- o0o - – Рэд… Что ты тут делаешь? Он поднял взгляд, только сейчас заметив человека, стоящего у входа и наблюдающего за ним. Медленно он отнял пальцы от клавиш, закрыв пианино крышкой, пряча от всего остального мира. –… Ничего Человек, опечаленный молодой музыкант, снова взглянул на него, и это заставило мальчика напрячься. Эти глаза. Усталые глаза на изможденном лице. Они будто смотрели прямо на мальчика, но при этом сквозь него. Улыбка расцвела на лице мужчины и он повернулся в сторону солнца, что частично скрылось за верхушки деревьев. – Чудесный закат, не правда ли? Рэд на мгновение нахмурился, но вскоре это выражение лица сменилось равнодушием, ему представилась возможность ускользнуть, пока музыкант любуется закатом. Он прошел мимо, лишь на миг остановив взгляд на пылающем шаре, опускающемся все ниже и ниже, готовом в любую секунду исчезнуть с глаз. – Разве? Музыкант снова обратил на него внимание, смотря задумчиво, но при этом удивленно. Некоторое время он молчал, и Рэд уже собрался пойти дальше, когда тот снова заговорил, глядя вдаль, на небеса. – Иногда… Рэд слегка повернул голову, задаваясь вопросом, чем хотел поделиться мужчина на сей раз. Он остановился, ожидая продолжения. – Иногда… Я не могу не поражаться… Молодой человек снова замолчал, видимо еще глубже погрузившись в свои мысли. В конце концов, терпение Рэда иссякло. –… Поражаться чему? Музыкант вздрогнул и посмотрел на него, будто забыв о чужом присутствии. Затем мягко улыбнулся, прежде чем снова посмотреть в никуда. – Нет… Ничему. - o0o - Выходные для него, подчас, становились нежданной роскошью, даже такие как сейчас, когда ему дали поручение отправиться в центр города, чтобы помочь членам цирка пополнить запасы. Рэд шел по какой-то площади, ненадолго задержавшись, когда увидел человека, который стоял чуть дальше и читал проповедь постепенно растущей толпе, останавливающейся рядом, чтобы послушать оратора. Глаза Рэда сузились от отвращения при виде такого зрелища, и он поспешил пройти мимо слушателей, дабы избежать неприятностей. Но едва он успел уйти из зоны слышимости проповедника, как чья-то рука схватила его за плечо и резко развернула. Глаза, холодные глаза, уставились на него. – Стой, ворюга! Он едва успел прийти в себя после такого необоснованного обвинения, как все набросились на него, удерживая его за руки и призывая кого-нибудь вызвать полицию. – Пустите. Его голос был совершенно холодным, но очень спокойным, несмотря на то, что разум его покинул и он еле сдерживался, чтобы не зарычать, защищая себя и нанося окружающим серьезный вред. Ему нужно было… Его правую руку высоко подняли, почти калеча. Она попала в стальную хватку высокого мускулистого мужчины, похожего внешне на головореза. Он стиснул зубы и уже приготовился пнуть того по болевым точкам, когда еще одна рука внезапно появилась в его поле зрения, очутившись на плече высокого человека, слишком занятого, сдавливая руку мальчика, чтобы заметить что-то еще. – Не будете ли Вы так любезны отпустить моего юного ученика, сэр? Музыкант стоял, удерживая одной рукой бумажный пакет и обезоруживающе улыбаясь. Мускулистый мужчина удивленно уставился на него. Затем его хватка постепенно ослабла, пока Рэд сам не смог высвободиться. Было очень больно, но Рэд этого не показывал. Рука обвилась вокруг его плеч, и он чуть не вздрогнул, прежде чем заставил себя немного расслабиться, когда музыкант повел его подальше от места событий. - o0o - Он уселся на ступени, ведущие к какому-то собору, прижимая к груди ноющее запястье. Его рука была аккуратно перевязана бинтами, любезно предоставленными молодым музыкантом, который сидел рядом на ступеньках, жуя яблоко и задумчиво глядя вдаль. – Почему ты вмешался? Музыкант слегка развернулся, склонив голову набок, и обезоруживающе улыбнулся. – А почему бы и нет? Рэд фыркнул, переводя взгляд вперед. – Для начала, как ты вообще там оказался? Молодой человек удивленно посмотрел на него. – Я услышал, что какой-то глупец читал проповедь о том, что человечество – грешное, столь грешное – обязательно достигнет спасения, так что я отправился туда развлечения ради… Спасение? Рэд поднял глаза. – Спасение? – фыркнул он. – Подобного не существует. Молодой человек в ответ лишь улыбнулся. –… Возможно. Молчание. Музыкант доел яблоко. Затем мужчина чуть развернулся, держа в руке то немногое, что от него осталось, и без колебаний швырнул в собор. Сердцевина яблока разбилась о большие дубовые двери, и молодой человек свистнул, когда та развалилась на куски, окрашивая деревянные двери липким фруктовым блеском. Рэд смотрел на него с интересом, но не сказал ни слова. – Иногда... – произнес молодой музыкант, его голос был светлым, но в нем была небольшая горечь. – Спасение можно достичь только через разрушение… Рэд промолчал. Затем встал на ноги, закончив оценку личности мужчины. – Ты странный. Молодой музыкант рассмеялся. После чего сунул руку обратно в пакет и вытащил еще одно яблоко, предлагая мальчику. – Хочешь одно? Рэд фыркнул. –… Нет. Музыкант продолжал улыбаться. – Это всего лишь яблоко, – сказал он. – Возьми. – Мне оно не нужно, – отрезал Ред. – Ты уверен? – настаивал музыкант. Рыжий промолчал, немного прищурив глаза. – Возьми его, – продолжил гнуть свою линию музыкант, протягивая фрукт. – Мне не нужна благотворительность, – наконец произнес мальчик ровным тоном. – Ни от тебя, ни от кого другого. Музыкант снова улыбнулся. – Конечно, – сказал он. – Но это не благотворительность... это дар. Рыжий снова нахмурился. –... С чего ради? Молодой человек ничего не сказал, продолжая улыбаться в этой досадно скрытной манере в течение нескольких мгновений, прежде чем снова перевести взгляд в никуда, задумчиво глядя перед собой. – Однажды... ты, наверное, поймешь. Рэд фыркнул, но все равно взял яблоко. – Вряд ли. Улыбка все еще не исчезла с лица музыканта. – О, но ты сможешь, уверяю тебя… Ред действительно не понимал людей, но если он когда-нибудь и научится понимать их, молодой человек рядом с ним, несомненно, все равно останется для него загадкой. В конце концов, безумцев могли понять только другие безумцы, и, насколько Рэду было известно, он еще не перешел черту. Конечно, ему не хотелось признавать, что временами он балансировал на краю, но мальчик всегда следил за тем, чтобы не уйти слишком далеко за грань. Кроме того, вопрос о здравомыслии был относителен, и, учитывая каков мир, возможно, сумасшедшие были на самом деле самыми здравомыслящими из всех, по крайней мере, в определенной степени. Рэд честно не знал и ему, на самом деле, было плевать. Он еще раз откусил яблоко, наслаждаясь его сладостью. - o0o - – Не останавливайся. Продолжай идти. - o0o - – Идти? Но куда мне идти? - o0o - Я прокладываю свой путь… Я вырезаю свою судьбу… Я продолжаю идти… До самого конца… - o0o - Я не хочу вмешиваться… Но… - o0o - – Если хочешь со мной, то вперед. Но решай быстро. - o0o - – Если хотите – присоединяйтесь, а если нет оставайтесь. Выбирайте сейчас, и быстро. - o0o - Но… Теперь возвращаться выйдет дольше, чем идти вперед… - o0o - – Что ты делаешь? – Кто знает? - o0o - Глаза, выпученные и светящиеся, преследующие его в кошмарах. - o0o - Он закрыл глаза. - o0o - – Ты присоединишься ко мне… Аллен Уолкер? - o0o - Он вновь открыл их, и Мана – сумасшедший клоун – стоял на месте Графа. - o0o - – Продолжай идти. - o0o - – Я устал идти вперед. - o0o - Он вновь закрыл глаза, позволив умиротворяющей тьме обнять себя и увлечь прочь. - o0o - И снова открыл их, его взгляд был прикован к мужчине. – И что теперь? Музыкант улыбнулся. – Теперь… Я пойду вперед. Он сделал шаг, следуя за ним, но молодой музыкант положил на его плечо ладонь, останавливая. – Ты не можешь последовать за мной. Тебе еще рано. Мальчик лишь фыркнул в ответ. – Я уже прожил дольше, чем сам ожидал, – высказал он. – Это все равно случится, рано или поздно. Несколько мгновений музыкант молчал. А после разразился громким смехом. – Ты справишься, – уверенно произнес музыкант. – Вы оба. Он махнул рукой и Аллен оглянулся назад. Позади никого не было. - o0o -
Сознание медленно вернулось к нему, и вместе с ним и мучительная боль, без которой он мог бы обойтись. Он обнаружил, что смотрит на незнакомый и причудливо украшенный потолок; несмотря на то, что все расплывалось перед глазами, он мог сказать об этом без затруднений. Незнакомое лицо, лицо шатенки, его ровесницы, появилось в поле зрения парня. – Как вы себя чувствуете? – с легким акцентом спросила девушка по-английски. Аллен изучал ее лицо с большим интересом, будто что-то почувствовав. Затем он просто пожал про себя плечами и открыл рот, чтобы ответить, хотя тот был настолько сух, что парень смог лишь прохрипеть: –… Все болит. – Что ж, это неудивительно, вам еще повезло, что вы живы! – еще один юноша, находящийся в комнате, фыркнул, поворачиваясь, чтобы продолжить прерванное занятие. – Честно говоря, я задаюсь вопросом, какие боги хранят вас... Судя по тому, что я видел, ни один из ваших жизненно важных органов не пострадал, но вы все равно истекли бы кровью, если бы он не кинулся к вам и не вытащил, чтобы после я смог остановить кровотечение… – ...Он? – уточнил Аллен. Подросток снова появился в поле зрения. – Вас сюда принес мужчина, – ответил юноша. – Не припоминаю, чтобы он называл свое имя, но он был не здешний, насколько я могу судить... Он ушел довольно скоро после того, как я заверил его, что вы выживете, так что кто знает, куда он пошел после… Аллен с большим усилием приподнялся в сидячее положение, пытаясь вспомнить последний раз, когда был в таком жалком состоянии. Наверное, это было впервые, в голову не приходило других таких происшествий. Нежные руки снова опустили его на подушки, и он не сопротивлялся, будучи слишком измотан для этого. Честно говоря, было ощущение, что он действительно умер тогда, по крайней мере, часть его. Голоса, такие четкие всего несколько мгновений назад, снова стали искажаться, смешиваясь с голосами внутри. Тьма снова медленно приближалась к нему, но он по-прежнему не сводил глаз с удаляющейся фигуры человека, который, по-видимому, был ответственен за его дальнейшее выживание после последнего выкинутого фортеля. – Аллен Уолкер... – обернулся шатен. – В настоящее время вы находитесь в доме госпожи Урмины… Аллен наклонил голову в сторону, а его собеседник, казалось, чувствовал себя не в своей тарелке под таким пристальным взглядом, хотя для Аллена причины его дискомфорта были полностью обоснованы и разумны. В конце концов, он, вероятно, был довольно опасен. – Я Нарайн, ее врач, – сказал подросток, подойдя к дверному проему, готовый отодвинуть штору из бус, чтобы покинуть комнату. – Тебе следует отдохнуть. У тебя впереди вся жизнь... тебе дали второй шанс, не трать его впустую… Постепенно его голос затих вдали, и Аллен обнаружил, что проваливается в забытье. И снова он сдался тьме, позволив убаюкать себя.- o0o - Одна кроваво-красная капля упала вниз. По воде прошла рябь. Она разошлась кругами, прежде чем эхом исчезнуть в небытие, но вскоре на их месте зародились новые. Он стоял там. У кромки красного моря. Сверху в небесах висела убывающая луна, отражаясь под ним в багровом море. Он вздрогнул. Серебристо-серые глаза обратились к небу, на луну. Звезды, в основном незнакомые ему, казалось, приблизились, окружая со всех сторон. Холодно. Дыхание вырвалось из его рта белым облаком. Снежинки кружились вокруг, падая с чистого неба. Позади него стоял некто. Он повернулся. – Твое время... истекает. Он улыбнулся. – Я знаю. - o0o -
Сознание медленно возвращалось к нему, вместе с болью – достаточной, по мнению Аллена, чтобы называться мучительной, – но по какой-то необъяснимой причине он все же предпочел чувствовать ее, а не онемение, все еще засевшее в его конечностях. Однако, мечась по постели, также как он ворочался во время лихорадки, которая лишь нарастала, Аллен находил эту боль весьма полезной, удерживающей его накрепко в реальности, предотвращая полное погружение в горячечный бред. Хотя, если подумать, было ли все это на самом деле лишь галлюцинациями? Он приоткрыл глаза, глядя на мир сквозь взъерошенную завесу белых волос, слегка влажных от пота или воды, но, вероятно, от того и другого. Лица тут же появились в поле его зрения, размытые, но хорошо узнаваемые. Он немедленно снова закрыл глаза, но глупость уже была совершена, лица приблизились и руки крепко сжали его в объятиях. – Аллен... – голос Миранды эхом отдавался в голове, и он слегка съежился, не в силах удержаться от этого, другие голоса проникли в его череп и резонировали в нём, усугубив головную боль, которая мучила его на почти постоянной основе с тех пор, как он оказался здесь, а, возможно, даже раньше; на данный момент он действительно не мог сказать наверняка, и по правде говоря, он не особо волновался. Об этом можно подумать в более отдаленном будущем. – Слава Богу... Ты наконец-то проснулся… Судя по ее голосу, она готова вот-вот расплакаться, но Аллен был знаком с ней достаточно, чтобы знать, что скорее всего она уже плачет. Честно говоря… Кто-то сдвинулся, сжимая его правую руку с такой силой, будто хотел травмировать. – Мы переживали за твою жизнь, сопляк,- высказал Кроули с легким рычанием в голосе. – Никогда больше не делай таких глупостей… Кто-то согласно промычал, вероятно, Тимоти, но Аллен едва ли это заметил. Он недоверчиво фыркнул, видя скрытую угрозу в голосе старшего. Затем, прекрасно осознавая тот факт, что его спутники, без сомнения, будут продолжать приставать к нему, даже если он притворится потерявшим сознание, Аллен неохотно открыл глаза снова, моргнув несколько раз, чтобы попытаться снова привыкнуть к дневному свету. – Я слышал... – Наконец прохрипел он, чувствуя боль в животе, когда попытался сесть. – Ой. «Ой» было серьезным преуменьшением. Он бы закричал в агонии, если бы здесь не было свидетелей. Почти сразу же руки, которые так крепко держали его всего несколько мгновений назад, отпустили его, найдя себе лучшее применение, а именно снова толкнув его на кровать. – Не пытайся встать, – произнесла Миранда, ее веки были припухшими, глаза покрасневшими и раздражающе обеспокоенными. – У тебя жар... так что ложись и отдыхай, хорошо? – Иначе нам придется привязать тебя к кровати, – вмешался Тимоти, скрестив руки на груди и надувшись. Глаза Аллена остановились на нем на несколько мгновений, поскольку его чувства разрывались между не только недоверием и негодованием, но и изрядным количеством веселья. Честно говоря… Он перевернулся на бок, отвернувшись от них, игнорируя боль, которую вызывал своими движениями. – В таком случае... – прохрипел он. – Избавьте меня уже от страданий… Отчасти это было правдой, но по большей части он просто пошутил, хотя, совершенно очевидно, его товарищи не оценили юмор. – Это не повод для смеха, – ответил Кроули. – Ты чуть не умер! –... Я все еще жив, не так ли? – Аллен ответил, невозмутимо. – Этого недостаточно, чтобы убить меня, понимаешь? – Ты чуть не истек кровью! – возмутилась Миранда. Аллену едва удалось устоять перед внезапным желанием закатить глаза. Вместо этого он собрался с силами и перекинул ноги через край кровати, мгновенно сев обратно. Его голова закружилась, намекая на то, что он, возможно, слишком поспешил, но Аллен не обратил на это внимания, когда твердо поставил ноги на пол и приготовился подняться на ноги, прежде чем кто-либо из раздражающе обеспокоенных прихвостней смог остановить его. Кроули быстро оказался рядом с ним, по-видимому, предвидя его действия. – Ложись, парень, – велел Кроули. – Иначе твои раны вновь откроются. Глаза Аллена сузились в ответ: – Я не люблю, когда мне приказывают. Он действительно не любил, но они, похоже, не поняли. – Можешь наказать меня, как считаешь нужным,- прорычал Кроули, схватив его за руки. – Но только после того, как выздоровеешь… Аллен фыркнул в ответ, его глаза метнулись в сторону остальных на миг, прежде чем снова вернуться к Кроули, прожигая того взглядом, далеким от дружелюбия и обещающим много боли и возможную смерть в случае, если мужчина не исчезнет из его непосредственной близости, прежде чем последние крупицы терпения парня не иссякнут. – Аллен... не будь безрассудным, – взмолилась Миранда, но он с готовностью проигнорировал ее, сосредоточив большую часть своего внимания на другом человеке. – Мы беспокоимся. В ответ он фыркнул, с удовольствием отметив, что его прежнее головокружение почти полностью исчезло. Он снова взглянул на Кроули, а затем метко ударил его по голени. Явно застигнутый врасплох, мужчина ослабил хватку, и Аллен быстро освободился, встал и прошел мимо него, направляя свои стопы в направлении ближайшего окна. – Уже лучше, – сказал он, оборачиваясь, чтобы посмотреть на них, в то время как его окружение попыталось подойти к нему сзади. – Попробуете остановить меня и пожалеете. В комнате воцарилась напряженная тишина. Аллен устремил взгляд на Кроули, и тот, в свою очередь, ответил таким же злобным взглядом, в то время как Миранда и Тимоти продолжали наблюдать за ними с несомненной настороженностью, которая казалась немного более заметной, когда их глаза были направлены на него. Долгое время казалось, что никто не двигался, и в конце концов Аллен повернулся к ним спиной и подошел к окну. – Хм, – фыркнул Кроули и явно хищно оскалил зубы. – Я хотел бы увидеть, как ты попробуешь… Почувствовав, что тот приближается, Аллен отреагировал инстинктивно и попытался убежать, но прежде, чем ему удалось пробежать хоть пару футов, ощущение чужого дыхания на затылке подсказало Уолкеру, что он слишком медленный. Говоря откровенно, куда подевались его метательные ножи, когда они так нужны? Он развернулся, готовый пробить себе путь наружу, если понадобится, но Кроули оказался быстрее. Острая боль пронзила его, после чего сознание начало быстро исчезать, но он почувствовал, когда его тело подхватили, и услышал несколько возмущенный крик Миранды, прежде чем свет потух.- o0o - – Поблизости есть акума… - o0o - – Мы с Тимоти позаботимся о них, так что оставайтесь здесь и убедитесь, что он никуда не денется… - o0o -
Кажется, сознание покинуло его или, по крайней мере, он ослаб до такой степени, что, не мог ощущать окружающее. Голоса и их хозяева затихли, но эхо от них не исчезало. Был голос – мужской голос – и он был добрым, теплым и странным.- o0o - – С тех пор ты не спишь по ночам. Тебе нужно отдохнуть. - o0o -
Другой голос, принадлежавший женщине, которую он хорошо знал, заговорил, выдавая ее нерешительность.- o0o - – Но… - o0o -
Снова зазвучал мужской голос, успокаивая.- o0o - – Я буду за ним присматривать. Я прослежу, чтобы он не наделал глупостей, и разбужу тебя, если что-нибудь случится… - o0o -
Тишина.- o0o - – Хорошо? - o0o -
Снова тишина.- o0o -
Кто-то снова протер ему лоб; это ощущалось до боли знакомо, будто кто-то делал это часто в последнее время. Он приоткрыл глаз, снова лежа на боку, разглядывая темную фигуру, сидящую у его кровати. Рука, державшая мокрую тряпку на лбу, медленно отстранилась, вероятно ее хозяин заметил, что Уолкер пришел в сознание. – Должен признать... – прошептал он, позволяя глазам снова закрыться и расслабляясь в постели, чувствуя большую усталость, чем раньше. – Никогда бы не подумал, что акума спасет мне жизнь… Врач – Нарайн или как там он представился – фыркнул с явным удивлением или недоверием, но темные глаза, которые смотрели на лежащего в кровати Аллена, были настороженными и понимающими. – Когда ты это понял? Аллен открыл глаза, пытаясь привыкнуть к темноте, царившей в комнате. Кажется пока он был без сознания наступила ночь. – С того момента, как увидел тебя. Акума замер. Затем он слегка хихикнул и выжал почти всю воду из тряпки, прежде чем продолжить протирать ему лоб. – Правда? Тогда ничего не поделаешь… Аллен не пошевелился, устремив взгляд в ближайшее окно на ночное небо, покрытое звездами, которые казались ярче, чем он их помнил. Он слегка сдвинулся. – Ты собираешься попытаться убить меня сейчас? Акума на мгновение замолчал, прежде чем снова возобновить свою работу. – Нет, – наконец ответил он. – Господин Ной привел вас сюда, чтобы предоставить лечение, а не убить; если бы было иначе, он бы справился и сам… Аллен закрыл глаза. – Ты собираешься убить остальных? – Их судьбы будет решать Господин Ной, не я... – отозвался акума. Несколько мгновений царила тишина, пока акума продолжал делать то, что делал, а Аллен просто лежал, слишком измученный как умственно, так и физически, чтобы даже помыслить о деятельности. Его жар, должно быть, снова усилился; он чувствовал, что горит изнутри. – Как тебя зовут? – наконец он спросил, открыв глаза. – Твое настоящее имя. И снова акума замер. – Как давно это было, я уже забыл... – наконец сказал он. – Я много танцевала, но потом заболела и умерла... а мой брат сошел с ума от горя и превратил меня в акуму… Аллен ничего не сказал, просто краем глаза изучая внешность собеседника. Эта история не стала для него таким уж сюрпризом, но все-таки прояснила для него кое-что; она объясняла почему он увидел тень молодой женщины, когда впервые открыл глаза. Теперь ее дух стало видно лучше, и когда он вновь взглянул на акума, образ подростка поблек и был едва виден за духом женщины, чья душа скорее всего использовалась при создании акума. Она грустно улыбнулась парню. – С того дня... я стала Нарайн и захотела стать врачом, как и он, будь он жив... – сказала она. – Может я просто обманываю себя, но иногда действительно кажется, что брат все еще живет где-то глубоко внутри меня… Сделав паузу, она снова отстранилась от него, ее голос остался с ним, даже когда мир вокруг снова померк: – Тогда... Я была очень зла на него за то, что он сделал, но я…- o0o - – Я не хотел его убивать, но... - o0o - – Приказ Графа абсолютен... Но я... - o0o - – Но я… - o0o -
Его глаза распахнулись, он вздрогнул.- o0o - – Кроули? - o0o - – Что случилось, сопляк? - o0o - – У меня плохое предчувствие. - o0o - – Давай вернемся к остальным. - o0o -
Янтарные глаза появились пред его взором. Он инстинктивно вздрогнул, не в силах остановить эту реакцию. Одного легкого движения оказалось достаточно, чтобы побеспокоить рану, и он зашипел от боли. –Тики... Микк. В темноте блеснули белые зубы, обнаженные в довольно зловещей усмешке. – Мы снова встретились, малыш.- o0o -