногу с ним, то могут остаться. В конце концов, одинокие волки – действительно паршивые пастухи, так почему же он вообще продолжал притворяться? Какими бы ни были обстоятельства, он останется в мире самим собой до самого конца. Независимо от того, был ли конец, который его ждал, сладок или горек, он все равно продолжал путь к нему. В конце концов, занавес опустится, но до тех пор он будет продолжать идти вперед, независимо от того, что осталось позади, и независимо от того, что ждет его вблизи или вдали. В конце концов, он был Уолкером, а не Стоппером.- o0o -