Долгий путь домой

Город Смерти, суббота, 5:30 p.m. (неделю спустя) Пустота отступила два дня назад. И первым доказательством своего дальнейшего существования для Соула стала рука. Легкое, почти невесомое сжатие кисти, а потом тайные письмена узоров, которые выводил палец Маки на тыльной стороне ладони: ласково и осторожно. Он попытался сжать ее руку, но она тут же выскользнула, и вся его душа, его жизнь потянулась вперед за этой ускользающей ладонью. Главное, не потерять и не отпустить. — Мака… — выдохнул Соул имя и открыл глаза. В плохо сфокусированном взгляде расплылся овал лица в обрамлении пшеничного ореола волос и лучащаяся зелень глаз на бесцветном фоне потолка. — Соул! Наконец-то! — нотки облегчения и радости со шлейфом усталого ожидания. Мака все-таки ускользнула, уступив место сосредоточенному взгляду профессора Штейна. Потом были промежутки забытья и снова белый потолок, приглушенные разговоры, тихие шаги, какие-то лекарства и пара медсестер. Мака тоже была — неуловимо далекая, задумчивая и отводящая глаза. Мака, состоящая из дежурных разговоров, обезличенных фраз и фальшивой улыбки. Только ее ладонь оставалась теплой и искренне-заботливой, правда, она тут же исчезла, стоило Соулу дать обнаружить, что он уже не спит. Эта почти физически ощутимая отстраненность пугала и бесила одновременно. Неужели она решила и дальше пытаться делать вид, что ничего не произошло? Даже после признания? Но ведь Соул, будучи косой, почувствовал, как ей было тогда приятно и волнующе, как она смутилась. Что, черт возьми, тогда происходит с его Макой? Может, дело в Спирите, который снова успел что-то наплести дочери, и она опять повелась? То, что между ними что-то произошло, парень понял, когда вчера увидел, как Мака за приоткрытой дверью его палаты сказала папаше не сметь к ней подходить, наградив вдогонку презрительным: «Извращенец». Хотя следующая фраза: «Блэк Стар мне все рассказал», — не вписывалась в теорию с разговором. Похоже, папочка плохо себя вел в том мире, куда угодил. Надо потом будет расспросить друга. Но это потом. Сейчас важнее другое. Соул перевел взгляд на читающую Маку: — У тебя такой вид, будто ты меня заживо похоронила. В чем дело? Девушка закрыла книгу, нарочито неторопливо положила ее на колени и наконец посмотрела ему в глаза: недовольная и напряженная. — Что это было, Соул? Ты боевиков пересмотрел?! Решил эпично отдать концы после слов на крыше? Соул досадливо потер ноющее перебинтованное запястье, прежде чем ответить: — Я что, похож на придурка, который кончает жизнь самоубийством, что ли? Там вообще-то были еще два повелителя с оружиями, которые бы смогли убить Камиллу и без нас. — Тогда зачем? — повелительница хмурила брови и теребила обложку книги — опасный признак. Как бы этой самой книгой по голове не прилетело. — Я думал, у меня получится! Это было не круто, признаю! — Сознаваться в своих досадных промахах было чертовски неприятно всегда, тем более перед Макой. — Довольна? Голос Шинигами-младшего прервал назревающую перепалку напарников: — Вы неисправимы. Даже тут умудряетесь ругаться… — Кид зашел в палату первым — как всегда собранный и серьезный, — и за ним шумной толпой тут же ввалились остальные. Напряжение испарилось, Мака отвела взгляд и еле улыбнулась друзьям. Соул взглянул на них и на какое-то время забыл про проблемы. Все более-менее возвращалось в свое привычное русло и затягивало в будничную болтовню. — Вот, принесла тебе кое-что послушать, должно понравиться, — Лиз положила на тумбочку плеер с наушниками, а потом перевела взгляд на Маку и улыбнулась: — Или тебя Мака чтением вслух развлекает? — По ролям читаем, ага… — хмыкнул Соул. — Ты же знаешь, чем обычно заканчивается наличие у Маки книги и меня поблизости. Спасибо, Лиз. — Мы рады, что ты снова с нами, — ответила девушка и тут же вынуждена была отступить, чтобы дать проход сестре. Веселую беззаботную мордашку Патти почти не было видно из-за увесистого бумажного пакета: — А еще жратвы принесли нормальной! Тебя тут, наверное, на кашах держат! — и она водрузила его на тумбу рядом с плеером и хихикнула: — Теперь голодным не останешься, уж мы с Блэк Старом постарались прикупить самое любимое. — Все, что ты любишь, братан! — Блэк Стар плюхнулся на кровать и сверкнул лучезарной улыбкой. — Давай уже, сваливай из больницы. Жду не дождусь вас, лузеров, на тренировках великого Блэк Стара! — Че еще за тренировки? — Соул приподнял бровь. — И че за лузеры? — Да вы с Макой лузеры! Видел я ваш резонанс душ. Ха! — любитель удивлять богов хохотнул. — Хрен знает, где вас носило две недели, но это был самый отстойный резонанс в мире. Сначала чуть было нас своей мощью не снесли, а потом пщ-щ-щ… Пальцы друга сложились в обидную фигу. Соул скользнул взглядом по Маке. Значит, никто не в курсе? Его повелительница молча стрельнула сердитым взглядом по Блэк Стару и сжала книгу в руках покрепче с явным намерением зарядить по голубой макушке, если тот не прекратит. Угроза была проигнорирована. — Не боитесь, мы вас с Цубаки снова научим! У меня не может быть друзей-слабаков! — и все-таки эта чертова увесистая книга опустилась на его башку, чуть не опрокинув парня на Соула. — Ай! Че творишь, Мака! — Ты, Блэк Стар, — идиот! И девушка, подскочив со стула, пошла к выходу. — Мака! — позвала Цубаки. — Постой, ты куда? — В библиотеку, — процедила повелительница уже на пороге и хлопнула на прощанье дверью. — Какая-то она нервная стала, — Кид, прислонившись к стене у тумбы, посмотрел ей вслед и снова вернулся в задумчиво-сосредоточенное состояние. Соул только сейчас обратил внимание, чем занят их друг. Этот маньяк неторопливо выкладывал симметричный узор из резинок и заколок. — И почти ничего не рассказывает. Мы думали, что Мака за тебя волнуется, но, видимо, дело не только в этом. Так что у вас с резонансом душ, Соул? — Все с ним будет норм, — как можно более безразлично ответил парень. — Временные неприятности. Скоро все восстановится. Еще бы самому в это верить… — Но все же… Если мы чем-то можем помочь, то обращайтесь, — милая улыбка Цубаки располагала и даже вселяла оптимизм. Жаль, что помочь они все были бессильны. — И насчет тренировок Блэк Стар серьезно. Нам тоже будет полезно. — А-а-а… — то ли застонал, то ли захныкал Кид. — Чертовы штуки, тут еще одной не хватает для симметрии! — Завязывай с этим! — Соул не выдержал и выхватил из рук друга заколку-цветок, а потом ворчливо закончил: — Занялся бы лучше механикой или хакерством, цены б тебе не было… Штейн выгнал всех точно в соответствии с регламентом, когда время для посещений закончилось. В наступившей после ухода друзей тишине и окружении полумрака невеселые думы снова тут же нависли тяжелой тучей. Соул неосознанно щелкал в руках заколкой и раз за разом вспоминал отчужденное поведение Маки и теплоту ее руки. И ему все больше и больше это не нравилось. Он кинул заколку на тумбочку, а потом решительно смахнул все эти финтифлюшки на пол и выругался про себя. Хватит лежать тут амебой, пора что-то делать… — Gets the crown, gets the girl, the Holy Grail* (Получает корону, получает девушку и Святой Грааль), — пробормотал парень строки из песни и, взъерошив волосы, поплелся в поисках профессора Штейна. В тесном кабинете едва уловимо пахло сигаретным дымом, а на подоконнике у приоткрытой створки стояла чашка Петри — импровизированная пепельница. Видимо, Штейн не утруждал себя выходом на крыльцо для того, чтобы совершить очередную затяжку. Кроме кушетки для осмотра, ширмы, стола со стулом и шкафа в этой тесной комнатушке-клетушке больше ничего не было. Ну разве что календарь на стене со смазливой «медсестрой» да весы с ростомером. Сам профессор сидел, ссутулившись, за рабочим столом в окружении пары кружек из-под чая, тетрадей, справочников, канцелярских зажимов и прочей мелочевки. К Соулу, когда тот переступил порог и встал чуть поодаль — за спиной профессора, — он обратился, так и не оторвав взгляда от тетради: — Чего тебе, Соул Итер? Если хочешь отпроситься домой, то — нет. Еще пару дней тут поторчи, пока состояние не стабилизируется. Если разговор с Макой в парке дался ему с трудом, то теперь начинался сущий кошмар. Нужно было это пережить и не чувствовать себя размазней-идиотом, которому сложно подобрать слова. Соул уперся взглядом в надраенный почти до блеска пол, засунул руки в карманы и поспешно, пока еще оставалась смелость, спросил: — Как сделать наш резонанс душ стабильным и работать дальше? В наступившей тишине парень услышал шелест страниц, когда профессор медленно закрывал тетрадь. Он отложил ее в стопку к остальным, после чего поднялся, развернулся к Соулу и снова оседлал стул, уперев подбородок в его спинку. Поправил очки и спокойно ответил: — Полагаю, легче всего вам будет подыскать себе новых напарников. — Исключено, — тут же отрезал Соул. Хрена с два он допустит такое. Доверить кому-то другому жизнь Маки, отдать ее в чьи-то руки по собственной воле? И что потом? Мучиться ревностью, бессилием и злостью на себя и нее, когда они врозь будут отправляться на задания? Зачем другой повелитель, когда ему нужна только одна Мака. Соул решительно посмотрел на Штейна: — Я спрашиваю, как нам работать дальше вместе, а не как найти легкий способ, — намеренно избегая произносить имя, чтобы хоть немного обезличить и без того нелегкий для него разговор. Профессор хмыкнул: — Давай-ка начнем с другого. Соул, ты понимаешь, почему ваш резонанс выходит из-под контроля? — В общих чертах. Повелитель и оружие не могут… — слово «встречаться» ему категорически не нравилось, — слишком сближаться. Когда Штейн заговорил, тон его голоса точно соответствовал голосу лектора. Того и гляди спросит, почему Итер не конспектирует, и пригрозит, что в учебниках этого не найти, а на экзамене обязательно будет. — Вы подростки, и ваше психоэмоциональное состояние из-за гормональных перепадов крайне нестабильно. Ты и сам знаешь, как влияют на взаимодействие повелителей и оружий эмоции. Но когда в такой паре эмоции направляются не в окружающий мир, а, скажем так, замыкаются друг на друге в совокупности с гормональной бурей, которая и является причиной влюбленности, то возникает явление идеальной синхронизации дыхания душ. И как следствие, многократное возрастание мощности резонанса. Однако повелитель не в состоянии долго контролировать процесс увеличения амплитуды колебаний волн. Усиление идет в геометрической прогрессии, и в итоге резонанс душ выходит из-под контроля. Я бы провел аналогию с цепной ядерной реакцией, которая заканчивается взрывом. — Как будто огонь внутри, — вспомнил Соул ощущения. — Лишь иллюзия, созданная мозгом, — утвердительно качнул головой Штейн. — И чем сильнее оружие, тем мощнее будет этот так называемый взрыв. Если бы ты уже был Косой Смерти, Мака, скорее всего, тебя не смогла бы использовать даже с учетом того, что вы пока вообще можете ненадолго входить в резонанс душ. Вот они и подошли еще к одному вопросу, на который Соул хотел получить ответ. Но если до этого профессор Штейн за ширмой научных слов как-то умудрился почти скрыть щекотливую тему к облегчению парня, то теперь замолчал и ждал вопроса. Начинать объяснения без оного он был не намерен. Соул нарочито небрежно подошел к окну, чтобы не смотреть в глаза. — Есть граница, когда резонанс душ вообще перестанет получаться? — А ты сам как думаешь? — спросил Штейн. Теперь это прозвучало так, будто профессор принимал у него экзамен и пытался вытянуть на оценку получше. Еще бы спросил, со злостью подумал Соул, учил ли он. Щекам стало тепло, и он понял, что краснеет, будто малолетний пацан, которого застукали за чем-то неприличным. Совсем не круто. — Откуда мне знать? — раздраженно передернул плечами, глядя на сумеречное небо за стеклом. — Мы… Мы просто поцеловались пару раз, и все. А ведь это правда. Краснеть из-за признания, что несколько раз целовал девушку? Да ладно? С другими он заходил гораздо дальше и вряд ли хоть бы глазом моргнул, если бы пришлось об этом рассказывать вслух. Дело в том, что этой девушкой была его повелительница Мака Албарн? Или в том, что его даже с этих поцелуев уносило в буйные дебри непреодолимого желания? Их обоих уносило, тут же поправил он себя. Скорее бы все выяснить и свалить подальше. Невыносимо дурацкий и тяжелый разговор. Раздавшийся голос Спирита за спиной вдруг накалил и без того напряженную атмосферу до предела: — Просто поцеловались пару раз?! Итер, ты мелкий говнюк!.. Парень резко развернулся. Штейн тут же выкатился на стуле и преградил дорогу другу, который рвался вперед точно не для того, чтобы поздороваться за руку. Профессор оказался между двумя взбешенными людьми как раз вовремя: — Никаких драк в больнице. Уборщица уже ушла, кто потом за вами кровавые полы вытирать будет? — Штейн меланхолично поправил очки, а потом указал Спириту на кушетку: — Сиди тут. Если встанешь, то остаток разговора будешь слушать через закрытую дверь. Соул, а ты оставайся у окна, иначе так и уйдешь без ответов. Спирит сел и тут же зарычал яростным зверем: — Не позволю соблазнить мою дочь! Даже пальцем ее не смей трогать, Итер! — Да пошел ты, знаешь, куда?! — Соул даже сжал кулаки в карманах. От недавнего смущения не осталось и следа. — Трахай дальше всех подряд, а я сам решу, кого мне надо, понял?! — Только не мою маленькую Маку! — Только твою маленькую Маку! А еще она не твоя и уже не маленькая девочка! — Скопившаяся за все это время ярость вырвалась наружу: — Какая же ты сволочь, Спирит Албарн! Потому что она теперь из-за тебя в каждом видит похотливого козла. Потому что внушил ей, что я такой же, как ты. Да тебе вообще плевать на ее желания, только о себе и думаешь! — А ты, Итер, точно уверен, что знаешь, чего она хочет, а?! Усмешка в голосе Спирита чувствовалась слишком отчетливо. Будто папаша знал то, чего не знал Соул, но профессор Штейн прервал обмен любезностями: — Достаточно! — твердым голосом оборвал он диалог на повышенных тонах. — Морду потом друг другу набьете, за пределами больничного корпуса и Академии. Голова от вас двоих раскалывается. Давайте ближе к делу. Соул, отвечаю на твой вопрос про границу: мы точно не знаем, так как за все время существования Шибусена было лишь несколько подобных случаев, и первый как раз у нашего уважаемого Косы Смерти. Видимо, все окончательно выходит из-под контроля после интимной близости. Спирит был похож на разъяренного быка, и красной тряпкой для него сейчас являлся, без сомнения, Соул. Еще чуть-чуть — пар из ноздрей повалит и он начнет бить ногой по полу. Наверняка перед внутренним взором папаши в эту самую минуту мелькали картинки, как ненавистный Соул Итер лапает его ненаглядную Маку везде где только можно и нельзя. Соул нахально усмехнулся, чтобы еще больше позлить Косу Смерти. Пусть себе придумывает что угодно. То, как все обстоит на самом деле и что между ними было, а чего еще не было, папаше все равно не узнать. — И как в этих нескольких случаях поступали повелитель и оружие? — спросил Соул, когда перевел взгляд снова на Штейна, однако, к его удивлению, на вопрос ответил Спирит: — Находили себе новых партнеров, потому что без стабильного резонанса душ ни о каких заданиях и речи быть не может. Наверняка папаша только об этом и мечтал. Чем меньше Соул Итер будет проводить времени с его ангелочком, тем меньше вероятность, что Соулу достанется дочурка. А уж Спирит в это время постарается и снова внушит ей очередную чушь про теперь уже бывшего напарника. Вот же скотина. — Что нужно сделать, чтобы взять резонанс под контроль? — проигнорировал ответ Соул. — У меня же хоть на чуть-чуть, но получилось как-то повлиять на его продолжительность при схватке с Камиллой. Значит, чисто теоретически, его можно контролировать? Тренировки? Зелья? Еще что-то? — Ты чуть не отбросил коньки, когда попытался повлиять на резонанс, — напомнил Штейн. — Нет никаких волшебных средств, Соул. Вам нужно либо подождать лет этак до двадцати, когда переходный возраст закончится, либо каким-то образом подавить в себе то, что у вас сейчас творится вот здесь и здесь. Он указал пальцем сначала на голову, а потом на сердце. — А главное, вот здесь, Итер, — встрял Спирит и ткнул пальцем ниже пояса. — Сам себе свой совет и посоветуй, — огрызнулся Соул в ответ Косе Смерти. Вот уж что-что, а обуздывать свои желания Соул умел получше папаши Спирита, иначе бы Мака уже давно перестала быть невинным ангелочком, потому что нереализованных шансов получить желаемое у него за все время скопилось предостаточно: от незакрывающейся на ночь двери в ее комнату до совместных приготовлений ужинов на тесной кухне. — Сколько душ ты съел? — вдруг спросил профессор, и по его выражению лица стало ясно, что в голове Штейна бродит какая-то мысль-идея. Возможно, безумная. — Восемьдесят две, — насторожился парень. — Хм… Я не уверен на сто процентов в результате, но вы можете начать все сначала. — В смысле? — нестройным хором спросили почти враги и тут же обменялись краткими неприязненными взглядами. Теперь настороженным выглядел и Коса Смерти. Он подозрительно смотрел на приятеля, пытаясь понять к чему тот клонит. — Если попросить аннулировать твои съеденные души у Шинигами-сама, то чисто теоретически ты в качестве оружия будешь слаб. Возможно, тогда Маке удастся справиться с мощным резонансом душ поначалу и постепенно наращивать обороты, когда вы снова начнете собирать души. Теоретически, Соул. Я не знаю наверняка. Никто не знает. Звучало это все логично, но как окажется на самом деле? Да и опять начинать заново? Им тогда той истории с Блэр хватило. Но если другого способа не было… — Значит, либо все, либо ничего? — спросил Соул. — Выходит, что так, — Штейн задумчиво крутанул винт. — Занятная ситуация. — Думаю, мы попробуем. — Э, Итер, а ты уверен, что моя дочь согласится на такую авантюру ради тебя? — Спирит нарочито беззаботно посмотрел на потолок и вытянул сигарету из пачки, которая оказалась у него в руках. Уж больно спокойным он вдруг стал. Не к добру. — А я слышал, что она подумывает о новом напарнике… — Спирит! — недовольно одернул друга профессор. Если бы не восклицание, Соул бы ни за что не поверил в слова папаши, но серьезный укоризненный взгляд Штейна будто вставил последнюю деталь пазла на место, и картина в мозгу сложилась. Так вот откуда эта отчужденность Маки и самодовольство Спирита. — Эй, Соул Итер, ты куда? — крикнул Штейн уже в спину парню. — Поговорить с Макой! — Я тебя не отпускал из больницы! — Плевать! — уже самому себе, потому что кабинет с двумя мужчинами остался где-то далеко позади.