Музыка - мой наркотик

Тихо напевая строчки новой песни, Юра бил медиатором по струнам гитары и старался не обращать внимание на шум в соседней комнате. Спокойная мелодия немного успокаивала, но глаз всё равно продолжал нервно дёргаться каждый раз, как за стенкой раздавался громкий и протяжный стон. Недавно они возобновили свои ежедневные репетиции, но Юра не мог спокойно отдыхать, сидя на кровати, и даже в своё свободное время продолжал играть на гитаре, подключив к ней наушники. Витя недавно сказал, что в сентябре у них будет очень важное выступление на стадионе и нужно к нему, как следует, приготовиться. Уже привыкнув к такому, ребята не обратили на это особого внимания и продолжили заниматься своими делами. Но не Юра. Чувство собственной ничтожности настигало его каждый раз, когда он сидел без дела. Он никто. Он никогда не учился в музыкальной школе, не занимался с репетитором, и до сих пор не знает, как читать ноты. Поэтому снова доставал гитару и играл до крови из пальцев. Хотел убиться об стенку каждый раз, когда на следующий день не мог зажать нужные струны. Вот только сегодня он никак не мог сосредоточиться на игре.  — Да вы заебали! — не выдержал он, бросив в стену лежащую на полу игрушку. Пластиковая косточка громко ударилась об стену и мягко упала на кровать. Отабек сначала удивлённо посмотрел на игрушку, которая пролетела в нескольких сантиметрах от его лица, чудом его не задев, а потом перевёл взгляд на злого и нервного Юру. Стоны за стеной прекратились.  — Так и убить можно, — заметил Отабек.  — Извини, — буркнул Юра. — Я не целился. Но они меня просто довели! Я итак ни фига нормально сыграть не могу, а из-за них ещё и сбиваюсь постоянно.  — Успокойся, нормально всё. И с музыкой у тебя хорошо всё, играешь в ритм, технических ошибок нет. Разве что-то не так?  — Всё не так, — отложив гитару в сторону, говорит Юра. Облокачивается на стену и подтягивает к себе колени, утыкаясь в них носом. Отабек сидел напротив на своей кровати и внимательно смотрел на Юру. Очередной приступ ощущения собственной ничтожности накатил на этот раз неожиданно.  — Почему ты так считаешь?  — Да потому что! Разве это не так? Я никогда не был профессионалом, у меня нет музыкального образования и, по сути, я никто. Иногда мне кажется, что я просто самоуверенный идиот, который ничего не добьётся в этой жизни, — руки начинают слегка подрагивать. Нервы в последнее время стали совсем не к чёрту, такими темпами ему и до больнички недалеко.  — Юра, во-первых, успокойся. Что на тебя нашло? Юра промолчал. Он закрыл глаза, стараясь унять дрожь и правильно сформулировать ответ на поставленный вопрос. Только он собрался ответить, как из соседней комнаты снова раздались несдерживаемые стоны. Тут же сбившись с мысли, Юра промолчал. Закрыв глаза, он сжался ещё сильнее. Тут же появилось желание провалиться сквозь землю, чтобы хоть Отабек не видел то, какой он на самом деле жалкий. Только вот не мог он так просто взять и исчезнуть.  — Эй, — раздалось совсем рядом. Юра чуть приподнял голову и посмотрел в обеспокоенные глаза напротив. — Прогуляемся?  — Ты, правда, хочешь? — Вопросом на вопрос отвечает Юра. Только жалости ему ещё не хватало.  — Если бы не хотел, то не предлагал бы. Так что?  — Хорошо, — кивает он, вставая с кровати. По крайней мере, они смогут нормально поговорить. На улице было прохладно и влажно из-за недавно прошедшего дождя. Редкие прохожие не обращали никакого внимания на идущую в молчании парочку. Разве кому-то есть хоть какое-то дело до случайных прохожих? Конечно, нет.  — Расскажешь? — нарушил молчание Отабек. Юра дёрнулся и поднял взгляд от асфальта на лицо друга. Он уже успел позабыть, для чего они, собственно говоря, пошли гулять по холодным улицам Питера.  — Да так, кроет иногда, ничего серьёзного, — попытался он отмахнуться. Эмоции поутихли, и теперь было стыдно за своё поведение. Если он расскажет, чем всё время забиты его мысли, то Отабек точно посчитает его дураком, ведь ничего серьёзного, по сути, не произошло. Юра просто сам себе придумывает проблемы, которые не дают ему нормально жить. Пора бы уже перестать париться по пустякам.  — Юра, — Алтын пытается заглянуть в глаза, но Юра специально прячет взгляд за чёлкой, — я же вижу, что ты переживаешь. Что случилось?  — Я ни на что не способен, — и снова всё по новой. — Мне всё время кажется, что я что-то делаю не так на репетициях. Что я идиот, который не может прочитать ноты, и тебе приходится возиться со мной и объяснять как маленькому ребёнку. Глупо полагать, что я смогу чего-то добиться.  — Тогда почему ты продолжаешь делать то, в чём не видишь смысла? — бесцветно спрашивает Алтын. Тон его сквозит холодом, от чего Юре становится не по себе. Он задумывается, даже не зная, что на это ответить. Что у него нет выбора? Но это неправда. Он в любой момент может расторгнуть контракт с продюсером, взяться за ум и окончить мед. Но разве можно так просто отказаться от того, к чему так долго стремился?  — Разве не глупо бросить всё, чего ты так долго добивался? — продолжает Отабек, не дождавшись ответа. — Вспомни, ради чего ты стирал пальцы в кровь. Что заставляло тебя двигаться вперёд? Они снова идут в тишине. В голове эхом повторяются слова Отабека, а сам Юра пытается сформулировать ответ. Мысли путаются, и ничего дельного не выходит. Как правильно выразить свои мысли словами? Раньше он никогда не задумывался об этом хотя бы потому, что никогда ни с кем не откровенничал. Порой было тяжело держать всё в себе, но рассказывать кому-то о своих страхах и тревогах было сложнее.  — Моя мама, — сорвалось с языка то, что крутилось в голове. Юра не поднимал головы, но почувствовал на себе недоумённый взгляд Отабека. — Из-за неё я продолжал играть на гитаре и выступать. Знаешь, о чём я думал, когда впервые выступал в кафешке? Теперь она будет жалеть, что бросила меня. Я был в этом уверен, но ей было пофиг. Тогда я стал заниматься в несколько раз усерднее и, знаешь, что? Ей похуй. Ей не нужен сын, ей нужны деньги. Только вот понял я это уже поздно. — Юра глубоко вдохнул и выдохнул. Ну вот, он выложил всё, что так давно хранил в себе. Остаётся только надеяться, что Отабек поймёт его. Неожиданно чужая рука коснулась его плеча, от чего Юра вздрогнул и поднял взгляд на Отабека. Тот не растягивал уголки губ в привычной еле заметной улыбке, но смотрел с таким теплом и нежностью, что Юра неожиданно для самого себя смутился.  — Разве ты сможешь жить без музыки? — зачем-то спрашивает Алтын, и так зная ответ. — Твои песни безумно красивые, люди влюбляются в них с первых нот. Знаешь, что делает их ещё прекраснее? — Юра отрицательно качает головой, понимая, что не сможет сейчас выдавить из себя хоть слово, — ты. Я никогда не видел никого, кто бы так отдавался своему делу. Может, ты не замечаешь этого, но именно твои эмоции делают песню особенной. Они делают её живой. Именно твоя песня заставила меня не сдаваться и бороться за место в группе.  — Что? — Глаза Юры округляются, и он не может понять, о чём говорит Отабек. Место в группе? — Ты ведь вступил в Слутс задолго до того, как мы познакомились.  — Да, — соглашается Отабек. — Но я узнал тебя намного раньше. Ты выступал в парке на каком-то празднике, когда я впервые услышал твою песню. Меня поразил твой взгляд — настоящий воин. Не составило труда найти тебя в социальных сетях и потом выйти на твой канал. Теперь ты веришь в то, что ты зря наговариваешь на себя?  — Бек, — еле слышно сипит Юра, — можно я тебя просто обниму?