***
Поход в косой переулок стал настоящей проблемой, так как Молли не могла себе простить, что приняла деньги у бедных сирот. Гарри и Гермиона не обращали на это внимание, так как относились к этому спокойно, хотя Рона настрой мамы слегка напрягал, да и Джинни тоже, которая была слишком увлечена своим тайным поклонником. Гермиона помогала Молли по хозяйству, мыла посуду и убирала в комнатах. На Тисовой улице девушка делала это постоянно, так что даже не чувствовала усталости. Дадли, после той стычки с Роном, немного приуныл, ведь воспоминания ещё свежи — 2 года только прошло, а значит, и рана ещё кровоточит, первая любовь быстро не забывается. Стараясь, лишний раз не мелькать перед Дадли, Рон предпочёл закрыться в комнате и готовиться к следующему году, причём под руководством Гарри, который изредка помогал с Трансфигурацией и Зельями (Гермиона всегда «капала» на мозги этими Зельями). — Черт, не могу вспомнить! — возмутился Рон, бросая учебник по Трансфигурации в стену, бедный Гарри еле успел пригнуться. — Моя голова страдать из-за этого не должна! — недовольно крикнул Гарри. Сам Избранный повторял формулы заклинаний, движения палочкой, а так же не забывал о пробных заданиях ЖАБА, которые Гермионе удалось выпросить у МакГонагалл. — Не знал, что моя сестра такая упертая… — Где именно? — с ядовитой усмешкой спросил Рон, прыгнув на кровать. Увидев пергамент с десятью вопросами, Рон чуть было с кровати не упал. — Это то, о чем я думаю? — Да, моя сестра смогла выпросить пробные вопросы ЖАБА у МакГонагалл. — Нифига себе. Насколько я помню — МакГонагалл до последнего не давала ей задания, да? — Ага… И сейчас моя сестра сжалилась, дала мне попробовать свои силы, а вот ключ к заданиям — поленилась.***
Будни дни были достаточно обыденными, особенно, когда все вокруг могут колдовать, а вот бедные шестикурсники должны ждать ещё год, чтобы произнести первое заклинание вне стен Хогвартса. Гермиона рассказывала Джинни о сдаче СОВ, изредка помогая со сложными по её мнению заданиями, хотя у Джинни были достаточно неплохие знания в предметах, которые ей нужно будет сдавать. Рон же полностью углубился в изучение Трансфигурации, которую в следующем году планирует сдавать, причём на высокие баллы. — Гарри, слушай, а ты не знаешь, какая девочка на нашем факультете самая симпатичная? — вдруг спросил Рон, когда друг вернулся из кухни с тарелкой бутербродов. — А тебе зачем? — удивился Гарри. — Да вот, хотелось бы начать с кем-то отношения, ведь после битвы в Отделе тайн я стал очень популярным, — Гарри хмыкнул. — Ну… Я никогда не задумывался над этим, — пожал плечами Гарри, — наверное, твоя сестра. — Рон подавился бутербродом. — Прости… — Тебе что, нравится моя сестра?! — Я этого не говорил, придурок! — парень кинул в рыжего учебником по Заклинаниям. — Ха-ха-ха! — рассмеялся Рон. — Если бы Флитвик увидел, что ты кидаешь учебник по заклинаниям… — «Мистер Поттер, имейте уважение к писателю!» — изображая писклявый голос профессора, сказал Гарри. Его смех разнесся, чуть ли не по всему дому, что даже Молли стучала в дверь, спрашивая, что случилось. Парни лишь отвечали, что все хорошо, еле сдерживая смех. — А если по честному, Гарри, — вернулся Рон к разговору, — тебе ведь нравилась Чжоу, насчет Джинни я не верю, потому что маловероятно… Тогда кто? — Мне Чжоу нравилась до тех пор, пока крысой не стала, — огрызнулся Гарри, — Зачем возвращаться к этой теме? — Да просто интересно, ты ведь об этом никогда не разговаривал, вот я и решил начать. — Кажется, ослу ясно, кто ему нравится, — Гарри чуть было книгу не выронил. В комнату зашли Гермиона и Дадли. Естественно, кузен и сестра знали, кто нравится Гарри, но при Роне не хотели говорить. — Да? — с сарказмом спросил Гарри. — Конечно же, миссис Норрис, — улыбнулась Гермиона и пожала плечами. Рон и Дадли рухнули на пол, смеясь и, держась за живот. Гарри же готов был сквозь землю провалиться. Прежде чем сестра успела выскочить за дверь, Гарри треснул её по затылку учебником по Трансфигурации.***
Следующие несколько недель двойняшки прожили в «Норе», не выходя за пределы сада. Целыми днями играли в квиддич. Это были бы мирные, счастливые каникулы, если бы в «Ежедневном пророке» не появлялись, чуть ли не каждый день сообщения о загадочных несчастных случаях, о пропавших без вести, а то и погибших волшебниках. Иногда Билл и мистер Уизли приносили новости еще раньше, чем они появлялись в газете. К большому огорчению миссис Уизли, шестнадцатый день рождения Гарри и Гермионы был омрачен зловещими рассказами Тонкс, пришедшей на праздник изможденной. Оказывается, у сына появились первые признаки волшебства, и она толком не могла выполнять задания Ордена, но когда, наконец, вернулась туда… — Уймись, Тонкс! — возмутился Сириус, заходя следом за племянницей. — Посмотрела бы я на тебя! — огрызнулась Тонкс. На руках обоих были ссадины и царапины. Сидящие в гостиной студенты, ужаснулись, так как такое было впервые. — Что случилось? — Оборотни… — хриплым голосом сказала Тонкс. — Укус? — Не в полную луну, — ответил Сириус и сел за стол, — Молли, виски, можно? — Сейчас, — Молли взмахнула палочкой и перед Тонкс с Сириусом приземлились бокалы с жидкостью, — решили вопрос? — К сожалению, нас опередили… — Кто? — Фенрир, — ответила Тонкс, — более жесткого егеря я никогда не видела… — А кто такой Фенрир? У меня ассоциируется со скандинавской мифологией, — спросила Гермиона. — Оборотень в рядах егерей, а также приспешник Волан-Де-Морта, — сказал Сириус, — еле ноги унесли. Большая часть оборотней переметнулась на сторону Пожирателей благодаря Фенриру. Тварь волосатая! — Смертей больше не было? — Куда там… — буркнула Тонкс. — Увеличилось число людей, которые подвергались нападению дементоров. Да ещё и… — Что? — Игоря Каркарова нашли мертвым в какой-то хибарке далеко на севере, — сказал Сириус. Послышался звук разбитой посуды. В дверном проёме стояла Флер, явно ошарашенная услышанным. — Господи, — прошептала она, — он ведь такой хороший волшебник… — Был, — сказала Гермиона. — А, точно! — вспомнил Гарри. — Герми, помнишь, на кладбище Волан-Де-Морт говорил, что один сбежал. — Ну? — Может, он имел в виду Каркарова? — Возможно, — пожала плечами Гермиона. — Над хибаркой была оставлена Черная Метка. — Значит точно Волан-Де-Морт, — сказала Молли. Назавтра после этого мрачноватого дня рождения прибыли письма из Хогвартса со списками учебной литературы. Гарри в письме ждал сюрприз: его назначили капитаном команды по квиддичу. — Круто, — похлопал его по плечу Рон, — думаю, что мы в этом году опять будем победителями. — С чего ты взял? — Потому что ты — наш капитан, да и у Герми будет возможность полетать в качестве охотника. Когда они вернулись в комнату и благополучно закрыли дверь, Гарри решил вернуться к разговору. — Кстати о Гермионе, — задумался Гарри, — ты ей сказал? — О чем? — О чувствах своих, баран, — Рон вздохнул. — Сейчас не то время. — Ой, для тебя всегда будет не то время. Смотри, а то вдруг она себе парня найдёт, как ты сейчас себе подружку ищешь, чтобы ей насолить. — Не собираюсь я ей насолить! — Зачем тогда спрашиваешь о девушке, если нравится моя сестра? — Кому я нравлюсь? — Рон поперхнулся слюной. В комнату, без стука, зашла Гермиона. Видимо она услышала частично, что Гарри спорит с Роном, а так повелось, что брат начал прятать некоторые мысли от сестры. На Гермионе были домашние рваные джинсы, чёрная футболка и простые кеды, волосы небрежно завязаны в хвост на затылке. В руках девушка держала поднос со сладостями, который, видимо, Молли сказала принести. Она поставила поднос на стол и взяла себе плюшку с повидлом. — Так, кому я нравлюсь братец? — поинтересовалась Гермиона, явно не понимающая, что происходит. — Симус уже встречается с Парвати, Дин, кажется с Ханной… Кто у нас там ещё красавчик? — зная, что Рон любит её ревновать, Гермиона подчеркнула последнее слово интонацией. — Дин не встречается с Ханной, — ответил с насмешкой Гарри, — писал, что она ему надоела. — Чем? Хорошая девчонка. — Задалбливает сильно своим нытьём, наверное, — сказал недовольно Рон, понимая, что Гермиона пытается задеть его самолюбие. — Да? Ну, ничего, мне это даже на руку. — Почему? — Он спрашивал, в отношениях ли я с кем-то, — ответила Гермиона. — Он звонил тебе? — поинтересовался Гарри. — Ага, за пару дней до вашего с Дамблдором визита. Конечно, вопрос был с подтекстом… — И что ты ответила? — спросил Рон. Гермиона вопросительно посмотрела на него. — Сказала, что свободна. — Свободна? — А что? Кажется, никто мне встречаться не предлагал, по крайней мере я этого не помню. — Герми… — начал Рон. — Да? — А что если бы тебе друг предложил встречаться, что бы ты ответила? — Друг? — удивилась девушка. — Ну, если ты о гриффиндорцах… — Я вообще спросил. — Не знаю, сомневаюсь, что с другом получились бы нормальные отношения, ведь знаем все недостатки друг друга.***
Через два дня пора было ехать в Косой переулок. Молли долго уговаривала двойняшек забрать деньги, которые Гермиона дала ей, но Гарри возмутился и отказывался даже разговаривать с ней. Артур извинился за поведение жены и спокойно поблагодарил за столь щедрый подарок. Что же касается Рона… Слова Гермионы о том, что с другом она встречаться, скорее всего, не сможет, до такой степени расстроили, что парень твёрдо решил начать с кем-нибудь встречаться в Хогвартсе. По большей степени, чтобы заставить Гермиону ревновать, но может ещё надоело быть одному. Дадли и Гарри, будучи уверенными, что рано или поздно эти двое будут вместе, оставалось лишь смеяться. Флер, пока ребята не уехали в Хогвартс, старалась спрашивать о том, как они учатся, и как их успехи в личной жизни. Джинни, которая не особо общалась с вейлой, старалась молчать, но однажды, Флер вывела её с Гермионой на откровенный разговор. Конечно, в основном пытали Джинни, после долгих отговорок, девушка призналась, что хочет быть с Гарри, но боится ему признаться в чувствах. Она уверена, что Избранному нравится другая. Естественно, Гермиона хотела сказать, что Гарри симпатизирует ей, но не стала раскрывать его секрета, рано или поздно брат сам это сделает. Утром, когда через полчаса нужно было выезжать, Билл отдал два мешочка Гермионе и Гарри. Те удивились. — Боюсь, что деньги просто так снять не сможете. Гоблины усилили охрану в банке, так что деньги выдаются не так быстро, как раньше. За час вы продвинетесь лишь к дверям банка. — Спасибо, Билл, — улыбнулась Гермиона, подавая ему кружку кофе, — как твоя работа? — Пока нормально, — сказал парень, — жду не дождусь, когда уйду в отпуск. — А что так? — удивился Гарри. — Общество гоблинов начинает надоедать, — небрежно сказал Билл, — хотелось бы на какую-нибудь тихую работу. — Ты мог бы работать в Румынии с Чарли, — сказал Гарри. — Флер не хочет туда ехать. — Тогда может в Америке? — А что я там забыл? — В МАКУСА — министерстве магии США требуются толковые работники. Мне об этом ещё перед отъездом говорила Элизабет. Хочешь, я ей позвоню и спрошу? — Буду рад, — улыбнулся Билл. Флер с неким презрением посмотрела на Гермиону. — Что за Элизабет? — Ты её не помнишь? — удивился Гарри. — Нет. — Это мать Мэри МакКлауд, — ответила Гермиона. — Ах, да! Та милая женщина? — Да. Я позвоню ей, когда поеду к тёте за остальными вещами. — Хорошо, — кивнул Билл. Молли приготовила плащи для похода в Косой переулок. Слава Мерлину, что на них не было инициалов, лишь знаки отличия факультетов — герб Гриффиндора слева на плаще. Пользоваться камином было не безопасно, так что было решено добираться на машине. Гарри с Гермионой удивились, ведь фордик так и остался в Запретном лесу, что же тогда за машина? Оказалось, что Министерство выделило служебный транспорт для поездки в Косой переулок. Из-за того, что Петунья не сможет самостоятельно попасть туда, пришлось подъезжать со стороны Дырявого котла. — Здравствуйте, Молли, Артур, — кивнула женщина им. Сириус приобнял Петунью в знак приветствия. Дадли взял маму за руку и они, следом за Уизли и двойняшками, могли зайти в таверну. Пройдя уже знакомый путь, они все дружно оказались в Косом переулке. Ребята ужаснулись от изменений в таком родном месте. Пестрые сверкающие витрины с выставленными в них книгами заклинаний, котлами и ингредиентами для волшебных зелий были наглухо заклеены плакатами Министерства магии. На большей части этих мрачных темно-фиолетовых плакатов были размещены движущиеся черно-белые фотографии известных Пожирателей смерти, скрывающихся от поимки. С витрины ближайшей аптеки кривила губы в презрительной усмешке Беллатриса Лестрейндж. Несколько окон были заколочены досками, в том числе витрина кафе-мороженого Флориана Фортескью. Гермиона уныло восприняла все это, понимая, что после осознания правды Фаджем, все изменилось. Увидев лицо Беллатрисы, девушка вспомнила стеклянные глаза Римуса. На похоронах она не могла даже слова вымолвить. Шоком стала новость Грюма о том, что мать Римуса, когда узнала о смерти сына, скончалась от инфаркта. Конечно, Гермиона до сих пор винит себя в смерти Римуса, особенно, когда после похорон узнала, что оказывается Тонкс на второй неделе беременности. Гарри остался с сестрой у могилы Римуса, отдавая ему дань уважения за то, что спас его сестру от смерти. Молли и Артур решили пойти за учебниками, а Сириуса и Петунью оставили с ребятами, чтобы пойти купить форму. Студенты не могли не заметить изменений в поведении окружающих, все держались тесными группами, торопливо делали покупки, не отвлекаясь от своей задачи, и явно старались не ходить по одному. — Ну, что, готовы купить форму? — улыбнулся Сириус — Впервые, наверное, у меня будет нормальная форма, — сказал Рон, — мама 15 галлеонов дала. — Поблагодарил бы… — Гарри зыркнул на крестного, давая понять, что стоит молчать. — Поблагодарить, что начали хорошо платить отцу. — Наверное, — кивнул Рон. Гарри, Рон, Дадли и Гермиона, под руководством Сириуса и Петуньи, вошли в лавку вчетвером. На первый взгляд помещение казалось пустым, но не успела дверь за ними закрыться, как из-за стойки с парадными мантиями в синих и зеленых блестках донесся знакомый голос: — Мам, может, хватит? Мне, вроде уже не одиннадцать лет! — этот голос было трудно спутать с чьим-то другим. Ребята попросили крестного и тётю остаться в холле, а сами пошли заказать мантии. Их ожидания оправдались, мадам Малкин хлопотала возле вешалок, пока миссис Малфой выбирала мантию своему единственному сыну — Драко. Он уже вымахал выше её, роста такого же примерно, как и Рон, а ведь Уизли был всегда выше своего врага-слизеринца. Было предсказуемо, что Драко сразу же заметил физиономии таких ненавистных ему людей. Парень что-то небрежно шепнул матери, и та отошла в сторону. — Не думал, что вы придёте сюда, — надменно сказал Драко, — беднякам не место в этом магазине. — Как и отпрыскам Пожирателя смерти! — возмутился Рон, пытаясь надавить на больное. Дадли больно пихнул друга в бок. — Рон, затухни! Нам форму надо выбрать! Как только ребята собирались пойти смотреть себе форму, слизеринец не упустил возможности поиздеваться над пришедшими однокурсниками: — Фу, как завоняло… — поморщился юноша. — Сюда грязнокровка зашёл… — Дадли привык к этому оскорблению со стороны Малфоя, да и других слизеринцев, поэтому обращать внимания на его слова не стал. Рон же, услышав это, уже потянулся за палочкой, но Гермиона невзначай положила руку на карман — Не надо, — шепнула девушка, — не здесь. — Он оскорбил… — Ах, да, ты же ещё горюешь по тому оборотню, да? А вот это перешло все границы. Конечно, Гермиона всегда руководствовалась голосом разума, но сейчас он отключился и нажалась кнопка: «Убить». Круто повернувшись, девушка достаёт палочку и тыкает ею прямо Малфою в грудь. Тот отпрянул, явно не ожидавший такого выпада со стороны столь правильной сестрицы Поттера. Мадам Малкин, увидев это, пискнула от испуга. — Что же вы творите? — воскликнула портниха. — Уберите палочки. В глазах Гермионы играли искры, она была готова произнести любого рода заклинание, лишь бы вонючая пасть Малфоя больше не открывалась. На шум вглубь магазина, прибежал Сириус, явно испугавшийся крика портнихи. Увидев Гермиону с палочкой в руках, которая была направлена в грудь Малфоя, Сириус спокойно подошёл к крестнице. — Опусти, — сказал Сириус, — он не стоит даже капли твоего гнева. — Если бы ты слышал… — Я понимаю, что что-то плохое, но твоего заклинания он не стоит! — из-за вешалок вышла Нарцисса, видимо тоже услышала крики мадам Малкин. Столкнувшись с Сириусом чуть ли не носом, женщина застыла в удивлении. Гарри и Гермиона знали, что Нарцисса Малфой некогда носила фамилию Блэк, по родству выступает кузиной Сириуса Блэка. Не виделись они уже давно, примерно пятнадцать лет, да и в Отделе тайн её не было, так что долгожданной семейной встречи не состоялось даже в июне месяце. Нарцисса, конечно, знала, что Сириуса оправдали и теперь он может спокойно расхаживать по магическому миру, но видеть его желания никакого не было. — Нарцисса, — кивнул ей Сириус в знак приветствия. — Не могу сказать, что рада видеть тебя, Сириус, — с таким же безразличием, как и кузен, сказала Нарцисса. — Миссис Малфой, пожалуйста, прекратите это безобразие и остудите пыл вашего сына! — попросила мадам Малкин. — Мой сын ничего не сделал, а вот твоя крестница, Сириус, — Нарцисса посмотрела на палочку, направленную сыну в грудь, — забыла своё место. — Пусть ваш сын научится держать вонючий язык за зубами и не оскорбляет нашего друга! — возразил Рон. Наконец, ему удалось остудить пыл Гермионы и опустить её руку, а Гарри намёком кивнул на сумку, куда девушка отправила свою палочку. Нарцисса лишь противно улыбнулась и перевела взгляд на Дадли. — Ты о грязнокровке? — Миссис Малфой! — воскликнула мадам Малкин. — В моём магазине не место таким оскорблениям… — как только Нарцисса кинула на неё уничтожающий взгляд, Малкин скрылась за прилавком магазина, оставляя посетителей одних. — Нарцисса, в данной ситуации даже я влепил бы твоему сыну затрещину, — с удовольствием сказал Сириус, — особенно в адрес лучшего студента школы, которому Драко даже в подметки не годится. — Это решать не тебе, Сириус, и не твоей истеричке, — она кивнула на Гермиону. — Моя сестра не истеричка! — возразил Гарри. — Ваш сын начал оскорблять нас! — Гарри, помолчи, — успокоил его Сириус, — Нарцисса, мне кажется, что твоему сыну нужно знать свое место. Особенно после суда над Люциусом. Если не хочешь, чтобы участь настигла всю вашу семью, включая ГОСТЕЙ, — двойняшки вопросительно посмотрели на него, — то, будь добра — пусть не лезет, куда не надо! — Моего мужа это не касается, а грязнокровке… — Может, для вас подберут двухместную камеру в Азкабане, будете сидеть вместе со своим бездарным мужем! — грубо сказал Гарри. Теперь возмутился Малфой. — Не смей так разговаривать с моей матерью! — Пусть научится сама и научит тебя соблюдать порядки! Термин «грязнокровка» не должен употребляться в быту! — возразил Гарри. Испытывая откровенное презрение к Дадли, Малфои сослались на «отребья», и покинули магазин. Мадам Малкин же, что-то расстроено бормотала все время, пока примеряла новые мантии Рону, Дадли и Гарри, и чуть было не продала Гермионе мужскую парадную мантию вместо женской. Вскоре, она выпроводила их из магазина с поклонами, явно радуясь, что, наконец, избавилась от сомнительных посетителей. Петунья была явно ошарашена криками из магазина, ведь свидетелем всего не была. — Неужели к таким как Дадли относятся с презрением? — удивилась Петунья. — К сожалению, Петунья, такие, как Малфои и члены моего рода, а также почти все чистокровные семьи магов, — с разочарованием сказал Сириус. Так как по зельям ребята получили нужные баллы для занятий в классе Снейпа, пришлось заглянуть вместе с Сириусом в аптеку. Там они прикупили нужные ингредиенты. Потом, понимая, что из Хогвартса заказывать будет дорого, купили по большой коробке совиного корма для Букли, Крапинки, Эвы и Сычика. Затем двинулись дальше в поисках магазина «Всевозможные волшебные вредилки», принадлежавшего Фреду и Джорджу. Причем миссис Уизли каждые две минуты поглядывала на часы. — Одним глазком посмотрите, и мы вернёмся домой! — сказала Молли. Среди тусклых, залепленных министерскими плакатами витрин соседних магазинов лавочка Фреда и Джорджа била по глазам, словно фейерверк. Случайные прохожие долго еще оглядывались на их витрину, а кое-кто даже останавливался, словно зачарованный, не в силах отвести от нее глаз. Витрина слева от входа сверкала невероятным разнообразием товаров, которые подскакивали, вертелись, светились, прыгали и пищали. Даже больно было смотреть на эту пестроту. Витрину справа целиком закрывал гигантский плакат, темно-фиолетовый, как и плакаты от Министерства, но на нем пылали гигантские ярко-желтые буквы:«Почему так всех волнует Тот-Кого-Нельзя-Называть? Лучше пусть народ волнует Тот-Кто-Умеет-В-Кишках-Застреватъ! Он хитер, он шустер! От него с давних пор У всей страны запор!»
Гарри засмеялся. Рядом с ним послышался приглушенный стон. Он оглянулся и увидел, что миссис Уизли, онемев, не сводит глаз с плаката. Губы у нее шевелились, беззвучно повторяя: «Он хитер, он шустер». Гермиона лишь улыбнулась и погладила миссис Уизли по спине, успокаивая, Джинни же уже рвалась в магазин. — Ладно, можете зайти, но я туда ни ногой! — возмутилась Молли. Схватив Гермиону за руку, Джинни буквально влетела в магазин. Забастовочные завтраки, разработанные близнецами в их последний, так и не законченный учебный год в Хогвартсе. Гарри заметил, что самым большим спросом пользовались Кровопролитные конфеты — на полке осталась только одна помятая коробка. Стояли целые контейнеры шуточных волшебных палочек — самые дешевые при взмахе просто превращались в резиновых цыплят или в пару боксерских трусов, а самые дорогие модели колотили незадачливого пользователя по голове и по загривку. Лежали в коробках усовершенствованные перья для письма: самозаправляющиеся перья, перья с автоответчиком и перья со встроенной проверкой орфографии. В толпе наметился просвет, из-за которого Гарри, Дадли и Рону пришлось протолкаться к прилавку, где несколько восхищенных десятилеток разглядывали крошечного деревянного человечка, который медленно поднимался по ступенькам к маленькой, но совсем как настоящей виселице. Все это было установлено на коробке с надписью: «Висельник многоразового использования. Если ты пишешь с ошибками, он закачается в петле!» — «Любовный напиток женского счастья»… Гермиона и Джинни протиснулись к застекленному шкафчику у самого прилавка и принялись зачитывать вслух инструкцию на обратной стороне коробки, крышка которой была украшена цветным изображением молодого красавца и девушки, приготовившейся лишиться чувств; оба персонажа находились на палубе пиратского корабля. — О, заинтересовались амортенцией? — рядом с девочками оказался Джордж. Гермиона лишь стукнула его по макушке. — Привет! — девушка приветливо обняла парня. — Вижу, что магазин очень популярен. — Ни то слово, — радостно сказал Джордж, — благодаря вашей поддержке все просто замечательно! Кстати, а где Гарри, Дадлик и наш бестолковый братец? — Пошли какую-то вещь искать, — ответила Гермиона. Джинни взяла пузырёк с амортенцией и покрутила его в руках. — А тебе-то зачем, сестрёнка? — с коварно ухмылкой спросил Джордж. — В смысле? — Насколько я знаю — ты встречаешься с Кормаком, — сказал Джордж, — даже переписывались летом. — Гермиона почувствовала удар внутри. Это были эмоции Гарри, видимо он был где-то рядом. Оглянувшись по сторонам, Гермиона заметила его возле подошедшего Фреда. На лице Гарри читался ужас, а в голове была каша. Девушка ничем не могла ему помочь, так как не знала, что Джинни и Кормак — отъявленный бабник, встречаются. — О, кстати, у нас открылся новый зал, и вы! — Фред показал на Гермиону и Гарри. — Должны его увидеть! Близнецы отвели двойняшек в другой зал. Здесь упаковки были не вызывающих цветов, даже наоборот — слегка мрачных и даже чёрных. Коробки были самые, что ни на есть обычные, даже было немного странно, ведь близнецы любили привлекать внимание. Гермиона подошла к одной из полок и прочла надпись на ценнике: — «Щитовая шляпа»? — удивилась девушка. — Ах, да! — воскликнул радостно Джордж. — Мы начали выпускать продукцию по защите. Скажем, так то, чему нас научили вы с Роном и Дадли, мы применили на своём товаре. Отказывается, что некоторые волшебники даже не могут толком защитить себя или даже просто обойти противников стороной. На этой почве, мы начали создавать такие вот штуки. — Фред взял шляпу кинул её на пол и ребят от другой стены отгородил прозрачный голубой щит. — Ухты! — воскликнул Гарри. — Вы реально такой сделали? — Ага. Есть даже щитовые плащи, бомбочки, чтобы скрыться от преследования… — внезапно за занавеску заглянула молодая волшебница с коротко остриженными белокурыми волосами, она тоже была одета в форменную пурпурную мантию, как и у близнецов. — Там покупатель ищет шуточный котел, мистер Уизли и мистер Уизли, — сообщила волшебница. Если честно, Гарри и Гермионе было очень непривычно слышать, как Фреда и Джорджа называют «мистерами Уизли», но они реагировали, будто так и надо. — Спасибо, Ванесса, иду, — быстро отозвался Джордж. — Ребят, вы и себе выбирайте что захотите, ладно? За счет заведения. — Да вы что! — возмутились двое. — Мы так не можем! — Гарри начал шарить в карманах, но Фред лишь похлопал его по плечу. — Благодаря вам нам удалось выкупить это помещение, закупить всё это… Так что вы считаетесь дополнительными владельцами! Выбирайте любой товар! На улице Гарри увидел Малфоя, который куда-то направлялся, изредка поглядывая по сторонам, да ещё и без мамочки под боком… Это удивило и насторожило Гарри. — Куда это он? — кивнул парень в окно. Дадли, Рон и Гермиона глянул туда же. — Фиг его, — пожал плечами Рон. — А, ну, сюда! Гарри быстро достал из сумки сестры мантию, пока никто ничего не заметил в такой толпе. Друзья быстро шмыгнули под мантию, Дадли пришлось применить на Роне заклинание уменьшения, да и на себе тоже, чтобы можно было спокойно поместиться под мантией. Никто не заметил, как они исчезли, все были слишком увлечены изделиями Фреда и Джорджа. Гарри, Рон, Дадли и Гермиона поскорее протиснулись к выходу, но, когда они выскочили на улицу, Малфоя уже не было видно, словно у него тоже была мантия-невидимка. — Он шел в ту сторону, — как можно тише прошептал Гарри, чтобы не услышали Сириус, мистер Уизли и Петунья. — За ним! Они припустили по улице, глядя то направо, то налево, заглядывая в окна и двери магазинов, пока Дадли не показал вперед: — Вон он, кажется! Поворачивает за угол! — Как же, как же, — прошептал Рон. Малфой, оглядевшись по сторонам, юркнул в Лютный переулок. — Он же сейчас уйдёт! — возмутился Дадли. — Тогда поторопимся, — прошипел Гарри, ускоряя шаг. Лютный переулок, отведенный под магазины Темных искусств, казался совершенно пустым. Друзья заглядывали во все окна, но в лавках не было видно покупателей. Гарри подумал, что в эти опасные и подозрительные времена никому не хочется выдавать себя, покупая предметы, связанные с Темными искусствами, — во всяком случае прилюдно. Гермиона больно ущипнула его за руку. — Ай! — Ш-ш! Смотри! Вот куда он зашел! — шепнула она на ухо Гарри. Они поравнялись с единственным из здешних магазинчиков, где Гарри однажды побывал летом перед вторым курсом. Это была лавка «Горбин и Бэрк», предлагавшая широкий ассортимент весьма зловещих предметов. Там, среди витрин с черепами и старинными бутылями, спиной к окну стоял Драко Малфой. Его наполовину заслонял тот самый здоровенный черный шкаф, в котором когда-то Гарри прятался от Малфоя с его папочкой. Малфой оживленно размахивал руками — видимо, что-то с увлечением говорил. Напротив Малфоя стоял владелец лавки, мистер Горбин, сутулый человечек с маслянистыми волосами. У него было странное выражение лица — недовольное и в то же время испуганное. — Что же он ему рассказывает? — удивился Дадли, пытаясь различить слова. — А ты мысли посмотреть не можешь? — шепнул Гарри. — Точно! Дадли напрягся. Обычно, чтение мыслей занимало не больше минуты, но в этот раз все оказалось сложнее. Дадли долго думал, прежде чем отвлечься от зрительного контакта. — Что такое? — У него ментальный блок. — Что? — удивился Рон. — Такой стоит у вас двоих, — Дадли кивнул на кузенов, — видимо, наш знакомый начал упражняться в окклюменции. Причём весьма успешно… — Что, совсем не можешь прочесть? — Глухо, — пожал плечами Дадли. — Интересно, а зачем ему вообще понадобилась окклюменция? — вслух задумался Гарри. — Ни малейшего понятия… Внезапно, когда Горбин помахал руками, давая понять, что ничего продавать не будет, Малфой закатил левый рукав и что-то показал продавцу. Тот чуть было не перекрестился. То, что показал слизеринец, явно ужаснуло Горбина, и он повёл парня вглубь магазина. — Ничего себе… — Даже не думай об этом! — шикнула Гермиона. — Этого не может быть! — О чем вы? — удивился Рон. — У Пожирателей смерти на левой руке находится метка. — Ты что, хочешь сказать, что Малфой — Пожиратель смерти? — ужаснулся Дадли. — Не знаю…