***
— Суд признает Джеймса Мориарти виновным в похищении шести девушек и в причинении насилия против них. Суд приговаривает виновного к пяти годам лишения свободы с возможным досрочным освобождением, — быстро и строго проговорил судья, ударив молотком по деревяшке в конце. Все встали, когда он вышел. Джеймса увели из зала суда, а после все начали расходиться. Все было кончено, я добилась справедливости, хоть и не рассказала всего. Тем не менее, я не чувствовала полного облегчения. У меня были смешанные чувства. В одной стороны, мне было хорошо, ведь человек, причинивший мне боль, получил по заслугам, но, с другой стороны, я чувствовала, что не хотела его терять, не хотела, чтобы он покидал меня. Я не хотела ни с кем разговаривать, поэтому буквально выбежала из здания. На выходе меня поймал за руку Себастьян Моран. — Хоть я тебя и ненавижу, и прям хочется оторвать твою голову и сжечь, — сказал он язвительно, взявшись за мою голову и сдавливая ее, — я не могу этого сделать, ведь Джим меня выпотрошит самого, — он отпустил меня и сложил руки в карманы, — пойдем со мной. Он пошел в сторону служебного входа суда. Ничего не понимая, я поплелась за ним. Это было рискованно, но я знала, что он не тронет меня, ведь он сам сказал, что Мориарти убьет любого, кто подойдет ко мне. На входе он показал какое-то удостоверение охране и лишь пробурчал, что я с ним. Мы быстро прошли к лестнице и поднялись на второй этаж. Он шел так быстро, что я еле поспевала. Он резко остановился у двери одного из кабинетов, что я чуть не врезалась в него. — Сюда, — строго сказал он, открывая дверь. Я медленно зашла и даже вздрогнула, когда дверь громко хлопнула за стеной. Это был самый обычный кабинет. Повсюду стояли шкафы с книгами. В центре расположился большой дубовый стол, на котором стояла маленькая медная статуя и парочка фотографий. Я увидела мужчину, который стоял у окна, оперевшись на трость, что было почти полностью зашторено. Я вновь почувствовала приятный запах вишневых сигарет. — Джеймс, — сказала я негромко. Он повернул ко мне голову и улыбнулся. Я медленно подошла к нему сзади и обняла, — прости… — Не вини себя, — ответил он своим приятным низким голосом, — ты правильно все сделала. — Я люблю тебя, — сказала я едва слышно. Я почувствовала, как его тело немного вздрогнуло с этими словами. Он медленно повернулся ко мне. Я почувствовала, как слезы подкатывают к глазам. Джеймс положил свои руки мне на щеки и посмотрел мне прямо в глаза. Вытерев одну слезу, что вырвалась наружу и покатилась по щеке, он поцеловал меня в лоб и крепко обнял. — Я тоже тебя люблю, — сказал он. От его слов мне стало сразу тепло и хорошо. Я не хотела, чтобы этот момент заканчивался. Приподнявшись на носочки, я нежно поцеловала его губы. Он ответил на мой поцелуй, запустив ладонь в мои волосы. Я закрыла глаза, и пара слезинок так и покатились по щекам. Джеймс, затушив сигарету, приподнял меня и, одной рукой освободив стол, посадил меня на него. Мне резко стало не хватать воздуха, а тело покрывалось мурашками от каждого поцелуя и прикосновения. Комната наполнилась сладкими звуками стонов. Мы окунулись в пучину страсти, и было плевать, что ранее днем мы судились друг против друга. Он шептал мне на ухо мое имя. Я чувствовала, как наши сердца бились в унисон, как тяжело мы дышали. Это казалось прекрасным сном, который не хотелось заканчивать.***
Я лежала на нем на небольшом кожаном диванчике, пытаясь отдышаться. Наши тела горели от произошедшего. Он обнимал меня и гладил мои волосы. Одежда была раскидана по всех комнате ровно также, как и канцелярия со стола. Меньше всего на свете я хотела сейчас уходить. Но громкий стук вернул нас в реальность. За дверь проговорили: — Эй, Джеймс, хватит обжиматься, время вышли, — это был грубый голос Морана. Джеймс помог мне встать и быстро начал одеваться, иногда передавая мне мои вещи. Я последовала его примеру. Перед выходом мы снова обнялись. В горле зажался комок, не дающий произнести ни слова. — Я люблю тебя. Ты навсегда останешься для меня единственной, кого я полюбил, — сказал он мне на ухо. Его слова резали сердце, как нож. Я прикрыла глаза и, собравшись с силами, сказала: — Я тоже люблю тебя. Прощай, — и, оторвавшись от него и даже не взглянув, вышла за дверь. Выйдя в коридор, я облокотилась на стену и прикрыла глаза рукой. Из глаз брызнули слезы и покатились по покрасневшим щекам. Услышав справа от себя хлопанье двери, я обернулась в сторону звука. Джеймс вышел из кабинета и теперь с Себастьяном шел в другую сторону. Он только раз обернулся и, увидев меня, мельком улыбнулся. А я улыбнулась ему в ответ. Когда он исчез из виду, я медленно поплелась в сторону уборной. В зеркале я совсем себя не узнала, хотя можно было ожидать распухшие от слез глаза, растрепанные волосы и покрасневшие щеки. Успокоившись и умывшись, я достала из сумочки косметичку и замазала улики, выдающие мои страдания. Выйдя на улицу, я ощутила приятную прохладу осени, которая успокаивала. — Где, мать твою, была? — раздался громкий голос Майкрофта. Я открыла глаза и посмотрела на рассерженного брата, — в следующий раз я тебя никуда не отпущу. Мы тебя тут полчаса ждем. — Все нормально, — немного язвительно сказала я. Он схватил меня за руку и буквально затащил в машину, около которой стоял водители и медленно попивал свой кофе. Открыв дверцу, я сразу же ее захлопнула и прикрыла рот от смеха. — Что там такое? — спросил Майкрофт и открыл дверь машины. Увидев лишь Шерлока и Джона, которые занимались своими делами, он непонимающе взглянул на меня. — Ничего, забудь, — ответила я, все еще сдерживая смех, вызванный увиденным. Дело было в том, что когда я заглянула в салон машины, то увидела Шерлока и Джона, утонувших в объятиях друг друга. К счастью, кроме меня никто больше не видел парочку и то, чем они занимались. Я села в машину, широко улыбаясь. Шерлок, видимо обидевшись, что не смог уследить мое внезапное появление, сидел отвернув голову к окну. Джон, который сидел между нами, лишь показал мне жестом, чтобы я никому не говорила. Я кивнула ему, продолжая улыбаться. Я уже успела забыть на секунду, что возможно навсегда потеряла близкого человека. Майкрофт же, даже не заметив всего, начал свою лекцию по поводу произошедшего в суде. — Чем ты думала, когда такое говорила?! Сколько раз мы говорили, что нельзя чтобы чувства владели разумом. — Заткнись, Майкрофт, — резко сказал Шерлок, — суд мы бы не сделали лучше. Мориарти сто процентов подкупил всех. Голова уже от твоих криков раскалывается. Первый раз я видела Шерлока в бешенстве. Видимо его разоблачение в нетрадиционной ориентации очень сильно его задело, и теперь он кидался на всех подряд. Я лишь осторожно взяла его за руку, пытаясь успокоить его. — Все хорошо, — одобрительно сказал он, но я все еще видела в его выражении недовольство. Вскоре мы доехали до Бейкер стрит. Мы попрощались с Майкрофтом, который был еще довольно раздраженным. Поднявшись наверх, я зашла в спальню к Шерлоку и, собрав небольшой чемодан с вещами, которые привез кто-то из дома Мориарти, вышла в гостиную. — Ты куда? — спросил Джон, который сидел за столом и печатал новый рассказ с Шерлоком. — В аэропорт. Дело закрыто, а меня ждет работа. — Хочешь мы тебя проводим? — спросил он. — Нет, спасибо. Мне нужно побыть одной. — Хорошо, — поднялся, чтобы проводить меня до двери. Шерлок, который лежал на диване и как всегда думал, даже не шевельнулся. — Пока, Шерлок, — сказала я. Он посмотрел на меня и протянул руку. Я пожала ее и резко дернула так, что он упал на пол. Мы с Джоном залились громким смехом. Рассердившись, Шерлок поднялся и начал меня щекотать. — Ну все все, — пропищала я, — хватит. Он отпустил меня. — Пока, Шерлок, — я обняла его. — Пока, совенок. Я взяла свой чемодан и прошла на улицу. Я обернулась и посмотрела черную дверь с золотой надписью «221Б». Не знаю, когда я еще вернусь сюда. Это место стало моим домом на пару дней. Усмехнувшись, я подошла к краю дороги и показала такси, чтобы подъехало. Сев в машину, я назвала адрес, надела наушники и включила первую попавшуюся песню. Машина неслась по дороге в сторону аэропорта. Эти две недели запомнятся на всю жизнь. Безумные выходные в Лондоне. Так назовет Джон свой рассказ. Меня не будет в нем. Там будет лишь имя одной из тех бедных жертв, что не смогли сбежать. Джон слишком осторожен в плане имен реальных людей. Все вернется на круги своя. Майкрофт будет сидеть в парламенте и помогать политикам. Шерлок с Джоном будут наслаждаться друг другом и раскрывать преступления. Я приеду в Марсель и вернусь на свою работу. Идиллия. Но эта история нас так поменяла, что вряд ли мы будем также воспринимать жизнь. Самолет летел над каналом и увозил меня обратно. В Марселе меня встретит Этель, а в ателье будет ждать нетерпеливая мадам Роше, которая будет кричать о своем приеме с премьером. Я понимала, что хоть и эти приключения были прекрасными, но я соскучилась по рутине. Хотя мое сердце все еще болело из-за того, что я потеряла любимого мной человека. За окном уже появлялась земля и прекрасные виды на виноградники. Я почти наслаждалась, слушая музыку и укрываясь теплым пледом.