***
Звучный грохот на кухне заставляет устало открыть глаза, устремляя взгляд на будильник, который стоит на прикроватной тумбочке. Стрелка доходит до двенадцати часов, противно тикая, раздражая этим. Конечно, после вчерашнего бесить будет всё, даже тишина, которой он так жаждал. Лениво поднимается с постели, замечая, что девушка, видимо, встала уже достаточно давно, но он не проснулся, ведь был вымотан и морально, и физически настолько, что практически падал от усталости. Джонс спускается с крутой лестницы, отмечая, что каждый шаг отдаётся неприятной болью во всём теле, заставляя идти как можно медленнее, пытаясь восстановить себя и свои силы, которые уже на исходе. Девушка хлопочет у плиты, вызывая лёгкую улыбку, когда Джагхед смотрит на неё, замечая, что Николь, видимо, места себе не находила от вида парня на утро. Но она стойко держится, даже не показывая сомнений и того, что волнуется, хотя по её резким движением это можно понять. Ника не умеет врать и изворачиваться, тем более, когда беспокойный страх за своего парня застилает разум, мешая совершать дела должным образом. Джонс садится за стойку, откручивая крышечку у бутылки с минеральной водой, жадно припадая губами к горлышку, вдруг понимая, что всё это время его мучила жажда. Со вчерашнего дня у него не было возможности ни поесть, ни попить, ведь Джаг был завален делами по самое не хочу, так и не разобравшись с некоторыми из них. А после этого дикого побоища было лишь одно желание — упасть в постель, забывая о тех событиях, что будут снова возвращаться, упрекая ошибками. Но сейчас жажда становится просто невыносимой, заставляя разом осушить полулитровую бутылку. — Мне, наверное, не стоит спрашивать, как прошла встреча с Упырями? — Николь поворачивается в сторону парня, облокачиваясь на кухонный гарнитур. — Это была не встреча, — отрезает Джонс, показывая своё нежелание говорить на эту тему. — Избавь меня, пожалуйста, от дальнейших расспросов по этому поводу, потому что сегодня я не в настроении для этого дерьма. Николь обречённо вздыхает, отворачиваясь к торту, который она делала специально, чтобы порадовать своего Джагги, но у него, видимо, совершенно нет желания что-либо обсуждать или радоваться чему-то. Конечно, не сложно догадаться о том, что он не в духе из-за поражения. Сегодня, когда она решила сходить в магазин за молоком для торта, невольно подслушала разговор двух мужчин, которые бурно обсуждали события вчерашней ночи. Девушка выливает шоколадную глазурь, убирая лакомство в духовку, настраивая нужный режим выпекания. Старается не замечать того холода, которым веет от Джонса по отношению к ней в том числе. Сколько бы раз она ни сказала как любит, сколько бы раз ни призналась в своих чувствах, парень навсегда останется непроницаемым. Хотя бывают и такие моменты, когда Джагхед становится нежным с ней, что не может не радовать Нику, которая наивно верит, что ей под силу изменить даже его. Джагхед замечал её рассеянный и расстроенный вид из-за его слов, которые, наверняка, задели её хрупкое сердечко, но даже не пытался что-то исправить. Извинения — это вовсе не для него, что уж говорить об элементарном «я не хотел». — Ник, не нужно на меня обижаться, — тяжело вздыхает, говоря всё напрямую, не желая ходить вокруг да около, делая тупые намёки, дожидаясь, когда девушка всё же соизволит его понять. — Ты прекрасно знаешь меня и мой характер, тем более, сама начала со мной встречаться, так что, не вижу смысла дуться сейчас. Конечно, речь получилась так себе, но Джонс и не желал блистать метафорами или эпитетами, выбирая ванильные фразочки, которые должны были кричать своей выразительностью. Нет, отнюдь, ему это не было нужно. И несмотря на его довольно-таки грубые слова, Николь широко улыбается, понимая, что даже они дались её парню с огромным трудом, но он всё же как-никак перешагнул через свою гордость, произнося их. — Я даже не планировала обижаться, — пожимает плечами, подходя ближе к Джагхеду, который анализирует её взглядом, скользя по изгибам женского тела. Растянутая синяя футболка и старые спортивные штаны, конечно, не такие ужасные, но догадаться о том, что это совсем не в стиле Джагхеда Джонса III не трудно. Слишком… Обычно, невозбуждающе. Может именно из-за этого он начал переставать чувствовать к ней влечение в сексуальном плане? Ох, да, сейчас самое время вспомнить Купер и её чёрные обтягивающие леггинсы, а так же топик с глубочайшим вырезом, который, очевидно, был надет не с целью что-то прикрыть. Её ничуть не смущало это, факт её полной уверенности только сильнее гнал кровь по венам, усиливая головокружение и тягучее на вкус возбуждение. Джагхед тряхнул головой, стараясь отвлечься от неприличных мыслей об этой сучке, которые лезут в голову. Нельзя, нельзя, нельзя! — Я, думаю, ты понимаешь, что я всегда буду на твоей стороне. Николь замолкает, замечая, что парень витает в каком-то трансе, даже не пытаясь её слушать, но девушка не хочет делать замечание по поводу этого, довольствуясь тем, что он просто сидит рядом с ней. — Естественно, — улыбается, одним взглядом призывая подойти ближе. — Иди ко мне. Ника аккуратно гладит его по скулам, заглядывая в бездонные омуты, будто бы утопая в них с каждый днём всё больше и больше, но ни на секунду не жалея об этом. Целует, так тягуче и нежно, что чувства накаляются до предела, а бабочки в животе кружатся с новым порывом.***
Сигарета тлеет между пальцами, испуская едкий дым, что растворяется в воздухе, красивыми кольцами окутывая пухлые губы. Новая затяжка, и Бетти усмехается, чуть истерично и неестественно, наконец-таки оказавшись на воле. Душа ноет, образуя комок в горле, который мешает говорить, нагоняя слёзы на глаза, что норовят скатиться мокрыми дорожками по нежной кожи щёк. Но Купер не привыкла показывать свою слабость другим, ведь все горести этого несправедливого мира она давно познала на себе, не решаясь повторять своих ошибок. — То есть, ты не чувствовала удовлетворения? — Вероника отставляет кружку горячего шоколада на деревянный стол, внимательно наблюдая за подругой, что сейчас бесстыдно дымит у неё в кабинете. Бетти пожимает плечами, закрывая глаза, стараясь максимально состредоточиться на этом разговоре. — Нет, — Купер глубоко вздыхает, чувствуя неприятное покалывание в области груди. — Не чувствовала. Лодж понимает, что из подруги придётся всё насильно вытягивать, потому что она сама, видимо, не может наконец-то понять, что не будет толку от посещений психолога, если ты не расскажешь всего, что копится в душе. — Что у тебя происходило внутри? — пытается как можно понятнее выразить свою мысль, поднимая брови. Невольно замечает, что Бетти нервно постукивает пальцами по коричневому подлокотнику кресла. — Расскажи мне об этом поподробнее. Если за пределами кабинета они являются лучшими подругами, то сейчас, именно здесь, девушки ведут себя как работник со своим клиентом, что пришёл просить помощи. Обеим это только на руку, ведь Купер сейчас как никогда нужна помощь такого специалиста, а у Вероники как раз идёт стажировка, ей надо набраться побольше опыта общения в этой сфере, чтобы наконец-таки начать работать по-серьёзному. И Бетти является лучшей кандидатурой на этот промежуток времени. Не то, чтобы Лодж использовала её в своих целях, нет. Она искренне хотела помочь подруге, зная историю девушки от начала и до конца. Они знакомы с тринадцати лет, и за этот период Ронни изучила её лучше любого другого человека, понимая все переживания и действительно проникаясь её рассказами о жизни, которая не славилась чем-то хорошим. — Я даже не знаю, как это объяснить… — Элизабет хмурится, вновь затягиваясь никотином, что проникает в лёгкие, образуя облако дыма. — Просто я так ждала своей победы, выигрыша над… — запинается, даже не желая произносить имя того, кто заставил страдать. — Над Змеями, а после того, как наконец-то добилась своего… Ничего нет. Понимаешь? Пустота внутри, я не знаю отчего это и как с этим бороться. Он вновь заставляет меня страдать, и я не знаю, сколько ещё мне суждено думать об этом человеке. «Который наверняка регулярно трахает эту свою Николь» вертится на языке, но Бетти не решается произнести это вслух, храня в своём сердце долю ненависти к Джагхеду и к его приторно-сладкой, как засахаренная клубника, девушке. Столько времени прошло с того злополучного момента, но сердце почему-то всё равно продолжает болезненно сжиматься внутри грудной клетки, когда он поднимает свой взгляд на неё. И Купер совершенно точно понимает, что ненавидит его, но почему же место, где когда-то было сердце, даёт о себе знать, когда он смотрит на свою девушку с нежностью? На свою девушку… Не на тебя, дура. — Бетти, мне даже не нужно спрашивать тебя дальше обо всём, что происходит, — Вероника устало трёт переносицу, наверняка зная, с чем связана такая реакция её подруги. — Ответ очевиден, и по-моему ты его знаешь. — Да вот нихуя, — Элизабет хмурится, в упор смотря на Ронни, которая закатывает глаза от такого тона, а тем более лексикона девушки. — Если так, какого чёрта я по-твоему тут делаю? — хмыкнула, скрещивая руки на груди и откидываясь на стуле. — Потому что не хочешь смотреть правде в глаза и ищешь оправдание всему этому, — резко заключила та, ловя недовольный взгляд подруги. — Но я не смогу придумать объяснение и помочь тебе, пока ты продолжишь избегать собственной проблемы. — Как я могу её понять? — Купер вскидывает брови, удивлённо наблюдая за Вероникой. — Мне нужны твои советы и… — Советы как забыть Джонса? — едко спрашивает, наклоняясь чуть вперёд и выгибая бровь в вопросительном жесте. — Нет, — отрезает, не желая разговаривать о нём. — Ты должна знать, что давно забила на это. — Хорошо, — слишком просто соглашается Лодж, неотрывно наблюдая за своей клиенткой. — Только вот, дорогая, определись, кого ты пытаешься обмануть: себя или меня? — невозмутимо продолжает, по-хозяйски располагаясь на диване, закидывая ногу на ногу, но оставаясь изящной и утончённой, в обычном стиле Вероники Лодж. — Потому что, я уверена, ты ровным счётом как и я, прекрасно знаешь, что просто не можешь выкинуть из мыслей того, кто забыл тебя давным-давно. Так? Будто издеваясь, сильнее надавливая на чувствительную точку, она испытующе смотрела на подругу. Элизабет силится не заплакать от слов Вероники, которая победно усмехается, ожидая отрицательного ответа от подруги. Какое право она вообще имеет так говорить о её проблеме? — Неправда! — выпалила Бетти, но тут же закрыв рот ладошкой, понимая какую сказала глупость. Сама же прокололась, усиленно доказывая обратное. — То есть, я… — Не-а, не нужно оправдываться, — Лодж склоняется ближе, жаждущая того, чтобы Купер запомнила каждое чёртово слово, касающееся Джагхеда и нездоровой привязанности к нему. — Ты сказала то, что было на уме, совершенно не думая о последствиях, Бетти. Пойми уже наконец, что стоит отпустить прошлое и начать жить настоящим. Когда ты уже сможешь принять то, что у вас совершенно разные жизни, которым не суждено пересечься вновь, как тогда. — Я не хочу как тогда, — шепчет, пока в груди что-то болезненно скребётся, задевая сердце и органы дыхания. — Тогда было больно, и если ты думаешь, что я всё ещё живу прошлым, то ты глубоко ошибаешься, Вероника. Поднимается, поправляя синюю джинсовку, желая поскорее выйти из этого кабинета и не приходить сюда ближайшую неделю. — Я плохо себя чувствую, — нагло врёт, уже хватаясь за ручку двери. — До следующего сеанса. — Стой! — громкий возглас, и Лодж подходит к ней, склоняя голову набок. — Ты снова убегаешь от своей проблемы, но это не выход, Купер! — с силой дёргает за руку, толкая к столу. — Конечно, я не могу держать тебя насильно, так что, просто послушай меня хоть раз. Во-первых, сколько бы раз ты себе не сказала, что забыла его, сколько бы раз ты не сжигала ваши совместные фото, как бы не хотела того, чтобы те моменты не всплывали в памяти, ты должна вычеркнуть его, а не продолжать подчиняться. Во-вторых, ты не хочешь говорить об этом со мной, потому что я открываю тебе то, что ты боишься признать. Это пустое избежание проблем или хорошо работающий инстинкт самосохранения. Либо ты пытаешься обмануть всех вокруг, либо себя. Одно из двух, дорогая. В-третьих… Ты уверена в том, что мои слова пустой звук. И не хочешь согласиться с простыми истинами, закапываешь проблемы глубже и глубже, вместо того, чтобы разобраться единожды. Но они будут являться тебе во снах, пока ты наконец-то не покончишь с этим окончательно и бесповоротно. Никто, — она выделила это слова, замечая секундное замешательство Элизабет перед резкостью подруги. — Никто не поможет тебе, кроме тебя самой. Я могу дать тебе совет, но расхлёбывать свою кашу тебе. Попытайся разобраться с этим наедине с собой, без шума, Майка и прочего. Выдыхает, словно пробежав марафон, хмуря ровные чёрные брови, думая, что наконец-таки смогла достучаться до этой упрямой натуры. — Я попытаюсь, Ронни, — поспешно поправляет лямку сумки, обходя подругу, направляясь к дверному проёму. — Буду надеяться, что ты справишься. — одобрительно кивает, провожая подругу взглядом. Только дверь захлопывается, и Вероника тут же обессиленно падает на кресло, чувствуя запах сигарет, которые курила Купер. Лодж прекрасно её понимает. Окажись любой на месте Бетти, понял бы, как же всё-таки ужасен этот мир и люди, что живут в нём. Девушка прекрасно помнит тот момент и заплаканное лицо подруги, когда она вошла в её дверь поздно ночью, бледная, будто лишённая жизни, со стеклянными от слёз глазами и совершенно без сил. — Я сделала это, Ронни, — не в силах остановить поток слёз, Бетти утыкается подруге в плечо, громко всхлипывая. — Я ужасный человек, понимаешь? — Нет-нет-нет, — Лодж мотает головой, сидя на холодном полу в гостиной, прижимая рыдающую подругу к себе ещё сильнее. — Это неправда, Беттс, ты сама это прекрасно знаешь. — Правда, — солёная жидкость капает на светлый паркет, застилая глаза, которые просто потухли после прошедших событий. — Я такая дура, Ронни… — Тише, тише, — гладит её по светлым волосам, раскачивая из стороны в сторону, словно ребёнка. — Успокойся, Бетти, всё образуется… Не знает, что ещё можно добавить, силясь не заплакать сама, прекрасно понимая девушку, у которой, кажется, начнётся истерика, если её вовремя не остановить. — Ничего не образуется! — боль распространяется по всему телу, захватывая каждую клеточку. — Я просто тварь! — Что ты такое говоришь?! — восклицает, нервозно покачивая головой. — Ты прекрасная девушка, у тебя просто не было другого выхода… — Был! — ногти вновь прокалывают нежную кожу на ладошках, проникая ещё глубже. Но эта боль — ничто, по сравнению с той, которая разъедает изнутри, высасывая все силы. — Мы обе это знаем, но я… Я просто не знаю, почему пошла туда, Ронни. Это очень ужасно, я такая жалкая… Снова всхлипывает, утирая горячие слёзы чёрным рукавом свитера. — Идиотка, — ругает себя, проклиная весь этот чёртов мир. — Я настолько ужасна, настолько глупа, чтобы не понять того, что ему нужен был лишь секс, и всё… — Он сам так сказал? — Вероника хмурится, сжимая её плечи руками. — Вот урод. — Он бросил меня, — Бетти сжимается в клубочек, опуская взгляд ниже груди. — Бросил просто так, хотя обещал, что после того как я… Он обещал быть со мной, Вероника! Так отчаянно и обессиленно, что внутри всё взрывается на мелкие атомы, рассыпаясь по всему организму. — Всё будет хорошо, мы справимся, Беттс, — утвердительно качает головой, пока сама мысленно уже сто раз убила Джонса. — Мы справимся, забудем это всё… Найдёшь себе нового хорошего парня, который уж точно не будет таким козлом. — Это я идиотка, Вероника, не он, — голос охрип, и Купер переходит на шёпот, прикрывая глаза. — Мне всего шестнадцать, я сама виновата в этом… Лодж искренне не понимает, как после всего того, что сотворил тот придурок, Бетти его ещё может защищать, виня во всём себя. Это же неправильно! Он виноват во всех её страданиях за последние несколько месяцев. Она не плакала столько за всю свою жизнь, чем за эту чёртову ночь. Вероника откидывает голову, ухмыляясь. Она тогда наивно верила, что подруга сможет пройти через это, забыв того, кто давно не нуждается в любви Купер и не нуждался никогда. И она тогда в буквальном смысле кричала Бетти, что не стоит связываться со Змеем, но девушка будто витала в облаках, каждый раз говоря о том, какой он хороший и замечательный. Договорилась до того, что была обманута своим принцем на белом коне. И Лодж знает, что её подруга очень уж упряма, знает её несгибаемый характер, знает, что она будет продолжать говорить о том, что ей глубоко плевать на Джагхеда и его новую девку, но по глазам, которые как раз-таки и являются зеркалом души, можно понять, что всё далеко не так, как вбивает себе в голову Бетти. Она не забыла. Хотела, но не могла забыть те моменты, когда она была по-настоящему счастлива.***
Вывеска «Белого Змея» светится неоном, встречая гостей. Джагхед пытается унять дрожь в руках, становясь на пороге бара. Конечно, ему страшно увидеть эти взгляды, которые будут направлены в его сторону. И что в них будет читаться? Разочарование в своём короле? Это ужасно, ведь он всегда думал, что непобедим, становясь, будто бы, на собственный пьедестал. А сейчас пришлось снять корону, спускаясь с трона. Дверь отворяется со скрипом, и Джонс заходит в тёмное помещение, слыша тихую музыку. Всё по-старому, вроде бы ничего не изменилось. Змеи мельком взглянули на короля, который пытался остаться с непреклонным выражением лица, хотя боязнь за свой статус росла с каждой секундой всё больше. — Джаг? — Тони — его подруга-змейка, не первый год работающая тут барменом, удивлённо покосилась на парня, пытаясь сделать вид, что всё как обычно и что она не замечает плохого настроения друга, хотя в этом нет ничего удивительного. — Как дела? Джагхед не слышал вопроса тупее, чем этот, стоя с озлобленной ухмылкой. — Как думаешь? — наигранно улыбается, пока сарказм так и льётся из его уст, заставляя Топаз раздражённо закатить глаза. Невыносимым человек. — Наливай. Кивает на бутылку с коньяком, стоящей на верхней полке. Стакан со льдом с характерным звуком наполняется янтарной жидкостью, скользя по гладкой поверхности, когда Джонс хватает его, мигом осушая. Горло обжигает, заставляя зажмуриться, но уже через секунд пять парень опять стоял с невозмутимым лицом, наблюдая за собеседницей. — Я никчёмный, верно? — горько хмыкает, крутя в руке стеклянный бокал. — С чего бы это? — Тони хмурится. Конечно, она знала, что Джаг переживает по поводу вчерашнего события, но чтобы настолько, называя себя никчёмным? — Ой, да ладно тебе, — фыркает Джагхед, отводя взгляд в сторону, где на шесте крутилась очередная девушка, развлекая публику своим представлением, показывая все прелести женского тела, облачённые в красную кожу. Сейчас её движения раздражают, и Джонс вновь в упор смотрит на Топаз. — Скажи, что обо мне думают Змеи… — Джагхед боится озвучить этот вопрос, но всё же решается. Разве может быть что-то хуже того, что он уже себе напридумывал? — Они хотят меня убрать? Девушка подпирает голову руками, облокачиваясь за стойку, будто бы одним лишь взглядом намекая на то, что парень явно сошёл с ума после вчерашнего. — Блять, Джонс, — Тони прыскает со смеха, — Тебе вчера башку отшибли чем-то? Что за хуйню ты вообще несёшь? — По-моему всё понятно, что я несу, — раздражённый таким настроем подруги, Джагхед сводит брови, наблюдая за девушкой из полуопущенных ресниц. — Я говорю про то, что если они захотят поменять короля, то… Вы уже говорили вчера на эту тему? — Ты ебанулся? — Топаз отворачивается, наливая новую порцию алкоголя парню. — С чего бы нам тебя убирать? — Какого хуя ты меня не слушаешь?! — вспыльчивый характер явно проявляется в его голосе, но Джонс даже, видимо, не старается взять себя в руки. — Я тебя прекрасно слышу и даже слушаю, Джаг, но ты реально несёшь бред. — Тони переходит на серьёзный тон, опираясь на стойку. — Верно думаешь, что из-за одного поражения, мы будем пытаться тебя… Убрать, как ты выразился? — получает слабый кивок с его стороны, продолжая, — Но без тебя нас б давно не существовало, Джагхед. Парень вслушивается в каждое слово, стараясь его запомнить почти что наизусть, ведь девушка реально может вдохнуть надежду и какое-то спокойствие, что сейчас действительно важны для Джонса и для его мыслей, которые находятся не в лучшем состоянии. — Все это прекрасно понимают. Без поражений не бывает побед. Вспомни слова своего отца в конце концов, — зрительный контакт так и не прерывается, заставляя верить Тони. — Если ты проиграл один раз, то это совсем не значит, что мы должны в тебе разочароваться. Торжественно заканчивает, сама удивляясь своей речи, надеясь на то, что Джонс не будет продолжать валять дурака и наконец-то свалит к себе в кабинет, потому что змеи явно начинают его бояться. Кто же знает, что придёт в голову Королю после проигрыша? — Ещё скажи, что радуги без дождя не бывает, и я расплачусь, — усмехается Джагхед. Странно, но после её слов на душе каким-то образом становится легче, даже непонятно отчего. Наверное, у неё дар — вдыхать веру в отчаявшегося человека. Топаз хлопает друга по плечу, как тут же появляется Свит Пи, окликая Джагхеда и сообщая о необходимости в срочном разговоре, поскорее уводя в более безлюдное место. Кабинет встречает Джонса грудой бумаг на письменном столе, которые, кажется, с каждым днём прибавлялись, нежели исчезали. — О чём ты хочешь поговорить? — Джагхед кивает на стул, приглашая Свита сесть на него. — О вчерашнем? — Отчасти, — Свит Пи с грохотом усаживается на предложенное место. — Это пиздец, Джаг. Многословие друга оставляет желать лучшего, но это совсем не то, что ожидал услышать Джонс. — О-о, да ты мне прям глаза раскрыл, — саркастично выплёвывает, садясь в кожаное кресло. — Конкретней. Парень, сидящий напротив, просит сигарету, неуверенно начиная рассказ, боясь реакции друга. — Если кратко, то Упыри снова начинают торговать наркотой на нашей территории. — выдыхает, пока Джагхед безразлично крутит ручку в руках, закуривая. — Сегодня двое были пойманы, но это, похоже, только начало. — И что я сейчас должен сделать? Свит Пи щёлкает пальцами перед лицом Джагхеда, пытаясь понять, почему же он до сих пор не разгромил кабинет или хотя бы не наорал матом, ведь от этого было бы легче, чем сейчас от его спокойствия, которое настораживает пуще прежнего. — Я, конечно, не знаю, но… Ты должен что-то предпринять, Джаг. — в его голосе так и сквозит некое негодование, которое он всеми силами пытается скрыть. — Я сейчас ничего не могу сделать. Ввязываться в новую драку… Какой я после этого лидер, Свит? Подставлять свою банду такой опасности я не могу. Мне нужно время, я обещаю, что всё решу. — Может стоит попробовать поговорить с… С Купер? — предлагает, но уже знает ответ, который очевиден. Джагхед чётко дал понять, что всё оставил в прошлом. — Нет! — категоричный отказ от этой глупой затеи. Джонс даже не допускает мысли о том, что увидит её когда-нибудь в ближайшее время, не убив. — Это не выход. — Опять будем решать проблемы побоями? Это, по-твоему, выход? — вскакивает, опираясь ладонями на стол, стараясь дышать спокойно. — Мы всегда так делали, но как видишь, наша удача не бесконечна. — Будем действовать так, как скажу я! — сталь в голосе, и Свит раздражённо передёргивает плечами. — Я не собираюсь с ней о чём-то говорить. — Да почему? — попытка достучаться до друга с громкий треском разваливается напополам. — Что в этом такого? — Думаешь, что после всего того, что я сделал в прошлом, она захочет меня слушать? Джагхед искренне недоумевает, как его друг, зная всё о его жизни, может так спокойно предлагать поговорить с бывшей. — Ещё скажи, что ты жалеешь о том, что сделал, — негодует Свит Пи, вновь усаживаясь на стул и начиная на нём раскачиваться, норовя свалиться. — Хочешь об этом поговорить? — осведомился Джагхед, хотя сам хотел бы знать, что происходило в прошлом, и чем он вообще думал, заставляя её сделать то, о чём она, несомненно, жалеет. — Мне всё же интересно, что между вами происходило. — Взаимное сексуальное влечение между нами происходило, — усмехается, невольно вспоминая извивающуюся под ним Бетти, чувствуя тяжесть внизу живота, но быстро отгоняя её мыслями. — И всё. — Да что ты говоришь? — скептично вопросил Свит Пи, хлопая ладонями. — А мне казалось, что она бегала за тобой по пятам, влюблённая до потери пульса. Язвительность в тоне друга заставляет сжать кулаки, пытаясь не найти им применение в ту же чёртову секунду. Нежелание вспоминать те времена проносится в крови с бешеной скоростью, и Джонс глубоко вздыхает, восстанавливая сбившиеся дыхание. — Тебе кажется, — Джагхед устало потёр виски. — Мы просто трахались какое-то время, и всё. — Ага, блять, конечно. Ты настолько слепой, что реально не замечал её симпатии к тебе, или ты до сих пор просто притворяешься? — вопросительно изогнул бровь парень, улыбаясь. — Притворяюсь, — цокнул языком Джагхед. — Всё, закрыли тему, я слишком сентиментален, могу и расплакаться прямо при тебе, — притворно смахнул слезу, язвительно хмыкая. — Ну и хрен с тобой, — Свит облокотился локтями на стол, читая какие-то бумаги, лежащие на столе. — Короче, Джаг, я тебе не указ, но иногда стоит слушать советы, тем более, полезные. Я знаю, что не смогу ничего вдолбить тебе в твою упрямую голову, ведь ты всё равно будешь стоять на своём, но всё же послушай меня: попытайся с ней хоть немного поговорить, хотя бы завязать разговор, ведь это нам может помочь. Хуй знает, как у тебя тогда получалось так ей манипулировать, но сейчас твоё умение необходимо как никогда… — Ты на что это намекаешь? — в своём репертуаре, даже не дослушав собеседника, Джагхед вопросительно покосился на друга. — У неё есть парень, у меня девушка, я же не буду с ней… — Я не заставляю тебя с ней спать, идиот, — перебивает Свит Пи, недовольно протирая глаза. — Но можно же попробовать хоть как-то отыграться на ней? — Свит, я, конечно, не привык о чём-то жалеть, — спокойно мотает головой, убирая выбившиеся пряди волос. — Но и в этой ситуации я не хочу вновь поступать с ней как полнейший мудак. Она слишком много страдала из-за меня и моих выходок, слишком много плакала, опять же, из-за меня, и как бы я её теперь ненавидел, её ненависть, как раз-таки, объяснима. — Думаешь, это она из-за тебя? — многозначительным взглядом намекает на эту светловолосую бестию. — Устроила столкновение. — Я не думаю, я знаю, — Джонс легко улыбается, вспоминая прошедшие времена, к которым уже не суждено вернуться. — И я прекрасно понимаю её стремление к темноте и к тому, чтобы быть такой. Ты же помнишь, что между нами произошло, знаешь, что я поступил с ней не лучшим образом, как мудак, вообще-то. Так зачем снова мусолить эту тему? Есть более важные темы, пятничная поставка оружия, например. Минутное молчание, и Джагхед пытается восстановить свои силы для того, чтобы заняться всеми этими бумажками, а не рассказами о своём прошлом, что опять докучает своим содержанием. — Ты только что сам назвал себя мудаком? — отзывается Свит Пи, пытаясь анализировать ситуацию, касающуюся его друга. — Я отмечу этот день красным на календаре. — Скажешь кому-нибудь — прибью, — в шутку отзывает Джагхед. — Слу-ушай, — задумчиво тянет, подпирая голову широкой ладонью. — Ну скажи честно, если бы можно было всё вернуть, то ты бы что-то изменил? — Конечно. Утвердительный кивок, что означает твёрдую уверенность в своём ответе. Свит ожидает каких-то пламенных речей из психологии, ожидает того, что друг скажет, что он стал старше и того, что всё осознал. Да в конце концов ответа, что он бы не связывался с Бетти, даже не выпуская её в свою жизнь, а смиренно дождался бы появления Николь в своей жизни дественником-ботаном. — Я бы предохранялся, — с глупой усмешкой выдаёт парень, откатываясь на стуле чуть-чуть назад, дабы взять папку с документами, не оправдывая ожиданий Свита в его ответе. — Я бы не был таким беспечным и не думал на «авось прокатит». — Ну, ты, конечно, просто мастер портить моменты, — смеётся, даже не удивлённый такими словами друга. — Ладно, Джаг, работы дохера, я пошёл. А ты, — тыкает пальцем в Джагхеда, уже стоя около двери. — Подумай над моими словами и возьми их на заметку. — Окей. Соглашается, и Свит Пи выходит из кабинета, уже наверняка зная, что Джонс не воспринял его слова вообще. В этом весь Джонс, — идти напролом, пока не набьёшь несколько шишек, наступая на грабли, о которых предупреждали заранее.***
Чёрные наручные часы показывали семь часов вечера, а за окном уже давно стемнело, и жуткая атмосфера начала просачиваться с воздухе Саутсайда. Джагхед вновь утыкается взглядом в листы, совершенно не вникая в прописанные мелким шрифтом условия. Голова начинает раскалываться от этой обстановки, отдаваясь болью в висках. Желудок предательски урчит, требуя немедленного перекуса, но Джонс остаётся сидеть неподвижно, углубляясь в чтение чёрных печатных букв на белом полотне бумаги. В баре относительная пустошь, учитывая, что обычно можно оглохнуть от оглушительной музыки и нельзя не подхватить скорость и ритм, наполниться драйвом. Джагхеду же не подходит вариант сидения без дела, ему нужно чем-то отвлечься от всей сложившейся ситуации. Поэтому он и сидит тут, выпивая третью кружку чёрного кофе. Дома наверняка уже ждёт Николь, готовясь к приходу своего парня, но Джонс даже не думает чем-то заниматься дома, решая сразу лечь спать, прямо как вчера. Секс? Может быть, Николь и не была бы против, но проблема в том, что в последнее время он хочет её всё меньше и меньше. Сначала Джагхед думал, что это совсем не связано с человеком, с которым он должен спать, а с чем-то более серьёзным, и что Николь тут совершенно ни при чём. Но с каждый последующим днём влечение начало уменьшаться, и Джонсу ненароком кажется, что оно вообще в скором времени сойдёт на «нет». Это изначально пугало, даже настораживало. Но потом всё встало на свои места, и Джагхед наконец-таки понял, что просто не хочет именно свою девушку. Ответ, наверное, был очевиден сразу же, когда он над этим задумался. Во-первых, не любит. Вот просто-напросто ничего не чувствует к этой особе. Во-вторых, Джонсу с подросткового возраста нравились фигуристые девушки, чем Николь, увы, похвастаться не могла. В-третьих, она была слишком зажатая во время секса. Выключенный свет, разобранная кровать и нежные прикосновения — обязательные условия для секса с ней, иначе можно даже не пытаться что-либо начинать. Об оральном сексе речь и не шла, ведь девушка считала это уж очень отвратительным, даже не принимая глупых намёков. Хотелось схватить какую-нибудь суку из бара, вколачиваясь в её тело по самое основание, наматывая длинные волосы на кулак, шепча на ухо непристойные выражения, которые быстрее доводят до точки кипения, чем ванильные поцелуи вдоль тела. Джонс наверняка знает, что если сейчас же не прекратить думать об этом, то тесноту в штанах станет невозможно терпеть, и срочно придётся удовлетворить себя самому, хотя на данный момент это вообще неподходящее место и время. Два года без нормального секса — пытка для молодого парня, который всё это время как раз задумывался над тем, зачем же он начал эти бесполезные отношения, из которых не выносил ничего, кроме вечных признаний Николь в любви, хотя сам с ней из-за всеобъемлющей жалости. Лицемерный подонок. Сейчас парень с уверенностью мог сказать, что понятия не имел, зачем вообще начал с ней встречаться, мучая себя и её каждодневным враньём, что уже знатно начинало трепать нервы, которые и так расшатаны больше некуда. Джагхед даже не помнил, как начались их отношения, всё произошло уж слишком внезапно. Их родители были знакомы, взяв обоих на какую-то деловую встречу ещё два с половиной года назад. Тогда-то он и увидел впервые свою будущую девушку. Потом всё закрутилось и завертелось с бешеной скоростью, будто бы поглощая их в своеобразную воронку, которая до сих пор не хотела отпускать Джонса, намертво прицепив к себе железными кандалами. Джагхед помнит его первый с Николь поцелуй на крыше одного из здания в Ривердэйле. Тогда девушка рассталась со своим парнем, и, видимо, нашла утешение в Джонсе, который так же пытался забыть Купер, что никак не получалось уже пятый год. И на этой почве страданий, оба попытались попробовать построить свои жизни друг с другом, хотя Джагхед изначально знал, что ничего хорошего из этого не выйдет. А Николь продолжает верить до сих пор, вцепившись в Джонса, словно в спасательный круг в океане, который привыкли нарицать судьбой. И безумная боль от её любви заставляет испытывать дикое отвращение к самому себе. И Джагхеду действительно интересно, сколько ещё протянут их отношения, которые и так рушатся на глазах с каждым днём сильнее. Парень снова переводит взгляд на часы, начиная собираться. Сложный день можно считать законченным, время лечит, правду говорят в народе. Время не лечит, а лишь позволяет на время забыть о привнесённой боли, зудящих шрамах и нежелании жить. Позволяет с тем, чтобы разрушить тебя снова. На улице становится тепле, чем вчера вечером, что несомненно радует. Сигарета вновь оказазалась зажата между пальцами, а дым снова испускался в ночной воздух, поднимаясь белыми клубами к звёздному небу, что постепенно растворялись с исходом некоторого времени. Джонс не думает кого-то встретить на своём пути, поэтому идёт спешно, стараясь скорее попасть в дом и нормально поесть то, что приготовила Николь специального для него, ведь в сфере кулинарии ей равных нет. Мысли снова смешиваются в голове паутиной, которая запутывается с каждым разом всё больше, не желая привести себя в нормальное состояние. Тихие шаги навстречу заставляют пошарить по карманам, чтобы убедиться на наличие складного ножика. Мало ли, кому взбредёт в голову ходить тут так поздно, по такой темноте, да тем более в жутком переулке. Следующая, кто вышла навстречу так это та, которую Джагхед хотел видеть меньше всего. — Джо-онс, — тонкий голосок разрезает ночную тишину, царившую на улице. — Вот это встреча. — Празднуешь? — интересуется, смеряя девушку недовольным взглядом. Бетти недовольно хмыкает, останавливая от парня дальше, чем на метр. Давно они не оставались один на один, ведь Купер часто старалась избегать случайных встреч с ним, но сегодня, когда она решила отвлечься и пройтись по улице в полном одиночестве, видимо, судьба решила немного иначе, и на её пути встретился тот самый человек, которым были загружены мысли. — Ты сам как думаешь? — вопросом на вопрос, и Элизабет невольно кусает нижнюю губу, даже не представляя, что этот жест заставляет почувствовать возбуждение, которое моментально проносится по телу. — Конечно, я безумно рада, что наконец-то смогла поставить тебя на место. Обманывает, но задорные огоньки в зелёных глазах принуждают поверить девушке, вновь вошедшей в свою роль. — Думаешь, что это конец, да? — хмурится от той ненависти, которую излучает его душа по отношению к Бетти. Но она сама её к себе вызывает всем, чем только можно, поэтому Джагхед не видит в этом никакой проблемы. — Один раз выиграли, и поэтому мы должны забиться в угол, верно? А, или может ещё, оставить весь чёртов Саутсайд вам в подарок? — Сугубо ваше личное дело, но так будет правильнее. Мне кажется, что не стоит идти против того, кто в конце концов оказался сильнее. — Нихуя, Купер, — пускает едкий дым ментоловых сигарет прямо ей в лицо, заставляя закашляться и замахать маленькими ладошками. — В этот раз вам просто улыбнулась удача, которой свойственно менять сторону, знаешь ли, — сердце стучит в бешеном ритме, делая сальто в грудной клетке. — В скором времени вы всё равно снова займёте почётное второе место. — Твоё самолюбие, кажется, превышает нужную планку, Джонс. Сними корону, когда разговариваешь со мной, я не одна из твоих пресмыкающихся, поэтому стоит смириться с тем, что Упыри будут стоять на своём до победы. Или до смерти, — равнодушно пожала плечами, выдавая будто бы чересчур ясный факт. — Вероятнее, второе, — ухмыляется он в ответ, получая от неё лишь высокомерный взгляд холодных глаз. Улыбается, выхватывая сигарету из рук парня, затягиваясь дымом. Подмигивает на его чуть удивлённый взгляд, похотливо облизываясь. — Только не стоит говорить, что тебя не возбуждают курящие девушки, Джонс. Они давно не называли друг друга по имени, общаясь лишь через оскорбления и редкий раз называя друг друга по фамилии. — Когда имеешь дело с тобой, то расслабляться не стоит вообще, даже несмотря на то, в каких отношениях мы состоим. — пропускает её предыдущий выпад мимо ушей, стараясь не концентрировать внимание на словах, что постепенно начинают затуманивать рассудок. И он честное слово не выдержал бы, зажав её между собой и этой грёбанной стеной, но факт того, что дома ждёт любящая девушка возвращает в реальность. — Мы состоим только в отношениях, касающихся кровной вражды, — резко отрезает, буквально выплёвывая грубую фразу, в попытке отказаться от собственных мыслей. — Не отрицаю, — парень соглашается, невольно засматриваясь на пухлые губы, что сжимают его сигарету, чисто интуитивно представляя их совсем на другом, более подходящем, по его мнению, месте. — Ты хотела что-то ещё сказать, или мне уже можно идти домой? — спрашивать разрешение у людей никак не вписывается в его стиль, но это элементарная шутка, которую должна понять её не такая уж и глупая, исходя из последних событий, головка. — Просто меня дома девушка ждёт, волнуется, поэтому прости, но я не могу задерживаться. Она у меня уж слишком ревнивая в этом плане. Знает, что Бетти до безумия раздражают разговоры о его личной жизни, которая когда-то давным давно касалась и её тоже. — И как же там твой возлюбленный? — не может не поинтересоваться, любопытно рассматривая особу напротив. — Не волнуется, что отпустил тебя одну в таком виде, да тем более в такое позднее время? — Нет, — пожимает плечами, чувствуя мурашки от холода, замечая, что оделась явно не по погоде, но похотливый взгляд Джагхеда стоил того, хотя Бетти никогда не признается себе в этом. — Мой Майк в отличие от твоей Николь паранойей не страдает. Специально выделяет интонацией те слова, что ещё раз доказывают их полную несовместимость. — Безгранично рад за него, так и передай, — невольно замечает углубление в декольте, стараясь не смотреть туда, куда не стоит смотреть вовсе. — Серьёзно, Купер, это ещё не конец, даже не надейся. Джагхед даже не думает, что она действительно сможет одержать победу над ним, не веря в силы девушки, что так рьяно пытается доказать то, что она, действительно, может выйти победителем. — Ты настолько уверен в себе? — подходит ближе, чувствуя головокружительный запах парфюма. Расстояние постепенно сокращается, пока Джонс не подходит почти что вплотную, притягивая к себе за талию девушку, тесно соприкасаясь с ней своим телом. Сладкая карамель витает в ночном воздухе, пока Бетти округляет глаза, упираясь маленькими ручками ему в грудь, стараясь отпихнуть парня от себя, который сейчас так нагло прижимает к себе, заставляя медленно, но верно забываться от тех ощущений, что вновь начинают сковывать тело, возвращая в прежние времена. — Т…ты что делаешь? — заикается, стараясь дышать ровно и не выдавать себя, держась вместе с маской, которая постепенно начинает распадаться от того, как близко сейчас стоит Джагхед. И Элизабет может поклясться, что она чувствует тяжёлое дыхание на своих губах, пока его пальцы аккуратно вытаскивают сигарету из её ручек, откидывая в сторону. Сердце стучит словно у загнанного зверя, почти что отдаваясь грохотом в висках, а обстановка, словно извергающийся вулкан, начинает накаляться с новой силой. Пальцы, которыми она вцепилась в куртку Змея почти что немеют от той хватки с которой она сжимает эту самую злополучную кожанку в своих кулачках, стараясь не поднимать взгляд на того, кто сейчас так бесстыдно, зная о наличии их вторых половинок, обнимает её, заставляя колени подгибаться от той близости и напряжения в воздухе. Ведёт тыльной стороной ладони по скуле девушки, наклоняясь ещё ближе, сокращая и так уж слишком маленькое расстояние, пока Бетти так и продолжает стоять, не шелохнувшись. Ей даже на секунду показалось, что она ни разу не моргнула, думая, что прошла вечность, хотя всего лишь несколько мгновений. Пьяна от того, что сейчас позволяет себе этот юноша с хитрым взглядом, будто бы готовя какой-то подвох, но это последнее, о чём хочется думать девушке. Прошедшие годы она не то, чтобы не прикасалась к нему, она даже один на один с ним не оставалась, не говоря о том, что происходит сейчас. — Ох, Беттс, — томно тянет её имя, наблюдая за порозовевшими щёчками девушки, которая, кажется, забыла как дышать. И это ему определённо льстит, подготавливая к дальнейшему. Джагхеду на минуту даже показалось, что он вновь увидел***
Вторую ночь подряд Джагхед приходит тогда, когда его девушка уже спит, наверняка так и дождавшись с работы, которая отнимает все силы. Дурацкий запах карамели всё ещё витает в воздухе, создавая некую ауру Бетти, которая совсем недавно была к нему тесно прижата, и он может уверенно сказать, что от неё не ускользнуло его возбуждение, иначе не было бы тех дьявольских огней в зелёных омутах, что затягивают в свой плен, не отпуская до сих пор. Отъявленная стерва, каких он ещё не встречал на своём пути. Все старались угодить Джонсу, постоянно соглашаясь с его мнением, которое, возможно, было обманчивым, но они не смели идти наперекор, принимая те решения, по каким сможет действовать их король. И почему-то иногда уж очень хотелось какого-нибудь спора или хотя бы несогласия с ним, но этому было не бывать. А вот Элизабет та самая натура, что вечно перечит, раздражая этим, но и одновременно притягивая этим самым к себе. — Блять, — ругнулся Джонс, спотыкаясь о свой же ботинок, примечая то, что всё же зря Николь не дождалась его, потому что разрядка была бы сейчас кстати. Не хочется идти в ванную, потому что этот день тоже не славился своей лёгкостью, хотя он, определённо, был лучше, чем вчерашний. Осталась капелька сил, которую девать уже некуда, поэтому приходится отправляться ложиться спать, стараясь не разбудить девушку своими ругательствами и действиями, когда он задевает каждый косяк в собственной квартире. Спальня вновь встречает его тем же самым, чем и вчера, и Джагхед вновь понимает, что ничего не меняется в его жизни, которая с каждым днём становится всё скучнее и однообразнее, хотя сегодняшняя встреча с Купер доказала, что может всё-так случаться что-то непредвиденное, чего ты сам никак не ждёшь. Кровать тихо скрипит, когда Джонс укладывает голову на мягкую подушку, облегчённо вздыхая, готовясь к новому дню заранее, хотя он не знает, чего можно ожидать от предстоящей недели, которая явно не будет отличаться от других ничем. Разве что числом на календаре, висящем в коридоре, когда Николь сдвинет красное окошко на цифру чуть правее, чем сегодня. Неправда. Иногда судьба любит запутываться, принося нам новые сюрпризы, которые мы от неё уж точно не ожидаем. Джагхед совсем не помнит, когда его мысли вновь изменили направление, следуя по течению совсем не туда, куда стоило бы. Купер. — Джаг? — тихий голосок доносится из коридора квартиры после хлопка входной двери. — Ты дома? Несмелые шаги по направлению в большую комнату, и в дверном проёме появляется девушка, будто бы дрожащая от страха. — Ты быстро, — Джагхед встал с дивана по направлению к Элизабет, которая, кажется, была чем-то уж слишком напугана и опечалена. — Я скучал. Облизывается, подходя ближе и прижимаясь к девушке, целуя её в губы, которые почему-то отдавали соленоватым привкусом, видимо, от слёз. — Погоди, погоди, — убирает настойчивые руки парня со своих бёдер, отходя на несколько шагов назад, упираясь спиной в шкаф. — Мне нужно сказать кое-что очень важное, Джаг. — Это может подождать, — продолжает настаивать на своём парень, зажимая хрупкую фигуру, целуя девушку в шею, спускаясь нежными поцелуями вниз, расстёгивая маленькие пуговки на белой рубашке. — Я ждал тебя, малышка. Старается опять не отдаться во власть его чар , которые посылают мурашки многочисленные количеством по юному телу девушки. — Джагги, прошу, — пытается выпутаться из объятий парня, который удивлённо продолжает настаивать на своём. Руки дрожат, не слушаясь Бетти, которая, кажется, не может связать и двух слов, пытаясь их связанно произнести, но язык заплетается, не говоря то, чего не стоило произносить вообще. — Джаг, тут, в общем-то, такое дело… — нервно теребит подол джинсовой юбки негнущимися пальцами. — Я не знаю, как… — Беттс, давай быстрее, — насмехается, не замечая чёлку, заслоняющую обзор на собеседницу. — Я жду, малышка. — Это… — искусанные до крови губы неприятно щиплют, но Бетти даже не замечает этого, ведь в голове такая каша, что вообще сложно сосредоточиться на чём-то другом, кроме восьмого положительного теста в рюкзаке. — Я беременна. Выпаливает на одном дыхание, крепко зажмуриваясь. Да настолько сильно, что видит мерцающие звёздочки перед глазами в кромешной темноте. — Ты что? — не верит, сжимая руки в кулаки до побеления костяшек. — Несмешная шутка, Элизабет. Парень называл её полным именем лишь в самых крайних случаях, и это был тот самый край . Чёрт возьми! — Это не шутка, — мямлит, копаясь в маленьком кармане рюкзачка, что висит за спиной. — Вот. Дрожащая рука показывает тест, на котором красуется красный плюсик, что означает конец счастливой жизни. Джагхед минут пять просто-напросто пялится на вещь, данную девушкой, впадая в ступор. Потом вновь переводит взгляд на неё, быстро моргая. — Блять! — ругнулся Джонс, откидывая тест на помятый диван. Будто это зло, которое грозит всему человечеству. Бетти, вообще не удивлённая этой реакцией, опускает взгляд в пол, глотая солёные слёзы. Всего навсего шестнадцать, мать вашу, лет! — Аборт. Одно слово, целая вселенная боли, которая раздирает светлую душу, впуская чёрный цвет, что медленно окрашивает её, постепенно превращая в себе подобный. — Точно нет другого выхода? — глупый, глупый вопрос, который уже подразумевает отрицательный ответ. — Какого?! — взрывается, вцепляясь себе в волосы. — Их два! Оставить ребёнка или… — «убить» звучало бы слишком жестоко, поэтому Джагхед старается этого не произносить. — Или нет. Бетти, очнись. Подходит к девушке, хватая её за плечи, тряся из стороны в сторону, будто это чем-то поможет ей. — Ты сама ещё как ребёнок! Мне только шестнадцать недавно исполнилось, у нас ещё вся жизнь впереди, я же не смогу вас обеспечить! — Я понимаю, — проклинает себя за такое халатное упущение в прошлом. Но за свои ошибки надо отвечать, платить чем-то действительно стоящим и важным для того, чтобы больше никогда не повторять то, о чём потом несомненно будешь жалеть. — Родители знают? — парень расхаживает по комнате, словно в бреду начиная что-то шептать, будто бы она его услышит. — Бетти! — Нет, я ещё не говорила, — громко всхлипнув, Бетти утирала горячие слёзы, беспорядочно катившиеся по щекам. — Только тебе. — Отлично, — Джагхед вновь подбегает к ней, заглядывая в глаза, в которых так и плескалось то море боли, что заставляет сердце сжаться, но в данную минуту на это плевать, ведь есть проблема посерьёзнее. — Никому не говори, поняла? — Да, — снова поддаётся ему, соглашаясь со всем. Словно гипноз, действовавший всегда, везде и к тому же абсолютно безошибочно. — Я оплачу всё, — продолжает, быстро бегая взглядом по раскрасневшемуся лицу. — Я боюсь, Джагги, — будто маленький ребёнок, потерявшийся в этом мире без родителей, оставшись в кромешной темноте. — Мне так страшно… — Смотри на меня, — обхватывает её шею ладонями, заставляя чётко смотреть в свои глаза. — Тебе нечего бояться, это не больно, слышишь? — Я не боюсь боли, Джагги, — прижимается к нему всем телом, обхватывая талию ручками. — Обними, прошу… Жалобно скулит, заливаясь слезами, словно она в чём-то очень сильно провинилась, хотя здесь практически нет её вины. — Только не оставляй меня. Я не смогу без тебя, Джагги. — Я… Я, — запинается, даже не зная что сказать на такой выпад. Как ему, чёрт побери, устроить всё тайно, без родителей и лишних свидетелей?! И плевать, что внутри Бетти зародилась ещё одна жизнь, которая потом называла бы его папой. Плевать, что это его родной ребёнок, к которому он чувствует лишь отвращение и безграничный страх за будущее. Плевать, что ей невыносимо больно от его слов, над произношением которых он и не заботится. Ему плевать. — Обещай, что не бросишь, пожалуйста, — отчаянно просит, стараясь прекратить судорожные всхлипывания в его сильных руках. Ты ошиблась с выбором, девочка. Молчит, даже не зная, что на это ответить. Вряд ли после этого они ещё смогут быть вместе, ведь воспоминания будут навещать обоих. Сейчас главное избавиться от одной проблемки, а потом уже здраво мыслить.***
И вряд ли он узнает о том, как ей было больно, вряд ли он вообще вспомнит об этом неприятном инциденте, вряд ли не забудет те времена, которые вращаются в памяти. И он уже наверняка не будет знать о том, что через несколько дней прежняя миловидная девчушка с чистым сердцем и аккуратным хвостиком, изменит свою жизнь в совсем другую сторону, начиная громко материться, слишком уж откровенно одеваться или вообще вступит в преступную банду. Не узнает, что после того, как избавилась от ребёнка, Бетти глухо прошептала: — Ненавижу тебя, Джагхед Джонс III. Только сейчас, только после очередного всплеска в памяти, Джагхед наконец-то понял, каким ублюдком был по отношению к ней, к их ребёнку, которого уже нет. К её чувствам, играя на них словно на музыкальном инструменте. Брал всё, но взамен не отдавал ничего. — Прости, — глухо шепчет в темноту, даже не понимая, к кому относится это слово. К Николь, что страдает точно так же? К бывшей, что страдала ещё больше? И всё из-за одного человека на этом белом свете. Есть ложь, на которой люди, как на светлых крыльях, поднимаются к небу; есть истина, холодная, горькая, которая приковывает человека к земле свинцовыми цепями…