Хроники роя. Судьба одиночки

      Блю Скай простонала и обвела мутным взглядом покрытый пылью глиняный карьер. Всё её потное и грязное тело ныло от долгого стояния в вытянутой позе на задних ногах. Облизав языком пересохшие потрескавшиеся губы, она взглянула на лежавшего перед ней жеребца. Полосатое окровавленное тело было растянуто на земле. Каждое копыто Ю-Хуфа было пристегнуто к невысоким колышкам ржавыми железными цепями. Спина зебра представляла собой жуткое месиво истерзанной плоти и запекшейся крови, по которому бегала толпа насекомых.       - Ю-Хуф, – хриплым голосом позвала голубая кобыла, - держись, миленький. Скоро все кончится.       Ответом ей был лишь слабый стон. Молодой жеребец был всё ещё жив, но сколько он протянет, земнопони не знала. Блю Скай закрыла глаза и погрузилась в мутную полудрему воспоминаний.       После того, как мертвое тело её дочери исчезло вдали, их ждала долгая выматывающая дорога под палящими лучами солнца. Три дня их караван шел по пыльной дороге, пока вдалеке не показались сторожевые башни Бир Халифа. Дорогу голубая кобыла, понукаемая вперед рывками железного ошейника и криками охотников, запомнила плохо. Терзаемая болью утраты своей малышки и палящими лучами, обрушивающимися с высокого небосклона, она практически не замечала ничего вокруг. Нельзя сказать, что с ними плохо обращались. Охотники ценили жизнь своих жертв, пока в их сумках не забрякают крышечки гонорара. Пленников исправно поили теплой водой и кормили тем же, что ели сами. Еда была бесхитростной, но довольно сытной, в основном сушеное мясо с травами.       Ю-Хуф старался подбодрить её и отвлечь от грустных мыслей, но ответом ему было лишь кивание головой и редкие однословные предложения. Несмотря на это, такое общение не дало пожилой кобыле замкнуться в себе и сойти с ума от горя, хотя она всё ещё не знала, зачем ей жить дальше.       Найт Флауэр за время перехода она видела всего несколько раз. Единорожку, ехавшую всю дорогу в повозке, выводили наружу, лишь, для того чтобы справить нужду, а затем быстро загоняли обратно.       Охотники привели их в Бир Халиф, город в который стекались покупатели живого товара со всех окрестностей. Здесь устраивались еженедельные торги и проходили битвы гладиаторов на местной арене. Вся экономика города была основана на увеселении торговцев живым товаром. К их услугам были, бары, публичные дома, а также работал тотализатор принимавший ставки на различные пари и результаты поединков.       Десерт Винд, не стала задерживаться в городе и направилась в тот самый карьер, откуда бежал Ю-Хуф. Довольный хозяин не только выплатил им крышечки за пойманного раба, но и выкупил Блю Скай. Тяжелый труд быстро убивал, и новые копыта были постоянно нужны в его хозяйстве. За пожилую, но ещё крепкую кобылу на аукционе в городе, вряд ли дали бы много, а здешний хозяин предложил весьма неплохую цену. Поэтому Десерт Винд практически не колебалась. Толстый морщинистый жеребец зебр также бросал жадные взгляды на лазурную кобылку, но предводительница охотников твердо решила заработать на ней по максимуму. Единорожку ждал аукцион, где главарша планировала получить немалый куш за симпатичный круп пленницы. Поэтому хлопнув по копытам с хозяином карьера, она закинула крышечки за двух рабов себе в сумку и отряд охотников ушел обратно в город, разлучая друзей навсегда.       Новый хозяин не стал долго раздумывать и коротко допросив Блю Скай, о том чем она занималась на свободе, определил её в прачки. Полосатого же жеребца ждала страшная судьба. Его не казнили сразу, но участь его была незавидна. Он несколько дней просидел под замком, а затем хозяин решил сделать из него пример, для остальных рабов. Ю-Хуфа определили на самую тяжелую работу - перевозку глины. Причем норму ему отвели двойную, а кормить стали объедками. Поили его тоже крайне редко, щедро одаривая его лишь плетьми. Молодой жеребец продержался четыре дня, под конец во время одного из рейсов его дрожащие ноги не выдержали, и он рухнул в дорожную пыль. В этот раз даже удары плетей не заставили его подняться. Надсмотрщики выпрягли его тушку из тележки и уволокли в лагерь, который находился на краю карьера. Привязав зебра в стойле для наказаний, они отправились звать хозяина. Прибыв через полчаса, толстый жеребец взялся за дело сам. На полосатой спине раба после его «урока» практически не осталось живого места. Наконец, задыхаясь от одышки, уставший хозяин, наконец, бросил размочаленную и окровавленную хворостину на пыльную землю и удалился в сопровождении надсмотрщиков, тащивших зонтик и опахало к себе в шатер.       Ю-Хуф был крепким и молодым жеребцом, поэтому не только каким-то чудом пережил экзекуцию, но и продолжил жить, лежа и страдая под палящим солнцем. Его кровоточащей спиной спустя несколько минут заинтересовались мухи и слепни, устроившие кровавый пир, доставлявший зебру новые мучения. Блю Скай тащившая с прачечной корзину с бельем, не смогла пройти мимо такого безобразия и, разогнав мух, укрыла спину несчастного раба мокрой мешковиной. Надсмотрщик, проходящий мимо спустя пару минут, увидев такой оборот, сдернул со спины несчастного окровавленную тряпку и немедленно унесся докладывать начальству. Расследование и поиск того, кто это сделал были весьма скоротечны, и вскоре рядом с Ю-Хуфом высился столб, к которому приковали милосердную прачку.       «Наверное, это наш последний день вместе», - подумала Блю Скай и тяжело вздохнула. Её взгляд вновь прошелся по карьеру, и кобыла устало закрыла глаза. Она не видела, как над кромкой карьера высунулась желто-синяя головка маленькой кобылки и указала на неё копытцем. Спустя пару секунд жеребенок спрятался вновь, так и оставшись, как он думал никем незамеченным. Между тем, тёмная точка высоко в небе замедлила свой бег и, сделав плавный поворот, стала нарезать медленные круги над карьером       - Ты спасешь их? – спросила Стар Беам, когда зебра выплюнула её хвост, за которой она стащила маленькую кобылку с холма.       - Спасу, но не сейчас, надо дождаться темноты, – ответила Грей Стрип, - мне надо осмотреться и понять, как это сделать, чтобы они не пострадали.       Она аккуратно выглянула из-за вершины, с прижатыми к голове ушками. Перед её взором развернулась подковообразная впадина, на дне которой ползали пыльные пони, трудившиеся в карьере. По самому краю выработки несла свои вялые воды, мутная река. Лишь одна дорога вела наверх из карьера, петляя по крутому склону. Лагерь, огороженный забором из колючей проволоки с трех сторон, полностью блокировал выход из каньона. По периметру ограждений стояло несколько наблюдательных вышек, с сидящими в них охранниками. Кибермозг, почти мгновенно подсветил их красным контуром и указал на огнестрельное оружие, которым они были вооружены.       Наученная горьким опытом, знакомства с антимехвинтовкой, Грей Стрип совсем не горела желанием прорываться под огнем с этих вышек к лагерю, и уж тем более выводить Блю Скай и Ю-Хуфа, тем же путем. Отвесные стены выработки, ставили жирный крест на любых попытках покинуть карьер, иным способом, кроме как по дороге, идущей из ворот лагеря. Оставалась ещё и река, и именно ею и решила воспользоваться полосатая кобыла.       - Пошли Стар Беам, я узнала, что хотела, – окликнула зебра жеребенка, крадучись сползая с внешнего склона карьера.       - Куда мы теперь? – спросила маленькая единорожка.       - До темноты ещё пара часов, найдем укромное место, где ты будешь нас ждать, а потом я отправлюсь спасать твою маму, – ответила Грей Стрип и потрусила вперед, к маячившему на горизонте, скоплению скал. Небесный наблюдатель, как привязанный потянулся за бредущей по иссушенной земле парочкой.       Зебра и единорожка достигли скал примерно, через полчаса. Найдя неглубокую пещерку, Грей Стрип удовлетворённо фыркнула:       - Жди нас здесь и ничего не бойся.       Единорожка шмыгнула носиком и шагнув к полосатой кобыле обняла её передними копытцами:       - Только ты сможешь их спасти, - глотая слезы, прошептала она, отстраняясь от полосатой кобылки, - я буду ждать вас здесь.       Зебра кивнула и, выскользнула наружу, направляясь к реке, темная точка в небе сделала ещё один круг и, заложив крутой вираж, унеслась в сторону лагеря.