Girl Violence

      У меня начинает дергаться глаз. Это происходит, когда я нервничаю.       Не самая глупая девчонка? Серьёзно?       Я наблюдаю, когда он дергает плечами, чтобы черная джинсовая куртка удобно села и закрывает дверь. Он поворачивается ко мне лицом, когда я спотыкаюсь. Он был таким высоким раньше? Это немного напрягает, насколько он другой. Это раздражает, на самом деле. Никто не заставлял меня так себя чувствовать.       Я продолжаю пялиться на него, пока он не замечает.       — Почему ты смотришь на меня так, будто я только что убил твою бабушку?       — Ты знаешь, что моя бабушка уже мертва, — огрызаюсь я. — Не самая глупая девчонка? — Мой голос дрожит от обиды, и он хихикает, азарт разгорелся в его глазах, что просто злит меня еще больше.       — Раньше ты не была такой, — налегке говорит Джастин.       — Почему бы и нет? — Он продолжает идти, а я следую за ним, закрываясь за его спиной. Но мои глаза опускаются ниже, и мой живот сжимается от того, насколько красиво выглядит его задница в этих джинсах.       Он поворачивается ко мне, и я быстро поднимаю голову, мои щеки пылают огнем. Он поднимает бровь в ответ на мой позорный взгляд, но, к счастью, ничего не говорит. Вместо этого он говорит то, чего я меньше всего ожидаю.       — Согласиться пойти с тобой лучше, чем смотреть, как мама плачет по папе, — он был честным человеком. Я могу сказать по тому, как потемнели его глаза. Это точно тот же человек, как когда мы были детьми, и он рассказывал мне свои секреты.       — Что случилось с твоим отцом?       — Он не умер, если ты на это намекаешь.       Я знаю, что его отец не умер. Ну, хорошо, я не знаю наверняка. Но бьюсь об заклад, его родители переживают развод, как и мои. Но я держу рот на замке. Я не собираюсь говорить с ним по душам. Мы больше не дети. Мои секреты принадлежат мне.       — Рада, что ты меня используешь, — говорю я вместо этого.       — Хм, — бормочет он, отрывая взгляд от меня, чтобы оглядеть темную улицу. — Это парк, где ты всегда веселишься?       — Да, так и есть.       — Я смотрю ты не изменилась, — Но зато, изменился я. Ты даже не представляешь.       Когда мы идем в тишине, я лезу в задний карман и вытаскиваю телефон, входя в Facebook. Когда экран загружается, я вижу, что новость о вечеринке распространяется по всей ленте новостей, и я медленно выдыхаю. Это означает, что там будет много людей. Люди, которых я не хочу видеть.       Нет никакого желания идти на эту вечеринку. Мне скучно от тех людей, правда, но, как и Джастину, это лучше, чем сидеть и смотреть, как папа сам себя загоняет в землю.       Мой телефон внезапно жужжит в руке. Это сообщение. У меня покалывает кожу головы, когда я вижу, что это от Тайлера, спрашивающего, приду я на вечеринку или нет. Я не отвечаю ему, не знаю, зачем он вообще мне пишет.       Ну, это неправда. Я знаю. Я знаю, что он хочет от меня.       — Ну, как жизнь? — Джастин прерывает мои мысли. Он идет рядом со мной, засунув руки в карманы джинсов.       — Как-будто тебя волнует ответ, — говорю я, запихивая телефон обратно в карман. До сих пор я не понимала, насколько зла.       Серьёзно. Как жизнь?       — Что меня должно волновать?       Я стреляю в него горькой улыбкой. Ты обещал, что никогда меня не забудешь. Но ты забыл.       Я пожимаю плечами.       — Моя жизнь прекрасна, спасибо, что спросил.       — Ты всегда врешь, Джози, — я тяжело глотаю, у меня пересохло в горле. Джози. Я не слышала этого имени много лет. Только он так меня называл. — Твой отец стал строг с тобой, да?       Откуда ему это известно? Папа что-то сказал Диане?       Я отвожу взгляд.       — Думаю, у него есть на то причины.       — Какие? Маленькая сладкая Жозетта превратилась в сучку?       — Да, — отвечаю я без колебаний, отчего он выглядит удивленным. Но я честна, и это правда. Это один из моих самых уродливых недостатков. — У меня ненасытный аппетит к неприятностям.       — Когда у тебя его не было? — Он улыбается, и я улыбаюсь в ответ. Он прав. Мы делали некоторые пакости раньше. Он либо ужасно на меня влиял, либо я была уже с рождения испорченной.       Когда мы входим в парк, между нами снова наступает тишина. Поскольку полиция всегда палит вечеринки в доме из-за шума, парк — единственное место, где можно устроить вечеринку, но даже здесь мы должны быть осторожны.       Джастин молчит, когда мы движемся в полной темноте к центру парка. Большую часть детства мы играли здесь. Интересно, помнит ли он его до сих пор. Уверена, что он знает, хотя и притворяется, что не знает.       Все в порядке. Я тоже могу притворяться.       Когда мы выходим из лиственной части, в центре длинного зеленого газона уже стоят машины. Вокруг них располагается большая группа пьющих людей. Я слышу музыку из чьих-то динамиков.       Я бросаю взгляд на Джастина, наблюдая, что он молча все принимает. У него не будет проблем с ребятами, чтобы вписаться. На самом деле, он, вероятно, получит кучу внимания. С лондонским акцентом, внешностью и татуировками, они не будут сопротивляться в общении.       — Жозетт! — я поворачиваю голову и делаю глубокий вдох, когда вижу Тайлера, пробирающегося ко мне, оставляя позади фальшивую рыжеволосую девушку, которая уже прожигает взглядом.       Если бы Джастина здесь не было, я бы подумала, что Тайлер сегодня хорошо выглядит. Его волнистые каштановые волосы торчат из — под черной шапочки. Он одет в белую футболку, узкие джинсы и кроссы, но по сравнению с Джастином, в нем действительно ничего особенного нет.       Я не знаю, почему я так думаю.       — Как поживаешь? — Он сжимает меня за талию и крепко обнимает. Достаточно сильно, чтобы почувствовать запах его одеколона, который напоминает мне о его постели. Я неловко отстраняюсь, хмурясь, когда он смотрит на Джастина. — Кто это?       — Это Джастин, — говорю я ему, избегая его глаз. — Он… мой старый друг.       Тайлер улыбается, хотя выглядит напряженным и раздраженным.       — Что ж, Джастин. Откуда ты родом?       — Отсюда, — отвечает он, с мрачным выражением лица отводя взгляд, оглядываясь на людей, смотрящих на нас. Я не шокирована, но мне неловко стоять между ними.       Тайлер прочищает горло, его глаза бросаются на меня, а затем обратно к Джастину. Он ревнует, я этого не понимаю.       — Ладно, тогда сходи выпей пива. Повеселись.       Он уходит, возвращаясь к рыжеволосой. Тайлер садится, а она располагается у него на коленях, но его глаза прикованы ко мне.       Я поворачиваюсь к Джастину и киваю головой, чтобы шел за мной. Вскоре я достаю два пива из багажника машины и открываю крышки открывалкой для бутылок.       Я протягиваю ему одну, но он поднимает руку.       — Нет, спасибо.       — Хочешь чего-нибудь еще?       Он отрицательно качает головой.       — Я не употребляю алкоголь.       — Еще раз?       Он поднимает бровь.       — Видишь? Не самая одаренная девчонка.       Я взволнованно вздохнула, но мне любопытно, почему он не пьет.       — Почему ты не пьешь?       Он пожимает плечами.       — Я просто не хочу.       — Но ты же на вечеринке, — я указываю на то, что он нетерпеливо делает из себя загадочную карту.       — Ну да, — он смотрит на меня с раздражающей, милой улыбкой на лице. Мне хочется ударить его и поцеловать одновременно.       — Ладно, — говорю я, но злюсь, что он не сказал мне почему. — Два пива для меня.       — Удачи.       Я делаю глоток пива, ищу место, чтобы сесть. Все машины заняты, но в центре есть толстый пень. Я подхожу и плюхаюсь на землю, удивляясь, когда Джастин следует за мной и садится рядом.       — Этот парень — твой возлюбленный? — спрашивает он, имея в виду Тайлера.       Я фыркаю.       — Нет.       Он пристально смотрит на меня, прежде чем кивнуть.       — Я вижу.       Я поднимаю бровь.       — Видишь что?       — У вас общее прошлое, верно? — Я закатываю глаза и отворачиваюсь. Неужели это так очевидно?       — Давай просто скажем, что он ублюдок и оставим это.       Он смеется.       — Могу я просто предположить?       — Ладно, — говорю я, поворачиваясь к нему. — Давай…       — Окей, — он смотрит на Тайлера. — Он уделял тебе немного внимания, разговаривал с тобой и смеялся над твоими шутками, которые, я думаю, все еще плохие. Он заставил тебя почувствовать себя немного особенной. Обращался с тобой иначе, чем с остальными. Сначала он стал тебе другом, чтобы ты заботилась о нем и его дерьмовой жизни. Твоя самооценка рухнула, как и всё остальное. — Я краснею, когда он смотрит на меня. Затем он вздыхает, ненадолго замирая. — На следующий день он обращался с тобой, как с никем, и ты быстро поняла, что он лжет, с улыбкой, о которой ты, вероятно, все еще мечтаешь. Я прав?       Сглотнув и отвернувшись, я смущаюсь. Будь он проклят.       — Ты что, теперь психолог?       Он отрицательно качает головой.       — Ответь на вопрос, Джози.       Я хмурюсь.       — Я скажу тебе свой ответ, когда ты скажешь мне, почему ты не пьешь, Джей.       Он смеется и качает головой.       — Нет.       — Тогда я ни хрена тебе не скажу.       Я подношу пиво к губам и делаю еще глоток, видя, как люди собираются в маленькие группы и оглядываются. Я медленно выдыхаю, глядя на Тайлера и замечая мрачное выражение лица, когда смотрит на нас. Что я посмела привести другого парня на вечеринку.       Но Джастин не просто обычный парень.       Я чувствую, как он наклоняется ближе, и содрогаюсь, когда чувствую его тепло на своем теле.        — Ты не должна мне говорить. Твое лицо говорит само за себя.