The Devil Flower

      — Зло окружает нас повсюду. Дьявол кроется в деталях, милая. Наша задача — увидеть его и избежать искушений, которым он подвергает нас.       — Но я не хочу, сестра Хизер, пожалуйста…       — Это необходимо для спасения твоей бессмертной души, дитя мое.       Монахиня гладит ее по волосам и с толикой сочувствия смотрит на заплаканное лицо. Морщинки собираются вокруг глаз женщины, когда она с печальной улыбкой открывает дверь. украшенную черным католическим крестом.       Мэллори жмется к монашке. Девочке всего девять лет. Это происходит с ней уже третий раз за месяц. Сестра Хизер твердит, что так нужно для того, чтобы злые духи оставили ее тело и душу в покое, но Мэллори уже не верит в это.       — Проходи, дитя, не бойся, — говорит один из священников. Их двое, стоят по обе стороны простой, идеально заправленной кровати. В комнате душно, пахнет жаром и потом, воздух сухой, так что режет ноздри.       — Я не хочу… — вновь мотает головой Мэллори. Она испуганно цепляется за подол черного одеяния монахини. Только не отправляйте ее снова сюда! — - Они делают мне больно…       — Через боль телесную душа очищается, — произносит второй священник. Он держит в руках крест и раскрытую книгу. Второй замачивает розги в святой воде. О нет! У нее до сих пор не прошли следы от прошлого раза.       — Но во мне нет никакого! Правда, сестра Хизер! — вскрикивает Мэллори, когда сестра заводит ее внутрь и подводит к кровати. Никаких злых духов…       — То, что ты делаешь — есть происки демонов, одолевающих твою душу, — священник помоложе укладывает ее на кровать.       — Я ничего не делаю… Я не знаю, как это получается… Я совсем не хотела этого… — всхлипывает Мэллори, но покорно дает безвольное запястье другому священнику, который привязывает его к изголовью кровати. Ей не сбежать, не позвать на помощь — она совсем одна в этом месте. И никто не спасет ее, как бы громко она ни кричала.       Священник брызгает ей на лоб святой водой, второй начинает читать молитву, приложив к ее губам липкое распятие. Мэллори захлебывается слезами и целует крест. Девочка закрывает глаза в тихом рыдании, молясь лишь об одном — чтобы это поскорее закончилось.       На решетку окна садится бойкая синичка. Внизу устроилась кошка, готовая поймать добычу второй раз и снова разорвать ее маленькое желтое тельце.       Воспоминание вспыхивает ослепительной вспышкой. Как огни фар на встречной дороге. Что это было?.. Сейчас это так неважно…       — Я не знаю почему… Но рядом с тобой у меня разрывается сердце, — шепчет Мэллори, уткнувшись в грудь Майкла. — Я не знаю, что со мной происходит…       Жалеть о сказанном будет потом. Зря она это говорит. Так зря. Уже жалеет. Слишком поздно — он прижимает ее к себе так слабо, что руки вот-вот соскользнут по телу вниз, но Мэллори чувствует: сейчас нет ничего крепче этих объятий.       — Кто ты такой? — отчаянно спрашивает девушка и вжимается в его тело, будто может проникнуть внутрь и вытащить наружу все секреты, которые не дают ей покоя. Какую же ошибку она совершает… Через час ей не будет равных в самобичевании. Но сейчас это то, что ей хочется делать. Говорить. Чувствовать.       Майкл нежно проводит рукой по ее волосам и вздыхает. С сожалением, с обреченностью — словно говорит, по-другому и быть не могло.       — Никто…       Мэллори сжимает его пиджак в кулаках и мотает головой. Не правда! Нет! Разве чувствовала бы она нечто подобное к «никому»?!       — Тише, — со смешком говорит Майкл и приподнимает ее лицо за подбородок. Мэллори упорно смотрит вниз. Если она сейчас заглянет в его глаза — это будет конец всему.       — Посмотри на меня, — повторяет он, не давая ей отвернуться. Мэллори сжимает губы и опускает руки с его спины. Нет, нужно прийти в себя. Она не может, не смеет поддаться… — Мэллори, пожалуйста, посмотри на меня…       Девушка до боли сжимает кулаки. Этот голос… Эта интонация. Почему он выворачивает ей душу наизнанку?! Это же невыносимо…       Руки соскальзывают с ее талии и плетьми повисают вдоль его тела. Мэллори сглатывает комок. Потом жалеть будет. Сейчас не время для этого.       — Тебе лучше как можно скорее отобрать кандидатов и отправиться в убежище, — твердо говорит она, все также смотря в пол. Идеально начищенная обувь, часть его педантичного образа с ноткой распущенности. Должно быть, ты просто сходишь с ума, Мэллори…       Майкл ничего не отвечает.       — О чем вы говорили с Дайной в том кабинете? — спрашивает девушка, отойдя на шаг назад. Если выкладывать карты на стол — то все. Когда как не сейчас?       — Я не могу ответить на этот вопрос, — произносит Лэнгдон и в его тоне уже слышится привычные нотки сарказма. Мэллори улыбается уголком губ. Правильно, так будет лучше. Она тоже спрячется за маску, ведь так намного безопаснее.       — Я пойду, если ты не против.       Она сама не заметила, когда перешла на «ты», но такое обращение к Майклу кажется ей в высшей степени естественным. Словно всю жизнь его так звала. И никаких «Вы, мистер Лэнгдон».       Мужчина вновь молчит. Он поворачивается к ней спиной и лишь теперь Мэллори отваживается посмотреть на него. Волосы растрепаны ветром, руки сложены за спиной. Он делает вольный жест, будто отсылает слугу на кухню. Девушка со смешком делает реверанс — совсем как аристократ и его прислуга.       Мэллори поворачивается и выходит из руин столовой. Напоследок она смотрит через плечо. Майкл оборачивается и только лишь заметив движение плечом, девушка тут же отворачивается обратно. Пока она не готова к этому. Она закрывает за собой двери, так и не рискнув поднять глаза.

***

      Сложно сосредоточиться на чем-то, когда мысли витают так далеко отсюда. Мэллори уже устала что-либо рационализировать, подгонять под привычные рамки, чтобы вписать происходящее в понятную систему. Очевидно, есть то, что нельзя логически обосновать. То, что писали в книгах о Гарри Поттере правда? Если нет, то как еще объяснить то, что произошло в столовой? Мэллори знает, что именно она сделала это. Каким образом ей это удалось — вот это остается загадкой.       Она всегда чувствовала в себе эту силу. Подозревала, исходила сомнениями, а затем, смеясь, отгоняла глупые мысли прочь. Люди не умеют управлять погодой или общаться с мертвыми. И все-таки какой-то червячок грыз ее изнутри. Настойчиво подтачивал основы ее мировоззрения. Иногда сила поднималась в ней, подобная цунами, но обстоятельства всегда вовремя умело осаждали этот пыл. Тому служили разные поводы. Однажды она стояла с Коко в банке и почувствовала явную угрозу от мужчины, только что зашедшего в здание. В тот же день он попытался ограбить этот банк, лишил жизни одного из заложников, а затем и сам застрелился. Иногда Мэллори думает, могла ли она верить своим ощущениям, могла ли она предотвратить эту трагедию, да и некоторые другие… Но настойчивый голос твердит ей — ты всего лишь человек, не бери на себя слишком много.       Только как же рационализировать снежный буран, который она устроила в столовой? Что ее облучило во время взрыва и теперь она мутант? Неужели пора покупать костюм супер-женщины и отправляться спасать мир? Мэллори удрученно качает головой. Так грустно, что даже немного смешно.       Всегда было то, что сдерживало ее. Стоило Коко вывести ее из себя, она же обычно и не давала ей сорваться. Угрожала увольнением или говорила очередную обидную вещь и это каким-то образом резко переключало внимание девушки — будто по мановению волшебной палочки. Пора признать — после конца света не может быть старой жизни. Так стоит ли так упорно держаться за нее?       Теперь все иначе. И даже она сама стала совсем другой. Когда на станции появился Майкл Лэнгдон… До него она жила жизнью амебы, простейшего существа, у которого нет особых притязаний кроме еды и сна, да минимальной гигиены. Стоило ему вступить в общую гостиную, как нечто пробудилось в Мэллори. Та самая тайная, глубокая суть, которую она умело сдерживала. Теперь даже Коко не способна ее осадить. Кажется, контролировать что-либо уже даже не в силах самой Мэллори…       Что же он говорил? Мэллори, давай же, вспомни. «Я знал, что ты все вспомнишь»… Да что, черт возьми, она должна вспомнить? Почему просто не рассказать ей все, что она «забыла»? Что это за сила в ней? Откуда он знает о ней? И почему ей кажется, что он одержим идеей отправить ее в убежище? Она все еще не может доверять ему. Более того, она не имеет права доверять себе в его присутствии.       Девушка вспоминает о его руках. О том, как они прикасались к ней, как скользили по ее телу, с какой нежностью гладили по волосам. Столь невинный жест, но даже от одной мысли об этом ее накрывает волна жара, а в груди болезненно ноет. Майкл прав… у него есть ответы на все ее вопросы. Только отчего-то он предпочитает мучить ее, а не пойти навстречу.       Так стоит ли бежать из Аванпоста прямо сейчас? Может быть, подождать? Ответы где-то рядом. Мэллори уверена в этом. Сможет ли она спокойно жить дальше, если оставит эти тайны нераскрытыми? То, что объяснило бы все, что происходило до и после Апокалипсиса так близко. Нечто такое, что поставит в ее жизни все на свои места. Майкл знает намного больше, чем говорит. Но может ли она выведать что-либо у него и не пострадать при этом? Боже, стоит только вспомнить о нем и у нее дрожат колени. Не будет ли это слишком опасно? Ответа нет. Был бы магический шар — хотя бы у него спросила совета, как поступить.       В любом случае, сперва надо придумать, как вытащить Коко из заключения, пока над ней не совершили быстрый суд. Аванпост скор на расправу, Вильгельмина не терпит противостояния, а ждать помощи от Майкла, как выяснилось, не придется.       Мэллори пыталась заглянуть в комнату Коко, но две внушительного вида послушницы — дочери Урана и Геи — каменными изваяниями застыли около двери.       — Могу я пройти? — язвительно спрашивает Мэл, когда одна из них преграждает ей путь широкой рукой.       — Никому не разрешено входить, — чеканит каждое слово послушница.       — Я — личная помощница Коко Сен-Пьер Вандербильд, так что вам лучше отойти, — включает она профессионала своего дела и полными презрения глазами смотрит на охранниц.       — Мэллори? Мэллори, это ты? — доносится приглушенно из-за двери. Коко стучит кулаками в дверь и вновь выкрикивает: — Мэллори!       — Коко, успокойся, — на повышенных тонах говорит девушка и с недоверием смотрит на титаниду. Не заткнет ли она ей рот этой огромной лапой?       — Мэллори, помоги мне! Я тут со скуки скоро умру!       Серьезно? Это то, что ее сейчас волнует — скука? Мэллори закатывает глаза и на секунду допускает возможность бросить Коко на произвол судьбы, но снова треклятая ответственность берет верх.       — Молись, чтобы не умерла на самом деле, — бурчит Мэллори, но уже громче добавляет: — Держись! Я что-нибудь придумаю.       Коко ударяет в дверь один раз. Видимо, лбом. Последний мозг ведь выбьет.       — Спасибо, Мэллори. Я знала, что ты не оставишь меня одну.       Девушка улыбается. В такие моменты Коко настоящий ребенок.       Переговорить так и не удается. Послушницы непреклонны.       Что теперь делать? Сквозь эту охрану не пробьешься, да и какой в этом смысл? Далеко они не убегут, дальше станции точно. Это лишь усугубит ситуацию и ужесточит наказание.       Мэллори запускает руки в волосы и массирует кожу головы.       Что всегда делают, когда оказываются в безвыходной ситуации? Обращаются к тем, у кого власти побольше. На ум сразу приходит Майкл. Нет, он же уже отказался помочь. Считает, что Коко опасна. Ха! Кто бы говорил… Может быть, вновь попросить его? Мэл с сомнением качает головой. Нет, он наверняка может потребовать что-то от нее взамен. И не факт, что она сможет это выполнить.       Кто остается? Вэнейбл. Да, с ней будет проще, чем с Майклом. Девушка удрученно усмехается.       Нет, не будет она слушать обычную серую, которая для знати годится только в качестве прислуги. Твое дело мыть тарелки и начищать пол — на что ты еще годишься!       Мэллори закусывает губу. Это какой-то замкнутый круг, вновь она у дверей Коко и не может ничего сделать. Кто еще остается на станции? Девушка хмыкает. Это мысль. Далеко не самая удачная, но из возможных зол нужно выбрать наименьшее.       — Вот так я и решила обратиться к тебе, — заключает девушка и ожидающе смотрит на Дайну.       — Ничего глупее в жизни не слышала, — высокомерно замечает телеведущая и перекидывает ногу на ногу. В гостиной кроме них никого нет, тишину заполняет проигрыватель заезженной до зубной боли песней.       Мэллори вздыхает и отводит взгляд. Черт, как знала, что это бред чистой воды… Просить у Дайны помощи в переговорах с Вэнейбл ради Коко? В страшном сне не приснится. Ну, она хотя бы попытается.       — А с чего ты взяла, что я захочу тебе помогать? Я немного не дееспособна сейчас, — Дайна поднимает в воздух раненую руку. Мэллори слегка пожимает плечами — что ей ответить? Что это последняя надежда? Ну нет, до такого она не опустится.       Идея точно гром среди ясного неба вспыхивает в ее голове. Точно! Она же слышала тот разговор. Возможно, самонадеянно, но что если использовать его в свою выгоду? Конечно, она не поняла большую часть, но кое-какие выводы может сделать. Хотя бы о том, что на одного из людей на станции у Майкла далеко идущие планы. Что если предположить — только представить — что это Мэллори? Ведь Дайна сама не знает, о ком он говорил.       — Я недавно гуляла по станции и случайно забрела в заброшенный отсек, — говорит Мэллори. Выражение ее лица непроницаемое. Когда-то она играла в покер и если карты просчитать она не могла, то блефовала как бог.       Дайна расслабленно кладет ладонь на колено.       — И так странно, что я была там не одна, — хмурится девушка, будто пытается разгадать сложнейшую загадку. Телеведущая приподнимает одну бровь, но больше ничем не выказывает своего отношения к сказанному. — Что там делать жителям станции, да?       Дайна рассеянно слушает ее.       — Необычные разговоры ведутся вдали от чужих ушей, — подводит итог Мэллори и складывает руки под грудью.       — Что ты имеешь в виду? — спокойно спрашивает женщина. Вывести ее на чистую воду не так просто, как кажется. У нее железные нервы.       Мэллори выдерживает театральную паузу, смотря Дайне прямо в глаза. Рискнуть. Все или ничего. Что ж, идем ва-банк. Коко, ты обязана ей по гроб жизни…       — Что если ты мне не поможешь, то я сделаю так, что тебя оставят на станции гнить заживо, — твердо говорит девушка. Главное, не сомневаться в весомости собственных доводов.       Дайна секунду другую ошарашенно смотрит на нее, а затем разражается истошным смехом. Мэллори прочищает горло, но все так же упорно не отводит глаз от оппонента. Черта с два она проиграет в этом поединке!       Отсмеявшись, женщина, проглатывая последние смешки, произносит:       — Ты серьезно? Мне не послышалось?       — Сомневаюсь, что Майклу понравится, если кое-кто снова выкинет нечто из ряда вон, — пожимает плечами Мэллори и с холодным превосходством глядит на Дайну.       Кажется, время шуток закончилось. Женщина медленно встает с дивана и подходит к Мэллори. Ничего угрожающего в походке нет, но Мэл готова поклясться, что стоит отвернуться — и Дайна запросто вцепится зубами ей в шею.       — Ты хотя бы знаешь, с кем говоришь? — спрашивает женщина.       — А ты? — в тон ей отвечает Мэл, с легкостью выдерживая напор. Ирония. Ответ на этот вопрос не знает даже она.       Дайна усмехается и отворачивается. Девушка с интересом следит за ее движениями — оказался ли блеф действенным? Получилось ли у нее?       — Я могу помочь тебе освободить Коко. Могу поговорить с мистером Лэнгдоном или с мисс Вэнейбл, — Дайна ставит руки на бедра и плавно поворачивается к девушке. — Но у меня есть одно условие.       Мэл кивает. Вряд ли та попросит нечто невыполнимое — а из реального она вполне сможет исполнить все. Что это может быть? Двойная порция кубиков? Или стать ее личной служанкой? Неприятно, но потерпеть можно. Тем более, что надолго Мэллори здесь не планирует задерживаться. Все равно лучше чем-то, что мог бы попросить Майкл…       — Ответная услуга. Нужна твоя помощь кое в чем.       — В чем именно?       — Ничего особенного, хочу почтить память предков. Для моей религии это очень важно, — серьезным тоном говорит телеведущая.       — А что должна делать я? — хмурится Мэл. Почтить память усопших, конечно, похвально, но каким образом там необходима она сама? Да и не замечала она раньше за Дайной особой религиозности.       — Просто стоять рядом. Для ритуала нужны два человека. Андре никогда не был приверженцем моей веры, его бесполезно просить о чем-то. Так что? Согласна? — Дайна протягивает ей руку. Мэл задумчиво смотрит на нее.       Перспектива вытащить Коко весьма и весьма интригующая, но… Ладно. Отступать уже поздно, наверное. В конце концов, всегда можно сорвать сделку с дьяволом. Девушка жмет сухую, крепкую ладонь.       — Кстати, симпатичное платье, — она подмигивает.       Ох, да… Ведь Майкл так и не вернул ей ее одежду.       Дайна, не прощаясь, выходит из гостиной. Что ж, хотя бы с одной проблемой, кажется, разобрались.