Girl Violence

      — Я прикончу тебя.       — Дженна? — я простонала спросонья, сбитая с толку, но понимая, что я нахожусь в темной комнате. Я выдыхаю с облегчением. На мгновение мне показалось, что я снова в гостевой спальне Джастина, но потом вспомнила, что это был сон.       — Ты когда-нибудь слышала о «Сaller ID»? Уверена, что он встроен в каждый телефон.       Я убираю телефон от уха и хмурюсь, когда вижу на экране имя Остина, а не ее.       — Почему ты звонишь с номера Остина?       — Именно. Почему я звоню с номера Остина, Жозетта?       — Подожди секунду.       Я принимаю сидячее положение и тру лицо руками. Боже. Я так устала. Я никогда в жизни так не уставала. После ужина я рухнула в постель, а сейчас уже почти одиннадцать вечера. Если бы Дженна не позвонила, я бы, наверное, проспала всю ночь.       Глубоко вздохнув, я беру телефон и снова прикладываю его к уху.       — Ладно, я здесь.       — С возвращением, — сухо говорит она, и я вспоминаю, что она пользуется телефоном Остина, что может означать только одно.       — Прости, — я вздыхаю, зная, что он, вероятно, там. Черт Возьми, Остин.       — О, теперь ты сожалеешь? Благодаря тебе, он сидит на моей кровати. Я прячусь в ванной, роюсь в его телефоне, потому что он хочет, чтобы я увидела, что он мне не изменяет. Он, наверное, все удалил, да?       — Он сказал, что не поедет к тебе.       — Это же Остин. Он лжец. Я должна знать все, я назвала его лжецом, — рассуждает она. — И я ничего не могу найти. Где еще мне искать? Watts`app! Я должна проверить Watts`app.       — Дженна, — я закатываю глаза. — Давай не будем притворяться, что ты не рада его присутствию. Почему бы тебе не выслушать его?       — Что? — она в шоке. — С каких это пор ты даешь людям шанс?       — Нет, — бормочу я и вздыхаю. — И, эээ… не хочу показаться грубой, но я не в настроении болтать.       — Почему? Ты в порядке? — спрашивает она с беспокойством в голосе.       — Да, я просто очень устала и меня тошнит, — в любом случае, это правда. — Прости, что послала Остина к тебе, но парень умолял меня, и я не знаю, может он говорит правду?       — Ты уверена, что с тобой все в порядке? Ты не похожа на себя…       Я хочу сказать ей, нет. Я хочу рассказать ей всё о Джастине. Я хочу сказать ей, что мне больно. Я хочу спросить её, почему я недостаточно хороша. Почему мне нравятся не те парни. Что я чувствую себя странно и неуверенно. Что я запуталась и не знаю как исправить себя.       Но я не буду. Не могу.       — Жозетт? — говорит она. — Ты же знаешь, что можешь говорить со мной о чем угодно?       Я киваю, хотя она меня не видит.       — Угу. Но серьёзно, я в порядке. Я смотрела очень грустный фильм, и ты знаешь, как это бывает. Помнишь, как я смотрела «Лису и собаку» и потом несколько дней была расстроена? Я просто в таком настроении. Я позвоню тебе завтра.       — Окей, — она мне не верит, это слышно по её тону. — Я здесь, если понадоблюсь. И если это то, о чем я думаю, кто бы это ни был, он потерял бриллиант.

***

      Оставшуюся неделю у меня адски болел живот. Я провела все дни в постели. Папа винил фастфуд, я винила работу в книжном магазине.       Но это дало мне возможность подумать, и я решила, что Дженна права. Это из-за Джастина. Что бы с ним ни происходило, это его проблема, и хотя, думая о нём, мне хочется врезать кулаком по подушке или по его лицу, одновременно целуя его. Я думаю, что пришло время забыть о нём. Даже когда дура во мне все ещё хочет его.       Где-то там есть кое-кто для меня. Где-нибудь. Возможно, он живет на Аляске. Но он где-то там. Тайлер и Джастин — это испытания, которые Бог явно хочет, чтобы я прошла, прежде чем доберусь до хорошего.       Я вздыхаю, прокручивая Фейсбук, ещё одна вечеринка другой субботней ночи на моей страничке. Я чувствую себя намного лучше, и, как всегда, меня охватывает обычная тоска, хотя я знаю, что, как только я туда доберусь, мне будет плохо. В последнее время у меня много стресса. Все началось, когда Дженна ушла, а Джастин вернулся. Раньше мне было весело.       Но я отчаянно хочу выбраться.       После душа я надеваю узкие джинсы, топ и свои любимые вансы. Я поправляю волосы и наношу макияж, делая немного темнее глаза.       Закончив, я спускаюсь вниз. Я уже собиралась взять куртку, когда услышала шаги за спиной.       — Куда это ты собрался?       Я останавливаюсь. Ну конечно. Я оборачиваюсь и вижу, что папа собирается вернуться в свой кабинет с кружкой кофе в руках.       — Выйду подышать чудесным, свежим воздухом, — говорю я с улыбкой.       — Тебе не кажется, что уже поздновато для свежего воздуха? — спрашивает он, приподнимая бровь. — Я видел в новостях, как пропала девушка чуть моложе тебя. Её нашли мертвой. Убитой.       — Пап, — я хватаю куртку и натягиваю её, убирая волосы с воротника. — Со мной всё будет в порядке. Я не собираюсь уходить далеко.       — Если ты собираешься пройтись, попроси Джастина пойти с тобой, пожалуйста, — говорит он, и я стараюсь не показывать своего недовольства. Чёрт, нет.       Я киваю и говорю:        — Я как раз собиралась к нему.       — Хорошо, — кажется, мой ответ его успокоил и он поднимает вверх большой палец. — Не долго.       Помахав рукой, я поворачиваюсь и ухожу. После нашей ссоры, он стал немного снисходительнее, отпуская меня, но, должно быть, забыл, что я сказала ему, что мы с Джастином не друзья.       Закрывая дверь, я бросаю взгляд на дом Джастина, и вижу, что внутри горит свет, но отворачиваюсь. Я его не видела и не хочу видеть. Я просто хочу провести ночь, не думая о нём.       Я иду в парк, но благодаря папе иду немного быстрее, чем обычно, и прихожу рано. Но, музыка уже играет, и я вижу некоторых людей из колледжа, которые тоже пришли раньше остальных. Слышно много смеха, болтовни и танцев. Сегодня всё по-другому. Может быть, потому, что Остина здесь нет. Так спокойнее.       Я направляюсь туда, где обычно стоит Остин, и вижу Алису, Йена и Тайлера, стоящих у чёрных машин. Похоже, без Остина они здесь чувствуют более свободными и независимыми. Они втроем говорят о чём-то оживлённо, и я, не удержавшись, подхожу к ним. Я должна оставить их в покое, но я не хочу, чтобы они думали, что могут просто топтать меня.       Один за другим, они смотрят в мою сторону, когда я приближаюсь. Они даже выглядят удивленными, и я нахожу забавным, раз они думают, что я спрячусь после того, как они разместили мои фотографии в интернете.       — Привет, — Тайлер улыбается своей обычной, фальшивой улыбкой и идет обнимать меня. Я отодвигаюсь, но его улыбка становится шире.       — Не хочу заразиться, — оправдываю своё поведение, глядя на Алису, которая смотрит на меня с отвращением. Я поднимаю бровь. Что? Она ревнует, что Тайлер хочет обнять меня? — Привет, Алиса. Как твои дела? У вас есть ещё мои голые фотографии, которыми вы хотите поделиться с миром?       Она закатывает глаза и поворачивается к Йену.       — Кто-то только что говорил со мной?       Йен начинает смеяться, но сразу прочищает горло и опускает глаза, когда видит, что я смотрю на него. Я подхожу и кладу палец ему под подбородок, заставляя парня посмотреть на меня.       — Я знаю, что ты делал прошлым летом, Йен, — он морщится, когда я впиваюсь ногтем в его кожу. — Плохие вещи случаются с извращенцами. Типа, тюрьма?       — Да ладно тебе, детка, — говорит он, отодвигаясь от меня, и в его глазах светится веселье. По спине у меня пробегают мурашки. — Я просто немного повеселился.       Его слова заставляют чувствовать себя использованной, особенно когда я вижу, как его глаза скользят по моему телу. Он видел меня голой.       С отвращением, я отпускаю его и делаю шаг назад. Я собираюсь обернуться, но останавливаюсь, когда замечаю что-то краем глаза.       Это Джастин. Он здесь, и он не один. Он целуется с какой-то новой девушкой на капоте машины.       Сквозь шум в голове, я слышу смех Алисы. Я чувствую её руку на плече, и она поворачивает меня лицом к себе.       — Может быть, если ты научишься правильно трахать парня, он будет рядом, — Йен и Тайлер смеются, и я чувствую волну ярости.       — О, ты имеешь в виду, то, как вы с Тайлером трахаетесь со страпоном? — она и Тайлер перестают смеяться, но Йен смеётся громче.       Я поворачиваюсь и ухожу, пока они не спросили, откуда я это знаю. Я не хочу с ними разговаривать об этом.       Я подхожу к машине, в которой, как я знаю, есть алкоголь, и достаю пиво из багажника. После того, как я открываю крышку, опустошаю банку, надеясь, забыть все эти сумасшедшие чувства, которые бушуют внутри меня сейчас. Главным из них была жгучая ревность.       Не натвори херни.       Я выдыхаю и хватаю ещё пива. Джастин может делать всё, что захочет. Разве я ему этого не говорила? Он не мой, и мне всё равно. Он целует девушку, и что с того? Я могу поцеловать кого-нибудь, если захочу.       Я здесь, чтобы веселиться.       Но, даже, когда я оглядываю море знакомых и незнакомых лиц, пытаясь найти кого-нибудь-кого угодно-чтобы повеселиться, я знаю, что есть только один человек, с которым я хочу провести ночь.       Но он ушёл.       Я не сержусь из-за поцелуя. Поцелуи ничего не значат. Безумие. Просто забыться. Я злюсь, что он не помнит, что я была единственной, кто заставил его забыться. Теперь, он делает всё, чтобы забыть меня.       Я решаю пойти домой, клянясь, что это последний раз, когда я снова покажусь здесь. Может быть, мне не суждено веселиться этим летом. Может быть, я стану библиотекарем и выйду замуж за книги, как Миссис Финн.       Покидая вечеринку, музыка постепенно затихает вдали. Сейчас кромешная тьма, но, к счастью, есть лампы, освещающие путь.       — Жозетт.       Я вскрикиваю от испуга и оборачиваюсь, видя позади себя Джастина. Я резко выдыхаю, раздраженная тем, что он напугал меня, и тем, что папа напугал меня, рассказав об этой девушке, но также и с облегчением, что это всё-таки Джастин.       — Отвали от меня, Джастин, — я усмехаюсь и отхожу.       — Подожди, — снова зовет он меня, но я не оборачиваюсь. Он хватает меня за руку, заставляя повернуться к нему лицом. У меня перехватывает дыхание, когда я смотрю ему в глаза. Его глупые, красивые глаза. Но, я замечаю ещё кое-что.       Он пьян.       — Что тебе надо? — спрашиваю я, чувствуя, как сердце колотится в груди.       — Мы можем поговорить?       Его глаза изучают моё лицо, в поисках ответа. Он ведь шутит, правда? В последний раз, когда мы разговаривали, он сказал, что я пробуждаю в нём самое худшее и, что мы должны держаться подальше друг от друга, и вот он здесь, просит поговорить?       Сколько он выпил?       — О чём тут говорить?       — Обо всём, — отвечает он, откидывая волосы с глаз. Налитые кровью глаза.       — Я не думаю, что тут есть, что сказать. Почему бы тебе не вернуться к девушке, с которой ты был, и мы можем притвориться, что этого не было, м?       Он горько усмехается и качает головой.       — В этом-то всё и дело, не так ли? Я не могу забыть. Между нами много дерьма, и никто об этом не говорит.       Нет. Ты предпочел этого не делать.       Он спотыкается, и я хватаю его за руку, чтобы он не упал.       — Сколько ты выпил?       — Недостаточно, — он выдыхает смешок. — Я этого не делал… Я не имел в виду то, что сказал.       — Что ты не имел в виду?       Он вздыхает и бормочет.       — То, что я сказал. Всё. Я был… Я был зол, что ты привела этого самодовольного ублюдка туда, где мы обычно тусовались.       — Да, я сделала это специально, — говорю я, потому что мы должны быть честны, и он, вероятно, забудет об этом завтра, когда проснется. — Я не знала, что тот мальчик из прошлого был Джейсоном, но я привела его туда из-за тебя. Потому, что ты придурок.       Он делает шаг вперед, вероятно, чтобы возразить, но спотыкается и падает на бордюр.       — Привет, бордюр, — стонет он, перекатываясь на спину.       — Господи, Джастин, — встревоженно говорю я, бросаясь ему на помощь. Он хватает меня за руку, но под тяжесть его веса, я падаю на него сверху. Я задыхаюсь и пытаюсь встать. Но это очень трудно. Он заливается смехом, и мое лицо пылает от жара, когда он держит меня за руку, делая невозможным то, чтобы подняться.       — Джастин! — рычу я, начиная раздражаться. Он делает это нарочно. — Прекрати.       Когда его пальцы случайно касаются моего бедра, я чуть не умираю. Я отталкиваюсь еще немного, и он наконец отпускает меня. Я встаю, отряхиваю грязь с колен, а он остается на земле.       — Тебе нужно пойти домой и отоспаться.       — Нет, — он садится и смотрит на меня. Мой желудок скручивается от этого, и я действительно хочу, чтобы время остановилось.       Тупица. Тупица. Тупица.       Я оглядываю парк, убеждаясь, что за мной никто не наблюдает. Клянусь, если я увижу, как Алиса высовывает голову из кустов, я ее ударю.       — Давай, поднимайся.       Он качает головой.       — Я не врал, когда сказал, что расстался с ней, но я должен был сказать тебе, что у меня было сложное время, прежде чем прикоснуться к тебе.       Я отвожу взгляд и сглатываю.       — Ты сам сказал, что мы больше не знаем друг друга. У нас обоих, очевидно, большая история. Может быть, это и к лучшему, что мы не друзья, или что-то в этом роде. Мы уже не те люди, что прежде.       — Нет. Это не то, чего я хочу. Может, так и лучше, но это так… это не то, что я хочу, — он наконец встает и смотрит мне прямо в глаза. — Я тут кое о чём подумал. Например, когда папа сказал нам, что мы переезжаем в Лондон. Моя первая мысль была о тебе. Как я уезжал от тебя. Я помню, как ты плакала, а потом сделала то, чего я никогда не забуду. Ты поцеловала меня. Черт возьми, это даже не было моим первым поцелуем, и это был не настоящий поцелуй, а просто твой. Я знал, что это был твой первый поцелуй, и мне понравилось, что ты подарила его мне. Я никогда этого не забывал. Когда я в конце концов уехал, и прошли годы, я думал об этом поцелуе время от времени. Тогда ты была совсем другой.       Я чувствую себя неловко.       — Джастин.       — Нет, дай мне закончить, — снова говорит он. — Когда я узнал, что ты занималась сексом с Тайлером и он причинил тебе боль… я просто, черт возьми, не знаю. Я вбил себе в голову, что мне нужно показать тебе, как это должно быть. Но я не должен был этого делать, и я собирался объяснить, но потом случилось это. Появилась Элизабет, и ты появилась в боулинге с Джейсоном.       — К чему ты клонишь?       — Я хочу, чтобы ты знала, тогда я веселился. Независимо от того, что случилось позже, я отлично провёл время. Это заставило меня вспомнить, какими мы были раньше и как давно у меня этого не было. Было приятно забыть, как сильно все изменилось. И все, что случилось потом… это был просто бонус.       Я с трудом сглатываю, но комок в горле не проходит.       — Что именно ты пытаешься сказать?       — Что это не ты. Это я, — он вдруг смеется. — Блять, я говорю, как мудак из телека.       Я шлепаю его по руке, хотя мне кажется, что мое сердце вот-вот выпрыгнет из груди.       — Ты просто засранец, — я качаю головой, но впитываю его слова, и хотя я знаю, что он пьян, приму это как извинение. — Пойдём, я отведу тебя домой, пока ты не признался мне в своей вечной любви.       — Нет. К чёрту это дерьмо. К чёрту любовь.       Да… Думаю, мы бы этого не хотели.