Танец лани в лунном серебре

      Мэй сидела на песке в позе лотоса и чертила узоры, глядя на купающихся детей. Шинву и Ик-хан брызгали водой на Юну, прикрывающуюся от них надувным кругом. Мэй смеялась и подбадривала девушку. — Юна, не сдавайся. Всё, мальчики и девочка, — наконец позвала она их, поднимаясь и отряхивая руки от песка, — пора. — Ну еще немного, — попросил Шинву. — Да, Мэй, поныряй с нами, — позвал Ик-Хан. — Вода тёплая. — Ну что с вами поделаешь, — вздохнула Мэй и, прищурившись на ярко светящее солнце, с разбега вбежала в море. — Пять минут. — Спасибо. — Спа-а-асибо.       Мэй покачивалась на волнах, смотря как дети выходят на берег. Шинву, насмешив Юну, вертел головой, отряхиваясь как собака, разбрызгивая во все стороны холодные капли. Юна выпустила воздух из надувного круга и скрутила волосы. Взяв со складного стула полотенце, она обернулась им и оглянулась, чтобы позвать Мэй. Лёгкая рябь пробегала по прозрачной воде, но девушки нигде не было. — Шинву, а где Мэй, — обеспокоенно позвала друга Юна. — А? Нырнула под воду, наверное. Мэй, вылезай, сама говорила, что нам пора. — Ши… Шинву, — Юна прижала к груди руки, покрываясь мурашками.       Шинву смотрел на воду. И вдруг, нахмурившись, крикнул другу: — Ик-Хан, беги в дом, быстро!       Ик-Хан, кивнув, побежал, а Шинву с разбегу нырнул в воду.                               ***       Мэй окутала слабость и безразличие ко всему происходящему. Она полностью расслабилась, погружаясь под воду, равнодушно скользнув взглядом по смеющимся на берегу детям. Она опускалась на дно, смотря на мутные пронзающие воду лучи солнца. Её не волновала щемящая боль в груди. Погружаясь она слышала чей-то зов. «Мэй, это папочка, иди ко мне. Иди ко мне, девочка. Иди ко мне».       Мэй видела перед собой чёрный силуэт в воде. Мимо него проплывали разноцветные рыбы. Он призывно махал рукой, пока рядом не проплыла красная рыба, пронзив силуэт. Он расплылся в воде пятном и накрыл Мэй чёрным непроницаемым полотном. Мэй плыла в темноте. Видела себя со стороны как, поджав к груди ноги, осматривалась, как разметались длинные белые волосы. И потянулась к себе. И вдруг её с силой приблизило к своему телу, будто втолкнуло в него, и Мэй ощутила себя маленькой девочкой. Она видела свои руки и ноги, понимая, она взрослая, но в теле взрослой девушки сидела маленькая девочка. Именно она и управляла телом и всеми чувствами. На Мэй нахлынул дикий страх. — Папа, не надо, не запирай, — вдруг закричала она против своей воли. — Я буду послушной, не запирай! Не надо!       Мэй заметалась, пытаясь выбраться из темноты, но куда бы не кинулась натыкалась на невидимую преграду. Она колотила руками, ощущая боль, не понимая по чему она бьёт. — Не запирай! Не запирай! Не запирай! — Продолжала кричать она, продолжая бить по невидимой стене. — Выпусти!       Темнота окружала со всех сторон, давила, лишала воздуха. Мэй задыхалась, била сжатыми в кулаки руками вокруг себя. Невидимые стены сужались, оставляя всё меньше свободного пространства. Девочка внутри Мэй пронзительно закричала. — Папа! Выпусти! — Она упиралась руками, ногами и спиной в стены и вдруг увидела перед собой куклу. Тряпичную куклу с длинными волосами. Она парила перед ней, за стеной, которая внезапно исчезла и Мэй почувствовала, что падает вниз. В последний момент она успела схватить куклу и прижав к себе, девочка сжалась в комочек, гладя её волосы. Чем дольше она прижимала к себе куклу, тем всё более успокаивалась. Страх покидал её, маленькая девочка растворялась, оставляя Мэй одну.       Она судорожно вздохнула, осознавая власть над телом и разумом, и чувствуя некоторую горечь и странное нежелание расставаться с той девочкой. Мэй огляделась. Темнота медленно отступала. На смену ей пришёл свет, настолько яркий, что Мэй закрыла ладошкой глаза, боясь ослепнуть. — Мэй, — послышался голос, — Мэй, очнись. — Кто это? — Спросила она.       Из-под ладошки она видела чьи-то ноги. Перед ней стояло несколько человек и от них Мэй чувствовала исходящую добрую ауру. — Мэй, ты не можешь видеть нас, но мы тебя видим. Всегда видим и гордимся. Запомни это. — Кто вы? — Снова спросила она, дрожа всем телом. — Мы гордимся тобой, девочка, — послышался наполненный добротой и лаской голос. — А теперь тебя пора проснуться. — Нет, постой, — Мэй убрала ладошку от лица и, ослеплённая, почувствовала толчок в грудь. — Нет! — Мэй упала на спину. И увидела склонённый над ней чёрный силуэт освещённый ярким светом. Мэй протянула руку и схватила его. — Кто ты, чёрт побери?! — Мэй, это я, Франкенштейн. — Что?!       Франкенштейн передвинул лампу и улыбнулся пришедшей в себя девушке. — Я рад, что ты пришла в себя. — И правда Франкенштейн, — Мэй отпустила его воротник и выдохнула, закрыв лицо руками. — Что случилось? — Ты тонула. Тебя вытащил Шинву. Не помнишь? — Кажется… Да, точно, — Мэй села. — Ребята. Я их здорово напугала, да? — Да, но они ничего этого не помнят. — Это хорошо. Но всё равно муторно, так облажаться, — Мэй собрала на затылке волосы и осмотрелась. — Ого, что за погром? И где это я?       Девушка находилась в лаборатории Франкенштейна. На полу было огромное количество разбитого стекла и разлита какая-то жидкость. Мэй перевела взгляд вправо и вздрогнула. — Я знаю эти штуки, — сказала она учёному, стоящему к ней спиной у стола. — В таких помещают людей для экспериментов… Я что, находилась в этой большой пробирке?       Мэй снова посмотрела на осколки на полу и скосила глаза на Франкенштейна. Отметив его напряжённую спину, Мэй осторожно спустилась с каталки и отступила на шаг назад. — Франкенштейн, что ты там делаешь? — Мэй, — он развернулся и улыбнулся, блеснув глазами. — Больно не будет, обещаю. — Не… не подходи. И чего ты так жутко улыбаешься? — Ай-яй, перепугать так всех, — Франкенштейн медленно надвигался на неё. — Неделю пролежать без сознания. Разрушить половину моей лаборатории. — Ха-ха, Франкенштейн, я ведь не специально, — Мэй отступала назад пока не упёрлась спиной в стену. — Конечно нет, иначе мы разговаривали бы по другому. А теперь, Мэй, — Франкенштейн улыбнулся жуткой улыбкой, — снимай штаны. — Мамочка, — прошептала перепуганная Мэй и рванула к выходу. — Не дамся!       Выскочив в гостиную она кинулась к Кадису Этрама Ди Райзелу. Он стоял у стола, собираясь налить кофе в чашку. Спрятавшись за его спиной, Мэй развернула его лицом к учёному, прибежавшему за ней. — Рэй, он меня обижает, не отдавай меня ему. — Мастер, не верьте, — грозно надвигался на Мэй Франкенштейн. — Мэй, цветок сердца моего, ты пришла в себя! — Воскликнул вошедший Кэриас и, обрадовавшись, подхватил Мэй в объятия, закружил её. — Отпусти меня! — Кэриас, держи её крепко, — попросил Франкенштейн. — Понял, — Блостер опустил девушку на пол и тут же закинул её на плечо. — Кэриас, не прощу … Ай! — Воскликнула девушка пиная воздух ногой, пытаясь дотянуться до Франкенштейна. — Ты обещал, что больно не будет! — Будто комарик укусил, да? — Поинтересовался учёный, помахав использованным шприцом. — Нет, — возразила Мэй, потирая место укола. — И почему ты это не сделал, когда я без сознания была?       Ответом послужил зловещий смех удаляющегося учёного. Блостер опустил Мэй на пол. — Так значит, — недобро улыбнулась Мэй. — Улыбка не предвещает ничего хорошего, — наклонился Блостер, заглядывая Мэй в лицо. — Для Франкенштейна. — А где все? — В школе, на работе, — загибал пальцы Блостер, перечисляя, — Раджак тренируется. — Ой, Рэй, ты почему не в школе? — Спросила Мэй у Кадиса, наливающего себе кофе. — И сам себе наливаешь кофе. — Он волновался за тебя, — Кэриас обнял девушку за шею со спины. — Франкенштейн долго тебя разбудить не мог. — Я поняла, — прохрипела Мэй, — отпусти, задушишь. — Ой, прости. — Погоди, — Мэй ткнула пальцем в кочик носа друга. Тот скосил глаза. — Ты сказал Раджак тренируется? — Да, накопилось. Переживания, стресс… — То есть он сейчас весь такой прям… ваще какой! — Ну, наверное, — пожал плечами Кэриас. — Я тоже неплохо выгляжу когда … — Да, да, конечно. Ах, Раджак, солнце моё, я иду к тебе, — пропела Мэй, вприпрыжку поспешив к Раджаку.       Остановившись на пороге гостиной она со смущением обернулась. Кэриас и Райзел внимательно смотрели на неё. — Я. Эм, — Мэй почесала нос. — Не знаешь куда идти? — Спросил Кэриас. — Не знаю, — вздохнула Мэй. — Идём за мной, душа моя, — рассмеялся Кэриас и повёл Мэй в противоположную сторону.                               ***       Санву сидела рядом с Райзелом на диване и сонно смотрела по сторонам. Уже прошёл ужин и теперь все пили чай. Франкенштейн стоял сложив руки на груди и о чём-то переговаривался с Тао и М-21. Мэй уже не пыталась вникнуть в их разговор, она из всех сил старалась не уснуть, упав лицом на пол. — Франкенштейн, — позвала она, — когда пройдёт сонливость? — Хм, — Франкенштейн посмотрел на часы, висевшие на стене, — уже скоро. — Спасибо, — буркнула Мэй и перевела взгляд на Раджака, в надежде взбодриться.       Он сидел закрыв глаза. Мэй рассматривала его профиль и почувствовала руку на плече. Кадис Этрама Ди Райзел, почувствовав, что Мэй наклоняется вперёд, придержал её. — Спасибо, Рэй, — встряхнула головой Мэй. Посмотрев по сторонам, выискивая жертву, она остановила взгляд на Раэле. — Вот я смотрю на клан Кертье, — заговорила она, смотря на парня, — такие красавцы. Вам бы драться не натягивая маску и все противники, и не только слабый пол попрошу заметить, сдавались бы без боя, просто падая в обморок. Сэйра, согласна со мной? — Да, — кивнула юная глава клана Роярд. — Видишь, Раэль, она считает тебя красивым. Давай, прими позу в лунном свете, вдруг сработает?!       Кертье Раэль нахмурился, но промолчал. Тао, Кэриас и Регис посмеивались. Франкенштейн склонив голову смотрел на Мэй, ожидая продолжения. — Сэйра, я забыла, почему ты отказываешь Раэлю? — Он не мой тип, — ответила Сэйра держа в руках чашку чая. — То-о-очно, — протянула Мэй к ещё большему недовольству Раэля, которому пусть и не напрямую, вновь отказали. — Раэль, порось ты мой маленький, не стоит так расстраиваться. Я вот тоже обделена, так же как и ты. М-21 вот на меня совсем внимания не обращает.       М-21 подавился чаем. Такео, сидевший рядом, похлопал товарища по спине. Франкенштейн улыбался, Раджак, так и не открыв глаза, натянул маску. — Ты одинок, с разбитым сердцем, я тоже. Мы с тобой поженимся, — Раэль похолодел от такой перспективы. — Проведём вместе остаток жизни, а когда состаримся к нам приползут Сэйра и М-21, на коленях, прося прощения. Но мы их не простим, потому что будем совершенно глухие и не услышим их. Поэтому уйдём, взяв друг друга за дряхлые руки, в закат гордо подняв голову.       Грянул смех. Не смеялись только Райзел и Сэйра, поглощённые чаем. Раджак смеялся прижав ладонь ко лбу, М-21 растянул губы в улыбке. Регис, посмеивался, отвернувшись. — Боже, — Раэль склонил голову, — что ты несёшь? — Не знаю, — ответила Мэй, откинувшись на спинку дивана. — Это всё лекарства Франкенштейна. Вколол мне непонятно что. Прям в попу, представляешь?! Может он мне сыворотку правды вколол?! И я всем расскажу, что у тебя трусы в сердечко. — Что? — Воскликнул Раэль, покраснев. — В сердечко? — Усмехнулся Регис. — У тебя, кстати, тоже, — сдала Мэй Региса. — Вы в одном магазине затариваетесь? — Спросил М-21. — В одном отделе, — продолжил Тао. — Берут две пары по цене одной. — Ничего подобного! — Воскликнули, вскочив, одновременно Раэль и Регис. — Вот видите?! Это сильней меня, — сказала Мэй. — О, а вы знаете, что Франкен… ум… — Я не вводил тебе сыворотку правды, — прошептал учёный девушке на ухо, встав позади и закрыв ей рот ладонью. — Да? Хорошо, а то я всё придумала если что, — призналась она.       Раэлю и Регису от этого легче не стало. Они отвернулись в разные стороны, не смотря ни на кого. Мэй улыбнулась учёному и как бы случайно перевела взгляд на Кадиса Этрама Ди Райзела, наслаждающегося ароматом из своей чашки. — Рэй, что это у тебя? Чай? — Девушка взяла из его рук чашку и сделав глоток тут же выплюнула его обратно. В гробовой тишине она вернула чашку на место. — Кофе. Не люблю кофе.       Все замерли, боясь не то что посмотреть в сторону учёного, но даже вздохнуть. Мэй, раскинув руки на спинке дивана, положив голову на плечо, смотрела на Франкенштейна. Тот стоял, пылая тёмной аурой. Кадис смотрел на чашку, Франкенштейн смотрел на Кадиса, Мэй смотрела на Франкенштейна. Аура начала понемногу испаряться. Франкенштейн улыбнулся. — Мастер, я приготовлю вам новый кофе. — Интересно, он меня просто убьёт или будет мучать, отправив на опыты? — Задумчиво произнесла Мэй. — Франкенштейн терпелив, — произнёс Кадис Этрама Ди Райзел отставляя чашку. — Рэй, ты прости за это, — извинилась Мэй. — А я пойду домой, пока этот безумный учёный не принёс брандспойт и не вытурил меня отсюда. — Я тебя провожу, душа моя, — вскочил Кэриас. — Не надо, — отказалась Мэй. — Сама дойду.       Раджак неуверенно замер посреди комнаты. Кэриас похлопал его по плечу. Вошедший с новой порцией кофе Франкенштейн уточнил: — Сбежала? — Сбежала, — ответил хор голосов.