***
Максимилиан перебирал бумаги, когда к нему в кабинет зашёл Непьер. Немец внутренне поморщился, предчувствуя неприятности, но всё равно отложил бумаги и поднял взгляд на друга. — Итак, Макс… Поздравляю, — учёный, и так не отличавшийся особой тактичностью и почтением, тем более — к лучшему другу, волею случая ставшего его начальником, явно едва держал себя в руках и не был настроен на долгие предисловия. — Два часа назад фройляйн Хеллсинг пришла в сознание. Монтана, было, вскинулся в желании высказать всё, что накипело, но был остановлен жёстким взглядом зелёных глаз. — Я знаю, что ты не хотел пить в тот злополучный вечер и что я мог тебя просто забрать, чтобы ничего не случилось, — спокойно продолжил мужчина. — Более того — я мог просто пригласить Хеллсинг и она бы всё объяснила. Но… Почему-то понадеялся, что не выйдет ничего дурного. Ты забыл, что фройляйн Хеллсинг не является заложницей или пленницей? Понимаю, у тебя был праздник… Толстяк фыркнул, показывая своё отношение к ситуации в глазах Непьера: хотел он того или нет, но профессор, видать, чисто по привычке скидывал всю вину за произошедшее именно на начальника. Конечно, он не обижался и знал, что большая часть вины лежит на нём, но… — Хватит, Эйв, — прервал друга Макс, пытаясь понять, к чему тот клонит. — Я прекрасно понимаю, что повёл себя как животное. Что Интегра всё запомнила, из-за чего и полезла в петлю. Я рад, что она пришла в себя. Осталось только дождаться, пока она придёт в норму и… — Верно, — отозвался Эйвондейл. — Только с небольшой поправкой: ты будешь помогать ей с восстановлением. Месяц в коме имеет весьма неприятные последствия. Особенно — для когнитивных функций. — Я не обязан быть сиделкой для женщины, с которой меня ничего не связывает! — вспылил Максимилиан. — В конце концов, у меня полно и других дел! — Нет, заниматься этим будешь именно ты, — с едкой издёвкой произнёс доктор, хватая начальника за ворот пиджака. — Именно по твоей милости фройляйн полезла в петлю. Конечно, я буду тебе помогать, но… — Она меня ненавидит, Эйв, — спокойно произнёс мужчина. — И ненавидела задолго до того, как я использовал её. К тому же ты можешь попросить Лауру или Гюнше. Или кого-то из фриков. А если уж боишься, что кто-то из них сорвётся с поводка, то можешь сам заниматься Интегрой. Я не против. Непьер смотрел на друга с осуждением, но ворот отпустил. — Лаура, если ты не забыл, отправилась в Лондон, прихватив с собой гауптштурмфюрера. А что до моего участия в этом цирке… ты вообще понимаешь, что мне надоело разгребать последствия твоих идиотских действий? — профессор дёрнул бровью. — Я больше не намерен тратить время на такие пустяки. Инструкции я тебе выдам, можешь даже спрашивать, если что-то не понятно… но не более. Майор пожал плечами и сел в кресло. С одной стороны, ему хотелось всё же перепоручить заботу о Хеллсинг кому-то другому, потому что ему было некогда смотреть за аристократкой и пытаться не допустить повторной попытки самоубийства. У него были и другие дела, кроме реабилитации женщины, попортившей ему слишком много крови. Не только попортившей много крови, но и заставившей почувствовать муки совести… первые десять минут из того часа, что он провёл в палате впавшей в кому женщины. С другой стороны, в плане лечения он полностью доверял только Непьеру, причём, ещё с университетских времён. Да, их свела случайность (а как ещё назвать то, что первокурсника-Монтану непреднамеренно отправили не в тот корпус, а уж там тот и наткнулся на третьекурсника-Эйвондейла), но знакомством довольны были оба, пусть и далеко не всегда. — А если приставить к ней бывшую служанку? — сделал Макс ещё одну попытку перепоручить заботу о союзнице кому-то другому. — Вампирша будет неусыпно контролировать состояние Хеллсинг, будет помогать и… — Нет. Она мне нужна для экспериментов. К тому же… Тайна о втором родителе Лауры может утечь в массы, а ты сам прекрасно понимаешь, почему нельзя об этом распространяться. — Да, — скривившегося майора ощутимо тряхнуло от отвращения. — Не нужно даже заикаться на эту тему, ясно? Монтана понимал, что всё произошедшее — всего лишь стечение многих глупых и до идиотизма неправдоподобных обстоятельств, которые, однако, привели к несколько не такому развитию событий, хотя, казалось бы, всё шло вполне предсказуемо. «С этого дня — никакого алкоголя, если я что-либо планирую, — с тоской подумал он, прекрасно осознавая, что подобное нужно было решить и уже очень давно. — К тому же есть вещества более интересные, чем алкоголь, и даже условно-легальные. Да и после этих самых веществ голова болит не так сильно, если вообще болит». — Хорошо, Эйв. Я тебя услышал. Единственное условие — ты всё-таки заставишь Серас сидеть с Хеллсинг, пока она окончательно не придёт в себя. Нужно завершить одно дело, — пробормотал штурмбаннфюрер, встряхивая головой и прогоняя тяжёлые мысли. — Нужно убедить Её Величество, что фройляйн мертва. — С чего ты взял, что кто-то так считает? Тела-то нет! — Возможно, наши союзники, — на этом слове Максимилиан вновь скривился, — подсуетились и подкинули им подходящий труп. Я недавно связывался с Лаурой, которая мне и поведала об этом. То, что Интегра жива и её не нужно держать на искусственной вентиляции лёгких — дополнительный плюс. Единственная просьба — вколи слабый транквилизатор или миорелаксант, чтобы она не рыпалась, пока я не закончу. — Это опасно, но я постараюсь, герр штурмбаннфюрер, — ответил Непьер и, не прощаясь, вышел из кабинета. «А не сделаю ли я ещё хуже?»***
Серас с философским видом сидела на стуле и потягивала из пакета кровь, рассматривая собственных упырей. Девушке казалось, что она до сих пор спит и видит лишь бредовый сон. А как ещё можно воспринимать то, что происходило в течение последних полутора месяцев? Во-первых, вампирша больше не чувствовала даже той призрачной связи, что оставалась между ней и бывшей хозяйкой. Словно без подпитки кровью и личного контакта эта связь сама сошла на нет, оставляя лишь две: с профессором Непьером и… Лаурой, как бы оно дико ни звучало. Только вот если полноценная связь с доктором была хоть чем-то обоснована (например, ритуалом, привязавшим Викторию крепче любых цепей и вынуждавшим выполнять все приказы этого человека), то вот с Лаурой… Она просто была, вгоняя в ступор. Нет, дампир не имела полноценной власти над блондинкой, а сама связь была несколько хрупче, чем с Непьером (сам того не подозревая или наоборот — прекрасно всё понимая и рассчитав, учёный связал себя и вампиршу узами по типу: «Пока смерть не разлучит нас»), но… В последнее время Серас начала осознавать, что не воспринимает Монтану-младшую как «Врага номер один». Просто не хочет этого, да и сама дампир стала как-то… спокойнее? Во-вторых, месяц назад сэр Интегра вновь попыталась покончить с собой, но её вовремя вытащили из петли. Вампирша недоумевала: что могло произойти такого, что, ставшая более-менее лояльной Монтане, она предприняла такой радикальный шаг? Почему, когда полтора месяца назад они в последний раз виделись, женщина оставалась спокойной и выказывала лишь интерес к руководителю «Миллениума» как к союзнику, а всего через две недели — полезла в петлю? «Если бы я не знал её, то подумал, что из-за несчастной любви к этому уроду, — хихикнул наёмник, прерывая размышления вампирши. — Знаю, такого быть не может, но… а вдруг, собственно, он всего лишь влюбил её в себя, получил что хотел, а потом просто послал?» Идея, выдвинутая наёмником, была бредовой, но почему-то девушка начала судорожно вспоминать, как именно её бывшая хозяйка относилась к нацисту. В разы спокойнее, словно сотрудничество с этим мудаком стало чем-то простым и обыденным. Словно не было этих месяцев плена и конфликтов, когда они повторно подписали мирный договор. Да, происходящее было в последнее время именно обыденным и почему-то приятно радовало, что никто не издевался над психикой Виктории, пусть и полностью доверять и делиться стратегической информацией никто не спешил. Да, на бытовом уровне доверяли — не настолько, чтобы та получила хоть какую-то информацию для побега, но достаточно, чтобы быть в курсе всех важных событий батальона. Вообще, вампирша не понимала, почему Монтана так зациклен на её бывшей хозяйке. Не просто зациклился, а будто являлся одержимым идеей затащить аристократку в кровать. Конечно, Интегра, на взгляд девушки, была довольно привлекательной, чтобы очаровать какого-либо мужчину, но… Но не того, кто прожил слишком долгую жизнь и не первый десяток лет приносит жертвы на алтарь Войны. Не того, кто говорит о грядущей Третьей Мировой как о единственной возлюбленной. Не того, кто пять с половиной десятилетий готовился уничтожить мир, погрузить его в пучины войны и утопить в крови. — Фройляйн Виктория? — дверь открылась и в дверях показался предмет размышлений. «Вспомнишь дерьмо — так оно и всплывёт!» — невесело подумала Серас, но выдавила из себя приветственную улыбку и встала: — Добрый день, штурмбаннфюрер. Какими судьбами? — Вы куда вежливее, чем мне помнится, — удовлетворённо улыбнулся немец, сверкнув идеально-белыми зубами. — Увы, но повод не самый радостный. Это касается леди Интегры. — Вам нужно, чтобы я была у неё сиделкой? — прищурилась блондинка. — А по какому праву вы распоряжаетесь мной? И что случилось такого, что сэр, будучи очень религиозной, решилась на… подобное? — Не дерзи, девочка. Ты будешь делать то что я скажу, — Макс снял очки и протёр их. — Видишь ли, произошло некоторое недопонимание между мной и леди Интегрой. Ничего фатального. Она как раз очнулась часа три назад. «Только я вот нихрена не верю, что всё обошлось лишь недопониманием, а не повторением того, что мы наблюдали месяцев восемь назад» — ехидно прокомментировал происходящее Пип, заставляя девушку покраснеть от гнева и смущения. — Я смогу стать сиделкой только в том случае, если это будет ненадолго. Вряд ли профессор позволит заниматься этим весь период её восстановления после комы, — вероятно, мужчина воспринял гневный румянец по-своему, и поэтому вампирша решила пояснить, что именно имела ввиду. — Хорошо. Я уже передал профессору распоряжение насчёт тебя, — Монтана фыркнул и развернулся к выходу. — Подождите. Может быть, объясните, почему сэр решилась на подобный шаг? — спросила Виктория, удивляясь собственной смелости. — Думаю, это касается только меня и фройляйн Хеллсинг. Не думаю, что она захочет рассказывать о причинах кому-либо. Особенно — бывшей служанке, — ответил мужчина и, не говоря больше ни слова, вышел из кабинета. «Вот будет номер, если ты окажешься прав» — подумала вампирша и почесала затылок, решительно не понимая происходящее. «Ma chère, это же просто шутка!» — отмахнулся француз и закурил. «В каждой шутке — только доля шутки, — мрачно резюмировала девушка. — Но я буду молиться, чтобы она оказалось именно такой шуткой. Тупой, плоской, неприятной… но всего лишь шуткой». Быстро допив кровь и швырнув пустой пакет в стоящую рядом мусорную корзину, англичанка вернулась к невесёлым размышлениям. «Может, спросить у профессора насчёт произошедшего? Он явно что-то знает и сможет ответить на все мои вопросы». Но беспокоить учёного не хотелось, потому что Серас хотела просто… поразмышлять самостоятельно, всего лишь проанализировав ситуацию. Вообще, что она знает о том, какие на самом деле были отношения у леди Интегры и нацистского мудака, кроме их очевидного смягчения и некой оттепели? Почему Монтана нервничал, пусть и не показывал этого? Из-за чего даже излишне набожная леди-рыцарь, до этого стойко сносившая все лишения и унижения, решила повеситься? Почему она решилась на подобный шаг? «Возможно, кто-то ей рассказал о том, что было после того приёма. Только вот кто?» «Ты прекрасно знаешь, кто мог это сделать, — ответил Пип. — Только вот зачем?» «Возможно, сама Интегра попросила. Потому что Лаура не сделала бы ничего подобного, даже назло отцу». «А тебе не кажется, что дело попахивает керосином? — задумчиво пробормотал мужчина, вновь закуривая. — Лаура и этот оборотень в спешном порядке уехали почти в то же время, когда Хеллсинг и обнаружили в петле? Тебе это не кажется странным?» Да, вампирше это казалось очень странным, но не более. Это хотя бы можно списать на простое совпадение. В отличии от странной реакции майора. Не мог он нервничать из-за того, что рядом находилась она, Виктория. Хотя бы потому, что человек, который провёл большую часть жизни среди вампиров и даже командовал ими, не мог струхнуть перед высшим, но всё равно очень молодым вампиром, который только-только распробовал кровь. Дело было явно в чём-то другом, но в чём именно — следовало разобраться. «А может, всё же спросить у службы безопасности? Вряд ли хозяйку оставили без наблюдения, — Серас тяжело вздохнула, но выпад наёмника проигнорировала. — К тому же я могу сослаться на то, что эти записи попросили отнести, например, в архив. А когда мы просмотрим — можно будет и наказать виновных». «Только если не произошло повторение того случая, — хмыкнул Бернадотте. — Ведь если это именно подобное событие — отомстить мы не сможем». «Я буду надеяться, что ничего подобного не случилось, — ответила вампирша, поднимаясь со стула и проходясь взад-вперёд. — Поэтому не стоит затягивать с изучением записей».