Сборник

— Не пытайся сбежать, — сказал Ричард, намеренно смягчив интонации, и добавил искреннее. — Пожалуйста. Он мог бы добавить еще многое поверх своей просьбы, например, то, что сбежать вряд ли получится, что это опасно в первую очередь для ликоя, что до Элларийского леса несколько дней пути, наконец, что Ричард не причинит ему вреда и выполнит обещание, потому что всегда выполняет обещания. У него был целый ворох доводов и логичных умозаключений, но интуиция подсказывала, что в конкретном случае бесполезно давить на разумность. Ликой в ответ только фыркнул и помассировал натертое кандалами запястье. Он все еще демонстративно бесился, но избавление от цепей делало из него уже почти сносного собеседника. — Надо тебя искупать и переодеть, а то похож на оборванца, — задумчиво изрек Ричард, осмотрев ликоя с головы до ног. — А еще чего захочешь? — моментально окрысился тот, злобно прищурившись. Ричард невольно прикипел взглядом к шраму через переносицу, не то чтобы уродливому, но вызывающему желание стереть его прикосновением пальцев. — Воды боишься? — усмехнулся он и с удовольствием заглянул в метавшие молнии глаза. Столько эмоций в одном живом существе разом он, кажется, никогда не видел. — Я ничего не боюсь! — Ну-ну. — Да пошел ты! — Слуги принесут все необходимое, — внутренне посмеиваясь, подвел итог Ричард, пока кое-кто не лопнул от негодования. — Осваивайся пока, ужин через два часа. К полетевшим в спину словам он уже не прислушивался, мог и так предположить их содержание. О том, что так и не спросил имени своего гостя, Ричард вспомнил уже в коридоре, но возвращаться не стал: успеет еще, времени у них впереди предостаточно. Привычные дела утянули с головой, и о ликое Ричард вспомнил только ко времени ужина. Стол для него накрыли, как и всегда, в малом обеденном зале, но сегодня Ричард решил изменить обычному ходу вещей, отдав предпочтение не чинному приему пищи в гордом одиночестве, а слегка дикарскому в компании кота. Кота спрашивать о предпочтениях он не собирался. Распорядившись, чтобы еду принесли через пять минут, Ричард вошел в комнату ликоя. Тот обнаружился на подоконнике: сидел, плотно подтянув колени к животу, и смотрел на цветущий сад за окном. Дернулся на скрип двери, но в итоге остался на месте, только смерил хмурым взглядом исподлобья. — Без грязи тебя прямо не узнать, — не удержался Ричард от шпильки и подумал, что надо бы выведать после у слуг подробности: сильно ли кошак упирался в процессе или ничего подобного и вовсе не было. Отчего-то хотелось, чтобы было. — Вы люди вообще слишком тупые, и сбить вас со следа может каждый котенок, — не отстал ликой и спрыгнул с окна, потянувшись всем телом. Ричард засмотрелся, отметив про себя, что простая белая рубашка, расстегнутая сейчас на две верхние пуговицы, на удивление очень ему шла. Кошак оказался красивым, но не привычной Ричарду красотой. Пожалуй, встреть он его при любых других обстоятельствах, не обратил бы ни капли внимания, но прямо сейчас он находил его привлекательным. — Как же тогда ты попался тем двоим? Неужели бракованный? Ричард понял, что перегнул палку, но слова соскользнули с губ раньше, чем он успел их осознать. Ликой нахмурился еще сильнее и брезгливо поджал губы. И не ответил. Ситуацию спасли слуги с кучей подносов с едой, которой хватило бы на десяток очень голодных людей. Ричард не знал, чем питались ликои, поэтому приказал принести всего понемногу, чтобы уже на месте разобраться, что да как. И огромные сияющие восторгом глаза того стоили. Ликой едва дождался, когда слуги покинут комнату, и принялся кружить вокруг стола словно не в состоянии сделать выбор. Ричарда он, к слову, совершенно не стеснялся, даже внимания на него не обращал. — Как тебя зовут? — спросил Ричард, дождавшись, когда кошак вцепится зубами в первую жертву, а именно в сочную индюшачью ножку. — Примитивная человеческая глотка все равно не способна передать мое имя, а уши — уловить, — ел ликой с огромным аппетитом, пачкаясь и причмокивая, но все же не настолько по-свински, как ожидал от него Ричард. Хотя бы зачатки манер у него, кажется, все же были. — Вряд ли в этой форме ты сам способен его произнести, так что давай, раскрой удобоваримый для моих примитивных ушей вариант. — Гэвин, — сообщил ликой без дальнейших кривляний и, отломив от свежеиспеченного хрустящего хлеба, закинул кусок себе в рот. — О, — удивился Ричард то ли тому, что ликой сдался почти без боя в этом вопросе, то ли самому имени, оказавшемуся настолько обычным. — А меня зовут Ричард. — Я уж понял, — насмешливо отозвался Гэвин. Нахалу подходило это имя, и Ричарду оно нравилось. Сам он ел мало, больше наблюдал и запоминал: что вызвало больший интерес, что, судя по перекошенному лицу, совсем не понравилось, а что попросту проигнорировали. В основном, Гэвин хватал и хотя бы надкусывал все подряд, один раз вырвал приглянувшееся ему прямо из руки Ричарда, чем изрядно его повеселил вместо ожидаемого от подобной выходки раздражения. Фрукты, исходя из наблюдений, оказались у ликоя в явной немилости. — Если меня будут кормить так же, как сегодня, то, возможно, мне здесь даже понравится, — сказал Гэвин, закончив с ужином и тяжело выдохнув. Жадность в нем явно победила разум, превратив в ленивого и сонного увальня. Он сейчас напоминал Ричарду рыжего кухонного кота, который очень любил сначала мышей наловить, а потом еще к сердобольной кухарке подмазаться на правах самого голодного. И ходил после, тяжело переваливаясь с бока на бок, если раньше мордой в миске на засыпал. Ассоциация изрядно позабавила и вызвала желание почесать за ушком. Ричард пообещал себе, что обязательно сделает это, когда ликой покажет свою кошачью форму. — Я позабочусь, чтобы ты всегда был сыт. Не переживай об этом. — Пф! Ричард закинул в рот виноградинку и решил, что на сегодня с них обоих хватит. Плату он потребует завтра, тогда же снимет и ошейник, что мешал ликою обратиться, а пока Гэвину нужно было отдохнуть: вряд ли время, проведенное с теми громилами, пошло ему на пользу. Возможно, выспавшийся, он даже перестанет быть таким вредным и язвительным. Хотя… Ричарду и не хотелось, чтобы он становился менее вредным, ведь дразнить его и наблюдать за реакциями было тем еще удовольствием.