Inspiration is waiting Rise up, don't think twice Put your fate in your hands Take a chance, roll the dice
Тёплым июньским утром Акамацу Каэде сидела в чужом кожаном кресле, за чужим столом, лицом к окну, отвернувшись от собеседницы. Кабинет — точно из анатомически-исторического музея, с шарнирным скелетом в углу, декоративными мозгами в банках, ацтекскими фигурками на полках. Был ещё и скелет в шкафу. Прошлый, который никак не могли выбросить. — Итак, ты наша новая сотрудница, — голос Каэде, дерзкий и холодный одновременно. — Ага, — голос молодой девушки, обречённо-упрямый. — Хочешь работать в большой корпорации, надеешься на великое будущее. — Ага. Каэде закатила глаза, сцепляя пальцы перед собой. О, это будет весело… Чтобы побыть то ли бондовским злодеем, то ли крутым директором из фильма, собеседование она проводила в выходной, когда начальник не осудит за использование его кабинета. Эй, должны же быть маленькие радости в жизни? Каэде нагло улыбнулась, разглядывая своё отражение в панорамном окне. Пусть девчушка ещё помнётся, спешить некуда. Побольше интриги в вопросах, больше драмы! — Что можешь рассказать о себе? — Ну, я училась в… — Да плевать мне, где ты училась, — Каэде взмахнула рукой, устраиваясь поудобнее. — Расскажи о себе. Хобби? Привычки? Неуместные религиозные верования? Каэде достала телефон, открывая незаконченную переписку. Из-за широкой спинки кресла не было видно, что она поглощена беседой. Даже жаль. Что бы эта девочка подумала? И с какого раза ей уже запретят проводить собеседования? Последняя жертва Каэде убежала со следами моральной травмы на лице. Пф. Что они ждут? Работа, как-никак, чрезвычайно ответственная. (Абсолютно тупая).マスター: Все сегодня в сборе? デビル: у меня жена рожает (ಠ_ಠ) ポワロ: Я приду.
レッド: Не знаю, что меня больше удивляет. Предполагаемая жена или тот факт, что у тебя был секс.デビル: не от меня (¬_¬)
レッド: Это многое объясняет. レッド: Я буду.マスター: Кто-то сегодня разговорчивый ;)
レッド: У меня собеседование…マスター: Оу. ポワロ: Оу. デビル: ლ(ಠ_ಠ ლ) вломи ей
レッド: Почему именно «ей»? Вдруг это парень.ポワロ: Все улики указывают на обратное.
レッド: Например?ポワロ: Ты. マスター: Ты :) デビル: (ಠ ͜ʖ ಠ)
В кабинете стало подозрительно тихо, и Каэде покосилась на смутный силуэт в окне. А, так она уже закончила. — И это всё? — Я уже рассказала больше, чем знают некоторые мои друзья. — Знаешь ли ты, — Каэде опустила голос до торжественного, вживаясь в личину непреклонного директора, — почему мы работаем в таком высоком здании? Вид с 53-его этажа можно было бы назвать великолепным, если бы в ползущих муравьями машинах можно было что-то увидеть. — Чтобы больше людей помещалось? Каэде громко хмыкнула. — О, нет! Понимаешь, — она встала с кресла и подошла к окну, скрестив руки за спиной, — иногда мои подопечные плохо делают свою работу. Их потом долго оттирают с асфальта. — М-м. А я думала, кого-то стошнило на улице. — Нет, это чей-то субботний кацу. Никогда не бери субботний кацу. — Запомню. Каэде обернулась на девушку, прищурилась, убрала прядь волос за ухо. Ничего, не страшная, очень даже. И чувство юмора не ампутировали. Как её там звали, блин? Стоило хотя бы резюме захватить, а то непонятно, как к этой новенькой обращаться. Каэде на секунду задумалась. — Ну, новенькая, с понедельника можешь приступать. Ты там подготовься морально, документы захвати. Остальное узнаешь на месте. — А у вас все такие? — она покрутила пальцем у виска, насупившись. Прямолинейная дама. Это плюс или минус? Наверное, плюс. — В понедельник узнаешь, — Каэде мило улыбнулась, — должны ведь в жизни быть маленькие радости? — А что в этом радостного? — Для тебя — ничего. Ну, что стоишь? — Каэде подхватила сумку и посмотрела на часы. Как раз успеет зайти попить кофе, а потом на встречу. — Лифтом пользоваться умеешь? — Как-то же я сюда попала. — Ах, ты не поняла. Лифты в нашей компании — отдельный пункт твоего обучения, — Каэде с серьёзным лицом, едва сдерживая смех, подошла к кнопке вызова. — Сегодня суббота, но в обычный день… Ну, когда тебе понадобится срочно куда-то доехать, ты вспомнишь мои слова. — Я уже записываю, — с таким же серьёзным лицом ответила новенькая, уперев руки в бока, — лифты, кацу. Спасибо за обучение. — Рада, что ты так быстро схватываешь, — усмехнулась Каэде, когда двери медленно закрылись, и лифт потащился вниз. — Подожди, сейчас я познакомлю тебя с охранником…***
После собеседования, не изменяя своим привычкам, — а зачем? — Каэде направилась в маленькую кофейню через дорогу. Зажатый между парой бизнес-центров выпирающий прыщ на торце здания презентабельным не был. Уже в этом проявлялся характер хозяйки заведения: те, кого волнует только внешняя красота, обойдут это место стороной. Стрёмная кафешка? Зачем, если есть Старбакс. Каэде, к счастью, забрела сюда по обратному принципу, но то было давно. Встреча с новенькой проходила в ранние выходные часы — надо ведь проверить пунктуальность будущей сотрудницы. А потому и в кафе ещё не набились посетители. Большинство брали кофе с собой, почему-то игнорируя приглашающий уют интерьера. Каэде не понимала, как можно идти по своим делам, когда внутри тёплый, приглушённый свет, столы из тёмного дерева, мягкий аромат кофе и, конечно, сама бариста. Тоджо Кируми не была писанной красавицей с обложки журнала; сама Каэде и то больше подходила под это определение. Однако красотой её природа не обделила. Только это, как и многие черты её характера, было скрыто от невнимательных глаз. Её красота не выпячивала, но, однажды задержав взгляд на платиновых вьющихся прядях, изящных движениях, белой рубашке и неизменном тёмном сарафане с паутинным узором, нельзя было отвернуться. Она работала в перчатках — тема столь обширная, что Каэде даже не пыталась собрать воедино весь символизм этого предмета гардероба. Лучше Кируми не объяснит никто. И чтобы она объяснила, о, копать придётся долго и упорно. Какая-то парочка разминулась с Каэде, какая-то женщина средних лет ждала свой кофе, но вскоре кофейня опустела. Всё это время Кируми работала, точёными движениями выбирая нужный сорт зёрен и совершая поистине магический обряд, до сих пор остающийся для Каэде загадкой. А она стояла чуть в стороне, будто пришла впервые, будто её интересовало пресловутое тёмное дерево, а не знакомый голос, провожающий посетителей. Наконец, они остались одни. Наконец, Каэде села за стойку, положив сумку рядом и скрестив руки на груди. Оглядывая девушку, как манекен в магазине, если бы кто-то смотрел на манекены настолько по-хозяйски. И если бы кто-то получал в ответ точно такой же взгляд. — Вижу, ваше собеседование прошло удачно, — она первой нарушила тишину, будто продолжая неоконченный разговор. — Как же ты это определила по моему непроницаемому лицу? — Каэде не ждала меньшего, но каждый раз стремилась понять, чем выдала себя. Она не скрывалась, нет, но их с Кируми объединяла необходимость зубами вырывать крохи эмоций. — Очень просто, мне даже не понадобилось смотреть на вас, — она отвернулась с мелькнувшей на губах усмешкой, принимаясь за работу. — Обычно милые дамы, которые проходят через ваши руки, убегают в слезах. Печаль приводит их в первое попавшееся место, которое так удобно расположено в соседнем здании. Их встречает бариста, которая терпеливо выслушивает, как «эта мразь» унизила их. Героиня рассказа, как правило, объявляется пару минут спустя, когда они изливают душу и уходят. Из уст Кируми даже ругательство не резануло уши, а наложилось на играющий фоном джаз, как часть композиции. Каэде мечтательно закатила глаза, представляя всех этих униженных и оскорблённых, и то, как Кируми выслушивает их тирады, а они принимают улыбку за ободряющую. — Значит, это я обеспечиваю тебе поток новых клиентов. Где мой процент? Перед ней поставили чашку с ярко-жёлтым напитком. Понятно, в этот раз лимонный капучино. С рисунком солнца. Потому что у Каэде хорошее настроение? Или она намекала на что-то ещё? С Кируми никогда точно не знаешь, и именно это привлекло Каэде с самого начала. Более того, её это удержало — а такого добивались немногие. — Ваша жадность не перестаёт поражать меня, — Кируми улыбнулась, усаживаясь напротив. — И всё же, Акамацу-сан, как прошло собеседование? — Ну, если предыдущие девушки производили впечатление табуреток, то новенькая, — Каэде пригубила кофе, подбирая самое точное определение, — положим, гордый кожаный пуфик. Посмотрим, не сбежит ли в первый день. Если она подумала, что собеседование — самое страшное, то у меня для неё много сюрпризов. — Ваша работа не так страшна, как вы её описываете. Зачем этот фарс? — в голосе Кируми нет осуждения, только искренний интерес, игривый блеск в глазах. — Вам так нравится выставлять себя злодейкой, пугать вчерашних выпускниц? У кофе сладковатый привкус лимона, который остаётся на губах. — Нравится. Ты же знаешь. Да и не нужна мне помощница, — Каэде нахмурилась, — всё равно она не будет полезной. — Не загадывайте, Акамацу-сан. Помнится, меня вы тоже недооценивали. Каэде по инерции коснулась правого запястья. Да, она угодила в невидимые сети паука. Паук, правда, и сам не ожидал такого гостя. — Я дам ей шанс, — выдохнула Каэде, отставляя бокал. — Это уже больше, чем она заслуживает. В спину подул сквозняк. Очередной посетитель в кафе, и Каэде тут же посмотрела на часы. Ехать долго — чудеса токийского метро. — У вас сегодня ролевая? — быстро спросила Кируми, пока новый гость осматривался и занимал столик. — Ага. Новая партия, — Каэде многозначительно повела головой, — новый персонаж. И новый способ игры. — Полагаю, меня ждёт интересная история. Кируми направилась к гостю, пока Каэде бросила в банку для чаевых пару купюр — иначе ведь не возьмёт. И задержалась, подбирая сумку, проводя пальцами по тёмной поверхности стола. — Я приду вечером, — что-то среднее между вопросом и требованием. — Хорошо. — У меня на тебя планы, — намного тише, ведь случайному посетителю это знать не нужно. Кируми прищурилась, отворачиваясь, не давая определённого ответа, только: — Я знаю, в каком состоянии вы приходите после игр.***
Такси остановилось перед небольшим серым ангаром на окраине Токио. Из машины вышли двое — молодая девушка с европейскими чертами лица и озирающийся юноша. Первым делом девушка закурила. — Секио… сан… — юноша вытаращил глаза на дымящуюся сигарету, запнулся, проглотил ещё пару реплик и закончил: — Не знал, что вы курите. Ответ дошёл затяжку спустя. — Ты многое обо мне не знаешь, Генши. На такой работе курение — показатель стажа. Что там в материалах? Генши потянулся в деловой портфель за парой скреплённых бумаг. Он перелистнул их, поднял глаза на ангар, сверился с написанным. — Это нужное нам место. Склад секонд-хенда «Вторая жизнь». — Тупое название. Что мы ищем? Сигарета и не думала заканчиваться. Девушка брала долгие перерывы между затяжками, положив вторую руку в карман, расслабленно глядя поверх здания. Шуршание бумаг. Генши одарил собеседницу новым удивлённым взглядом. — Вы ведь ознакомились с материалами дела, Секио-сан? — Конечно, — размеренный кивок. — И я должна проверить тебя. — Верно, как я не подумал, для меня-то это первое дело… — Что мы ищем, Генши? — в голосе девушки сверкнула сталь. — Экхем. Около двух лет назад молодая фото-модель Хигай Тодоке без вести пропала. Рассматривается версия убийства, но она пока не нашла подтверждения. — Генши то и дело поглядывал на спутницу, как неуверенный студент на преподавателя. Секио игнорировала его потуги. — Поступило сообщение о комплекте вещей убитой, сданном в секонд-хенд «Вторая жизнь». — Почему мы заинтересовались этим? Оставалась треть сигареты, и Секио с лёгкой тоской стряхивала пепел, барабаня пальцами по пачке. — Этот комплект одежды должен был находиться в рюкзаке Хигай-сан, когда она пропала. Родственники допрошены и подтверждают, что никто из них вещи не сдавал. — Генши расправил плечи и с большей серьёзностью добавил: — Возможно, мы вышли на след убийцы. Последняя затяжка. Секио затушила сигарету об асфальт. Урны не нашлось, и под неодобрительный взгляд Генши бычок отправился в ближайшую водосточную трубу. Девушка в белой рубашке с длинными рукавами и тёмных брюках посмотрела на своего коллегу в аналогичной форме. — Ладно. Скажи мне, это чернуха или белуха? — Что, простите? — Сленга не знаешь? Ладно. Белухой мы называем уголовные дела без человеческих жертв. Чернухой — с жертвами. Генши достал маленький блокнот и сделал пару пометок. — Тогда, наверное, чернуха? — Неправильно. Это чёрно-белое дело. Или серое. — Серуха? — Просто серое, — Секио поморщилась. — Мы не знаем, мертва ли жертва. Это предстоит выяснить. Генши согнулся в почтительном поклоне, а его более опытная спутница уже развернулась в сторону входа. Там их ждала менеджер секонд-хенда, которая с вежливой улыбкой наблюдала за всей сценой. Секио коротко кивнула ей. — Добрый день. Вы, наверное, Секио-сан и Генши-сан? Меня зовут Гинкаку! Можно увидеть ваши документы? Понимаете, формальность, но всё же… Менеджер — невысокая брюнетка в болотного цвета пиджаке с показной вежливостью в глазах и потными ладонями, которые то и дело вытирала о юбку. Секио показала удостоверение и дождалась, пока ей откроют дверь. Для мелкого секонда в ангаре было слишком много коробок. Расставленные бессистемно, без бирок и ценников, они оставляли мало пространства для манёвра, и втроём можно было ютиться только в центре комнаты, толкаясь плечами. Гинкаку обвела руками помещение. — Что вы мне руками машете? — Секио смотрела на это торжество хлама, продолжая хмуриться. Она будто родилась с изогнутыми бровями и выражением лица «я убью кого-то сегодня». — Показывайте товар. — Дело в том, — Гинкаку вытерла ладони, — что мы не знаем, где эта вещь. — Ты, блин, шутишь! — Секио чуть наклонила голову — теперь лицо говорило «я убью кого-то сейчас». — Мы что, должны все коробки здесь перерыть? — Разве это не ваша работа? Вы же детективы. Гинкаку явно не в первый раз слышала любого рода претензии, менеджер всё-таки. Она научилась мило хлопать ресницами, что обезоруживало многих. Но не Секио. — Думаю, мы быстро управимся, — вступил Генши, который, при всей своей рассеянности, явно понял нрав старшего детектива. — Здесь их не так много. — Секио выразительно посмотрела на него и пнула ближайшую коробку. — Л-ладно. Их много. Но мы ведь детективы! Это наша работа! — Это ваша работа, — подтвердила Гинкаку. — Это моя работа?.. — простонала Секио. — Тогда я ненавижу свою работу.***
Пожалуй, в какой-то момент Секио начала получать удовольствие. Это приходилось тщательно скрывать, чтобы менеджер со своей вежливо-тупой ухмылочкой не начала ещё и прихихикивать. Она и так на двадцатой коробке подошла с огромным зеркалом, заныканным в углу, предложив сделать «монтаж под музыку». Секио не поняла, о чём речь, и на помощь пришёл Генши, который раскапывал коробки с остервенением дамы на распродаже. — Как успехи? Раз в несколько минут детективы обменивались информацией. Фотография вещей убитой лежала на видном месте, и пока ни один наряд даже близко не напоминал искомое. Зато попадались такие комплекты, что даже опытная Секио останавливалась, разглядывая эти высеры моды. Генши торопился и работал быстрее, но и его пальцы замирали над отдельными элементами гардероба. — Вау, это ещё что? — Секио достала белые брюки с рваным пиджаком и чёрно-белую рафатку. — Какая-то новая коллекция? Гинкаку подскочила к детективу и принялась снисходительно объяснять: — Нет, это коллекция две тысячи седьмого. А вот эта юбка, — она указала на розовую юбку с узором нотного стана, — поновее. Где-то прошлый сезон, если память не изменяет. — Что только люди не носят, — бормотала Секио, откладывая находки. — А это? — подал голос Генши с другой стороны ангара. — О, это из коллекции самой Хигай-сан! Форма болельщицы старшей школы. … … И ещё двадцать минут спустя. … … — Я сдаюсь! — заорала Секио, откладывая розовую школьную форму с кучей ремней, явно созданную для тематических вечеринок. — Пойду покурю. Генши жалобно посмотрел ей вслед и с тройным усердием принялся рыть коробки. За спиной Секио в воздух полетели футболки, джинсы и топики. Коробок меньше не становилось. Детектив поднесла сигарету ко рту и зажевала её, не доставая зажигалки. Снаружи ангара, уперев руки в бока, стоял мужчина лет тридцати с зализанными волосами в розовом с блёстками свитере. Они с Секио обменялись хмурыми взглядами, после чего мужчина демонстративно посмотрел на часы и прошествовал к ангару, толкнув её плечом. Вспыхнула отнюдь не сигарета. — Куда прём? Мужчина, не оборачиваясь, зашёл внутрь, и детективу оставалось только идти за ним, чтобы плюнуть сигаретой в лицо. — Гинкаку-сан, как это понимать? — с его верещащим голосом и зализанной причёской мужчина производил впечатление мудака. — Я слышал, вы хотите отдать зарезервированную МНОЙ вещь каким-то сторонним людям?! Вы хотели обмануть меня, Бакуро-сама? Вам моё имя что-то говорит, позвольте узнать?! — Твоё имя говорит, что тебе пора заткнуться, — резюмировала Секио. — Это ищешь? — она ткнула фотографией одежды Хигай прямо в его мерзкий потный лоб. Бакуро попытался схватить фотографию, но детектив ухмыльнулась и высоко подняла руку. Немалый по меркам японцев рост добавлял ей убедительности в подобных спорах. — Именно! Это коллекционная вещь, я коллекционер, вы не имеете права! Я заплатил за неё столько, что вы, дамочка, смогли бы до конца жизни кормить своих пятерых детей и остолопа-мужа. Секио захлопала глазами. На такое даже у неё не нашлось аргументов. Какой, блин, муж? Какие, к чёрту, дети? И почему пять?! К счастью, Генши всегда бдел, и его напористая неуверенность пришлась кстати. — Бакуро-сан, мы из полиции и расследуем пропажу Хигай-сан, — он показал удостоверение, на которое Бакуро даже не взглянул. — К сожалению, эту вещь придётся конфисковать. Уверен, Гинкаку-сан вернёт вам за неё деньги. Теперь прилизанный мужик испепелял взглядом менеджера. Девушка продемонстрировала фирменное хлопанье глазами. — Боюсь, мы не возвращаем деньги. Политика компании. Об этом написано у нас на сайте в разделе «для покупателей». Лицо Бакуро пошло красными пятнами; он выдал пару нецензурных тирад, забрызгав всех слюной. Не получив достойного ответа, критик обвёл глазами помещение и засучил рукава. — Вы не сможете ничего конфисковать, если я первый их найду! Он оскалился и ласточкой нырнул в гущу коробок, затмив производительностью даже Генши. Оба детектива скромно отошли к стенке и заняли позиции рядом с непроницаемым менеджером. — Ничего, что он тут роется?.. — Пускай, — буркнула Секио, закуривая, — сделает за нас всю работу. То ли слепая удача, то ли воля злых богов, то ли у критика и впрямь было чутьё на коллекционные вещи, однако он нашёл искомое. С победоносным воплем Бакуро поднял над головой чёрно-красную стопку, подпрыгивая и смешно болтая ногами. Секио отодвинула скопившуюся гору бычков, оторвала потную рубашку от стены и подошла к искателю сокровищ. — Следствие оценит вашу помощь, — кивнула детектив. — Постарайтесь не заляпать всё отпечатками. И она требовательно протянула руку. С лица Бакуро сползла улыбка, он прижал комплект одежды к груди и отошёл на пару шагов. — Я вызову полицию, ублюдки! — Мы и есть полиция. В такие моменты Секио немного любила свою работу. Хотя Бакуро это не убедило, и он переменился в лице. Чутьё детектива забило тревогу, она машинально потянулась к кобуре, пока Генши наблюдал за перепалкой. — Я же сказал! Я, Бакуро-сама, не отдам вам эту вещь. Ни за что. — Он выхватил мобильный, набрал какой-то номер и злостно хрюкнул. — Ребятки, заходите. Секио удивлённо подняла бровь, разворачиваясь ко входу и выхватывая пистолет. Генши пару секунд закрывал рот и оценивал обстановку, затем скопировал жест напарницы. Шли секунды, Бакуро хихикал, как злодей из аниме, а затем вошли они. Пять амбалов из утренних американских мультиков. Одинаковы с лица, мускулистые, загорелые. И с автоматами. Секио чуть пистолет не выронила. — Какого хрена?! Ты критик или якудза? — Одно другому не мешает, господа-детективы. Бакуро осклабился и с довольным видом прошёлся перед линией выстрела Секио. Она бы с радостью нажала на курок, но дуло каждого автомата ласково смотрело на неё, убеждая этого не делать. — С-Секио-сан, что происходит? — А я откуда знаю? Гинкаку, какого хрена? Менеджер, про которую забыли обе стороны конфликта, сидела на одной из коробок, скрестив ноги. Когда её окликнули, Гинкаку лишь на мгновение оторвалась от телефона, чтобы пожать плечами. Секио выругалась. — Прошу меня простить, — Бакуро сочился ядом, поглаживая тёмную рубашку с белыми рукавами из комплекта Хигай, — я должен провести вечер наедине с этой крошкой. — Мог бы дать менее очевидное имя своему члену. Глаз критика дёрнулся. Он предусмотрительно метнулся за спины охранников и уже оттуда вскинул руку с дрожащим от ярости указательным пальцем. — ВЗЯТЬ ИХ!***
— Ах. Что было потом? — Ничего. Мы нашли шмотки, а это — самое главное. Как оказалось. В десять вечера Кируми закрывала кофейню и убиралась к следующему открытию. К десяти вечера приходила Каэде. С работы, после ролёвок — она заглядывала каждый день. Не всегда надолго, не всегда с последствиями, но всегда. В этот вечер она опоздала на полчаса. У них с Кируми, чтобы не задавать лишних вопросов, была система условных знаков. Интуитивная, наличие которой ни одна из них не признавала. Если Кируми встречала Каэде за барной стойкой, она оставалась баристой. Могла подать кофе, выслушать, не более. Не всегда её настроение соответствовало тому, что от неё ждала Каэде. В тот вечер Кируми сидела за одним из столиков. Каэде неизменно садилась напротив, чтобы избежать, как выражалась бариста, эксцессов. Пока не закончатся разговоры. — Значит, на этом игра подошла к концу? Полагаю, в следующий раз вам придётся разбираться с последствиями. Кируми сидела прямо, положив руки на колени, идеальный слушатель. Она не перебивала, задавала нужные вопросы и действительно интересовалась происходящим в жизни Каэде. Даже если эта жизнь — выдумки. Даже больше самой Каэде. — И да, и нет. У неё любимая поза — скрестить руки на груди, чуть наклонить голову вправо. Отдаёт высокомерием, хотя Кируми знала слишком многое, чтобы воспринимать маску Каэде всерьёз. Сейчас к этому добавилась игриво приподнятая бровь. — Мне нужно догадаться, что произошло, — Кируми расправила юбку и закрыла глаза. — Очень хорошо. Во-первых, вы не упомянули важную деталь игры. В отличие от обычных ролевых, которые проходят в вашем клубе, за столом, с игральными кубиками, эта состоялась вживую. Локации — не выдумка Широгане-сан. Самый настоящий склад, исключительно реальный реквизит. Каэде не сдержала довольную улыбку. — И как ты догадалась? — Во-первых, — Кируми подняла руки и поправила воротник чужой рубашки, — ваша одежда поразительно напоминает одежду Секио-сан. Во-вторых, — пальцы в кожаных перчатках задели шею Каэде, — вы припозднились. Значит, ехали не из клуба. В-третьих, — Кируми улыбнулась тому, как вздрогнула собеседница, — запах сигарет. Это не первый ваш персонаж, который курит. Но я впервые вижу, чтобы курили вы. Каэде поморщилась. Запах осел во рту, и первым делом, зайдя в кофейню, она осушила стакан воды. От передоза никотином тошнило, кружилась голова, и кофе в таком состоянии был бы самоубийством. Ворохом неприятных ощущений уж точно. Поэтому Каэде просила кофе, а Кируми отказывала. — Не знаю, как ты это делаешь. Я только вчера поняла, что мой персонаж курит, а мы играем в реале. Пришлось соответствовать. Мерзость. Но ты права. Игра проходила не в клубе. — Новые ощущения? — Не только, — Каэде посмотрела в окно на проезжающие машины. Уже стемнело, но в июле это преувеличение. — Хотя Широгане-сан преподнесла это именно так. Проверить ролевые навыки на практике, развлечься. Я и согласилась. Только Сайхара был против, но ты знаешь его. — Знаю, по вашим рассказам. — Поэтому он и взял такого же социально неадаптированного персонажа. Вышло убедительно. Вот уж кому не пришлось играть. Кируми, что было редкостью, рассмеялась. — Полагаю, вам было столь же легко, Акамацу-сан. — Да уж. И Оума в своём репертуаре. Вызвался быть злодеем, ни о каком подкреплении не договорился, и это его не остановило. И, блин, — Каэде подняла руки в возмущении, — он реально нашёл шмотки. Почти с первого раза. Мелочь везучая. — Если Широгане-сан всё это задумала, — предположила Кируми, — не удивлюсь, что одежду вы искали для неё. Она занимается косплеем, верно? — А вот это, — Каэде потянулась к стакану и не обнаружила там воды, — самое интересное. Она договорилась с директором секонда, что мы найдём эти рубашку и юбку. Их реально кто-то выкупил, но деньги открывают многие двери. Директор сказал, что закроет глаза на один вечер. — Видимо, действительно коллекционный предмет? Кируми отошла налить воды, а Каэде потёрла подбородок, собираясь с мыслями. Широгане дала преступно мало информации о том, зачем они это делали. Не ради интересной игры точно. И эта пропасть в знаниях манила Каэде с такой силой, что она всю ночь будет ворочаться, пытаясь найти ответ. — Спасибо, — она взяла стакан и тут же выпила половину. — Чёртовы сигареты. — Кируми хмыкнула, и Каэде закатила глаза. — Не начинай. Так вот. Я знаю, что это вещи из какой-то коллекции — Широгане-сан следит за многими моделями. В секонде была акция — сдай старое, получи новое. Только мне кажется, всё ещё глубже. Зная Широгане-сан, ни одна деталь игры не была случайной. Пропавшая модель, её личные вещи. — Вы всё ещё не вышли из образа детектива? — Кируми лукаво улыбалась. — Акамацу-сан, если что-то выглядит, как утка, и крякает, это почти наверняка утка. — Почти наверняка. Кируми не станет её переубеждать, а Каэде своей интуиции доверяла. И слишком хорошо знала повадки Широгане. Она поспорила бы, что и Оума и Сайхара, придя домой, полезут гуглить пропавших без вести моделей за последние пару лет. И поспорила бы, что Широгане на это и рассчитывает. Игра, похоже, только начиналась. Как и субботний вечер в компании Кируми. Каэде улыбнулась этой мысли. Она встала из-за стола, подошла к противоположному дивану, склонилась над девушкой. — Мне нужно развеяться, — опять приказной тон. Который на Кируми не действовал, это знали обе. И Каэде всё равно не отказывала себе в удовольствии. — Теперь это так называется? — Кируми повернула к ней голову и не двинулась с места. — Мне нужно убраться в подсобке, Акамацу-сан. Не могли бы вы подождать? Это займёт всего пять минут. Пауку требовалось сплести паутину, прежде чем Каэде сможет самовольно в ней завязнуть. Она не знала, с каким животным ассоциировать себя. Что-то хищное, гордое, хитрое, живущее так долго, что жизнь превращается в прямую линию без взлётов и падений. Какая-то древняя акула. Союз акулы и паука. Главное не думать об этом в контексте ролевых. И не думать о том, что в понедельник Каэде придётся нянчиться с новой сотрудницей, хотя это время можно было потратить на свои прямые обязанности. С Кируми можно не думать. Можно передать ей права на себя, дать ключи от машины, сесть сзади и наслаждаться закатом под электронную музыку.***
Неделю назад Акамацу Каэде сидела за своим рабочим столом. Свой он где-то на четверть: из-за причудливой формы за ним помещались сразу четверо, а то и пятеро, за что такие столы прозвали «ромашками». Сосредоточиться тут тяжело, если вам, конечно, не доставляет эстетическое удовольствие дребезг механической клавиатуры соседа вперемешку с запахами кофе, никотина и немытых носков. Каэде, впрочем, умела абстрагироваться. Перед ней лежали шесть куцых бумажек — резюме новых сотрудниц. Боссу пришлось вымаливать их не один месяц. «Акамацу-сан, — говорил он, — вы вечно нагруженная, постоянно хмуритесь. Это плохо для кожи! Давайте вам наймём секретаршу? Школьницу? Выпускницу? Можете выбрать самую милую». «Не стоит». «Уверены?». «Да». Во-первых, не хмурилась она, не специально уж точно. Это такое серьёзное выражение лица, из-за которого собеседник считает, будто ты его убить хочешь. Что тоже правда, но так не принято. Во-вторых, куда ей эта недоученная школьница? И да, Каэде пришла в эту компанию с таким же багажом, но в то, что среди выпускников ближайшей шараги найдётся аналогичный уникум, верилось слабо. Да и секретарш заводят, не в последнюю очередь, для реализации своих непристойных фантазий, и с этим у Каэде проблем нет. Однако после пятого такого вопроса сдалась даже она. И вот, шесть резюме, шесть одинаковых постных физиономий, ведь на официальных фотографиях улыбаться запретил ещё прошлый император. Или кто запретил? Но ведь не улыбаются же. Потом Каэде лениво стояла у кофепоинта, раздумывая, зачем ей этот латте, если через дорогу от офиса делают лучший кофе в городе. Да вот даже в обеденный перерыв добираться туда — то ещё испытание. Это ведь аж ЧЕРЕЗ ДОРОГУ! То есть надо спуститься на лифте, который с её 53-его этажа едет так долго, что хоть такси заказывай. И там неизменно укачивает, как в дешёвом круизном лайнере. Не говоря о том, что из семи лифтов в здании найти свободный сложнее, чем с утра занять место в метро. Оставалось вздыхать и вбухивать сахар, который жёлтыми египетскими песками плыл ко дну кружки. А вместе с ним и Каэде. — Акамацу-сан, мы курить, — сообщил сосед по «ромашке». Она кивнула. Это надолго. Покурить у них — целый ритуал. Собрать всех с этажа, пнуть знакомых из других отделов, организовать шествие в курилку. Словно Ода Нобунага кто-нибудь мечется по рабочему пространству, объединяя враждующие земли маркетингового отдела и службы поддержки. Сам процесс курения занимал в этом событии скромные минут пять. Каэде не курила, но соседи у неё разговорчивые. Она подпёрла голову рукой, в очередной раз изучая бездушные рекомендации университетов (кому они нужны?), список «soft-skills» претенденток (так в больших корпорациях называют умение подлизывать) и прочие полезные данные. Ни одна её не цепляла, хотя это какая-то жизненная тенденция. Нет, парочка девушек выделялись. У одной мать сидит в отделе бизнес-процессов, и, наверное, от Каэде ждали, что она возьмёт именно её. Кроме босса, ему плевать на связи. У другой интересное пятно в биографии, и это единственная вчерашняя школьница. Просто вишенка на торте. И даже без механических клавиатур и тихих разговоров мысли Каэде огибали эти несчастные резюме. Так и не выбрав меньшее зло, она достала из ящика стола шестигранный кубик. Прокрутив его в ладони, Каэде бросила дайс. Он приземлился на одну из фотографий шестёркой кверху. Отсчитав из пачки резюме шестое, Каэде вздохнула. — Что ж, удача на твоей стороне, Ирума Миу.