Пророчество не лжёт

Энакин прилетел на Тайтон уже под утро, но монахи не спали, зная о том, что он вернётся. Мужчина, не слова ни говоря, прошёл в алтарную, на этот раз приветливо светившуюся ему мягким светом. Скайуокер опустился перед ним на колени и сложив руки перед собой, чуть склонил голову и закрыл глаза, погружаясь в транс. Сначала, как и до этого, перед глазами была темнота, которая постепенно сменялась на очертания какой-то местности, которая была похожа на Тайтон, такой, каким он был много столетий назад. Да, верно, это и есть та самая планета, тот же храм, но больший по размеру и не настолько запущенный. А рядом с ним стоят люди и представители других рас, одетые в светлые и тёмные одежды, почти такие же, как те, что носили джедаи. В руках у них были мечи, только не световые, а металлические, из разных пород металла. Картозис, дюрасталь и даже мандалорское железо, имевшее особую прочность. Но вот один из этих странных личностей внезапно достал из-за спины совсем другой меч, появившийся из серебряной рукояти подобно световым, но с чёрным лезвием, от которого исходило не холодное, неоновое свечение, а тёмный газ. И посмотрев внимательно на этого человека, Энакин понял, что тот, едва взяв в руку второй меч, начал необратимо меняться. Правая его сторона, с которой был первый, из мандалорской стали, осталась такой же, но вот левая... Кожа на лице и теле приобрела более тёмный оттенок, а глаза, до этого бывшие зелёными, поменяли выражение на злое и свирепое, точнее, только левый, сделавшись оранжево-янтарным. Как у Ситхов, подумали бы те, кто видел это со стороны. Но в те времена, когда существовал Орден Дже’даи, представителей которых Энакин сейчас и видел, о ситхах понятия не имели и потом не понимали, что происходит с их товарищем. За то, кажется, понимал другой, тот, что стоял прямо за ними. Это был высокий гуманоид с темно-коричневой кожей и глазами-стебельками по обе стороны круглого лица. Он принадлежал к расе раката и держал в руках точно такой же чёрный меч. Тот смотрел в упор на того, с двумя мечами и на его глазах того вдруг начало разрывать в стороны, словно обе меча тянули его к обоим принадлежностям Силы. Бедняга не знал какую из них предпочесть и потому кончились его метания совсем уж нерадостно — его просто разорвало на две части и он погиб мучительной смертью. А его мечи подобрали двое других дже’даи и каждого из взявших их, постигла печальная судьба товарища. Потом ракатанец вышел вперёд и протянул всем такие же чёрные мечи. Кто-то взял их, бросив свои, металлические, другие остались верными себе. Но единство Ордена было утрачено, там появился раскол, закончившийся противостоянием и битвой, в которой почти все были убиты. Энакин наблюдал всё это и понимал к чему алтарь показал ему именно это видение, оно как нельзя лучше показывало то, что творилось в душе его возлюбленной незадолго до падения во Тьму. Сомнения, разбиравшие её на части и непонимание тех, кто рядом. Он понял это и ему стало ужасно тяжело и чувство горькой вины придавило книзу склонённую голову. Какие сильные чувства испытал мужчина, поняв, что любимую можно было спасти. Но это возможно было и теперь, правда с очень невысокой вероятностью, ведь те из дже’даи, что остались в живых во времена раскола, сохранили свои учения и свой самый главный артефакт — временной портал, позволяющий вернуться в прошлое и тем самым изменить ход времени. Только вот держать его на Тайтоне они не пожелали, посчитав недопустимым использовать его, нарушая правила времени и дабы избежать соблазна, культисты поспешили удалить от себя артефакт. Они поместили его на отдалённую планету, не населенную мирными жителями. Там стоял другой храм, сочетавший в себе энергетику обеих сторон. Энакину не стоило спрашивать об этом культистов, они бы всё равно ничего не сказали, за то видение сделало это за них. — Малакор — прозвучал тихий неясный голос, очень похожий на тот, который слышали от покойной Дочери — Древний храм Силы. Скайуокер понял посыл и открыв глаза, учтиво поклонился, после чего направился на корабль, не став дожидаться утра. Он решил, что его направили на Малакор, чтобы найти артефакт и при помощи него вернуться обратно на пятнадцать лет, но может быть это было не совсем верно? *** Энергетика Тьмы ощущалась ещё в полёте. Чёрный корабль Ситхов стремительно летел к посадочной площадке неся одного-единственного пассажира, а точнее, пилота. Дарт Малум, стремясь заслужить прощение мужа, а заодно постичь неведомые учения Силы, чтоб стать ещё более могущественным. И вот наконец-то она увидела храм. Он представлял собой невысокую чёрную пирамиду, внутри состоящую из нескольких уровней. Концентрация же Силы была просто невероятная, очевидно в этом и заключалось могущество Храма. Малум вошла в ворота и почти сразу поняла, куда ей следует пойти. Нижний уровень не представлял интереса, да и не было там ничего, кроме лестницы, ведущей наверх. Гулкая тишина разносила по храму дробный стук каблуков леди ситха, и где-то посередине они стали слышны ещё одному гостю древнего святилища. Энакин находился здесь уже больше часа и пока не испытывал ничего из того, что призвало бы его к дальнейшим действиям. Но вот толчок сам явил себя миру, ввиде рослой фигуры в чёрном, ворвавшейся на средний уровень Храма. И вместе со звуком своих шагов их взгляды схлестнулись. Голубой и янтарный. Свет и Тьма. Две истины, две души, две судьбы. Они должны столкнуться и объединившись привнести мир обоим истинам. Именно это и подразумевало видение, осталось лишь дождаться пока представители этих самых истин это поймут и примут единственно верное решение. — Какой приятный сюрприз, как долго я ждала этой встречи — громко произнесла Малум, упирая руки в бока — Наконец кровь моего сына смоется кровью убийцы. Энакин приблизился на шаг: — Асока, не делай этого, опомнись, смерть невинных не принесёт тебе желанного спокойствия, вспомни себя, ты ведь была иной, в тебе остался свет, я это знаю — сказал он негромко, но твёрдо, надеясь достучаться до разума бывшей жены. Но та была не настроена внимать голосу любящего сердца. — Асока Тано была жалкой слабачкой и я уничтожила её — произнесла Малум плотно сжимая губы — И скоро она будет счастлива, соединявшись с любимым мужем-неудачником! И добавив к словам злорадную улыбку, Малум активировала оба своих меча — зелёный и алый и без предупреждения начала атаковать. Энакин понял, что поединка не избежать и активировав меч, принялся защищаться. — Ты говоришь, Асока Тано мертва — ответил он, отбивая удар сверху — Так значит я отомщу тебе за её смерть! Защита и попытки избежать боя остались в прошлом и Энакин принялся атаковать в ответ. Диагональный удар пришёлся по воздуху, а вертикальный уже летел, намереваясь пройти между монтраллами противницы, обтянутыми чёрной кожей. Но не дойдя сантиметра до цели, меч столкнулся с двумя другими, а Силовой удар отправил Энакина к стене. Тот вскочил и напрыгнул сверху, парируя новый удар. Скайуокер смог поднырнуть и сделав подсечку, поднести клинок к маске противницы и провести кончиком по чёрной коже, добавив второй рукой бросок Силы. Кожаная маска была наполовину срезана, являя взору половину лица тогруты, такого знакомого и милого лица. Оранжевая кожа, яркие белые узоры, которые Энакин не раз касался губами, а пальцы его до сих пор не забыли какой нежной была её кожа. Чуть вздёрнутый нос, пухлые карамельные губы, и глаза, любимые голубые глаза...голубые? Мужчина несколько раз моргнул, но цвет глаз тогруты не поменялся. На Скайуокера смотрели огромные голубые глаза, красивые и очень печальные. — Асока! — вырвалось в безумном порыве измученной страданием души Энакина, которая всем существом устремилась к ней. — Энакин! — выкрикнула Малум не менее громко и не менее искренне — Оставь меня. Уходи быстрее. Меня не спасти. Малум, точнее, в данный момент Асока, говорила быстро, горячо, как будто боясь куда-то не успеть. — Нет, Асока, я не могу, я не брошу тебя теперь — произнёс Скайуокер, подходя ещё ближе, вместо того, чтобы сделать как она сказала и очень напрасно. Ведь едва он замолчал, как улыбка на губах тогруты из виноватой и грустной начала трансформироваться в злорадную, а взгляд снова принял жесткое и холодное выражение, а под конец они опять сменили цвет на янтарный. — Значит, ты умрешь! — произнесла Малум с безразличной жестокостью и поднявшись, скрестила мечи таким образом, чтобы при легком неосторожном движении голова Энакина была отсечена. Он не ожидал такого и потому не смог парировать нападение. И теперь пути к отступлению оказались отрезаны, а два клинка смертельным маяком сверкали перед глазами, как свет в конце тоннеля... *** Грохот и плотная завеса известковой пыли возвестили печальный итог, скорбя по утраченному балансу двух истин. Храм разрушался, потеряв опору. Никем не оплаканный, но убитый двоими, и будь рядом третий, то он бы увидел, как из разругавшихся ворот, прихрамывая на одну ногу из-за сломанного каблука, в разрубленной маске, выходит Дарт Малум, а в глубину руинов Храма медленно плывет высокая мужская фигура, казавшаяся в завесе известковой пыли эфемерно-прозрачной, такой, какими обыкновенно изображали призраков Силы.