Эквестрийская пустошь, Нейвада, за семь лет до выхода Литлпип из Стойла 2.
— Похоже, это и есть отмеченное на карте фрументариев поселение, — сказал Тамид Блейк, спрыгнув с борта дюнного ползуна «Онагр». Инфокузнец поравнялся со мной и прищурился, наблюдая вдали огни города, чьё сияние было приглушено пылевой бурей. — Неужели это тот самый Лас-Пегас? — Как видишь, Блейк, мое чутье эксплоратора так и не угасло, — позволил я ноткам самодовольства проникнуть в свои слова. — Если бы не оно, мы вообще не оказались бы в этой Омниссией забытой дыре, — недовольно проворчал мой спутник, перейдя на благословенную технолингву. — Почаще напрягай свои голосовые связки, друг мой, — я пропустил его колкость мимо ушей. — Если бы ты этим занимался, то я не был бы сейчас единственным человеком в нашей когорте, владеющим языком местных. Впрочем, готик тоже не следует забывать. — И все же, Магнум. Я не перестану тебе напоминать, что именно ты загнал нас на этот примитивный мир, — думаю, Блейк никогда мне не простит этой ошибки. — Как будто бы ты не хотел посмотреть на аномальное поведение солнца в этой системе, — бросил я. — За всю свою жизнь не видел ничего подобного. Да, мы поплатились за мое любопытство, но посмотри на ситуацию с другой стороны. Империум не знает, что в Поясе Мертвого Солнца есть обитаемый мир и когда мы вернемся домой, то войдем в историю хотя бы открытием жизни в, казалось бы, мертвом регионе космоса. — Если мы вернемся домой, — поправил Блейк. Долгий поход через дикие леса и джунгли этих «зебр», наконец, завершён. Ещё находясь в разорённой столице разрушенной империи я заинтересовался так называемыми «пони». У нас получилось докопаться до истинной природы сих созданий, для чего пришлось прорваться сквозь горы пропаганды. Мне претила их миролюбивость; но зебры оказались недоговороспособными и сумасшедшими, быть может, с новыми ксеносами удастся найти хоть какой-то общий язык? Конечно же я говорю ересь: каждый уважающий себя тенхоадепт обязан искоренять чужаков, но я живу слишком долго, чтобы слепо соблюдать постулаты нашего закостенелого Культа. Возможно, именно поэтому я присоединился к Коулу. Устаревшие правила не для меня. Я хочу выжить и сохранить своё Знание, а для этого мне придется как-то сосуществовать с местным населением. К тому же, их цивилизация была уничтожена глобальным конфликтом, что тоже представляет для меня интерес. Я смог взглянуть на него через призму восприятия зебр, хотя неотцензурированные источники можно было бы посчитать по пальцам одной руки, и это с трудом можно назвать метафорой. В чём-то это напоминает мне копание в архивах Империума или нашей Праведной и Божественной Марсианской Империи. — Сигнал «Кастеланов» усиливается, — прогудел Блейк, накинув на голову капюшон для защиты от пыли. — Или того, что от них осталось, — невесело ответил я. — Дикари могли повредить или разобрать сынов Машины. — Если они совершили акт святотатства и покусились на творения Культа, мы должны их искоренить! — с нажимом рявкнул инфокузнец, ожидая от меня того же праведного гнева. — Несомненно, — сухо произнес я, чувствуя песок на зубах. Совсем как дома. Кроме чистого научного желания изучить аборигенов, нами двигала и холодная логика. Один из эвакуационных «Арвусов» разбился где-то рядом с этим поселением. Он перевозил манипулу «Кастеланов», а боевые машины Легио Кибернетика для инфокузнеца — то же самое, что родные дети для непосвященного. Хоть с момента нашей высадки и прошло два года, сигнал о помощи всё равно исправно посылался ими в пространство, вселяя в нас надежду на то, что боевые автоматы все же уцелели. Большая часть моего отряда осталась укреплять дамбу, со мной же выступило отделение Авангарда, «Онагр», снабжённый Искореняющим лучом и эскадрон железных ходунов, которые отправились в дальнюю разведку. Ничтожно малые силы для свиты столь высокопоставленного техножреца как я, но я не мог взять с собой больше: легионеры преследовали нас по пятам и моим егерям потребуется вся возможная поддержка, дабы удержать позиции. — <Единица Можион>, — дал я мысленную команду Альфе Авангарда. — <Ты идешь вперед, вместе с единицами Стройкой и Ми-Но-7. За вами я и инфокузнец Блейк, замыкают строй единицы Таури и Халдрон>. — <Приказы приняты, повелитель>, — пришел через доли секунды ответ. Скитарии Авангарда быстро сменили построение с походного на боевое. Мой выбор единиц был обусловлен их вооружением — трое скитариев, шедших спереди, были вооружены дуговыми ружьями, прикрывающие нас сзади — рад-карабинами. Мы с Блейком заняли свои места на броне дюнного ползуна и вся процессия двинулась вперед, к городу «пони». — Само существование разноцветных говорящих пони — издевательство над Изначальным Планом Омниссии, — промолвил Тамид Блейк, когда стали различимы предместья этого, если можно так выразиться, города. Я молча кивнул ему в ответ и погрузился в свои мысли и расчёты. Если бы я командовал охраной данного поселения, то уже сейчас должны были звучать предупредительные выстрелы и взлетать осветительные ракеты. Все же раннее утро и пылевая буря это плохое сочетание для обороняющихся. Но ничего из этого не произошло. Это наводило на нехорошие мысли — либо ловушка, либо, что еще хуже, здешние ксеносы совершенно некомпетентны. И это вполне вероятно, они и до падения бомб не представляли из себя что-либо вразумительное. Они не смогли создать даже простейший двигатель внутреннего сгорания! Но я получил все ответы как только увидел укрепления города. Киберчувства позволили мне с большой дистанции разглядеть в деталях стену, что защищала поселение. Она состояла из разного мусора, небесных фургонов, обломков зданий и стали, нашлось место даже полусгнившим стволам деревьев. О такой вещи, как часовые, пони явно не слышали. Поразительная беспечность. Из-за ближайшего угла стены появились три силуэта, в которых я опознал свою кавалерию. Железные ходуны несли своих всадников вперед с большой скоростью, потребовалось менее минуты, чтобы командир эскадрона поравнялся с моим дюнным ползуном и дал быстрый отчет. Мы сейчас смотрели на укрепления так называемого «Фрисайда», основной город обладал более внушительной защитой в виде полноценных вышек с турелями и энергомагического барьера. Еще одна причина моего интереса к пони. Магия, которая никак не была связана с Имматериумом. Как стало ясно из доклада единицы Авроры, Фрисайд представлял собой внешнее кольцо Лас-Пегаса, в котором жили «недостаточно богатые». Их не пускали в саму «жемчужину Нейвады», но они так или иначе имели свой кусок пирога от приходящих в Лас-Пегас караванов. Мы с Блейком прекрасно представляли, кто населяет подобное местечко, благо оба были уроженцами мира-кузни. Отщепенцы и ничтожества. Может быть, даже мутанты. Я приказал технике остаться снаружи поселения, после чего спешился и под охраной скитариев направился прямо к парадному входу во Фрисайд. Железные ходуны, впрочем, не могли остановиться и продолжали переминаться с ноги на ногу, издавая при каждом движении металлический лязг и гудящий звук работы сервоприводов. Приблизившись к стенам городка я только подтвердил ранее сделанный вывод — здесь всё находится в упадке, даже большем, чем можно было бы ожидать в постъядерной пустоши. Подле ворот, криво сваренных из проржавевших железных прутьев, стояло всего лишь два пони. Как и было сказано в документах, они имели неожиданно приятную глазу раскраску пастельных оттенков. Один зеленый, второй розовый. Заместо зебринских глифмарков на бедрах у этих существ располагались так называемые «кьютимарки», куда более конкретно выражающие особые способности индивида. Судя по рисункам моих встречающих — они сызмальства собирались стать охранниками. У одного звезда шерифа, у второго два скрещенных револьвера. Чем ближе подходил я со своими сопровождающими, тем сильнее эти пони съёживались и явно испытывали желание поскорее убраться с моего пути, что немудрено: скудное снаряжение и дрянное оружие никак бы не задержали воинов Марса, реши мы пробиваться силой. Блейк фыркнул и повторил свои слова насчет убогости пони. Я был склонен с ним согласиться. Они выглядели так, будто кто-то создал их ради эстетического удовольствия. Не могу не отметить, что для праздного человеческого глаза ксеносы обладали весьма приятной наружностью. К счастью, на меня, опытного эксплоратора, такие фокусы не срабатывают. Я встречал чрезвычайно милых тварей, которые питались при этом человеческими мозгами. — Нихуя ж какой здоровый, — розовый ксенос оказался кобылой, судя по тембру голоса. — Эт где такие дылды берутся? Язык пони очень отдаленно напоминал один из диалектов низкого готика. Выучить его было не так трудно, хотя я все еще говорил на этом примитивном наречии с акцентом. — Лас-Пегас, я полагаю? — думаю, для них я и правда выглядел великаном. А с силовым топором должен выглядеть жутко. — Ошибся адресом, двуногий, — вступил в разговор зеленый жеребец. — Добро пожаловать во Фрисайд, самое свободное место во всей Нейваде! Но ты учти, что мы тут не любим буйных чужаков и быро ставим их на место, коль они начинают борзеть! Иногда я думаю, что переоцениваю умственные способности этих ксеносов. — Меня не интересует Фрисайд. Я должен попасть в Лас-Пегас, — пони как-то странно посмотрели на меня, а затем на сопровождающих меня скитариев. — Ну, уверена, вы и сами в состоянии дойти до туда, — подняла копыто кобыла и попыталась улыбнуться. У нее плохо получилось. — Судя по вашему количеству-то. — Бля, Лас-Пегас, вы из-под какого камня вылезли-то? — ее спутник не был столь осторожным. — Он уже лет двести как Нью-Пегас, вы чо? Его наглость начала меня утомлять и я приказал Можиону навести оружие на этого пони. Столь простая демонстрация силы сбила всю спесь с глупого ксеноса и он резко осекся. Тамид одобрительно кивнул. — Ты. Пони, — небрежно обратился он к розовой кобыле на готике. — Проведешь в город. Даже без перевода она поняла, чего от нее хотят. Я приказал оставить одного скитария следить за буйным «зелёным», но остальной отряд двинулся дальше. Кобыла явно была сильно напугана, но не нами, а тем фактом, что ей придется идти в Новый Пегас. Сей факт заставил меня полюбопытствовать: что же такое там творится? — А вы и правда из далеких краев, да? — кобыла украдкой взглянула на оружие в руках ближайшего к ней скитария и сглотнула. — Не знаете, что Нью-Пегас захвачен Стальными Рейнджерами… Я уже встречал это название в документах зебр. Так назывались ударные войска Эквестрии периода войны. Они использовали тяжелое вооружение и некую «магическую силовую броню». Виденные мною образцы по уровню защиты не превосходили легкий панцирь, но по меркам столь примитивного мира это были высокие технологии. И как они могли существовать параллельно с паровым двигателем — пока еще загадка для меня. — Армия Эквестрии все еще существует? — я дал знак нашей группе остановиться, поскольку решил подробнее допросить обо всем местную обитательницу. Та отрицательно помотала головой. — Не-а. Эти Рейнджеры по сути полурелигиозный военный орден, который якобы ведет свою историю от тех самых Стальных Рейнджеров Министерства Военных Технологий. Но если вы спросите меня — то они не более чем организованные и хорошо снаряженные мусорщики. Все, что их интересует — это сбор уцелевших довоенных технологий и «защита» населения от них. Они верят, что раз технологии однажды разрушили мир, то их священная миссия не дать им попасть не в те копыта. То есть любые, кроме их собственных. Я переглянулся с Блейком. Столь… эмоциональное описание напомнило мне одну очень известную технократическую организацию. — Они даже не используют их и не развивают, — продолжила монолог пони, совершенно забыв о нас. — И что им нужно в этом городе? Тут сохранилось много военных технологий? — Несколько лет назад с небес упала странная машина, — кобыла подняла взгляд в утреннее небо, словно хотела там что-то разглядеть. — Никогда ранее не видела ничего подобного. Окрашенная в красный цвет, с неизвестными мне опознавательными символами. В кабине было… существо. Оно, похоже, было приварено к креслу пилота и соединено множеством проводов и трубок с летательным аппаратом, а… — она резко осеклась, когда ее накрыло осознание. — Это… Это же ваш аппарат, да? Я-я узнаю этот символ, наполовину механический череп! — Ближе к делу, — настойчиво произнёс я. Розовая пони заметно затряслась, прижала ушки к голове и начала вертеть головой, будто бы ища помощи у других обитателей Фрисайда. А вокруг нашей небольшой когорты, оказывается, уже собралась довольно внушительная толпа местных пони. Все они как на подбор — множество раз заштопанная одежда, неухоженные хвосты, гривы с торчавшими во все стороны волосами. Многие из них были на разной степени истощения, что легко заметно по выпирающим ребрам и общей хилости. Каждый был вооружен, но в основном какими-то примитивными револьверами, ножами или вообще кусками ржавой арматуры. Ничего опасного для нас. Пока что инстинкт самосохранения держал их всех подальше от воинов Марса. Всех, кроме детей. Еще не столь знакомые с понятиями страха и опасности жеребята осмелились приблизиться почти что на расстояние вытянутой руки. Они глядели на нас большими, широко распахнутыми глазами, пытаясь понять, кто же стоит перед ними. Я усмехнулся под шлемом — пони даже не представляют, с чем столкнулись. Мы — Адептус Механикус. Властелины технологий, повелители машин, хозяева галактики. Всесильные и одновременно с этим неспособные покинуть какой-то затерянный в неизведанном регионе мирок, какая же жестокая ирония. — Спустя пару месяцев на порог Нью-Пегаса пришла целая сотня Стальных Рейнджеров. Они были очень заинтересованы упавшей с небес вещью и, после осмотра, объявили находку собственностью МВТ. Мэр города с ними не согласился, произошел бой между наемниками-охранниками и Рейнджерами. — С понятным результатом, — закончил я, закипая от гнева. Тупые ксеносы покусились на священные механизмы Марса! — Что ксеновыродки сделали с Кастеланами? — Касте-что? — не поняла пони. — С грузом из упавшей машины, — подсказал я. — Внутри были закрытые контейнеры, они пытаются их вскрыть. Пока что безуспешно, ни дисковые пилы, ни взрывчатка не помогли. И не должны были. Контейнеры для перевозки манипулы Кастелянов выполнены из укрепленной пластали и керамита. Без мельта-бомб прочную обшивку они никогда не пробьют, уровень технологий не тот. — Где находятся эти рейнджеры? — Новый Пегас может и подождать, сперва необходимо вырвать наше оружие из лап дикарей. Блейк мысленно согласился с моим утверждением. — Они заняли старый аэропорт Пон-Каран, превратив его в крепость. Останки небесного аппарата вместе с грузом перетащили туда же, — пони еще раз оглядела наш отряд. — Я понимаю, что вы довольно серьезно вооружены и снаряжены, но вас слишком мало. Вы не сможете просто прийти к Рейнджерам и забрать то, что они объявили своим. — Об этом тебе не стоит беспокоиться, — я небрежно махнул рукой, приказав когорте скитариев отогнать от нас любопытную толпу. Солдаты сняли с поясов электрические дубинки и активировали их. Треск разрядов электричества быстро убедил местных жителей, что им стоит держаться от нас подальше. Особо непонятливых скитарии наградили ударами по хребтам. Мне не хотелось вызывать сильную агрессию со стороны пони, так что удары были не смертельными, но чувствительными. К сожалению, мирная инициатива с моей стороны оказалась недостаточно мирной на вкус одного из зевак: пожилой жеребец-единорог выхватил стаб-револьвер и стрельнул в голову единице Таури. Пуля мелкокалиберного револьвера отрикошетила от шлема без вреда для моего бойца, но императивы ответных действий вступили в дело в ту же макросекунду, скитарий Авангарда одним движением руки снял с плеча рад-карабин и выстрелил в наглого ксеноса, снеся тому пол-черепа. Розовая пони рядом со мной сдавленно охнула, а оставшиеся смельчаки начали, наконец-то, разбегаться в стороны. Во всей этой ситуации светлую сторону увидел только Блейк, который похвалил солдата за отличный выстрел и смерть очередного ксеноса. Кажется, эту черту из инфокузнеца не сможет выбить никто и ничто. Со мной на связь вышла единица Аврора, поинтересовавшись насчет стрельбы. Альфа Примус запросила разрешение прийти на помощь и оказать огневую поддержку, я отказал — в этом нет никакой необходимости. Вместо этого, я приказал ей вызывать дополнительные силы из нашего лагеря у Дамбы, а именно еще пятерых солдат Авангарда и двух егерей, причем единице Пегамагабо выдать трансурановую аркебузу. Я не питал иллюзий насчет мирного исхода переговоров со Стальными Рейнджерами и намеревался просто убить их всех в случае отказа отдать принадлежащие Культу Механикус оружие и снаряжение. Альфа Примус поняла мой приказ и ретранслировала его дальше на юг. Наше общение заняло немногим больше десятка секунд, благодаря благословенной Ноосфере. — Планы изменились, — обратился я к намеревавшейся было сбежать розовой пони. — Нам необходимо место, в котором мы могли бы остановиться до позднего вечера. В Лас-Пегас пойдем позднее. — Ну, э-э-э… Во Фрисайде есть бар-отель «Атомный Ковпонь». Кажется, у них есть свободные номера, — пони сглотнула. — Как я вас провожу, вы меня отпустите? — Посмотрим. — Кста-а-а-ти, меня зовут Хармлесс, — наконец-то представилась местная правосудор. — А вас? Если она надеялась вызвать с моей стороны какую-то открытость своим поступком, то глубоко ошиблась. — Можешь называть меня магос. — Какие любопытные создания, — подметил Блейк на технолингве. — И совсем без чувства самосохранения, как и такта. Не припоминаю, чтобы мне попадались такие люди из числа непосвященных. — Какими бы невеждами ни были имперцы, они хотя бы понимают, что с членами Культа надо вести себя подобающе, — согласился я. — Но сделай им скидку, это ксеносы-примитивы, никогда ранее не слышавшие о нас или Боге-Машине. Наш отряд двинулся вперед, немногочисленные местные жители теперь стали держаться от нас подальше, что меня более чем устраивало. Фрисайд, как я понял, являлся новостроем, если можно так сказать. Когда Лас-Пегас упал с небес, здесь уже существовало небольшое поселение, которое постепенно разрослось. Довоенные постройки легко можно было отличить от нынешних хибар и хижин, хотя некоторые пони смогли осилить возведение кирпичных домов, более напоминавших крепости. Очевидно, что о своей собственной безопасности многие заботились куда лучше, чем об общей. Ни одного законника мы более не засекли, а пони-охранница, шедшая перед нами, постоянно озиралась. Такое поведение говорило только об одном — здесь царит беззаконие и эти охранники на входе сами под кем-то ходят. Несильно ситуация отличалась от подобной в имперских подульях. Впрочем, сейчас мои мысли больше занимали некие Стальные Рейнджеры. В архивах Зебраполиса я достал немало информации об этом подразделении. Они были ударными частями, снаряженными лучшей броней и оружием, какие только могла предложить страна. В отличии от имперских Астартес, Рейнджеры использовались не для точечных ударов и уничтожения вражеской инфраструктуры с командным составом, а в качестве тяжелой штурмовой пехоты, эту нишу в армиях Адептус Механикус занимали Катафроны, коих мне сейчас сильно не хватало. Также в мои руки попали образцы технологий и оружия данного подразделения, их броня не являлось непреодолимой преградой для гальванических винтовок, которые могли пробить ее навылет. А вот их тяжелое вооружение оставалось неприятным фактором. Ракетомет, снабженный кумулятивными ракетами, мог без проблем убить скитария при прямом попадании. Тяжелый пулемет — серьезно ранить слабую плоть. Энергетическое оружие представляло собой нечто похожее на наш мультилазер и пусть не имело его убойности, но, опять же, несло определенную угрозу для моих войск за счет своей скорострельности. Разумеется каждый солдат Бога-Машины намного превосходил этих ксеносов по всем показателям, но недооценивать такого противника явно не стоило. Полагаю, сейчас уровень их подготовки и оснащенности упал, в связи с постапокалиптическим состоянием планеты. Идти напролом не хотелось, именно поэтому я избрал ночь для нанесения удара. Наше оснащение даст нам большое преимущество в ночном бою, также часть противников будет спать. Разобраться с часовыми путем снайперской стрельбы — это наиболее подходящее решение на данный момент. Покуда мы добирались до этого бара, я постоянно переговаривался с Блейком насчет штурма. Инфокузнец посоветовал воспользоваться «Онагром» с искореняющим лучевиком, в качестве тарана, а вслед за ним бросить на штурм бойцов Авангарда с рад-карабинами и дуговыми винтовками. Броня Рейнджеров, как я считал, не была экранирована от ЭМИ, потому что пони так и не открыли мощь ядерного оружия и его вторичных поражающих факторов. Дуговое оружие даже если и не убьет носителя местной силовой брони, то полностью выведет его из строя. Я согласился с доводами своего коллеги и передал приказ Авроре подготовить «Онагр» для штурма, пробудить его машинный дух предстояло Блейку, на меня возлагалась задача командования операцией. Желательно провести ее без потерь, у нас нет возможности оправиться от них: потеря нескольких скитариев сильно ударит по нашим оборонным возможностям. Когда мы свернули на очередном перекрестке направо, нашим взорам предстало довольно крепкое на вид довоенное здание. К нему было подведено электричество и большая вывеска над входом сообщала нам, что мы достигли места назначения. Мне хотелось дождаться ночи не привлекая к себе внимания, чего легко можно было достичь спрятавшись в здании. Пони-сопровождающая хотела было первой зайти в бар, но по моей команде ее остановил егерь-Альфа и сам зашел внутрь. Ни о каком доверии к пони не шло и речи, так что было логичным послать вперед нашего бойца, ради перестраховки. Но все же она не понадобилась. Егерь дал знак, что все в порядке и отряд начал заходить вслед за ним. Замыкали шествие я и Блейк. Внутреннее убранство отличалось дурновкусной атмосферой дешевого заведения. Имперцы подобные места называют «тошниловки» и теперь я понимаю, почему. Впрочем, иного я и не ожидал. — <Единица Таури, нам нужны просторные покои, займись этим>, — приказал я скитарию, одновременно следя за реакцией посетителей бара. — <Да, о великолепный>, — отрапортовал воин Марса и повернулся к барной стойке, за которой застыли двое пони. Посетители стали прерывать свои занятия, дабы поподробнее рассмотреть нас. По большей части здесь или пили, или играли в азартные игры. Упадочная атмосфера в этом баре начиналась довольно рано. Я прошел вперед, выйдя за пределы кольца своих солдат, поскольку всё равно не боялся нападения на свою персону. Как эксплоратор, я предпринял немало мер для защиты себя любимого, начиная от благословлённых печатей чистоты и заканчивая силовой броней типа «чешуя дракона», с рефракторным полем. Комплект силовой брони, правда, остался на базе, в дальние походы я предпочитал ходить в боевой панцирной броне, чтобы не выдавать своим присутствием егерей. Но даже в своей обычной броне я весил достаточно, чтобы деревянное покрытие пола натужно скрипело под моими шагами. Я заинтересовался явно довоенной фотографией дорожного знака с подписью «Welcome to FABULOUS Las-Pegasus», но все равно отчетливо слышал разговор единицы Таури с владельцами этого заведения. Они его не понимали, а я почувствовал себя дураком, поскольку забыл, что кроме меня никто тут не владеет языком пони. Это надо срочно исправить. Отдав отряду мысленную команду рассредоточиться, я сам подошел к стойке, нарочно не пригибаясь, чтобы казаться для пони еще более внушительным. Такие дешёвые психологические приемы позволяют проще манипулировать слабыми душами. Егеря закрыли меня и владельцев от взглядов местных, чтобы никто не мог помешать нам или отвлечь. — Д-добро пожаловать в «Атомного ковпони», — кобыла в деловом костюме натянула на свое лицо доброжелательную улыбку, которая была лишь попыткой показать мне свое радушие. — Ваш друг что-то пытался мне сказать, но я не поняла его. Меня зовут Френсин Гаррет, вы понимаете меня? — Более чем. Давайте обойдемся без прелюдий и перейдем сразу к делу. Мне нужны апартаменты для меня и моих сопровождающих. Немедленно, — я отверг любые попытки ксеноса установить со мной более тесный контакт, чем это необходимо для дела. — Кроме того, скоро сюда прибудут еще пятеро моих подчиненных и им тоже потребуются помещения для рекреации. — Ох, ну и задачку вы нам подкинули, — стушевалась пони, ее взгляд начал блуждать по сторонам, будто бы она искала какой-то помощи от других. — Сожалею, но у нас просто нет стольких свободных мест! — Это не тот ответ, который я хочу услышать, — я подался вперед и навис прямо над ксеносом, облокотившись на барную стойку. — Если понадобится, то я могу освободить занятые помещения в сей же миг. — Погоди, Магнум, — заговорил Тамид Блейк, отвлекшись от созерцания вывешенных на стене картин и фотографий. — Мы могли бы этим воспользоваться. Почему бы не разместить солдат Авангарда в одном помещении с ксеносами? Так можно посмотреть на реакцию их тел на радиацию. Жестокий, но эффективный способ. Всё как мы любим в Адептус Механикус. — Хармлесс! — прошипела пони, обращаясь к нашей сопровождающей. — Ты кого сюда притащила?! Эти верзилы распугают всех клиентов и оставят меня без единой ломанной крышки! — Дак попробуй откажи им! — шикнула в ответ пони-законник. — Они б нас всех перестреляли в таком случае! Просто дай им что нужно, и они быстро уйдут. — Верно, — сказал я, отчего владелица отчетливо вздрогнула. Она никак не ожидала, что я услышу их тихий разговор. — Мне нужно место лишь до ночи. После я и мои люди уйдем, более никогда сюда не вернемся. Вот уж надеюсь на это. Подобная дыра слишком мерзкое место для техножреца моего ранга. Вот был бы я технопровидцем, тогда да, другое дело. — В таком случае, у нас есть места в подвальном этаже. Он рассчитан на пару десятков постояльцев, — взяла в себя руки владелица бара, кое-как успокоившись. — Я даже готова впустить вас забесплатно! — Замечательно, нам это подходит, — я удовлетворительно кивнул и отошел от стойки к сидящему на потрепаном диване Блейку, под весом которого древняя мебель тут же просела. — Пошли на разведку пару егерей, нам нужно представлять себе оборонительные возможности этих «Стальных Рейнджеров. Удар будет быстрым и сокрушительным, как по учебнику, но я не хочу никаких неожиданностей. — Теперь-то я могу идти? — жалобно проскулила наша пони-сопровождающая, очевидно рассчитывая разжалобить меня таким образом. У нее не вышло. — Не ранее нашего дела с Рейнджерами, — отрезал я. — Кто знает, вдруг ты побежишь их предупредить? — Да они скорее меня пристрелят, чем позволят приблизиться к своей базе! — возмутилась пони. — Я тоже могу тебя пристрелить, если ты не заткнешься. Простая угроза применения силы заставила кобылу осечься и засесть за стойку с алкоголем. Дальнейшие события развивались вполне спокойно, посетители бара хоть и притихли, но все же вернулись к поглощению пищи и алкоголя, при этом постоянно украдкой поглядывая на меня со скитариями. Я вместе с Блейком занялся изучением доступной на данный момент информации об обороне Рейнджеров. Через скитариев посланных на разведку мы увидели, что их заставу защищают довольно высокие стены. В систему защиты входили и турели, оснащенные стабберами, также мы заметили мины и колючую проволоку. Охрану осуществляли десять ксеносов в местной силовой броне. Трое из них стояли перед воротами, их защиту составляли лишь мешки с песком. Семеро оставались на стенах и в башнях, оборудованных крупнокалиберными стабберами. Также имели место дальние дозоры, которые представляли из себя разведчиков и особой угрозы не представляли. Через два стандартных солярных часа прибыли бойцы Авангарда, которых мы разместили в подвальном помещении. У тамошних постояльцев будет очень интересный день, это правильно подметил Блейк. После проработки планов у нас оставалось еще несколько часов до полной темноты, их я потратил в разборке старых газет и записей когитаторов, которые сохранились здесь еще с довоенных времен. Я листал пожелтевшие от времени страницы и получал лишь обрывки, но достаточно важные. По прессе можно было судить о характере прошедшей войны и как этот регион ощущал на себе ее гнет. К примеру, в последнем номере «Нейвадского вестника» упоминались голодные бунты рабочих шахт, что меня озадачило — такая информация никак не могла пройти цензуру. А это означает, что либо это было напечатано подпольно, в чём я сомневаюсь, либо цензорам было совсем не до того. В более ранних выпусках отмечались перебои со снабжением региона водой, поскольку недостаток пегасов начал остро ощущаться в контроле над погодой, а Нейвада — это почти что пустыня. Но все же из газет мало что удалось выудить, основной источник интересной мне информации был когитатор, которым нынешние владельцы пользовались не удосужившись удалить файлы предыдущего хозяина. До войны здесь жил сотрудник контрразведки и его записи показались мне достаточно любопытными. По крайней мере часть из них, большинство касались теперь уже совсем неважных операций по поимке разведчиков зебр. Сегодня на связь со мной вышли сразу двое высокопоставленных чиновников. Один из них Трагик, практически заместитель самой Пинки Пай! Стало быть приказ был получен лично от нее. Он приказал мне начать поиск скрытых ячеек Департамента Межминистерских Дел (а я думал, что это лишь глупые слухи и вымысел!). По его словам эти ячейки стали вмешиваться в дела его пони и МинМор этим очень недоволен. Но при этом требуется обойтись без какого-либо кровопролития, ему нужно лишь местоположение ячеек и поименный состав их участников. Ума не приложу, какого Тартара происходит, коль наше правительство начинает какие-то терки между разными ветвями власти. Была мысль доложить на самый верх, обратиться к принцессе Луне, но потом понял, что с такими как Трагик не шутят. Она скорее поверит нашему лучшему оперативнику, чем мне. И ладно бы Трагик, мне и так хватало здесь работы и я был по уши в дерьме, но вторым лицом стал сам Голденблад! Причем он не просто позвонил с анонимного номера, а приехал в эту дыру лично. Я никогда до этого с ним не встречался, но прекрасно понимал, какого калибра мой собеседник. В отличие от Трагика, который не стал вдаваться в подробности зачем и почему, мой разговор с Голденбладом сильно затянулся. Он говорил негромко, но быстро и по делу. Информация, которую он озвучил, все еще кажется мне какой-то ненаучной фантастикой. Он поведал мне о некой группе в нашем правительстве, которые называют себя «покровители». Да уж, ребятки явно не страдают проблемами с самооценкой! Туда входят шестеро пони, их имена известны каждому жителю Эквестрии. Но они используют какую-то дикую систему прозвищ, чтобы их публичный образ не имел ничего общего с «покровителями». Их лидер — Санни Бриз, известный как Бакалавр. Гениальный ученый и доверенное лицо Флаттершай, который и руководит этим маленьким клубом избранных. Ему принадлежат фармацевтические компании и на этой войне он поднимает баснословные деньги, поскольку медикаменты нужны постоянно. Кроме него туда входят еще пятеро высокопоставленных чиновников, которые одновременно с этим являются крупнейшими капиталистами Эквестрии. Каждый из них работает в одном из министерств и формально является подчиненным одной из Министерских Кобыл, но по словам Голденблада это лишь ширма. И они сейчас — настоящие кукловоды и правители Эквестрии, которые заинтересованы в затягивании войны, на которой они сказочно богатеют. К большому сожалению, они имеют огромное влияние на принцессу Луну, армию и гос. аппарат, так что напрямую противостоять им сейчас нет никакой возможности. Однако сам Голденблад и его Д.М.Д. занимается именно скрытой войной с «покровителями». Если от них избавиться, сказал он, эта война закончится и вновь наступит мир. Мы еще долго и много говорили с ним о вещах, которые я не рискну описать здесь, но по сути у меня сейчас есть выбор. Голденблад и Трагик не знают о том, что у меня был разговор с их противником. Я либо должен встать на сторону «покровителей», либо на сторону Голденблада. Полагаю, за мной уже следят обе стороны и потому делать резкие движения будет неразумно. Нужно как-то выкрутиться из этой ляганой ситуации и желательно не по кусочкам. Этот отрывок дал мне наводку для моих будущих исследований. Теневое правительство? Это интересно, потому что в документах зебр не было ни слова об этом, следовательно эти покровители не были агентами врага. Я дал изучить эту информацию Тамиду Блейку, но он не разделил мой энтузиазм. По его словам, это мог написать кто угодно и когда угодно, ведь файлы были повреждены до состояния, когда невозможно точно узнать дату их создания. Я не согласился с ним — подобная информация не могла быть написана просто так, поскольку для выуживания этих файлов мне пришлось взломать довольно продвинутую по местным меркам защиту. И подобную информацию, будь она неправдой, никто не стал бы так шифровать. Даже если бы она была ложью, запущенной контрразведкой, без шифра самой контрразведки никакой шпион не обошел бы подобную защиту. Блейк вынужден был признать мою правоту и пообещал подробнее изучить этот вопрос после нашей битвы с Рейнджерами. Время как раз перевалило за два ночи, пора. Быстрые приказы через Ноосферу, топот аугментированных ног по деревянному полу — воинство Марса шло на войну. Нас провожали испуганные взгляды постояльцев, которые так и не сомкнули глаз, страшась смерти в ночи от наших рук. Глупцы, они не стоят нашего внимания. Мы скользили по лишённым света улицам, словно древние охотники священного Марса. Егеря притаились вместе с дюнным ползуном, давая мне видеть лагерь примитивов, окружённый довоенными районами всего через дорогу от стен. Ни мины, ни их глаза, закрытые высокомерием, не могли помешать хватке Омниссии сомкнуться на шее ксеносов. Данные расчётов попаданий и вариаций генерировались каждый тик. Всё, что отделяло их от смерти — ультиматум. Это сокращало шансы возможных повреждений. Перед боем велись тщательные приготовления. Пробуждение машинного духа Онагра проводилось Блейком, пока другие слуги смазывали машину. Императивы и песнопения восхваляющие Омниссию распевались, заставляя легко улыбнуться от благодати. Я забрался на крышу, встреченный почтительным импульсом от единицы Пегамбо-8, вооруженного трансурановой аркебузой. Магнокуляр позволял увидеть врага не хуже несмыкающихся глаз скитариев. Передовой отряд егерей занял руины первых домов, и цифровой код их душ говорил лучше указателей об их местоположении, появившихся пред моим внутренним взором. В километре от нас двигался истребительный клад ржаволовчих. <Угроза ксеносов: нейтрализована. Текущая задача: передислокация. Состояние текущей задачи: в процессе исполнения>. Ржаволовчие только что зачистили все дальние дозоры рейнджеров и теперь направлялись к нам для удара с тыла. Отряд Авангарда под командованием альфа-примуса Авроры передислоцировался на полкилометра на запад, в их задачу входил штурм второго, менее защищенного входа на базу врага. Связанные единой сетью, скитарии и техножрецы стали единым, цельным организмом. После выставления приоритетных целей, я запел молитву о сохранении верных последователей Его. Единый хор из всех сил здесь и сейчас и на Дамбе вторил мне. Бог-Машина, вездесущий, Свято имя твоё. Царствие твоё, приди. Всюду воля твоя, Будь то небо, земля. Направь нас движущей силой, И грехи нам наши прости. Больше ждать было нельзя. Рейнджеры наверняка обеспокоены потерей связи со своими передовыми отрядами. Я приказал снайперу дождаться появления офицера и лишь тогда открывать огонь, а сам спрыгнул на сухую, мертвую землю и поспешил на передовую. Блейк, вооружившись гамма-пистолетом, незримой тенью следовал за мной. Одновременно с этим скитарии закончили обезвреживание минного поля. Мины имели радиовзрыватель, что позволило нам отключить их даже не приближаясь в упор. Мы буквально влетели в руины домов, силой проломив остатки заборов и дверей, чтобы не терять время. По моему приказу вступили в действия боевые протоколы скитариев, которые подавляли лишние эмоции и позволяли достичь максимальной концентрации на нашей задаче. Тамид Блейк продолжал транслировать в ноосферу коды и гимны прославляющие Омниссию, покуда я приказал одному скитарию направиться к воротам. Единица Можион беспрекословно выполнил мой приказ, вынырнув из своего укрытия и бегом направившись к потенциальному противнику. Через него я начал транслировать свою волю ксеносам, используя громкоговоритель, установленный на плече солдата специально для подобных случаев. — Стальные Рейнджеры! — как только я начал говорить, в движение пришел дюнный ползун, начав прокладывать свой путь через руины, издавая хорошо слышный механический лязг и рев двигателей. — Я — магос эксплоратор Магнум Комитас, в своей милости я дарую вам шанс немедленно сдаться и покинуть это место! Вы посмели покуситься на технологии Адептус Механикус, но я готов отпустить вас с миром, если вы отдадите то, что мое по праву. У вас есть одна минута на размышление, по истечении которой вы познаете на себе ярость Марса! Экспрессивно. Но именно такой стиль общения с непосвященными является наиболее оптимальным. Я понадеялся, что ксеносы испугаются, но недооценил их самоуверенность и высокомерие. На стене появилась пони без шлема, но с какими-то знаками отличия на броне. Она нас не видела, только лишь одиноко стоящего скитария. — Ты храбр, раз посчитал, что можешь придти в крепость Стальных Рейнджеров и угрожать нам! — крикнула кобыла, смерив взглядом моего солдата с головы до пят. — И одновременно с этим глуп. Мне в общем-то наплевать на твой внешний вид, двуногий, мне без разницы кого убивать. Так что ты прямо сейчас падаешь на колени и слезно просишь прощения, а не то я порешу тебя нахер! Похоже они посчитали, что мой ультиматум выдал именно единица Можион. Я исправил это недоразумение. — Тридцать секунд и вы все покойники! Скитарии пришли в движение, показавшись из-за укрытий и нацелив гальванические винтовки на начавших что-то подозревать ксеносов. — Мэм… — обратился к крикунье стоявший рядом боец в силовой броне. — Пятнадцать! — Рейнджеры нацелили оружие на скитария и стали поглядывать наверх, в сторону своей предводительницы. — Посмотрите на Л.У.М., — солдат понял все намного быстрее своего командира. Когда мои воины пришли в движение, их сразу же засекли ауспексы. — Пять! — Твою-то м… — договорить ксенос-офицер не успела. Грохот выстрела трансурановой аркебузы прервал ее тираду. Пуля из обедненного трансурана врезалась в нагрудную пластину и разорвала пони на несколько частей, полагаю, убив после этого еще кого-то. По крайней мере стоявший рядом жеребец упал со стены во внутренний двор от удара куска своей начальницы. Не успели наши враги отреагировать, как оказались под обстрелом десятка гальванических винтовок. Их броня не была рассчитана для противодействия пулям, которые могли пробить кокпит «Громового Ястреба», оставшиеся охранники рухнули как подкошенные, так и не сделав ни единого выстрела. Искореняющий лучевик «Онагра» прошелся по сторожевым вышкам, превратив их в ничто, распылив на элементарные частицы. Одновременно с нашей атакой на штурм пошли бойцы Авангарда. Ржаволовчие уже карабкались по южной стене, когда дюнный ползун пробил ворота и оказался во внутреннем дворе крепости, взлетной полосе бывшего аэропорта Пон-Каран. Тут же по боевой машине ударили в несколько стволов несущие вахту Рейнджеры, но их оружие не могло пробить защитное поле «эманатус». В ответ скитарий-стрелок высунулся из люка и открыл огонь из тяжелого когнис-стаббера, заставив противников умолкнуть. Часть — навсегда. — <Вперед! За Культ Механикус! > — Тамид Блейк выхватил свой пистолет и побежал вслед за ползуном. — <За Омниссию! > — вторили ему скитарии, поднявшиеся на штурм, на бегу прикрепляя штыки к винтовкам. Я активировал свой силовой топор и рванул вслед за своими солдатами. Еще раз дал залп лучевик, испарив баррикаду с засевшими за ними Стальными Рейнджерами. Из терминала аэропорта выбежало подкрепление врага и тут же попало под огонь вломившихся с западной стороны скитариев Авангарда. Скорострельные рад-карабины оказали мощное воздействие на броню Рейнджеров — она начинала ржаветь и разваливаться под напором мощнейшей радиации, а плоть под ней чернеть. Воздух прочертила почти белая электрическая дуга — враг засевший за остатками какого-то самолета тут же рухнул как подкошенный. Жив он или нет, но дуговая винтовка тут же сожгла ему всю электронику. Егеря развернулись в боевые порядки созданные по образу и подобию древних марсианских охотников — разомкнутый и рассредоточенный строй. Полуавтоматические гальванические винтовки в их руках становились смертоносным оружием, забирая каждым выстрелом чью-то жизнь. Меня с правого фланга попытался атаковать враг. Это была совсем еще юная кобыла, даже не одетая в силовую броню, лишь в какой-то примитивный бронежилет. Логис-имплантат сработал как надо: я рассчитал все ее движения заранее. Сделав шаг в сторону, избежал очереди из пистолета-пулемета, а затем выстрелом из макростаббера прострелил ей голову. В следующую секунду та же судьба постигла ее коллегу, который решил, что сможет убить меня, пока я отвлекся на другого ксеноса. Три выстрела поставили точку в этом глупом решении. <Протоколы ускоренного перемещения активированы> <Да будет наше святое оружие сохранено от неполадок, яко ограждены наши души от тлетворного влияния скверны, милостью Бога-Машины> <Вектор атаки врага обнаружен. Протоколы искоренения приведены в исполнение> <Они — помеха на пути Поиска Знания. Аннигиляция примитивов неизбежна> Но первый шок прошел и противник стал предпринимать более действенные решения для борьбы с нашим наступлением. Глядя на поле боя одновременно через десяток глаз моих воинов, я получил предупреждение о пуске ракеты. Быстрые и точные расчеты позволили мне вовремя увернуться от летящего боеприпаса, но ракета попала в единицу Халдрона, в район пояса. Кумулятивная боевая часть оторвала ноги скитарию и это спасло его от серьезных повреждений. Радостный боевой вопль противника резко оборвался, когда Халдрон продолжил стрелять по ним и без ног. Боевые аугментации техножреца давали мне громадное преимущество над врагами. Я мог видеть траекторию каждого выстрела, результат каждого попадания, предугадывать действия противника через холодные и точные расчеты. Каждый скитарий являлся идеальной машиной для убийства, их волю невозможно сломить, они не запаникуют и не убегут. В отличие от Рейнджеров — некоторые из них уже начали покидать свои позиции, только ради того, чтобы получить пулю от меня или моих солдат. Выстрел Онагра пробил вход в центральный терминал, заодно испарив троих спешивших на подмогу Рейнджеров. Чистое оружие. Оно не оставляет никаких следов, враг распыляется на атомы. В тылы противника вклинились ржаволовчие, тут же показав мощь своих аккордовых когтей. Я видел, как их альфа Зеро-7-7 вскрыл броню Рейнджера с такой же легкостью, как человек рвет бумагу. Податливая плоть ксеносов превратилась в желе под ударами трансзвукового оружия, живого показателя мастерского владения Адептус Механикус законами физики. Ответные попытки сопротивляться в рукопашной приводили только к большим потерям. По моим подсчетам, мы убили уже тридцать врагов из примерно восьмидесяти. Продвинувшись на достаточное расстояние под прикрытием подавляющего огня егерей, бойцы Авангарда принялись закидывать укрепления ксеносов мозгобойными гранатами. После чего им не составило труда зачистить дезориентированных выживших. — <Мне нужны пленные>, — дал я короткий приказ, чтобы скитарии не перебели всех. — <Новые императивы получены. Задача: захватить примитива для допроса. Протоколы подчинения активированы>, — было ответом альфа-примуса. Подошло время решающего штурма. Нам надо было взять под свой контроль терминал аэропорта, который и являлся штаб-квартирой ксеносов. Слева от входа обнаружились останки «Арвуса» и контейнеры с «Кастеланами» внутри. На частотах пони царила паника. Они не понимали, что их убивает. Они не осознавали, как нас остановить. «Оно не умирает!» — это была последняя передача паникующего ксеноса до того, как их связь рухнула под запущенными нами в их сеть инфопризраками. — <Блейк, займись автоматонами>. — <Принято>. Обменявшись мыслями с инфокузнецом, я активировал рефракторное поле и первым ворвался в зал терминала. Меня встретили стрельбой из всего, что у них было. По полю ударили ракеты, лазеры, пули. Зал представлял из себя довольно просторное двухэтажное помещение, хорошо укрепленное. За мешками с песком и бетонными блоками на втором этаже сидели Рейнджеры. К потолку первого этажа были прикреплены турели. Внимательно рассматривать убранство я не стал и торопливо пригнулся, чтобы искоренитель срезал колонны, поддерживающие второй этаж. Он частично рухнул, но в основном устоял. Под прикрытием огня егерей, я перекатился за обломки одной из колонн и начал транслировать изображение зала единице Пегамагабо-8. Пули трансурановой аркебузы могли пробить имперский танк, неудивительно, что ослабленные временем стены аэропорта легко поддались мощи оружия сынов Марса. Меткие выстрелы снайпера разметали укрытия и спрятавшихся за ними врагов, что позволило Авангарду беспрепятственно прорваться внутрь и занять первую полосу укреплений. Своей стрельбой они вывели из строя турели, но тут один из них потерял свою боеспособность. Выстрел из тяжелого стаббера откуда-то из глубин терминала оторвал ему руку в месте сочленения стали и плоти. Вторая очередь опрокинула солдата, выбив несколько искр из его нагрудника. — <Броня пробита! Радиационное заражение неизбежно! > — последовал эмоциональный отчет выведенного из строя скитария. Внутрь проникли ржаволовчие, которые получили императивы «завоеватель» от Тамида Блейка. По уцелевшим колоннам они взобрались на второй этаж и устроили там резню выживших после нашего обстрела. Куски плоти и покореженная броня — вот какой след оставляли за собой данные воины Культа Механикус. — <Единица Деред-6, доклад о состоянии? > — вызвал я поврежденного скитария. — <Состояние субоптимальное. Первичный ремонт в процессе. Системы перекалиброваны. Это был момент иррациональности, исходящий от слабости плоти. Я очистил себя от этого>. Аврора и два бойца Авангарда присоединились ко мне, ведь бой еще не был окончен. Я разделил свои силы на несколько отрядов и приказал начать планомерную зачистку здания. Сам же занялся наиболее укрепленными точками обороны — рефракторное поле позволяло мне держать плотный обстрел, покуда скитарии стреляли по врагу, находясь под моей защитой. Таким образом мы зачистили лестничный пролет ведущий на третий этаж, который защищало двое пони, закованных в броню. Выбив ударом ноги двери, я получил тревожное оповещение, боевой интерфейс отобразил в поле моего зрения руну опасности. Нажав на руну активации силового топора, я размашистым ударом разрезал напополам поджидающего меня пони-жеребца с каким-то странным рукопашным оружием, напоминавшим когти громадного хищника. Второй отряд также вступил в огневой бой, но справился оптимально, поскольку имел в своем арсенале дуговые винтовки. Мне хотелось взять в плен вражеского командира, пока он не погиб и не сбежал, что я и приказал всем своим силам. В общем-то найти логово предводителя ксеносов не составило труда, над высокими двойными дверьми висели флаги с эмблемой Стальных Рейнджеров и стояли две лазерные турели. Не желая тратить на них боеприпасы, я взял их под свой контроль и заставил стрелять одну по второй. Постепенно выстрелы примитивного оружия врага и баханье благословенных винтовок праведников утихали. Оставалось зачистить лишь половину третьего этажа и прилегающие к терминалу хозяйственные постройки, но, скорее всего, на данный момент в них никого не было. Двери хоть и были стилизованны под дерево, но оказались стальными. Беглый огонь доказал, что структурную целостность прилегающих стен также укрепили, так просто их нельзя было пробить. Вскрывать силовым топором — опасно, я попаду под обстрел тех, кто находился внутри. Причем неизвестно какого оружия, мало ли что мог оставить лично для себя руководитель этого братства мусорщиков? Решение пришло быстро — заложить мельтабомбу. Два бойца Авангарда аккуратно закрепили опасное оружие на дверях, после чего быстро отбежали подальше. Взрыв был небольшой, но яркий. Двери и часть стены мгновенно перестали существовать. В образовавшийся проем тут же полетели пули из многоствольного стаббера, но это был неприцельный огонь и один меткий выстрел егеря окончил этот цирк, как и попытки сопротивления. У входа в кабинет вождя лежал убитый пони, его шлем треснул и через него были хорошо видны внутренности его лопнувшей головы. Чуть поодаль от него, за письменным столом в окружении нескольких мониторов когитаторов сидел престарелый земнопони-жеребец, одетый в синий плащ с символами этой организации. Его морда выражала первородный ужас, когда я бесцеремонно вломился в его обиталище вместо со своими бойцами. Я вложил макростраббер в кобуру: пришло сообщение, что все оставшиеся в живых Рейнджеры сдались на милость войскам Марса. Мы победили. — Все эти смерти были необязательны, — произнес я, стукнув для верности по полу древком силового топора. — Но мое щедрое предложение было проигнорировано, так что если и есть кого винить, то вините себя. — Что ты такое? — проскрежетал старик, вжавшись в свое кресло. — Я тот, кого вы попытались обокрасть. Теперь я отплачу вам той же монетой. Аврора держала вождя Рейнджеров на прицеле, когда я подошел к заинтересовавшему меня сейфу. Вскрыть его не составляло труда — я не стал утруждать себя взломом и срезал его верхнюю часть силовым топором. — Эти технологии… Это невозможно! Ни в одном отчете МВТ никогда не было упоминаний чего-то подобного! — продолжил бубнить себе под нос ксенос. — Разумеется не было, ведь это не ваши технологии, — фыркнул я. — Вы словно дети, играетесь с очень опасными вещами и сами того не осознаёте. — Всю свою жизнь я говорил то же самое жителям Пустоши и прочим чужакам, — горько усмехнулся пони. — Я, старейшина Брайтсуорд! Мне казалось, что я уже все знаю об этом мире и уже ничто не удивит меня. Но ты смог, чужак. — Меня это не волнует, — ответил я ему через плечо, достав из сейфа лишь одну единственную вещь, которая лежала внутри в защитном чехле — шар памяти. — Я пришел сюда за своими автоматонами, ваше уничтожение это лишь побочный эффект моих действий. А теперь скажи, что тут такое запечатлено, что ты решил спрятать его от посторонних глаз? — Ничего важного на сей момент. Там события двухсотлетней давности, просто в нем есть Бакалавр и принцесса Луна, а шары с личностями такого масштаба весьма редки и стоят немало крышек, — он отмахнулся копытом. — Так все же, кто вы такие? — Я думаю мы оба понимаем, что сейчас я никого отсюда не выпущу живым, — на этих словах старый пони кивнул. Похоже, он уже смирился со своей судьбой. — Так что я могу быть откровенным. Я пришелец. Из далекого мира. Из Марсианской империи. Он ошеломленно поглядел на меня. Похоже, такая информация вовсе не то, что ожидал этот старейшина. — Мне казалось, что вы роботы, — пробормотал он. — Нет, но я думаю, что правда куда более неприятна, чем хотелось бы? — Даже если это правда, то я рад, что не увижу вторжения захватчиков из иных миров, — ответил пони, потупив взгляд. — Опять же, в вас говорит надменность и уверенность в собственной исключительности. Я могу заверить тебя, ксенос, что твой жалкий вид не интересен нашей империи. Вы — ничто по сравнению с нами. У меня нет цели покорить или искоренить вас, мне лишь нужно покинуть этот кусок камня. Возможно, этот старик мне не верит. Но какое мне дело до мнения примитивной твари, которую все равно скоро убьют? — <Альфа-примус, ксеносов допросить. После — ликвидировать. И передай мне реколлектор>, — отдал я короткий приказ. — <Будет исполнено, мой повелитель>, — тут же ответила Аврора, схватив старейшину за шкирку и выволокла его из кабинета. Получив из ее рук собранный мною реколлектор для просмотра шаров воспоминаний я задумался — стоит ли оно того. Я не люблю тратить время зазря и, если это воспоминание долгое и бесполезное, я могу просидеть в нем пару часов, которые можно было бы использовать куда более продуктивно. Впрочем, посмотреть на принцессу Луну мне и самому было любопытно. Существо, которое почитали за божество, а зебры считали аватаром зла и разрушения. Отринув сомнения, я расположился в кресле старейшины и снял свой шлем. Моргнув несколько раз, чтобы привыкнуть к миру без боевого интерфейса и других режимов зрения, я надел на голову обруч и вставил в нужный отсек маленький шарик. Если воспоминание бесполезное — я лично казню старого выродка-ксеноса.***
— …Ты как обычно вовремя, Ред Даск, — услышал я женский голос. Моим носителем на сей раз был земнопони-жеребец. И он ощущался крайне странно. Это был не первый раз, когда я глядел на мир глазами ксеноса, но конкретно этот представитель лошадинопобного вида ощущался страннее всех. Он смотрел снизу вверх на высокую по меркам пони кобылу, коей и была принцесса Луна. Особенно в глаза бросалась ее волшебная грива с изображением ночного неба, которая развевалась будто бы по ветру. Эта особенность часто мелькала в документах при описании аликорнов. Принцесса также была одета в довольно простой наряд — темно-голубое платье под цвет шерсти и серебряные накопытники на ногах. Носитель же имел бледно-красную шерсть, как я успел увидеть, когда он поглядел себе под ноги, исполнив поклон. — Прошу прощения, Луна, — весьма по-фамильярному обратился к принцессе жеребец. — Дел по горло, эта работа скоро меня убьет. — Я понимаю, — улыбка принцессы стала шире. — Не беспокойся, ничего важного ты не пропустил. Да, Бакалавр хотел с тобой побеседовать и как закончишь с ним, зайди ко мне в сад, нам есть о чем поговорить. — Понял, — кивнул носитель. Луна исчезла из его поля зрения, за ней обнаружилась длинная комната, судя по виду, для проведения совещаний. За длинным столом, на котором лежали кипы бумаг и стояли когитаторы, сидели еще двое пони. Жёлтый земнопони в медицинском халате, очевидно, Бакалавр, а также белый пегас-жеребец с черной гривой. О чём они говорили, увы, я не услышал. — А, Трагик, наконец-то! — поприветствовал носителя Бакалавр. Занятно, получается я гляжу на мир глазами главного разведчика павшей Эквестрии? — Мы с Оратором наконец-то выработали общую концепцию нового типа пропаганды. — Дай угадаю — вы продолжите давить на божественность власти Луны, и, думаю, на её собственную божественность? — без энтузиазма ответил Трагик, заняв место напротив парочки ксеносов. — Кто виноват в том, что за время войны родился целый культ поклонения аликорнам и в нём состоит значительная часть населения? — развёл передними ногами ксенос по имени Оратор. — Ты виноват, — спокойно ответил Трагик. — Я говорил вам, что подобные игры ни к чему хорошему не приведут. Нам только религиозных фанатиков и не хватало. — Рэрити считает, что мы можем направить их пыл на нужды фронта, — тут же огрызнулся Оратор. — Я с ней солидарен. Тебе ли не знать, что такое истовая вера? — Это всё равно вне твоей компетенции, Трагик, — напомнил о своем существовании Бакалавр. — Оратор, ты можешь идти, тебя ждут Гаруспик и Полководец, полагаю очередной межминистерский проект. — В последнее время их как-то слишком много стало, они отвлекают меня от основных изысканий, — пожаловался пегас, вылетая из зала. — Не стоит прибедняться, я работаю больше, чем вы все впятером вместе взятые! — крикнул ему вслед земнопони, после чего поднялся к кафедре и стал глядеть куда-то за окно. — Подойди, Трагик. — Нам обязательно использовать эти глупые прозвища, когда кроме нас тут никого нет? — сказал носитель, но повиновался и встал рядом с Бакалавром. Вид из окна показал мне, что они находятся в одной из башен королевского дворца в Кантерлоте. Столица Эквестрии напомнила мне помесь феодального мира с райским — архитектура явно отсылала к старым временам, а сам вид и природа были как на райской планете. Я могу с чистой совестью заявить, что планета до падения мегазаклинаний была очень редкой красоты. Архитектура, напротив, лично меня не особо впечатлила, как не впечатлила бы и любого имперца с планеты уровнем развития цивилизованного мира. Не вдохновляющая, но в чем-то красивая. Пони явно любили украшать свои дома статуями, барельефами и мозаиками. И куда же без позолоты? Город внизу жил своей мирной жизнью, покуда двое чиновников смотрели на него. Вполне вероятно, что эти ксеносы были ответственны за войну, которая положила конец всем войнам. — Мы многого достигли, — заговорил Бакалавр, внимательно рассматривая министерскую аллею. — Я принял Эквестрию с плугом и аркебузой, а оставил с конвейерным производством и энергомагическим оружием, разве это не прекрасно? — Не присваивай лишь себе все эти годы упорного труда. — Но я был вдохновителем, это был мой план перестроить страну на новый лад, — запротестовал Бакалавр. — В любом случае я не понимаю, к чему это. Наша основная цель все еще не достигнута и остальные ждут результатов. Благодушие Бакалавра тут же испарилось и он бросил злобный взгляд на носителя. — Они будут, скоро. А говорю я это к тому, что появились пони, которым эта идиллия не нравится. Вот почему я обращаюсь к тебе, поскольку это ваша работа, убирать недовольных. — Это работа Пинки Пай, а не моя. Я сейчас занят Цезарем, как будто ты этого не знаешь. Если надо кого-то устранить то попроси её, она справится. Оба пони отошли от обзорного окна и вернулись к столу. Носитель вальяжно развалился на стуле и запрокинул голову наверх, открыв моего взору потолок стилизованный под звездное небо и поднимающую луну Луну. Тавтология. — Я бы не стал отвлекать тебя от Цезаря, если бы это были какие-то рядовые отбросы, — заверил Бакалавр, закуривая сигару. — Видишь ли, старина Голденблад позабыл, кто тут главный. Пешка возомнила себя королем. Несмотря на все мои старания он сблизился с Флаттершай… — Ты так говоришь, будто он увёл у тебя девушку, — хмыкнул носитель, продолжая смотреть на потолок. — Не говори глупостей, сейчас не время для шуток. Этот грокс контролирует целое министерство, где нет ни одного нашего агента на ключевых должностях. Он может в будущем стать проблемой, поскольку уже сейчас начал копать под меня. — Он узнал что-то важное? — встрепенулся носитель. Он тут же сосредоточился на Бакалавре и стал внимательно на него смотреть. — Разумеется, нет. Только то, что у меня слишком много власти для помощника Флаттершай и что я заседаю в Тайном Совете Луны, но этого уже достаточно. Потому я прошу — во-первых, внедри верных агентов к нему в министерство. Во-вторых начни копать под него самого, чтобы в случае чего мы могли бы его лишить всего без лишних вопросов. — Просто убить его не вариант? — удивился носитель, громко стукнув копытом по столу. — К сожалению, нет. Это вызовет слишком много вопросов и внимания, которое нам сейчас не нужно; даже если он просто исчезнет и не появится вновь, многим известно, что у него со мной конфликт. Принцесса вмешается в это дело, поскольку она поддерживает с ним дружеские отношения. — Мне казалось, что с принцессой проблем быть не должно, — ехидно заявил носитель. — Она доверяет нам всем не меньше, чем в свое время Селестия, как ты сам говорил. — Понимаешь, я не говорю, что убивать его ни в коем случае нельзя. Просто если мы от него избавимся путём общественного скандала будет лучше, чем если убьем. Такой вариант не затормозит мои изыскания, мы с Твайлайт и так продвигаемся медленнее, чем хотелось бы, — Бакалавр вздохнул и отложил сигару. Он встал и начал ходить кругами вокруг стола, всем своим видом показывая большую возбужденность и нервозность. — Война закончится, рано или поздно, а мы останемся. А чтобы мы остались, то Голденблад и ему подобные должны или лежать в могиле, или находиться от власти настолько же далеко как эта планета от солнца. Мы поняли друг друга? — Несомненно. Мне до смерти надоел Голденблад и твоя просьба лишь развязывает мне руки, — улыбнулся носитель. — Я немедленно начну инфильтрацию в подконтрольные ему структуры и смещение чиновников, поддерживающих его. Только займись Луной, чтобы не лезла в мои дела, она это любит. Вот, зовет на разговор, думаю начнет спрашивать про мои дела в Империи Зебр. — Придумай что-нибудь, ты явно не глупее Луны. Ей вовсе не обязательно вникать в наши дела, то, о чем она не узнает, ей не повредит. Плюс, я подключу к отвлечению Селестию, ей все равно нечем заняться, пусть уж укрепляет семейные узы, — самодовольно сказал Бакалавр, наконец-то усевшись обратно в кресло. — Селестия… Зря мы позволили ей отречься от трона, с ней вести дела было куда проще. Я думаю, она нам больше доверяла. — Вполне возможно. Она знает куда больше Луны о моих изысканиях и все ещё активно их поддерживает, поскольку понимает, насколько они важны и улучшат нам жизнь. Но пройдет ещё немного времени и я смогу убедить Луну в своей правоте. Как и всех, кто был до неё. — Замечательно. Тогда я иду, — носитель поднялся и вышел в пустой коридор. Когитатор, закреплённый на его правой ноге издал звук, но прежде чем он успел просмотреть пришедшее сообщение от Пинки Пай, его вновь отвлёк звук голоса Бакалавра. — Эти прозвища не глупые, — серьезно сказал Бакалавр, судя по звукам, начав что-то печатать на клавиатуре когитатора. — Кто знает, вдруг запись этого разговора попадет куда не следует и весь мир будет знать, что тебя зовут Торкуор?***
Когда я вернулся в реальный мир, рядом со мной стоял Тамид Блейк. Инфокузнец стоял расслабленный и без шлема, а значит, зачистка завершена. — Взяли живыми одиннадцать ксеносов. Они обезврежены и готовы к стандартному допросу, — он бросил взгляд на реколлектор, задав немой вопрос. — Разговор двух высокопоставленных чиновников до падения бомб. Прогнило что-то в Эквестрийском королевстве, коллега. Но всё же, я не могу понять один момент, что-то с этим воспоминанием не так. Оно ощущается неправильным. Блейк нахмурился. — Давай я посмотрю. Я передал ему реколлектор с уже вставленным шаром памяти. Инфокузнец надел его на голову и потерялся в древнем воспоминании. Пока он отсутствовал, я пытался понять, что же именно меня привело в замешательство и к этим думам. Ответ на вопрос, казалось, лежал на поверхности, но постоянно ускользал от меня. Возможно шар был поврежден и отсюда такое странное восприятие воспоминания? Блейк отсутствовал меньше десяти минут, но когда он вернулся, то его лицо выражало ту же задумчивость, что и мое. — Я не сошел с ума и ты тоже видел, что что-то не так? — уточнил я у своего коллеги, который встал и снова надел свой шлем. — Не сошел с ума, — подтвердил Тамид. — И я даже могу тебе сказать причину, что именно не так с этим воспоминанием.