Fallout: Equestria. Red Dusk

Знаешь, что сильнее дружбы, Твайлайт? Страх. И сейчас я это тебе докажу.       Мы продолжали наш путь над мертвым городом, осторожно ступая по линии Луны в направлении Башни Тенпони. Позади мы оставили неприятные воспоминания допроса магосом переживших взрыв зебры и менеджера Четырех Звезд Лемонграсса. Механикус сумел быстро разговорить обоих жеребцов, применив пытки, после чего отдал их на растерзание СтилХувзу. Я надолго запомню их ответы. Они рассказали слуге Бога-Машины всё, вплоть до самой последней детали. Жар-бомба была провезена через границу путем подкупа чиновников нейтрального государства и эквестрийских таможенников, которые на время войны сквозь копыта смотрели на груз из нейтральных стран. А дальше дело техники, руководство Четырех Звезд постаралось на славу. Пинки Пай не успела всего лишь на какой-то часик, всего один час отделял эту пони от спасения Мэйнхэттена. Трагик с агентами МинМора и отделением Стальных Рейнджеров прибыли слишком поздно. Взрыв накрыл их прямо в здании, убив большую часть мгновенно и оставив выживших умирать в страшных муках. Большая часть населения города испарилась, оставив после себя только лишь выжженные тени, даже не кости. Зебра просил пощадить его, говорил, что за эти годы осознал насколько жуткий и жестокий совершил поступок, но СтилХувз был непреклонен. Враги Эквестрии должны быть уничтожены, пусть и спустя двести лет, пусть даже самой страны давно нет. Даже Вельвет Ремеди смотрела за экзекуцией с холодным отрешением, не проронив ни слова защиты в сторону гулей. Я и Каламити тоже хмуро молчали, не знаю, что было в голове нашего пегаса в тот момент, но я не думала ни о чем.       Часть меня радовалась, что эти монстры получили то, что заслуживали. Они ведь заложили бомбу не на военной базе или стратегическом объекте, они целенаправленно уничтожили гражданское население. Миллионы невинных пони, кобыл, малышей-жеребят и дряхлых стариков. Если бы я была на их месте тогда, то просто бы отказалась выполнять этот преступный приказ. К сожалению, исполнители с обеих сторон строго соблюдали воинский устав. Это и привело к сему замечательному пейзажу Руин Мэйнхэттена. Глядя на эту жизнеутверждающую картину, мне хотелось либо удавиться, либо принять еще одну-другую минталку, поскольку они делали мир более… Ярким, что ли? Если вспомнить всю информацию, которая стала мне известна о Пинки Пай после просмотра шаров памяти с её участием, я могу прийти к выводу, что эти таблеточки даровали ей некое предвидение. Иначе я не могу объяснить столь высокий процент раскрытых шпионов, по словам Магнума это слишком необычно. Вот и вопрос — а вдруг я тоже смогу видеть будущее и как-то на него влиять, пытаться изменить? Литлпип-предсказательница, а что, звучит! Жаль только мои спутники не разделяли моего мнения на этот счет и упрямо талдычили о вреде минталок, стоило только мне краем глаза взглянуть на волшебную коробочку! Ну и радтаракан с ними, все равно ничего не понимают. Вот попробовали бы хоть один раз, тогда бы прекратили осуждать.       Я вздохнула и прибавила ходу, чтобы добраться до шедшего впереди человека. Он отправил вперед обоих скитариев с псайбер-орлом, замыкал же наше шествие СтилХувз, следя за тылом. — Литлпип, — поприветствовал меня магос, ловко перепрыгнув через зияющую в полотне монорельса дыру. — Что-то не так? — Не могу выбросить из головы тех гулей, — честно ответила я, последовав примеру магоса в прыжках через пропасть. — Они мертвы, — просто ответил Механикус, даже не изменив тон голоса. — Какое теперь это имеет значение? — Но их деяние. Оно просто чудовищно! — Я видел гораздо более худшие вещи, — человек, казалось, сказал это тише, чем следовало бы. — И ты не хочешь знать, какие. Просто забудь о них, ничто уже не способно изменить произошедшее. — Тебе легко говорить, — пробубнила я. — Это ведь не люди здесь погибли, а пони. Ты не испытываешь те же чувства, что и я, потому что они для тебя чужаки. — Я наблюдал за смертями миллионов людей и никогда не позволял эмоциями возобладать над разумом, Литлпип.       Я осеклась и внимательно посмотрела на Магнума. Тот лишь пожал плечами и продолжил идти дальше. — У тебя дома настолько все плохо? — упавшим голосом спросила я.       Я никогда не слышала о людях, но факт того, что они гибнут миллионами на полях идущей много лет войны меня расстроил. Мне их вид казался родственным нам, они тоже пытались выжить и построить что-то хорошее. Вон каких высот достигли в области технологий, магос Механикус способен легко разобраться с любым наследием довоенной Эквестрии. Немудрено, что я находила положение Империи очень печальным. Мне кажется, люди не заслужили такой участи. И что же у них за враги, раз даже настолько продвинутая держава не способна их сокрушить? — Могло быть и хуже, — я представила, как он под шлемом кисло улыбнулся. — Наш вид хотя бы не стоит на грани вымирания. — Кстати, — поспешила я сменить гнетущую тему на что-то более приятное. — Ты так и не ответил, зачем ты пришел в Эквестрию? Я хочу сказать, не очень похоже, что ты интересовался пони когда был дома. — Это так, — согласился Механикус. — Меня направили на поиски одного очень важного материала. Я не планировал останавливаться у ваших берегов, но мой корабль потерпел крушение. Выжившие во главе со мной высадились на побережье бывшей Империи Зебр. Пару лет мы с боем прорывались на Север, к Эквестрии, через земли Легиона, и вот, я здесь. — Ты уже упоминал этот легион, — к нам подлетел Каламити и развесил уши. — Нам в Анклаве ниче про них не грили. Че эт за парни? — По сути остатки армии зебр. Скопировали вертикаль командования тех времен, руководит всеми Цезарь, правая рука — легат. Милейшие личности скажу я вам. Если с первым еще можно договориться, то второй невменяемый шовинист-фанатик, который целью своей жизни поставил завершить дело предков и покорить Эквестрию. Никто из них не знает зачем, но надо. Впрочем, если вам так интересна эта тема, то давайте сперва дойдем до безопасного места. Посреди монорельсовой линии не особо удобно вести такие разговоры.       Он прав, тут надо постоянно смотреть под ноги и обращать внимания на окружающие нас руины — скитарии, шедшие в авангарде, уже ликвидировали парочку любителей подстеречь неосторожных путешественников. Так что я старалась вертеть головой во все стороны и мониторить показания Л.У.М. Но единственное, за что мог уцепиться мой взгляд, это зеленое пламя то и дело проскальзывающее между обломками зданий. Даже спустя двести лет Мэйнхэттен все еще горел в волшебном пламени оставшимся после подрыва жар-бомбы. Ни мертвых, ни живых, только ветер воет, пытаясь проложить себе путь через покореженные городские кварталы. Оставалось довольствоваться рекламой, понатыканной вдоль всех линий городского монорельса. Зачастую там была пропаганда, но попадались и интересные экземпляры. Наши предки были настолько странные, что рекламировали… Зубную пасту! Серьезно, кому вообще надо разъяснять для чего она нужна? Даже самые маленькие жеребята чистят зубы два раза в день, по крайней мере, так было заведено в Стойле. На Пустошах, естественно, к личной гигиене несколько другое отношение. Но самое странное, как по мне, это реклама одежды. Разве пони надо было напоминать не забыть надеть наряд перед выходом из дома? Я никогда этого не пойму.       В общем, наш путь вышел невероятно спокойным, даже ворчание СтилХувза направленное на стиль магоса руководить группой не помешало нам добраться до Башни Тенпони задолго до заката. Довоенный небоскреб каким-то образом умудрился устоять и остаться довольно целым, даже стекла в основном присутствовали. Со стороны здания, обращённой к месту взрыва жар-бомбы, виднелись заплатки, созданные из подручных материалов, но на вид весьма надежные, в основном использовалась сталь и кирпичи. На высоте двадцати этажей находилась станция Четырех Звезд, приделанная к боку здания. С самой верхушки устремлялась ввысь радиовышка и несколько других средств связи поменьше. Очевидно, именно этим оборудованием пользовался диджей для трансляции своей передачи на всю Пустошь. Чем до апокалипсиса являлось это здание нам поведали невесть как сохранившиеся буквы над потрескавшейся и пожелтевшей от времени мраморной аркой, которая являлась своего рода входом на станциию. «Министерство Чародейных Наук. Мэйнхэттенский центр», гласила надпись. Перед аркой на путях стояли солдаты Магнума, повесив оружие за спину. Они приветствовали нас знаком шестерни, после чего мы прошли под аркой к самой станции. Здесь все сохранилось довольно хорошо, видно было, что обитатели Башни ухаживают за территорией — мусор убран, ограждения и элементы декора восстановлены по мере сил.       Чуть поодаль от перрона расположились укрепления службы безопасности Башни. Колючая проволока и баррикады защищали стальные стены с бойницами, откуда на нас уставилась охрана и уже нацелила свои стволы на всякий случай. Стены станции некогда были украшены цветастыми плакатами призывающими развивать мозг путем чтения книг и картинами на которых счастливые пони познавали мир сидя за столом в библиотеке, но за прошедшие столетия они обгорели, почернели и пришли в полную негодность. Сохранилась почти в первозданном великолепии лишь одна из них, до сих пор она была защищена от окружающих защитным полем, драгоценный камень поддерживающий заклинание явно был кем-то заменен на новый. На картине была изображена знакомая мне кобылица МЧН, Твайлайт Спаркл. Значительно более юной, чем я знала ее по воспоминаниям. Казалось, что здесь она едва старше меня. Вокруг лавандовой единорожицы кружили желтые листья деревьев, где-то на заднем фоне виднелись разноцветные силуэты других пони, а на месте ее кьютимарки был прикреплён листок с номером 42. Надпись под картиной гласила: «Понивилльский Забег Листьев, 1002 год». Я понятия не имею, что это значит, но выглядит красиво. Да что это я, всё из прошлого выглядит красиво. Наши предки жили в раю, если сравнивать их с нами. Зачастую я задаюсь вопросом — а что вообще могло волновать пони славного прошлого? Их жизнь была сплошной сказкой, не приходилось волноваться о том, поешь ты сегодня или нет, убьет ли тебя рейдер или мутировавшая тварь…       А еще были ублюдки подобные Лемонграссу. Но появились они лишь во время самой войны. Даже слова Скуталу подтверждают, что до неё не существовало плохих пони, просто эта гадская ситуация выдавливала из нас все хорошее и заставляла творить жуткие вещи. Мы стали заложниками войны, постепенно становясь все злее и хуже. Пока не деградировали до нынешнего состояния, когда любой силуэт на горизонте в первую очередь воспринимается как противник. Вельвет, видимо, прочитала мои мысли по выражению мордочки. Единорожица подошла ко мне и нежно провела копытом по гриве, привлекая мое внимание. Я оторвалась от созерцания юной Твайлайт Спаркл и резко обернулась к своей спутнице. Они лишь стрельнула взглядом вперед. Перед воротами стояли наши жеребцы и спорили с охраной: видимо, нас не особо-то хотели пропускать. И слава Богиням, что мы не заставили Вельвет ходить в броне легионера зебр, иначе бы по нам могли немедленно открыть огонь. Наверняка мэйнхэттенцы не забыли, кто виноват в смерти их города. Да, тот странный бронекомбинезон из подвала Четырех Звезд был легкой броней разведчиков Легиона, это нам пояснил СтилХувз, недвусмысленно намекая избавиться от него. Я отказалась, решив, что его можно продать. Или просто оставить на память, хорошая же броня, целая!       Но сперва надо оказаться внутри. Вот будет потеха, если нас просто не впустят! Столько приключений — и все зря. Вместе с Вельвет я подошла к спорщикам и сразу услышала недовольный голос магоса. — …меня ждет диджей Пон-3, — рыкнул человек, возвышаясь над вышедшим к нам охранником. — У вас тут часто люди ходят? Я — магос Эксплоратор Магнум Комитас! И ещё в прошлом месяце я информировал шефа Грим Стара о своем визите. Давайте не создавать лишних проблем друг другу, просто пропустите меня. — К тебе вопросов нет, человек, — дипломатичным тоном заверил его стражник Башни. — А вот кто это с тобой? Такого уговора не было, только ты и другие человеки. — Планы изменились. Вы живете в одной Башне с диджеем, который на всю пустошь вещает про подвиги кобылы из Стойла, и не способны её опознать? — спросил Магнум, тыча пальцем в мою сторону.       Блять. Ну вот зачем он про это сказал? Можно было бы договориться как-то иначе, а теперь ведь не отстанут! — В рот мне рог! — выдохнул пони, приглядевшись ко мне. Я лишь скромно помахала ему копытом и почувствовала, как краснею. — Это ж действительно она! Вон, комбез и ПипБак. Ну тогда вопросов нет, такие знаменитости всегда в почете. Проходите, пожалуйста. — Вот так бы сразу, — нетерпеливо ответил человек, первым войдя в отворенные ворота.       Я буквально чувствовала, как охрана буравит взглядами нашу маленькую группу, но не могла понять, одобрительно ли они на нас глядят, или нет. Как только мы прошли за кордон, из будки выбежала бледно-розовая единорожка, одетая в потертую броню охраны МЧН и форменную кепку. Она обворожительно улыбнулась, оглядев с ног до головы магоса, а затем повернулась к нам. — Добро пожаловать в Башню Тенпони, путники! Я — старшая помощница шерифа Грим Стара, меня зовут Хани Кейк, рада приветствовать вас в самом лучшем поселении на всей Эквестрийской Пустоши. Хочу предупредить вас — у нас очень строгие правила касательно оборота оружия, поэтому вы обязаны разоружиться, прежде чем пройти дальше, — проворковала кобыла, продолжая улыбаться.       Ответная улыбка Каламити быстро сошла на нет, как только он услышал про разоружение. И не только его. СтилХувз фыркнул, скитарии как бы невзначай дотронулись до своего оружия. — Мое оружие вы получите только если застрелите меня, — с вызовом ответил Каламити. — Многие пытались, но, быть может, вы будете более удачливыми? — О, нет-нет, — поспешила дополнить свою мысль помощница начальника охраны. — Вы обязаны сдать только боеприпасы и холодное оружие. Огнестрельное и энергомагическое могут остаться в вашем распоряжении.       Мы с Вельвет переглянулись. — Если вам так сильно плохо без ощущения заполненных магазинов в подсумках, то мы, охрана Башни, торгуем резиновыми пулями, — закатила глаза Хани Кейк.       Резиновые пули? Интересно, зачем. То есть понимаю зачем они были нужны ранее, но в условиях Пустоши они вряд-ли кого-то напугают или остановят. Но делать нечего, я начала опустошать барабаны для своего Малого Макинтоша и магазины для винтовок. Мои спутники занялись тем же самым. Все, кроме магоса. Альфа-егерь Каракас принял из рук своего подчиненного барабанные магазины от гальванической винтовки, магазины макростаббера (так назывался тот автоматический пистолет) и ячейки фосфорного бласт-пистолета от магоса. Судя по тому, что они делали, Механикус не собирался доверять боеприпасы своего оружия охране Башни. Хани Кейк недовольно нахмурилась, наблюдая за этим. — Вы не тому сдаете боеприпасы, — заметила она, убрав и всякий намек на доброжелательность со своей мордочки. — Нет, я делаю все верно, — ответил Механикус, не удосужившись даже повернуться к собеседнице. — Вы считаете, что я дурак? Наше оружие лежит за гранью вашего понимания, включая боеприпасы к нему. Они будут храниться у моего подчиненного, который останется здесь и не побеспокоит население Башни. — Да чего там может быть сложного? — спросил второй охранник, принимавший нас у самого входа. — Как только фосфор сдетонирует у вас в копытах, от вас не останется даже пепла. Пожар, возникший при этом, уничтожит половину башни, — тут же сообщил Магнум, заставив жеребца замолчать. — Патроны гальванических винтовок же обладают очень сложной когитаторной начинкой, при неправильном обращении они легко выходят из строя. Вы всё ещё хотите, чтобы мое оружие хранилось у вас?       Ни у кого более возражений не нашлось. Хани использовала какое-то заклинание, с помощью которого поочередно осмотрела всех членов нашего отряда на предмет наличия не сданных боеприпасов. У магоса, внезапно, обнаружилось еще одно оружие. То, что он назвал «гамма-пистолет». По своему виду он отдаленно напоминал энергомагический пистолет, но превосходил его размерами и я не видела ячейку для вставки спаркл-батарей. Хани тоже не нашла ничего подобного, а Механикус заявил, что у него не осталось боеприпасов к этому оружию. В доказательство он нажал на спусковой крючок и ничего не произошло. Охрана Башни внимательно изучила оружие и пришла к выводу, что он и вправду безвреден. Мне же показалось, что он просто всех обманул и оставил для себя возможность пострелять в случае необходимости. Но не мне его судить, будь моя воля, я бы с удовольствием оставила у себя бронебойные патроны к Малому Макинтошу. Три недели на Пустоши научили меня нигде не чувствовать себя в полной безопасности. — А ты чего пришел, Стальной Рейнджер? Обычно твои коллеги к нам не заглядывают, — услышала я краем уха разговор Хани и СтилХувза. — Слышал про вашу проблему с гулями, — пробасил Рейнджер. — Пришел посмотреть, могу ли помочь. — А. Не, уже все норм, когти Блэквинг разделались с зомбями, — добродушно хихикнула кобыла и скрылась в сторожке. — Правильно. Так и надо поступать с этими гнилыми мерзавцами, — крикнул ей вслед СтилХувз.       Моё уважение к жителям этого места резко упало почти до дна. Как и ко СтилХувзу. Одна из лучших пони из всех, каких я знала, была гулем. Дитзи Ду явно было бы очень неприятно слышать о себе такое, как и многим другим хорошим гулям. СтилХувз проигнорировал мой тяжелый взгляд и вырвался вперед, открывая массивные двери ведущие внутрь Башни. К нам тут же устремились взоры одетых с иголочки джентльпони и рядом с ними я почувствовала себя невероятно грязной и жалкой. Особенно на фоне богато отделанного мрамором и красным деревом фойе, кое-где даже сохранилась позолота! Например, на поручнях лестниц. Также здесь работало дневное освещение, хоть далеко не все лампы светили, но в последний раз столько света я видела в родном Стойле. До Войны это место явно было волшебным, величественным. За все эти годы, несмотря на все старания здешних обитателей, был заметен упадок и деградация. Нипони не мог восстановить древние механизмы и матрицы заклинаний, потому что практически ни один пони уже не знал, как все это работает. Каламити о чем-то перешептывался с Вельвет Ремеди, СтилХувз бросил одну фразу о делах и удалился на верхние этажи, игнорируя любопытных пони, глядевших вслед. Ко мне же подошел Магнум. — Наконец-то, — расслабился человек. — Островок стабильности и спокойствия среди океана опасностей и невежества. Я исполнил наш уговор, Литлпип, теперь твоя очередь выполнить свою часть контракта.       Я достала из седельных сумок ПипБак Вельвет. Оказалось, мне гораздо труднее расстаться с ним, чем самой хозяйке. К тому же мне было приятно иметь личную вещь своего кумира, вовсе не хотелось отдавать компактный компьютер магосу. Но уговор есть уговор, обхватив вещь телекинетическим полем, я пролевитировала ПипБак прямо в раскрытую ладонь Магнума. Хватка служителя Бога-Машины сомкнулась, он поднял ПипБак на уровень своих глаз. Подле хозяина тут же появился сервочереп Антониус, в небольшие манипуляторы которого и был отдан компьютер. — Такой маленький, не правда ли? И такой… могущественный. Такой драгоценный, — человек удивил меня данными эпитетами. — Ты привыкла к этой вещице чуть ли не с рождения и не рассматриваешь ее как нечто ценное. Я же вижу перед собой весьма занятный прибор, который объединяет в себе несколько имперских устройств разом. Что уж говорить про З.П.С. Он дает огромное преимущество своему владельцу над окружающими. — Ты получил, что хотел, — ответила я, понимая, что вокруг нас постепенно начинает собираться толпа других пони. — Думаю, на этом все? — Это так, — Магнум чуть заметно кивнул, когда мимо него прошел скитарий Сигма, вслед за которым полетел сервочереп. — Здесь наше совместное путешествие оканчивается, выходец из Стойла. — Так, э-эм, какие планы? — Зависит от разговора с диджеем. Я останусь здесь на несколько дней, мне надо дождаться своих инфильтраторов и оставшихся свободных егерей. Потом выдвинусь в Филлидельфию, а после неё вернусь в Нью-Пегас, — перечислил Магнум. — Если вы с друзьями захотите поработать на меня, то обращайтесь. — До встречи, — сказала я и Магнум ушел вслед за своим солдатом.

***

      Расставание с человеком все восприняли почти одинаково — каким-то образом за эти несколько дней мы успели привыкнуть к постоянному присутствию марсианина. Так что некоторая грусть от этого все же была, впрочем, вряд ли он разделял подобные чувства в отношении нас. Но, всё же, вечером того же дня мы все, кроме СтилХувза, сняли сперва себе довольно дорогие номера, серьезно сбив цену благодаря красноречию Вельвет, а после пришли в апартаменты магоса, которые он занял вместе со своим скитарием. Открыл нам двери Гекут Сигма, все еще одетый в свою броню. Он обернулся назад, очевидно, получая приказ от магоса, после чего открыл дверь шире и отошел в сторону, позволив нам войти. Магнум сидел за рабочим столом, на нем не было его фирменной красной робы и брони, он остался лишь в темной кофте и таких же темных штанах. На столе перед ним в разобранном виде лежал тот самый гамма-пистолет и человек собирал его обратно, при этом нашёптывая: «Прости меня, о благородный дух машины, за это посягательство. Я вмешиваюсь в ход твоих благословенных функций дабы исполнить свои. Вместе мы служим Онмиссии в Его великом замысле. Волею Бога-Машины соберись воедино!».       Закончив своё дело, Механикус засунул пистолет в кобуру на бедре и встал со своего места, приветствуя нас. Первым делом он поинтересовался, зачем мы пришли к нему вновь, ведь контракт исполнен и мы более не имеем никаких обязательств друг перед другом. — Мы пришли послушать про Легион Цезаря, — взял на себя инициативу Каламити. — Ты грил, шо потом расскажешь про эти остатки их Империи. — Ах да, конечно. Ну, в таком случае, пройдемте в гостиную, — человек махнул рукой в сторону соседней комнаты.       Поскольку он занял себе апартаменты люкс-класса, тут все так и кричало о роскоши и богатстве. Над нашими головами висели медные канделябры, покрытые позолотой. Стены украшали картины известных художников прошлого, некоторые я даже смогла опознать. Дорогая мебель всё ещё оставалась в прекрасном состоянии и стулья со столами и креслами выглядели так, будто бы их только что выпустили с завода. Дополнялось все хрустальной посудой, а также барельефом в целую северную сцену. На нем изображалась Твайлайт Спаркл, ведущая за собой пони к светлому будущему. Какая же всё-таки ирония! Мы все сели за большой обеденный стол, предвкушая интересную историю о событиях на юге. Магос Механикус показал себя крайне осведомленным о происходящем в мире. — Я тогда ещё не до конца осознавал, в какую ситуацию попал, — предавался воспоминаниям техножрец, сидя в слишком маленьком для его габаритов кресле. — Всё надеялся выйти на связь со своими. После крушения, наши силы знатно раскидало по всему побережью, так что первостепенной задачей стал общий сбор. Тогда-то мы впервые и наткнулись на подданных Цезаря. — Почему-то мне кажется, шо у вас сразу не заладилось с ними, — предположил Каламити, усевшись в такое же кресло напротив человека. — Я последовал стандартной процедуре при встрече с неизвестными ксеносами, занял наблюдательную позицию и был готов к возможной агрессии. Разумеется, она последовала. — Ты не пытался с ними договориться? — Вельвет в своем репертуаре, всегда предполагает что-то хорошее. — Конечно нет, они первые атаковали мой авангард. После этого я понял, что надо скорее уходить из владений Цезаря, потому что их много. Очень много. По сути в их обществе нет гражданских, даже жеребята и кобылы считаются воинами и готовы встать в строй при крайней необходимости. — Это как-то неправильно, — возмутилась я, аж привстав со стула и стукнув передними ногами по столу. — Жеребята не должны сражаться! — О, тогда тебе очень понравится еще один их обычай. Строй Легиона — патриархальный. У кобыл там нет никаких прав, они по сути являются собственностью жеребца и целиком зависят от него. Их главное предназначение, по мнению Цезаря — производство новых солдат.       Мы все молчали, не зная как реагировать на слова Магнума. Меня просто распирало от злости, я не могла выразить словами, куда бы предложила отправиться этому Цезарю с такими порядками! Считать кобыл вещами?! Да он совсем охуел! — Как бы он отреагировал на некоторых кобыл-бойцов Анклава, которые почти любого жеребца могут уложить на лопатки? — заржал Каламити. — Ну или на нашу боевую Лил’пип? Наверняка она б легко нагнула его Легион.       Мне опять пришлось краснеть из-за похвалы старшего товарища, тогда как Вельвет хитро прищурилась и посмотрела на меня, приподняв одну бровь. — На это было бы интересно посмотреть, — усмехнулся Механикус. — В общем, мы прорывались на Север и в один момент наткнулись на укрепленное поселение, которое я отдал приказ разрушить. Кажется, зебры называли его Оплот. В основном его обитатели и были теми самыми кобылами и жеребятами, но они оказали такое ожесточенное сопротивление наступающим скитариям, что я приказал кладу ржаволовчих зачистить его полностью. К утру там не осталось ни одной живой зебры.       Я с ужасом посмотрела на Магнума. Выходит… — Т-ты убивал жеребят? — упавшим голосом спросила Вельвет. — Убивал и не раз. Одна из причин, почему Цезарь хочет достать мою голову, наивный глупый ксенос. — Зачем? — я еле сдерживалась, чтобы не наорать на него прямо здесь. — Неужели твои солдаты не могли усмирить их не используя силу?       Он многозначительно посмотрел на меня. — Нет, не могли. Повторюсь, они готовят воинов с самого детства. По нам стреляли из пулеметов, кололи мечами и штыками. На войне не важен возраст, есть только ты и враг, которого ты должен убить до того, как он убьет тебя. — Логично, — заявил Каламити. — Понимаю тебя и твою логику. — Нет, не логично! — взорвалась Вельвет Ремеди.       Прекрасная угольная единорожица чуть было не бросилась на человека, но сдержалась. Только продолжила говорить злым голосом. — У жеребят не было выбора! Их заставили атаковать тебя, но что-то я сомневаюсь, что они представляли хоть какую-то угрозу твоим убийцам! Я своими глазами видела на что способны эти скитарии, какие-то жеребята ничего не могли сделать им! — Заткнись! — рявкнул в ответ магос, вскочив со своего места, угрожающе нависая над Вельвет. — Ты не была там и не видела, что из себя представляют их милые детишки! Зебры просто обожают разные яды, а еще они используют жеребят в качестве отвлекающего фактора, пока другие творят свои черные дела. Ты сейчас предлагаешь мне подставлять людей, которые поклялись мне служить, ради призрачного шанса не допустить потери среди маленьких зебр. Они все религиозные фанатики, поверь, они с удовольствием отдадут свою жизнь ради смерти хотя бы одного врага. Ты готова подставить под удар своих подчиненных, м? Пожертвуешь жизнью Литлпип ради зебренка, который потом при первой возможности перережет тебе горло?       Слова техножреца остудили наш с Вельвет пыл, но все же было что-то неправильное в стрельбе по жеребятам. Пусть даже они и хотят тебя убить. — Никогда не осуждай кого-то, не зная всей ситуации полностью, — наставительно произнес Магнум. — Вы можете считать меня кровавым чудовищем, что же, считайте. Знайте: я не испытываю ни капли раскаяния за свои действия, наоборот - лишь гордость. Мои скитарии пережили наш отчаянный прорыв к Эквестрии, но если бы ими командовала Вельвет, то мы бы все сгинули в гнилых лесах бывшей Империи Зебр. — Да чтоб тебя! — уже тише, но все так же озлобленно продолжила моя подруга. — Ты горд тем, что убивал детей! — Как же с ксеносами сложно, — покачал головой Механикус, сев обратно в кресло. — Я не горжусь отстрелом детей, я горжусь своим умелым руководством. Если бы на моем месте был кто-то менее человечный, то большая часть воинов Марса погибли бы там. — Мы благодарны магосу за это, — внезапно заговорил Гекут Сигма, все это время скромно стоявший у дверей. — Магос Магнум один из немногих высокопоставленных членов Адептус Механикус, не считающих нас расходным материалом. Огромная и сложная машина функционирует в том числе благодаря маленьким винтикам и шестерням. Мы, скитарии, и есть эти шестерни. Магос постоянно напоминает нам про это и для нас честь служить под его началом, распространяя волю Бога-Машины.       Вельвет успокоилась, но все равно оставалось злой на Механикуса. Убийство жеребят виделось ей страшным грехом, а мне подумалось, если какой маленький жеребчик или кобылка наставят на меня пистолет, что сделаю я? Дам выстрелить, или выстрелю первой? — Давайте-ка сменим эту тему с убийством детей, — поспешил снизить градус напряжения Каламити. — Ты нам грил, что у зебр похуже дела, чем у нас, так? — Верно. Их города точно так же лежат в руинах, некоторые поглощены джунглями. Но суть не в этом. На землях зебр почти нет магической радиации, зато имеется огромное количество вирусов и почти незаметного мутагена, — человек почесал подбородок, вспоминая то, что видел. — Есть у них болезнь, которая превращает разумного в некое подобие дикого гуля. Радиация тут не причем, это именно вирус. Я назвал это Инфекционное Троглодитовое Вырождение. Кто-то может жить с ним годы, кто-то быстро погибает, третий сходит с ума и им движет лишь желание есть и убивать. Я предполагаю, это произошло из-за того, что ответный удар Эквестрии был куда слабее, чем атака зебр. Генеральный Штаб здраво рассудил, что обычные мегазаклинания не смогут полностью разрушить Империю и отдал приказ на использование бактериологического оружия. — Какой кошмар! — ахнула я, представив себе эту картину в рамках целой Эквестрии. — Кажется, я понимаю, почему Цезарь хочет подчинить Эквестрию. — Одна из причин, как я полагаю, — согласился со мной Магнум. — Этот вирус существует только в определенном регионе и не встречается за его пределами, покинувшие этот регион довольно быстро выздоравливают. — Но ты говорил, что не знаешь, зачем они хотят перебраться к нам? — спросила Вельвет Ремеди, изящно тряхнув гривой. — Я не знаю зачем они хотят продолжить с вами войну, — уточнил Механикус. — Зачем они хотят перебраться на север я понимаю. И я единственный, кто не дает им это сделать уже много лет. — Ага, щас, — рассмеялся Каламити, да так, что осел на круп. — Ты, чел, кнечно лютый, но сомневаюсь, что ты наша единственная надежда. — Река Медовая очень широкая. Мосты через нее давно обрушились, осталась лишь Дамба Эпплблум. Та самая дамба, которая давала энергию всей Нейваде и сейчас обеспечивает электричеством Нью-Пегас. Единственная возможность для Цезаря безопасно переправить весь Легион и рабов на эту сторону, иначе высадки заметят раньше и примут меры, либо хлипкие суденышки подведут, — Магнум казался очень серьезным, а я думала, что он бахвалится. — Дамбу удерживают мои войска и это главная причина, почему я еще не развернул активную деятельность в Понилэнде. Мне не хватает своих солдат для этого, ведь если я сдам Дамбу Эпплблум, то на Пустошь придут десятки тысяч агрессивно настроенных зебр, желающих искоренить ваш вид полностью. И заодно уничтожить всё, что осталось. Это идет вразрез с моими планами. — Потому ты используешь «армию мусорщиков» для своих дел тут, — догадалась я, на что человек кивнул и усмехнулся. — Вот вы и знаете обо мне почти все, — тень улыбки проскользнула по лицу марсианина. — А зачем прешься в Филлидельфию? — Каламити как всегда. — Красный Глаз пригласил меня на важный разговор. Я согласился.       Красный Глаз? Тот самый, который вещает свою пропаганду про Единство и строительство светлого будущего? Занятно, это какие же могут быть дела у ученого и диктатора? Мысленно я пообещала самой себе обязательно разобраться и спросить об этом, но человек собирался поспать и быстро выпроводил нас из своего номера, бросив напоследок, чтобы я завтра шла к диджею вместе с ним. Когда мы вернулись в свои апартаменты, Каламити и Вельвет начали спорить касательно слов человека о сохранении вверенных ему солдат любой ценой. Бывший боец Анклава, Каламити, считал такой подход оправданным и заявил, что не позволил бы нипони застрелить его ребят, будь они хоть младенцами с ножами в копытах и сосками во рту. Вельвет стояла на своем — жеребята неприкосновенны при любых обстоятельствах. Поскольку меня они не слушали и я быстро поняла, что не смогу повлиять на их спор, то просто процокала в номер напротив и решила вздремнуть. Мой уход даже не заметили, к моей обиде и досаде.

***

      Утром следующего дня я проснулась такой свежей, какой не чувствовала себя уже давно. А также чрезвычайно голодной и злой на своих друзей. Но второй пункт мгновенно испарился, ведь как только я сладко зевнула и встала с кровати, ко мне ворвалась счастливая Вельвет Ремеди и потащила в ресторан. И то верно, мы ведь вчера даже не ужинали! Изысканное заведение предлагало посетителям весьма экзотические блюда, судя по названиям, которые я впервые видела. Как и все в Башне Тенпони, блюда были даже не очень дорогие, а крайне дорогие. И поскольку цена на них фиксированная, то нам бы не удалось ее никак снизить. Изысканно одетый единорог-официант принес нам наш заказ и я тут же пожалела, что вообще пришла сюда. Порции были такие маленькие, что оставили бы голодным даже жеребенка! За что была такая высокая цена, за красивую подачу? Ананас в виде лодочек, это, конечно, стоит двухсот крышек! Вельвет полностью согласилась со мной и после «завтрака», мы покинули заведение под насмешливые ухмылки богатых джентльпони. Мне показалось логичным закупать продукты напрямую в магазине, поскольку деньги бы у нас кончились в ближайшие дня два, если мы будем постоянно питаться в ресторане. Но до магазина мы не дошли, потому что Вельвет обнаружила вывеску «спа» и в приказном порядке затащила туда нас обеих.       Не могу сказать, что я особо сопротивлялась, ведь я знала, что такое спа. Приятного вида спа-пони взяли нас в свои волшебные копыта и устроили просто небесный массаж достойный самих Богинь-принцесс. А уж сауна оказалась натуральным блаженством, лежа в горячей воде я расслабилась впервые со своего выхода на поверхность. А пока я нежилась в спа, мой потертый и грязный комбинезон выстирали и погладили, так что мне не пришлось бы краснеть на приеме у диджея. Магос явно договорился с ним о встрече, так что я совсем не парилась на этот счет, оставалось лишь добраться до места. Вельвет пошла искать запропастившихся куда-то Каламити и СтилХувза, я же взяла найденные в Стойле пластинки Винил Скретч и пошла в сторону лифтов ведущих на самую верхушку Башни, именно там восседал великий и ужасный диджей. Местные пони прекрасно знали, кто я такая благодаря сарафанному радио охраны, но они все равно смотрели на меня уничижительно и свысока. Возможно, они просто не могли поверить, что такая мелкая кобыла была хоть на что-то способна. Но меня совсем не волновало их мнение. Засмотревшись на мозаику изображающую поднимающую солнце Селестию, я с кем-то столкнулась. Со сдавленным оханьем, этот кто-то осел и разбросал повсюду кучу коробок. Я тут же бросилась помогать встать этой кобыле и извиняться. Как оказалось, я сбила с ног миловидную серую единорожку с синей гривой, примерно одного со мной возраста и такой же скромной комплекцией. Легко перепутать с жеребенком, хах.       Единорожица представилась как Хомэйдж и, вот это удача, она была помощником диджея. Я заключила часть её вещей в свой телекинез и пошла вместе с ней дальше. По пути Хомэйдж расспрашивала меня о моих впечатлениях о Башне Тенпони, о том, что я ожидаю от диджея. Когда я сказала, каких жду ответов, та только хитро улыбнулась и сказала, что часть моих желаний диджей Пон-3 способен исполнить. Это очень радостно слышать, ведь я возлагала множество надежд на нашу встречу. У лифтов мы встретились с Магнумом, человек вновь стоял в красной робе, выстиранной и отглаженной. Даже он решил выглядеть опрятно на встрече со знаменитостью Эквестрийской Пустоши. Лифт поднял нас на самую верхушку Башни Тенпони, последний этаж оказался двухъярусным, весь первый ярус был занят огромной библиотекой, имени, конечно же, Твайлайт Спаркл. По центру большого зала для приемов стояла огромная статуя величественной аликорницы, в которой я узнала Богиню Селестию. Статуя являлась своего рода фонтаном, в массивном колье на груди статуи был встроен водный талисман, снабжавший фонтан чистой и свежей водой. Хомэйдж повела нас по парадной лестнице на второй ярус, к далеко не самой примечательной деревянной двери. Потертая табличка рядом с ней гласила: «Станция Экстренного Радиовещания». Легонько ткнув дверь ногой, Хомэйдж отворила вход и проскользнула внутрь. Я тут же последовала за ней и где-то позади меня ступал Магнум.       Комната оказалась прямо-таки мечтой компьютерного маньяка. Здесь повсюду стояли терминалы и мэйнфреймы, одна из стен целиком была занята мониторами. Приглядевшись я заметила, что большая часть из них транслирует изображение с камер, находившихся где-то очень высоко. На одном из мониторов я узрела знакомую мне Новую Эпплузу, на другом — руины Мэйнхэттена. Теперь становилось ясно, откуда диджей берет часть информации, он же видит все своими глазами! Вот это действительно круто. Хомэйдж поставила свои коробки в стороне и процокала к середине комнаты, где рядом со звукозаписывающим оборудованием расположился профессиональный микрофон. — А где диджей? — удивленно спросила я, ведь в этой комнате негде было спрятаться и я явно бы заметила еще одного жеребца. — О, я сейчас его позову, — пообещала Хомэйдж.       Рог единорожки окутала магия, когда она подошла к микрофону и заговорила уже не своим голосом, но голосом диджея. Магнум стоя за мной посмеялся. — Доброе утро, народ Эквестрийской Пустоши! Йи-и-и-х-а-а-а! С вами снова я, наездник радиоволн диджей Пон-3! Угадайте, с чего начинается хорошее утро? Правильно, с прекрасной музыки. Сапфира Шорс, друзья, встречайте!       Улыбаясь, Хомэйдж крутанула одно из колесиков на пульте управления, ставя нужную композицию на радиовещание. — Мне следовало догадаться, — сказал Магнум, подойдя к Хомэйдж. — И все же, это ничего не меняет. У тебя есть то, о чем мы договаривались? — Конечно, вот, — милая пони отдала в руки человека голодиск. — Здесь все, что мне удалось собрать про Филлидельфию. Очень немногое, к сожалению. — Не возражаешь? — человек указал пальцем на ближайший терминал. — Да, конечно, можешь проверить, — ответила она и как только марсианин оккупировал компьютер, повернулась ко мне со счастливой улыбкой. — Ты не представляешь, как я рада с тобой встретиться, Литлпип. Мне столько всего хочется у тебя узнать! — Оу, — я потупила взгляд. — Даже не знаю, что сказать… — Все ты знаешь, — рассмеялась Хомэйдж. — Узнать историю героини Пустоши из первых копыт — такой шанс выпадает не каждый день, скажу я тебе!       Она усадила меня за стол и притащила сладости, пока готовился чай. Эта единорожка начинала меня удивлять все больше и больше! — Я просмотрел данные, — подал голос имперец, отойдя от терминала. — Не очень многое, но есть то, что мне было интересно. Я благодарю тебя за это и в свою очередь отдаю то, что тебе покажется любопытным.       Человек притащил с собой одну пластинку, один голодиск и один шар памяти. Все это он положил на стол передо мной. — Полагаю, мне стоит держать в секрете, кто ты есть. — Да, — замялась Хомэйдж, глядя на подарки Магнума. — Все пони знают меня лишь как помощницу и лучше бы если бы и дальше так все оставалось. — Хорошо, я сохраню это в тайне, — пообещал Механикус и развернулся в сторону выхода. — Когда вы с Литлпип закончите, я еще зайду. Уверен, вам есть о чем побеседовать. До свидания. — Ага, жду, — ответила Хомэйдж, проводив человека взглядом. — Ну и высокий же он! Мне казалось, че-лау-вэки поменьше. — Человек, — поправила я и улыбнулась. — Он довольно занятный субъект. Думаю, разговор с ним может тебя удивить. — Не сомневаюсь. Я многое о нем слышала, но далеко не только хорошее. В отличии от тебя и твоих друзей, — Хомэйдж принесла чай и подперла подбородок копытом. — Что скажешь, если мы сперва посмотрим, что принес мне магос, а потом перейдем к делам? — Не имею ничего против, — мне самой было интересно, что же он такое принес аж из самой Нейвады.       Шар памяти мы отложили напоследок. Сперва прикончили маффины Хомэйдж, которые единорожица сама и сготовила, а затем обратили свое внимание на голодиск. Он не был подписан никак, что только раззадорило наше любопытство. Хомэйдж вставила диск в приемник и на экране монитора появилась запись, изображающая комнату. Обстановка в ней напоминала таковую у нас, звукозаписывающее оборудование и микрофоны. Все стало понятно, как только в кадре появилась лавандовая единорожица, чьими изображениями буквально была утыкана вся Башня Тенпони. Кобылица Министерства Чародейных Наук, Твайлайт Спаркл. На записи ей было примерно столько же лет, сколько сейчас Вельвет Ремеди. «Пинки! Хватит играться с проводами, ты можешь что-то сломать!» — недовольно произнесла Твайлайт, глядя куда-то за камеру. «Прости, Твай, сейчас все будет, как было! Что было — будет, что будет — было, хи-хи!»       В кадре появилась сама Пинки Пай, руководительница Министерства Морали. Одетая в летнее платье, розовая земнопони буквально являлась синонимом нескончаемой энергии. Ей явно было трудно устоять на одном месте. «Уф! Прости, сахарок, припозднилась малясь», — к Твайлайт подошла знакомая мне по домику СтилХувза оранжевая пони с соломенной гривой и бессменной шляпой. — «Но, как я вижу, я не последняя».       Эпплджек встала рядом с Твайлайт и что-то прошептала ей на ушко, заставив ту громко рассмеяться. Мы с Хомэйдж смотрели, как одни из самых могущественных пони прошлого просто стояли и дурачились. И это вызывало теплоту в сердце и искреннюю улыбку. «Дорогая, ты сегодня выглядишь просто волшебно!» — в кадр вошла много пра-пра бабушка Вельвет, Рэрити.       Кобылица Министерства Стиля оказалась одета в роскошное инкрустированное драгоценными камнями платье. На ее голове была модная шляпка. Рядом с Рэрити стояла и кумир Вельвет — Флаттершай. Скромная руководительница Министерства Мира носила лишь декоративное колье, но выглядела так мило и беззащитно, что мне хотелось просто взять и прижать ее к себе, обнять и погладить по голове. «Хей, подруги!» — ворвалась в кадр Рейнбоу Дэш, одетая в синий мундир офицера ВВС. — «Надеюсь, хотя бы сегодня мы закончим с этой записью, мне уже надоело торчать тут целыми часами!»       Все шесть Кобылиц Министерств. Мы с Хомэйдж следили за происходящим на экране затаив дыхание. Одно неуклюжее движение Пинки Пай — и вся шестерка повалилась на пол. Но никто из них не начал орать или ругаться, кобылки искренне засмеялись, стуча копытами по полу. «Похоже, Пинки не хочет нас отпускать, » — широко улыбнулась Флаттершай и отряхнула крылья от пыли. — «Честно говоря, мне тоже не хочется с вами расставаться, с этой войной и Министерствами мы почти не видим друг друга…» «Флатти права, » — вторила Рэрити, очистив свой наряд магией. «Я тоже по вам все время скучаю, правда, » — с нотками грусти в голосе сказала Твайлайт, оглядев своих подруг. — «Но Эквестрия нуждается в нас. Принцесса Луна не просто так призвала нас на службу Родине. Даже эти покровители признали, что мы с вами самые подходящие кандидаты в правительство. Пока война не закончится, мы не можем легкомысленно относиться к своему долгу». «Мы делаем все, че можем, сахарок, » — заверила ее Эпплджек, накинув свою, стольк похожую на такую же у Каламити, шляпу обратно на голову. — «Прост не видно ни конца, ни края. Сколько мы уже воюем, шесть лет?» «Да не боись, ЭйДжей. Я лично надеру круп Цезарю и выиграю для вас эту войну!» — рассмеялась Дэш, ткнув рыжую пони копытом в бок. «А потом мы все пойдем на огро-о-о-мную вечеринку, которая затмит размахом даже Гала!» — воскликнула Пинки Пай. — «Обнимашки!»       Все пони на экране начали обниматься, счастливо хохоча. У меня выступили слезы на глазах, ведь они сейчас были такие… Наивные. Добрые. Они строили планы на окончание войны, думали, что это всё временно. Но мегазаклинания развеяли их мечты прахом, обратив шестерых подруг в пепел. Хомэйдж осторожно дотронулась до меня и приобняла, я не сопротивлялась. Кобылы прекратили смеяться и опять попытались стать серьезными. «Так девочки, давайте начнем. Три, четыре!» — провозгласила Твайлайт и запись оборвалась.       Мой взгляд упал на пластинку. Неужели Магнум откуда-то добыл целую песню, спетую самими Кобылицами Министерств? Хомэйдж, не прекращая меня обнимать, пролевитировала пластинку к проигрывателю. Тут же из динамиков полилась музыка и голос Твайлайт начал проникать мне прямо в самое сердце: «My little pony, my little pony, what is friendship all about? My little pony, my little pony, friendship is magic!»

***

«My little pony! What a wonderful wonder friendship brings… My little pony! Do you know you're all me very best friends? You're my very best friends, you're my very best friends, you're my very best friends!»       Запись закончилась смехом всех шестерых кобылиц, исполнивших эту песню. Хомэйдж постучала по столу копытами, отдавая таким образом честь давным-давно умершим пони. — Да уж, твой друг умеет удивлять, — выдохнула единорожка. — Не представляю, откуда он смог все это достать, но этим поступком он сделал мир чуточку добрее. И частично реабилитировался в моих глазах. — Не думаю, что его можно назвать моим другом, — я тряхнула гривой. — Он держится обособленно. И у меня тоже есть для тебя кое-что, Хомэйдж. — Да? — оскалилась серая пони. — Я вся в предвкушении!       Я отдала ей записи Винил Скретч, хранившиеся у меня в седельных сумках. Как только она поняла, что это такое, так сразу начала гарцевать на месте и визжать, словно маленькая кобылка, получившая сладкий тортик. Убрав пластинки в сторону, она заключила меня в неожиданно крепкие объятия и только лишь не расцеловала. — Спасибочки-спасибо-спасибо! — прокричала она. — Ты не представляешь как эти записи многое значат для меня! Да что там для меня, для всей Пустоши! — И есть еще кое-что, — сказала я, когда Хомэйдж выпустила меня из объятий.       Я отдала ей разбитые очки самой Винил. Хомэйдж тут же поняла, что это такое, осматривая уцелевшую фиолетовую линзу. — Это… — Да. Оригинал, — подтвердила я. — Ты… Нашла её? — сглотнув, уточнила Хомэйдж, внимательно глядя на меня. Я кивнула. — Ты уже сделала невероятно много для всей Пустоши, а теперь даришь такие вещи мне… Я даже не знаю, заслужила ли такую честь. — Заслужила! — настояла я, положив копыто ей на плечо. — Твоя передача делает жизнь пони лучше. Я бы не простила себя, если бы никак не отблагодарила тебя за твой труд. — Ох, ты меня смущаешь, Литлпип, — хихикнула Хомэйдж, отложив очки своей предшественницы куда-то на верхнюю полку. Взгляд ее упал на шар памяти. — Теперь я просто обязана предложить тебе первой посмотреть, что там. Ты же мой гость, давай.       Я подняла подарок магоса, гадая, что же там будет. Очень надеюсь, что это не его воспоминание, мне не понравилось находиться внутри человеческого тела. Но мои опасения не подтвердились — шар был подписан «Первый день создания Министерств». Первый день! Это же поворотный момент в истории Эквестрии! Я предложила Хомэйдж поглядеть на это первой, но она настаивала на том, чтобы это сделала именно я. Сконцентрировав на шаре магию, я провалилась в чужую память, в далекое прошлое, гадая, что же я там увижу.