The Devil Flower

      Когда Мэллори только попала в Академию мисс Робишо, ее излюбленным занятием было поздно ночью прокрадываться из комнаты и прятаться в оранжереи Корделии. Через стеклянные двери так хорошо было видно звездное небо, а влажная, тропическая жара Нового Орлеана не тревожила наблюдательницу. Мэллори нравилось считать звезды. Абсолютно бесполезное занятие, но пронизанное волшебной красотой.       Теперь ни о каких звездах не может быть и речи. Днем солнца толком не видно, а пространство проглядывается лишь на пару метров вокруг. Ночью опускается ледяная тьма. Холод — и это в Калифорнии! Отчасти Мэллори скучает по луне и звездам, но романтичность в ней всегда уступает место прагматизму и практичности.       Они идут несколько суток, прерываясь лишь на короткий, сумбурный сон, длящийся несколько часов. Иногда Мэллори просыпается в ужасе: ей кажется, что она слышит леденящий кровь зов, доносящийся до нее сквозь километры. Тогда она расталкивает Коко, которая как ребенок брыкается, и они идут дальше.       Не осталось ничего. За все время они не встречают ни одного человека. Лишь однажды им попадается хромая собака, покрытая гнойными наростами. Бедняге недолго остается — протянет максимум пару дней. Мэллори не может пройти мимо: она приманивает животное и излечивает ее раны. Пес негодующе рычит — видимо, ему уже здорово досталось от людей — и убегает прочь во всю прыть.       Нет птиц. Нет ветра. Даже звуков. Мир наполнился гробовой тишиной, оплакивая свою кончину.       На третий день перед ними из тумана появилась заброшенная ферма. Ведьмы ушли на значительное расстояние от станции, но скорее всего все еще находились в штате Калифорния.       — Я ни на что не намекаю, но если мне опять сегодня придется спать на земле, я устрою истерику, — заявляет Коко, кивая в сторону фермы. — Мы хоть и ведьмы, но потребности-то у нас человеческие.       Мэллори с сомнением смотрит на домик и небольшой пустой загон рядом. Там вполне может прятаться и хозяин. Впрочем, им ничего не стоит найти с ним «общий язык». Коко с мольбой глядит на подругу, пока та не кивает, сломавшись под ее напором. Ведьма облегченно вздыхает и спешит к ферме. Наверное, это не такая уж и плохая идея провести хотя бы ночь в постели.       Коко влетает в дом, ни о чем не задумываясь. Мэллори протягивает руку, чтобы ее остановить, но слишком поздно — деревянная дверь с треском хлопает за ней. Ведьма настороженно прислушивается к своим ощущениям, но ничего вызывающего подозрения не чувствует. Теперь она доверяет своей интуиции больше, чем когда-либо. Впрочем, Корделия как-то сказала, что талант Коко — чувствовать опасность. И раз уж она так беспечно впорхнула внутрь, должно быть, бояться в самом деле нечего.       Ферму покинули достаточно давно. Грязь и пыль плотным слоем лежат на каждой поверхности, вещи раскиданы по дому: видимо, уже побывали мародеры. Мэллори переворачивает опрокинутое кресло-качалку и ставит на место. Интересно, здесь жили старики?.. На полу рядом валяется замызганный томик рассказов Эдгара По. От времени страницы выцвели, нельзя прочесть и строки. Девушка аккуратно складывает книгу и кладет на кресло.       — На кухне ни крошки, — Коко забегает в гостиную. — Зато наверху шикарная постель. Правда, без подушек и одеяла, но зато есть матрац. О, боже, никогда не думала, что буду рада такой мелочи!       Коко засмеялась над собой и вновь скрылась.       Верно, у них человеческие тела и потребности тоже человеческие, но при необходимости ведьмы могут выдерживать нагрузки намного большие, чем способен перенести человек. Эта способность передается от матери к дочери, как своеобразный механизм защиты и выживания, видимо, выработанный у их племени в давние времена. Тогда желание сна и пищи становится больше психологической привычкой, а не физической необходимостью.       Девушка выглядывает в окно. Вид выходит на хлипкий загон. В таких обычно обкатывают лошадей, гоняя их по кругу с помощью хлыста. От времени деревянные перекрытия ослабли и местами отвалились. Чуть дальше виднеется красный бочок амбара.       С наступлением темноты девушки поднимаются наверх. Коко с наслаждением падает на кровать и перекатывается по ней из стороны в сторону. Матрац! Мягкий! Это не сырая, холодная земля! Мэллори улыбается и укладывается рядом.       — Как думаешь, скоро ты наберешься сил? Для борьбы с Антихристом. По твоим ощущениям? — Коко резко поворачивается лицом к Мэллори. Девушка устало вздыхает и пожимает плечами. Этот вопрос ей бы меньше всего хотелось обсуждать.       — Интересно, как это все будет… Имею в виду, я запомню хоть что-то из произошедшего?       — Вряд ли, — скептически замечает Мэллори и поворачивается Коко. — Скорее всего, ни ты, никто из ведьм ни о чем не узнает.       Женщина кивает.       — Если честно, — доверительно сообщает она. — У меня были сомнения насчет тебя. Не в твоей силе, а в том, сможешь ли ты одолеть Майкла. Учитывая… вашу историю.       Мэллори улыбается уголком губ и ничего не отвечает. Она подкладывает ладони под щеку и закрывает глаза, делая вид, что проваливается в сон. Снова неправильная тема, Коко.       — Ты уже спишь? — шепчет ведьма. — А что вы делали, когда меня заперли в комнате? Между нашим первым побегом и тем, когда ты пришла ко мне, прошло достаточно времени…       Девушка отворачивается на другой бок и жмурится. Вот же приспичило ей пооткровенничать!       Коко набирает воздух в легкие и Мэллори уже готовится к очередному шквалу неудобных вопросов, но нечто прерывает планы ведьмы.       Громыхает дверь на первом этаже. Девушки замирают, напряженно прислушиваясь. Все верно, кто-то зашел в дом. Чьи-то шаги беззастенчиво раздаются в гостиной, переходят на кухню. Гремят ящики.       Мэллори поднимается с кровати.       — Может, не надо? — шипит Коко, хватая ее за край платья. — Все равно тут ничего нет. Он сам уйдет.       Девушка задумчиво смотрит на подругу. Может, в самом деле, притвориться, будто их тут нет? Ее сомнения обрывают настойчивые шаги на лестнице. Некто поднимается на второй этаж. Коко оборачивается на дверь, затем вновь смотрит на Мэл и уверенно кивает. Мэллори отвечает ей кивком и тихо подходит к двери.       В доме темно: ни луна, ни звезды толком не пробиваются сквозь пелену смога от взрыва. Мэллори приоткрывает дверь и выглядывает в коридор. Она готова в любой момент швырнуть незваного гостя прочь одним движением руки, но тихий, упрямый голос внутри шепчет: а что если это кто-то с аванпоста? Кто-то… от Майкла? Посланный, чтобы разыскать их и вернуть назад. Сердце делает несколько быстрых, сильных ударов и продолжает биться в бешеном ритме.       Девушка выходит из комнаты. Коко тянется за ней, но в авангард не спешит. Оно и понятно, ведь она намного слабее Мэллори. Огонек света вспыхивает из ванной. Мэллори приподнимает руку, готовясь к бою.       Гость медленно показывается из дверного проема, и свет огня в стеклянной лампе освещает его лицо.       Мэллори пораженно замирает на месте. Коко, выглядывающая из-за ее плеча, ошарашенно смотрит на гостя. Тот, заметив в коридоре две фигуры, вскрикивает и едва не выпускает из рук светильник.       — Какого черта?.. Коко?! — Галлант щурится и пытается рассмотреть, верна ли его догадка. Женщина выныривает из-под руки Мэллори и уже бежит навстречу другу. Мэллори все еще пытается отдышаться. У нее сердце едва не выскочило из груди, на долю секунды ей показалось, что вовсе не Галлант прячется за углом…       — Что вы тут делаете? — сражено спрашивает парикмахер. Мэллори подходит к ним ближе, спрятав руку за спиной, будто в ней было материальное оружие. Хотя его выгнали со станции относительно недавно, внешняя среда уже сделала свое дело: волосы его поредели, глаза запали, а светлая кожа приобрела сероватый оттенок. Галлант осунулся, но не потерял лоска: держался все так же, будто только что провел мастер-класс в одном из салонов Беверли Хиллз.       — Мы… сбежали, — заговорщически тараторит Коко, хватая мужчину за руки.       — Вы в своей уме? — морщится Галлант и отдергивает руку. Он заходится булькающим кашлем, прикрывая ладонью рот. Коко брезгливо опускает уголки губ, но пытается скрыть отвращение.       — Нас не взяли в убежище, — спешит вступиться Мэллори. Галлант откашлялся и вытер руку об штанину. — Все равно бы оставили там умирать… так что мы решили побороться за жизнь на поверхности.       Мужчина презрительно улыбается, глядя на девушку.       — Лучше умереть от голода на станции, чем тут от болезней или, что еще хуже, кем-то съеденным.       Наступает неловкое молчание. Мэллори украдкой смотрит на Коко, та на нее. Не объяснять же ему, что им ничего подобное не грозит?       — А что ты здесь делаешь? — переводит тему Коко, во все глаза смотря на Галланта.       — Пытался найти что-нибудь съестное. Но это бесполезно, все давно унесли, что могли… В Общине не любят, когда возвращаешься с пустыми руками, так что пришлось бродить до самой ночи. Только все равно без толку.       — Что за Община? — нахмурившись, спрашивает Мэллори.       Галлант отвечает ей полным безразличия взглядом, впрочем, как всегда.       — Галлант, что за Община? Там безопасно? А еда есть? Я готова убить за подушку! — не делая остановок трещит Коко, перехватывая внимание парикмахера.       Мужчина устало проводит рукой по почти лысой макушке.       — Лучше я покажу.       Община обосновалась на месте небольшого городка на краю округа — взрыв его не задел, но ударная волна серьезно повредила. Он находился недалеко от фермы и уже вскоре их приветствовала вывеска «Добро пожаловать в Лагуна-Хиллз, городок, дарящий умиротворение». Мэллори предполагала, что после Апокалипсиса останутся выжившие, но их количество будет так ничтожно мало, что нельзя назвать и группой. Как же сильно она ошибалась, попав в Лагуна-Хиллз. Ночью улицы городка пустуют, как объяснил Галлант, все собираются в ратуше и спят. Так, якобы, безопасней, чем по одиночке — охота на мясо, одежду, да и просто убийство ради забавы стали привычным делом в новом мире.       Ратуша голодным гигантом возвышается над ними. Коко без раздумий идет за Галлантом, а Мэллори на минуту замирает на месте, смотря на огоньки света, мерцающие в окнах с выбитыми стеклами. Неужели, выжило намного больше, чем она предполагала?.. Коко зовет ее и Мэллори приходит в себя.       Внутри на первом этаже никто не спит. Некогда парадные коридоры городской ратуши теперь представляют собой казармы. Мужчины и женщины в видавшей виды одежде, запах сигарет, невесть откуда они их достали, впитывается в почерневший от грязи красный ковер. Слышится смех, громкие разговоры. Мэллори удивленно озирается. Да, эти люди выглядят не самым лучшим образом и в каждом из них она чувствует смерть, но они… живы. И продолжают бороться за свою жизнь.       Галлант манит их на второй этаж. Горожане удивленно смотрят на незнакомок, ведь на их телах нет и следа влияния радиации. Да и одежда вряд ли соответствует нормам новой среды: на одной полупрозрачное черное платье, а вторая и вовсе в викторианском наряде.       На втором этаже значительно тише. Видимо, здесь и находится спальная зона. Мэллори на ходу заглядывает в приоткрытую дверь и замечает спящих детей и несколько дремлющих женщин.       — Подождите здесь, я предупрежу главу о вас, — устало шаркая, говорит Галлант и скрывается за одной из дверей. Коко подходит к Мэллори и удивленно присвистывает:       — Ну и ну! А говорили, что только тараканы ядерный взрыв переживут!       Мэл не успевает ничего ответить, как открывается дверь и Галлант делает приглашающий жест. Девушки переглядываются и заходят внутрь.       Сюдя по всему, когда-то это был кабинет мэра города. Стекл тут нет, штор тоже, зато сохранился стол и профессиональное кресло. В нем сидит мужчина на вид лет сорока, ближе к пятидесяти. В замызганной красной кепке, клетчатой толстовке. Смотря на него, закрадывается вопрос, что делает он в кресле мэра, а не на бейсбольном матче с пятерыми сыновьями?       — Рад приветствовать! Меня зовут Робби, руководитель нашей Общины Святой Елены, — мужчина встает из-за стола и широким шагом направляется к девушкам. Он жмет каждой руку крепким, медвежьим рукопожатием и лишь после этого отпускает.       — Ну, рассказывайте, — с удовольствием говорит Робби и, черт бы побрал Мэллори, если бы в этот момент он не хлопнул в ладони и предвкушающие не потер их. Так он и делает. Будто собирается слушать очередную дикую историю с попойки на охоте.       — Мы…       — Я не знаю, в курсе ли вы, но существую такие особые станции, на которых были спрятаны от взрыва очень богатые люди. Я одна из них, — говорит Коко, перебив Мэллори на полуслове. — Меня зовут Коко Сен-Пьер Вандербильд. Должно быть, вы слышали о моем отце, он был известным финансистом. А это Мэллори, моя помощница. Вам разве Галлант не рассказал уже все, что знал?       Навыки светской беседы у Коко на уровне «Подави и заболтай». Мэллори предпочитает благоразумно молчать и дать разобраться с делом той, кто в коммуникациях смыслит больше.       Робби несколько раз кивает и садится на краешек стола.       — Это-то я знаю. А вы тут какими судьбами? Неужели сами решили в бега податься? Из безопасного убежища на пораженную радиацией землю?       Мужчина хитро усмехается и с любопытством смотрит на ведьм.       — Так в том и дело, — закатывает глаза Коко. — Что нас не взяли в убежище. И что нам оставалось делать? Гнить заживо в бункере, умирая от голода? Мы решили, что стоит попытать счастье.       Робби складывает руки на груди и вновь кивает на каждом слове Коко.       — А потом вы встретили мистера Галланта, с которым вместе прибыли на станцию, понял-понял…       — Мы можем помогать вам, — неуверенно подает голос Мэллори. Надо как-то склонить его на их сторону, пока он находится в сомнениях. Остаться в общине кажется сейчас наилучшим выходом. А дальше видно будет.       Робби задумчиво втягивает щеку изнутри.       — Понимаете, у нас итак ртов достаточно, еды не хватает…       — Еда?! — восклицает Коко.       — Пользы от нас будет намного больше, — уверяет его Мэллори.       — Что вы умеете делать?        Мэллори задумывается. Много чего, но раскрывать этого лучше не стоит.       — Я могу лечить, — протягивает она, мысленно прикинув, что сможет кое-как замаскировать свой дар под людские навыки. А вот с Коко будет немного сложнее — она особенно ничего не умеет.       — Врач, значит? — оживляется Робби. — Это хорошо! Врач у нас всего один, и тот пластический хирург, подмога ему не помешает.       Мэллори с надеждой переглядывается с Коко.       — Хорошо, — кивает глава Общины. — Пока оставайтесь, лишние руки нам точно не помешают. Надеюсь, вы здесь приживетесь. Завтра я вам проведу экскурсию и все расскажу о наших правилах.       Девушка кивает и про себя улыбается. Отлично! Она даже и подумать не могла, что все может обернуться таким образом.       — А пока отдохните, — Робби вновь садится за стол, пока свеча не потухла, и берет в руки бумаги. — Выберите любую комнату и тихо ложитесь, где хотите. Только не будите никого.       Коко тащит Мэллори к комнате посередине коридора, приговаривая: «Я часто бывала в ратушах маленьких городишек, самые лучшие комнаты всегда в одном и том же месте». Девушка идет за ней автоматом, не разбирая дороги. Коко открывает дверь и проскальзывает внутрь. Мэллори проходит за ней.       Девушка в прострации оглядывается: мест, куда можно притулиться, маловато, но вон там в углу у окна можно залечь. Она осторожно, стараясь не задеть никого, пробирается к стене. Коко уже улеглась, подвинув какого-то бедолагу в сторону. Девушка делает шаг и чувствует под собой нечто не особенно похожее на пол…       — Черт тебя подери! Аккуратней можно?! — восклицает некто на полу. Мэллори испуганно бросает:       — Извините!       И на цыпочках добирается до окна. Мужчина, на которого она наступила, еще что-то ворчит ей вслед, и ворочается с бока на бок. Мэллори успокаивает сердцебиение и ложится на пол. Теперь понятно, почему тут никто не спит — от окна веет холодом.       Она смотрит во все глаза на белый потолок и переворачивается на спину. Все эти дни, что они были в пути, Мэллори настойчиво отгоняла от себя тревожные мысли. Лучше вообще ни о чем не думать, считала она, чем изводить себя думами о том, что изменить уже не можешь. Тоска ненавязчиво колет ее сердце. Мэллори отворачивается к стенке и закрывает глаза.       «Спокойной ночи, Майкл» — мысленно говорит она и ей кажется, что где-то в глубине сознания она слышит едва уловимый ответ:       «Спокойной, Мэллори»