***
— Ты не пришла, — хмыкнул незнакомец. Сложно было уловить чувства через слова, искажающиеся из-за динамиков. — Угу, — промычал Юнги. Он медленно засыпал, утомленный утекающим днем. — Почему? — Тебе нужна причина? У меня их: вагон и маленькая тележка. — Испугалась? Юнги испугался разоблачения, но собеседнику такое он бы не объяснил. — Угу. — Я такой страшный? — Страшный, страшный, серый волк. А у волка есть имя? — А у тебя? — Есть, ты его прекрасно знаешь. — Откуда? — удивился он. Юнги не верил в искренность этого удивления. — Думаешь, я тупая? Моя мамка не настолько ярая, чтобы в беспамятстве орать, не называя мое имя. И Юнги надеялся, что незнакомец расслышал его немного не так, как надо. Повисло молчание, благодаря которому Юнги почти отдался во власть сну. — Мне звонил один из твоих друзей. Юнги допустил мысль о том, что его имя рассекретили и не хотят в этом сознаваться. — Даже в нашем разговоре мелькает эта зараза, — прошипел он, приоткрывая глаза. — Я вновь назвался твоим парнем. — Круто, — протянул Юнги, не вслушиваясь в ему сказанное. Если прислушаться, то можно было услышать тихое сопение. Юнги даже не замечал, что неизбежно падает в пропасть. — Тебе, правда, нравится? Собеседник явно понял состояние Мина и наслаждался сложившейся обстановкой. — А-ага… Кру… Он не договорил, нахмурился, вытянул руку, ловя мягкую подушку, и прижал ее к груди. — Доброй ночи, Юнджи. Юнги, если и услышал это теплое «Юнджи», то не отложил его у себя в памяти. Телефон лежал рядом с головой, экран горел все ярче в наступающей тьме. Звонок был завершен.***
«Ким Намджун» Такое сообщение он прочитал, трясясь в переполненном автобусе. Раскрыть полное имя. Что хочет незна… То есть Намджун? Вновь не успевший позавтракать Юнги грустно размышляет о том, как скоро школьная форма будет висеть на нем как на вешалке. Рюкзак почти не ощущался, в нем и ничего не было за исключением пары чистых тетрадей. Без единой домашней работы. Если бы его мать умела читать мысли, она бы его давно пристрелила. Когда вернется домой — точно пристрелит. С утра Юнги застал срач мирового масштаба, разведенного котом на кухне. А тот с наглой ухмылкой восседал на холодильнике. Хоть и не хотелось отгребать от матери, убирать за жирным ублюдком — не хотелось вдвойне. — Пусть он сам свое говно за собой выносит, — прошептал он, ловя на себе взгляд рядом стоящего человека. Юнги не растерялся и осуждающе зыркнул в ответ. Человек отвернулся. Так-то. Юнги прав, потому что Юнги ужасно заебался. И хотел он только одного — не проспать случайно (может, и не очень) свою остановку. К счастью, или же к сожалению, но остановку проспать не вышло. Он подоспел в школу ко звонку, идеально укладываясь в график, составленный годами. Задница к концу дня отваливалась, хотелось вскочить со стула, заорать и выбежать из класса. Со звонком одна из девчонок остановила одноклассников, делая объявление, чему Мин был не рад. Он враждебно уставился на невысокого роста девчонку. — А можно без этого? Хоть и не только он был против, обратила взгляд девчонка именно на него. — Нет, особенно тебе, Юнги. — Парень удивленно вытянул лицо. Девушка повысила тон, привлекая внимание. — Так как мы — последний год вместе, — обращалась она уже ко всем, — скоро наши пути разойдутся и вряд ли сойдутся вновь. — Она собралась поэму читать? — недовольно воскликнул парень негромко. — В общем, учителя посоветовались между собой и решили, что мы будем танцевать на выпускном. И не что-то, а вальс! — судя по ее виду, девушке нравилась эта инициатива. — Представляете, как это будет прекрасно смотреться? — О! — внезапно выглянула из-за плеча говорившей девушка повыше. — Это будет розово-голубой вальс? Ну, типа, мальчики с мальчиками, а… — Нет! — испуганно вскрикнула девчонка, закрывая рот другой. — Как у тебя только язык повернулся? А если бы сонсэнним услышал? Дура. — Спасибо, до свидания, — прошептал Юнги, направляясь к выходу из класса. Все-таки — последний урок, и хотелось поскорее очутиться в теплой постели. Но его остановила девчонка-коротышка, намертво цепляясь за рукав пиджака. — Инициативу проявил директор, он будет контролировать процесс, так что — никуда ты не пойдешь. — Еще и президента сюда приплети. Класс молча наблюдал за сценой, что разыгрывалась перед глазами. Когда в кабинет вошел учитель, он опешил, останавливаясь у двери. Бегите, пока вас не впутали в проблемы; пока есть шанс. — Сонсэнним! — радостно воскликнула девчонка. — Не могли бы вы проводить нас к хореографу? Не каждый знает, где его можно найти. Юнги вырвал рукав из чужих пальцев, усмехаясь. — Пошла ты.***
Зал, где будут проходить уроки вальса, не ремонтировали, кажется, со времен основания школы. И проходя по деревянным дощечкам, которые и составляли пол, Юнги думал, что провалится, и он как-нибудь повредит ноги. Но Юнги продолжал твердо стоять на полу, а хореограф продолжал твердить что-то о значимости того, чему он будет учить. Директор приходил: заглянул на пару минут вместе со своей свитой, посмотрел, пошептался и упорхнул восвояси. Настроение Юнги упало ниже плинтуса и, когда выполнял наказанные движения, скорее болтался из стороны в сторону, нежели делал что-то правильно. Об этом неустанно напоминал хореограф. Его легонько пихнули в бок. Уже не девчонка-коротышка, — девушка, странным взглядом на него посматривающая. — Ты будто умрешь сейчас, Юнги, — она сочувственно сжала его плечо. Его правда знают все одноклассники? Юнги было бы стыдно за свою забывчивость, если бы он не был собой. — Чего надо? — Хоть постарайся немного, — продолжала она. — Тебя это ебет? — фыркнул парень, дергая плечом. — Конечно. Печально, если мой партнер будет плохо танцевать. К счастью, привлек внимания к себе хореограф, что-то упорно объясняя. Юнги, пересилив себя, ненадолго прислушался. — … и чтобы начать танцевать в парах, вы должны научиться правильно двигаться по отдельности. Передавите партнеру ноги — никто не будет рад, — улыбнулся он. Послышались смешки с разных уголков зала. — Поэтому так важно отрабатывать каждое движение, каждый поворот. Это движение называется «Маятник», и вы поймете — почему. И Юнги двигался назад-вперед до изнеможения, понимая, почему эту боль назвали маятником. Стоило парню услышать заветное «На сегодня — все», он сорвался с места, цепляя рюкзак и скрываясь с поля зрения. Никто не обратил особого внимания — привыкли.***
Наслаждаясь свежим воздухом и музыкой, Юнги медленно переставлял ноги на пути к дому. Краем глаза он заметил знакомую фигуру на одной из скамеек школьного двора. И если сначала ему думалось, что показалось, то после — аккуратно посматривал на фигуру, прятавшись за углом. Намджун нашел его? Однозначно бред — каким образом? Тогда — просто гуляет? Ага, в одиночку гулять — так весело. Кого-то ждет? Вполне возможно. И это «вполне возможно» внезапно напрыгивает на Намджуна с резким непонятным возгласом. Тот смеется, и Юнги продолжает путь домой, слыша отголоски чужого смеха. Недоразумение, что внезапно обрушилось на Намджуна, было знакомо Юнги. Они учились в одном классе. Так называемый странный мальчик, чье имя он тоже не запомнил.