Сборник

Гэвину нравился его человек. Такой необычный по людским меркам, уникальный даже: слишком хладнокровный, чересчур расчетливый, удивительно проницательный. Доброжелательным он тоже умел быть, ну, или казаться, если того требовала ситуация. Или настроение на это было. Многие сторонились его с таким-то характером. — Что читаешь, господин полицейский? — спросил Гэвин, лениво растягивая гласные и почти обнимая со спины. На самом деле, только руки вытянул, удобно устроив локти на плечах Ричарда, и уперся грудью в диванную спинку, но иллюзия получилась вполне себе качественная. — Тебе на работе отчетов мало было? — Так то отчеты, — Ричард не шелохнулся, только мазнул по планшету пальцем, перевернув страницу. — А это для души. — Книжка? Интересная? — В ней нет ни твоих любимых взрывов, ни горячих девиц, нуждающихся в спасении. И в конце никто даже не умирает. — Скука. — Я же говорил. Гэвин рассмеялся и отодвинулся раньше, чем получил чужой головой в нос за смех в самое ухо. Он обошел диван, замер на пару секунд, прикинув варианты, и поднырнул под руку с планшетом, растекся по дивану, с удобством устроившись головой на чужих коленях. Прикрыл блаженно глаза, почувствовав чуткие пальцы у себя в волосах. Да, ему нравился его человек. Ричард походил на андроида даже больше, чем сам Гэвин, которого все, не стеснясь, называли чокнутым. Все, кроме Ричарда, принимавшего странности напарника, как нечто само собой разумеющееся. Они оба были слишком неправильными, поэтому, наверное, и сработались в итоге так хорошо. Ричарду понадобилось перевернуть очередную страницу своей увлекательной книжки, из-за чего он прекратил такие приятные монотонные поглаживания. Недовольно фыркнув, Гэвин открыл глаза и проследил движение его ладони. Взгляд невольно зацепился за голубоватые вены на запястье, хорошо выделяющиеся на бледной почти прозрачной коже Ричарда. Вернуть ладонь себе на голову Гэвин не дал, перехватил на полпути и поднес к самому носу, с интересом разглядывая. Под пальцами размеренными толчками бился пульс, гоняя по венам отнюдь не голубую кровь. Гэвин не удержался и прижался губами к тому месту, где биение ощущалось сильнее всего. — Гэвин? — спросил Ричард с легким любопытством, но от планшета, зараза, так и не оторвался. Гэвин любил выводить Ричарда на эмоции. Так он доказывал себе, что не безразличен своему человеку, который удивительно мало реагировал на все его выходки, что, в свою очередь, лишь увеличивало их количество. Заодно и другим показывал, что на этом спокойном, лишенном обычно эмоций лице могло отражаться при желании всякое. Вот и сейчас в голове сработал привычный алгоритм: отвлечь, перетянуть внимание, чтобы выбросил, наконец, свою книжку, которая даже без взрывов. — Да, господин полицейский? — мурлыкнул Гэвин, все еще касаясь губами запястья. Потерся носом о тонкую кожу: никакого вам пластика под скином, только кровь и плоть. Высунул кончик языка и лизнул до середины ладони одним плавным движением. — Что ты делаешь? — возмутился Ричард, щекотливо дернув пальцами. Гэвин легко удержал руку на месте, не дав вырвать из своей хватки. Ухмыльнулся, отметив увеличение пульса аж на целых три пункта, и твердо надавил кончиком языка на центр ладони. Раз, второй, третий — в едином темпе, с одинаковым давлением. Пульс поднялся еще на три пункта, а Ричард нахмурился. И отложил, наконец, планшет на диван, вызвав в системах Гэвина волну цифрового ликования. — У тебя дефицит внимания сегодня? — добродушно поинтересовался Ричард, ущипнув Гэвина за нос. Небольно, но как-то обидно. Гэвин в ответ фыркнул и перетек с удобных коленей на диван. Мстительно сел жопой прямо на планшет и скрестил руки на груди, всем своим видом демонстрируя презрение к бестолковому кожаному мешку. Гэвин оказался совсем не готов к тому. что его притянут за плечо и сухо чмокнут в висок, ровно в то же место, где с другой стороны мерцал диод. Пока он хлопал глазами и ртом в попытке проанализировать и сконструировать достойный ответ, Ричард уже поднялся на ноги и ушел, тихо посмеиваясь себе под нос. Планшет так и остался лежать под жопой. — Эй, а ну стой! — рявкнул Гэвин, рванув за напарником. Кто кого из себя выводил-то? — Так нечестно!