Одна судьба на двоих 6: Жизнь забирает лучших

      После начала отношений Джинни и Гарри, весь Хогвартс только об этом и говорил. Гриффиндорцы подливали масла в огонь, из-за чего иногда Джинни использовала против них разные безобидные заклинания. Гермиону и Рона, чьи брат с сестрой встречаются, лишь улыбались всему этому, а Дадли и Эмма, выступающие в качестве нейтральной стороны — не обращали на всё это внимания.       — Гарри, хватит целоваться с моей сестрой на людях! — возмутился Рон, когда они с Дадли застали парочку, целующуюся в библиотеке. Джинни вопросительно посмотрела на брата.       — Это не твое дело, Рон, — спокойно сказала девушка, — Гермиона же не предъявляет мне претензии касательно публичного проявления чувств? Мы, разве, члены БКС? (прим. автора: Британская королевская семья)       — Ко мне больше вопросов! — сказал Рон. — Будьте так любезны…       — Рон, — Дадли спокойно хлопнул друга по плечу, — это их дело, а ты, лучше бы, порадовался за них.       С наступлением июня терпению Рона не пришлось подвергаться серьезным испытаниям, поскольку время, которое Гарри и Джинни проводи¬ли вместе, все сокращалось и сокращалось. У Джинни близился экзамен СОВ, и ей приходилось засиживаться над книгами до поздней ночи. В один такой вечер, когда Джинни ушла в библиотеку, а Гарри сидел у окна гостиной, предположительно дописывая домашнюю работу по травологии (на деле вспоминая во всех подробностях счастливый час, который они с Джинни скоротали в обеденное время у озера). К окну подошли Дадли и Гермиона. Девушка сразу уселась между Гар¬ри и Роном на подоконнике. Решительное выражение лица ее ничего приятного не сулило.       — Нам нужно поговорить,       — Ты, о чем? — подозрительно спросил Гарри.       — О том ужасном учебнике, — не дав девушке вставить слово, сказал Дадли.       Пока Джинни и Гарри устраивали свои отношения, парень периодически напоминал другу о злосчастной книжке, которая чуть было, не убила Драко, а заодно посадила бы Мальчика-Который-Выжил в Азкабан.       — Я и так закинул его в Выручай комнату, что ещё надо?! — возмутился Гарри, спрыгнув с подоконника. — Вернуться за книгой в Выручай комнату он так пока и не решился и на Зельеварении соответственно не блистал (впрочем, Слизнорт, с одобрением относившийся к Джинни, шутливо объяснял это любовной горячкой). Гарри был уверен, что Снейп не теряет надежды наложить лапы на книгу Принца, а потому решил, пока бывший преподаватель зелий остается настороже, держать ее там, где она была.       — Я сделала попытку выяснить, кто мог бы обзавестись подобным хобби — изобрете¬нием Темных заклинаний…       — Да не было у него такого хобби…       — «У него»? А с чего ты взял, что это он?       — Слушай, мы это уже проходили, — рассердился Гарри. — Принц, Гермиона, Принц!       — Правильно! — отозвалась Гермиона, на щеках у неё уже запылали красные пятна. Она вытащила из кармана старенький газетный лист и хлопнула им по столу перед Гарри. — Смотри! Взгляни на фотографию! — Гарри поднял крошащийся листок и уставился на пожелтевшую от дряхлости живую фотографию, Рон тоже склонился над ней. Фотография изображала костлявую девочку лет пятнадцати. Далеко не красавица — густые брови, длинное бледное лицо, — она выглядела одновременно и сварливой, и замкнутой. Подпись под фотографией гласила: «Эйлин Принц, капитан команды Хогвартса по игре в плюй-камни».       — Герми, это бред! — сказал Гарри, бросив клочок бумаги в камин. Гермиона уже была готова вскипеть от злости, словно маггловский чайник. — Ты думаешь, она, да ещё была полукровкой? Да ну тебя.       — А что такого? — подхватил кузину Дадли. — Гарри, в волшебном мире нет настоящих принцев! Это либо прозвище, либо выдуманный, присвоенный кем-то титул, либо фамилия, ведь так? Нет, ты послушай. Если, скажем, отец ее был волшебником по фамилии Принц, а мать происходила из маглов, то и получилось бы, что она «полукровка Принц»!       — Ребят, весьма изобретательно…       — Но ведь сходится! Может, она гордилась тем, что ее можно называть «полу-Принцем»!       — Послушайте, я знаю, что это была не девочка. Просто знаю!       — Ты просто считаешь, что у девочки не хватило бы на все это ума, — сердито заявила Гермиона, явно оскорбленная словами брата.       Гарри, будучи братом своей сестры, прекрасно понимал, что некоторые слова могут её обидеть или даже оскорбить. Конечно, в некотором смысле слова об опасности использования учебника имели толк, но ведь он сейчас нейтрализован — неопасен, зачем снова заводить этот бессмысленный разговор?       — Герми, уж поверь, зная тебя, — Гарри подошел к сестре и нежно взял за руку, — как бы я мог считать, что у девочек не хватает ума хоть на что-то? Я не имею в виду пол, а говорю о его слоге. И просто-напросто знаю, Принц был мужчиной, я чувствую это. А твоя девица никакого отношения к нему не имеет. Кстати, где ты ее откопала? — Ответ Гермионы был вполне предсказуемым:       — В библиотеке, — сказала Гермиона, — просто пообещай, что не пойдешь за ним в комнату. Пообещай! — Гарри оставалось лишь закатить глаза и поцеловать сестру в щёку.       — Даю честное гриффиндорское слово! — сказал Гарри, подняв три пальца в надежде, что Гермиона поверит ему. Девушка решила пойти в библиотеку и помочь Джинни с подготовкой к СОВ, оставив своего брата и друзей наедине.       — Чего она так злится? — не понял Гарри.       — Может из-за того, что ты стал лучше её учиться на зельях?       — Нет, — сказал Дадли, — она беспокоится о тебе.       — Нет нужды беспокоиться, — сказал Гарри.       — Ты хоть Драко навещал за всё это время? — спросил вдруг Дадли.       — Пару раз.       — А Гермиона практически каждые два дня. Она волнуется за вас обоих.       Вскоре, когда Гермиона вернулась вместе с Джинни из библиотеки, Эмма передала двойняшкам свиток пергамента от Дамблдора. В нем говорилось, что он хочет, чтобы они как можно скорее явились к нему в кабинет. Друзья, естественно удивились этому, ведь обычно указывал точное время, а сейчас прям срочно. Гарри и Гермионе ничего не оставалось, как выскочили из гостиной и во весь дух помчались по коридорам восьмого этажа. Навстречу попался лишь Пивз — спикировав на двойняшек, полтергейст привычно обстрелял кусочками мела и, загоготав, ловко увернулся от заклинания, которым Гермиона в него пальнула. Как только Пивз удалился, в коридоре наступила тишина: до отбоя оставалось всего пятнадцать минут, и большинство учеников уже разбрелись по своим гостиным. Внезапно до брата и сестры донесся вскрик, звук удара. Они остановились и прислушались. Странные звуки доносились из ближайшего коридора; с волшебными палочками наготове Гарри и Гермиона бросились вперед и, свернув за угол, увидели распростертую на полу профессора Трелони — голову ее накрывали бесчисленные шали, рядом валялись бутылки с кулинарным хересом, одна из которых разбилась.       Гарри быстро подскочил к профессору, чтобы помочь ей подняться на ноги. Несколько нитей блестящих бус обвились вокруг ее очков. Громко икнув, профессор Трелони пригладила ладонью прическу и, держась за руку Гарри, встала. Гермиона поспешила осмотреть Трелони, на наличие каких-либо ранений, но ничего не обнаружила.       — Что случилось, профессор?       — Я прогуливалась, размышляла о некоторых явившихся мне мрачных знамениях… — Гарри, пока Гермиона могла оценивать психологическое состояние профессора, слушал ее вполуха. Он вдруг сообразил, где они: справа висит гобелен с танцующими троллями, слева — гладкая, глухая каменная стена, за которой кроется…       — Гермиона, мы же… — девушка быстро сообразила и посмотрела в глаза Трелони.       — Профессор, вы пытались войти в Выручай комнату?       — Что? — спросила Трелони.       — Я…. ну… вот уж не знала, что ученикам известно о…       — Далеко не всем, — сказал Гарри. — Так что же случилось? Вы так пронзительно кричали…. Нам с сестрой показалось, что вам сделали больно.       — Я-то туда попала, — ответила профессор Трелони, гневно взглянув на стену. — Но там уже кто-то был.       — БЫЛ? — воскликнули двойняшки одновременно.       — Вам удалось увидеть того, кто там был?       — Нет, я никого не видела, лишь слышала, — сказала профессор Тре¬лони, несколько ошарашенная реакцией учеников, — я вошла в Выручай комнату и услышала голос, чего за все годы, что я прячу… ну, то есть использую комнату, ни разу еще не случалось.       — И что он сказал?       — Да не знаю я, что он сказал, — ответила профессор Трелони. — Он… радостно вскрикнул. Я бы сказала — ликующе, — сказала профессор. Гермиона уставилась на нее.       — Голос был мужской или женский?       — Я бы сказала, мужской.       — И он звучал радостно?       — Даже счастливо, — усмехнулась профессор Тре¬лони.       — А потом? — не унимался Гарри. Гермионе показалось, что он беспокоился больше о том, что мог найти неизвестный в комнате, нежели кем он был. Трелони, вероятно, попыталась узнать, кто там был.       Судя по рассказу профессора о том, что все вдруг почернело, и в следующий миг она обнаружила, что вылетела вперед головой из Выручай комнаты — кому-то не хотелось быть ею обнаружен. Двойняшки сошлись на том, что ей стоило бы рассказать обо всем профессору Дамблдору.       — Думаю, вам лучше рассказать об этом профессору Дамблдору, — сказал Гарри. К удивлению брата, и сестры, профессор Трелони, услышав это предложение, надменно выпрямилась.       — Директор школы дал мне понять, что предпочел бы видеть меня пореже, — холодно сказала она. — А я не имею привычки навязывать свое общество тем, кто его не ценит. Если Дамблдор предпочитает игнорировать предостережения, которые сообщают ему карты… — Внезапно ее костлявые пальцы сомкнулись на запястье Гарри. — Раз за разом, как бы я их ни раскидывала… — И профессор Трелони театрально выхватила из-под шалей игральную карту и перевела взгляд на рыжеволосую гриффиндорку. — Башня молний, — прошептала она. — Несчастье. Бедствие. Все ближе и ближе…       — Понятно, — повторил Гарри, отодвигая сестру в сторону, кабы горе-прорицательница не схватила ту за руку. — И все-таки вам следует рассказать Дамблдору об этом голосе и о том, как все потемнело, а вас выбросили из Выручай-комнаты…       Опасностью было то, что дальше рассказала Трелони. Она полностью наизусть рассказала двойняшкам пророчество, которое они услышали только год назад в Отделе Тайн. По мере слов, злость внутри Гарри закипала, а глаза Гермионы расширялись от удивления и ужаса. Затем, оказалось, что именно Трелони рассказала пророчество Дамблдору, которых тем временем подслушивал Снейп.       Такие новости не могли оставить Гарри равнодушным, и ему было глубоко наплевать, что сестра скажет. Парень бегом миновал испуганную профессора Трелони и свернул в коридор Дамблдора, где стояла на своем посту одинокая горгулья. Гермиона еле успела его догнать. Гарри крикнул горгулье пароль, взлетел вместе с Гермионой по винтовой лестнице, а парень причем успевал перескакивать через три ступеньки за раз. В дверь Дамблдора Поттер не постучал, а забарабанил.       — Успокойся! — наконец, схватив брата за рукав, сказала Гермиона.       — Из-за него… — прошипел Гарри. — Это Снейп доложил о пророчестве Волан-Де-Морту! Из-за него… — его тираду прервал спокойный голос: «Входите» — уже после того, как Гарри, а следом и Гермиона ворвались внутрь. Фоукс озирался по сторонам, его яркие черные глаза ловили золотые отблески садившегося за окном солнца. Дамблдор стоял у окна, глядя на земли замка, в руках он держал длинный черный дорожный плащ.       — Ну что же… Вы как раз вовремя, — сказал директор, — я обещал взять вас с собой.       Мгновение-другое брат с сестрой не могли понять, о чем идет речь, — разговор с Трелони вышиб из головы Гарри все, что содержалось в ней прежде, а мозг, казалось, стал работать очень медленно.       — Взять… с собой… — только и выговорил Поттер.       — Разумеется, если вы этого хотите.       — Если мы… — наконец, тут Гарри вспомнил начальную причину, по которой ему так не терпелось попасть в кабинет Дамблдора. — Так вы нашли его? Нашли крестраж?       — Думаю, да, — гнев и негодование боролись в Гарри с потрясением и волнением, несколько мгновений он не мог вымолвить ни слова. — Страх — дело естественное, — сказал Дамблдор.       — Я не боюсь! — тут же ответил Гарри, и это было правдой — уж чего он сейчас не ощущал, так это страха. Единственное, чего он боялся — взять с собой сестру, ведь кто-то должен остаться в замке на случай опасности.       — Какой из крестражей? Где он? — уже подхватила сестра.       — Какой именно, наверняка не знаю, думаю, впрочем, что о змее можно пока забыть. Я уверен в одном: этот крестраж спрятан в пещере на берегу моря, за много миль отсюда, в пещере, которую я ищу уже очень давно. Это в ней Том Реддл до смерти запугал когда-то двух детей из своего приюта во время их ежегодного похода! — тут вступилась Гермиона.       — Если это действительно место, где Том спрятал крестраж, то пещера должна быть защищена, разве нет?       — У меня есть догадки, но они могут быть совершенно неверными, — Дамблдор поколебался немного, затем сказал: — Гарри, Гермиона, я обещал взять вас с собой и от обещания не отказываюсь, однако я не исполнил бы своего долга, если бы не предупредил вас: все это может оказаться чрезвычайно опасным.       — Мы идем с вами! — сказав одновременно, почти не дав Дамблдору закончить. За последние несколько минут кипевший в Гарри гнев на Снейпа и потребность совершить что-нибудь рискованное и опасное возросли десятикратно. По-видимому, эти чувства отразились на его лице — Дамблдор отступил от окна, пристально посмотрел на Гарри, и между серебристых бровей волшебника появилась легкая складка. Гермиона понимала, что директор далеко не дурак, поэтому всё прекрасно понимает.       — Что случилось?       — Ничего, — торопливо солгал Гарри, из-за чего Гермиона с укором посмотрела на него. Скрывать что-то от Дамблдора — верх безрассудства.       — Думаю, что твоя сестра волнуется, — заметил директор, увидев, как Гермиона сжимает рукав его мантии.       — Снейп! — выпалил он с такой силой, что за спиной его негромко заклекотал Фоукс, а Гермиона чуть было не оторвала ему часть мантии.       — Гарри! — возмутилась девушка.       — Я не буду молчать! — отозвался Гарри, вырвав руку из хватки сестры. — Это он донес Волан-де-Морту о пророчестве, которое подслушал, затаившись под дверью! Трелони нам все рассказала! — Гермиона опустила взгляд, стыдясь происходящего. Лицо Дамблдора, окрашенное заходящим солнцем в кровавые тона, не дрогнуло, но двойняшкам почудилось, что оно побледнело. Молчание старого волшебника продлилось лишь миг, однако миг этот был очень долгим.       — Когда вы узнали об этом? — наконец спросил он. Гермиона не дала брату даже слова сказать.       — Только что, профессор, — ответила спокойно Гермиона, заткнув Гарри рот. Парень же ценой огромных усилий удерживался от крика, — Трелони рассказала, что Снейп подслушал ваш с ней разговор, после чего Том нацелился на нас с братом…       — ВЫ ПОЗВОЛИЛИ ЕМУ ПРЕПОДАВАТЬ В ШКОЛЕ! ЧЕЛОВЕКУ, КОТОРЫЙ НАТРАВИЛ ВОЛАН-ДЕ-МОРТА НА НАШИХ МАМУ И ПАПУ! — Гермионе всё-таки не удалось полностью заткнуть рот любимого брата.       Гарри отвернулся от так и не шевельнувшего ни одним мускулом Дамблдора и принялся расхаживать по кабинету, потирая одной ладонью костяшки другой и прилагая все силы, какие у него остались, чтобы удержаться и не посбивать на пол то, что попадалось ему на глаза. Гарри хотелось бушевать, орать на Дамблдора, но хотелось также отправиться с ним в путь и уничтожить крестраж; хотелось заявить профессору, что поверить Снейпу мог только старый дурак, но при этом он боялся даже подумать о том, что, если ему не удастся справиться с гневом, Дамблдор оставит его здесь… Он мимолетом смотрел на испуганную Гермиону, понимая, что его выпад отразится и на ней тоже.       — Пожалуйста, выслушайте меня, — негромко произнес Дамблдор, когда Гарри заставил себя прекратить метания по кабинету, хотя было так же трудно, как и удержаться от крика. Гарри застыл на месте, прикусил губу и взглянул в морщинистое лицо Дамблдора. — Профессор Снейп совершил ужасную…       — Не говорите мне, что он совершил ошибку, сэр! Он подслушивал под дверью! — Гермиона не выдержала и залепила Гарри звонкую пощечину.       — ТЫ НЕ ПОДУМАЛ, ЧТО ОН УЖЕ СОСТОЯЛ У НЕГО НА СЛУЖБЕ?! — переходя чуть ли не писк, крикнула Гермиона, чем привела брата и Дамблдора в недоумение. — МОЖЕШЬ ХОТЯ БЫ РАЗ КОГО-ТО ВЫСЛУШАТЬ, А НЕ ПОДДАВАТЬСЯ ЭМОЦИЯМ?! ЕСЛИ НЕТ, ТО ЧЕМ ТЫ ЛУЧШЕ ВОЛАН-ДЕ-МОРТА?! — эмоции бушевали через край. От гнева и ярости лицо Гермионы покраснело, а рука вновь занеслась над лицом брата, но Гарри ловко уклонился от удара.       — Мисс Поттер права, — сказал директор, — профессор Снейп совершил ужасную ошибку. Однако в ночь, когда он услышал первую половину пророчества профессора Трелони, он действительно еще состоял на службе у Волан-де-Морта. Естественно, он поспешил уведомить об услышанном своего хозяина, к которому оно имело самое серьезное отношение. Но Северус не знал, да и не мог знать, на какого из вас начнет охотиться Волан-де-Морт, как не знал и того, что родители, которых хозяин убьет во время своих губительных поисков, — люди, ему хорошо знакомые, что это ваши отец и мать… — Гарри всё-таки издал невеселый смешок.       — Он ненавидел отца, как ненавидит и Сириуса!       — Вы не представляете, как раскаивался профессор Снейп, когда узнал, каким образом Волан-де-Морт истолковал пророчество. Уверен, это величайшее из сожалений его жизни, именно поэтому он обратился…       — Но ведь он очень силен в окклюменции, не так ли, сэр? — произнес Гарри голосом, дрожавшим от одних лишь усилий сохранить его твердость. — И разве Волан-де-Морт не убежден, что Снейп на его стороне? Профессор, как можете вы быть уверены, что он — на вашей?       Дамблдор с мгновение помолчал, со стороны казалось, что он пытается прийти к какому-то решению. И наконец сказал:       — Я уверен. Я полностью доверяю Северусу Снейпу! — несколько секунд Гарри тяжело отдувался, стараясь оставаться спокойным. Не получилось.       — А я не доверяю! — все так же громко заявил он. И тут у него полилось всё, что нечестным способом удалось выяснить. — Вот в эту минуту, у вас под носом, он затевает что-то с Драко Малфоем, а вы по-прежнему…       — ПРЕКРАТИ! — крикнула Гермиона. — Малфой в госпитале и еле может двигаться! По чьей милости, интересно?!       — Я не…       — Мы это уже обсуждали, — посуровевшим тоном произнес Дамблдор. — И я свое мнение высказал.       — Вы покидаете сегодня школу и, готов поспорить, даже не думаете о том, что Снейп с Малфоем могут решиться…       — На что? — Дамблдор приподнял брови. — В чем, если быть точным, ты их подозреваешь?       — Я… они что-то задумали! — сжимая кулаки, ответил Гарри. — Профессор Трелони только что заходила в Выручай-комнату, собиралась припрятать там свои бутылки с хересом, она слышала, как Малфой радостно вскрикивает, как будто празднует что-то!       — Не забывай, что я тоже была там! — дернув его на себя, сказала Гермиона. — Не помню, чтобы Трелони упомянула Малфоя!       — Это и так очевидно… Он пытался соорудить там что-то опасное и, если хотите знать мое мнение, ему это удалось, а вы, того и гляди, оставите школу даже не…       — Довольно, — сказал Дамблдор. Сказал совершенно спокойно, однако Гарри мгновенно умолк — понял, что перешел некую незримую черту. — Ты полагаешь, что я хоть раз оставлял школу, не защитив ее на время моего отсутствия? Ни разу. Этой ночью, когда я уйду, здесь снова будет установлена дополнительная защита. Прошу тебя, Гарри, не думай, что я отношусь к безопасности своих учеников без должной серьезности.       — Да я и… — забормотал, немного с конфузясь, Гарри, но Дамблдор не дал ему договорить.       — И больше я на эту тему разговаривать не хочу.       Гарри прикусил язык, опасаясь, что зашел слишком далеко, что лишил себя с сестрой возможности сопровождать Дамблдора, но волшебник вдруг спросил:       — Так хотите вы отправиться сегодня со мной?       — Да, — мигом ответили Гарри и Гермиона.       — Тогда слушайте. — И Дамблдор распрямился во весь свой рост. — Я беру вас с собой на одном условии: вы будете мгновенно, не задавая вопросов, выполнять любой мой приказ.       — Разумеется, — сказал Гарри.       — Подумайте, до конца ли вы поняли то, что я сказал. Ведь вам придется следовать любому приказу, даже такому, как «бегите», «прячьтесь» или «возвращайтесь назад». Вы даете мне слово?       — Конечно!       — Если я велю вам спрятаться, вы это сделаете?       — Да.       — Если велю убежать, подчинитесь?       — Да.       — Если велю бросить меня, спасаться, вы сделаете то, что я скажу?       — Я… — Гермиона посмотрела на брата. Он не совсем осознавал всю ответственность. Дамблдор спокойно может приказать им убить его, если это даст им возможность спастись. Это опасно.       — Да, сэр! — теперь уже сказала Гермиона одна.       — В таком случае сходите, пожалуйста, за мантией-невидимкой, и через пять минут встретимся в вестибюле.       Дамблдор отвернулся, чтобы еще раз взглянуть в ставшее совсем огненным окно; рубиновое солнце уже горело над горизонтом. Брат с сестрой торопливо вышли из кабинета, спустились по винтовой лестнице. В голове вдруг все прояснилось. Они знали, что им следует сделать. Когда они вернулись в гостиную, там сидели Рон с Дадли, Эмма куда-то отлучилась.       — Чего хотел Дамблдор? — сразу спросил Дадли. И с тревогой прибавил: — С вами все в порядке?       — Все, — опередил сестру Гарри и, пробежав мимо них, взлетел по лестнице в спальню, где рывком распахнул свой чемодан и извлек из него Карту Мародеров и пару свернутых в шарик носков. Затем он быстро спустился в гостиную и притормозил около сидевших в ошеломлении Рона и Дадли. — У нас мало времени, — тяжело дыша, сказал Гарри.       — О чем ты?       — Дамблдор велел прихватить мантию-невидимку, — сказала Гермиона, — послушайте… — девушка коротко рассказала им, куда и зачем они с братом отправляются. Ни ахнувший в ужасе Дадли, ни торопливые расспросы Рона не заставили их остановиться — в мелких деталях они разберутся и сами.       — Вы понимаете, что это значит? — добавил Гарри, когда Гермиона закончила свой стремительный рассказ. — Дамблдора здесь этой ночью не будет, так что Малфой еще раз попытается добиться своего. Нет, слушайте! — сердито прошипел он, увидев, что и Рон, и Дадли хотят прервать его. — Я уверен, это Малфой праздновал что-то в Выручай-комнате. Вот. — Он сунул Рону в руки Карту Мародеров. — Вам придется следить за ним и за Снейпом тоже. Возьмите в помощники всех, кого сможете, из ОД! Дадли, те галеоны, которыми мы пользовались для связи, еще работают? Дамблдор говорит, что поставит в школе дополнительную защиту, но в деле замешан Снейп, а он знает, что это за защита и как ее обойти. Правда, он не ждет, что вы будете приглядывать за ним.       — Гарри… — начала Гермиона, глаза которой округлились от страха и ужаса.       — У нас нет времени на споры, — оборвал сестру Гарри, — Дадли, вот это возьми! — он вручил кузену носки.       — Спасибо, — сказал парень. — А носки-то мне для чего понадобятся?       — Тебе понадобится то, что в них завернуто, «Феликс Фелицис»! Разделите его между собой и дайте Джинни. Попрощайтесь с ней за меня. Нам пора, Дамблдор ждет…       Рон посмотрел с тревогой на Гермиону, которая молчала, видимо, впервые полностью соглашалась с действиями брата. Они встретились взглядами, и Уизли всё понял — они могут просто не вернуться.       — Нет! — вдруг крикнул Рон, когда Дадли с трепетом извлек из носков флакончик с золотистым зельем. — Нам он не нужен, возьмите его вы — никто не знает с чем вы столкнетесь и… — Рон прикусил язык. — Я не хочу вас хоронить…       — Мы будем с Дамблдором, — сказала Гермиона.       — Вот именно, — поддержал Гарри, — нам просто нужна уверенность, что у вас все хорошо… И не смотри на меня так, Дадли. Ладно, до встречи.       Брат с сестрой торопливо покинули гостиную, проскочил сквозь портретный проем и помчались к вестибюлю. По дороге двойняшки прекрасно понимали, что могут не вернутся, а Гарри жалел, что так и не успел попрощаться с Джинни. Гермиона была не менее подавлена, ведь в отличие от случая с Джинни, Рон был рядом, в метре от неё, Гермиона могла ему признаться, сказать, что вернется, что любит… Однако не отважилась, побоялась.       Дамблдор ждал их за дубовыми дверьми. Услышав, как двойняшки, с трудом переводя дыхание, выскочили на крыльцо, волшебник обернулся.       — Будьте добры, наденьте мантию, — сказал он и, дождавшись, когда Гарри и Гермиона сделают это, добавил: — Очень хорошо. Пойдемте! Дамблдор начал спускаться по каменным ступеням, его дорожный плащ чуть колыхался в тихом летнем воздухе. Гарри и Гермиона, укрытые мантией-невидимкой, поспешали за ним, все еще задыхаясь и морщась от колотья в боку.       — Но что скажут люди, увидев, что вы уходите, профессор? — спросил Гарри, думая о Малфое со Снейпом.       — Скажут, что я отправился пропустить рюмочку в Хогсмиде, — легко ответил Дамблдор. — Я иногда навещаю Розмерту или в «Кабанью голову» заглядываю… Во всяком случае, так это выглядит. Самое милое дело, если хотите скрыть свою настоящую цель.       Они шли в густеющих сумерках по дорожке. Воздух наполняли ароматы нагретой травы, озерной воды, горящих в хижине Хагрида поленьев. Трудно было поверить, глядя на них, что они отправляются на рискованное, страшное дело.       — Профессор, — негромко произнесла Гермиона, когда впереди показались ворота, к которым и вела дорожка, — нам придется трансгрессировать?       — Да, — ответил Дамблдор, — вы ведь, я полагаю, уже умеете?       — Разумеется! — в унисон сказали двойняшки.       Втроем они вышли из ворот на сумрачную дорогу, ведущую в Хогсмид. Пока они шли по ней, быстро темнело, а когда добрались до Верхней улицы, наступила настоящая ночь. В окнах магазинов засветились огоньки. Приближаясь к «Трем метлам», Гарри, Гермиона и Дамблдор услышали чьи-то громкие крики. Это была мадам Розмерта. Она очень злилась на кого-то. Разговор с Дамблдором сильно не затянулся. Минуту спустя они свернули в боковую улочку. Вывеска «Кабаньей головы» слегка потрескивала, хоть ветра не было и в помине. В отличие от «Трех метел» это заведение выглядело совершенно пустым. Заходить не нужно было, так как их не было видно. Дамблдор скомандовал взять его за руку, что двойняшки сразу же сделали. Директору нужно было задать им правильное направление.       — Насчет три: раз… два… три…       Двойняшки повернулись. И мгновенно почувствовали, что их протягивают сквозь узкую резиновую трубку; дышать стало нечем, все тело сжало почти до невыносимости, но в миг, когда им показалось, что они вот-вот задохнутся, невидимые путы как будто лопнули, и они обнаружил, что стоят в прохладной тьме и впивают полными легкими свежий, соленый воздух. От испуга Гермиона схватилась за рукав брата, а Гарри в свою очередь взял сестру за руку.       «Я здесь — не бойся!»